Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ан нет.
В кабинет мэра вошла пара девушек, при виде которых с губ мужчины сорвался восхищенный вздох.
Черная — и светлая, обе красавицы, каждая по-своему, но вместе вообще смотрятся неотразимо.
— Дана Адриенна СибЛевран, — без смущения представилась темненькая. — А это дана Мия Феретти.
Блондинка наклонила голову.
— Дан Ферреро, знакомство с вами — честь для меня.
Дан вышел из-за стола, поклонился, приложился к ручкам девушек, причем, не без удовольствия, и заговорил о том, что милые даны — истинное украшение своих родов...
Надо же быть вежливым?
Даны терпели ровно три минуты. А потом слово взяла блондинка.
— Дан Ферреро, простите, что мы вас отвлекаем. Но у нас есть дело, которое не терпит отлагательств.
Ну, коли так...
Дан снова уселся за стол и приготовился слушать.
* * *
Собираться своим людям Ахмеди-фрай приказал заранее.
Девушек сразу же надо будет погрузить — и вперед!
По темноте?
А и ничего, не по перелескам же, по торной хорошей дороге...
Да ради такого куша можно и темной ночью поехать!
Какие красотки, Аллах, какие красотки!!!
А вот и они. Сопровождение?
Какой-то сопляк рядом с ними! Смотреть страшно... что он сможет-то? Крикнуть? Ха!
Но коли уж нарушать закон, может, и его туда же? В евнухи? Вроде как на мордочку симпатичный, сойдет...
Ахмеди-фрай потер руки и честь честью пригласил девушек в свой фургон.
Достал шкатулку с украшениями, достал пиалы для чая, достал чайничек и сладости, заговорил, разлился ручьем, обернулся болотом...
Девушки слушали.
Молча, серьезно, примеряя украшения на одну, на вторую... жемчужины! Истинные гурии!
Потом одна из них взяла с блюда кусочек нуги, за ней вторая... и халвы попробовать стоит, а пахлава — истинное услаждение для гумм столь прекрасных дев...
А где сладости, там и чай.
А в чае...
Надолго не уснут, это для товара вредно, но часика три — четыре проспят.
Ахмеди-фрай с удовольствием наблюдал, как поднесла пиалу к губам блондинка, как сделала несколько глотков, тут брюнетка спросила его про украшения из сапфиров, он ответил, подлил еще чаю блондинке, а там и брюнетке...
Подействовало быстро.
Одна девушка откинулась на подушки, просыпалось из пальцев драгоценное зарукавье, за ней вторая... вот так! Можно связывать их, грузить — и ехать.
А что там с мальчишкой?
Ахмеди-фрай выглянул из фургона, и убедился, что его люди свое дело знают туго. Зачем убивать живой товар? Нет-нет, его надо просто оглушить и связать. Вот, этим и занимались.
— Грузите, — рыкнул он. — И поворачивайтесь...
И нырнул в фургон.
Так, сейчас он лично, не доверяя никому, свяжет одну, потом вторую...
Это ж товар! Понимать надо!
Если неправильно связать, рубцы или шрамы остаться могут, а это какой ущерб в цене? Нет-нет, такое глупым слугам не доверишь, все самому надо! Все сам, все сам...
Ахмеди-фрай осторожно связал брюнетке ноги, принялся за руки...
— Смеееееерть! — провыло рядом.
Блондинка восставала с пола, и воистину был ужасен облик ее.
Зеленая кожа, алые глаза, острые зубы, длинные когти...
— Зааааа чтоооооо тыыыыыы убиииил меееееняааааа!?
До конца Ахмеди-фрай не дослушал, вылетел из фургона в ласковые руки городской стражи.
— И что это у нас тут происходит? — с людоедской ласковостью поинтересовался дан Ферреро. — Никак похищение?!
Ага, похищение!
Да Ахмеди-фрай готов был и похититься, и в тюрьму, и куда...
— ШАЙТАН!!!
— А то как же... у нас бабы боевые, — согласился мэр. — Вяжи его!
А сам залез в фургон.
Адриенна и Мия хихикали, развязывали друг друга.
Мию уже, видимо, развязали, Адриенну пока еще не до конца...
— Как видите, дан Ферреро, налицо явный умысел, — чопорно проговорила дана СибЛевран. — Вот чай со снотворным, вот веревки, вот пространство, в котором нам и предстояло лежать, связанным...
— Негодяй! — пламенно согласился мэр. — Мерзавец!
— А казался таким добропорядочным, — вздохнула Мия.
Адриенна горестно вздохнула, и продолжила распутывать ноги.
* * *
Из этого происшествия получились достаточно приятные последствия.
Для мэра — конфискованное имущество Ахмеди-фрая пошло в городскую казну. А поскольку расторговаться негодяй успел — деньги там были. Пополнение бюджета... это ж радость для любого чиновника!
Для Паскуале Лаццо — остатки имущества Ахмеди-фрая предложили ему по сходной цене.
Для Мии и Адриенны. Ларец с украшениями, которые показал им Ахмеди-фрай, они припрятали и поделили по-честному, на двоих.
И даже для Ахмеди-фрая.
Будучи отправленным на каторгу, он имел возможность замолить свои грехи и отправиться на тот свет честным человеком. А спасение души — это тоже немаловажно.
Ну, а что он был против такого 'прибыточка'...
А вот не надо было воровать девушек! Тебя ж никто не заставлял? Нет...
Вот и отвечай за свои поступки. Мало ли, кому и что не нравится? Девушкам, наверное, тоже в гарем не хотелось, как ты не расписывай его в розовые краски.
Все по справедливости.
Все по-честному.
* * *
— Изумруды обязательно тебе. Посмотри, как ты шикарно выглядишь!
— А вот это кольцо с сапфиром под цвет твоих глаз.
— Я кольца не люблю...
— А вот это? Носишь же...
— Это... другое. Подожди, ты его видишь?!
— Ну да, — искренне удивилась Мия.
— А остальные — нет.
Мия пожала плечами.
— Может, потому, что я не человек. Вот, посмотри еще рубины...
— А ты обрати внимание на янтарь. Мне кажется, он весь должен быть твоим. К глазам...
— Давай. Если что — малышкам отдам, им тоже свои шкатулки заводить надо.
— Им повезло. У них замечательная старшая сестра, — тихо сказала Адриенна. — Я бы хотела младших... не срослось.
— Это... больно.
Проявлять сочувствие Мия не стала. И она, и Адриенна потеряли родителей. И какая разница, что у Адриенны отец жив? Он все равно променял ее на блудливую девку. А как бы чувствовала себя Мия, выйди эданна Фьора замуж?
Теперь этого никогда не узнать.
Ее родители были, они любили и друг друга, и детей... уж как умели, как могли. А остальное — неважно. Пусть покоятся с миром...
— Больно, — согласилась Адриенна. — Скажи, а ты никогда не думала, что вот у этого торговца... у других, которых ты убиваешь — У них тоже есть своя жизнь? Те, кто их любит?
Мия сморщила носик.
Душеспасительные беседы? Такой подлости от подруги она не ожидала. И не рыкнешь — подруга. Но и слушать эту чушь...
Адриенна только головой покачала.
— Я не стану тебя в чем-то убеждать. Мия, милая, я тебя уже не осудила. Я уже поддерживаю твои планы... ты думаешь, я стану тебе о грехах рассказывать?
— Нет?
— Определенно, нет.
— Это радует. Но к чему тогда этот разговор?
— Я бы хотела, чтобы ты оставалась человеком.
— Не понимаю, — Мия не обиделась. Она смотрела внимательно и серьезно. — Я и так — человек?
— Определенно. И самый лучший в мире... ладно, не считая Энцо. Но... первое убийство ты совершила по неосторожности?
— Я защищалась, — вспомнила разбойников Мия.
— И потом...
— Да.
Кухарка тоже была убита, чтобы не закричала. Не выдала...
— Вот. А сейчас тебе все равно, и как, и что, и кого... разве нет?
Мия задумалась. От Адриенны она бы стерпела и больше. Она видела, подруга не поучает, не морализаторствует, она искренне за нее переживает. И пытается сказать нечто важное, просто слова — такая странная штука! Вечно их не находишь, когда очень надо!
— Практически.
Вспомнилась убитая в храме дана... как же ее звали? И не припомнить уже. А ведь не виновата была ни в чем, кроме своей красоты... вспомнился священник...
Да скажи ей кто о таком три года назад?! Она бы в ужас пришла и в храм помчалась — грехи замаливать. А сейчас вроде как и ничего, спокойно все...
— Вот, — кивнула Адриенна. — не знаю, видишь ты это или нет, но твой дядя наверняка понимает, что ты опускаешься все ниже и ниже. На дно. К нему.
Мия подумала пару минут.
Джакомо? О, этот определенно, и видит, и понимает... и Адриенна?
— Со стороны виднее?
— Именно так. Мия, я не прошу тебя отказаться от... работы. Но пожалуйста, постарайся не убивать невиновных?
Мия кивнула, невесело рассмеялась.
— Ты мне предоставишь убежище в СибЛевране? Если что?
— Там, где есть место для меня, всегда будет место и для тебя, — решительно сказала Адриенна. — И для твоих родных. Клятву дать?
Мия махнула рукой.
— Ни к чему. Я тебе и так верю. И... я постараюсь. Правда...
— Я тоже верю, — кивнула Адриенна.
Она не пыталась исправить подругу. Мия такая, какая есть, ее не переделаешь. Или принимай — или не дружи. Да и способности у нее...
Не врал ведь Ахмеди-фрай про шайтана!
Не знала б Адриенна про талант подруги, сама бы вперед своего визга из фургона вылетела. Но знала.
И где можно его применить? А вот только так, или на службе государству, или на службе криминалу.
Если Адриенна действительно станет королевой, она сможет помочь подруге. Но сколько еще времени должно пройти?
Два года... не меньше.
И там еще как сложится? Не стоит забывать про эданну Франческу Вилецци. Тоже та еще гадина...
Девушки переглянулись, и вернулись к тому, что можно было назвать самым приятным в мире занятием.
К примерке и дележке украшений.
Глава 9
Мия (Лоренцо)
— Кони куплены, — Динч смотрела в глаза Лоренцо. — Два ишака — тоже. Хозяин просит серебрушку в день за содержание.
Энцо кивнул.
Цена была справедливой. Да и деньги у него были.
— Одежду я купила. Припасы... туда, ближе. Разное снаряжение есть.
Энцо кивнул еще раз.
— Хорошо. Ты молодец, Джен.
Девушка зарделась.
— Спасибо, Лоренцо. Теперь вопрос — когда?
Настало время задуматься Лоренцо.
— Я думаю, где-то через месяц, — решился он. — Сейчас удрать просто нереально, ты видишь, меня даже сюда не отпускают.
— Я знаю. Приезжает Кемаль-бей.
Энцо кивнул.
Да, примерно через месяц приедет хозяин Арены.
Кемаль-бей... кстати говоря, и его хозяин. Зеки-фрай весь избегался, несчастный, готовит для него программу сражений, чтобы хозяину понравилось.
Да, Лоренцо тоже будет участвовать.
И вот тут-то у него может быть шанс выкупиться из рабства. Если цену назначат на Арене...
Зеки-фрай рассказывал, объяснял... что ж. Лоренцо Феретти собирался попробовать оба варианта. Понятно, деньги ему самому пригодятся, но...
Ох уж это — НО!
Энцо и самому хотелось испытать себя. Это же Арена!
Бой!
Предельное напряжение всех сил и возможностей... восхитительное! Невероятное!
И чувство победы...
Тому, кто не был — не объяснить.
Динч, к примеру...
Девушка подождала еще какое-то время, но Энцо молчал, и она тоже согласно кивнула.
— Через месяц.
— Я заодно и денег подкоплю, — успокоил ее Лоренцо. — На двоих больше надо.
Девушка быстро сотворила крестное знамение. Ей было страшно, но на свободу хотелось. А руки продолжали ритмично двигаться по телу юного гладиатора. Разговор — отдельно, работа — отдельно... шаги...
А вот и Бема-фрайя...
* * *
Энцо ушел от любовницы даже не на рассвете — затемно. Зеки-фрай просил возвращаться пораньше, да и не сильно себя тратить на женщин. Успеется еще.
Энцо не спорил с ланистой.
Просит он?
Ну и ладно, все равно уходит он от довольной и удовлетворенной женщины, оставляя ее спящей в теплой постели. Она не в претензии.
Ему тяжеловато?
А свобода дорогого стоит. И тренировок в том числе. Энцо забрался в паланкин — и кивнул Али.
— Едем?
— Опять вкруг?
— Опять, — монеты снова поменяли хозяина.
Теперь Лоренцо город знал, и неплохо. Не запутался бы ни днем, ни ночью. Но и Али заработок, и Лоренцо лишние знания... вот и ехали они кружным путем, когда...
— Стой!
Вслух Энцо не заорал только чудом, но шипение вышло таким выразительным, что Али остановился, как вкопанный.
— Ангел?
— Тихо, — оборвал Энцо.
И было, было отчего молчать.
Рядом с трактиром мелькнуло лицо, которое он век проживет — не забудет.
Эмин-фрай!
Ах ты... гадина!
Энцо выскользнул из носилок одним слитным движением.
— Подождите меня тут. Хорошо?
— Да, Ангел...
Успел Лоренцо в последний момент, Эмин-фрай уже сворачивал за угол... н-на тебе!
Оглушить человека? Тем паче, пьяного и после гулянки?
Для гладиатора это дело секунды. Эмин-фрай даже головы повернуть не успел, когда Энцо налетел, смял, оттащил в подворотню, мимоходом шуганув оттуда какого-то мужичка с ножом.
Видимо, выглядел гладиатор так, что шакал помойки предпочел не связываться. Жить хотелось...
Энцо быстро обшарил негодяя.
А что?
Тебе, тварь, меня продавать в рабство можно, а мне отыграться нельзя?
Погоди у меня, сволочь!
В карман Лоренцо перекочевал нож, кошелек, горстка всяких мелочей, которые неизбежно скапливаются у мужчин в карманах, потом Энцо стянул несколько перстней с толстых пальцев... мимоходом добавил капитану еще, ногой по голове...
Авось, не сдохнет!
И рванул рубаху... сейчас он его разденет, руки-ноги переломает — и ходу. А эта дрянь... если его Бог милостив, так выживет, а не подохнет! А если нет... вот, к Богу и претензии!
О, черт!
На шее капитана висела та самая цепочка.
Черный ворон.
Подарок Адриенны.
Энцо не знал, что капитану она понравилась, что мужчина решил сохранить ее для себя, да и опять же, особенно дорого за нее не давали — старая, невидная...
Вот и осталась.
Капитан к ней привык, даже и не замечал...
Энцо схватил ее, надел, выдохнул... почему-то сейчас он себя почувствовал цельным и правильным. Словно встал на место давно утерянный кусочек головоломки. И мысль появилась — все получится, свобода близко...
Что ж. спасибо тебе...
Правда, от переломов рук и ног капитана это не избавило. Энцо легко сломал ему все четыре конечности — руки сам по себе, на ноги просто прыгнул всем весом — и рванул наутек, отшвырнув куда-то ком одежды. Тряпки ему не нужны.
Паланкин ждал его на том же месте.
— Ангел? — поинтересовался Али.
— Там был человек, который меня в рабство продал, — коротко разъяснил Энцо.
— А-а, — откликнулся Али. — Ты садись удобнее, нам быстрее надо. Задержались, Мурат ногу подвернул... теперь поспешим.
— Спасибо, — Энцо посмотрел Али глаза в глаза. И почти взлетел в паланкин, подумав, что в следующий раз заплатит больше. Но оно того стоило.
— Тебе спасибо, что не ругаешься... едва шли... черепахи...
Паланкин медленно плыл над камнями мостовой.
Лоренцо нащупал подвеску, сжал, что есть силы так, что крылья ворона впились в ладонь, и впервые за все это время прошептал самое лучшее имя в мире.
— Адриенна...
* * *
Далеко, в Эрвлине, дана СибЛевран раскрыла глаза.
Она знала, где-то там, Лоренцо думает о ней.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |