Легенда о небесном страннике. Часть 1.2

— Я отдохнул, — попытался воспротивиться Мио и сел.

Эрина засмеялась.

— Так не пойдёт, малыш. Здесь приказы отдаю я. Даже если мои слова не звучат как приказ, следует подчиняться. Отравление мегнием не очень приятная штука. А ты получил серьёзную интоксикацию. Как на тебе оказалась эрлийская маска? Несмотря на то, что у нас почти одинаковый атмосферный состав, к эрлийскому воздуху сложно привыкнуть. Ты ещё легко отделался. Могло быть хуже.

— А что со мной было? — нахмурился Мио.

— Ты провалялся без сознания два дня, и облевал всю каюту. Пришлось ставить тебе отсос, чистить кровь и делать искусственную вентиляцию лёгких. Вот так-то, счастливчик.

Девушка подошла к шкафчику и вытащила из него стопку серой одежды.

— Вот, раз оправился. Когда почувствуешь себя по-настоящему хорошо, одевайся и приходи в медблок. Я оставлю лекарство. Тебе лучше принять его, прежде чем начинать бегать по кораблю с восторжёнными глазами. Тебе ведь ещё нет пятнадцати?

Мио нахмурился. Ему не нравилось, когда его принимали за ребёнка.

— Мне шестнадцать, — буркнул он. — И я собираюсь стать курсканером ВВСА.

— Ну-ну, — улыбнулась Эрина. — Вижу, у тебя есть характер. Ладно, не горячись. Когда проснёшься, поболтаем с тобой. Твой приятель ещё не скоро придёт в себя. Ему здорово досталось.

Мио нахмурился, пытаясь понять, о чём она говорит.

— Мой приятель?

Женщина удивилась.

— Эрлиец. Разве ты не помнишь?

— Но...

Эрина оборвала его возражения одним властным жестом:

— Мы потом поговорим об этом, хорошо? Эрлам — свободная зона, и только поэтому ты сейчас здесь, а не в охранном отделении. Согласно договору, этот эрлиец имел полное право находиться на твоём корабле, но когда мы достигнем Рогвайды, тебе лучше забыть о нём, если не хочешь неприятностей. Никакой мирный договор не сможет изменить того, что произошло на Верди. Понимаешь, о чём я?

Мио кивнул. Ему хотелось убедительно рассказать этой милой даме, что он понятия не имеет, что случилось во время ново. Но всё это можно сделать потом.

Эрлиец получит по заслугам. Война не была закончена, и никакое временное соглашение не сможет отменить участи этого парня. Его казнят на Рогвайде. Скорее всего, неофициально.

Непонятным представлялось, в какие игры играл эрлиец, но он доигрался.

Эта мысль не вызвала никаких эмоций, кроме лёгкого недоумения. Мио не мог понять, что заставило инопланетника прийти на помощь. И почему он перешёл на киинт, когда его собственный катер оказался в полном порядке?

Мысли потихоньку расплывались. Мио почувствовал, что его снова клонит в сон — постепенно начало действовать лекарство.

Подросток закрыл глаза и перевернулся на бок, размышляя о том, что Эрина наверняка соврала ему из сострадания. Она не могла знать, что Сони добралась до убежища. Добралась ли?

Необходимо связаться с ней, как только он проснётся, и дать весточку, что с ним всё в порядке. Наверняка Сони переживает не самые приятные минуты своей жизни. Она уверена, что Мио погиб.

Интересно, что думает та девушка с эленберга? Кто она для эрлийца? Сестра, напарник или возлюбленная? Он отправил её домой, а сам спас ему жизнь. Но ведь именно по его вине, Мио оказался в такой ситуации. Если бы эленберг не просил о помощи, сейчас они с Сони могли находиться дома, и Мио бы хвастал перед Рейкамом в своё удовольствие, заставив парня позеленеть от зависти.

Хвастать теперь представлялось нечем: улов пропал, катер разбит, и у него не осталось ничего. Вряд ли дядя Сони разрешит взять новый кредит, пока не выплачен старый. А катер являлся его единственным имуществом и способом зарабатывать на жизнь.

У Сони, правда, имелась квартира в городе. Но даже если она решит её продать, окупить потерю киинта они не смогут.

А он так и не оплатил лицензию.

Мио заскрипел зубами. Теперь мысль о смерти эрлийца не вызывала у него угрызений совести.

* * *

Лицо отца, как всегда, казалось немножко уставшим и растерянным. Они стояли на палубе гасверона и смотрели на облака. Множество облаков, вязких, похожих на мокрый туман. Снизу это казалось красивым, наверху же было мокро и тяжело дышать. Лица наполовину закрывали дыхательные маски.

— Сегодня ты опять полетишь прокладывать новый курс? Возьми меня с собой, па.

Мио было холодно, он устал, но возможность вот так побыть с отцом выпадает редко, и он готов терпеть и холод, и неудобства.

Отец кажется огромным. Мио похож на мать, только глаза отцовские, сине-зелёные, как верийская листва. Когда отец улыбается, в зрачках у него загораются тысячи солнц.

— Не сегодня.

Отец улыбается и гладит сына по голове. Даже сквозь шлем чувствуется сильная уверенная ладонь. Мио хватает его за пальцы и прижимается щекой к грубой чёрной перчатке.

— Ты всегда так говоришь.

— Извини, малыш. Мне хочется чаще бывать с тобой, но у альянса не так много опытных навигаторов. Твоему папе надо прокладывать курс и чертить новые карты. Все наши свободные сектора захвачены, а воздушные потоки меняются. Подожди, скоро закончится война, мы с тобой налетаемся. Небо станет свободным, только для нас, и ты будешь самым лучшим курсканером. Знаешь, что? — отец присел на корточки. — Вернусь с задания — покатаю тебя вокруг корабля.

— Обещаешь?

— Обещаю! Ну что, привяжешь мне сегодня к хвосту свою счастливую ленточку, Миоарэль?

— Не называй меня так, мне не нравится. У меня имя, как у девчонки. Все ребята смеются.

— Это мама придумала тебе такое имя, — строго сказал отец. — На древнем языке оно означает "Счастливый ветер". Когда Сольвей родила тебя, она сказала, что это самый счастливый день в её жизни, — в голосе отца проскользнула грустная нотка. — Наверное, она была права.

— Почему мама от нас ушла? — спросил Мио шёпотом.

— Потому что любила тебя и желала защитить. Ты не поймёшь, — голос отца стал жёстким и суровым. — Когда ты станешь большим и сильным, я расскажу тебе.

— Значит, мне надо побыстрее вырасти. А я, правда, похож на маму?

— Да. К счастью, не очень сильно, а то я бы ревновал и сердился, что тебе ничего не досталось от папы.

Мио хихикнул, представив сердитого отца. Это было невозможно. Отец никогда не выходил из себя.

— У тебя её лицо и фигура, а волосы и глаза мои.

— Мама была маленького роста, — насупился Мио. — Я, наверное, никогда не вырасту.

— Вырастешь обязательно, и меня перегонишь. А когда придёт время, станешь самым лучшим пилотом на всех девяти островах. Поверь моему слову, я знаю!

Отец! Отец! Зову тебя,

Но снова не придёшь.

Все обещания, слова...

Смерть превратила в ложь.

Надежда тщетна, с болью лет

Не в силах примириться.

Я каждый вечер снова жду,

Что ты придёшь проститься.

— Отец! Спасите моего отца, кто-нибудь!

Мио кричит, пытаясь открыть дверь и выбраться наружу. Огромные стремительные белоснежные птицы смерти атакуют судно со всех сторон. В пылающем огненном маревом воздухе, не прекращаясь, кипит бой. Эрлийцы.

Горят крылья лёгких киинтов, взрываются серебристые эленберги.

— Папа! Папа!! Кто-нибудь...

Ему удаётся открыть металлический люк, проскользнуть в щель. Корабль, не переставая, сотрясают взрывы. Кажется, что на палубах воцарился ад: всё рушится, пылает, окутанное клубами едкого чёрного дыма.

Мио, падая, бежит вверх по лестнице, хватается за перила, повисая на них, после очередного страшного толчка.

На верхней площадке идёт сражение. От грохота выстрелов и снарядов глохнут уши, глаза слезятся от пелены гари. И ползут навстречу, щёлкая клешнями, страшные эрлийские роботы — аскеры.

— Папааа!

Мио бросается под пули. Никто не обращает на него внимания. Всюду трупы, изуродованные тела, искореженные машины, плавящийся металл и вонь горящих проводов, озаряющих пространство фиолетовыми вспышками напряжения.

Пол под ним вздымается, словно живой. Через образовавшиеся неровные разломы вползают жуткие металлические щупальца аскеров, плюют огнём.

Солдаты галенсберга отчаянно отстреливаются.

Сквозь дымовую завесу виден ряд покосившихся забытых воздушных катеров. Бой идёт на палубах, бой кипит в воздухе, повсюду царит война: взрывы, стрельба, смерть, кровь, крики и стоны раненых.

Мио рванул к катеру.

Отец учил управлять киинтом. Отец учил, как правильно делать стыковку. Мио спасёт папу. Он успеет.

Удар кулака сшиб его с ног.

— Вниз! — орёт капитан. — Кто-нибудь, уберите мальчишку!

— Папа! Там папа! Вы должны помочь ему! Там папа! Не бросайте папу!

— Приказ отступать. Всем на нижний ярус. Взрывайте верхнюю палубу. Взрывайте палубу!

Сильные руки подхватывают его, зажимают под мышкой, как тряпичную куклу, Мио кусается, брыкается и кричит.

— Папа!

— Уходим!

— Папааа!!!

А затем тысячи стальных игл впиваются в его тело, и всё заливает красный непереносимый туман боли. Иглы пронзают плоть, вгрызаются в кости со всех сторон. Острые медицинские скальпели на концах тянущихся из пустоты, безжалостных механических манипуляторов.

— Папа, папа, спаси меня! Па...

Отец стоит к нему спиной. Чёрная куртка разорвана в нескольких местах, по плечу стекает кровь. Но он жив, он заставит эту страшную машину исчезнуть, он...

Отец поворачивается к нему. Вместо лица — жуткая кровоточащая маска, а из провалов глазниц торчат красные жужжащие иглы. Они начинают вращаться, приближаясь.

— Папаааааааа!!!

Мио вскочил, хватая воздух ртом. Провёл трясущимися пальцами по лицу, отгоняя наваждение.

Со дня тех событий прошло десять лет, но призраки прошлого не желали отпускать. Терзали, мучили кошмарами, совершая причудливые метаморфозы с сознанием. Просыпаясь, он не сразу мог понять, где находится. Всё происходило слишком реалистично, пугающе.

Он знал правду. Сегодня ему привиделась очередная версия гибели — ненастоящая, смешанная с фрагментами правды. Но от этого не становилось легче.

Один из штурмовиков, Микаэль Арис, забрал мальчика к себе на воспитание. С его дочерью Сони они выросли вместе, сроднившись, став гораздо больше, чем просто друзьями. Потом Арис погиб в войне с эрлийцами. Из всех близких людей у них с Сони остался только её дядя, оказавший посильную помощь, но не особо заботящийся о судьбе чужих отпрысков.

С ранних лет они вели самостоятельную жизнь, полностью предоставленные сами себе.

Мио свесил ноги вниз, сделал глубокий вдох, постепенно успокаивая дыхание и унимая противную, муторную дрожь страха.

Голова не кружилась, а тело, взбудораженное сном, требовало немедленного действия.

Ему всегда после этих снов хотелось вскочить, куда-то бежать или... может быть, спрятаться? Животный глубинный ужас, всплывающий из подсознания, нежелающего делиться собственными секретами.

В такие моменты Мио начинал верить в то, что он действительно сумасшедший. Впрочем, существовали ли в этом мире нормальные люди? Война изуродовала душу каждого, оставив неизгладимый чёрный отпечаток.

Подросток поднялся и принялся натягивать приготовленную одежду. Штаны, футболка и простой серо-голубой комбинезон.

Часы на стене показывали половину пятого. В животе урчало. Хотелось есть. Неудивительно: он несколько суток проспал. Мио посмотрел на кнопку вызова и решил повременить с её использованием.

Длинный полутёмный коридор встретил пустотой переходов и рядами мерцающих на стенах энерголамп. Мимо, едва не сбив с ног, пролетел одетый в чёрный комбинезон мужчина. Небрежно кивнул и скрылся в одном из отсеков.

Мио проводил его взглядом и отправился изучать корабль.

Сдвинул первую попавшуюся дверь с мигающим синим квадратиком, и ему повезло. Это оказался медицинский блок, и он сразу же увидел Эрину. Женщина перевязывала руку загорелому светловолосому крепышу и сердито выговаривала ему за небрежность.

— Дин, я очень рада, что ты такой у нас самостоятельный, но правила безопасности, если ты не успел понять, придуманы специально для дураков, вроде тебя. Я понимаю, что без перчаток работать гораздо удобнее, но если бы ты взял контакт немного левее, сейчас мне бы пришлось пришивать тебе новую руку. А так как никто не станет ради твоей дурьей башки тратить бешеные деньги на установку имплантата, ты мог остаться инвалидом.

— Эрина, да ладно тебе, понял я! — парень вяло огрызнулся. — Мне ещё с капитаном предстоит объясняться и с ребятами. Теперь точно проверки не миновать, — он вздохнул.

Эрина, заметив нерешительно застывшего в дверях паренька, приветливо улыбнулась.

— А, Мио! Проснулся наконец. Иди сюда, познакомлю тебя с нашим механиком. Это Дин, — она закончила перевязку и, напоследок всадив парню в предплечье иглу из медицинского пистолета, принялась убирать инструменты, — ужасный растяпа и болван.

— Эрина! — взвыл парень. — Хватит уже, понял я! Понял.

Он повернулся к Мио и, смерив его коротким взглядом, протянул здоровую руку.

— Динас Картер.

Мио пожал её и внутренне сморщился. Рукопожатие у парня оказалось железным. Впрочем, он тоже не оплошал, и Динас посмотрел на него с уважением.

— А ты крепкий парнишка, по виду и не скажешь. Попал в передрягу?

Мио не оставалось ничего другого как кивнуть.

— Как ты оказался в море?

Эрина сложила инструменты в ящик.

— Нечего так сразу приставать к человеку, — заметила она строго, — отведи его в кают-компанию и познакомь со всеми. Проследи, чтобы накормили. И, Дин, без ваших обычных фокусов, ты меня понял?

Она перевела взгляд на мальчика, и лицо её смягчилось.

— Мио, не теряйся, здесь хорошо. Я вечером загляну к тебе. Дин, — обернулась она к крепышу, — Мио на твоей ответственности. Покажешь ему здесь всё. Сегодня освобождаешься от работы. Я иду в рубку и попробую прикрыть твою задницу.

— Эриночка, я тебя люблю!

Парень моментально расцвёл и попытался обнять девушку, за что получил чувствительный тычок по перевязанной конечности.

— Картер, не забывайся! Завтра будешь сдавать экзамен по технике безопасности. Я прослежу.

Парень снова скис. Эрина, на ходу потрепав Мио по волосам, вышла из каюты.

— Ну вот, влип, — буркнул Динас и нехотя поднялся на ноги.

— Пошли что ли, Мио. Странное у тебя, кстати, имя. Это типа "счастливчик"? Дай угадаю, отец у тебя пилот? Я прав?!

Мио снова кивнул. В животе у него громко заурчало. Дин засмеялся.

— Ого, какой рокот! Голоден? Конечно, голоден. Пошли, заправим твой мотор. Керк, кажется, сегодня на смене.

Динас, болтая о пустяках и как-то сразу вызывая к себе невольную симпатию, отвёл его на кухню и познакомил с поваром, хмурым и неразговорчивым южанином. В представлении Мио, все повара должны были быть толстяками, но Керк, как ни странно, больше напоминал не повара, а боевика, заглянувшего на кухню по ошибке. Мужчина состоял из сплошных мышц. Они бугрились, натягивая светлую футболку, и поначалу Мио решил, что он просто исполняет чьё-то дежурство. Но то, как мужчина ловко управлялся с кастрюлями и сковородками, доказывало, что Керк заведует кухней не один год подряд.