Подаренная сказка. Богиня

Часть 2. Познать мир.

Глава одиннадцатая.

— Прошло уже пять лет, а я не вижу перемен.

— Ты плохо смотришь Кэриен, не ожидала от тебя такого, — насмешливо потянула королева, озорным взглядом всматриваясь в непривычно для всех, но не для нее серьезное лицо герцога.

— Объясни, — искорки веселья все же мелькнули в темных очах.

— А чего тебе непонятно? — все тот же голос, сочетающий в себе озорную веселость и детскую невинность, она явно не настроена говорить сегодня о серьезных вещах.

— Столько всего уже изобретено, и не смотри так, моя служба работает очень хорошо, и я своих осведомителей выдавать не собираюсь, но все это так и покоится на полочках изобретателей, так к чему ты затевала все это, даже рискуя своими отношениями с мужем?

— Неужели ты не понимаешь? — покачала головой девушка, продолжая улыбаться. — Кэриен у тебя же стратегическое мышление должно быть развито не хуже чем у меня, мысли шире, подумай логически, что произойдет, если я поступлю, как ты хочешь?

— Исчезнут многие проблем, люди станут жить лучше, — не раздумывая, ответил герцог, и мысленно обругал себя последними словами. Уж для него-то подобные выводы непростительная глупость, Эллис права здесь нужно мыслить логически, а не привычными стереотипами.

— А если подумать? Хорошо начнем с того, что сейчас себестоимость предлагаемых тобою новинок по карману только высшему сословию, так кто в итоге заживет лучше?

— Ясно, народ ничего не получит.

— Конечно, казна не сможет профинансировать все население, у нас и так почти нет свободных средств. Но Кэр это лишь одна проблема, а их очень много. Люди просто не готовы к всему тому, что могут им дать достижения моего мира. Должно вырасти как минимум одно поколение, а лучше и вовсе несколько морально готовых к нововведениям. Вы слишком консервативны. Подумай сам, сколько избранниц было до меня?

— Двадцать.

— И..., я, конечно, допускаю, что среди них не было управленцев с дипломами, и ни стратегический менеджмент, ни макроэкономику они не изучали, хотя и сомневаюсь. Так неужели ни одна из них не пыталась изменить мир, я в это не поверю никогда, не те критерии отбора у заклинания... И что же!? Я специально изучала все хроники, сейчас все почти точно такое же, как и тысячелетия назад. Вы все слишком устойчивы к любым изменениям, даже не будучи ярыми консерваторами. Новинки редки и хорошо, если одна найдется на сотню лет. Что народ, что знать очень тяжело принимают любые инновации. Это вам только кажется, что дай, и вы будете пользоваться со счастливыми лицами. Нет, сначала надо подготовить почву, подготовить инфраструктуру и кадры. Именно поэтому я допускаю лишь небольшие постепенные модернизации привычного, а основное направление идет именно на удешевление, на увеличение доступности.

— Но это не все, ведь так? — впервые за вечер беспечно улыбнулся Кэриен, несколько логически построенных цепочек, и он сам с легкостью начинает просчитывать прочие оставшиеся без ответов вопросы.

— Да, экономика и экономические отношения вашего мира уникальны. У вас работает модель с очень узкой специализацией каждой расы на чем-то своем. Вообще это весьма опасная ситуация в макроэкономике, но тут это работает, работает на протяжении тысячелетий и я бы сказала, работает более чем отлично. Я не хочу разрушать такую отработанную веками систему, даже если она и кажется мне опасной и неустойчивой. Пусть у нас все строится на совсем других принципах, но это у нас, а здесь другой мир, другие отношения. Куда лучше исследовать ее, понять сильные стороны и поработать над слабыми, интегрировать в нее все те блага, что я могу привнести в этот мир и избежать всех тех ошибок, что успели натворить в моем. Я не зря столько сил вкладываю в академию, не зря ввела монополию на СМИ, не зря создала школы во всех хоть чуть-чуть подходящих населенных пунктах. Мне нужны не готовые по мановению руки результаты, не кровавая революция, нет, есть пути лучше, эффективнее, безболезненнее. И не смотри на меня так, да мне хочется испытать свои силы именно на таком уровне. Да, там у меня не было ни единого шанса, ни одной возможности опробовать на практике интереснейшие теории, попытаться создать третий уникальный путь эффективного развития, который искали и до меня не желающие ввергать страны в болезненные революции или же ждать результатов от слишком медленных эволюций. А здесь я могу, и сделаю Кэр, несмотря на все твои понимающие ухмылки...

