Потом они вместе в Лионский замок вернулись, и во дворе их гостям представляли, а гостей им. Древних родов понаехало, такого и в королевском дворце не увидишь. Там больше фавориты снуют, а тут — самая соль нации. Орлетта невольно гордость испытала, хоть и знала, что все они исключительно по настоятельному приглашению короля приехали.
Храм в замке небольшой, знатные гости еле поместились. Жрец тоже только один, но в данном случае это и хорошо было, больше бы просто не влезло. Венец во время обряда у нее над головой принц Тристум держал, спасибо ему, не стал чваниться. Рядом с таким здоровенным блондином (с голубыми глазами) она смотрелась особенно изящно и трогательно. А над женихом венец Маэлла держала. Конечно, принцессой ее можно считать чисто условно, сейчас и вовсе без владений осталась, но формально ее отец — суверенный монарх. Вообще, эта традиция, что над женихом венец подруга невесты держать должна, не всегда удобна. Но Маэлла ростом выше герцога, ей тянуться не пришлось. Кстати, шлейф невесте (теперь уже жене) при выходе из храма Маэллина сестра Нейма поддерживала. Возраст у нее, конечно, уже великоват для такого, скоро двенадцать, но выглядит еще на десять. Не в Маэллу пошла, та, говорят, каланчей прямо из колыбели росла. Но зато шлейф тоже принцесса несла. В общем, уровень — выше некуда.
Свадебный пир тоже шикарный был, герцог Лионский денег не пожалел. Про перемены блюд и говорить нечего, сплошные изыски, а по числу — все со счета сбились. Но, главное, весь обед шел под непрерывное пение трубадуров, сопровождаемое восхитительными иллюзиями, создаваемыми лучшими магами королевства. Пели — куртуазно, до всяких принятых у дэнов пошлостей вроде "выпьем мы за Гуго, Гуго дорогого!" никто не опускался. Нет, были изящные и возвышенные стихи про прекрасных дам и благородных рыцарях, а уж про невесту так трогательно пели, что и Орлетта прослезилась.
И это все во время войны, когда завтра решающий бой!
Пир затянулся до глубокой ночи, а потом свадебный поезд повез "молодых" и их свиту в Охотничий замок. По дороге освещенной волшебным светом магических фонариков. В свиту вошла, в основном, делегация пиктанцев, галлоды в Лионском замке остались. Возможно, до утра пировали. А с ними только младший Арлуньяк — Гуго, да Маэлла с сестренкой (их отец с ними не поехал) отправились. Ну и король — сам к ним в карету залез.
А вот дальше уже было совсем неинтересно. О первой брачной ночи и вспомнить нечего. Ничего хорошего от нее и не ждала, но такого не ожидала. Молодой муж буквально на десять минут в спальню заскочил — отметиться, чтобы брак несостоявшимся признать нельзя было. А потом к своим пиктанцам отвалил. Дела у него, видите ли. Завтра — бой, надо еще многое решить. Так что даже поговорить о том, как дальше жить будут, не удалось. Хотя, может оно и к лучшему. Сама не знает, как бы этот разговор мог повернуть.
В результате, утром следующего дня Орлетта, Маэлла и Нейма стояли на вершине главной башни Охотничьего замка и смотрели на поле вдалеке, где выстраивалась армия из Дэнляндии. Кэры с такого расстояния казались совсем крохотными, но у каждой из девушек в руках по биноклю было. Выделить среди этих рыцарей державшегося пока сзади дракона, было несложно. У Орлетты тоскливо сжалось сердце.
— Прилетел, наконец. Только не ко мне, а с моей страной воевать. И поздно уже. Опоздал ты...
В это время из отцовского замка навстречу дэнским Кэрам поднялись в воздух двенадцать рыцарей из Галлодии. Вскоре в небе примерно через равные интервалы выстроились в линию двенадцать сражающихся пар. Затем в трех схватках с левого фланга дэнцы уже нападали по двое на одного. Дракон так и остался сзади и в бой не вступил.
— Что-то я не понимаю нашу тактику, — подала рядом голос Маэлла.
