Иллюзия Свободы

Мистер Джонсон оказался мужчиной лет тридцати. Живые серые глаза и открытая улыбка сразу же располагали к нему, вызывая доверие. Он был худощав, красиво сложен и в своем деловом костюме выглядел человеком аккуратным и ответственным. Но чем больше он располагал к себе, тем настороженней к нему отнеслась Гермиона.

Поприветствовав и пригласив их присесть, Джонсон поинтересовался о вопросе, который их беспокоит.

Гермиона, понимая, что предстоящее дело довольно сложное, и помня о желании Гарри получить как можно меньше огласки, решила вначале предпринять все возможные меры предосторожности.

— Мистер Джонсон, мы пришли к вам с непростым делом, во время решения которого некие третьи стороны вполне могут изъявить желание оказать влияние на его ход. Поэтому, прежде чем сказать вам что-либо еще, мы хотели бы знать, какие вы можете дать нам гарантии того, что весь наш разговор останется между нами, а также, что ни при каких обстоятельствах вы не решите, что вам более невыгодно быть на нашей стороне? — абсолютно серьезным тоном, словно Макгонагалл, читающая лекцию на уроке, отчеканила Гермиона.

Кайл Джонсон, будучи человеком честолюбивым, с самого начала своей деятельности хотел, чтобы к нему в руки попало какое-нибудь громкое дело, но даже на отлично закончив престижное учебное заведение, не мог за годы практики добиться желаемого. В его руках бывали довольно значимые дела, и он их выигрывал, не считая дела, которое ему недавно поручили о волшебнике, который "завяз" в министерском "болоте". Несмотря на то, что Джонсон вложил всего себя и свои способности, дело было заранее провальным, ввиду особенно недавно обострившейся "политики" Министерства в отношении "неугодных лиц, подрывающих единство волшебного общества". Все более важные клиенты, с делами соответствующими их положению в мире, ускользали из его рук к его давнему сопернику. Имея магловское происхождение, он был направлен в отдел, работающий с волшебниками, у которых в тяжбах были затронуты вопросы с маглами. Помимо этого из них наиболее интересные случаи попадали не к нему. Поэтому Джонсон, слушая Гермиону со все более возрастающим интересом, разглядывал вошедшую парочку. Ничего не увидев интересного в рыжем парне, одетого в обычный костюм, ничего не говорящим о нем, кроме того, что он также, как и он сам, любит аккуратность, он переключился на девушку с каштановыми волосами. Судя по всему, именно она более "подкована" в таких делах, так что, в основном, нужно будет обращаться к ней — поставил себе на заметку Джонсон. Правда, он остудил себя, напомнив, что, пока не разобравшись чье дело он будет вести и, не зная, кто же в точности будет его клиентом, он все же должен оставить этот вопрос открытым. А в том, что он возьмется, Джонсон уже не сомневался.

— Хотелось бы знать хотя бы то, в какой области находится ваше дело, решение которого мне придется так упорно искать, — постарался диктовать свои условия Джонсон.

"Рыжий" дернулся, видимо, желая что-то сказать, но посмотрев на свою спутницу, которая, даже не пошевелившись, продолжала молчать, не стал ничего делать.

— Даже так, — чуть не присвистнул от восторга Джонсон, лелея надежду, что его мечта наконец-то исполнится, и он сможет через столько лет всем показать, какими способностями и талантами обладает. — А если я скажу, что готов дать вам непреложный обет о неразглашении вашего дела, а также, действуя в качестве вашего юриста, полной лояльности в вашу пользу.

— Тогда мы будем готовы рассказать вам суть дела, обязуясь рассказывать все, что необходимо для решения данного вопроса, — ответила Гермиона.

— Кое о чем я уже могу догадаться из ваших намеков. В процесс могут вмешаться влиятельные люди, что может мне не только сулить "золотые горы", но и посулить мне лишиться моей практики, или я могу даже стать очередным делом, которое будут разбирать на заседании суда, например, об убийстве.

— О цене можете не беспокоиться, для меня очень важен результат, так что я смогу покрыть ваши расходы, в том числе необходимые для вашей безопасности, — наконец-то заговорил "рыжий".

Гарри был рад, что теперь он действительно может так сказать, а также тому, что это посодействует возможности разобраться во всем.

"Ага, теперь понятно, у кого какая роль в этой пьесе", — про себя отметил Джонсон.

— Тогда Мистер...

— Поттер, сэр.

— Мистер Поттер... — слегка повысив голос и тем выдав свое удивление, "воскликнул" Джонсон, чем чуть не уронил в своих же глазах профессионализм и авторитет. Все же Джонсон не смог удержаться от того, чтобы со все более возрастающим интересом не рассмотреть заново "рыжего" посетителя, стараясь разглядеть знаменитый шрам.

Уже абсолютно не жалея, что решился на такой шаг, Джонсон решительно протянул к Гарри руку.

— Давайте совершим все необходимые обеты и приступим к делу.

После того как Гермиона закрепила с помощью чар клятву, Джонсон подробно расспросил обо всех пунктах вверенного ему дела, после чего уже наметив фронт работ, заключил также магический контракт с Гарри Поттером.

Он долго и тщательно расспрашивал их обо всех деталях, которые могли показаться незначительными непосвященному лицу, но которые помогли бы Джонсону определить, в каком направлении ему необходимо двигаться дальше.

— Мистер Поттер, ваше дело довольно щепетильное. И я согласен с мисс Грейнджер, что в данном случае не обойдется без вмешательства влиятельных сил. К тому же, если разбирательство дойдет до суда, а так оно и будет, судя по действиям "второй стороны", так просто они не сдадутся, то избежать огласки все равно не получится. Но мы будем очень стараться свести её к возможному минимуму. Также я хочу объяснить, что я займусь вашим бывшим опекуном Одли и всеми бумагами и юридическими моментами вашего дела, но некоторые вопросы просто не в моей компетенции. Например, я не смогу выяснить, кто брал вашу печать, кто мог подделать бумаги, и другие интересующие вас моменты. Поэтому я предлагаю вам нанять, хм... чтобы было понятнее, назовем его по магловски — "детектива". Я могу порекомендовать вам одного человека, который был неоднократно отстранен от должности, за то, что, действуя по своим принципам, он поступал так, как считал нужным, даже если это шло вразрез с некоторыми предписаниями Министерства. Правда, будучи очень компетентным человеком в своей области, а потому необходим, он каждый раз был восстановлен на свое место. Он работает в так называемой "исследовательской части аврората". Этот человек живет, "руководствуясь своим умом", как он говорит, и если заинтересуется вами, а он заинтересуется, уж я в этом уверен на все сто, то будет готов также дать вам непреложный обет, что в этом деле вам действительно необходимо.

Гарри с Гермионой, переглянувшись и что-то прочитав на лицах друг друга, согласно кивнули, видимо, осознавая, что другого выхода у них попросту нет. Для Гарри это было не просто "интересное дело". Решение касалось обмана, который отразился на всей его жизни, так что не мудрено, что он хотел найти виновного.

— Начну я с того, что вплотную займусь вашим опекуном и вашими магловскими родственниками. Мистер Поттер, мы обязательно накопаем на него столько информации, что даже он сам узнает о себе много нового. Осталось только вызвать Михаэля, решить с ним все необходимые моменты и вы можете быть свободными, — заверил Джонсон Гарри, передавая по какому-то своему каналу сообщение.

Увидев удивление на лицах своих клиентов при виде необычного способа передачи сообщения, чего-то отдаленно напоминающего Спиклайн Гермионы, он пояснил с улыбкой:

— Мы учились в Хогвартсе на одном курсе.

Ожидая прибытия "детектива", Джонсон заверил, что будет по ходу расследования информировать их о продвижении дел. Чтобы не терять время попусту, он делал какие-то дополнительные заметки в своем журнале, иногда задавая интересующие его вопросы.

Ждать им пришлось недолго, когда дверь кабинета открылась, и вошел рассерженный высокий мужчина, не обращая внимания на Гарри с Гермионой, он тут же накинулся на Джонсона.

— Кайл, если это какая-то шутка, то тебе не поздоровиться, так и знай! Я из-за тебя, между прочим, могу работы лишиться!

— Когда это тебя останавливало! — ухмыльнулся Джонсон, протягивая руку для приветствия.

— Только не нужно вот этих твоих штучек, лесть тебе не поможет! Это они? — все же пожав протянутую руку, он переключился на посетителей.

— Да.

— И чем же они меня могут заинтересовать? — не впечатленный внешним видом возможных "клиентов", поинтересовался мужчина.

— Возможно, тем же, чем и мистера Джонсона, ваше дальнейшее присутствие в комнате будет возможно только в случае принесения нам непреложного обета, — вклинилась Гермиона.

— Кайл, ну ты и нахал, кого ты мне подсунул?! Сорвать меня с работы и ставить подобные условия! Ну и острый же язычок у вашей девушки, молодой человек, скажу я вам.

Гарри и Гермиона, снова переглянувшись, встретились взглядами, после чего одновременно начали отрицать сказанное.

— Мы не...

— Мы не...

Еще больше смутившись и краснея, они начали новую попытку.

— Она не...

— Он не...

— С вами все ясно. Amor tussisque non celantur (Любовь и кашель не скроешь, п/а) — махнул Михаэль на парочку. — Кайл, оно того стоит?

— Иначе бы я тебя не позвал, — просто, но в тоже время с серьезными нотками в голосе ответил Джонсон.

— Кому я должен принести обет и о чем? — видимо, Михаэль все для себя решил.

— Мистер Поттер, познакомьтесь, это Михаэль Аддерли — лучший "детектив" в своем роде.

— Кайл, ты не исправим! — фыркнул Аддерли, уже протягивая руку для принесения непреложного обета.

* * *

— Было бы интересно увидеть поместье твоих родителей, — задумчиво протянула Гермиона, направляясь вместе с Гарри к камину, чтобы отправиться назад на площадь Гриммо.

Гарри определил по выражению лица Гермионы, что она действительно очень бы хотела увидеть дом его родителей. Да, ему и самому очень хотелось показать его Гермионе. Внезапно Гарри озарила одна идея.

— Ты хочешь посмотреть поместье, и ты его увидишь, Гермиона!

Сказав это, Гарри схватил Гермиону за руку, которую она уже потянула за летучим порохом, и потащил её к выходу на улицу.

— Но как?! — чуть не переходя на бег, еле поспевала за Гарри Гермиона.

— Теперь у меня есть домовики, так что нет ничего проще. Только я тебя очень прошу, Гермиона, не нужно сразу же пытаться его освободить. Фэизфул и так был напуган, подумав, что я недоволен его работой. Если ты начнешь говорить ему о свободе, я не скоро смогу успокоить его порывы наказывать себя. Я же тебе, в свою очередь, обещаю, что обязательно постараюсь постепенно уговорить домовиков брать зарплату, — поспешил успокоить Гермиону Гарри, видя, что она уже готова была начать объяснять основные положения Г.А.В.Н.Э.

Выйдя на улицу, Гарри принялся искать место поуединеннее, чтобы можно было, не привлекая ничьего внимания, вызвать эльфа. Краем глаза он отметил, что с улицы здание, в котором они были, выглядело довольно монументально, с его старинными колоннами и массивной лестницей, но все же уступало банку Гринготтс. Также он вспомнил, что не раз проходил мимо, но не обращал на него особого внимания, даже не интересуясь, что в нем такого, если на нем нет вывесок магазинов.

— Фэизфул, — позвал домовика Гарри.

Через несколько мгновений возле них раздался негромкий хлопок, и появился домовик, который тут же склонился в глубоком поклоне.

— Что пожелаете, Хозяин Гарри? Фэизфул готов исполнить любой ваш приказ, — благоговейно взглянув на Гарри, домовик застыл в позе, выражающий его готовность в любой момент "сорваться" для выполнения задания.

Как отметила Гермиона, домовик был "одет" в чистое белое полотенце, без каких-либо узоров. Оценив его внешний вид, она осталась довольной, но решила проследить за тем, чтобы Гарри не забыл ввести зарплату домовикам и проводил с ними разъяснительные беседы об их правах.

— Перенеси, пожалуйста, меня и нашу дорогую гостью в поместье родителей, — попросил Гарри. — Начни с Гермионы.

— Это честь для Фэизфула, мой благородный Хозяин, — сделав еще один поклон, Фэизфул принялся за выполнение приказа.

— Позвольте, гостья моего высокочтимого Хозяина, Феизфулу переместить вас в дом, — поклонился он Гермионе.

Вот он, получив разрешение, исчез с Гермионой, а через некоторое время, появившись, переместил с собой и Гарри.

— Великодушный Хозяин Гарри, приказ был четко выполнен — во время вашего отсутствия ни одна душа не проникла в ваши владения, — довольно свесив в очередной раз свой нос-картошку, поведал домовик.

— Спасибо, я очень доволен, — поблагодарил сияющего от похвалы домовика Гарри. — Мы голодны, поэтому прошу приготовить нам обед, а мы пока займемся осмотром дома.

Гермиона, во время разговора, принялась рассматривать окружающую обстановку. Она, как и Гарри, была восхищена увиденным. Все было со вкусом обставлено, что она даже не знала на чем остановить свой взгляд. То ли на красиво и искусно оформленных высоких потолках, то ли на портретах родственников Гарри, то ли на мебели, которая выделялась не столько роскошью, сколько искусством мастера, вложившего в неё свой труд и умения, а также своей, казалось, застывшей историей, словно пропитанной стариной.

Вначале они, не особо разбирая, принялись заходить в первые попавшиеся комнаты. Гермиона рассказывала Гарри о стилях, которые ярко выражались в оформлении некоторых комнат. Гарри перед каждой дверью, с замиранием сердца ожидал обнаружить свою спальню или комнату, принадлежащую его родителям. Но, скорее всего, они либо находились на другом этаже, либо даже в другом крыле здания, где они еще не были. Из увиденных помещений их особенно поразил большой бальный зал. Элитарная мебель подчеркивала неизменный атрибут жизни аристократов. Их накрыло ощущение, что находишься в доме любителя всего самого изысканного — вплоть до мелочей. Даже пуфик, с бронзовыми ножками и обивкой из натуральной кожи, подчеркивал красоту комнаты и величие былых хозяев. Попутно проводя известные её диагностические заклинания в комнатах, в которых они находились, Гермиона не замечала ничего не обычного или свидетельствующего о какой-либо опасности или вмешательстве извне.

Все же с трудом выдерживая поток эмоций и тяготясь постоянным ожиданием, Гарри решил показать Гермионе уже известный ему кабинет отца. И совершенно не удивился, когда, немного уделив внимание секретеру, она, потеряв интерес к чему-либо еще в этой комнате, тут же переключилась на книги, которых здесь было обилие.

Гарри же напротив прикасался к различным вещам, выдвигал ящички стола, рассматривая их содержимое. Представляя, фантазируя, стараясь понять, какие чувства испытывали к ним обитатели дома. В одном из ящиков он увидел письмо, которое оказалось приглашением для его отца на поступление в Хогвартс. Предполагая, что дедушка с бабушкой сохранили его в память о знаменательном дне, Гарри дрожащими руками держал драгоценное письмо, наслаждаясь выведенными красивыми буквами словами "Джеймс Поттер". Гарри старался представить эмоции отца и дедушки с бабушкой, когда пришло приглашение. Или как со временем придаваясь воспоминаниям и гордясь за сына, они доставали приглашение из стола, вспоминая те времена, когда Джеймсу было еще только одиннадцать.