К исходу второй декады первого весеннего месяца, даже предгорья драконьих гор спешили покрыться молодой зеленью. Набухали почки на невиданных деревьях необычного края, пробивались сквозь серую толщу земли молодые побеги трав и многоцветья, разукрашивали пологие склоны первые яркие цветы, настойчиво зовя насекомых дурманящими голову ароматами. Только вот небо серело над головами путников, обещая послать на них все еще по-зимнему промозглый дождь, больше похожий на пеленою повисшую в воздухе изморось. Буйство весенних ливней еще не коснулось этого края, западные ветры продолжали нести с гор холодные мелкие дожди, накопленные среди остатков белоснежного сияния вершин.

Пока еще сухая, заботливо выложенная добротными каменными плитами, дорога ровно ложилась под колеса груженых телег. Тряслась на облучке одной из них светловолосая девушка, про себя все больше и больше тоскуя по оставленной на эльфийской границе верной лошадке, да смене собственного имиджа. Мысли в ее голове текли вяло, как и подобает любому путешественнику по дорогам этого края, да в такое непонятное время. Жизнь, казалось, не должна больше преподносить ей сюрпризов, все решено, все обдумано, можно на все махнуть рукой и в мгновение ока, лишь потревожив покой приятеля, вернуться домой. Только вот все равно не дает ей покоя неведомое чувство, тянет по дороге к вольным городам, и звучат то там, то сям рассекая гомон толпы странные слова. Одно, второе, третье они закрадываются в ее уши, эхом звучат в голове и толкаю на уже ненужный путь, вызывая неприятное ощущение послушной марионетки в умелых руках кукольника. Но чем больше бьется в сетях паука муха, тем надежнее они опутывают ее, а вот если твоя цель встретиться с этим самым грозным членистоногим, стоит расслабиться и до поры до времени отдаться на волю спокойному потоку жизни.

Дождь все же пошел. Сопровождающие обоз слуги засуетились, проверяя надежность защиты товара, натягивая дополнительные пологи над телегами, да повозками, поспешно скрывая тела просторными плащами с глубокими капюшонами. Эллис поежилась, плотнее закутываясь в тяжелый стеганый плащ, жалея о том, что ее новой роли не положено щеголять в сокрытом в недрах главной повозки эльфийском гавелоке. Под непрекращающимся дождем минул скорый обед, лишь бы быстрее проглотить пищу, да скрыться хотя бы под жалким, но навесом повозки. Однако девушке пришлось потерпеть еще. Дядька Делер как любой умудренный годами торговец предпочитал все поверять лично, тем более товар они везли для него непривычный. А Эллис как бедная дальняя родственница, но прилежная помощница и старательная ученица хвостиком следовала за ним, приподняв длинные юбки платья едва ли не до колен. Провести остаток пути в сыром и грязном платье ей отнюдь не хотелось, и не важно что несмотря на близость вольных городов, а может и благодаря ей, нравы в этих краях в отношении женщин были куда строже чем в остальном королевстве. Дядька лишь с ухмылкой косился на девушку, не забывая посылать строгие взгляды слишком уж пристально рассматривающим ее туфельки охранникам. Те уже с самого начала пути мартовскими котами вились вокруг единственной девушки в обозе.

Дождь не прекращался до вечера, а постоялых домов еще на день пути не предвиделось, до самого Кройца, небольшого и исключительно торгового городишки, от которого и вела единственная дорога к Стэрастному побережью, да вольным городам. Не любили торговцы по западной дороге ходить, хоть она и хорошая, да только близость драконьих гор с несколькими разбросанными по ним аномалиями особо никого и никогда не вдохновляла. Вот и пустовал чаще всего тракт, не изобиловал деревеньками, да гостиницами на каждые полдня неспешного пути.

Повозка Эллис шла почти замыкающей, как ни уговаривал ее дядька, как ни сетовал на опасность, девушка все же настояла на том, что наемницей она до сих пор не просто так работала, и наручни свои не по девичьей блажи продолжала скрывать под широкими рукавами платья, а значит, пользы от нее в конце обоза куда больше будет. Впереди засуетились, притормозили, взросщенная, в течение долгого путешествия, внутри нее наемница сжалась подобно пружине, готовая в любой момент сорваться незримым ураганом и придти на помощь, руки так и подрагивали, желая выпустить клинки.

Смеркалось... Самое время и место для нападения, будь то неведомо как забредшая в эти края разбойничья шайка, или же порожденная опасными местами тварь. Но пока суета впереди привкуса беды не имела. Эллис продолжала старательно прислушиваться, не желая раньше времени расслабиться, и тем самым неосторожно подставиться.

Паренек, один из нанятых помощников, слегка скользя на мокрой дороге, подбежал к девушке.

— Вас там господин Делер к себе просит.

— А что приключилось, в чем задержка?

— Деда с мальцом на дороге встретили.

— Странно, — буркнула себе под нос Эллис, чувствуя, как натягиваются нити мира вокруг, нет, не тревогой, долгожданным предвкушением. — Повозку на тебя Кеш оставляю, пригляди.

Намокший камень, некогда покрытый толстым слоем пыли теперь скользил под ногами, пачкая простые кожаные туфельки в грязи. Пару раз чертыхнувшись по дороге, девушка дошла до главной повозки, у которой ощущалось заметное оживление. Арстан нетерпеливо покрикивал на зазевавшуюся стражу, которая вместо того, чтобы внимательно вглядываться в водную завесу, так и рвалась с любопытством потолкаться около передовой повозки. Эллис от этого зрелища скривилась как от зубной боли, спокойные дороги королевства совсем разбаловали охранников. Лежи их путь на север, и девушка настояла бы на том, чтобы бросить таких стражей в ближайшем же достаточно крупном городе. Но как это ни странно, окрестности главной наемничьей вольницы славились спокойствием, за исключением иногда все-таки происходящих эксцессов, и преимущественно на этом самом западном тракте. Редко, но как говорится метко, из-за этой самой привычки к тому, что ничего плохого тут кроме случайно нагрянувшей страхолюдной твари приключиться не может.

— Эй да не толкайся ты! — прошипел кто-то рядом на своего соседа.

— Сам такой! — отозвались ему.

— А ну марш на посты! — громким рыком разнося голос почти выведенного из себя капитана. Охрана, поняв, что командир на грани бешенства, поспешила воспользоваться гласом разума и оставить бесплатное представление. Эллис юркнула мимо развернувшегося к ней парня и ловко увернулась от хлопка по мягкому месту. Разворот на пол-оборота и довольное подмигивание Сашелю все еще не оставившему желания приударить за такой красавицей, ведь с нелюдской кровью иначе и быть не может.

— Эх, Алса! — только и вздохнул в ответ парень, получив еще один насмешливый взгляд от, скользящей к дядюшке Делеру, девушки.

— Ну, чего у вас стряслось, чего столько шуму наделали?

— Да вот старик с мальчишкой в обоз попросились, — Делер кивнул на седого мужчину весьма преклонных лет. Когда-то он наверняка был красив, "нечеловечески красив", — скользнула в подсознании тревожная мысль. Лицо, изъеденное многочисленными морщинами, поражало правильностью черт, глаза сияли мудростью долгой жизни и силой, той силой, что никак не может принадлежать казалось бы уставшему от жизни существу. Теплый плащ, видимо, заботливо выданный дядькой, надежно скрывал фигуру мужчины, не позволяя понять — такая же она ветхая, как кажется на первый взгляд, или же не случайно в глазах тщательно скрывается отблеск небывалой мощи. Ребенка Эллис, пробежав взглядом вокруг, так и не заметила, решив, что скорее всего, того уже поместили под навес жилой повозки дядюшки.

— Помогите, пожалуйста, — почти взмолил девушку старик, начальником стражи придержанный от порыва броситься в ноги.

— Что случилось? — с тревогой в голосе отозвалась Эллис. Сердце сжалось от странного накатившего чувства, от желания помочь и старику, и его внуку, во что бы то ни стало. Королева едва сдержалась, чтобы без выяснений не кинуться в повозку. И разум и чувства прямо таки кричали: действуй, действуй. Девушке даже стало казаться, что это вовсе не ее чувства, а нечто навязанное извне. И словно подтверждая ее мысли, давление ослабло, унося с собой и странный порыв, и тревогу раздумий.

— Да вот, господин с внуком в обоз попросились, беда у них приключилась, странное сказывают, — начал купец, но старик, в очередной раз, кинувшись к девушке, перебил его.

— Напали на нас госпожа, нас с внуком только и пожалели. А дорога пуста, за день пути никого не встретили, а еще дождь... Внучок насквозь промок, но шел, виду не подавал, что хуже ему становится, он у меня упертый, самым сильным быть желает. Мы как обоз увидели, обрадовались, я только к господину проситься, а внучек упал и весь в жару. Помогите, пожалуйста, спасите Лека! У меня ведь никого кроме него не осталось! — и опять слова старика проникали в самое сердце, в каждую мысль, Эллис удерживалась на месте, не кидалась на помощь лишь из врожденного упрямства, продолжая слушать интуицию, которая просила ее не спешить.

— Я сделаю все что смогу, — ответила девушка, получив одобрительный кивок от дядюшки Делера и неприлично высоко подобрав платье, нырнула внутрь, едва удержавшись от попытки обернуться, на колючий взгляд дыханием ледяного ветра скользнувший меж ее лопаток.

Мальчик лежал на ложе из шкур, обустроенном в повозке для почтенного господина торговца. Полумрак и без того уже почти не светлого времени суток окончательно скрадывал черты ребенка. Эллис показалось, что мальчишке лет пять не больше, выглядел он ровесником оставленного совсем недавно на попечении ангелов Ликси. Щупленький, но не худой, в своем прежнем мире Эллис объяснила бы подобное телосложение аристократической тонкостью кости. Но здесь далеко не все аристократы могли похвастаться субтильным телосложением, оно скорее было свойственно некоторым видам нелюди, тем же вампирам или эльфам. Ребенок не походил ни на квартерона, ни на тем более полукровку, и все же что-то нечеловеческое просматривалось в его размытых полумраком чертах. А еще он был неуловимо знаком. Эллис как завороженная смотрела на малыша, тщетно пытаясь осознать, отчего же она не может отвести от него взора, почему руки так и тянуться обнять ребенка, прижать его к груди и разрыдаться слезами счастья. Девушке пришлось хорошенько тряхнуть головой, прогоняя прочь наваждение, разумом охлаждая вновь взвывшие в полный голос материнские чувства.

Ухоженная женская рука опустилась на лоб, ребенок горел, температура под сорок градусов, уже начинающая разрушать хрупкое человеческое тело. Печальный вздох сорвался с уст, закушена в тревоге губа, а руки уже снимают, почти срывают сырую одежду. Несколько показавшихся бы странными стороннему наблюдателю метаний по повозке, и из дальнего угла является взору видавшая виды старая сумка. Наконец, из ее нутра извлечен, несмотря на принятое решение о конспирации, эльфийский плащ.