— Хорошо ей, никаких сомнений не знает, — тоскливо поежилась про себя Орлетта. — Дэнцы для нее уже "чужие". А я вот с большинством "наших" только здесь познакомилась. Да и назвать это знакомством нельзя, представлена была. А со многими дэнскими рыцарями в Лердене на "фестивале" действительно подружилась. И зачем я на каникулы к отцу поехала?! Хотя, поздно сожалеть...
Маэлла, между тем, продолжала волноваться:
— Где же пиктанцы? Дэнцы же всех наших рыцарей перемелют, пока они вмешаются! Или нарочно не торопятся? Союзнички!
В этот момент, как по заказу, к ним на площадку стали подниматься пиктанские Кэры, а после них появились и Леруа с Тристумом в сопровождении герцога Арнульского.
— Сэр Тристум, не ожидал я такого от вас! Как у вас язык повернулся начинать по новой пересматривать условия нашего соглашения?! И именно сейчас, когда уже бой начался?! — король громко возмущался, но было заметно, что делал это больше для проформы, наверное, в подобных обстоятельствах, сам поступил бы так же.
— Дорогой Леруа! Но вы же сами стали спорить по деталям, до того малозначительным, что я даже забыл о них давеча. Так что вы столь же виноваты в задержке рыцарей, как и я. А без окончательно соглашения я, извините, посылать своих рыцарей в бой не мог. Но ничего же страшного и не произошло! Все ваши Кэры еще в строю.
— Так что же вы теперь ждете?! Вон, там д'Эстамп уже падает!
Но пиктанские рыцари взлетели только после того, как из боя выбыли три галлодийских рыцаря. Все это время де Арлуньяк о чем-то шептался с одним из Кэров, а перед тем, как те стали, наконец, трансформироваться в боевые формы, хлопнул его по плечу:
— Лорд Гэмптон! Мы на вас надеемся. И да будет с вами благословение богов!
Кэры влетели, не спеша выстраиваясь в воздухе редкой цепью. На площадки башни остались только девушки, монархи и герцог. Король подошел к Орлетте, улыбаясь ей сочувствующей, но бесконечно доброй улыбкой:
— Бедная моя девочка! Ты присутствуешь при рождении новой великой державы! Благодаря твоему супругу нам удалось договориться с пиктанцами об объединении в одно государство. Не только вы с герцогом поженились, скоро состоится и наша свадьба с королевой Эрмой. А Тристум, получается, теперь уже мой сын и наследник. А спорит с папой так непочтительно! — король весело засмеялся. — Твой супруг тоже станет одним из четырех магнатов объединенного королевства. Галлодия и Пиктания будут поделены на южное и северное магнатство каждое, и северное — ваше!
— Так вот почему герцога Грасландского со всей семьей вы на свадьбу пригласили! — подала голос Маэлла, про которую как-то все забыли, а ее это не устраивало.
— Да, деточка, ты права, — откликнулся король. — Именно поэтому. К сожалению, за все надо платить, и новый порядок, я думаю, этой цены стоит. Они Дэнляндский союз делали, а мы — галлодо-пиктанский! И наш-то покруче будет! Ха-ха-ха!
В этот момент пиктанские Кэры пролетали как раз мимо Леонского замка. И вдруг замок весь заиграл ярко поблескивающими огоньками.
— Ой! Вы видите? Что это? — воскликнула Орлетта.
— А это и есть цена бесконфликтного объединения, — после некоторой паузы бесцветным голосом откликнулся принц Тристум, остальные промолчали, — твой гениальный супруг предложил. Я, вообще-то считал такой шаг излишним, но это ваше дело.
Со стороны замка, вроде, донесся отдаленный стон, но из-за расстояния уверенности в этом не было. Огоньки помигали и погасли. Замок как стоял, так и продолжал стоять. Кэры летели дальше.
— Так что это все-таки было? — дрогнувшим от нехорошего предчувствия голосом переспросила так ничего и не понявшая Орлетта.
— "Поляна светлячков", — после паузы ответил принц, но понятнее Орлетте не стало.
Зато, кажется, все стало понятно Маэлле.
— Я съезжу, посмотрю! — воскликнула она и вдруг сиганула прямо с площадки башни вниз во двор.
