На границе тучи ходят хмуро... (Агренев-1)

— Вы совершенно правильно решили обратиться именно в наше заведение. Пожалуй, вам необходима большая ячейка. Попрошу за мной.

Спустя двадцать минут, заполнив все необходимые формуляры и подписав два экземпляра договора, Александр попал в святая-святых любого банка — хранилище-депозитарий, где ему торжественно вручили небольшой ключ и подвели к распахнутой ячейке.

— Вот, извольте. Когда закончите, просто захлопните дверку, я буду ждать наверху.

Проводив взглядом служащего и проверив точно ли он ушел, Александр стал поспешно доставать пачки из фальш-живота и кофра. Ячейка была узковата и в ширину, и в высоту, зато обладала солидной глубиной.

"Наверное, чтобы картины влезали? А ничего так хранилище, солидное. Слава богу, есть с чем сравнить. Это сколько же я сегодня наработал-то? Примерно миллиона три с половиной? Нет, пожалуй, поболее".

И все равно полностью все не влезло. Когда он плотно обложил саквояж пачками кредитных билетов и закрыл дверцу, в кофре и "животе" оставалось много упаковок с банкнотами самых крупных номиналов. Слишком много.

"Нда... задачка. С собой брать нельзя, в ячейку не влазят. О! В отеле знают, что я приехал с крупной суммой, подозрений не будет. Все же, пожалуй, многовато осталось мелочи. Тогда загляну в еще один банк и сниму еще... Нет, поступим проще — пришла пора навестить ювелирный магазин и выбрать подарок Соне! Буду вручать, скажу как есть — мол, постоянно думал о тебе!"

— Благодарю, я закончил.

— Господин Тодт, прошу прощения, я задержу вас еще ненадолго?

— Да?

Князь незаметно напружинился, готовясь к неприятностям.

— Хотелось бы разъяснить вам некоторые моменты. Во избежание возможных претензий впоследствии.

— Я слушаю?

— По условиям вашего договора, доступ к ячейке осуществляется по паролю и ключу, без предъявления документов. Однако хочу заметить, что в случае утери ключа или пароля, для восстановления и того, и другого потребуются некоторые усилия и время. И ваше обязательное присутствие. Или же ваших наследников, герр Тодт, с официальными бумагами... о вашей кончине. Прошу понять верно, таковы правила.

— Меня это полностью устраивает, поверьте.

— В таком случае, не смею вас больше задерживать.

Ювелирная лавка нашлась буквально через пять минут. Неброская, но дорогая мебель, яркое электрическое освещение, обилие стекла и хрусталя. И вселенская печаль в глазах человека за витриной-прилавком.

"Он так посетителю рад, или это рекламный ход такой?"

— Чем могу помочь? Господин ищет что-то определенное или еще не решил?

— Подарок молодой и очень красивой даме!

Казалось, продавец (или это сам ювелир?) сейчас заплачет, но вместо этого он коротким движением достал из под прилавка тонкую шкатулку.

— Кольца?

— Пожалуй что нет. Подвеску или браслет.

— Вот очень хорошая работа. Вот еще. А это с рубином.

С третьей попытки и немного посомневавшись Александр выбрал браслет с изумрудами и с алмазными вставками — на его неискушенный взгляд, лучшее, что было.

— Сколько?

— Двенадцать тысяч.

Если продавец ждал, что покупатель будет торговаться, то он сильно просчитался. Довольная улыбка и утвердительный кивок почти совпали с появлением денег.

— Прошу принять.

"Да он сейчас зарыдает, ей богу! Жаба давит, что больше не попросил? Эх, три пачки осталось. Себе что ли чего?.. О! Тетя и двоюродная сестра!"

— Давайте посмотрим еще чего-нибудь?

В результате, ему все же пришлось немного поторговаться — зато, заплатив шестнадцать тысяч гульденов, из лавки он вышел обладателем браслета с изумрудами, трех тонких золотых колечек-змеек с рубиновыми глазками, аметистовой брошки, красивой подвески из сапфира и таких же сережек — почти гарнитур. Сев в экипаж, Александр недовольно поерзал — сильно натерла сбруя.

