Надо встать. Надо сказать что-нибудь Томико или плюнуть в ее сторону. Но слишком больно.
Кровать мягкая. Все, кроме Хитоми, столпились, стоят вокруг.
— А она сможет ходить? — Нанами выдергивает из-под нее одеяло, укрывает сверху. Наклоняется и смотрит с заботой и сочувствием.
"Убирайся, мне не нужна твоя забота и твоя жалость. Уходите все!"
— Да, разумеется. — Риоко вздыхает. — Через пару часов придет в себя. Ну, будет хромать несколько дней — не страшно. Я как-то не рассчитала.
— Не знала, что ты умеешь так хорошо драться, Риоко-сенпай.
— В драке это умение бесполезно. — Голос ниронки недоволен, словно она не хочет обсуждать свои неожиданно открывшиеся таланты.
— Где тебя учили?
— Отец научил.
— А он откуда умеет?
Ниронка не отвечает.
— Я хочу освоить эту технику, — голос Томико.
— Пытки не подобают сюзерену. Для этого есть вассалы.
— Плевать! Я хочу это уметь.
— Обучение займет много времени.
— У нас полно времени. И отличное учебное пособие.
— Но мне кажется...
— Хватит! — Томико повышает голос и топает ногой. — Слушай мой приказ! Я хочу уметь это делать!
На лице Риоко мелькает еле заметная тень раздражения. Мелькает, чтобы смениться уже привычной задумчиво-бесстрастной маской.
— Сегодня это учебное пособие бесполезно.
— Хорошо, значит, начнем завтра.
— Плохо, белобрысая. Очень плохо. Два дня назад ты работала гораздо лучше.
— Простите.
— Не прощения просить надо, а стараться. Ну, все. — Наставница Нода кинула взгляд в сторону часов и три раза громко хлопнула в ладоши, привлекая внимание учеников. — Время обеда!
Альдис с облегчением вышла из стойки и поклонилась наставнице.
Последние два часа были отвратительными. Как назло, в первой части урока ее поставили в спарринг с Хельгом. Недолгая схватка завершилась полной победой сволочного мальчишки, и от этого она чувствовала себя униженной. Но второй час урока, на котором курсанты разучивали новые движения, стал настоящим кошмаром.
Протрубил рог, извещая учеников о времени обеда, и Альдис в толпе сокурсников поспешила в столовую.
Еще до вчерашнего вечера жизнь в академии была вполне сносной, а местами даже приятной. По утрам их будил хриплый рев боевого рога, и сонные первокурсники выползали на построение и пробежку. Было так здорово трусить по натоптанной тропинке через лес, вдыхая холодный утренний воздух. Альдис казалось, что она может так бежать вечно, а не жалкие пятнадцать минут.
Потом был душ и сытный завтрак. Кормили в академии на убой — три раза в день на столах была свежая рыба и морепродукты — моллюски, крабы, креветки, кальмары, лепешки из водорослей, птица, овощи, фрукты, а иногда даже мясо. Мидгард не экономил на пропитании будущих офицеров. Некоторые дети эрлов впервые попробовали мясо только на Виндерхейме.
После завтрака три часа занятий. История, военная история, философия, логика, поэтика, геральдика, военное дело, механика, астрономия, география, математика. Учеба всегда давалась Альдис легко, но здесь пришлось напрячься. Объем информации казался огромным. Хорошо, что наставники начинали с азов.
Потом еще два часа кэмпо, фехтования или танцев — и обед. После обеда усталым, осоловелым первокурсникам выделялось сорок минут "для самостоятельных занятий и отдыха". И снова — уроки, физические упражнения, плавание, стрельба из лука...
К семи вечера большинство подростков чувствовали себя измочаленными и мечтали только добраться до постели. Однако оставались еще домашние задания, которые необходимо было выполнять, чтобы не потерять баллы.
Да, академия — это не для слабаков. Но Альдис и не была слабаком. Учиться ей нравилось. Даже такие дурацкие предметы, как музыка или поэтика, здесь умели преподавать так, что становилось интересно. И заниматься в большой компании, когда на двадцать человек всего один наставник, это совсем не то же самое, что наедине с учителем. В этом был азарт, игра, соревнование. Никто не будет тебя ждать и разъяснять по десять раз одно и то же.
Альдис нравилось в академии. Даже ежевечерние попытки Томико утвердить свое превосходство были не более чем досадной помехой. Зачастую у соседки после интенсивной дневной программы не оставалось сил, чтобы устроить экзекуцию. А как забавно Томико бесилась, встречая равнодушный, невидящий взгляд девушки. "Тебя нет, ты не существуешь" — читалось во взоре Альдис, и это доводило высокомерную ниронку до припадков ярости.
— Привет!
Альдис раздраженно подняла голову. Она валялась на траве в тени раскидистого дерева, ощущая приятную сытость. Впереди было почти тридцать минут свободного времени, и девушка надеялась хоть немного вздремнуть. Прошлой ночью она постоянно просыпалась. Стоило неудачно повернуться во сне, как правая нога напоминала о себе резким всплеском боли.
— Ой, я тебя разбудила, — трогательно смутилась Лакшми. — Прости.
— Ничего. — Альдис впервые общалась с бхаткой после пещеры. — Как лодыжка?
— Вывих. Сказали, очень сильный. Но уже почти прошел. — Южанка гордо продемонстрировала ногу, обутую в обычный ботинок. — Только бегать можно будет через неделю.
— Э-э-э... поздравляю.
— Знакомься — это Гурда.
Альдис и так помнила Гурду по "Морскому змею". У нее были очень красивые волосы — густые, длинные, золотисто-медного цвета. И вокруг нее вечно крутилось несколько девчонок, с обожанием заглядывавших Гурде в рот.
"Прямо как вокруг Томико".
— Здравствуй, Альдис. Я очень рада познакомиться. — Гурда смотрела на нее сверху вниз. Пришлось встать, но эта дылда все равно была на полголовы выше.
Альдис настороженно кивнула. Был во всем этом какой-то скрытый подвох. Ей не хотелось ни с кем знакомиться. Ей хотелось дремать в тени, переваривая сытный обед.
— Мы все тебе очень благодарны за то, что ты помогла Лакшми, — продолжала Гурда.
— Из-за ловушек мне засчитали сто баллов, представляешь! — влезла Лакшми.
— Дело не в баллах! — отмахнулась Гурда и продолжила, обращаясь к Альдис: — Ты поступила очень благородно. Все девочки в нашей комнате восхищаются тобою.
Альдис поморщилась. Разговоры о пещере неприятно напоминали о Хельге, а ей хотелось забыть о нем навсегда.
— Да я ничего такого не сделала.
— Сделала! Знаешь, нам бы хотелось, чтобы ты жила в нашей комнате.
— Мне бы тоже хотелось, — вырвалось у Альдис.
Девочки восприняли эти слова по-своему и заулыбались.
— Хочешь, пошли с нами делать уроки, — предложила Гурда.
— Нет, — после паузы ответила Альдис. — Я хотела поспать.
— А... — Собеседницы смущенно переглянулись. — Тогда приходи после занятий. Вместе веселее. И легче.
Альдис кивнула, лишь бы они отвязались. Мало ей Томико. Почему каждый недосюзерен из Горнего Дома непременно хочет заполучить ее в свою свиту?
Гурда и Лакшми отошли, и Альдис снова повалилась на землю, но настроение было безвозвратно испорчено. Определенно академия была бы прекрасным местом, если бы не сверстники.
Заниматься вместе с Гурдой и ее свитой Альдис так и не пошла. Вместо этого она весь вечер просидела в читальном зале, пытаясь уместить в голове историю объединения Юга и Запада. Неудержимо клонило в сон, цифры и имена давно погибших эрлов расплывались перед глазами, но Альдис в сотый раз упрямо перечитывала отрывки летописи.
Ей до смерти не хотелось возвращаться в комнату.
Когда Альдис дразнила Томико показным равнодушием, она знала, что придется терпеть. Она умела терпеть и даже частично глушить боль. Стоя перед Томико, девушка представляла себя разведчицей, которую захватили и пытают враги. Нужно было выстоять, и она стояла. Она знала слово "надо".
Но как можно терпеть такое ?
Она ушла из читального зала последней. Было почти одиннадцать вечера, когда Альдис прокралась в комнату. Обычно в это время соседки уже дрыхли, да и она сама видела десятый сон.
Свет в комнате не горел. Стараясь не шуметь, девушка сняла мундир, накинула ночную рубаху и уже собиралась скользнуть в постель, когда на плечо опустилась чужая горячая ладонь.
— Попалась! — торжествующе объявила Томико. — Нанами, Хитоми, зажгите свет. Долго мы тебя ждали. Чуть не уснули, — продолжала она ехидным голоском. — Что, много задали?
Альдис не отвечала, напряженно следя глазами за Хитоми. Малявка запалила один светильник и пошла через комнату к другому. Нанами возилась с другой стороны. Риоко можно было не принимать во внимание.
Пора!
Она резко откинула голову, и подсмотренным еще две недели назад во время драки на пирсе жестом выбросила локоть назад и чуть в сторону. Только случайностью было то, что удар головой пришелся не на переносицу, а на скулу Томико, но ниронка все равно отлетела, получив под дых.
Альдис еще успела развернуться, но ударить второй раз ей не дали...
И снова она стояла на коленях, упершись лбом в холодный каменный пол. Левая рука была вывернута вверх и вправо, а в спину упиралось колено маленькой ниронки. И опять она ничего, ну просто ничегошеньки не могла сделать! Только молчать и терпеть, сжав зубы.
Краем глаза Альдис видела Томико. Та все еще валялась на полу, хватая ртом воздух. На ее скуле наливался здоровенный сизый кровоподтек, а из глаз текли слезы.
"Вот так, хлебни-ка своей ухи", — с мстительной радостью подумала Альдис.
— Томико-сан! — вскрикнула Нанами и бросилась к своему сюзерену. До нее наконец-то дошло, что что-то идет не так и привычный сценарий вечера нарушен. — Ты в порядке?!
— Я. В полном. Порядке, — прорычала сквозь зубы Томико. — Дай руку.
С помощью Нанами ей удалось встать. Теперь Альдис видела только ее ноги, обутые в высокие форменные ботинки, и слышала шумное дыхание.
— Тварь! — Чужая рука вцепилась в волосы. — Ты ответишь за это!
Томико наклонилась и плюнула Альдис в лицо. Слюна попала на щеку.
— Ты ответишь, запомни! Риоко, начинай урок.
— Хорошо. — Вторая ниронка подошла и встала рядом. — Преимущество этой техники в том, что она совершенно не оставляет следов и сравнительно безопасна. — Риоко помолчала и озабоченно добавила: — Если не делать, как я вчера, конечно.
— Давай уже начинай!
— Сначала теория.
— К йотунам теорию!
— Томико, прости, но я буду рассказывать все по порядку. Так надо, если ты хочешь освоить искусство .
Наступила напряженная пауза. Альдис представила, как эти двое буравят друг друга взглядами, и вяло удивилась, что дело все-таки дошло до противостояния. Риоко никогда не шла на открытый конфликт, ее тактикой были аккуратные подсказки, случайно брошенные замечания, дельные мысли и советы.
Статус и авторитет Тагути в компании был почти таким же непререкаемым, как у Томико. Глупышка Нанами играла роль свиты, а желаниями и мнением Хитоми вообще никто не интересовался. К молчаливой малявке здесь относились как к домашнему животному. Хитоми покорно выполняла желания "сюзерена" и почти никогда не вступала в разговор.
Неладно что-то в маленьком государстве, если Риоко готова пойти против повелительницы. Но когда речь шла об Альдис, Белая Хризантема теряла самоконтроль и не слышала умных советов своего министра.
— Хорошо, — все-таки уступила Томико. — Давай по порядку.
— Смысл техники в правильном воздействии на болевые точки и нервные окончания, — как ни в чем не бывало продолжила Риоко. — Не требуется обладать большой силой, чтобы вызвать боль. Например... — Она легко коснулась плеча Альдис в районе ключицы, и девушка не смогла сдержать крик. — Это самое простое воздействие, которое называется... — Риоко осеклась и замолчала.
