Она стукнула в дверь и вошла. И снова ошалела — уже от увиденного. Слушая беседу малышки и дайны Эннис, она как-то не представляла, что Лисса может внаглую усесться на край постели, чтобы быть ближе к дайне. Кроме всего прочего, щенок, который пока бегал безымянным, снова дрых между девочкой и дайной, а Нейнси сторожила всех, сидя под болтающимися ногами Лиссы.

— Доброе утро, — негромко приветствовала всех Аня и сразу велела малышке: — Беги к себе и одевайся! И чтобы постель была застелена к моему приходу!

Думала — Лисса будет возражать. Но малышка съехала с высокого для неё края постели и, цапнув с простыни щенка, пообещала дайне Эннис:

— Я ещё приду, когда можно будет!

И выскочила за дверь.

— Простите, дайна Эннис, — сказала Аня. — Мы не ожидали, что любопытство малышки заведёт её к вам. Надеюсь, она не слишком вам помешала.

Дайна что-то недовольно пробормотала — Аня так и не поняла, очень ли злится она, или нет. И договорила:

— Через несколько минут я приду к вам, чтобы помочь умыться, и принесу завтрак.

Здорово повезло, поскольку, подходя к двери комнаты Лиссы, Аня увидела, как навстречу зашагала Онора. Перекинувшись вопросами и уточнениями, распределили обязанности: девушка взяла на себя завтрак Лиссы, а Аня — побежала на кухню готовить диетическую кашку и греть молоко. Водрузив всё необходимое на поднос и укутав его колпаком в виде куклы, специально сшитой для удерживания тепла, она поспешила на второй этаж, с усмешкой думая, что сегодня постоянно приходится бегать по мелочи.

Дайна Эннис явно ждала её, судя по тому, как она смотрела — насторожённо и ожидая чего-то не очень хорошего. Но Аня спокойно поставила поднос с завтраком на стол и впрямь принялась помогать — встать, например, чтобы дойти до умывальни, где на всякий случай сообразила поставить стул. Пришлось не идти, а, как и ожидалось, почти нести на себе немощное тело. Ведь дайна Эннис только и сумела, что перебирать ногами, чтобы не застревать на полпути... И Аня заметила, что дайна Эннис настолько упряма (или это другое?), что всё же пыталась многое из ухода за собой проделать самостоятельно. Увы — с плачевным результатом.

Кое-как приведя себя в порядок, тем же путём она вернулась в постель, которую Аня перестелила и заранее наложила подушки, как вчера, одну на другую, чтобы дайна могла поесть с комфортом.

Морщась, но не протестуя, дайна Эннис доела кашу и угрюмо спросила:

— Кто эта малышка?

— Моя воспитанница.

— Почему вы мне помогаете?

— Потому что у нас есть дайна Онора — маг, умеющий снимать проклятия, — спокойно ответила Аня.

— У нас нет денег на эту помощь, — проворчала та.

Пряча улыбку, Аня подумала: "Слышал бы дин Лугус это "у нас", как бы он обрадовался!" Но ответила другое:

— Дайна Онора считает, что если может помочь, то должна помочь.

— А вы? — агрессивно спросила дайна Эннис. — Как считаете вы?

— Вы же видите, что мы не остались в стороне. Тем более это дело семейное.

— Я не считаю вас семьёй! — огрызнулась дайна Эннис и приникла к краю чашки с молоком.

Аня дождалась, пока она отодвинется от чашки, чтобы проглотить набранное, и всё так же спокойно заметила:

— А я не о себе. Я о дайне Оноре.

Дайна Эннис было снова склонилась к чашке, которую держала хозяйка дома. И вздрогнула, когда до неё дошло то, о чём Аня говорит. И заглянула в её глаза.

— Что... вы имеете в виду?

— Дайна Онора — родная дочь дина Хармона.

Мгновения застылости... Дайна Эннис безвольно откинулась на подушки.

— Что... — беззвучным шёпотом переспросила она.

— Дайна Онора — родная дочь дина Хармона, — повторила Аня. — Просто дин Хармон не любил распространяться о ней, как о дочери. Но, когда девушка войдёт к вам, приглядитесь к ней. После вашей магической отравы, вылечившись, я многое забыла. Но дин Никас, например, помнит дина Хармона в лицо, и мой старший брат считает, что внешне дайна Онора — копия дина Хармона.

