— А ты сам?
— У меня будет беготня по другой части лабиринта. Я их уведу подальше от этих «мелочей» и от вас, а после постараюсь уйти наиболее шумно. Постараюсь спровоцировать их на стрельбу, и на этом инциденте Великий Координатор очень хорошо сможет сыграть.
— Кстати, «мясо» тащишь ты, — добавил он и протянул пакет с «заморозкой».
— Ты хоть там поберегись. Не убейся, — с тревогой сказал Керим, прицепляя поудобнее новую поклажу.
— Не в первый раз! Выберусь, — сказал Раман и хлопнул Керима по плечу.
Керим кивнул, хотя на душе скребли кошки. Потом прислушался.
— Кажется, блэрские котики прошли через наши заграждения.
— Ага. Скоро они управились, однако.
— Учатся быстро, — с усмешкой заметил Керим, — ну, побежали?
— Побежали!
И две загнанные, как считали преследователи, крысы побежали во тьму. Туда, где, по мнению Патруля, их ждало неизбежное пленение.
На сегодня Патрули Блэр ждало весьма серьёзное разочарование. Но этого они ещё не знали.
Честь и совесть
Галерея была действительно жутко древняя. И тянулась она так далеко, что Курт, вышагивая по ней, чем дальше, тем больше проникался уважением к неведомым древним строителям.
Он уже дважды глотал универсальный восстановитель или, как он его в шутку называл — «бензин». Тащить семидесяти пяти килограммовый «трофей», три километра, бегом… нужно было быть чуточку больше чем экзотом. Потому и приходилось хлебать этот своеобразный НЗ.
— Я вас раскусил, Охотники, — подал голос очнувшийся «трофей».
— И на чём ты нас раскусил? — Тут же заинтересовался Курт, не переставая меж тем бежать.
— Вы все экзоты, — категорично заявил пленник.
— И с чего ты это взял? — спросил Курт уже чисто для поддержания беседы. Бежать в полусогнутом виде, да с этим «философом» на плечах, по этой длинной галерее было скучновато.
— Ты уже километра полтора так бежишь.
— Ну, если точно, то уже два. Если учесть ещё и «Лабиринт».
— Вот… я о том же. Нормальному человеку это не под силу.
— Ты уверен? — чуть усмехнулся Курт.
— Уверен…Потому что сам…
— Ну, это мы и так знаем, — заметил Курт.
— Поэтому и вытаскиваете?
— Да.
— Вы все одинаковы… — с безнадёжностью в голосе выговорил пленник.
— В смысле, «одинаковы»? — проявил некоторое оживление Курт.
— Исследовательский институт Дома Блэр тоже на мне опыты ставил.
— И ты решил, что мы тебя в плен взяли для опытов? — слегка удивился Курт.
— А разве не так? Сейчас у всех Домов такие программы есть.
— Не так.
— Врёте вы все.
— Сам увидишь.
— Ты хочешь сказать, что ты являешься экзотом и над тобой не ставят опыты? И не сдают Инквизиции?
— Не сдают и не ставят. Даже Охотником сделали.
— А на других опыты не ставят? — насмешливо сказал «трофей».
— Не ставят, потому что не нужно.
— Вы хотите сказать, что обладаете полным объёмом информации по Утерянным Технологиям? Причём в области Изменения?
— Экий ты у нас просвещённый и многомудрый «трофей»! — хохотнул Курт.
— Даже различаешь Утерянные Технологии по уровню Запрета, — добавил он ехидно.
— Меня тоже готовили на Охотника.
— О! Значит, имею честь тащить своего коллегу! — ухмыльнутся Курт.
— А она у вас есть?
— Кто? — не понял Курт.
— Честь!
Сказано это было с таким апломбом!
Курт остановился и заржал так, что чуть не уронил пленника.
— Вот-вот! Для вас Это — несуществующая величина! — Поспешил сделать выводы «трофей». Причём слово «Это» он так и произнёс. С большой буквы.
— А с чего ты взял, что у нас нет «Этого»? — отсмеявшись и возобновив бег, спросил Курт.
— Вы не даёте клятв своему Великому Координатору.
— Ошибаешься! Если у нас нет помпезного шоу для простолюдинов с Клятвами Верности Вассалов, то это не значит, что я не давал Присягу Верности Корпорации.
— Ваша присяга это не то, что наша Клятва.
— Конечно, — решил слегка поёрничать Курт, — она у нас не афишируется и не такая выпендрючая по тексту, как ваша.
— Ты издеваешься.
— Я издеваюсь не над Клятвой…, а над постановкой вопроса, — довольно жёстко ответил Курт. — Клятва — это святое.
Пленник сконфуженно замолчал. То, что у противника могут быть своя Клятва и свои понятия Чести, для него это было в новинку.
— А ты как оказался в Лабиринте… да ещё в контрах с Патрулями Блэр? — задал весьма наболевший вопрос Курт.
Пленник засопел и долго не отвечал.
— Так почему? — стал настаивать Охотник.
— Потому, что Генерал Красс поступил против Чести по отношению к Хелен.
— Он нарушил обязательства… взятые Домом по отношению к Хелен Дрейк? — решил уточнить Курт.
— Да. Так. — Сухо ответил пленник.
— А вы Её убили! — закончил он с обидой и обвинением в голосе.
— Думаешь, мы поступили против Чести? — начал наступать Курт. Бежать и говорить было изрядно тяжело, но сам разговор был очень интересен, так что он всё равно продолжал. Правда, фразы получались рваными. Приходилось делать короткие паузы посреди предложений.
Пленник на такой заход не нашёлся что сказать. Ведь нарушены были Законы Чести Дома Блэр. А Охотники Корпорации поступали явно в соответствии со своими понятиями Чести и в соответствии со своей Клятвой, что давали.
— Молчишь! — Констатировал Курт. — Оно правильно. Ведь мы поступали в полном соответствии с Клятвой, с Присягой. А там прописано то, что мы должны бороться с Детьми Дьявола.
— Она не была… — начал было «трофей», но осёкся.
— Была. Это я тебе как специалист скажу, — тут же вступил Курт. — Она нас сразу же попыталась ударить «Подчинением»… когда поняла, что склад «боевых юнитов», который нашли для неё мерки, нами захвачен.
— Но это не значит, что она была Дочерью Дьявола!
— Не значит.
— Значит, вы признаёте, что она не была…
— Не признаю! — Оборвал Курт юношу. — Не признаю по той причине…, что ты забыл одну мелочь.
— Какую? — с вызовом вопросил пленник.
— У нас есть способ… определить является ли объект человеком, или Измененным… Так же как и у вас — у Дома Блэр. Она была лишь на малую часть человеком… Но и это не всё. Ты забыл… что мы тебя, как поймали… просветили не только на наличие качеств Изменённых. Мы тебя… просканировали на Темноту. Помнишь?
— Помню. Но что это?
— Это — тест на человечность… Технология чисто наша. Нашей Корпорации.
— Что она показывает? — Вдруг осипшим голосом спросил «трофей».
— Боишься?.. Правильно боишься. Тест абсолютный. Ибо слишком прост. И никаких супертехнологий Апокалипсиса. Потому очень надёжен.
— Ты не ответил, Охотник Корпорации!
Курт, так как смеяться и бежать было затруднительно, просто остановился и отдышался.
— Напугал я тебя! — ехидно хихикнул он.
— Значит, ты солгал?
— Нет. Про тест я сказал правду… Но чисто про тебя могу сказать — ты не Тёмный… В тебе нет Тьмы.
— Что вы подразумеваете под Тьмой?
Отдышавшись, Курт припустил дальше и некоторое время помалкивал. Когда же почувствовал, что пленник теряет терпение, то ответил.
— Тьма в человеке заставляет его лгать и обманывать ближнего своего, грабить и воровать у слабых, давать и тут же нарушать Клятву… поступаться Честью ради личной выгоды… Тьма в человеке заставляет его чтить как высший императив… личный интерес, пренебрегая интересом общим… Пренебрегая интересом людей, всего человечества… В тебе этого не было!
— И что из этого следует?
— Из этого следует, что ты относишься к Светлым… По нашей терминологии.
— А ты относишься к Светлым?
— Все Охотники — Светлые. Иначе они просто перестают быть Охотниками… Для нас очень важно вовремя опознать Тьму. Мы… С НЕЙ… ВОЮЕМ!
— Ты говоришь как церковник.
— Странное дело… Хелен — Высшая Оборотень…
Курт почувствовал, как вздрогнул пленник.
— Что, не знал, что она Оборотень из Высших? — тут же спросил Курт, но ответа не дождался.
— Так вот, — продолжил он. — Что странно, но и она нас назвала Церковниками… Видно за дело.
— Вот-вот! — не нашёл ничего лучшего, как ядовито заметить пленник.
— Зря ёрничаешь — у них тоже своя Правда. Они тоже сражаются с Тьмой, накатывающей на Мир… В очередной раз накатывающей.
— Меня не интересуют эти вздорные предсказания пустоголовых гадалок! — фыркнул пленник.
— А зря! Расчет сугубо научный.
— А ты его видел? — с вызовом спросил «трофей».
— Я участвовал в его разработке и расчёте. — Коротко и весомо ответил Курт.
— Я тебе не верю.
— Не верь. Но прогноз слишком тревожный. Сейчас вероятность повторения Кризиса — около восьмидесяти процентов… И всё потому, что Дома лезут в Запретное!!!
Для Охотника эта тема была болезненной. Ведь осознавать, что впереди новая Катастрофа и не иметь серьёзных средств это предотвратить, — очень тяжело. Это всё делает человека излишне резким в суждениях.
— И вы решили поэтому, помочь Обскурантам?
— У нас свои интересы… Но мы, по мере сил сами пытаемся остановить Катастрофу, — уже не так резко ответил Курт.
— Ты хочешь сказать, что ваши интересы часто расходятся с интересами Святой Инквизиции?!
— Да. И это очевидно. Но мы, как и они… всё равно пытаемся остановить сползание мира в Катастрофу.
— Чем и Как?!! — опять с вызовом начал юноша.
— Хотя бы тем, что мешаем собирать Древнее Зло… Мешаем поискам Запретных Технологий.
— …возрождая их сами!
— Бездоказательные обвинения марают Честь… — заметил Курт, — или у вас в Доме Блэр по-другому?
Пленник опять сконфуженно замолчал.
— И что вам даёт это определение на «Тёмный-Светлый»? — после длительного молчания спросил пленник.
— Хотя бы то, что мы решили не отдавать тебя в руки Святейшей Инквизиции… Ну, ты в курсе, что тебя как экзота у них ждал костёр? — подколол Курт юношу.
— А зачем тогда руку отстрелили?
— А что, сам догадаться не можешь?
— Нет, — буркнул спасаемый.
— Новую руку тебе вырастят. Это не мозги, где всё индивидуально. А вот для отчёта перед Инквизицией… что тебя мы якобы спалили… как раз хватит того огрызка.
— Что вы собираетесь со мной сделать?
— Отправить туда, где нет Инквизиции.
— И зачем всё так сложно, если всё равно убить собрались?
— А с чего ты взял… что мы тебя собираемся убить?
— А что, разве не так?
— Конечно, нет!
— А где нет Инквизиции? — усмехнулся спасаемый тоном риторического вопроса.
— Думаешь, они вездесущи?
— А разве нет?
— Конечно, нет!
— И где такой рай находится?
— По ту сторону неба! — последовал ответ.
Комета Кромера-Ланса IV. За три дня до столкновения.
Быстров влетел в астрогаторскую как всегда по привычке, — вперёд ногами. По пути зацепил ногами фиксаторы возле монитора главного компьютера и окончательно затормозил схватившись за поручни по обе стороны от пульта управления.
На экране чётко нарисовалась уже давно приевшаяся схема. Только круг наибольшей вероятности уже не был таким большим, как в начале их пребывания на Базе. Теперь он съёжился до маленького кружочка почти в самом центре мутного шарика планеты Венера. Что собственно и нужно было.
— Серёга! Как там у тебя? Как движок?
— Да тянет… Работает. И будет работать. Всё нормалёк! Если так, то его ещё на пару комет хватит.
— Дай-то Бог!
— Да ты не дрейфь! Всё ведь уже почти завершено. Или разве за последнее время «киска» с курса сбивалась? Или круг вероятности за пределы лимба выходит?
— Да нет, всё нормально…. Даже если сейчас вырубить двигатель комета всё равно на Венеру лязгнется. Не в центре лимба, но с краю.
— Так в чём дело? Чего мандражируешь?
— Да вот всё тот шальной метеорит не даёт покоя. Слишком уж он какой-то странный был.
— А чем он-то тебе такой странный? — удивился Соколов.
— Да всё параметры столкновения, что вычислитель мне тут нарисовал, покоя не дают. Получается, что у него была аномально высокая скорость.
— А вот с этого места поподробнее… чой-то ты мне этого не говорил. И что за расчет?
— Ну по нему получается, что у этого метеорита была скорость не меньше чем в двести километров в секунду.
— А ты со вводными не ошибся?
— Не. Всё перепроверил. Даже слегка поварьировал их. Скорость даже больше получается.
— Нифигассе!
— Вот и я о том же.
Комета Кромера-Ланса IV. Катастрофа.
— Не думаю, что оно так… фатально, — сказал Соколов, стараясь не отставать от Круглова.
Микрогравитация мало помогала в ходьбе по полу, так что приходилось забывать о ней и применять в полной мере привычки, полученные в невесомости. Толчок ногами — полёт до переборки, новый толчок и так далее, до дверей отсека. По пути ощущаешь себя как дельфин эдакий. Носом вперёд. Вытянулся. Только перед переборкой группируешься, чтобы шишек не набить и правильно ноги поставить для следующего «прыжка».
