Дьявол начинает и... Общий файл

Лес ее не разочаровал. Со всех сторон доносились разные шорохи. Может, ветер с листвой в салочки играл, а может, зверь какой по округе бродил. Точно понять, кто ее враг, Софа не могла. Вокруг стояла темень. Даже что под ногами находится, виделось с трудом. Куда уж там — смотреть, кто за деревьями прячется.

Резкий грохот!

Софа вздрогнула и ногами приросла к земле. Тяжело, будто от сильного удара в живот, задышала. Глаза вмиг расширились, становясь похожими на крупные вишни. Казалось, даже черты лица заострились.

— Да успокойся ты, дурех... Думай, — вмиг поправился Геран. — Разве ж я привел тебя, будь здесь что опасное? Все хорошо. Мы на месте.

Геран сделал несколько шагов вправо, приглашая Софу следовать за ним. Девушка вздрогнула, лишь только ее рука перестала касаться руки Герана. Резко зажмурилась, но все же переборола себя. Сделала в сторону Герана один шаг, затем другой. Снова коснулась его руки и улыбнулась, не разжимая губ и боясь, что Геран услышит, как ее зубы стучат друг о друга, выдавая состояние своей хозяйки. Боясь, что он догадается о ее страхе, начнет презирать и не откроет своей тайны.

Пронесло!

Геран молча кивнул Софе и осторожно раздвинул ветви плакучей красавицы* . Затем сделал приглашающий жест, предлагая Софе пройти первой.

"Я не могу! Страшно! Не хочу..."

Софа стиснула зубы и прошла сквозь опущенные ветви дерева-плакальщицы. Убрала со своего пути еще несколько ветвей и опешила, увидав в шаге от себя коленопреклоненного мужчину. Одежды на нем не было. На теле то тут, то там виднелись страшные шрамы. Какие-то знаки, символы...

Софа едва не заорала от отвращения. Не успела! Чужая рука заткнула ей рот. Сухие губы прошептали на ухо:

— Молчи!

— Геран? — еле слышно выдохнула девушка, едва он отпустил ее.

Любимый не ответил. Вместо него заговорил коленопреклоненный мужчина:

— Ты сегодня поздно, брат. Что-то произошло?

— Я привел человека. Она хочет стать одной из нас.

— Вижу.

Мужчина не изменил позы. Даже глаза не открыл. Но по софиной коже поползли мурашки. Не то от холода, не то от страха. Вот только сказать ничего она не могла. Молча глядела на незнакомца, не пытаясь с ним заговорить. Внезапно мужчина поднялся и открыл глаза. Несколько секунд глядел на Софу, отчего та покраснела, чувствуя, что ее взгляд то и дело опускается ниже пояса незнакомца.

Наконец мужчина заговорил:

— Приветствую тебя, дитя. Что привело тебя к нам?

— Я... — Софа не знала, что сказать. Она пришла сюда вслед за Гераном. И если бы не он, ни за что не отправилась бы в это место. Да и так... Софа глядела на испещренную шрамами кожу незнакомца и понимала, что едва ли не жалеет о своем приходе.

— Она разделяет наши взгляды, — пришел на выручку Софу Геран, — поэтому она здесь.

— Это так? — незнакомец снова поглядел на Софу.

Девушка смогла только кивнуть.

— Тогда ты на месте. Подожди еще немного, — незнакомец поднял ветви плакальщицы и скрылся ото взора.

Софа с облегчением выдохнула и облокотилась спиной о грудь Герана, ища поддержки.

— Мне страшно. Все эти символы у него на теле... Это ужасно!

— Символы — это знак. То, что отличает... — начал Геран, но договорить ему не удалось.

Пройдя сквозь ветви разлогистого дерева, к молодым людям приблизился уже знакомый Софе незнакомец. На сей раз он был одет. В темный и длинный: аж до земли, плащ, который подпоясывал расшитый бисером кушак. Волосы, до того ниспадавшие на глаза, на сей раз были перетянуты лентой. Теперь Софа увидала и голубые глаза мужчины, которые будто бы пронизывали ее насквозь.

Вслед за мужчиной шла молодая девушка с факелом в руке. Она приветливо кивнула Софе, отчего у той немного отлегло от сердца.