"Надо было денек походить, примериться. Учтем на будущее..."

Ко второй квартире он подходил осторожно, присматриваясь и прислушиваясь — но все обошлось. Закрыв за собой дверь, Александр не смог удержать облегченного вздоха — все! Деньги улеглись в чемоданчик крокодиловой кожи, с маленьким, но вполне надежным замочком, а парики, бакенбарды с усами, прочий реквизит подверглись быстрой и безжалостной порче. Куски ремней, лоскуты ткани, ошметки усов и париков — все это аккуратно укладывалось в кофр и периодически уминалось ногой. Разбирая напоследок сбрую, он уже довольно мурлыкал — получилось, получилось... Переодевшись в обычную одежду (обычную для богатого аристократа-путешественника, то есть — дорогой костюм светло-бежевого цвета плюс такие же перчатки с шляпой), напоследок он старательно протер все места, где мог оставить "пальчики"1, и закинул в сумку остатки химреактивов — зачем оставлять хоть какие-то зацепки? То, что получилось в результате такого смешения — мелкие кусочки непонятно чего, вдобавок пропитавшиеся машинным маслом и прочей дрянью, Александр донес до мусорного бака (между прочим, единственного на весь дом, как и сортир) и аккуратно уронил в свободный уголок.

# # 1 Излишняя предосторожность. Дактилоскопия появилась лишь в самом конце XIX в. (1895 г.) в Англии.

"Вот и все. Тридцать минут сама акция, почти четыре часа беготни. Сейчас еще оружие в сортире утоплю, и все улики уничтожены"

В ателье его уже ждали: примерив по очереди все костюмы, князь не смог выбрать какой из них лучше и остался в последнем, белом. Оплатив покупки, он услышал ожидаемое:

— Куда прикажете доставить?

— Отель "Парижский двор", для князя Агренева. Прошу присоединить к поклаже вот эту мою покупку. Возможно ее стоит обернуть бумагой? В два слоя. Благодарю.

Поправив новехонький галстук и натянув перчатки, он махнул извозчику.

— На набережную Дуная, и не торопись.

Запоздалый обед в кафе и венские сладости на десерт окончательно и бесповоротно закрепили его настроение на отметке "как хорошо на свете белом жить"! А неспешная прогулка до вокзала доставила истинное удовольствие: было очень забавно наблюдать за сурово-подозрительными постовыми, которые бдительно разглядывали прогуливающуюся публику.

"Наверное, высматривают крадущегося рыжеволосого человека в черном костюме, сгибающегося под тяжестью большого чемодана энд саквояжа".

Приобретя билеты на вечерний экспресс, в отель он добрался уже на экипаже — ноги-то не казенные. Короткие сборы завершились спустя пять минут — было бы что собирать-то! Открыл чемодан, положил аккуратно свернутые покупки, закрыл чемодан (не забыв погладить другой, маленький) — вот и все. Вдумчивая дегустация ликеров и поедание шоколадных конфет здорово помогли скоротать время. А выдав щедрые чаевые, он навсегда стал желанным гостем в отеле, по крайней мере, для портье и коридорного:

— Надеюсь, вам у нас понравилось?

— О да! Вена — поистине чудесный город.

Глава 31

В Берлине не оказалось ни "Венского двора", ни "Парижского...". Ну, или как вариант — князю попадались не знающие города извозчики. Пришлось вселяться в отель со скромным и коротким названием "Королевский". В девять часов утра он уже подходил к берлинскому особняку "стального барона и пушечного короля Европы", сильно надеясь, что застанет его хозяина, потому как добираться до фамильного замка Круппов — виллы "Хюгель", ему ну очень не хотелось. Молодой секретарь с обильно набриолиненными волосами и щегольскими тонкими усиками осведомился с явным сомнением в голосе, небрежно вертя при этом в руках визитку посетителя:

— Вам назначено?

— Нет. Вот его письмо с приглашением на переговоры в любое время.

— По какому делу?

Под взглядом князя секретарь немного побледнел и отступил на шаг назад.

— Прошу прощения, я немедленно извещу господина Крупа.

