Вирус разума

— Теперь понятно, почему такой скучный, казенный пейзаж. Вот значит как выглядит 'небесная канцелярия'.

— Да нет, все проще гораздо. Такой более или менее привычный для тебя дизайн я выбрал с единственной целью, чтобы не перегрузить впечатлениями.

— И кто же за всем этим порядком следит? Бог?

— Скажешь тоже, Бог. Во-первых, у него для этого есть мы, ангелы. Это мы здесь все организовали и навели порядок. Ты не представляешь, какой тут бардак был до нашего появления. А во-вторых, Богу до этого нет никакого дела. У него других забот хватает. Кстати, порядок здесь — это не основная наша работа. Главная наша задача — это следить за вашим миром, кому-то помогать, кому-то мешать. В общем, по мере сил претворяем в жизнь свои идеи.

— Кстати, я забыл спросить, — Кирилл внимательно посмотрел на Ангела, — вы за хороших или за плохих?

— Хорошие, плохие — все в этом мире относительно, как сказал старичок Эйнштейн. Я лично за тебя и за твоих друзей. И это для тебя должно быть главным.

— Если есть ангел, который за меня и моих друзей, значит, есть ангел, который против меня и моих друзей?

— А как же. И у нас их, в общем-то, достаточно много.

— Значит, у вас тут свои войны?

— Нет здесь никаких войн. Все свои войны мы ведем там, в твоем мире.

— Значит, все наши беды и несчастья там, — Кирилл кивнул себе под ноги, — из-за вас. Вы тут развлекаетесь, как можете, а мы страдаем.

— Запомни, парень, — лицо ангела сделалось вдруг серьезным и даже жестким. — Во всех ваших бедах вы, люди, виноваты сами, как, впрочем, и во всех ваших радостях. Вы принимаете решения, и вы расхлебываете их последствия. Мы можем лишь направлять ваши действия в ту или иную сторону через ограниченное число людей, способных к контакту с нами. Конечно, мы пытаемся решить какие-то свои задачи, но, поверь, будь мы на земле, нам было бы гораздо легче. Но мы не смогли там удержаться, нас вышибли, и теперь приходится довольствоваться малым.

— Это кто же такой удалец, что вас с Земли выбить смог?

— Придет срок, узнаешь, Аспер тебе все расскажет, не переживай.

— Дед, как партизан, из него слова клещами не вытащишь. Может хотя бы ты расскажешь побольше?

— Партизан, говоришь? Узнаю старика Аспера. Знаешь что, времени у нас, действительно, хоть отбавляй, так что я, пожалуй, расскажу тебе кое-что. Не все, конечно, только то, что меня касается, и то, что сочту возможным. Вероятно, что-то ты уже от Аспера слышал, так что не взыщи, если повторюсь ненароком. А то, что не все тебе рассказываем, так ты не обижайся, а постарайся понять, — балахон Ангела заструился еще быстрее, форма его стала меняться, превращаясь в грубую холстину неопределенного серо-бурого цвета. Кирилл, увлекшийся метаморфозой, происходившей с одеждой Ангела, не сразу заметил, как вместе с ней изменились и его лицо, и фигура. Мгновение спустя перед Кириллом стоял сгорбленный старик в рваной хламиде и стоптанных сандалиях на босу ногу. Старик был лыс. Небольшой венчик седых кучерявых волос на висках и затылке обрамлял загорелую лысину. Иссеченное морщинами, задубевшее от солнца и ветра лицо было обезображено шрамом, покрывавшим почти всю правую сторону. Кожа в этом месте была вся сморщена, как будто кто-то хотел содрать ее с лица, стянул всю в одно место, сжал, скомкал, да так и оставил, передумав. Седая всклокоченная борода не могла скрыть этот шрам, и он постоянно притягивал к себе взгляд. Отвлекшись на шрам, Кирилл не сразу обратил внимания на глаза старика. Они были живыми, умными и даже молодыми. То ли старик вовсе не был стариком, то ли он, прожив явно нелегкую жизнь, умудрился сохранить душу молодой. Не зря же говорят, что глаза — это зеркало души. Глядя на старика, Кирилл не мог отделаться от ощущения 'дежавю', где-то он уже его видел, и именно в это древнем одеянии. Через мгновение он вспомнил: 'Это же Эзоп!' Кирилл, естественно, никогда не видел настоящего Эзопа, а вот актера Калягина в роли этого самого Эзопа помнил прекрасно.

