Чтобы не было скучно, захватил я с собой в дорогу журнал "Наука и техника г. Рига". Тот самый, что не успел дочитать на дне рождения кума. Как принес я его домой, так он и лежал на столе, всё руки не доходили. А ведь брал всего на три дня.
Статьи там одна интересней другой: "Следы первобытности в нас самих", "Космическая вахта и психофизиологические ритмы", "Замороженный человек". И авторы не какие-то гранды, а молодые учёные, кандидаты наук Э. Циеленс, Е. Лебедев. В прошлой жизни я о них и не слышал. Но особую ценность для меня представляла серия коротких статей о подготовке американских астронавтов к лунной программе. Их даже Рубен прочитал. Циеленса не потянул, белковые функции — это для пятого класса сложно и непонятно, а про пиндосов чуть ли ни назубок. Не стал я ему рассказывать, что всё это, начиная со "спасательной лодки", которая будет страховать экипаж "Аполлона" в месте предполагаемой высадки, заканчивая конструкцией луномобиля, большая дымовая завеса. Зачем? Время
придёт, сам убедится.
В прошлом моём 1969 году, телек у нас был, но космическую эпопею американцев я не смотрел. К концу рабочего дня у матери начинала болеть голова, поэтому в нашем доме очень рано играли отбой. Не позже восьми вечера, дверь запиралась на ключ. Серега, который к тому времени учился в десятом классе, в дом пробирался через окно. Брат пробовал возникать, напирал на свою взрослость, но получал отлуп: дескать, закончишь школу без троек, поступишь в юридический институт, тогда, мол, и будешь ложиться спать хоть после полуночи.
Так в моей жизни сложилось, что главную мировую сенсацию, о которой у нас говорили шёпотом и взахлёб, я пропустил. Но зато запомнил надолго. За излишнее славословие в адрес американцев на уроке истории, мамка поставила двойку сыну директора школы, реальному претенденту на золотую медаль. Его достойный папаша не замедлил с ответом и влепил мне трояк по черчению в итоговый аттестат за восьмой класс — единственный неуд, доставшийся мне на память о школе, за который меня никто не ругал.
Устоявшийся мир справедливости и добра, в котором до этого так беззаботно жилось, покачнулся и с грохотом рухнул. От Сергея Петровича я такого не ожидал. Черчение было одним из любимых моих предметов, и трояк по нему я не заслуживал. Часами сидел за кульманом, в миру параллельных линий, штирихуя рейсфедером срез какой-либо хитрой детали. Более того, я частенько захаживал в квартиру директора, где царила геометрически строгая обстановка и точно такие же нравы. Со старшим его сыном — тем самым десятиклассником, что славословил американцев — мы выступали за школьную команду КВН "Русский сувенир". Поэтому и дружили несмотря на разницу в возрасте. В преддверии очередной игры, засиживались допоздна, придумывая сценарий приветствия и каверзные вопросы для конкурса капитанов. Тоненькая брошюра "КВН раскрывает секреты" была нашей библией. И сейчас помню:
"А как было то в ту субботушку,
В ту субботушку, в чистом во поле.
Выбегали там две дружинушки
По двенадцать молодцев без единого.
Стали мяч гонять да по травушке,
Подбираться к воротам сетчатым.
Как ударил один добрый молодец,
Улетел мяч выше облака летучего.
Как ударил другой добрый молодец,
Залетел мяч в царство тридесятое.
Как ударил третий, белой ноженькой,
Унесли фоторепортёра замертво.
А вратарь лихих супротивников
Пред воротами всё похаживает,
Всё похаживает, насмехается:
"Эх, медведи вы косопузые,
Игроки вы все полусредние,
Сколько вас голов, только нет голов.
Как замах то у вас — рубль серебряный,
А удар, у мазил, копеечный.
Не в футбол вам играть — в дочки-матери..."
