Не каге, а вредитель какой-то!
— Мой учитель говорил, — продолжил ирьенин, — что он был на собрании джонинов, тогда... — Медик вздохнул. — Когда Цунаде-сама обрушилась с критикой на Сарутоби, и даже назвала его старым дураком, — усмехнулся Окегиро, — из-за отказа готовить полевых ирьенинов, способных и лечить, и еще выживать на передовой. К сожалению, тогда Третий отклонил ее проект. — Снова помрачнел Окегиро. — А потом... Потом стало известно о преступлениях Орочимару... И нам в приказном порядке запретили вести исследование по ряду тем. Ими теперь могут заниматься, не особо, впрочем, афишируя, только клановые меднины. Сейчас у нас почти нет полевых врачей, недостаточно финансирования и этот постоянный дефицит кадров... Люди не хотят идти в ирьенины. Слишком тяжело, долго, скучно, не престижно, слишком много ответственности и слишком мало платят... Я ирьенин А-класса, но получаю зарплату как чуунин, — сжал пальцами рукав халата, — что ведь день стоит на воротах и ничего не делает. Из-за этого к нам не идут новые таланты и с каждым годом эффективность нашей службы падает... Единственное, чего нам удалось добиться — так это того, что деревня взяла на себя частичное финансирование курсов ирьенинов. Ведь шиноби, даже обладающий минимальными навыками первой помощи, может спасти жизни своих товарищей и сильно облегчить нашу задачу по их восстановлению...
Окегиро вдруг устало потер лицо ладонями и грустно усмехнулся:
— Простите, я отвлекся.
— Ничего страшного. — Тепло улыбнулся, — Я все понимаю. И я бы хотел записаться на курсы ирьенинов, что для того нужно?
Когда мы оформили все бумаги, я получил расписание занятий, попрощался и сказал, что принесу оплату к первому занятию, которое должно будет состояться в четверг. А в целом базовый курс для начинающих проходит по четным дням — вторник, четверг и суббота, но завтра занятий не будет.
Я все-таки решил пойти учиться на ирьенина. Причин тому было несколько. Первая — мне нужно было как можно быстрее сделать чакра-контроль Ируки своим, и желательно — улучшить его до максимально возможного уровня. Вторая причина была в том, что я хотел, чтобы в нашей команде было кому заштопать меня, Наруто и остальных, если кого-то из нас ранят. Мне почему-то не показалось смешным, когда все, что смогли посоветовать Узумаки после атаки братьев-демонов — это разрезать себе руку, чтобы вышел яд. У команды не было минимально необходимой врачебной подготовки и медикаментов. А меня запросто могут отправить с этими смертниками в страну Волн. Третья, очень немаловажная причина — техника передачи чакры. Возможно, если я смогу освоить и применить ее, то я быстрее смогу поставить Какаши на ноги. А значит — сохраню свою шкуру в целости. Конечно, можно было бы попытаться послать на курсы Сакуру...
Да вот только здесь не аниме и не манга, и я не знаю, как быстро и каких результатов она добьется. Пока ее больше интересует цвет нового платья, в котором можно покрасоваться перед Учихой, и длина новой стрижки, что наверняка свалит Саске с ног и сделает его навеки ее и только ее!
Дура...
Где я только на все время найду? И если меня не будет вечерами, то чем будет заниматься и где будет болтаться Наруто?
Тут я крепко задумался.
Куда... куда...куда... О! Каруйи!
Поначалу я хотел сразу попробовать устроить Наруто к Рею для изучения фуин. Но немного поразмыслив, решил, что спешить не стоит.
Лучше сначала я спрошу разрешение у Данзо. — Вышел я из больницы, — Этим я лишний раз продемонстрирую свою лояльность, привычное для Ируки поведение, а заодно напомню, что кто-то обещал мне инструктора по тайдзютсу. — О последнем мне напомнил, своим видом, пробегавший по крыше Зеленкин. — А еще мне кажется, что Данзо мне не откажет. Насчет Третьего — не уверен. Поэтому писать ему не буду.
Не то чтобы ... Просто... — Вздохнул поглядев на каменные морды, — Да ну его! Возьму и поставлю перед фактом, что Наруто обучается фуиндзютсу! ... Если спросит. Но вроде бы запретить он не должен. — махнул рукой. — Посмотрим.
Вечером, когда Наруто уже посапывал в своей постели после очередной сказки, я взял конверт, стопку бумаги и ручку. Наконец из нескольких черновиков получился приемлемый текст.
Доклад
Шимуре Данзо
Приношу самые искренние и глубокие извинения за то, что отвлекаю Вас от важной работы своими мелкими проблемами, но считаю необходимым донести изложенную ниже информацию до Вашего сведения, поскольку в будущем она может повлиять на безопасность Деревни Скрытой в Листве.
На данный момент джинчурики Кьюби-но-Китцуне не обладает никакими способностями для того, чтобы обуздать лиса.
Прошу дать разрешение на обучение Узумаки Наруто навыкам фуиндзютсу. Я считаю, что обладание такими знаниями позволит уменьшить риск внезапного прорыва Кьюби. Кроме того, еще один мастер печатей в будущем усилит Великое Древо нашей деревни до самых глубоких корней.
Также данная мера необходима, поскольку позволит снизить время, когда Узумаки Наруто будет находиться без надзора ввиду того, что я вынужден буду проходить курсы для ирьенинов, чтобы хоть как-то повысить свою полезность, сниженную из-за потери части навыков.
В случае, если Вами будет дано согласие, то он будет учиться фуиндзютсу в под руководством главного специалиста госпиталя в области печатей Каруйи Рея.
Да благословит Вас небо.
Умино Ирука,
Ассистент команды номер 7.
Запечатал в конверт.
Во вторник, возвращаясь с миссии, я заметил куда-то спешившего по своим делам Маугли.
— Наруто, ты иди, я скоро вернусь.
— Ага. — Без энтузиазма отозвался мальчик.
Уже привычно слегка сдавило виски. Неприятное ощущение отдавалось в нос едва различимым давлением. Я остановился и вернулся к мальчику.
— Наруто.
Он обернулся, с надеждой глядя мне в глаза.
— Я правда скоро. — Погладил его и передал свиток с глиной. — А ты пока отдохни.
— А что там?
Убегая бросил:
— Дома откроешь, узнаешь!
Маугли, — мысленно рявкнул на "друга", — стоять! Чтоб тебя!
— Морио-кун! — Окликнул его изобразив радость. — Я как раз хотел с тобой поговорить.
Обернувшись, шиноби, секунды две недоуменно смотрел на меня, потом сообразил.
— Конечно, — расплылся в улыбке, — дружище, пойдем...
— Я посоветоваться на счет "пиалы" хотел. Придем, покажу, что еще придумал.
Связной сразу понял, что я собираюсь его использовать, так что ответил:
— Конечно, Ирука-кун, всегда рад помочь и выпить за компанию.
Алкаш.
У входа нас заметил Сора.
— Умино-сама, добрый день!
— Добрый, Сора-сан.
Я попросил у него бумаги по проекту второго этажа и распечатал парочку эскизов вместе с конвертом. За ворохом бумаги передать"приятелю" конверт не составило труда.
— Хм, ага, — исчез конверт с надписью "Шимура Данзо" — эти кабинки — очень интересная идея, дружище!
— То ли еще будет. — Ухмыльнулся я закинув в рот какую-то закуску.
Морио одобрительно кивнул и засобирался.
— А платить, кто будет? Рикудо?
— Проклятье, — шутливо чертыхнулся Маугли, — может в долг?
— Не-а. Дружба дружбой, а деньги врозь.
Фыркнув связной бросил на стол пару монет.
— Ни х**на ты не изменился!
— Удачи, — помахал, — Морио-кун.
Сделаешь гадость и на душе радость, да и деньги лишними не бывают. — пересчитал монетки, — Вот жмот! Под расчет!
Сегодня в зале практически не было клиентов, так что Сора сидел в кресле за стойкой.
— Сора-сан.
Мужчина подскочил с места.
— Да, Умино-сама. Что вы хотели?