— Однажды заяц увидел обед, приготовленный слону, — проговорил Эзоп тихим, чуть хрипловатым голосом, — и решил: 'Если я смогу съесть всю эту гору, то стану таким же большим и сильным, как слон. И тогда мне не страшны будут ни волк, ни лисица'. Он начал есть и ел до тех пор, пока не лопнул.

Эзоп с хитрым прищуром глянул на Кирилла и неуловимым образом превратился обратно в Ангела.

— Извини, Кирилл, не удержался. Очень я люблю ваше русское кино, и меня иногда вот так вот заносит. Но суть проблемы, я думаю, ты уловил. Память арктида вмещает в себя всю историю рода человеческого и даже более. Человеческое сознание не в состоянии справиться с таким объемом. Поэтому Аспер многого не договаривает, снабжая тебя дозированной информацией в целях твоей же собственной безопасности. Это своего рода техника безопасности, правило, записанное кровью, причем практически буквально. Ну ладно, будем считать предисловие законченным, теперь слушай мою историю.

Ангел помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:

— Как ты уже, наверное, знаешь, цивилизация людей далеко не первая на этой планете. Раньше, до людей, здесь жили мы, арктиды. Цивилизация наша жила своей жизнью и занималась тем же, чем и вы, то есть методично уничтожала сама себя и свою планету. Аспер возглавлял группу ученых, сумевших предсказать гибель цивилизации, назвать ее причины и предложить решение, позволяющее этого избежать. Он предсказал скорый глобальный катаклизм, причиной которого станет переизбыток негативной энергетики в информационном поле мирового океана. Планета просто больше не сможет терпеть издевательства над собой и уничтожит цивилизацию, устроив всемирный потоп, или что-то в этом духе. Механизм катаклизма был не принципиален. Гораздо важнее была его цель, а именно уничтожение любой формы жизни на планете. Это как форматирование диска. Старая информация уничтожается, но сам диск сохранен, исправен и вновь готов к использованию. Поскольку цивилизация арктидов также была далеко не первой на этой планете и возникла она после очередного всеочищающего катаклизма, Аспер пришел к выводу, что Создатель специально и планомерно внедряет на этой планете одну форму разумной жизни за другой. Так ученые методично заражают чумой подопытных мышек с тем, чтобы выработать, наконец, лекарство от этой болезни или привить мышкам иммунитет. Разум — это вирус, которым заражена планета. Вирус, губительный как для самого носителя, так и для всей планеты. Возможно, Создатель пытается найти лекарство от разума, чтобы излечить другие миры в бескрайнем своем хозяйстве, зараженные этим вирусом. Аспер предлагал принять это как аксиому и попытаться измениться самим. Изменить свое отношение к жизни, к себе и к планете в целом. Измениться так, чтобы явить Создателю новую форму разума, не опасного ни себе самому, ни планете, ни вселенной. Но, увы, его идеи не нашли понимания у всепланетного правительства, более того, из-за неуклонно росшей популярности Аспера в народе, у него и его последователей появились очень влиятельные враги, которые стали его всерьез опасаться. В конце концов, они объявили нас врагами нации и добились санкции правительства на физическое уничтожение группы Аспера и его научного центра. Аспер, к тому времени понявший тщетность своих попыток, разработал методику, позволявшую сохранить в грядущем катаклизме хотя бы некоторых представителей арктидов с тем, чтобы потом, когда планета вновь станет пригодной для жизни, они смогли бы построить новую цивилизацию. Цивилизацию, строящую свою жизнь на принципиально новых законах и ценностях. Цивилизацию, не пытающуюся доминировать над природой, а живущую с ней в согласии и гармонии. Суть метода заключалась в особого рода консервации тел и сохранении их в суперпрочных контейнерах, снабженных автоматикой, которая активирует тела, спустя заложенное в программу время и в случае наступления на поверхности условий, пригодных для жизни. Источником энергии для этих контейнеров служило магнитное поле планеты, источник, сам понимаешь, вечный, исчезающий только в случае разрушения планеты. Ну, в этом случае и воскрешение теряет всякий смысл. Дополнительной защитой для нас должен был быть особый магический панцирь, покрывающий наши тела. Поскольку период консервации был рассчитан не на одно тысячелетие, необходим был надежный и мощный источник магической энергии. Такой открытый 'выход силы' был найден нами на территории современного Кольского полуострова. Аспер организовал там свой научный центр и начал готовиться к 'уходу'.