Таким оно было, моё неторопливое время. И шутки другие, и расстояния. Проспал выпуск новостей — будешь довольствоваться размытыми картинками из газет, рассказами тех, кто смотрел "как оно было" и бронзовеющею цитатой в учебнике по истории.
"Это один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для всего человечества". Так скажет через два года Нил Армстронг, один из героев фильма о покорении человеком Луны. Нужно будет не пропустить. Хоть что-то останется в памяти, кроме ассоциаций.
В прошлой моей судьбе, этот самый маленький шаг я впервые увидел по чёрно-белому телевизору, но уже на склоне тысячелетия, в программе Гордона "Собрание заблуждений". Ведущий изящно выпячивал нестыковки и ляпы на свободно доступном кино-фото-наследии НАСА. А я пожирал глазами всё, что не смог посмотреть в детстве. Больше всего почему-то запомнились кадры про лунный автомобиль, на котором рассекали пиндосы — аскетичную раму с вывернутым зонтом на корме, похожим на принимающую антенну радиоуправляемой игрушки.
Конструкция смотрелась эффектно, но меньше всего подходила для открытого космоса и, кстати, была не похожа на фотографию в "Науке и технике", перепечатанную из американских источников.
Закрытая капсула на широких колёсах возвышалась над грунтом метра на полтора, а может и больше. Потому что проникать в неё следовало через люк в полукруглом днище. А делать это ползком или на карачках, в условиях космоса проблематично.
Судя по количеству окон, луномобиль был четырёхместным, с грузовым отсеком в корме и огромным аккумуляторным ящиком под ногами водителя, от низа кабины до центра передних колёс.
"Вот так, — подтверждал мои мысли текст, — представляют себе американские конструкторы машину, которая будет перевозить космонавтов по бездорожью нашего естественного спутника".
Дед глянул через плечо:
— Что это там за павлин?
— Где?! — Я не врубился, глянул налево, направо...
— Да вон же, в книжке твоей...
— А-а! — Я вслух прочитал заголовок и краткое пояснение, — "В помощь космонавтам. Учёные не знают, что ожидает первых космонавтов на Луне. Но уже сейчас в труднодоступных горных районах американские космонавты испытывают это лёгкое полукольцо, укреплённое за спиной. По мнению его конструкторов, это приспособление поможет космонавтам свободно преодолевать неровности лунной поверхности".
— Дай-ка гляну! — он передал бабушке вожжи и нацепил на нос очки.
— Гля! — откликнулась та. — Чи пра их туда занесёт?!
— А чёрт его знает...
Вообще-то дед метко выразился. Американец в космическом облачении был запечатлён на каменистом склоне с винтовкой М-16 в руках. Держал он её как рейнджер во время спецоперации, дулом вниз и немного наискосок. Правый палец был на курке, левая кисть удерживала цевьё. Скафандр был похож на тот, из кинохроники НАСА, только забрало шлема и бронежилет были чёрного цвета, да за спиной отсутствовал квадратный рюкзак. Вместо него к горбу был приторочен большой полукруг толщиной в руку и радиусом не меньше, чем рост человека. И видом своим, и пропорциями пиндос был похож на павлина.
Без пищи для разума любая дорога кажется длинной. В этом плане рижский журнал был настоящей находкой. Дед теперь читал вслух, бабушка правила Лыской и задавала вопросы, а я напрягал память и в меру своих знаний всё пробовал объяснить.
— Спасательная лодка на Луне, — громко анонсировал чтец.
— Во как! — отозвалась Елена Акимовна.
Хрен у них чё получится! — мысленно позлорадствовал я.
— Группа американских учёных, — с выражением начал дед, — занятая разработкой программы "Аполлон", потребовала, чтобы на поверхности Луны в месте предполагаемой высадки астронавтов находилась, своего рода, "спасательная лодка". В случае, если небольшая лунная кабина... здесь по ненашенски, Сашка, прочти...
— "Lunar Expedition Modul", — громко добавил я и ещё раз для ясности перевёл, — "Лунный Экспедиционный Модуль".
— Ага! Если, значит, эта кабина, представляющая собой один из трёх отсеков космического корабля "Аполлон", при посадке на Луну потерпит аварию и не сможет вернуться обратно к кораблю, находящемуся на орбите, астронавты должны будут стартовать с Луны в "спасательной лодке". Предполагается, что такая лодка может быть доставлена на Луну заранее, при помощи ракеты "Сатурн-5".
Я сидел и боролся с собой. Хотелось сказать, что эти статьи — частичка глобальной лжи и всё, что заявлено в них, не сбудется никогда. Потому, что нет у американцев ракеты-носителя, которая может вывести на орбиту сто сорок одну тонну полезного груза. И на моём веку точно не будет. А пресловутый "Сатурн-5" это пустая консервная банка, летавшая с мыса Канаверал в Атлантический океан, что доказали советские моряки, выловив пустую командную капсулу "Аполлона-13" после её приводнения в просчитанной точке.
Только открыл рот, бабушка перебила:
— Хлеба, — сказала, — надо купить. Вдруг вечером не успеем? — и повернула на Константиновку.
Это она во время вспомнила. С хлебом у нас проблемы. Не то что бы дефицит, временные перебои. Можно купить, если вовремя занять очередь. К часу придёшь, точно не прогадаешь. В наш ларёк хлебовозка приезжает раз в день, после шестнадцати.
На крыльцо магазина "Сельпо" они поднялись вдвоем. Я тоже покинул бричку и встал в стороне, чтобы размять ноги. Подвалили местные забияки:
— Откуда?
— С Лабинска.
Отошли, разжав кулаки.
В районных станицах наших пацанов опасаются. В армию-то всем уходить? Поймают возле военкомата, или на стадионе, во время смотра призывников — отметелят за милую душу и правых и виноватых.
Дед вышел с обновой. Купил себе янтарный мундштук, чтобы сподручнее было курить "Приму". И бабушке улыбнулась удача. Хлеб в магазине был, меньше часа назад завезли. Он был горячим и одуряющее пах — полуторакилограммовый кирпич из колхозной пекарни. Вроде бы, мелочь, а даже у Лыски поднялось настроение.
Та же дорога, поля да посадки, а уже так не выматывает.
Елена Акимовна была при вожжах, Степан Александрович при журнале. Не только кума пробрала космическая тематика:
— Как будут изучать образцы лунных пород? — громко спросил он.
— А чёрт его знает, — ответила бабушка.
— Это статья так называется, — важно пояснил дед и перешёл к тексту. — Предполагается, что два астронавта космического корабля "Аполлон" (если только им удастся высадиться на Луну) должны будут привезти около 22,5 килограммов лунного вещества. Эти образцы сначала будут выдержаны в течение 30-дневного карантина в условиях вакуума в Лунной приёмной лаборатории, которая строится сейчас в Центре пилотируемых космических кораблей в Хьюстоне...
Не "кораблей", а "полётов", — автоматически откорректировал я. — Или дед случайно оговорился, или переводчик слажал. И тут мою голову посетила шальная мысль, переросшая в убеждение. А ведь пиндосы первоначально замахивались всего на один вояж! Судя по совокупности текстов, получается так.
— Пока это лунное вещество будет обрабатываться для раздачи его исследователям всего мира, — не заметив ошибки, продолжал зачитывать дед, — некоторая часть подвергнется анализу в самой лаборатории при вакууме и защите с помощью биологических барьеров, чтобы устранить возможность загрязнения. В общей сложности с образцами лунной породы будет проделано 122 эксперимента в минералогии и петрологии, химическом и изотопном анализе, изучении физических свойств, а также биохимическом и органическом анализе.
Точно переводчик говно, — мысленно констатировал я, — сам наверно не понял, во что превратил текст. И главный редактор не ловит мышей. Писанина на слух воспринимается слишком погано. Вон, как бабушка заскучала!
— А вдруг поезд раньше придёт? — жалобно спросила она. — И будут Надя с Серёжей нас на вокзале ждать?