— Бумаги можно убрать. — Ссыпал мелочь в руку растерявшегося Соры, — До свидания.
— До свидания, Умино-сама.
В среду Маугли встретил меня после работы и незаметно передал записку с ответом от Данзо. Клочок бумаги с двумя словами: одобряю, приступай.
В тот же день я стоял перед знакомой дверью.
Чтобы Наруто завтра одному не скучать, пусть лучше он делом будет занят. Желательно — здесь.
— Да-да! Войдите!
— Каруйи-сан. Добрый день. — Вежливо поклонился мастеру фуин.
— Здравствуйте, рад вас видеть. — Вы, наверное, пришли узнать про ваш набор тренировочных утяжелителей? Он будет уже на следующей неделе. Пока, слава богам, все идет быстрее, чем я предполагал.
— Рад это слышать, но у меня еще один вопрос. — Открыто улыбаюсь, видя замешательство и настороженность в глазах Рея. — Каруйи-сан, вы берете студентов?
— А вы хотите заниматься фуиндзютсу? — удивился мастер. — Странный выбор для молодого шиноби.
— Почему же странный? Четвертый был мастером печатей, и благодаря этому смог создавать свои техники, Джирайя-сама также знаменит своими навыками в фуиндзютсу.
— Молодой человек, — снисходительно сказал мастер печатей, — позвольте вам кое-что объяснить. Фуиндзютсу является столь редким и сложным искусством по множеству причин. Первая, и главная причина — искусство печатей требует таланта, особого склада ума. Это как умение петь. Оно или есть, либо его нет. У большинства — нет. Еще одна причина — чакра. Фуиндзютсу требует много сильной чакры. — Прошелся по кабинету мастер, — Если ваша чакра слаба или у вас ее мало, то ваша печать не будет работать. А еще и неплохой контроль очень желателен. Еще одна причина — отсутствие знаний. Не в каждом клане есть знания о фуиндзютсу, отличающиеся от базовых, про бесклановых шиноби и говорить нечего. А фуиндзютсу — не только искусство, но и наука, причем очень непростая, и требует больших теоретических знаний, а также упрямства и усидчивости, а этим может похвастаться далеко не каждый. Еще добавьте сюда то, что в искусстве печатей очень много разных направлений: запечатывание, барьеры, медицинские печати, артефакторные печати, боевые, бытовые... Единственные, кто разбирался сразу во всех направлениях — это клан Узумаки из скрытой деревни Водоворота, у которых были и знания, и геном, но их, увы, уже нет. И их секреты утеряны вместе с ними. Но, наверное, главной причиной того, почему сейчас так мало мастером фуиндзютсу в мире, является то, что лишь единицы мастеров могут применять печати без промежуточного звена — бумаги или иного материала, непосредственно в бою.
Из-за этого никто не хочет тратить годы на изучения искусства печатей, не зная, принесет ли оно, в конечном счете, хоть какую-то пользу...
— Простите, — перебил я вежливо улыбаясь, — Вы помните мальчика, для которого я покупал первый набор утяжелителей?
Рей странно на меня глянул, но кивнул:
— Да помню.
— Он — Узумаки. Возьмете его в свои ученики? — Мастер скептично выгнул бровь. — Вообще-то всем было объявлено, что джинчурики назвали в честь Узумаки, но он не...
-Это не так. Это должно остаться тайной, мальчик — он сын Кушины Узумаки. — не даю вставить даже слова Каруйи. — Вы хотите стать учителем будущего великого мастера печатей?
Рей оценивающе посмотрел на меня.
— Это правда, то, что вы сказали? Про... мальчика?
Я кивнул:
— Правда, вы в этом сами убедитесь. Но я повторяю, что это должно остаться секретом.
— Понимаю... — Уже что-то обдумывая потер он подбородок.
— И ? — Надоело мне ждать.
— Ммм... Я буду свободен завтра после пяти вечера. Вас устроит? Как...
— Умино Ирука. Да, устроит. До завтра, Рей-сан.
Возвращаясь домой, я думал о своем разговоре с мастером фуиндзютсу.
Конечно, я мог бы предложить мастеру оплату за обучение Наруто, мог бы повести переговоры тоньше, но я не видел в этом смысла. Фуин-специалист был фанатом идеи. Он болел за свое искусство. Я это прекрасно понимал. И я посчитал, что воспитать великого ученика, что прославит имя своего учителя, для Рея важнее, чем деньги. Которые он, впрочем, все равно сможет получить, реализую дополнительные фуин-печати, сделанные Наруто ради тренировок.
Осталось только все объяснить Наруто.
— Я дома!
Перепачканный глиной блондин взвизгнул и повис на моей шее:
— Спасибо! — жмурясь повторял он.
— Да не за что, — ответил я с улыбкой, давя в зародыше раздражение. — Покажешь, что слепил?
— Ага!
Ничего страшного, жилет отстирается. В конце концов, глина — не масляные краски и ее можно отстирать. Все в порядке! Угомонил я брезгливость.
Бросив испачканный жилет около дивана, я присел на корточки возле расстеленных газет.
У Наруто определенно был талант. У нас бы в институте его иначе, как гений, и не называли бы. Одной из трех фигурок был напряженно вглядывающийся вдаль заяц. Он держал ушки торчком, казалось, в любой момент мог дернуться и что есть прыти убежать от опасности. Второй фигуркой был медвежонок. Взгляд художника застиг его за катанием на спине. А рядом лисица-мать с целым выводком копошащимся в ее пушистом хвосте.
— Очень красиво. У тебя определенно талант.
— Спасибо, — покраснел Узумаки, потупившись. — А это ты слепил девушку и ящерицу с крыльями? Ты лепишь красивее, чем я.
— Нет. Не красивее. — Взял кусок глины и вылепил подставку-горку. На нее я усадил медвежонка убрав мелкий мусор.
— Мои фигурки были аккуратней, вот и вся разница.
— Здорово!
Когда я сказал, что фигурки можно будет обжечь, Наруто был так рад, что чуть не раздавил свои работы, когда прыгал и хлопал в ладоши.
— Все, — тепло улыбаясь, пытался я успокоить мальчика. — Отнеси их под стул, пусть сохнут.
— Хай!
Убирая Узумаки вдруг спросил:
— Ирука, зачем тебе эти курсы?
— Какие? — Не сразу вспомнил я, — Ааа, ты про это... Я хочу быть полезным.
— Но ты полезный! Ты столькому меня научил!
— Этого мало. Вечно D-миссии мы выполнять не будем. А если кого-то ранят? Если я не смогу помочь в бою, значит, попробую быть полезен после него.
И тут до меня начало доходить, что Наруто тоже понял, что если я буду ходить на курсы, то он будет один.
— В любом случае ты один не останешься, когда я буду на курсах.
— Коно...
— Не-не-не! — замотал я головой. — Я вот что предлагаю. Помнишь мастера печатей?
Кивок и недоуменный взгляд:
— Эммм... Рей вроде? Да?
— Каруйи Рей, главный мастер фуиндзютсу Конохского госпиталя.
— Каруйи Рей, — повторил Узумаки, — Это тот самый дядька, который делал мои утяжелители?
— Да, он самый — улыбаюсь. — Он согласен тебя учить. И если ты пойдешь к нему, то однажды сможешь сделать такие же. Или даже лучше!
— Круто, даттебайо! — воскликнул мальчик.
— Только не показывай ему печати, которые посмотрел в свитках Умино и Узумаки.
— Почему? — искренне удивился Наруто. — Он же мой учитель, я должен доверять ему!
— Мидзуки тоже был учителем, — покачал я головой. — Рею нельзя этого показывать, потому что ты пока ничего о нем не знаешь. А еще потому, что эти знания должны быть секретом. Общедоступные знания по фуиндзютсу и то, что вы разработаете вместе — это то, о чем ты можешь ему рассказать. А сейчас давай пройдемся по списку печатей, чтоб ты знал, что можно показать, а что — нет.
И вот в четверг Наруто отправился к мастеру фуиндзютсу, а я отправился постигать ирьенинское ремесло.