Орлетта охнула, но ее успокаивающе взяла за руку Нейма:
— Сестра, когда торопится, всегда так делает! Чары левитации специально освоила. Летать не умеет, но падение тормозит ловко. Я так тоже обязательно научусь!
— А вот и еще одна "Поляна светлячков"! — ни к кому не обращаясь, сообщил принц.
Тут до башни со стороны поля снова донесся отдаленный стон. Орлетта прижала к глазам бинокль. Вражеское войско больше не стояло стройными рядами, воины лежали вповалку. И дымились!
На Орлетту как будто обрушилось небо.
— А в замке, то же самое?
— Не волнуйся, дорогая, твоему отцу я передал приказ короля с утра выехать из замка, встретить обоз с припасами. И настоятельно советовал сделать это всей семьей, — подал голос герцог.
Тристум только неопределенно пожал плечами.
О том, что стало с остальными гостями и просто слугами замка, Орлетта не спросила, и так все было ясно. Она промолчала. Все равно, эти люди ее переживаний не поймут, а сделать она ничего не может. Хоть бы с родителями и братом все хорошо было! И с сестрой, конечно тоже! На нее навалилось какое-то отупение, и на бой в небе она уже смотрела отрешенно, как во сне, механически, без эмоций фиксируя происходящие события.
Вот навстречу цепочке пиктанских Кэров кинулся дракон. Дракон — это Николас? Вот он вцепился в первого рыцаря. И отпустил. А рыцарь падает на землю, кажется тремя частями?
Рядом взвыл принц Тристум, разом утратив невозмутимость, зато король, кажется, довольно улыбнулся. А тут уже Нейма завопила:
— Дракон второму Кэру голову откусил! И выплюнул!
Принц, что-то крича, кинулся на край площадки и подхватил нечто вроде копья в чехле, который стал яростно сдирать. Де Арлуньяк попытался его успокоить, но принц его грубо отпихнул и даже палкой своей ударил, свалив с ног. Что-то у "союзничков" разногласия пошли!
— Ой, третий Кэр горит и на землю падает. Дракон-то разбушевался! — снова подала голос Нейма.
Тристум, наконец, сорвал с "копья" чехол. Оказалось, это ярко-оранжевый флаг, который он быстро размотал и теперь отчаянно махал им, стоя на краю обзорной площадки башни. Его знаки, кажется, заметили. По крайней мере, некоторые пиктанские Кэры обернулись в его сторону.
Дракон налетел на четвертого рыцаря, и тот тоже полетел на землю по частям. Движения флага изменились, он описывал теперь большой круг. А принц буквально брызгал слюной от ярости:
— Уроды! Во что вы меня втравили?! Четырех лучших рыцарей за полминуты! Да у этого монстра бесконечный резерв и каналы как у бога!
— Что вы делаете, сын мой?! — завопил уже король. — Атаку нельзя прерывать!
Он кинулся к пиктанцу, но отлетел, схлопотав от впавшего в истерику Тристума древком по уху. Арлуньяк тоже попытался вмешаться, хватая принца за руки, но в этот момент подлетели Кэры. Назад они мчались уже на всех парах. Один из них спикировал вниз, подхватил принца, отбросившего флаг куда-то вниз за внешнюю стену, и вот уже все они быстро удаляются в противоположную от поля боя сторону.
Король Леруа поднялся и потрясал кулаками в воздухе. От его обычного веселья не осталось и следа.
— Трус! Дурак! С кем я связался?! Сбежал и даже сигнальный флаг выкинул! Хотя, дэнцы теперь наших Кэров из боя, все равно, не выпустят...
Тут он повернулся к герцогу:
— Ну и заварил ты кашу! Гениальный план! А что имеем?! Надежные союзники драпают! Кэры гибнут! А лучших наших дворян ты сам загубил! Чем теперь от Отто откупаться?! Своей головой?! Или все-таки твоей?!
Очередь дошла и до девушек:
— Что, сиротки! Боем полюбоваться пришли?! Любуйтесь теперь, как вашего короля подставили! Больше такого не увидите! СТРАЖА!!!!