Нас было около трехсот, тех, кто поверил Асперу, помогал ему во всем и пошел за ним до конца. Первая часть его плана прошла удачно, наши тела были законсервированы, укрыты магией и спрятаны в саркофаги. А вот с воскрешением вышли проблемы. Как потом выяснилось, в результате катаклизма у планеты сместились магнитные полюса, настройки контейнеров сбились, и хотя они по-прежнему продолжали поддерживать наши тела в жизнеспособном состоянии, расконсервация произошла несколько позже намеченного срока. Хорошо, что источник магической энергии исправно работал все это время. Только благодаря нему, несмотря на сдвиг по времени, мы были все еще живы. Мы покидали Арктиду тремя группами. В первой шли наши лучшие маги во главе с Кратосом и я, начальник службы безопасности центра, со своими бойцами. Наша задача была 'воскреснуть' первыми, создать плацдарм и воскресить остальных. Во второй группе шли наши ученые во главе с Аспером. Он, конечно, был самым сильным магом среди нас, но мы не разрешили ему идти с первой группой в целях безопасности. Кто знает, что ожидало нас сразу после 'воскрешения'. Последними уходила группа технической поддержки. Нужны были специалисты, которые отправили бы последнюю партию. Пять наших друзей, три техника и два мага высшего порядка, добровольно вызвались выполнить эту миссию. Это были наши первые и, увы, далеко не последние жертвы в попытке обмануть судьбу. И хотя, пошли они на это добровольно, полностью осознавая, что обрекают себя на верную гибель, чувство вины перед ними никогда не покидало всех нас. Мы как бы взяли у них взаймы часть жизни. Долг, который мы никогда так и не смогли им вернуть, разве что выполнить все задуманное, чтобы хоть так оправдать их жертву. Впрочем, и это нам, увы, не удалось.

Когда первая партия 'воскресла', оказалось, что планета уже занята. Мы благополучно проспали момент заражения планеты новой разумной формой жизни. Что было делать? Оставалось как-то приспособиться к ситуации, расконсервировать остальных и уже всем вместе решить, что предпринять.

Вторая партия 'воскресла' без проблем, а вот с третей все пошло не так. Первый же 'воскресший' успел только рассказать, что отправка их партии началась уже тогда, когда правительственные войска бомбили научный центр, и умер. С двумя десятками следующих арктидов происходила та же история. Они успевали прожить лишь несколько часов, прежде чем умереть. Аспер прекратил их расконсервацию до тех пор, пока мы не сможем понять причину их гибели. К слову сказать, впоследствии, мы так ничего и не смогли сделать. Видимо, причина трагедии крылась в моменте отправки. Возможно, ошиблись те, кто их отправлял, или начавшаяся атака внесла свои коррективы. Оставалось только надеяться, что со временем мы все-таки придумаем, как сохранить жизнь нашим товарищам после 'воскрешения'.

Увы, мы оказались пришельцами на нашей родной планете, и нужно было строить свою жизнь в новых реалиях. Место, где мы обосновались, было названо Арктидой, в память о нашей прошлой жизни. Внешний вид планеты после катастрофы изменился, сам понимаешь, до неузнаваемости. Новая Арктида оказалась материком, расположенным на северном полюсе, но, несмотря на это, климат там оказался субтропическим, то есть более чем пригодным для жизни.

— Я помню, — встрепенулся Кирилл, — Аспер рассказывал. Материк круглый, в центре, практически над полюсом, море, из которого истекали четыре реки, строго по сторонам света. В центре моря — гора, достаточно высокая, чтобы в ясный день быть видной с любой точки берега. Вечная весна, плюс полярный день и полярная ночь. С учетом срока жизни арктидов — вещь практически незаметная.

— Да, да. Все так. А знаешь, почему такой климат был странный? Субтропики и не где-нибудь на Гавайях, а на северном полюсе?

— Аномалия, наверно, какая-то, природная.

— Ха, аномалия, природная! Да это наш реактор. Когда сбой произошел, сбились настройки и он стал выделять тепло. Оно то и растопило полярные льды, реки образовались, понесли тепло по всему материку, ну а дальше, за границами Арктиды, все как положено, льды и холод. Непосредственно на материке разумной жизни, кроме нас, разумеется, не было. Уровень технологии, а точнее полное ее отсутствие, не позволяли людям переправиться в это райское место. Идеальная обитель богов, манящая и не доступная. Люди жили на другом берегу океана, но с нашими способностями, сам понимаешь, это была не проблема. По вполне понятным причинам, мы на порядок превосходили людей в ментальном, интеллектуальном развитии и даже в продолжительности жизни. Как позднее выяснилось, срок нашей жизни составлял примерно десять жизней обычного человека. Все технические достижения нашей цивилизации остались в прошлом, кроме саркофагов, пожалуй, зато с нами были наши способности к магии. Правда и здесь не обошлось без сюрпризов. Если раньше такие вещи, как левитация, телекинез и телепатия, были обычными среди учеников Аспера, то после воскрешения часть этих способностей была утрачена. Кто-то потерял способность к левитации, кто-то — к телекинезу. После произошедших с планетой катаклизмов произошли изменения и с силовыми полями планеты, поэтому наши маги частично утратили свои способности. Единственным открытым 'Выходом Силы' оставался источник, питавший наши саркофаги. Чем дальше маг удалялся от него, тем слабее были его силы. Необходимо было или научиться аккумулировать силу источника, или находить новые и учиться ими пользоваться. Работы предстояло много, поэтому мы не сразу заметили самую страшную беду, подстерегавшую нас после воскрешения. У нас не стали рождаться дети. Когда мы обратили на это внимание и стали изучать проблему, оказалось, что при общем здоровье как мужчин, так и женщин, наши хромосомы абсолютно перестали взаимодействовать друг с другом. Произошли какие-то фатальные изменения на генном уровне. Мы не могли иметь детей. Мы были обречены. Наступила эпоха уныния и тоски. Очень тяжело жить и работать, понимая бессмысленность усилий и зная, что всему этому придет конец, и не когда-нибудь в неопределенном будущем, а весьма скоро, непосредственно с твоим участием, как только умрет последний арктид. Не все смогли с этим справиться. Некоторые свели счеты с жизнью, не дожидаясь неизбежного. Кто-то наоборот пустился, что называется, во все тяжкие. Они покинули общину и ушли странствовать по планете в поисках приключений. Но были и те, кто продолжал жить и работать, надеясь найти решение выпавших на нашу долю проблем...

Ангел помолчал, то ли вспоминая, то ли решая, что говорить, а что нет, и продолжил: