Караван к Наташке 2

Возбужденная принцесса примчалась в опочивальню герцога, растормошила своего спящего суверена и доложила:

— Злыдень ожидает ночного ливня, чтобы в условиях плохой видимости без существенных потерь подойти вплотную к нашим оборонительным рубежам! И еще они делают толстые щиты и подвижные башенки для своих лучников.

— Весьма грамотное решение, — отреагировал Кирилл, — чего-то такого мы и ожидали, — он ласково погладил девушку по щеке, поправил выбившуюся из большого кокона прически прядку иссиня-черных волос, аккуратно заправив ее за ушко, посмотрел на лупающую глазами сонную Светку, на внимательно слушающую подругу уже бодрую леди Веронику, как будто не спала только что, и распорядился: — Ложись-ка ты, милая, отдыхать. А мне надо немного покумекать с братом.

В умывальне ополоснул холодной водой лицо, натянул белье, бриджи с лампасами и мягкие сапоги на невысоком каблуке. На входе в кабинет, застегивая китель, столкнулся с еще обнаженной Оксаной, утвердительно кивнул на предложение сварить кофе, распорядился разбудить Наследного герцога и вызвать во дворец полковника Стоджера. Сонный Мишка появился в монаршем кабинете через десять минут, благосклонно взглянул на уже облаченную по всей форме лейтенанта Солдатенкову, переставляющую с подноса на стол большой кофейник, маленькие белые почти прозрачные чашечки — изготовление фарфора сангарцы уже освоили — и сахарницу, схватил переписанные набело допросные листы и углубился в чтение. Графиня Чистопрудникова в скромном платье до колен — майор почему-то недолюбливала военную форму — помогла Оксане сервировать стол для очень раннего завтрака и сама устроилась рядом с Кириллом. Сэр Алексий, уже успевший ознакомиться с результатами допроса, ввалился в кабинет тяжелым перестуком каблуков, бодро поздоровался со всеми, отрицательно покачал головой на придвинутую ближе тарелку с бутербродами и, не успев сесть в кресло, озаботился:

— Что будем делать? В темноте под дождем наводчики не смогут нормально целиться. Газовая атака под струями воды бессмысленна. Кирасиры подойдут впритык к нашим окопам и сомнут своей численностью.

— Да уж, все наше дальнобойное оружие в таких условиях не особо эффективно, — согласилась с полковником леди Вероника. — Как быстро злыдень нашел решение, — посетовала она.

— Почему же не эффективно, графиня? — немедленно возразил Наследный герцог. — Наш суверен, — Мишка переглянулся с внимательно слушавшим младшим братом и еле заметно подмигнул, — предвидел такой вариант. Керосиновые лампы с хромированными отражателями даже в сильный дождь минимум на полсотни метров противника высветят. Для минометного огня этого, конечно, недостаточно, но станковые арбалеты должны отработать на такой дистанции достаточно удовлетворительно.

— Основное оружие подавления противника у нас все-таки новые минометы, — возразил полковник Стоджер. — Артиллеристы столько готовились, и на тебе — злыдень все-таки нашел решение.

— На хитрую задницу у нас есть... — Мишка посмотрел на графиню Чистопрудникову и решил не заканчивать грубоватую поговорку. Но тут дверь кабинета приоткрылась, и в ней показалось любопытное личико младшего лейтенанта Улиевской. Светка успела привести себя в порядок, и пошла за своим мужчиной.

Наследный герцог немедленно взбодрился и грубовато выдал: — На хитрую задницу у нас есть баронесса Улиевская. Твое подразделение готово? Все научились стрелять по квадратам?

Робкая до того девчонка, заметив ободряющий взгляд Кирилла, расцвела и бодро доложила, не обращай внимания на некоторую двусмысленность в словах Михаила:

— Все, ваше высочество! Совсем ведь ничего сложного — и маленький ребенок справится.

— О чем, собственно говоря, идет речь? — вопросил сэр Алексий. — Из чего подчиненные баронессы собрались стрелять?

Леди Вероника — это ведь одна из ее ремесленных бригад шила необходимые для новых ночных приборов наблюдения маленькие шелковые полотнища особой формы — дождалась разрешающего кивка Правящего герцога и принялась объяснять.

Лицо полковника, по мере рассказа графини, разгладилось:

— Что, действительно все будет видно, как среди бела дня?

— Нет, конечно, — ответил за подругу Кирилл, — но наводчикам минометов света от работы Светланиных девчонок, — вынужденно скаламбурил он, — на дистанции километр-два должно хватить. Ну и... — он помолчал, глядя в глаза тихо сидевшему у дальнего конца стола Сашке, — в конце концов, у нас есть еще кое-что для подсветки войск противника в любую погоду. Варварское, конечно, оружие, донельзя жестокое...

Капитан Серебряный встал, переглянулся с Наследным герцогом — идея была Сашкина, а реализация Михаила с определенной помощью де Ласкини — вытянулся, как на строевом смотре по стойке смирно, и насуплено доложил:

— Все готово, мин херц. Не мы первые начали эту подлую волну.

Юный монарх тяжело вздохнул и ответил древней поговоркой Создателей:

— С волками жить — по волчьи выть. Но все-таки как не хочется применять это оружие...

* * *

День начался как-то слишком буднично. Встали, позавтракали, искупались в теплой воде озера. Павел на всякий случай нацепил на давно возмужавшего Боню поводок. Михаил и Габриель расцеловались с сестрой и остальными братишками в замке перед посадкой в транспортный кабриолет. В подлунном ангаре загрузились в тяжелый шатл, собранный Затоновым еще полгода назад, проверили крепление грузовых контейнеров и, устроившись в удобных креслах пассажирской кабины, покинули Олимп. До Райской долины на севере Европы добрались за каких-то полчаса. Подполковник завис над Озером духов, давая детям посмотреть сверху на их новый дом.

— Ух ты! — воскликнул Мишка, прилипший носом к толстенному многослойному защитному стеклу иллюминатора. — Замок почти точно такой же, как в нашей маленькой долине на луне.

— А чего они все перед воротами собрались? — спросил Габриэль.

— Чудо разглядывают, — улыбнулась мама, обнимая детей. — Этот замок дроны построили и оборудовали всем необходимым за одну ночь из приготовленных заранее материалов.

— А что в нем такого чудесного? — не понял мальчишка.

— Для вас на первый взгляд — ничего особенного. А вот для вашего народа, — она ласково потрепала сына по вихрастой голове, — строившего себе простейшие жилые домики по несколько дней каждый, огромный белокаменный замок, вознесшийся своими башнями к небу всего за одну ночь — это нечто сверхъестественное, никак не согласующееся с их понятиями возможного.

— Ясно, — скептически протянул мальчишка и опять прильнул к иллюминатору рядом со старшим братом.

Сюзанна вздохнула — дети, разглядывая Райскую долину и бурно обмениваясь впечатлениями, похоже еще не поняли, что сейчас расстанутся с родителями навсегда. Она посмотрела на мужа, уже выкатившего из трюма стойки с тяжелыми противорадиационными скафандрами и тоже с заметной тоской глядящего на мальчиков. Еще раз тяжело вздохнула — только бы не разреветься, во всяком случае, не сейчас — и тихо позвала:

— Габи, Мишенька, подойдите ко мне.

Первым обернулся Мишка, кажется, начал что-то понимать и потянул брата за руку к матери. Она обнимала и целовала их, еле сдерживаясь от рыданий. Потом оттолкнула их к отцу и, открыв сзади толстую дверцу скафандра, одним гибким движением скрылась в нем. Павел растягивать прощание тоже не стал. Поцеловал мальчишек в губы, хотя сам не раз утверждал, что мужчины не целуются, ласково потрепал по волосам и, по примеру жены, тоже забрался в тяжелый скаф.

Так они и появились перед модификантами — мальчики в одних шортиках с легкими футболками и Создатели в громадных массивных одеяниях со скрытым под броней экзоскелетом. Вперед выскочил волкодав, раскатисто гавкнул и сел, оглядывая то одним, то другим глазом толпу испуганно-восторженных детей — Боги, наконец-то, спустились к ним с Олимпа.