— Что же ты молчишь? Продолжай! — послышался хриплый низкий голос сержанта Сигрид Кнутсдоттир.
Риоко молчала, как и остальные девочки рядом. Клещи, сжимавшие левую руку Альдис, вдруг разжались, и она повалилась на пол, разминая локоть.
— Удивительно, почему мы сами не додумались преподавать чжанские пытки факультативно? — все тем же зловеще-спокойным тоном продолжала ротная.
Альдис и не заметила, как в комнате открылась дверь. Сейчас Сигрид Кнутсдоттир занимала дверной проем, перекрывая пути к бегству. Обманчиво расслабленная поза: руки сложены на груди, взгляд устремлен куда-то вдаль, обманчиво-равнодушный голос.
Риоко и Томико растерянно переглянулись, Хитоми стояла навытяжку. Альдис подумала и тоже встала. Все-таки командир.
— Так я тебе скажу, курсант Риоко Тагути, третья дочь штатного палача при дворе конунга, почему мы это не делаем. Потому, что у нас не школа палачей, а школа пилотов. И твои сокурсники — это твои будущие товарищи, которые в бою будут прикрывать тебе спину. — С этими словами Сигрид шагнула в комнату и захлопнула за собой дверь.
Риоко смертельно побледнела, а Томико и Нанами уставились на нее с изумлением и опаской. Даже на вечно равнодушном лице Хитоми промелькнуло что-то вроде отвращения.
— Твой отец хорошо научил тебя, курсант Тагути, но некоторые вещи объяснить забыл. Думаю, я восполню пробел в твоем образовании.
Сигрид шагнула вперед, ухватила Риоко за шиворот и несколько раз легко, почти игриво ткнула пальцами у колена, потом чуть повыше локтя, затем возле шеи. Ниронка издала полупридушенный писк и обмякла. Сигрид швырнула ее на кровать и повернулась к остальным участникам драмы.
— Хороший палач должен представлять, что ощущает его жертва. Без этого знание предмета будет неполным, — заметила она. — Курсант Накамура, думаю вам тоже нужно усвоить этот урок.
— Я не виновата! — вскрикнула Томико, широко распахнутыми глазами следившая за действиями сержанта Сигрид. — Она первая начала! Вот! — В доказательство своих слов ниронка ткнула на красный кровоподтек на скуле.
— Первая, значит. — Сигрид перевела взгляд на Альдис, и девочке очень захотелось забиться в какую-нибудь щелку. — Снимите рубашку, курсант Суртсдоттир.
Альдис сглотнула и промолчала, стоя навытяжку.
— Курсант Суртсдоттир, не заставляйте меня повторять два раза.
Медленно-медленно, как будто преодолевая сопротивление, девушка распустила шнуровку на вороте. Рубаха упала к ногам, демонстрируя красно-сине-желтую коллекцию синяков и ссадин на теле Альдис.
Это было неимоверно унизительно. Очень хотелось расплакаться или прикрыться руками. Девушка стиснула зубы и уставилась невидящими глазами на противоположную стену.
Если сержант Кнутсдоттир хотела наказать Альдис, ей это удалось в полной мере.
— Говорите, она первая начала, курсант Накамура? Курсант Суртсдоттир, можете одеться.
Альдис вздрогнула и деревянными руками начала натягивать форменные брюки.
— Она оскорбила мой Дом! — в отчаянии выкрикнула Томико. — И подстрелила меня в пещере! У меня есть свидетели!
— И это дает вам право применять пытки? — тем же бесстрастным тоном поинтересовалась женщина.
Томико осеклась и замолчала, но весь ее вид говорил: "Да, дает!"
— В армии никто не будет играть по вашим правилам, курсант Накамура. Если вы не собираетесь вылететь после первого семестра, вам лучше запомнить это. — Ротная взяла Томико в болевой захват и нанесла несколько ударов по корпусу. — Запомните эти ощущения, курсант. Теперь вы получили некоторое представление о том, что чувствовала курсант Суртсдоттир. — Сержант выпустила девушку, и ниронка рухнула на пол. — Надеюсь, выводы из урока вы сможете сделать самостоятельно.
