Дьявол начинает и... Общий файл

— Да-да, конечно, я постараюсь...

— Вы не волнуйтесь...

Наконец, меня оставили в покое. С большинством гостей я еще в кафе распрощались, а Татьяна Михайловна меня до двери проводила.

Будто без нее не справлюсь!

Я громко хлопнула дверью и медленно опустилась на корточки подле нее. Наконец, я осталась одна. Наконец...

Слез не было. Весь день я сдерживалась. Задыхалась, но запрещала себе рыдать. Хотела выплакаться в одиночестве, так, чтоб никто... Никто...

Я осталась одна, как хотела, как... А слез не было. Ничего не было! Только горе...

Сзади послышался стук, громкий крик и надоедливая трель звонка. Но какое мне дело до незадачливого визитера? Пошел он к черту!

Новый удар в дверь. Да еще и такой силы, что я через дерево почувствовала. И еще...

— Убирайся! — не поворачивая головы, сквозь зубы прошипела я. Все равно ведь не открою, как ни старайся.

Меня как будто услышали. Стук прекратился. Я улыбнулась, так и не сумев выдавить из себя слезы. Облокотила голову о двери и...

— Вот ты где! — взявшийся из ниоткуда Дамиан резко схватил меня за запястье, поднимая на ноги.

— Откуда ты здесь взялся?! — я икнула от удивления и заслонила рот рукой.

— Я же форточник, забыла? — фыркнул Дамиан. — Кажется, именно это ты своим друзьям из полиции рассказала.

— Не важно! — я отвернулась, быстро отперла замок, а вслед за ним двери. — Уйдешь ты через дверь.

Дамиан резко ее захлопнул. Прижал меня к дереву. Но говорить поначалу ничего не стал. Вздохнул, будто собираясь сказать нечто, чего раньше не говорил.

— Виттория, я не умею утешать. Умею только...

Я не дослушала его. Прервала.

— Мне не нужно, что бы меня утешали. Мне вообще ничего не нужно. Ни от тебя, ни от кого!

— Послушай! — Дамиан скрипнул зубами. — Люди умирают. С этим ничего нельзя поделать.

— Да что ты вообще знаешь?

— Ты права, ничего я не знаю, — Дамиан отошел на шаг. — Люди умирают — это да. Тела предают земле или сжигают — у разных народов по-разному. А души умерших попадают кто в рай, кто в ад. Но я и подумать не мог, что терять кого-то из близких так больно!

— Неужели сам никого не терял? — фыркнула я, но тотчас сменила шутовской тон. — Прости. Надеюсь, тебе не скоро придется нечто подобное пережить. Это больно... Очень.

— Вижу, — Дамиан осторожно взял меня за руку. — Пошли на кухню. Хоть выпьешь чего-то.

Я послушно дала увести себя. Присела на стул со спинкой. Затем взяла предложенную Дамианом красную чашку с чем-то горячим. Несколько секунд разглядывала золотистый рисунок какого-то мифического животного с большой роскошной, как у льва, гривой и маленьким, будто у змеи, хвостом. Кроме того, животное могло похвастаться большими круглыми глазами и маленькими треугольными рожками.

Как попусту смотреть на знакомую с детства чашку мне наскучило, я сделала глоток. Закашлялась и едва не выплюнула.

— Что это?

— Чай... С водкой, — уточнил Дамиан. — Здесь, в шкафу нашел.

— Прелестно. Сам пей, — я вернула ему чашку. — Все равно это не поможет.

— Хоть немного. Нужно отпустить горе. Другие на похоронах плакали, прощаясь с твоей бабушкой. Ты же...

— Слезы тоже не помогут, — я вновь глотнула так и не отданный Дамиану напиток. — Тебе от них легче не будет. Только другим проблем и создашь. Помню, у меня когда мама умерла... Еще лет десять назад... Я рыдала. Все глаза выплакала. Остановиться не могла. А потом слышала, как тетя Люба — соседка, которая меня успокаивала — сыну своему говорила, что уже не знает, что со мной делать. Надоела я ей до чертиков. Но как же, матери моей она обещала за мной присмотреть. Вот и вынуждена теперь меня выслушивать!

