— А вы кто? — нагло спросил барон Закап.
— А это мой друг и побратим, Ральф Роульфинг, — представил я.
Герцога Грэйна, отца Ральфа, хорошо знали в Салисии, так что гости мгновенно забыли о захватнических планах, побоявшись, что придется иметь дело с ним.
— Рад встрече, — барон Закап даже привстал в кресле, раскланиваясь с рыцарем.
— Я тоже рад, господа. Так что же вас привело в гости? Мой друг Варнан живет затворником и редко приглашает кого-либо в замок.
— Турнир! — тут же оживились гости. — Мы хотели пригласить уважаемого барона на Большой Весенний турнир, в столицу.
Только этого еще не хватало! Сердце сжалось в комок. Самому, добровольно отправиться на сборище рыцарей!!! Да ни за что! Я не самоубийца! И тут сквозь шум крови в ушах до меня донеслось:
— Мы с удовольствием принимаем ваше приглашение.
— Отлично! — барон Закап довольно потер руки. — Когда отправимся в дорогу?
— Думаю, послезавтра с утра. Мы не рассчитывали никуда отправляться, поэтому нам потребуется время, чтобы собраться.
— Хорошо, мы подождем. Тогда пошлете гонца, когда будете готовы, — гости раскланялись и ушли.
— Ты с ума сошел?!! — накинулся я на Ральфа, немного справившись с ошеломлением. — Какой турнир?!
— Большой Весенний турнир, — невозмутимо ответил рыцарь.
— Там же будет куча рыцарей! Что они со мной сделают!?!
— Дракон, не забывай, что ты теперь не дракон. Ничего они тебе не сделают, а тебе надо выходить в свет, знакомиться с людьми. Все должны видеть, что у замка Варнан теперь достойный хозяин, а то будут являть подобные гости каждый день, да еще и с отрядами воинов.
— А ты не подумал о том, что на турнире меня могут вызвать на поединок и в человеческом облике убить не хуже, чем в драконьем? — уже более спокойно спросил я.
— Победителя дракона? Да еще того, у которого не зажили раны после битвы с чудовищем? Это не по-рыцарски!
— А мне кажется, тебе просто самому хочется побывать на турнире. А меня одного ты в замке оставить боишься.
Мой собеседник слегка покраснел и опустил глаза.
— Ну, пожалуйста! Тебе правда ни с кем не придется сражаться! Да и Варин там будет, а он тебя в обиду точно никому не даст.
Я по-новому посмотрел на возможность посетить турнир. Что мне, в самом деле, может там грозить? Да ничего. Варин придумает что-нибудь, чтобы мне не участвовать в поединках. Зато хоть развеюсь немного, а то уже устал сидеть и пережевывать собственное горе.
— Хорошо.
— Ура!!! — Ральф кинулся мне на шею, чуть не уронив. — Ой! Прости! — он придержал меня за плечо, помогая остаться на ногах. — Никак не привыкну к тому, что ты теперь не обладаешь драконьей силой.
— Я тоже к этому никак не могу привыкнуть.
Я собрался было загрустить, но рыцарь мне не дал, он начал со всем тщанием готовиться к турниру, ведь сам-то Ральф собирался непременно поучаствовать хотя бы в половине поединком, а значит нужно было позаботиться о доспехах, вооружении и боевом коне. Этих зверей я побаивался еще когда драконом был, а теперь и вовсе страшно. Так что от попыток Ральфа приобрести и мне такое чудовище я с трудом, но открестился, тем больше будет поводов не участвовать в поединках.
Пока рыцарь занимался вооружением, Арнан помогал мне собирать вещи. Оказывается людям, чтобы съездить куда-то столько всего надо! И глядя на то, как растет гора сундуков и мешков, я задумался об обозе. Раньше-то, подхватил все одной лапой и полетел, а теперь придется с лошадьми, телегами и сопровождающим отрядом тянуться до столицы несколько недель. Не хотелось, но ничего, надо привыкать. Я собирался ехать верхом, Ральф с трудом все же немного обучил меня и этому искусству. Посоветовавшись с управляющим, я решил ехать на той лошадке, на которой катался в окрестностях замка, спокойной серой в яблоках кобылке.
