Волчица и пряности. Том 1

— И впредь деревня по-прежнему будет собирать обильные урожаи. Может, лишь раз в несколько лет их будет ждать тяжёлый недород, но это будет целиком их рук дело. Они же должны полагаться на самих себя, чтобы преодолевать трудности. В этой деревне я совершенно не нужна. Этим людям я совершенно не нужна!

На одном дыхании выпалив последние слова, Хоро глубоко вздохнула и плюхнулась обратно в шкуры. Свернувшись калачиком, она ленивыми движениями подгребла к себе шкурки и замерла. Лица её Лоуренс не видел и не мог понять, плачет она или нет. В полной растерянности он тёр затылок, смотрел на тонкие руки и волчьи уши Хоро и не знал, что делать.

Возможно, настоящей богине пристало смущать людей, как это делала Хоро, — сперва показать свой ум и проницательность, держась гордо и надменно, а в следующее же мгновение вести себя по-детски, шуметь и скандалить, показывать свои слабости. Лоуренса раздражало, что он не понимал, как выйти из этой ситуации. Но продолжать молчать он не мог и решил посмотреть на дело с другой стороны:

— Что касается меня, то правда твои слова или нет, я решу позже...

— Ты думаешь, я лгу? — Хоро подняла голову, готовая к сражению. Увидев её лицо, Лоуренс вновь ощутил страх. Однако, осознав, что чересчур поддалась чувствам, она смущённо пробормотала "извини" и вновь погрузила голову в шкурки.

— Я думаю, что понимаю твоё возмущение. Но когда ты уйдёшь, ты уже знаешь, куда направишься?

Хоро не ответила сразу, но Лоуренс заметил, как дёрнулись её уши, и терпеливо ждал. Может, Хоро выплеснула разом свой гнев и сейчас ведёт себя тихо, словно извиняется. Подумав так, Лоуренс решил, что поведение Хоро по-своему милое. Когда она повернула голову и смущённо оглядела повозку, он решил, что не ошибся.

— Я хочу вернуться на север.

Одно короткое предложение — весь ответ Хоро.

— На север?

Хоро кивнула и посмотрела куда-то вдаль.

— Мой дом, моя родина — леса Йойтсу. Я не помню, сколько лет прошло с тех пор, как я покинула свой дом... я очень хочу вернуться.

Слово "родина" затронуло струнку в душе Лоуренса, он искоса взглянул на Хоро. Покинул родной город и став странствующим торговцем, он уже никогда в него не возвращался. Нищета и грязь — вот что он запомнил о том месте, и всё же, сидя на козлах в полном одиночестве, он иногда ощущал тоску по дому. Если Хоро была настоящей Хоро, то она не была на родине несколько столетий, которые она прожила среди пренебрежения людей. Нетрудно понять, почему её так тянет вернуться в родной край.

— Но сначала я хочу попутешествовать. Люди редко попадают в другие страны, и потом, столько времени прошло, наверняка люди и вещи сильно изменились, так что потратить немного времени, чтобы узнать что-то новое, тоже очень хорошо.

Сделав паузу, Хоро повернулась к Лоуренсу и мягко на него посмотрела какое-то время, после чего продолжила.

— Даже если ты хочешь вернуть пшеницу в Пасро, если только ты не передашь меня Церкви, я хотела бы попутешествовать вместе с тобой. Ты ведь странствующий торговец, верно? — с улыбкой спросила она. Она смотрела так, словно верила, что Лоуренс никогда ей не откажет, словно давно уже прочла все его чувства. Она обращалась как старый друг, просящий об одолжении.

Лоуренс не знал, настоящая ли Хоро перед ним, но она, по крайней мере, казалась неплохим человеком. Ещё Лоуренс подумал, что общение с этой непредсказуемой девушкой обещает быть очень интересным. Всё же он не стал давать ответа сразу, в нём проснулась осторожность торговца. С одной стороны, его тянуло показать, что не боится богов, с другой, он насторожённо относился к любой попытке слишком сблизиться с ним. Подумав немного, Лоуренс, наконец, сказал:

— Я не могу принять решение прямо сейчас.

Он думал, что это Хоро не понравится, но она просто кивнула, словно прекрасно поняла его мысли.

— Осторожность полезна. Но я в людях никогда не ошибаюсь. Я верю, что ты не бессердечный мерзавец, способный бросить человека по малейшей прихоти. Только я не человек, я волчица, — добавила она с лукавой улыбкой и вновь свернулась калачиком в шкурах. На сей раз она не пыталась заснуть, скорее, показывала, что на сегодня разговор закончен.

Вожжи явно остались в руках Хоро. Лоуренс пристально смотрел на неё и отчетливо понимал, что сделать с этим ничего не может, но в то же время её манеру общения он нашёл довольно интересной.

Вдруг уши Хоро дёрнулись. Высунув голову из шкурок, она спросила:

— Ты ведь не отправишь меня спать снаружи, верно?

Лоуренс смотрел на Хоро, прекрасно понимая, что так бы он поступить не смог, и в ответ на ехидный вопросе лишь пожал плечами. Хоро радостно улыбнулась и скрылась в шкурках. Он заподозрил, что её поведение в чём-то было игрой, она будто играла заточённую принцессу. Впрочем, Лоуренсу казалось, Хоро говорила о пренебрежении селян и о своей тоске по родине вполне искренне. В общем, он верил, что Хоро не лгала, что она настоящая Хоро. Просто не могла девушка, одержимая демоном, всё это так ловко придумать.

Он вздохнул и, решив больше об этом не думать, направился к повозке. Новые раздумья ничего не дадут и лучше всего сейчас лечь спать, оставив вопросы на завтра.

Меха, в которые зарылась Хоро, вообще-то принадлежали Лоуренсу, и ему теперь спать на козлах под полотняным покрывалом? Он подвинул Хоро и устроился рядом. Сзади доносилось её мягкое сопение. Решения он пока не принял, но склонялся к тому, что если Хоро не сбежит на утро с его товарами, он возьмёт её с собой. Ему не верилось, что она может украсть его вещи, Хоро могла это сделать сразу, не показываясь ему на глаза. Лоуренс понял, что ждёт утра с нетерпением. Как бы там ни было, ему уже очень, очень давно не доводилось спать рядом с кем-то рядом. Спать в пахучих шкурах и слышать рядом мирное сопение девушки — что могло быть приятнее?

Конь покачал головой, словно вздыхая, заглянув в сердце Лоуренса и почувствовав его мысли. Может, лошади понимают, о чём думают люди, просто не могут об этом сказать.

Торговец грустно улыбнулся и закрыл глаза.

* * *

Лоуренс всегда был ранней пташкой. Чтобы день приносил больший заработок торговцу, тот должен вставать рано. Но проснувшись среди утреннего тумана, он увидел, что Хоро уже сидит рядом и с чем-то возится. Вчера девушка сделала много удивившего Лоуренса, но сегодня её нахальство перешло все границы. Хоро разворошила его вещи и выбрала для себя одежду, сейчас она завязывала шнуровку.

— Эй! Это моя одежда!

Это, конечно, не воровство, но шарить в чужих вещах, подбирая себе наряд, как-то недостойно богини. Однако, обернувшаяся на его окрик Хоро совершенно не выглядела виноватой.

— Хм? Ты проснулся. Как это на мне смотрится? Мне идёт? — спросила она, разводя руки в стороны и не обращая внимания на слова. Она не вовсе считала, что сделала что-то плохое, и явно была довольна собой. Лоуренсу почудилось, что вчерашняя Хоро, горячая и раздражительная, ему приснилась. Возможно, сегодняшние бесцеремонность и властность были её истинной натурой.

Хоро оделась в лучшие одежды Лоуренса. Он их использовал во время деловых переговоров с крупными городскими торговцами. Синяя куртка с длинными рукавами и в цвет ей модный жилет. Длинные узорчатые штаны из полотна и кожи, привязанные к поясу, и поверх пояса ремень из овечьей кожи. Сапоги из трёх слоёв дублёной кожи, толстой и крепкой, так что ногам в них нипочем жгучие морозы заснеженных гор. И поверх всего накидка из превосходно выделанной шкуры медведя.

Для странствующего торговца обладать практичным, удобным и вместе с тем благородным одеянием было предметом гордости. Лоуренс начал откладывать деньги ещё в ученичестве, но лишь через десять лет ему, наконец, удалось приобрести все эти вещи. Для деловых переговоров ему требовалось лишь надеть эту одежду и слегка подправить бородку — и большинство партнеров относились к нему с уважением. Теперь столь важный наряд красовался на Хоро.

Всё-таки злиться Лоуренс не стал: в явно большом по размеру одеянии Хоро выглядела невероятно милой.

— Эта медвежья накидка очень хорошая, она отлично подходит к моим русым волосам. А вот в этих штанах моему хвосту неудобно. Можно, я в них дырку проделаю? — безмятежно поинтересовалась Хоро.

Штаны эти сшил известный портной, уступив долгим просьбам Лоуренса. Если в них появится дыра, подумал Лоуренс, их уже не починить. Поэтому он со всей решительностью покачал головой.

— Ох. Ну, хорошо, к счастью, они достаточно большие, я смогу их носить и так.

Лоуренс встал, не отрывая глаз от Хоро. "Она, кажется, вовсе не думает, что я могу велеть ей снять это всё, — думал он. — Раз так, вряд ли она сбежит с моей одеждой". Если этот наряд отнести в город и продать, вероятно, за него удалось бы выручить немало золотых монет.

— Ты, похоже, торговец с ног до головы. Я знаю, чего ты ожидаешь, — улыбнувшись, заявила Хоро и резво спрыгнула с повозки. Её движение было столь естественным, что Лоуренс не успел бы и мигнуть. Попытайся она сейчас сбежать, едва ли он её бы догнал, впрочем, он был убеждён, что Хоро так не сделает.

— Я не сбегу. Если бы я хотела сбежать, то была бы уже далеко, — хихикнув, заявила она в тон его мыслям.

Лоуренс кинул многозначительный взгляд на пшеничный сноп в углу повозки и снова повернулся к Хоро. Она стянула слишком большую для неё медвежью накидку и бросила на повозку. Прошлой ночью в лунном свете Лоуренс не мог достаточно хорошо рассмотреть Хоро, днём она показалась ему ещё меньше. Он и сам по себе считался высоким человеком, а девушка оказалась на две головы его ниже.

Рассмотрев свой наряд, Хоро сказала просто:

— Я хочу путешествовать вместе с тобой, ты согласен?

На лице Хоро сияла улыбка. Если бы она пыталась подольститься, Лоуренс мог бы ей отказать, но её улыбка светилась искренним счастьем. Он негромко вздохнул, подумал, что терять осторожность всё же не стоит, но Хоро не похожа на воровку, а значит, совместное путешествие ему не повредит. А ещё он предчувствовал, насколько одиночество станет острее, если он сейчас расстанется с Хоро.

— Я думаю, что это что-то вроде судьбы, так что я позволяю тебе путешествовать со мной.

В ответ на эти несколько деревянные слова, Хоро, как Лоуренс и ожидал, не запрыгала от радости, а просто снова улыбнулась.

— Однако я всего лишь торговец и много работаю, чтобы заработать деньги. Ты сама будешь платить за своё пропитание! Даже если ты богиня урожая, мой кошель ты ведь деньгами набить не можешь, верно?

— Я не настолько бесстыдна, чтобы просто сидеть и есть твою еду. Я благородная волчица Хоро Мудрая, — заявила она и сердито надула щёки, как ребёнок. Лоуренса её поведение не обмануло, гнев она изображает нарочно. И верно, она тут же негромко рассмеялась.

— И всё-таки достопочтенная волчица именно такой постыдный поступок вчера и совершила. Не очень смешно, — продолжая смеяться над самой собой, проговорила Хоро. Похоже, её вчерашняя горячность выдала истинные чувства.

— Как бы там ни было, рада с тобой познакомиться... ээ...

— Моё имя Лоуренс, Крафт Лоуренс. Для деловых партнеров я просто Лоуренс.

— Мм, Лоуренс. Я буду всегда рассказывать о тебе, и твоё имя прославится в вечности, — заявила Хоро, торжественно вытянувшись, и уши на её голове гордо выпрямились. Возможно, сейчас она была искренна, впрочем, глядя на неё, трудно понять, чего в ней больше — ребячливости или лукавства. Её настроение всё время менялось, словно облака в небе.

Но Лоуренс чувствовал, что Хоро нарочно изображает из себя непостижимую и непредсказуемую для всех, эта хитрюга просто не может иначе. Он с повозки протянул ей руку для подтверждения договора. Ручка Хоро была маленькой и очень тёплой.

— Давай прекратим разговоры! Скоро пойдёт дождь. Нам лучше побыстрее двинуться, — заявила тут же она

— Что... почему ты раньше не сказала?! — воскликнул Лоуренс, заставив коня заржать от неожиданности. Насколько Лоуренс помнил, вечером не было никаких признаков дождя, но сейчас небо и впрямь затягивали лёгкие тучки. Хоро посмотрела на лихорадочно засобиравшегося Лоуренса и рассмеялась. Смеясь, она проворно вскочила в повозку, быстро привела в порядок смятую горку шкурок и накрыла их полотном, показывая себя способнее обычного ученика торговца.

— У реки сейчас плохое настроение, будет лучше, если мы отъедем немного дальше.

Лоуренс прикрикнул на коня, спрятал бадейку, вскочил на козлы и взял в руки поводья. Тотчас к нему подсела и Хоро. Слишком просторные для одного, козлы оказались чуть тесноваты для двоих. Зато теперь Лоуренс и Хоро могли греть друг друга, защищая от холода.

Снова послышалось лошадиное ржание, необычная пара отправилась в путь.

Глава 2

Вскоре после полудня Лоуренса с его спутницей настиг сильный ливень. За пеленой дождя им удалось-таки обнаружить церковь, где они поспешили укрыться. Церкви, в отличие от монастырей, охотно предоставляли кров и ночлег странствующим торговцам вроде Лоуренса, пилигримам и другим путникам. Церкви нуждались в пожертвованиях своих гостей, поэтому Лоуренсу с его спутницей не было отказано, напротив, их приняли радушно.

Но как бы хорошо ни относилась Церковь к путникам, она не позволила бы расхаживать у себя девушке с волчьими ушами и хвостом. Поэтому Лоуренс накинул на Хоро тонкий плащ и сказал, что с ним его жена, чьё лицо покрыто ожогами, которые она прячет под капюшоном перед чужими людьми.

Хоро, смеялась про себя под капюшоном, но ситуацию понимала и подыграла Лоуренсу. Она уже упоминала, что Церковь доставила ей бед. Человек ли Хоро, одержимый демоном, или воплощение волчицы, для Церкви не имело значения. Для Церкви существовал лишь Единый бог, которому она молилась, все прочие боги были демонами, а вера в них — ересь.

Лоуренс и его спутница вошли в главные ворота церкви и устроились в одной из комнат. Лоуренс спустился разложить подмокший груз сохнуть. Вернувшись в комнату, он увидел, как обнажённая по пояс Хоро выжимает свои длинные волосы. С прекрасных русых прядей на пол стекали струйки воды. Лоуренс решил, что если доски на полу вымокнут, церковь возражать не будет. Его больше интересовало, куда пристроить свой взгляд.

— Хех, похоже, холодная дождевая вода исцелила мои ожоги, — радостно улыбаясь, произнесла Хоро, не заботясь о беспорядке в душе Лоуренса. Он не понял, одобрила ли Хоро его ложь или обиделась на неё. Она разделила волосы, спадавшие на лицо, и уверенным движением взбила челку. Пожалуй, её резкая и гордая манера поведения была истинно волчьей. Да и волосы, намокшие и спутавшиеся под дождем, сейчас напоминали свалявшийся волчий мех.

— Куньи шкурки не испортятся, верно? Мех на них очень хороший, возможно, эти куницы росли в горах, совсем как я.

— За них много удастся выручить?

— Этого я не знаю. Я не торговец мехами.

Лоуренс кивнул и, стащив с себя мокрую одежду, принялся выжимать её.

— А да, вот ещё что. Как мы поступим с пшеницей? — спросил Лоуренс, выжимая куртку. Следовало бы выжать и штаны, но его останавливало присутствие Хоро. Он повернулся к ней и замер: Хоро разделась полностью и выкручивала одежду, словно его не было рядом. Лоуренс последовал её примеру.