— Ну, сейчас же тебе не десять лет, — Дамиан присел рядом со мной, нежно обнял, отчего моя голова оказалась у него на груди. — И мне ты уж точно не в тягость.

От прикосновений Дамиана веяло такими теплом и участием, что я не сдержалась. Слезы, душившие меня весь этот нестерпимо долгий день, наконец, вылились наружу. Я еще крепче прижалась к Дамиану, выдохнув:

— Бабушка... Бабуля...

* * *

— Я помню, ты приходил на кладбище. Зачем? — моя голова доверчиво лежала на плече у Дамиана. Глаза я закрыла, чтобы не видеть привычных вещей и не вспоминать бабулю.

— Проверял, чтобы с тобой ничего не случилось. Ты плохо выглядела. Вся бледная. Будто сама покойник. Руки трусятся. А вдруг в обморок грохнешься или того хуже. А чего в стороне стоял, ближе не подходил, — продолжил Дамиан, так и не дождавшись нового вопроса от меня. — Так мешать не хотел. Твою бабушку я едва знал. Хуже — вообще не знал. Видел разок и только.

— Спасибо, — я осторожно поцеловала Дамиана в шею. Рядом с выпирающей косточкой. — Спасибо, что ты сейчас рядом. Я ошибалась на твой счет. Сильно ошибалась...

— Что же ты такого думала? — хмыкнул Дамиан.

— Что ты переспать со мной хочешь, а как переспишь, бросишь.

— Ну, от первой части твоего предложения я бы не отказался.

Я шутя толкнула парня в бок, затем попросила:

— Можешь мне помочь бабулины вещи разобрать? А то я к ней в комнату заходить боюсь. Ничего там страшного нет, просто...

— Пошли! — Дамиан не стал дожидаться, пока я закончу фразу. Поднялся и шагнул в коридор.

Бабушкина комната — самая первая от кухни — встретила нас раскиданными по полу бумагами, сброшенной с кровати на пол подушкой и настежь открытым шкафом с одеждой.

— Ничего себе! — от удивления присвистнул Дамиан. — Кто это у тебя здесь пошуровал?

Я махнула рукой.

— Не обращай внимания. Это я тут все раскидала. Паспорт бабушкин искала. Его в морге требовали.

— А сейчас мы что будем искать? — спросил парень, опускаясь на пол и поднимая одну из валяющихся там бумаг. Прочел. — Квартплата за апрель. Тебе случайно не это нужно?

— Нет, трудовую книжку, свидетельство о браке, документы на квартиру и еще парочку бумаг. Бабушка их обычно в столе держала, но я, когда ее паспорт искала, такой бардак здесь устроила, что теперь не факт, что найду.

— Тоже мне проблема! — фыркнул Дамиан и засунул свой нос в очередную бумажку. — Найдем!

Дамиан не ошибся. Наверно, и полчаса не потратили, как все отыскали. Вот только сложить документы на место не успели.

— А это что? — Дамиан покрутил в руках длинный белый конверт, на который я при первом осмотре и внимания не обратила. Тем временем Дамиан прочел надпись на его обороте, сделанную просто синей ручкой. — Для Виттории. Ну, держи, — парень с недоумением подал мне конверт. Затем улыбнулся. — У твоей бабули были секреты.

— Может, это простое завещание, — хмыкнула я. Осмотрела конверт со всех сторон, но так и не нашла ничего стоящего внимания. Такой можно на любой раскладке купить. А других надписей, помимо "для Виттории", на нем не наблюдалась.

Еще немного покрутив конверт в руках, я, наконец, разорвала его. Внутри оказалось написанное от руки письмо.

Дамиан расплылся в улыбке.

— Говорил ведь там какой-то секрет, — парень кивнул на письмо. — Вот и оно! Эх, надо было поспорить!