Нейма в страхе прижалась к Орлетте. И тут на груди девушки ярко вспыхнул изумрудный кулон-артефакт, окутав их золотистым сиянием, а вокруг огненными мухами замелькали небольшие огоньки. Только эти мухи с шипением прожигали в зубьях стены небольшие оплавленные отверстия. Сквозные отверстия!
В сияние вокруг девушек эти мухи тыркались десятками, растекаясь по его краю огненной пленкой. Бант в прическе девочки коснулся края этой пленки и вспыхнул. Орлетта прижала ее голову плотнее к себе и загасила огонек прямо рукой.
Пленки защиты вспыхнули и вокруг короля и герцога, но именно что вспыхнули. Буквально через пару секунд они погасли и рядом раздались два коротких вопля. После чего на изъеденный мухами пол упали два дымящихся и не менее изъеденных тела.
Только тут до Орлетты дошло, что аналогичные крики прозвучали по всему замку. И смолкли. А вокруг них пленка защиты разгоралась все ярче. А потом начала тускнеть. И погасла. Девушка закрыла глаза, но ничего не произошло. Постояв так несколько секунд, она снова их открыла. Огоньков вокруг больше не было, а кулон-артефакт, который она невольно все это время сжимала рукой, все еще светился тем неярким внутренним светом, к которому она давно привыкла. Значит, заряд в нем еще остался. Она вздохнула с невольным облегчением и стала хоть немного воспринимать мир вокруг. На груди у нее плакала Нейма, подолы платьев у обеих девушек были подпалены, но они остались целы. А рядом лежали два трупа. И еще много трупов, наверняка, лежит по всему замку, который устоял, но уже дымит оплавленными стенами и начинающимися пожарами. А в небе от замка в сопровождении, кажется, знакомого Кэра, удаляется огромный черный дракон. Орлетта стала было поднимать руку, чтобы помахать ему, обращая на себя внимание, и безвольно ее опустила.
Глава 16. Ничего личного, обычный политический бизнес
Когда Николас и фон Гербер вернулись к месту схватки Кэров, бой там еще продолжался. Галлодских рыцарей оставалось еще шесть, и прекращать сопротивление они не собирались. Более того, двое из них сумели выиграть свои первоначальные поединки, так что наседало на них только тринадцать дэнцев.
Теперь Кэр Гербер решительно кинулся в бой. С криками "Расступись!", "Убивать не надо, бей по рукам!" и "Леруа все равно уже мертв!" он быстро нанес по сильному рубящему удару в плечо трем ближайшим к нему противникам. Те даже закрыться не пытались, а сразу же попадали вниз. Трое оставшихся быстро последовали за ними следом. Видимо, здравый смысл все-таки у божественных рыцарей имелся, и принцип "Кэры не отступают и не сдаются" предпочитают соблюдать чисто формально. В самом деле, какие могут быть претензии к захваченному в плен тяжелораненному? Мужественный герой, и только!
Последнего, кстати, Николас хвостом приложил, окончательно опустошив все накопители и личный резерв и пробив тому плечо шипом. После чего сам сел на землю следом за ними. Остальные Кэры последовали его примеру.
Кэр Гербер, видимо на правах старейшего, принялся деятельно распоряжаться. По его указанию всех убитых и раненых рыцарей сложили в два ряда, раненых — отдельно. Тела пиктанцев тоже сюда принесли. Троих из них — по частям. Увидев эти останки, многие рыцари потом и на Николаса стали какие-то немного нервные взгляды бросать. Тот же лежал на земле уже в человеческой форме, раскинув руки в стороны и бездумно глядя в небо. Не совсем осознанно он пытался раствориться в природе и, медитируя таким образом, восполнить, хотя бы частично запас сил.
Оба сбитых дэнца, к сожалению, были безнадежно мертвы. Помимо шести, сбитых последними, галлодских рыцарей, живым оказался еще один. Правда, был он реально при смерти. Порубили его буквально в капусту, так что на чем душа держалась — непонятно. Уловив краем сознания обсуждение Кэрами состояния раненых, Николас заставил себя подняться. Энергии накопилось крайне мало, но сообщать об этом другим он не хотел.