К вечеру сборы были завершены, и утром мы уже встречались на развилке с нашими будущими спутниками. Все трое восседали в полном доспешном облачении на боевых конях, похуже впрочем, чем у Ральфа. Длинные копья с разными видами наконечников, окрашенные в цвета рыцарей, везли оруженосцы. За соседями тянулись три телеги с вещам, мы обошлись одной.
— Приветствую, — слегка кивнул барон Закап, его забрало было поднято, хотя опознать объемистую баронскую фигуру среди остальных рыцарей мы смогли бы и так. Остальные поклонились соответственно своего положения.
— Вы в доспехах? — удивился я. Ральфовы доспехи ехали в телеге. — Собираетесь с кем-то сражаться?
— Любой рыцарь должен быть готов в любой момент к сражению. Вдруг придется сразиться в дороге с каким-нибудь чудовищем, или защищать слабых, или братья рыцари надумают помериться с нами силами.
— А ты чего доспехи не надел? — вполголоса спросил я у Ральфа, когда наши отряды объединились, и мы двинулись в дорогу.
— Жарко, — равнодушно ответил рыцарь. — Пока нет особенной необходимости, обойдусь кольчугой. А ты, кстати, одел кольчугу? — юноша обернулся ко мне.
— А зачем?
— А затем, что иногда на обозы нападают. Даже не смотря на то что их сопровождают рыцари.
Я представил, что сейчас облачусь в эту ужасную искусственную чешую, когда и в легкой-то рубашке жарко, представил разбойников, которые могут напасть. Пусть лучше нападают. Однако до вечера так никто и не напал. Рыцари ехали, распевали песни на весь окружающий лес. Основной смысл песен был в том, какие они герои, сколько подвигов насовершали, сколько прекрасных дам спасли от чудовищ. Поначалу мне было очень любопытно, я удивлялся с какими героическими людьми путешествую и искренне восхищался их храбростью, но вскоре стало заметно, что подвиги и прекрасные девы повторяются, меняются только имена, а потом это так наскучило, что захотелось певцов просто пристукнуть. Так что появление на обочине постоялого двора все, кроме голосистой троицы, восприняли с восторгом.
— Продолжим за кружечкой пивка, — сказал барон Закап, спешиваясь.
Я к рыцарям присоединяться не собирался, так что пусть поют и пьянствуют, а мне бы только до кровати добраться. Так далеко верхом я еще не ездил, и, не смотря на то, что лошадка была смирной, с ровным ходом, спину ломило, ноги отказывались выпрямляться, а уж про то, на чем обычно люди сидят, вообще молчу. Невозмутимый слуга помог мне спешиться и повел серую на конюшню.
— Ты как? — спросил Ральф, подбирая поводья своего буланого зверя, о своем коне рыцарь собирался позаботиться сам, не доверяя это важное дело слугам.
— Все хорошо.
— Ладно, тогда подожди меня в общем зале.
При появлении в трактире трех рыцарей в доспехах и еще какого-то важного богато одетого господина (это я), постояльцы, занимающие лучший стол в центре моментально испарились, так же моментально откуда-то появились служанки, стряхнули со столешницы крошки и стерли круги от кружек.
— Чего желают покушать благородные господа? — невысокий толстенький человечек с жиденькой рыжей бороденкой рявкнул мне прямо в ухо, я отшатнулся, налетев на баронова брата. Тот такой подлости от меня не ожидал, поэтому спокойно стоял на одной ноге, пытаясь почесать пятку через доспехи. Так что грохнулись на пол мы знатно, а уж сколько грохота было. Я быстро вскочил, а вот рыцарь остался на полу, ворочаясь как перевернутый вверх лапками жук. Проворные слуги подхватили его за руки за ноги и все же утвердили вертикально.
— Прости, я не хотел. Ты не ушибся?
— Да чего ему будет, — барон стукнул брата по плечу, чуть снова не опрокинув, теперь уже лицом вперед. Младший Закап обиженно запыхтел.
— Ах, какая неприятность, — хозяин постоялого двора обмахнул рыцаря полотенцем. — Полы у нас такие неровные, просто безобразие. Это будет немедленно исправлено, надеюсь, бочонок лучшего нашего пива сможет хоть как-то загладить нашу вину?
Я удивленно посмотрел на человека, думая, что он шутит. Но тот не шутил, в глазах отчетливо читался страх.
— Да... — барон Закап покивал. — Бочонок пива, пожалуй, исправит. — Если к нему еще добавить того жареного гуся, что сейчас висит на вертеле.
— Да, ваша милость, как пожелаете! — раскланявшись, хозяин удалился. Сам не зная зачем, я последовал за ним, стараясь, чтобы человек меня не заметил. Люди не обладают даром маскировки, но они такие маленькие, что, будучи человеком, замаскироваться и так проще простого.
— Надеюсь, они не разозлятся и не разгромят здесь все, — испуганно говорил кому-то хозяин.
— Бочонок пива и гусь — не так много, — ответил ему женский голос. Собеседницу хозяина я не видел, но голос у нее был усталый и какой-то обреченный. — Не разоримся. Надо было строить постоялый двор подальше от дороги, может, тогда эти кровопийцы реже бы здесь появлялись!
— Тише! Что ты! А то вдруг кто-нибудь услышит!
Осторожно, чтобы меня не заметили, я ушел. Почему они называют рыцарей кровопийцами? Почему так испугались их? Почему побоялись, что рыцари разгромят постоялый двор? Или такое уже случалось? Я разозлился от того, что кто-то хулиганил на моих землях. Как-то незаметно я обозначил территорию, как мою собственную. А в драконах очень сильно чувство собственности. И даже, не смотря на то, что я теперь человек, в душе я все же остался драконом. Да и как рыцари — благороднейшие из благороднейших, защитники слабых, могут вести себя так? Наверное, хозяин что-то перепутал. Но тут же мне вспомнились такие люди, как Макрий, Мирад. Не рыцари, правда, но тоже из благородных. Надо будет у Ральфа спросить.
Мои спутники меж тем устроились за столом, перед ними стоял тот самый бочонок, служанка принесла гуся на большом деревянном подносе.
Маркиз Барело вдруг неожиданно схватил девушку за локоть и, хохоча, усадил себе на колени. Та замерла, как птенец, попавший в лапы хищника, а потом попробовала вырваться.
— Пустите! Пожалуйста!
— Чего ж так сразу?! Посиди с нами, красавица! — маркиз продолжал хохотать, стискивая служанку все крепче. Я не понимал, что происходит, понимал только, что происходящее очень не нравится девушке. Все окружающие делали вид, что ничего не замечают, хозяин так и вовсе скрылся где-то во внутренних помещениях постоялого двора.
— Что ты делаешь? — спросил я у Барело.
— Пока ничего, — хмыкнул маркиз, — но, думаю, мы сделаем многое. Правда, красотка? Ах какая ты сладенькая, свеженькая!
— А мне кажется, что девушка не хочет, что бы ты что-то с ней делал!
— Да кто же ее спрашивать-то будет?! — усмехнулся Барело, задирая служанке юбки.
— Ты же рыцарь! Ты не должен себя так вести! — взмутился я.
— Почему? — опешил Барело. — Я благородный и могу делать все, что хочу.
Мне такое заявление не понравилось.
— То есть ты мог бы и убить эту девицу?
— Ну... кто же убивает таких сладеньких!
Барон с братом молча наблюдали за нашей беседой. А я понял! Понял, зачем маркиз схватил девушку. В горле зародилось рычание. Конечно, человек не может рычать как дракон, но люди опешили.
— Пусти ее!
— Ты чего?!
— Нельзя так с женщиной! — разум помутился от ярости. Я вскочил, вырвал девушку из объятий маркиза, отправив себе за спину, и... видел бы Ральф, как я, у которого никак не получалось научиться драться, наградил сластолюбца ударом в челюсть.
— Ты чего?! — все повторял Барело, держась за скулу. Я ругался и тряс отбитой рукой.
— Барон, право, — вставил Закап, — стоило ли так переживать из-за какой-то служанки.
— Она женщина! Нельзя женщин принуждать к чему-то! Тем более к любви!
— Да какая любовь! — захохотали рыцари. — Так баловство.
— Ты такой наивный, — отсмеявшись, сказал барон Закап. — И чересчур какой-то порядочный. Неужели у себя в замке по углам служаночек не тискал?
— Чего?! Да как ты мог так обо мне подумать?!
— Так, — барон заулыбался. — Так это дело надо исправить! Вот приедем в столицу и навестим одно местечко. Там тебя живо научат по-другому на жизнь смотреть.
Я хотел возразить, что вовсе не хочу ничему такому учиться и никуда не пойду, но не успел, к нам подошел Ральф. Юноша посмотрел на меня, на мою распухшую кисть и на наливающийся синяк на лице Барело.
— Что здесь происходит? — нахмурился он.
— Да ничего! — замахал руками на Ральфа Закап. — Беседуем. О любви.
— Да? Ну ладно.
В присутствии герцогского сына троица стала вести себя потише, а, подкрепившись, все и вовсе разошлись по приготовленным комнатам. Мы с Ральфом поселились в смежных, чтобы в случае чего можно было ходить друг к другу. Так что долго побыть одному не удалось, юноша пришел в гости.
— Дракон, что у вас там все-таки случилось? — спросил он с порога и тут рассмотрел мое лицо. — Что с тобой?
— Я домой хочу!!! Не хочу больше никуда ехать! Тем более с этими! Они мерзкие! — мне было очень грустно и хотелось плакать. Как-то так получилось, что из довольно пожилого дракона человек получился довольно юный, старше Ральфа, но младше Валата. А с изменениями тела, отчего-то изменились и мое отношение к жизни, и поведение.
— Дракон, ну ты чего? — Ральф присел рядом со мной на кровать. — Они тебя обидели?
— Нет. Просто они такие... Не хочу ехать с ними!
— Но тебе надо привыкать к тому, что есть и такие люди.
— Как они могут так себя вести, ведь они рыцари!? Я начинаю думать, что все, что ты говорил мне — неправда. Они вовсе не благородные! А ты говорил, что именно рыцари оплот благородства и справедливости в мире!
— Дракон, успокойся. К несчастью, попадаются и такие фальшивые рыцари. Но вот вести себя, поначалу, они могут как настоящие. Их только нужно научиться отличать друг от друга. Я уже, действительно, начинаю жалеть, что втянул тебя в эту историю с турниром. Только ты начал немного чему-то радоваться и вот опять. Если тебе и впрямь так тяжело, давай вернемся.
Стало стыдно, мне вовсе не хотелось, чтобы Ральф возился со мной как с ребеночком, а тем более из-за моей хандры лишался удовольствия поучаствовать в турнире.
— Нет, что ты, Ральф. Ты же сам сказал, что я должен привыкать к людям. А если я не научусь их распознавать, то, боюсь, не проживу даже свой короткий человеческий век. Не волнуйся, все будет хорошо, — я улыбнулся через силу.
— Точно? — настороженно спросил рыцарь.
— Все хорошо. Точно.
Поверив, юноша ушел в свою комнату спать, а вот мне не спалось, несмотря на усталость. Было тяжко и грустно, на душе скребли кошки, а еще отчаянно, до гула в ушах захотелось летать. Не в силах больше оставаться в маленькой душной каморке, которой теперь казалась мне просторная комната, я выскочил в коридор, сбежал по лестнице и, пройдя по залу, мимо припозднившихся за столиками постояльцев, вышел на улицу. В лицо пахнуло ароматом каких-то цветов, нагретой за день земли, откуда-то тянуло холодом, а вверху!.. Небо, усыпанное тысячами тысяч звезд. Кулаки сжались, тело сотрясла крупная дрожь. Еще миг, мгновение и я упаду в эту черную бархатную высоту, взлечу безо всяких крыльев...
— Господин!
— А?! Кто? Кто здесь?
— Не оборачивайтесь!
Не послушавшись, я все же обернулся: возле стены дома в тени пряталась та самая служанка.
