-Так вы посчитали, что это не серьёзно?
-Нет, нет. Я не это имел в виду. То, что нас хотели таким вот способом вывести из строя, это даже очень серьёзно, и мы сразу же приняли меры по предотвращению таких вот попыток в будущем. Владимир Константинович, зная ваше состояние, запретил что-либо говорить по этому поводу, чтобы не навредить вашему здоровью. Намеревался всё рассказать позже, когда бы опасность миновала, но, как видно, не было времени.
-Я ещё с ним поговорю на эту тему. Теперь рассказывай что и как с линкором?
— Германец хорошо постарался, досталось нам отменно. Но ничего, мы свой корабль отремонтируем, будет как новый.
-Что успели за это время восстановить?
-В первую очередь заделали все подводные пробоины. Для этого пришлось поставить линкор в док. Пока заделывали дыры и выправляли наружные листы обшивки, почистили днище и покрасили. После этого взялись за первое котельное и надводные пробоины. Наводим порядок во внутренних отсеках. Да, работы ещё много.
-Пошли, надо глянуть всё своими глазами.
"Петропавловск" встретил меня грохотом всевозможных пневмомолотов, кое-где и фонтаном искр от сварки. Третья башня, которая была повреждена в бою, сейчас находилась без крыши и со снятой лобовой плитой. Что с ней будут делать я не знаю, может, изготовят новую или снимут с "Полтавы". А возможно есть какой-то способ её отремонтировать, хотя вряд ли. Во внутренних отсеках также шли работы полным ходом. Уже заканчивая обход корабля, и направляясь к трапу, я вдруг подумал — "Пока линкор стоит на ремонте, и похоже, что до ледостава его в строй не введут, а это значит стоять ему тут до весны. А раз так, то не начать ли нам на нем маленькую модернизацию, вот только надо встретиться с теми, кто тут заправляет этим ремонтом. Да поговорить с ними, как они на это посмотрят".
-Александр Николаевич не подскажете, где тут находится конторка того, кто руководит всеми ремонтными работами на нашем линкоре?
-Да чего его искать-то, вот он сам идёт.
Я почти сразу узнал того кто шел нам на встречу. Управляющий всеми ремонтными работами на линкоре был инженер-кораблестроитель Маслов.
-Анатолий... Ии..
-Иоасафович — пришел мне на помощь Маслов.
-Что у меня отчество редкое, многие запинаются, что у вас. Но вы не обижайтесь на меня. Мы с вами встречались пару месяцев назад, это произошло на совещании у морского министра.
-Да, конечно вспомнил, это же ваша идея с перестройкой парохода "Океан" в авианосец.
-Моя. Но я даже не знаю, как там продвигаются работы, так как всего несколько дней назад покинул госпиталь. Но сегодня собираюсь там побывать. Анатолий Иоасафович за несколько минут до нашей встречи я хотел узнать — первое — кто ведает ремонтными работами на "Петропавловске", и второе — когда будет окончен ремонт? Что касается первого вопроса, то я уже понял, что это вы. Ну и второй вопрос — когда будет готов линкор к следующим баталиям, а они обязательно будут. Но вы не переживайте, я постараюсь его поберечь и не намерен без дела подставлять его под снаряды.
-Ну, раз обещаете его беречь, и больше не подставлять под германские снаряды, то постараемся за зиму привести его в божеский вид — также с шуткой ответил Маслов.
-У меня есть просьба. Хотелось бы внести некоторые технические изменения в конструкцию и артиллерийские системы. Но это надо будет согласовать с вашим техническим отделом, а делать в том случае, если для этих работ будет достаточно времени до того как вы закончите ремонтные работы по основным повреждениям.
-И что это за изменения?
