Кое-что об архимагах

Так или иначе, ближе к утру работа была завершена, оставалось самое малое, но и самое важное — подыскать оптимальный вариант в линиях жизни.

— Как успехи, молодежь? — господин появился в самый последний момент, с опытностью бывалого, кто приходит в аккурат чтобы насладиться результатом чужой работы.

— Нашел ветку из трех толстых линий жизни, лет чуть больше десяти, крепкие, сильные, здоровые, — отчитался Фил, — два брата с разницей в год и девочка, ровесница младшему. Линии рвутся с интервалом в пару минут, что-то с ними случилось.

— Так, — замер на секунду архимаг, — а если они задохнулись? Или попали под обвал? Или их убили дезертиры?

— Риск всегда есть, — равнодушно пожал плечами Фил, — можете не идти.

— А линий почему три? — нахмурился старик.

— Я иду с вами, — принцесса положила руку на плечо юноши.

— Неприемлемо, — качнул головой архимаг.

— Дед, а вдруг мы действительно попали под обвал и умираем с голоду? Можно будет ее съесть, например.

— Эй! — женский кулачок стукнул Фила по плечу.

— Добро, — согласился старик и принялся внимательно изучать гексаграмму.

— Эй! — еще раз воскликнула принцесса, на этот раз в адрес архимага.

— Т-ш... зато он согласился, — шикнул на жену парень.

— А мы точно... ну, — слегка смутился старик, — попадем каждый в нужного персонажа? Мальчик в мальчика, девочка в девочку, а?

— Все под контролем, — уверенно кивнул Фил.

— Смотри у меня! — пророкотал глава рода, угадав мысли парня, и принялся проверять расчеты.

Одну руну все же пришлось поправить, а пойманного усилиями двоих Филиппа — слегка попинать. Ворожить возле готовой конструкции он опасался, а двое разъяренных магов, чуть не сменивших разом пол, все равно были достаточно разумны, чтобы не наносить увечий.

К полудню следующего дня трое магов заняли свои места в монструозной фигуре. И мир дрогнул.

Сходили с ума мелкие духи стихии, демоны нижнего мира впервые ощутили чувство страха, когда завозилось нечто гораздо ниже привычного ада. Просыпались в холодном поту великие этого мира, магические школы всех стихий выкладывались полностью, дабы остовы гор не рухнули под напором воли и силы троих магов. Гладь Мирового океана лихорадило, огромные цунами прокатывались из края в край, собирая щедрую дань в прибрежных городах. Судороги землетрясений перекраивали пути рек и очертания континентов.

Аркадия поймала себя на мысли, что ей очень хочется взмолиться кому-нибудь мудрому и могущественному, но она тут же взяла мысли под контроль. Боги не любят, когда у них воруют, и щедро делятся сведениями о воровках между собой. Иначе будет безумно жаль одну из приобретенных девяти жизней. Зрачки девушки неожиданно сузились и окрасились зеленым — всего на секунду.

Филипп поднял руки вверх, начиная синхронизацию потоков и привязку линий силы к движению мировой сферы. На лице замерла улыбка — он практически чувствовал, как бесконечно злые создания, некогда одолжившие ему знания и силу, ощутив, что жертва срывается с крючка, бессильно бьются в неприступную защиту замка, требуя вернуть долги с набежавшими процентами, но не способны что-либо изменить.

Архимаг не думал ни о чем и щедро делился собственной силой, и накопленной под фундаментом здания, совершенно зря не обращая внимания на лица спутников.

Реальность застонала и предпочла выкинуть трех нарушителей спокойствия туда, куда они хотели.

Глава 3

Мир мигнул перед глазами, ослепил вспышкой солнечного света, поплыл хороводом ветвей на фоне синего неба и больно ударил по спине. Фил в последний момент вцепился во что-то и остановил падение. Сверху упало нечто тяжелое и потянуло вниз, но парень смог удержаться на месте, инстинктивно прижав упавшее к себе. Некоторое время Фил глубоко дышал с закрытыми глазами, пытаясь унять быстрое сердцебиение. Запахи леса кружили голову, рождая образы теплого лета, самого разгара жизни природы — и его жизни тоже. 'Удалось!..' — торжествуя, шептал разум, но он не торопился радоваться — через пару минут первый из тройки должен был умереть. Левая ладонь чувствовала теплую кору дерева, правая прижимала к боку что-то теплое и угловатое. Парень открыл глаза и сразу наткнулся на ответный взгляд рыжего веснушчатого создания, что еле удерживалось на этой же ветви. Стоит Филу расслабить руку — и оно упадет вниз, прямо к выпирающим из земли корням дерева-исполина и двум тявкающим и порыкивающим созданиям, весьма похожим на волков. Там же валялись три лукошка с раскиданными вокруг ягодами. Хотя дерево не такое уж и большое — он оценил его размер, привязывая к масштабу своей руки, но если сравнить с корзиной и величиной лесной ягоды — обычное деревце, невысокое, на которое вполне по силам взобраться трем детям. Кстати, а где третий? Фил напряженно посмотрел на соседнюю ветку и вниз — никого.

Ребенок в его руках воспринял перевод взгляда иначе.

— Что? Я не красивая? — с затаенным страхом спросила Аркадия и слегка двинулась в руках.

— Судя по косичкам, ты девочка, — глубокомысленно ответил своим мыслям Фил и облегченно вздохнул. Шанс на ошибку все-таки был.

Голос звучал высоко, но хрипловато, как у рано начавшего дымить подростка. Или нервное напряжение сказывается?

— Что значит 'по косичкам'? — возмутилась девушка, но тут же осеклась, уловив странный отблеск в глазах парня.

Фил вовсю обдумывал — быть может, стоит разжать объятия и убрать из уравнения эту неизвестную? Кое-что во время ритуала весьма его смутило — нечто непонятное в супруге, оттого наверняка опасное.

— У нас договор? — полувопросительно, с напряжением произнесла девочка, цепляясь за руку Фила.

— Конечно, — легко кивнул Фил и помог забраться ей на ветку.

— Да уж, явно не дворяне, — Аркадия с интересом рассматривала себя и свою одежду.

Одежда выглядела довольно невзрачно — нечто, что в прошлой жизни можно было назвать холщовым мешком с вырезами под голову и руки, с крупным красным орнаментом вместо окантовки. Концы ногтей грязные, обгрызенные, руки тоже не отличаются чистотой. Подошвы ног, видимо, никогда не знали обуви — широкие ступни, не по-детски жесткие, словно одна большая мозоль. Волосы в спутанных косах смотрелись более-менее приемлемо для лазания по деревьям — огромное число мелких веточек, паутины и опавшей листвы. Весьма расстраивало отсутствие зеркала, но девушка чувствовала, что с такими доходами собою можно любоваться только отраженной в воде.

Одежда ее названого мужа смотрелась не лучше, но если мысленно сменить ту на одеяния принца — парень вполне уместно бы в ней смотрелся. Или тому виной волевая осанка и положение головы, принесенные с собой из прошлого мира? Черные волосы снижали шанс быть родственниками минимум вдвое.

— Какого цвета у меня глаза? — Аркадия отвлекла парня от внимательного рассматривания окрестностей.

— Зеленые, — Фил вновь вернулся к наблюдению.

'Точно не родственники', — вздохнула девушка, сама не понимая, радуется она голубым глазам спутника или нет. С одной стороны, проще разойтись дорогами, но с другой — в родстве тоже прослеживались преимущества. 'Будет видно', — решила она и только сейчас услышала тявканье у подножья.

— Ой, — пискнул испуганный девичий голос, — это они нас должны съесть?

— Шутишь? Мы на высоком дереве, они — совсем еще щенки, — флегматично ответил он. — Нас должна съесть их мамаша, — он дернул подбородком куда-то вправо.

С той стороны, легко перепрыгивая бурелом и лавируя в переломанном сухостое, грациозно двигалась огромная волчица. Серебристая шерсть высокого, более полутора метров в холке, хищника красиво переливалась на солнце — животное явно не голодало и не боялось кого-либо в округе, потому легко отпустило детенышей поохотиться.

— П-ф, всего-то животное... — успокоилась Аркадия и демонстративно воспроизвела жест-заклинание огненного шара.

В десятке сантиметров от руки воздух исказился легкой дымкой, словно от кружки с горячим чаем.

— Что за?.. — девушка повторила жест и в шоке уставилась на место, где должен был появиться огонь, но протаивала очередная дымка

— Какой магический резерв у ребенка в десять лет, без подготовки? — спросил Фил и сам же ответил: — Почти никакого.

— Что же нам делать? — с легкой паникой спросила Аркадия, заодно осматривая маршруты отхода. Выходило — можно двигаться только наверх, а оттуда — на ближайшее дерево, если повезет допрыгнуть.

— Можешь благородно принести себя в жертву, авось волчица подавится твоими костями и помрет. — Фил напряженно обдумывал возможные решения. Да, тело досталось не в лучшей форме — питался прежний хозяин не очень хорошо, но зато был довольно гибок и вынослив. Все портила малая масса — сильного удара не нанести, да и острой щепой толстую шерсть вряд ли удастся пробить. Разве что вонзить достаточно глубоко в глаз...

Сверху в кроне заскрипело и смачно хрустнуло, а еще мгновением позже третий в их компании приземлился на соседнюю ветку, прижимая к себе короткую дубинку, явно выломанную секундой раньше.

— Ты забыл про ритуальную магию, — ровесник напротив, одетый столь же бедно, сощурил небывало серьезные, сине-ледяные глаза и кольнул взглядом волчицу, — ритуалы от силы мага зависят гораздо меньше.

— Ритуалы — на дереве? — хмыкнул Фил, с опаской посматривая на отломанный сук. К счастью, между ними было достаточное расстояние, и атаки прямо сейчас можно было не бояться.

— На волке, — уточнил перерожденный глава рода. — Рисуешь руну 'l' ударным методом на голове зверя, — хищно улыбнулся он и с любовью огладил кусок дерева. — Я пошел.

Двое зачарованно смотрели, как худенькое тельце паренька оттолкнулось от ветки, зацепилось одной рукой за следующую, и, перекувыркнувшись в воздухе, с лихим гиканьем намертво вцепилось в загривок волчицы. В тот же миг короткая дубинка очертила небольшой полукруг и смачно врезалась в череп зверю.

Волчица аж присела на передних лапах от такой неожиданности, чуть не перебросив всадника через себя, и испуганно рыкнула. Еще один удар выбил кровь на затылке зверя, вызвав ярость и желание во что бы то ни стало дотянуться пастью до ноги наглеца, но перерожденный архимаг ловко поджал ногу и влепил удар по морде. Лес огласил громкий скулящий звук, с которым хищница впрыгнула в самую чащу, надеясь соскрести с себя опасного седока низкими ветвями и павшими деревьями.

— Настоящая живая легенда... — полушепотом, восторженно произнесла Аркадия. Фил ревниво посмотрел на конопатую девочку, фыркнул и двумя ногами вперед спрыгнул вниз. Прыжок пришелся на хребет первой твари, отвлекшейся на сцену битвы, перекат вперед и вбок погасил инерцию падения и уберег тело от зубов второй. Новый бросок волчонка он встретил чуть сбоку, с точностью рассчитав удар так, чтобы импульс поворота невеликого тела передался через костяшку кулака прямо по носу зверя. Волк упал на землю уже мертвым.

— Так-то! — хмыкнул Фил, победно оглядывая поле боя.

В траве скулил первый волчонок, нелепо переворачиваясь на боку — удачный удар ногами повредил позвоночник.

Еще один удар должен был добить хищника, но, как обычно бывает в серьезном деле, случилось это.

— Стой! — с дерева торопливо спустилась девочка и присела рядом с умирающим волчонком. — Садист, — Аркадия со всей строгостью десятилетней девочки зыркнула на Фила и положила левую руку на морду покалеченного животного.