Кабинет Фридриха Альфреда Круппа из династии Круппов производил очень благоприятное впечатление. Множество книг-справочников на дубовых полках позади стола, слева — большое окно, а справа все было уставлено моделями кораблей, пушек и паровозов. Пара картин на стене (из них одна демонстрировала глубокие верноподданнические чувства Фридриха, так как изображала кайзера Вильгельма в полный рост) и статуэтка на столе свидетельствовали, что хозяин кабинета не чужд прекрасного.

— Итак, я вас слушаю?

Александр поудобнее уселся в кресле, настраиваясь на долгий разговор, и приступил:

— Я планирую вскоре приобрести небольшой металлургический завод и хотел бы заказать вам его полную модернизацию. Так же я желал бы приобрести некоторое оборудование, вот примерный список.

— Оборудование для производства винтовок, расчет исходя из... Однако! Как я погляжу, вы не мелочитесь. Бумагодельное производство с малой типографией, ткацкая и швейная фабрики, консервный завод, оборудование для производства различных станков, коптильни... Список действительно очень примерный.

— Там указана годовая производительность станков, для расчетов этого вполне достаточно.

— Несомненно. Что-то еще?

— Да. Вот список моих патентов.

— О! Так вы и есть изобретатель новых бутылочных крышек? Кронк, если я не ошибаюсь?

— Все верно. А еще я изобрел рецептуру стали, которая не ржавеет.

Хозяин перестал приветливо улыбаться и с недоумением уставился на своего гостя.

— Вы серьезно?

— Более чем. Пока все в стадии окончательных испытаний, но примерно через полгода...

— Кому другому я бы, пожалуй, и не поверил. Вы не похожи на шутника...

— Если мы договоримся, то, во-первых, у вас будет лицензия на этот мой патент, вернее патенты, рецептов несколько. Во-вторых, я приму на себя обязательства и в дальнейшем размещать все профильные заказы только у вас.

— Прошу прощения, вы... располагаете необходимыми суммами?

— Для вас, герр Крупп, просто Александр Яковлевич. Располагаю. Но! Есть некоторые сложности. — "Готовь уши под лапшу, Фридрих". — Капитал, которым я распоряжаюсь, не совсем мой. Вернее, двадцать процентов мои, остальное принадлежит моему компаньону. Он очень высокопоставленное лицо и категорически против любого упоминания его имени. Вы меня понимаете?

Фридрих Крупп заметно удивился и заинтересовался, а потом просто кивал — с пониманием. Его собеседник предлагал очень необычный, но насквозь понятный договор. Для всех и официально компания Круппа предоставит товарно-денежный кредит молодой, но многообещающей компании из России — до пяти миллионов марок включительно. Станки, оснастка, кое-какие материалы, проведение работ по модернизации, помощь специалистами для обучения новым методам производства и управления. Взамен, тоже официально, погашение этого кредита в течении десяти лет — сырьем и деньгами (по низким ценам). Это для широкой общественности. А для узкой (то есть в лице заказчика и исполнителя) все было по другому: поставки оплачивались по факту, именными чеками, в качестве бонуса — в недалеком будущем Фридрих становился единственным в Европе обладателем лицензии на производство нержавеющей стали.

— ... таким образом, вы ничем не рискуете!

— Интересное предложение. Вы обмолвились о возможных заказах, нельзя ли уточнить?

— Почему бы и нет? Большой металлургический комбинат, модернизация машиностроительного завода, оборудование для производства паровозов, колесных пар и железнодорожных цистерн, еще одна бумагодельная фабрика и консервный завод, производство стеклянной тары, химическое производство, малые мельницы... Список довольно большой, а интересы довольно обширны.

— Да, вы очень амбициозный молодой человек! Вам этого не говорили?

— Раз деньги есть, то они не должны лежать мертвым грузом. Мой компаньон очень небедный человек.