-Я знаю, что вы хороший инженер. Если у вас будет свободное время, нужно проработать один проект по модернизации этого корабля. Пока идет война, ни о какой серьезной модернизации думать не приходится, да и для этого типа она бесполезна. Значительно легче и дешевле новый корабль построить. Я говорю о мелких переделках. Так, например — увеличить крылья мостиков, а то очень ограниченный обзор по корме. Над кормовой боевой рубкой соорудить пару ярусов полуоткрытых надстроек. Переднюю надстройку также поднять на два уровня и сделать полностью закрытой. Переднюю трубу изогнуть к корме, чтобы дым не окутывал боевую рубку и мостик. Самое главное, надо что-то предпринять для улучшения мореходности этих линкоров. Это наши первенцы и поэтому с проектом немного просчитались, а вот я полгода походил на них и скажу откровенно, мореходность ни к черту. Надо форштевень переделывать, чтобы уменьшить заливаемость. А то, на ходу, в свежую погоду на мостике также как и на палубе, никакой разницы. Носовой каземат в свежую погоду, заливает, орудиями пользоваться невозможно.
-Ваше превосходительство, знаете что, а пойдемте ко мне в конторку. Там вы набросаете эскиз того, что вам хотелось бы иметь или переделать, а я посмотрю, что и как нужно для этого сделать. Составлю план, и вот с ним, мы с вами пойдем дальше. Если удастся убедить Бубнова на перестройку, будем составлять проект. А так извините, могут и ...
-Да я понимаю, без указки сверху, ни-ни.
Мы вдвоем направились в конторку, где я набросал схематический рисунок того что хотелось бы иметь на линкоре уже весной. На рисунке можно было бы опознать линкор "Марат". Но вот, некому.
Маслов просмотрел это и сказал — да, в принципе тут ничего сложного нет, кое-что, если будет разрешение, мы сможем установить к весне. А остальное по мере возможности и в следующую зиму.
-Вот и хорошо, осталось только согласовать этот проект, но я постараюсь это осуществить. Анатолий Иоасафович, а кто занимается "Штандартом"?
-Так только стало известно, что государь согласился передать свою яхту для нужд флота, мне поручили разработать проект по её перестройке в быстроходный гидрокрейсер. После одобрения проекта было предложено самому провести эти работы.
Отлично. Значит не надо искать ответственного, он уже передо мной. Вернее я у него.
-Анатолий Иоасафович, я бы хотел посмотреть на его практические чертежи, в первую очередь вид сверху и боковую проекции. Очень интересно узнать, как там всё у вас будет выглядеть.
-Подождите секунду, сейчас предоставлю.
-А знаете что, не пройтись ли нам с вами до него и там прямо на месте всё покажете.
-Так можно и сходить, я как раз собирался туда.
"Штандарт" стоял с полуразобранной палубой, начиная от второй дымовой трубы и до кормовой оконечности. Из трёх мачт осталась только одна. Носовая надстройка была увеличена и поднята на два уровня. Перед надстройкой сооружалась орудийная платформа.
-Как я понимаю, вы планируете установить на полубаке два орудия. Одно на палубе, второе поднять на площадку как у черноморских эсминцев.
-Я думаю это самое выгодное размещение орудий, так как на одной цели можно сосредоточить огонь не менее трёх орудий, кроме кормовых секторов.
-А какое вооружение планируется установить на корабле?
-Пять четырехдюймовок, и три трехдюймовки против авиации противника.
-Значит две на полубаке, ещё две, по-видимому, в районе носовой надстройки побортно.
-Всё верно. Ещё на корме должно стоять одно четырехдюймовое орудие, и пушка Лендера. Две оставшиеся пушки Лендера, планируем установить на крышу ангара, или на передней надстройке. Чтобы в любом направлении, стрелять могли две противоаэропланные пушки. С артиллерией мы разобрались, хотя на гидрокрейсере она не главная. Главное оружие это гидросамолёты. Потом Маслов повёл меня на корму.
-Вот здесь будет ангар на три самолёта, ещё один можно держать здесь в полуразобранном виде. С боков ангар будет закрыт, сверху тоже наполовину, сдвижной крышей.
-А как доставать гидропланы?
-По бокам второй дымовой трубы будут установлены краны, которые и будут доставать гидропланы из ангара через проём. А там, в ангаре, каждый гидросамолёт на специальной тележке будет подкатываться к проёму и подаваться под кран. Зато гидросамолёты будут защищены от воздействия воды.
-А как вы их хотите там расположить, ширины может не хватить?
-Так мы по полтора метра на каждый борт расширим ангар, и все будет в порядке.
-Но тогда должно войти не три, а все четыре гидросамолёта.
-Возможно, что и войдут, но это мы выясним, когда получим гидропланы.
-А вы не думали, что можно ещё пару аппаратов разместить на крыше ангара? Тогда корабль сразу повысит свои боевые возможности.
-Как же не думал? Очень даже думал. Вот потому-то мы и решаем, куда установить пушки Лендера, на крышу ангара или на надстройку.
-Тогда я за то чтобы добавить ещё пару гидропланов.
— Если после перестройки остойчивость корабля будет в приделах нормы, то мы добавим ещё пару аппаратов.
-Анатолий Иоасафович, тогда к вам ещё один вопрос. Когда корабль будет готов? Вы даже не представляете, как он нам нужен.
-Планируем к маю всё закончить, если только другую работу не подбросят. Более срочную. А виноваты в этом будете вы.
-О, как! Я ещё в чем-то и виноват буду.
-А как же. Натопили в Рижском заливе немецких кораблей, вот и говорят, что по мере их подъема, мы будем их восстанавливать.
-Ну, дорогой мой корабел, это тоже важное дело, так как там есть крайне нужные для нашего флота корабли, которых у нас до сих пор нет. А нет их у нас потому, что слишком уж долго вы их строите, — мы оба рассмеялись такой шутливой пикировке.
— А что там такого нужного? Неужели в германском флоте есть что-то действительно крайне важное?
-Там, на дне Рижского залива находятся несколько быстроходных турбинных крейсеров. Вот их, нам, ой, как не хватает. Да и не только их, нам нужны эсминцы, и их тоже достанут со дна. Только вот зима скоро, и залив замерзнет. По всей видимости, из того что лежит на дне, большую часть поднимать будут только на следующий год.
-Но один германский корабль должны притащить сюда на ремонт уже в скором времени. И это будет линкор, тот самый, что всадил несколько снарядов в "Петропавловск". А до ледостава, возможно, ещё сумеют поднять один или даже два крейсера, и столько же мелких судов. И не забывайте, что за зиму надо будет довооружить почти все крейсера Балтфлота.
-Так эта работа не одним вам достанется, её распределят по всем заводам. Работать, правда, всё равно придется круглосуточно, чтобы успеть до весны всё установить.
-Похоже, вы адмирал не знаете, но вот уже месяц, как все заводы, производящие военную продукцию, работают в три смены.
-И что, управляющие заводов согласились на восьмичасовой рабочий день. Так они же удавятся из-за потери прибыли, это ж надо ещё сколько людей принять, и всем зарплату платить.
-Да нет, тут немного по-другому. Теперь все работают по десять часов, но работают на совесть, а в третью смену на четыре часа выходят только те, у кого основная работа менее тяжелая. Вот из них создают подсобные бригады, которые занимаются подготовкой к основному производству.
-Это что-то типа — возьми это, отнеси туда, а ты принеси то, и положи тут.
-Да, что-то в этом роде. И между прочим, это реально сокращает время работ. Пришли рабочие на смену, а тут уже всё готово. Ненужный хлам убран, а новый материал подан, бери и работай.
-Но тогда некоторым из рабочих приходится уже не по десять часов работать, а по четырнадцать.
-Это так. Но от лишней копейки ещё никто не отказывался.
Понаблюдав ещё с полчаса за проведением работ на будущем гидрокрейсере, я далее направился на "Измаил", и тут тоже шли работы, но не так интенсивно, как на других кораблях, но наверно более споро, чем в моей реальности, я этого не знал. После осмотра Балтийского, мой путь лежал на соседний судостроительный завод, решил посмотреть в каком состоянии будущий авианосец Российского флота. Перебравшись через Большую Неву, я оказался на Адмиралтейских верфях. По сравнению с соседом тут тишина и спокойствие. В основном завод занимался ремонтом боевых кораблей и здесь в это время находились крейсера "Диана" и "Адмирал Макаров". Если "Диану" только ремонтировали, то на "Макарове" совмещали ремонт с модернизацией. Возле крейсера я встретился с его командиром Владиславлевым, который наседал на какого-то мастерового, и оба ожесточённо о чем-то спорили. Но увидев меня, Владиславлев прервал спор, и только отвернулся от своего оппонента, как тот тут же быстренько слинял, от греха подальше, завидев ещё и приближающего к месту спора адмирала. Владиславлев хотел продолжить разговор с мастеровым, повернулся к нему, но увидел, что тот уже быстрым шагом, почти что убегает, с места словесной перепалки. Владиславлев, глядя в спину удаляющегося, махнул в сердцах рукой и направился ко мне навстречу.
-Ваше превосходительство, я рад видеть вас в здравии, но не ожидал вас тут увидеть. Когда было объявлено о вашем тяжелом ранении, то вначале мы в это не поверили. Все очень переживали, а после того как прошел слух, что вы вряд ли выживете, экипаж был просто потрясён этим известием. Ранили вас ведь после окончания боя, когда все уже радовались победе и скорому приходу в Гельсингфорс. А тут вас ранило.
— Петр Петрович полно вам тут причитать, как видите, стою перед вами живой и относительно здоровый. В Ревельском госпитале врачи оказались на высоте, дырки в корпусе заштопали, а теперь меня отправляют на юг, сил набираться. Вот я и решил, пока есть время, посмотреть, как вверенные мне корабли ремонтируются.
-Так пойдемте, ваше превосходительство, я покажу как продвигается ремонт корабля. У нас одновременно с ремонтом крейсера также решили усилить и его вооружение. Наш-то "Макаров" в том бою получил более тяжелые повреждения, чем "Баян". Вот потому и решили с него первого начать модернизацию. На "Баяне" просто провели ремонт без всяких переделок, и как три дня как он ушел на усиление группы адмирала Трухачева. Но и его тоже решили перестроить, вот как только начнет морозец опускаться, он сюда и вернётся.
-Был я на днях у Александра Константиновича на "Баяне". Одно его радует, что в том бою легко отделался. Так ещё и ремонт закончили сравнительно быстро. Но завидует тебе. Что именно на твой крейсер начнут вначале устанавливать дополнительное вооружение. И сильно сожалеет, что до этого только сейчас додумались, а не перед войной.
-Так он сейчас там, в действующей эскадре, у Курляндского побережья, а мне тут ещё стоять и стоять.
-Да нет, десант-то ему, как раз, и не довелось поддерживать. Командующий оставил его "Баян" на пару с "Севастополем" в резерве, на всякий случай. Теперь сетует по этому поводу — "Пришел бы на сутки раньше, возможно его крейсер был бы включен в отряд прикрытия к Трухачеву". А так, из всего первого тактического отряда, в строю осталось три крейсера да несколько эсминцев. Остальные корабли, как и твой крейсер на ремонте. По всей вероятности к весне придется тактическую группу создавать в новом составе. Одного линкора мы всё же лишились.
-Жалко "Полтаву". Досталось ей крепко. С такими повреждениями теперь её до конца войны не восстановят.
-"Полтаву" конечно жалко, но вот людей что на ней были, да и остальных что в бою погибли, ещё больше жаль.