— Ничего, что оно хотело тебя сожрать?

— Но он же совсем маленький! И такой миленький! — животное под ладонью магини замерло и закрыло глаза.

— Маленькие милые собачки и отношение к ним: напомнить? — Фил настороженно оглядывал лесную чащу и встал так, чтобы между ним и деревом была спутница.

— Волк — не собака, — глаза Аркадии закрылись, яркий румянец лица сменился смертельной бледностью, по лбу покатились крупные градины пота, а животное под руками взвыло, совсем как взрослое.

— Умница, хорошо, что добила, — выдохнул парень и мельком глянул на невесту. Вопль возмущения застрял в горле.

Рядом с рыжей девочкой вовсю виляло хвостатое недоразумение, с удовольствием подставляя бока под ласковые ладони. Словно щенок, хищник перекатывался со спины на пузо, подползал на лапках, тыкался мордой и блаженно предавался неге, прикрыв глаза и высунув язык.

Аркадия с явной усталостью в движениях, но улыбаясь, ласкала то, что должно было помереть минутой ранее — с таким переломом не живут, не говоря уж о возможном лечении в дремучем лесу.

— Очаровательно! — сплюнул в сторону Фил. — Теперь объясни ему насчет мертвого братика.

— Он его уже не помнит, — девочка мельком посмотрела на парня и продолжила ласкать волка. — Вырастет — будет защитником. Нельзя красивой девушке без ручного волка.

Хруст ветвей перевел внимание в точку чуть правее того места, куда умчалась волчица со своим всадником. На этот раз она вернулась одна. Кровь заливала зверю глаза, пачкала шерсть на морде и боку, но это было не важно — она была жива, а значит — смертельно опасна.

Двое резко почувствовали напряжение в каждой клеточке тела, готовясь к последней схватке в своей жизни. Вылеченный волчонок храбро выступил вперед и зарычал, не признавая мать.

Нападения не было. Огромная хищница тяжело водила боками, с трудом вдыхая воздух. Шаг, еще один — и серебристое тело падает вбок, опускаясь на землю мертвым и будто бы выдыхая от удара.

Замолчали птицы в кроне дерева, стих ветер, что тревожил ветви, замерло дыхание. Волчица не торопилась оживать, но и остальные действующие лица остерегались верить в ее гибель. Так бы и длилось все это, если бы из-под сени леса не выступил победитель. Плохенькая одежда вконец истрепалась и висела на правом плече, потому как левая лямка была порвана и с каждым шагом покачивалась разодранным куском. На лице имелись порезы от ветвей, что стегали во время сумасшедшей гонки и только чудом не задели глаза, руки и грудь отливали матовым буро-красным блеском своей и чужой крови. Левая рука небрежно придерживала дубину — измочаленное красно-черное дерево смотрелось жалко, но владелец оружия не отказался от него. Архимаг сделал несколько шагов вперед, тяжело вздохнул, пошатнулся, но не упал. Обошел свою добычу, цокнул языком и удовлетворенно хмыкнул.

— Мне нужна ровная площадка пять на пять метров вокруг нее, — мальчишка ткнул дубинкой в сторону волчицы, — освободить от травы, сора. Можете начинать.

— Почему это мы должны все делать? — возмутилась девочка, прижимая к себе порыкивающего волчонка.

— Потому что у меня дубинка, это же очевидно, — деланно удивился архимаг и нахмурился, заметив живого хищника, но ничего не сказал.

Вместо разговоров, он подтащил к себе тушку второго волчонка и с досадой посмотрел вокруг — ничего, что могло бы помочь снять шкуру. Добычу следовало свежевать сразу, тащить все на себе юные тела не могли, но самое ценное стоило взять с собой — то, что поможет пережить скорые холода или можно будет легко обменять на звонкую монету.

— Зачем тебе круг? — Фила дубина не смущала: поединок может поменять ее хозяина, а то и вывести из боя в первые же секунды.