Ну да, что ей все сенсации мира, если дочь приезжает, которая выжила, единственная из четырёх?
Дед коротко хэкнул, перехватил вожжи. Наверно и ему стало стыдно.
— Скорее мне пенсию до первого числа принесут, — ворчливо вымолвил он и добавил примирительным тоном, — через красное поле поедем.
Полей на Кубани много, а вот красного я ещё ни разу не видел. Ни в этой жизни, ни в той. Неужели и там оранжевые маки растут?
Бабушка заметно повеселела, сказала: "посунься, Сашка!" и углубилась в сумку со съестными припасами:
— Проголодался, унучок? А я для тебя колбаски купила. Как ты любишь, без сала. Чем там тебя бабушка Паша кормила?
— Яичницей с салом.
— Так ты ничего не кушал?! — Елена Акимовна уронила в сумку бумажный сверток. — Просила ж её, чтоб всмятку...
— Она и хотела. Это я попросил с салом.
— Силком пхала небось? Воротимся, всё ей выскажу!
— Тю на тебя! — изумился дед. — Что ты везде ищешь обиду? Он и при мне налегал на сало, когда мы вдвоём картошку пололи.
— А что ж ты молчал, старый дурак?
— Тако-о-е...
Так вот, на ровном месте, вспыхивали в нашей семье словесные перепалки. Затухли они столь же внезапно:
— Здесь остановимся. Сама хочу посмотреть, как Сашка ест сало...
* * *
Все городки моего отрочества отличаются друг на друга только количеством населения. Удалишься от центра на пару кварталов и уже непонятно: в Кореновске ты, или Краснодаре. Точно такие же неровные улочки, саманные хаты, заезженные грунтовки. Частный сектор. В лучшую сторону отличается только Майкоп. И то потому, что его не прорезает река. С высоты он похож на шахматную доску. Это ближе к десятому классу, каждый из городов начнёт хорошеть по-своему. Но сохранились ещё такие места где время как будто бы остановилось. И в первую очередь, это касается железнодорожного
вокзала Курганинска. Особенно со стороны перрона. С отделением братской Украины, уменьшилось количество поездов, проходящих по этой ветке. Поэтому всё осталось, как было: парковые скамейки с гнутыми спинками, бетонные вазы с миниатюрными пальмами и прочей экзотикой, зал ожидания с билетными кассами, пустующий даже зимой. Ежели и была какая-то реконструкция по мелочам, то её мало кто заметил. Менялись цветочки на клумбах, рост тополей, да колер фасадов.
Сейчас он был тёмно бордовым. Солнечные лучи прошивали кроны деревьев и бросали на стены быстрые блики. На вокзальных часах пятнадцать с копейками. Точнее не различишь. Под острым углом большая стрелка засвечена. Да какая теперь разница? "Поезд
110 "Чита — Адлер" задерживается на сорок минут", — только что объявили по громкой связи.
Мы сидели на последней скамейке слева в тени раскидистой туи и ждали своего часа. А мимо сновали носильщики с номерными бляхами на груди. Потоки встречающих волнами накатывались на перрон, растекались цветастыми ручейками вдоль тёмно-зелёных
пассажирских вагонов, чтобы потом схлынуть обратно, скрыться за нашими спинами, где в низком штакетнике, окружавшем периметр станционных строений, имелся достаточно широкий проход. Два человека при чемоданах спокойно могли разойтись. Здесь почему-то не принято выходить к поездам и обратно через парадные двери вокзала.
— Вы тоже на сто десятый? — худощавая женщина буквально уронила огромные чемоданы около нашей скамейки.
— Его ждём, — подтвердил дед. — Только мы никуда не едем. Встречающие.
— Что вы! Сидите, сидите, — затарахтела тётка, увидев, что он поднимается на ноги. — Мне ещё нужно к автостанции за сумками возвращаться. И дочка у меня там. Я просто хотела кого-то из вас попросить за багажом присмотреть.
