Вороны Чернобога

— А мы на рассвете тебе, юнице, только и видны, — пропело-прозвенело в ответ. — Вот будешь постарше — и каждый день будешь нас видеть.

Руся боялась поворачивать голову, чтобы посмотреть на плечи: а вдруг прямо сейчас сорвутся с неё, как с трамплина, — и слетят куда-то в неизвестность?.. Но стоять вот так, чувствуя себя чуть не новогодней ёлкой!.. Она улыбалась от безудержного счастья, сама не понимая, в чём оно, это счастье-то, и будто вздымалась куда-то наверх, к высоким голубым небесам...

На грешную землю спустил дрогнувший голос Мити:

— Руся... Там Карина...

Забыв обо всём, привычная к постоянной опасности в поездках по городу, девушка резко повернулась.

Карина дошла до угла привокзальной площади, где за лестницами скрылись мужчины. Она стояла там и, кажется, ждала ушедших?..

А к ней на всех парах мчалась чёрная машина.

Воронушка ещё как-то лениво посмотрела через плечо, но, видимо, легкомысленно решила, что ничего особенного не происходит. Нет, возможно, чёрная машина не сумела бы вписаться всем корпусом между двумя лестницами, одна из которых вела наверх, к залу ожидания, а другая перилами уходила куда-то вниз — под здание вокзала, и дорожка между ними, куда ушли старшие вороны, узковата, но ведь... Водитель явно не собирался останавливаться!.. Правда, и чёрная машина с каждым мгновением ехала более чем странно: замедляясь, как в кино, когда хотят подчеркнуть какие-то необычные кадры...

— Он что — псих?! — уже кричал Митя, как-то странно двигаясь: то несколько быстрых прихрамывающих (всегда хромал, волнуясь) шагов к Карине, до которой дозваться через всю площадь, учитывая рёв несущейся к ней машины, кажется, невозможно — она на зов не оглядывалась больше; то внезапно замирал настоящим столбом, чуть ли не отшатываясь и изумлённо оглядываясь на Русю. — Она — что?! Дура?! Каринка-а!! Обернись!!

А Руся ничего не понимала.

Почему воронушка не слышит Митю?

Почему машина едет на неё так, словно водитель вознамерился задавить девушку?

Но задавить, наезжая на неё в таком темпе...

Но Митя не бежит к Карине, хотя испугался...

— Беги... — зазвенели ей тревожными голосами — зазвенели так, словно она стояла в окружении множества существ. — Беги к ней — ты сумеешь...

Она нерешительно шагнула, смутно ощущая, что эта замедленность времени ей хорошо знакома, но опять-таки — почему...

Машина, только что летевшая на Карину — а в этом Руся была уверена, всё заметней замедляла ход, но тем не менее быстро приближалась к воронушке, которая сейчас столбом стояла на месте и удивлённо смотрела на Митю, вопившего так, что вот-вот сорвёт голос... И медленно, очень медленно распахивались дверцы такси, стоявших в их ряду; а там, где машины были открыты, очень медленно выходили — на крик Мити? — таксисты и ужасающе медленно оборачивались к парнишке-ворону, словно не замечая, что на привокзальной площади происходит что-то пугающее...

Обо всём этом думая и видя всё абсолютно, Руся мчалась к Карине — странно, но наперегонки с чёрной машиной — и тоже вопила изо всех сил:

— Карина, спрячься на лестнице! Спрячься на лестнице! Поднимись на лестницу!

И бежала девушка как-то чудно, мельком видя свои раскинутые руки, а на них — вцепившихся в рукава блузки сияющих золотистых птиц. Будто громадная, по сравнению с огневицами, птица, которая старается взлететь — и осталось-то для взлёта всего ничего: пара шагов, пара толчков от земли!.. Но поражалась только одному: почему все так замедленны, а она нет?! Почему Митя не может бежать, а шагает так, как будто только изображает ходьбу?! Как будто напряжённо идёт сквозь сильнейший ветер?

Наравне. Бегут и едут параллельно... Чёрная машина уже оказалась наравне с ней... Уже начинала отставать от неё...