Суперы, потратив какое-то время на разглядывание своих Создателей и их святых детей, один за другим начали падать на колени. Подполковник переглянулся с женой — ее тоже передернуло от этого чувства рабской покорности — и резко отдал приказ своим хорошо поставленным еще в училище командирским голосом:

— Встать!

Проследил за выполнением команды — модификанты поднимались на ноги неуверенно, пряча взгляды в песке пляжа — и не менее резко добавил:

— Смотреть в глаза!

Потом уже чуть мягче начал объяснять:

— Запомните раз и навсегда — вы не рабы, вы ничуть не хуже нас, своих Создателей. Просто вы, ваша раса, еще очень юны. Перед вами долгий путь, — он чуть помолчал. — Попробуйте пройти его с честью, чтобы нам не было за вас стыдно.

Затонову вдруг стало очень зазорно от этих все-таки рабских взглядов маленьких человечков, от ничем, по большому счету, не заслуженного почитания и от своих, кажущихся сейчас такими пафосными, слов. Он как-то подсознательно понял, что подготовленная торжественная речь с напутствиями народу Европы сейчас будет явно лишней. Нечего говорить о необходимости во всем слушаться "святых" Михаила и Габриеля — заложенная в геном модификантов привязка по ментоотпечатку и так заставит их повиноваться родным детям Богов. Он повернулся к сыновьям, осторожно провел рукой в толстой перчатке по вихрастым головкам, жалея, что не может ощутить пальцами детские шелковистые волосы, повернулся и медленно, но уверенно пошел к опущенной аппарели шаттла.

Сюзанна присела перед мальчиками — прозрачное забрало шлема оказалось почти на одной высоте с лицами детей — посмотрела в глаза сначала старшему сыну, потом такому еще совсем маленькому Габриэлю, на секунду прикрыла веки, сгоняя непрошенную пелену слез, тихо прошептала "Будьте счастливы" и, тяжело поднявшись, направилась вслед за мужем.

Подполковник дождался окончания выгрузки дроидами на берег озера всех контейнеров и поднял транспортный шаттл в воздух.

На орбите Наташки пришлось задержаться. Сюзанна, после длительной процедуры дезактивации скафандра в специально оборудованном шлюзе, вылезла из скафа и с ревом повисла на подполковнике. Затонов долго успокаивал жену, зная, что уже через несколько часов им предстоит высаживать Патрицию с Тедди, Джастином и Джеймсом в Эдемской долине на другом континенте. Там расставаться с детьми будет еще тяжелее...

* * *

Наступление королевских войск началось ранним вечером. Солнце еще не зашло, но скрытое за плотной многослойной пеленой сплошных туч, оно практически не освещало поле боя. Дождь лил как из ведра. Многочисленные каре кирасиров, меся подкованными сапогами грязь, медленно, но неотвратимо двигались на Сталегорск.

— Пора! — воскликнул барон Стоджер, разглядев при очередной вспышке молнии контуры бесчисленной массы войск противника всего в паре километров от первой линии обороны сангарцев.

— Рано, — спокойно ответил, уже привычно скрывая волнение, Правящий герцог.

— Мы не можем допустить, чтобы Лоусвилл, почувствовав невозможность прорваться в город, отвел своих латников, — объяснил за брата Михаил. — Нельзя отпускать кирасиров от Сталегорска.

— Вынуждены, увы, все ставить на одну единственную битву, — добавил Кирилл, — они должны или сдаться, или полечь здесь все до одного. Иначе потом наши женщины с грудными детьми не смогут пробиться к Нижнему перевалу. Кстати, сэр Алексий, — юный монарх посмотрел полковнику прямо в глаза, — женщин в нужный момент поведешь к перевалу именно ты.

Барон удивленно вскинулся, но, заметив напряжение на лице своего герцога, промолчал. С другой стороны, напряжение в той или иной степени можно было разглядеть на лицах всех присутствующих офицеров. Командный пункт был организован на вершине небольшого холма, откуда при хорошей погоде была видна вся линия обороны города и вырубленное пространство перед ней. Для командиров был сооружен большой деревянный навес для защиты от дождя, но практически все стояли у самых перил командного пункта, не обращая внимания на хлещущие струи воды.

Очередная молния, казалось, вспыхнула своим зигзагом прямо над головой — громовые раскаты ударили всего через какую-то секунду. Во время короткой вспышки стали отчетливо видны сильно растянувшиеся построения королевских войск.

— А вот теперь пора. До первых рядов противника как раз чуть меньше сотни метров осталось, — решил Кирилл и, повернувшись к стоящей за его спиной Оксане, кивнул.

Лейтенант Солдатенкова исчезла в пелене дождя, но тут же, метрах в пятнадцати от командиров, громко зашипела и взлетела в небо сигнальная ракета, раскидывая во все стороны яркие красные огоньки искр. Немного сзади линии обороны, где раньше, а где чуть позже, начали загораться тусклые огоньки керосиновых ламп. Лучи импровизированных прожекторов были слабенькими, но все же позволяли разглядеть передовые шеренги кирасиров, скрытые сплошной стеной тяжелых щитов.

Метрах в семидесяти впереди от КП наводчик навел станковый арбалет с громадной стальной пружиной и резким рывком рычага спустил тетиву. Полет гарпуна был невидим, только с еле слышным на фоне ливня шелестом быстро соскальзывал из аккуратно уложенной бухточки тонкий, но достаточно прочный пеньковый шнур. Один из щитов заметно качнулся, и немедленно трое сангарцев в толстых кожаных рукавицах подхватили и резко рванули за переставшую разматываться веревку. Тяжелый щит как будто сам собой — натянувшийся шнур в пелене дождя был практически невидим — быстро поволочился по грязи к передовым окопам защитников города. В образовавшуюся прореху немедленно выстрелил соседний станковый арбалет, и в этот раз дюжие воины тащили уже не деревяшку, а заметно оглушенного кирасира. В это время заряжающий уже вложил в орудие новый стальной гарпун, а двое его помощников быстро крутили рукояти барабана, натягивая тетиву.

— Можно, — вновь решил Правящий герцог, наблюдая, как, казалось бы, нерушимая стена щитов становится похожей на полосатую шкуру зебры. Еще один кивок лейтенанту Солдатенковой, и к тучам взвились сразу три красные ракеты. Тут же, почти одновременно с сигналом, взлетели вверх и зависли на маленьких парашютах над полем боя осветительные ракеты, выпущенные юными бойцами подразделения баронессы Улиевской.

Гулко забухали залпы восьмидесятидвухмиллиметровых минометов. Света для наводчиков артиллерии хватало, и яркие вспышки разрывов были почти точно над передовыми шеренгами кирасирских каре. Однако несколько поредевшие построения королевских войск немедленно сомкнулись, а над их головами взметнулись щиты. Трехсантиметровые дубовые доски, надо признать, достаточно хорошо защищали от осколков мин. Даже если чугунное зазубренное крошево и не вязло полностью в древесине, то замедляло осколки настолько, что они уже не могли пробить железную броню и насыщенную металлом кожу вражеских воинов.

Братья герцоги понимающе переглянулись между собой — противник заранее отработал приемы защиты от, увы, слабой для условий Наташки минометной артиллерии.

— Пройдут, генай их побери! — ругнулся барон Стоджер. — На первой линии окопов наши бойцы их остановят, но потери будут ужасные...

— Не пройдут, — немного уныло парировал Кирилл, опять глядя на брата — он не мог никому приказать использовать секретное оружие. Слишком уж действительно варварским должен быть результат его применения. Если от обычных арбалетов со стальным болтом, станковых с гарпуном, разрывающим внутренности врага, и минометов с градом зазубренных чугунных осколков вражеские воины получали очень тяжелые ранения, но, как правило, все-таки оставались живы, то новое оружие даже людей Наташки убивало почти наверняка. Причем — со страшными мучениями.