Один день Фридрих Альфред Крупп попросил на обдумывание, и князь, разумеется, пошел ему на встречу. С утра Александр заглянул в Дойче-банк и открыл счет на свое имя, сразу пополнив его на девятьсот тысяч. До позднего вечера Александр гулял по городу, осматривал памятники и старые здания, посетил несколько пивных, где досыта наелся колбасок и вдоволь надегустировался темного портера. Даже в оперу забрел и с удовольствием поглазел на красивую постановку "Гибели богов" (правда, пришлось два раза отвлекаться на посещение туалета). В конце дня он жалел только об одном — что у него нет цифрового фотоаппарата.

Двенадцать часов спустя Александр опять сидел в кресле напротив Круппа.

— Я все обдумал и готов заключить соглашение!

То, что промышленник согласится, князь не сомневался: американский рынок закрылся для Круппов окончательно, доходы стали непозволительно низки, заказов мало, перспектив никаких. Он и время на обдумывание брал только для того, чтобы соблюсти приличия: нельзя же сразу соглашаться, не так поймут. Но торговался Фридрих упорно, и в результате жарких словесных баталий высокие договаривающиеся стороны постановили, что для РОК кредит будет беспроцентным, поставки оборудования по весьма умеренным ценам, бесплатная наладка и обучение десятка слесарей. При каждой оплате составляется официальный акт о взаимозачете. Так как компания Круппа не производит некоторого оборудования (например швейного), немец обязуется от своего имени заказать его. Взамен господин Фридрих Альфред Крупп получал стабильные долговременные заказы и оплату в пропорции пятьдесят на пятьдесят. Половина — чеками на предъявителя и без лишней огласки, половина — легальными перечислениями. Вопрос с нержавейкой пока отложили в сторону — до получения германским промышленником вещественных доказательств ее существования (рецептуру князь передавать отказался категорически). Придя к окончательному соглашению по всем пунктам и подписав договор о намерениях, Александр и Фридрих скрепили его крепким рукопожатием.

— К сожалению, я не смогу надолго задержатся в Берлине, поэтому как вам удобнее, герр Круп? Вы пришлете ко мне своего юриста с бумагами, или я к вам своего?

— С вашего позволения, князь, пусть будет мой.

— Тогда буду ждать и с нетерпением.

— Позвольте один нескромный вопрос? Ваш компаньон... Нет-нет, я никоим образом не выпытываю ничего касательно его личности. Но все же, развейте мое недоумение? Даже если он один из великих князей, зачем ему конфиденциальность? Ведь развитие вашей промышленности есть очень хорошее дело. Насколько я знаю, ваше правительство очень благожелательно относится к таким начинаниям?

— Все, что я могу сказать — это то, что мой компаньон является не последним лицом в кабинете министров. Скажу даже больше — я представляю интересы группы таких лиц. Теперь вы меня понимаете?

— О! Вы не услышите от меня более ни одного вопроса на эту тему.

"Обрадовался! Думаешь, компромат заимел? Ну-ну".

— Надеюсь, что наше сотрудничество будет долгим и взаимовыгодным. Всего наилучшего, герр Круп!

Всю обратную дорогу (на этот раз более короткую, потому как не через просторы Австро-Венгрии), Александр прокручивал в памяти все свои действия в Вене в поиске "слабых" мест. И кое-что все же нашел: если венские жандармы пройдутся по столичным банкам и устроят опрос на тему недавних крупных вложений. Но ведь он был в другом облике и пару раз случайно "проговорился" о важных документах? А второе — это если какой-нибудь очень сообразительный сыщик вроде Шерлока ибн Холмса возьмет и сопоставит даты ограбления и прибытия-убытия молодого одинокого аристократа из Российской империи. Но опять же — весьма сомнительно, он ведь не один аристократ в главном городе двуединой монархии, и уж очень большой объем статистики надо будет переворошить. В газетах же о "Венском ограблении" писали все кому не лень — и ничего правдивого. Предположения и версии были на любой вкус: от банды польских повстанцев до бомбистов-террористов. В промежутке между двумя этими вариантами попадались: уголовные версии, версии о причастности работников самого банка, мошенничестве... Чего только не попадалось. Полиция клялась и грозилась поймать всех грабителей и хвалилась успехами в этом деле, а заодно заверяла, что нипочем не допустит подобного впредь!