— Я не спорю из-за такой ерунды, — я прокручивала в руках теперь уже письмо, так и не решаясь его прочесть. — Дамиан, э-э...

— Я пойду, — парень поднялся. — Вернусь, когда закончишь читать. Это твои секреты. А потом, если захочешь, мне расскажешь.

— Договорились!

Я услышала, как за Дамианом захлопнулась дверь, затем облокотилась о бабулину кровать и вчиталась в исписанные твердым почерком строки.

Дорогая Виттория, внучка, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Я давно хотела рассказать тебе правду. Просто честно взять и поговорить. Но каждый раз, начиная, не доводила разговор до конца. Боялась, что, узнав, как все было, ты во всем обвинишь меня или просто пойдешь по ступам свой матери.

Она была хорошей девочкой, ты не думай. Доброй, доверчивой. Порой слишком доверчивой... А порой, наоборот, как осел, упрямой. С детства она увлекалась мистикой: гадания на рунах, какие-то заклинания, странные обряды. Я не перечила ей. Думала, что это просто детские игры. С возрастом пройдет. Так оно и было. Поначалу... Потом уже она с этими людьми связалась. Странными, больными. Они демона хотели в наш мир вызвать. Кому-то денег не хватало, кому-то любви.

Помню, Маринка прибежала вся счастливая: ритуал они нашли. Такой, что подействует. Я не поверила. Только посмеялась над ней. Старая дура! Через три дня после того разговора Марину на месте преступления застукали. Не просто преступления, страшно подумать — убийства. Девочку какую-то, совсем молоденькую, зарезали. Да и кровью ее тело обрисовали. Полиция Марину подозревать даже начала. А дочка моя, нет бы развеять подозрения, сбежала. Куда, никто не знал. Испарилась попросту.

Я никогда не верила, что это она убила. Убеждена была, что ее подставили. Или того хуже, тоже убить хотели. А ей повезло, сбежала она. Долго я так думала. Не раз свечку за нее в церкви ставила, чтобы жилось ей как можно лучше.

А потом тот звонок через десять лет после исчезновения. "Вашу ночь нашли мертвой..." Марину... Я солгала тебе, Виттория. Твою мать не кремировали. Ее какие-то звери заживо сожгли. Звери! Люди такого сотворить не могли. И сделали они это прямо на кладбище. Старом, правда. Там, где уже не хоронят. Маринку только вот похоронили. Побрезговали кости горелые с места на место переносить, так прикопали. Девятый ряд. Место пятнадцатое. Ты не забывай про мать. Цветы ей на могилу приноси. Раньше я это делала. Теперь вот твоя очередь.

Только, Виттория, молю. Убийц этих отыскать не пытайся. Они уже давно за решеткой. Поймали их, наказали по всей строгости. Мать это твою не вернет, но хоть эти скоты ответят!..

Я отложила письмо в сторону. Подумав, сложила его на четыре части и вновь в конверт засунула. Сама полезла в сумку, где вот уже несколько дней носила материалы украденного у Олежки дела. Все хотела вернуть, да не до того было.

Достала уже раз изученную фотку. За это время та ничуть не изменилась. Кости, обрывки одежды и волос... Но я же не знала, что это моя мать!

Горянская Марина...

Горянская Марина...

Горянская...

А если я ошибаюсь — попыталась я уцепиться за хлипкую версию. Если...

Внезапно мой взгляд привлек валяющийся среди костей кулон. Округлой формы, слегка вытянутый кверху, будто капля воды. Где-то я уже видела... Полезла в сумку. Потайной карман справа...

Есть!

У меня в руках сверкала золотая капля. Кулон, который бабуля никогда не снимала...

Сволочи!

Я резко ударила кулаком о пол. Как там сказал Олежка, по году за каждое убийство...

Гады!

Внезапно в комнату заглянул Дамиан. Внимательно посмотрел на меня.

— Все в порядке?

— Да, — я не стала вдаваться в детали того, что узнала. Поднялась с пола. — Вспомнила наши убийства. Сейчас вот просмотрела материал по делу десятилетней давности. Почерк во многом схож. И тогда тоже хотели вызвать демона. Но в прошлый раз вроде зачинщиков посадили. И сидеть им еще порядком

— И?

— Слишком много совпадений в этих делах. Может ли быть, что посадили не всех?

— Вполне. А может, кто-то из них только что вышел на свободу. Или это имитатор. Есть еще несколько вариантов.

— Нужно это выяснить!

— Откуда такое рвение? — Дамиан задумчиво прищурил глаза.

— Я потеряла мать, потеряла бабушку... — мой голос дрогнул. — Я не хочу потерять еще и подругу. Ты говорил, обряд произойдет в ближайшие дни. Возможно, сегодня. Место тебе известно. Поехали, узнаем, наконец, что происходит.

И что происходило десять лет назад!

Из снов Витории...

Габриэлла вертела в руках монету и все никак не могла решиться. Повернет одним боком — лик короля, вторым — епископа. Впрочем, девушку интересовали уж никак не образы правителей. Кое-что иное!

Наконец, Габриэлла подняла глаза на бабку в пестром цветастом сарафане, которая спокойно, слегка презрительно глядела на нее.

— Мне нужно одно зелье, — начала девушка.

— Ух, милая, ко мне все за зельями-то приходят. Ты скажи, что именно тебе требуется, тогда я и решу все твои горести.

— Я тебе не милая! — решительно проговорила Габриэлла. — Очень сомневаюсь, что ты сможешь решить все мои проблемы. Они не по тебе.

— Зачем же ты пришла ко мне... Госпожа?

— Мне нужно вытравить плод.

— Срок? — по-деловитому спросила знахарка.

— Полтора месяца.

— Большой срок, — знахарка цокнула языком. — Нагрешила ты, до... Госпожа. А спохватилась поздно.

— Может, и так, — надменно бросила девушка. — Только это мое дело. Сможешь мне помочь, или кого порасторопней искать?

— Сделаю я. Завтра к полудню приходи, будет зельечко готово.

— Благодарю, — девушка швырнула знахарке монетку. — Это тебе задаток.

Не тратя время на поклоны, Габриэлла поспешно вышла за двери, пытаясь не выказать своих чувств. Не выговорить все то, что накопилась в сердце. Грех? Пусть так. Вот только сладостный грех, в отличие от бесконечной чреды костров, предательств, боли. И все же грех, за который придется платить!

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

В сумраке развалины и впрямь выглядели пугающе. Я даже подумала, что убийцы не зря выбрали это место. Пустая оболочка дома казалась притаившимся зверем. Мне то и дело чудились огоньки в проеме окон и дверей. Слышались тихие, шипящие, будто у змей, голоса, странные шорохи, скрипы...

— Ну как, не передумала демона ловить? — ехидно спросил Дамиан, разрушая возникшие перед глазами видения. — Или все-таки боишься?

— Не передумала! Фонарик искала, — я предъявила Дамиану мгновение назад найденный огонек и нажала на кнопку, — я и вправду боюсь, — я выдержала эффектную паузу. — Только не демона, ноги сломать.

Пропустив Дамиана вперед, я зашла в дом. Бояться все же не стоило. Странные огоньки оказались отблеском луны. А скрип и шуршание — ветром. В старом заброшенном доме не было никого. Я фыркнула про себя: "А кого вообще я хотела здесь найти? Демоны, духи — это все сказки!"

— Твоя идея оказалась чепухой, — заявила я Дамиану, как только мы обошли все помещения, разумеется, оказавшиеся пустыми. — Не мудрено, что в полиции в нее не поверили.

— Я не утверждал, что все произойдет именно сегодня. — Дамиан внезапно прищурился и оглядел место, где мы стояли. — Уверена, что мы здесь все осмотрели?

— Ты же видел, здесь больше ничего нет. Если только... — внезапно мне вспомнился один из рассказов Катьки. — А если...

По наитию я подошла к левой стене, как раз под пустым проемом окна, и начала разгребать валяющиеся еще с прошлой осени ветки.