— Это Нирина, — представил мужчина свою спутницу. — Она переоденет и подготовит тебя к обряду.

"Обряду?" — Софа против своего желания воззрилась на запястье мужчины, которое вынырнуло из-под полы плаща. На мгновение ее взору предстал уродливый шрам зигзаобразной формы. Софа судорожно вздохнула, но сделать ничего не успела: Нирина цепко ухватила ее за руку и потащила куда-то вперед, сквозь ветви дерева, что без устали хлестали ее по лицу.

Лишь только девушки исчезли, а их шаги окончательно стихли, мужчина со шрамами заговорил:

— Кажется, я спрашивал, зачем она здесь, девчонку. Не тебя.

— Что бы она ответила? — Геран усмехнулся. — Что пришла сюда только из-за меня. Она влюбленная легковерная дуреха. Да к тому же трусиха! По собственной воле ни за что в лес не пошла б.

— Тогда чего ради ты приволок ее сюда? В ближайшее время нам жертвы не нужны.

— Эта пригодится! — в голосе Герана чувствовалась уверенность. — Она — ведьма. Вторая в поколении.

— Но не третья.

— Это не такая уж беда!

Мужчины помолчали.

— Уверен, что она — ведьма?

— Проверьте сами, — Геран наклонился и что-то тихо прошептал собеседнику на ухо, затем кивнул и скрылся за ветвями дерева, как до него поступили девушки.

* * *

Нирина провела Софу на небольшую поляну, где вокруг догорающего костра сидело несколько фигур в плащах. Большинство никак не отреагировало на появление девушек. Только одна из фигур слегка приподняла капюшон. Всего мгновение на Софу глядели бледно-голубые, почти прозрачные глаза, отчего-то показавшиеся девушке знакомыми. Софа прищурилась, пытаясь понять, откуда она знает девушку, но не успела. Капюшон снова упал вниз, скрывая так и не узнанные черты лица.

"Небесные глаза... Откуда же я знаю их?" — Софа задумалась, переставая обращать внимание на окружающую действительность, не замечая, как с нее снимают платье и поверх голого тела одевают такой же плащ, какой был на остальных.

— Черед обряда.

Обряда? Первые сказанные за вечер слова Нирины вернули Софу в действительность. Она будто открыла глаза, проснулась после долгого сна.

— Что за обряд?

— Посвящение, — коротко ответила Нирина, не объяснив, только еще больше испугав Софу.

Снова вспомнились шрамы на теле коленопреклоненного незнакомца — знак, как сказал любимый, вопросы мужчины, странное поведение Герана... Софа ведь до конца даже не понимала, что это за орден. Вроде как, они не считают ведьм ведьмами и поклоняются не Господу, а Дьяволу. Но если это все, зачем эти шрамы на теле? Неужели это часть этого обряда-посвящения? Неужели и ее...

— Подожди! — Софа наконец вырвала у Нирины свою руку. — Объясни, что за посвящение! Я должна знать!

— После, дитя, — послышался Софе уже знакомый голос. — Для начала мы проведем иной обряд.

— Но я не хочу! — попыталась возразить Софа, вместе с тем безуспешно пытаясь найти Герана.

— Я хочу! — за какое-то мгновение мужчина приблизился к Софе и схватил ее за плечи, вглядываясь в чуть поблескивающие от страха глаза. — И ты его пройдешь!..

Тьма.

Будто огонь в один миг погас, ее глаза ослепли, а она сама умерла. Софа ничего не видела и не слышала. Даже почувствовать не могла, сделать шаг в сторону.

Бездонная пропасть.

Мертвая мгла.

Вечность...

И резкая боль.

Софа резко вдохнула. Закашлялась. Голова закружилась, но новая боль вернула девушку в действительность.

— А-а!

Огонь. Всюду огонь. Языки пламени облизывали ее кожу, не оставляли ничего живого. Все болело. Кожа натягивалась в пузыри и с жутким звуком лопалась. Волосы выпадали. Плащ прилип к телу, словно вторая кожа.

И новый взрыв боли.

— Кто ты? — внезапно раздался громкий голос. Будто сам огонь заговорил с Софой, невесть отчего возжелавший узнать имя своей жертвы.

— Скажи...— мгновение тишины и громкий, похожий на раскат грома, окрик. — Кто ты?

— Соф... — девушка не договорила, превозмогая боль, выпросталась во весь рост. — Я — ведьма. Моя мать была ведьмой. Если ты погубишь меня, я заберу твою душонку вместе с собой в ад!

— Софа! Софа, очнись! — кто-то бил ее по щекам. И чем дальше, тем сильнее. Девушка скривилась и попыталась открыть глаза.

Вышло!

В первое мгновение Софа не поняла, где находится, что происходит вокруг. Затем...

— Геран? — Софа уткнулась любимому в грудь. — Что... Что произошло?

— Ты потеряла сознание. Просто внезапно начала падать. Никто и не понял, что с тобой происходит. Хорошо хоть я был поблизости, — Геран ласково улыбнулся. — Успел на руки подхватить, пока твое тело земли не коснулось.

— Но почему? — Софа заглянула Герану глаза, ища ответ. — Там был огонь. Много огня. Кто-то спрашивал меня. И я ответила. Ответила, что я — ведьма!

— Успокойся, — Геран провел ладонью по софиной голове. — Здесь ты в безопасности.

— Но я не хочу быть здесь! Не хочу иметь такие же шрамы, как... Как, — Софа огляделась, кивнула на первого замеченного орденца. — Как у него!

— Ты думала эти шрамы из-за посвящения? Но посмотри на мои руки. На них ни следа от ран.

— Но откуда тогда...

— Эти шрамы мне оставили жрецы, — внезапно заговорил мужчина. — Они хотели, чтобы я сознался в том, чего не совершал, хотели, чтобы я оболгал невиновных. Это шрамы от пыток, которым они меня подвергали. Давно это произошло. Тебя еще наверно на свете не было. Была там некая Габриэлла. Вот она меня и пытала, тварь.

— Мне жаль, — только и смогла вымолвить Софа. — Но, когда вы не признались, когда они поняли, что ошиблись, они отпустили вас?

— Разве кот выпускает мышь, которая попала к нему в лапы? Я сбежал, — мужчина помолчал, но, видя, что Софа не спешит продолжать разговор, вновь заговорил сам. — Теперь пытаюсь помочь людям, которые, как и я, попали в лапы к этим тварям. Для этого я и создал этот орден. Если ты не хочешь становиться одной из нас, никто не будет тебя неволить. Ты просто встанешь и уйдешь отсюда.

— Я хочу! — для пущей видимости, да чтоб себя полностью убедить, забыть огненный кошмар Софа кивнула. — Я просто не знала, кто вы. Геран не рассказал мне.

— Он не мог.

— Теперь я понимаю, — Софа оглянулась на Герана, попыталась улыбнуться тому и как можно уверенней проговорила. — Я хочу быть одной из вас!

А затем посвящение. Софа босыми ногами стояла на месте бывшего пепелища, а вокруг нее сновали люди-тени. Они то приближались, то отдалялись. Бывало, начинали приплясывать, а то складывали руки в молитвенных жестах. Мир вращался. В отдельные моменты люди-тени, казалось, исчезали в сумрачном, наполненным странным ароматом воздухе. И снова и снова, снова и снова...

Только трое не участвовали в дикой пляске. Наблюдали издали. Создатель ордена, Геран да та девушка с поразительно голубыми, в это мгновение насмешливо прищуренными, глазами.

— Она и впрямь такая дуреха? — внезапно спросила девушка.

Геран приобнял ее за плечи.

— Круглая дура!

— Но ведьма ли?

— Она не могла солгать во время транса. Пусть она созналась лишь от страха, но сказала правду, — мгновение мужчина молчал. — Что ж, пора поставить в этом спектакле точку.

Он приблизился к танцующим, вошел в их круг. Затем медленно приподнял руки, заставляя всех замереть на месте. Коснулся губами софиного чела и произнес:

— Дитя, теперь ты одна из нас.

Глава 23. Таинственный обряд

Полгода спустя...

— Как же это так! — возмущалась Анисья, сокрушенно прикусывая нижнюю губу слегка выпирающими зубами. — Не по-божески это, совсем не по-божески!

— Да почему не по-божески? — Софа оторвалась от свеклы, которой до того натирала щеки, чтобы ярко сияли, аки солнышко красное. — Что же я такого запретного делаю? Не во грехе ведь собираюсь жить.

— Не знаю, что и хуже, — вздохнула Анисья. — Жизнь во грехе или же этот обряд греховный, ведьмовской. Помяни мое слово, не принесет он счастья! — мрачно пророчествовала старуха.

— Что ты такое говоришь? — Софа отложила свеклу в сторону. Хотела подняться, но лишь нерешительно покачала головой. На одно мгновение прикусила губу зубами, совсем как Анисья, а затем вновь взялась за овощ. — Это важно для Герана, пойми! И что в этом такого? Почему я не могу пройти через этот обряд?

— Важно для Герана, говоришь? — Анисья усмехнулась, кряхтя, поднялась с деревянной лавки, накрытой в знак праздника белым платком, расшитым голубыми нитями, да подошла к нареченной. — А для тебя это важно, дитя? Для тебя, не для Герана этого твоего. Уж не знаю, что ты в нем нашла, отродье этакое!

— Прекрати! — Софа взвилась места и скинула со своей макушки анисьину ладонь.— Я думала, ты поймешь, поддержишь меня. А ты... Ты... Геран был прав. Тебе не нужно было знать. Тебе... Я не хочу тебя видеть на свадьбе. И никогда больше. Если ты не принимаешь Герана, ты не принимаешь и меня!

Девушка схватила башмаки да дала деру из дому. Только на пороге остановилась. Обернулась.

— Софа, я... — начала Анисья, но Софа ее не слышала. Девушка стремительно подошла к лавке у окна, взяла сложенное венчальное платье и, ничего не слушая, вышла из хаты. Уже на улице бросила:

— Запомнила, не желаю тебя видеть!

Башмаки Софа надела уже за оградой. Боялась ноги поколоть, а то бы и так побежала. Уж больно уйти хотелось. И как может Анисья так дурно о Геране говорить?! Ладони Софы против воли сжались в кулаки. Девушка чуть не выронила платье, но сдержалась. Последний раз бросила взгляд на маленький, покосившийся от старости и весенних паводков дом, и зашагала прочь.

День клонился к вечеру. Солнце медленно скрывалось на западе, окрашивая до того нежно-голубое, цвета спокойного моря в яркий солнечный день, небо в ярко алый колер. Землю окутывали сумерки, постепенно скрывали очертания хижин и самой дороги.

Впрочем, Софе это ничуть не мешало. Не раз она ходила этой дорогой. Не только в сумерках аль в ясный погожий день, но и в ночи. Помнится, однажды звезд и тех видно не было. Это Геран смелости ее решил поучить, вот и бродила Софа в ночи аки призрак. Свечи и той с собой не было.

Ух, и страшно тогда было. Софа и до того знала, что она многого боится. Но все же ж как-то до того денька дожила. А тут...

Берегись ведьма...

Опасность...

Страшись их прихода...

Плоть от плоти, кровь от крови... Смерть ведьме!

Голоса, проклинающие ее. Звавшие ее и исчезавшие, лишь только она шагнет к ним. Шорохи, вскрики, стоны боли. И полная тьма вокруг.

Софа не знала, как она выжила в ту ночь. Еще не раз после того испытания девушка просыпалась в холодном поту и со стучавшими друг о дружку зубами.

Но и толк от этой затеи был! Софа перестала бояться. Нет, в лес без крайней нужды все равно не хотела да и в одиночестве ночевать там отказывалась, как ее Геран не завлекал. Но, по крайней мере, трусить по всякому пустяку перестала да подчиняться беспрекословно каждому. Сегодня вон Анисье отпор дала. А ведь до того шагу без ее слова ступить не могла.

"Прав был Геран, ой, как прав — про себя приговаривала Софа. — Сама я должна научиться жить. Без чужих подсказок, советов, которые мне и не нужны, которые люди дают от зависти, потому что не хотят видеть меня счастливой, завидуют. И мне и моему счастью. Только Геран один мне добра и желает!"