— Это надо... — снова зашептала дайна Эннис, совершенно ошеломлённая. А потом вдруг с силой оттолкнулась от подушек и тем же шёпотом горячо выдохнула: — Я не одна в этом мире! Не одна!

— Ещё бы, — пробормотала Аня. — Как вспомню, как сегодня дин Лугус рвался к вам, а мой брат оттаскивал его от лестницы! Конечно, не одна, дайна Эннис!

Дайна Эннис при имени дина Лугуса скривилась — то ли довольная, то ли раздражённая. Неясно при общем морщинистом состоянии глубоко постаревшего лица. Аня убрала чашку на поднос и поднялась.

— Лежите, отдыхайте, дайна Эннис. Скоро придёт дайна Онора посмотреть, может, стоит провести ещё (и не один) сеанс магии образов. Вероятно, у нас получится сделать так, чтобы к ритуалу снятия проклятия вы уже будете стоять на собственных ногах.

Ободрив таким образом "пациентку", Аня вышла.

Снова встретив по дороге Онору, спешащую по коридору, Аня в два-три слова пересказала ей свою беседу с дайной Эннис, чтобы девушка знала, к чему быть готовой. Онора пожала плечами и сказала:

— Главное, что она уже знает. Дальше — посмотрим. — И вдруг улыбнулась: — А мне тоже нравится это положение — что у меня есть кровная родственница!

— Кому бы не понравилось, — невольно усмехнулась Аня и пошла дальше — сначала на кухню, а потом в столовую залу, где её ждала Лисса. С малышкой, которая успокоилась после своего ночного приключения настолько, что уже могла рассказывать о нём с гордостью, сейчас надо было поговорить и очень серьёзно.

Оставив поднос с посудой на кухне и прихватив чашку с горячим чаем, Аня перешла в столовую залу. Как и ожидала, Лисса не столько ела сама, сколько по частям скармливала собакам свою порцию завтрака. Хотя была предупреждена, что собак уже покормили. Аня села рядом и строго сказала:

— Нельзя приучать собачек попрошайничать. Растолстеют — играть с тобой не захотят, потому что ты хочешь бегать, а они не сумеют — толстые-то.

Лисса резко подняла руку и бросила на стол кусочек мяса из каши.

— Я не хочу, чтобы они были толстыми! — рассердилась она. — Я хочу, чтобы они со мной бегали!

— Я тоже хочу, — сказала Аня и отпила из своей чашки, размышляя, с чего начать трудный разговор. — Лисса, тебе в этом доме нравится жить?

Малышка покосилась на неё и отправила в рот ложку каши.

— Нравится, — насторожённо ответила она. — Меня мама хочет опять к себе забрать?

— Мы тут поговорили с ней и решили так: если тебе понравится постоянно жить в этом доме, с нами со всеми, ты можешь здесь остаться. А родители будут к тебе приезжать время от времени, но не очень часто. Ты бы согласилась так здесь жить?

— Согласилась!

— Но ведь здесь надо учиться быть воспитанной, тебе вскоре придётся учить буквы, чтобы научиться читать.

— А мои кузины приезжать будут?

— Да, дайна Мадэйлеин обещала, что будут.

— Агни, — проникновенно сказала Лисса, глядя ей в глаза, — я так хочу остаться здесь! Правда! Не отдавай меня маме и папе!

— А если ты сама захочешь уехать к ним?

— Не захочу! — резко сказала малышка. — Как поеду, так про меня забудут. У них друзей много, вот пусть с ними и живут. У них дома дом большой, но пустой. Там всегда скучно и играть не хочется, потому что не с кем.

— Давай обобщим, — уже решительней предложила Аня. — Ты живёшь с нами, родители приезжают тогда, когда мы им разрешаем, и кузины тоже. Так?

— Так, — подтвердила Лисса. — Мне здесь нравится, потому что дом не меняется. И вы не меняетесь. И у меня есть своя комната, а теперь ещё и собачка появилась! И всё в этом доме! А там, у мамы, пусто. Не хочу к ним.

— Договорились, — поднимаясь со стула и немного недоумевая, что имеет Лисса в виду, говоря про дом, который не меняется вместе с его жильцами, сказала Аня. — Но ты должна слушаться меня и других старших и не капризничать.

— Это тяжело, — со вздохом призналась Лисса. — Иногда так хочется побегать, а ты говоришь — нельзя. Иногда так хочется сидеть вот так, — малышка вытянула губы и промычала что-то унылое.

— Ничего, мы же вместе можем посидеть и подумать, из-за чего у нас такое — у-у! — засмеялась Аня. — И сразу станет весело. Ну, что, Лисса. Закончила завтракать — беги играть в свою комнату или в мастерскую.

— А можно я той дайне покажу наших кукол? — спрыгнув со стула, спросила Лисса.

— Если Онора разрешит. Дайна очень больна. Может, ей сейчас и не до кукол.

Малышка снова подняла с пола щенка и, подпрыгивая и напевая, побежала к двери из столовой залы. Собака Нейнси оглянулась на Аню: "А ты не пойдёшь?" и помчалась следом за Лиссой. Аня посмотрела на удравшую компанию и задумалась. В чём-то Лисса права. Интересно, есть ли здесь, в этом мире, что-то вроде детского сада? Аня представила, как в очередной раз увезённая родителями малышка бродит по просторному, но и впрямь пустому (разведка в лице дайны Мадэйлеин донесла, точней — проболталась, что в доме Партхланов даже мебели достаточной до сих пор нет!) дому. Нет, родители какие-то у Лиссы... пустышки. Дин Партхлан только выглядит солидным, но идеально подходит для своей попрыгуньи жены. Аня вспомнила, как смотрел на эту пару Таеган. Брезгливо, как на тараканов. И сама засмеялась.

Медленно шагая с подносом, полным посудой от завтрака для Лиссы, она счастливо вздохнула. Таеган... В письме к нему она шутливо описала все события, что произошли в доме за время его отсутствия. Упомянула и о дайне Эннис. Но главное — сообщила, что малышка Лисса остаётся в их доме до своего совершеннолетия. О шторах писать не стала. Приедет — будет ему замечательный сюрприз. Но как долго ждать его! Целых полторы недели осталось! За это время она успеет написать ему ещё несколько писем. Впрочем, писать придётся много. События накатывают увеличивающимся валом!

— Агни! — негромко окликнули её с лестницы. — Ты можешь подойти к дайне Эннис?

Спохватившись, Аня сообразила, что за размышлениями о том о сём успела вымыть посуду и стоит возле лестницы, не двигаясь, словно бы в нерешительности.

— Да, Онора, сейчас приду, — ответила она и, сохраняя — сама того не подозревая — улыбку из-за увиденного в воображении Таегана, поднялась на второй этаж.

Глава семнадцатая

Она думала, что вопрос Оноры именно о том, чтобы хозяйка дома вошла к своей странной гостье. Но Онора стояла в начале коридора, глядя в стену и явно не видя её, задумчивая до такой степени, что губы поджала. Заслышав шаги Ани, девушка подняла голову, и Аня забеспокоилась: не довела ли дайна Эннис Онору до обиды, узнав, кто она? Ведь поначалу показалось, тётя Оноры обрадовалась нечаянной родственнице! Но мало ли... А вдруг и успела оскорбить Онору?

Но девушка обратилась к Ане с неожиданной просьбой:

— Агни, ты лучше меня разговариваешь с людьми. Спроси, пожалуйста, у дайны Эннис, как она узнала о семейном проклятии!

Аня чуть рукой не махнула: эх, как же она сама не догадалась!

— Спрошу, — пообещала она. И тут же спохватилась: — Только, Онора, если она спросит, откуда я знаю, что она знает о проклятии, можно объяснить, что ты слышала про её ссоры с дином Хармоном?

— Да, можно, — твёрдо сказала Онора. — Я тогда не подслушивала, а просто услышала из-за плохо прикрытой двери.

— Онора, а этот вопрос — любопытство? Или ты хочешь использовать какое-то знание для ритуала?

— У меня смутное воспоминание, что дин Хармон не просто так что-то говорил ей. Возможно, он и сам что-то использовал, чтобы остаться в живых. Ведь он тоже был под проклятием. Но жил и здравствовал.

И опять Аня чуть не шлёпнула себя по лбу. Это же логично! Как она сама-то раньше не сообразила, услышав о семейном проклятии! Ведь при том раскладе, который получается, дин Хармон должен был умереть ещё раньше, едва умер последний из его родителей. А он жил, работал, обзаводился семьёй! Думал о будущем, покупая мебель для дома и вещи для молодой жены!..

А Онора тем временем закончила:

— Может, дайна Эннис что-то вспомнит из того разговора, что поможет мне использовать не только пентаграмму? А то и вообще обойтись без неё, но снять проклятие раньше? Всё-таки отец был опытным магом в своей специализации.

— Но как это сделать? Мы снова зайдём к ней вдвоём? Я буду у неё спрашивать — ты слушать?

Девушка на этот раз замешкалась с ответом. Прикусив губу, она исподлобья посмотрела на Аню, а потом вздохнула.

— Я вроде разговариваю с ней... хорошо. Она не ругается, и я её не боюсь, мы поговорили, но... У меня какое-то... Я не хочу с ней разговаривать! — воскликнула Онора чуть не в отчаянии, видимо — из-за того что не в силах объяснить своё нежелание говорить с дайной Эннис.

— Онора, успокойся! — велела удивлённая Аня: давно в таком состоянии не видела девушку. Взбудораженная резко и чуть не слёз, Онора даже заикаться начала. — Не надо мне ничего объяснять, Онора, — уже мягче сказала Аня. — Ты сказала бы сразу, что я должна сама с ней побеседовать, и я пошла бы к ней.

— Но мне хотелось объяснить, — сумрачно и совсем по-детски буркнула девушка.

— Да нужны мне твои объяснения! — грубовато сказала Аня и насмешливо добавила: — Или в свою библиотеку — я знаю, что она тебя успокоит.

— Спасибо, — вздохнула Онора и тут же спросила: — Агни, ты и правда на меня не обижаешься? Что я не хочу к ней?..

— Не тяни время, — посоветовала она и кивнула. — И не говори глупостей. Обижаться ещё на тебя! А потом Никас придёт и ругаться будет из-за наших обид! — засмеялась она.

Онора вдруг порывисто шагнула к ней и, поколебавшись, сжала ей руку, а потом убежала! Вот прямо так и взяла — и помчалась в библиотеку, будто боялась, что Аня окликнет её и заставит-таки объяснить, почему она не хочет беседовать... нет — даже не беседовать, а находиться при беседе хозяйки дома с дайной Эннис.

Пожав плечами, Аня поднялась наверх и медленней пошла по коридору, стараясь сообразить сама, почему Онора в таком смятении. Но ничего не придумалось. Она стукнула в дверь комнаты дайны Эннис и открыла её. Едва вошла — заметила, что дайна Эннис не только вскинула на неё глаза, но немедленно перевела взгляд на открытый дверной проём, будто ждала кого-то ещё следом за Аней. Но Аня спокойно закрыла дверь за собой и прошла к стулу, который теперь прочно занял своё место рядом с кроватью "больной", как про себя называла Аня дайну Эннис.

Дайна Эннис полулежала на всё тех же двух подушках. Сейчас она выглядела гораздо симпатичней, несмотря на признаки старения. Вероятно, помогла белая шапочка-чепчик из сплошных кружев, которая так мирно облегала её голову, что скрыла неприятное для неё старческое облысение. Аня окинула комнату оценивающим взглядом, сразу отметив в углу "распакованные" тюки и саквояжи. Надо бы попросить Никаса с мальчиками принести сюда комод из одной из гостевых комнат, где есть скудная мебель.

— Как вы себя чувствуете, дайна Эннис? — приветливо спросила Аня, присаживаясь у кровати и стараясь скрыть любопытство: что же произошло между Онорой и дайной, что девушка не хочет лишний раз видеть её?

— А где моя племянница? — явно с трудом сдерживая раздражение, осведомилась та.