Четыре человека — не три!

Она не сразу сообразила, почему подумалось, что в машине должно быть три человека, а тут вдруг — четыре.

И догадалась! Она всё поняла так неожиданно, что сердце, которого до сих пор не чувствовалось, забилось больно-пребольно!

Это некроманты! Но...

Там, рядом с водителем, сидел кто-то ещё, кто поднял руки, в тесной машине тоже изображая полёт. Однако его полёт, насколько понимала Руся, заставлял изменяться время. Зачем?! Зачем он это делает?! Это некромант?! Он замедляет время?!

Машина — позади. Отстают!

Адреналин поджёг ноги. Руся наддала бегу и больше не обращала на машину внимания, сконцентрировав его на Карине, которая замерла, непонимающе глядя на приближающихся к ней машину и девушку. Руся обозлилась: даже если воронушка думает, что машина преследует её, Русю, почему она стоит, ничего не предпринимая?!

— Карина, на лестницу! — завизжала Руся. — На лестницу!

Воронушка с трудом открыла рот. Судя по глуповато округлённому рту, она собиралась спросить: "Зачем?"

— Быстро!!

Не снижая скорости, подскочившая к ней Руся резко толкнула её в плечо, разворачивая к лестницам. Стоило прикоснуться к воронушке, как та немедленно ожила.

— Беги! — вскрикнула Руся, вталкивая её на верхние ступени.

За Митю, который тоже угодил во временную ловушку, она не боялась: пока он только пытался бежать, так и не сумев преодолеть замедление времени, он всё ещё оставался среди людей, а значит — более или менее в безопасности.

— Кто ты такая?! — яростно рыкнули из машины, которая едва не врезалась в крепкую кирпично-бетонную стену, скрывавшую лестницу наверх. И с трудом остановилась, круто развернувшись.

Спустя мгновения из чёрной машины выскочил водитель, следом — с задних сидений ещё двое.

Четвёртый, тот, что сидел рядом с водителем, остался в салоне.

Руся сильно пихала ничего не понимающую, совершенно ошарашенную Карину наверх. Воронушка не знала, на кого смотреть в первую очередь: рот открывала на золотистых птиц, облепивших руки и плечи Руси, а потом с недоумением взглядывала на преследователей. Заслышав топот за спиной, Руся в испуге обернулась к некромантам и вновь раскинула руки со спокойно сидящими на них огневицами.

Оставленного в салоне чёрной машины человека она видела не очень хорошо, да и смотрела на него только мельком, контролируя движение к ней троих здоровенных мужчин, и всё же успела кое-что заметить. Он медленно опускал руки, изображавшие время-крылья, а потом его руки вдруг упали так, как будто неизвестный ворон неимоверно устал... И сам повалился набок, тяжело прислонившись к закрытой дверце.

— Что-происходит-что-происходит... — бормотала Карина за спиной.

Трое мужчин в чёрных одеждах поднялись на первые пять ступеней — за пять же ступеней перед Русей (Карина стояла выше) — и замерли. Широкоплечие, страшные — в своих чёрных одеждах (даже рубашки чёрные!) в это радостное безоблачное утро, когда край солнца уже поднялся над горизонтом.

Воронушка их больше не интересовала. Они выпяливали глаза на Русю, которая не опускала рук с сидевшими на них огневицами, будто решительно загораживала, защищала от некромантов Карину. Выпяливали и тут же жмурились, кривясь и отворачиваясь, словно сияние огневиц слепило их.

— Уходите! — громко сказала Руся. — Уходите!

Один из некромантов внезапно опустил глаза и, схватившись за перила, поспешил уйти. Остальные, откровенно испуганные, последовали его примеру. Руся, только сейчас осознавшая, что дышит с трудом, задыхаясь, посмотрела на ступени. И поняла, что сама не может дышать: из-под одной из ступеней вылезло жуткое чудо-юдо и сейчас скалилось вслед торопливо уходящим некромантам. Те чуть не в панике уселись в машину — и так же откровенно удрали. А когда чёрной машины на привокзальной площади не оказалось, чудище глянуло на Русю и медленно вползло в лестницу. А девушка выдохнула, узнав: это здешний ночевик-охранник — такого она видела, когда Данияр дрался с упырём, вцепившимся в Митю. А перед тем как драться, ворон от нечистика, жутковатого на вид, потребовал защитить посредницу-толмачиху, что ночевик и взялся выполнить. Хоть и не пришлось ему этого делать.

Огневицы, словно так и надо, не спеша оттолкнулись от своего странного насеста — от рук и плеч Руси — и, мягко взмахивая длинными крыльями, устремились к солнцу, чтобы постепенно исчезнуть в его смягчающемся сиянии.

— Ч-что эт-то б-было?

Стук Карининых зубов Руся расслышала отчётливо. Тяжело опустила занемевшие руки и, будто не расслышав вопроса воронушки, хрипло сказала:

— Пойдём к Митьке. Ему трудно ходить, а он ещё хотел бежать к тебе... — И тут она словно опомнилась и, оглянувшись на Карину, рявкнула: — Тебе сказали — не отходить далеко, дура! Такая непослушная, да?!

И заплакала, ярко вспоминая, как уверенно, неся угрозу в самом своём движении, надвигались на неё некроманты. Как ей самой было страшно — даже несмотря на спокойствие огневиц, которые, как она сейчас сообразила, помогли ей прорвать колдовски замедленное время.

Карина обняла её за плечи и, сама вздрагивая от пережитого, повела Русю с лестницы — уже нормальным движением.

Митя, который чуть не упал, прорываясь сквозь приостановленное время, а то вдруг уступило, застыл на середине площади. Руся мельком видела, как чёрная машина пролетела мимо него, но только сейчас ужаснулась: а если бы водитель сбил парнишку-ворона, как он это намеревался сделать с Кариной?! И снова расплакалась от пережитого потрясения. Воронушка шептала что-то успокаивающее, да что с того сейчас...

От волнения хромая ещё сильней, Митя доплёлся до обеих девушек.

— Что это было?!

— В машине поговорим, — сухо ответила Карина.

Но Руся услышала в её голосе виноватые нотки и вздохнула.

Дошли до машины, сели. Подошли двое таксистов, тоже пытались узнать, что же произошло. Но Карина твёрдо сказала, что какие-то дураки хулиганили, и от них отстали.

— Кто это был? — задал уже более конкретный вопрос успокоенный Митя.

Они все вместе сидели, чуть прижавшись друг к другу.

Шмыгнув носом и отерев последние слёзы, Руся ответила:

— Я думаю — некроманты. Но в машине у них сидел точно не некромант. Он сидел, расставив руки в стороны. А когда опустил, время восстановилось.

— Некроманты и ворон? — встревожился Митя. — Значит, Данияр был прав? А зачем они приехали сюда? Как-то странно совпало всё.

— Никаких совпадений, — мрачно сказала Карина, нахмуренная от сосредоточенности. — Помните, что сказал Данияр? Возможно, на них, на упырях, обереги есть, которые их прятали от нас, от воронов. Ну, хотя бы, чтобы ты, Митя, их во сне не видел. А если у этих упырей были обереги ещё и для наблюдения за ними?

— Хочешь сказать... — начал Митя и замолк, видимо пытаясь сложить всё, что знал, воедино. — Получается... Эти некроманты где-то за городом прятались и узнали, что одного упыря убили. И они тут же приехали в город. Но зачем? Чтобы спрятать второго упыря от нас?

— Если обереги с наблюдением, то, я думаю, ситуация немного другая, — уже задумчиво сказала воронушка. — Они увидели другое. Смотри. Если наблюдение было постоянным, сначала они увидели, что упырь пошёл не туда, куда надо. Они поняли, что упырь проголодался и может выдать себя, убив обычного человека. И поехали. А потом увидели, что один убит. И убит воронами. А тут защита снова сработала — уже у второго упыря. И они поехали следом за ним, потому что понадеялись приехать за ним раньше воронов.

— И увидели тебя, — хмуро сказала Руся.

— Ну, здесь не просто увидели, — вздохнула та. — Сама посуди. Они видят меня — и сразу понимают, что я новичок. Тот упырь, которого алконосты убили, уже нападал на меня. И они это знают. И теперь решают убить меня, потому что знают: раз новичок здесь — опытные ушли убивать упыря.

— Выглядит логично, — пробормотал Митя и поёжился. — Я думал, что время для нас, воронов, поддаётся... Ну, в смысле, что мы-то можем спокойно ходить, когда с ним что-то делают. А тут...

— Где ж поддаётся? — напомнила Руся. — Если Данияр вынес Карину и сам испугался, как бы с нею чего не было. Ну и попали мы...

— Слушай, а что это за птицы были? — взглянула ей в лицо Карина. — Ну, которые на твоих руках сидели?

— Они назвались огневицами. И почему-то сказали, что их мне можно видеть только на рассвете. А вот когда стану старше, могу и каждый день.

— Это из-за них ты спокойно шла по площади? — спросил Митя.

— Думаю — да. — Руся помолчала немного, а потом содрогнулась, подняв плечи. — Быстрей бы наши вернулись!

И все замолчали. Дверцы машины закрыты. Вокруг таксисты — и чем дальше, тем больше машин подъезжает. Но ведь кто их знает, этих некромантов. Может, не постесняются и при народе сделать попытку убить их.

— Руся, ты очень испугалась? — уже явно виновато спросила Карина.

— Я сначала... не поняла. Мне было... Я за тебя испугалась, потому что не поняла, почему ты не реагируешь на наши крики. А потом испугалась, что не успею, и машина тебя сшибёт...

— Русь, — вдруг жёстко сказал крепко перед тем задумавшийся Митя, — идти нормально я не мог, но видеть-то видел всё. Вот ты мне скажи. Я правильно понял, что машина с некромантами сначала въехала на площадь, а потом...

— А потом я её обогнала! — ахнула Руся, а потом подумала и сникла. — Нет, это огневицы мне помогали бежать.

— Что-то я вас не пойму, — удивлённо сказала воронушка. — Вы о чём?

— Мне показалось, — отрешённо сказал Митя, который насупился на спинку сиденья перед собой, — что тот, ну — ворон некромантов, спецом замедлил время для машины, когда увидел, что она едет на Карину. Русь, а ты его разглядела? Узнать сумеешь?

— Стекло бликовало, — покачала головой девушка.

— Понял. Но ты сказала, что, пока он держал руки, некроманты шли медленней. Давай, вспоминай! Я же видел: ты толкаешь Карину, а значит — вы шли медленно. Но некроманты на первых же ступеньках вас догнать не сумели! Мне кажется, тот ворон вас спасал. И что с ним было, если он к окну прислонился? Может, он раскаивался?

— Ну-у... Не знаю, — сказала Карина. — Мне кажется, такой человек, который с этими убийцами связался, вряд ли может раскаиваться. Слушайте... Я плохо помню, что было, но вы двое вспоминайте малейшие подробности! По мне, так когда вернутся Данияр с Александром Михайловичем и узнают, что тут было, они в первую очередь вас допрашивать будут.

— Быстрей бы, — снова вздохнул Митя.

Но старшие вороны вернулись лишь через полчаса. По их решительным лицам, по жёсткой походке младшие поняли, что охота на упыря прошла действенно. Первым делом оба попросили вынуть из бардачка пачку салфеток. Принюхавшись, младшие сморщили носы... Не садясь в машину, оба старших ворона тщательно вытерли лица и руки, а потом даже потратили некоторое время, чтобы привести в порядок обувь.

— Ну что там у вас? — высунувшись из машины, спросил Митя.— Убили упыря? Он никого не сожрал? Успели?

— Успели, — ответил сразу на все вопросы Александр Михайлович и дошёл до ближайшей мусорной урны, чтобы выбросить кучу использованных салфеток.

Когда он сел за руль, а Данияр — рядом с ним, девушки взглянули на парнишку-ворона, и тот, правильно поняв их взгляды, первым начал: