Кошмар по имени Хора_Общий файл

— Бороду! Бороду не порежь! — испуганно вскрикнул пленник.

— Тише ты! — шикнула на него колдунья. — Дергаться не будешь — останешься цел.

— О, великий говорящий сын леса! — простер друид руки к Шайтану. — Скажи этой бесовке, чтобы нож опустила.

— Вот сам и говори, — буркнул в ответ пес. — Мне пока жить охота.

И в этот момент Ратибору в голову пришла блестящая идея. Недолго думая, он, как бы невзначай, ткнул Шайтана под зад, заставляя сдвинуться на пару сантиметров в сторону хозяйки, и настойчиво мотнул головой, мол, "действуй, зараза!". Пес пару секунд ошалело смотрел на странные кривляния некроманта, потом задумчиво почесал лапой за ухом и спросил:

— Ты что, больной?

— О, великий! — вступил в игру догадливый шаман. — Прикажи своей слуге опустить оружие. Мы молим тебя.

— Слуге? — задумчиво повторил Шайтан, с сомнением глядя на Хору. В ее глазах стояло алое пламя, отчетливо видимое даже в ночном лесу. — Ах, слуге... Опусти нож, несчастная!

— Слушаю... — спустя пару секунд отчаянной борьбы с собой, выдавила седая, — и повинуюсь.

— А теперь давайте поговорим как цивилизованные люди... — начал было Ардек, но друид его и слушать не стал. Он рухнул перед собакой на колени, вытянул к ней руки и принялся остервенело биться головой о сугроб:

— Спаси и помилуй, защити и награди...

— Да-да-да! — Ратибор поднялся во весь рост и скрестил руки на груди. — Обязательно наградит! Как только ты снимешь проклятье вот с этой женщины.

— А... какое именно проклятье? — поднял голову друид.

— Я на холоде превращаюсь в ящерицу.

— Так это же великое благо!

— Они тут что — поголовно идиоты?! — воскликнула Хора. — Кому не скажу — все завидуют.

— А может, — задумчиво потер подбородок Ардек, — тебе просто нужно по-другому взглянуть на свою проблему?

— Это, блин, как?! — ощерилась колдунья.

— Я согласен, что проклятье Фейри приносит много неприятностей, но ведь оно же тебе однажды и помогло?

— Из камеры сбежать? — вспомнила Хора. — Да, помогло. Но это был единственный раз, когда я обратилась по собственной воле. И мне уже надоело постоянно бояться замерзнуть.

— Так, может, ты не избавляться от проклятья должна, а выяснить, как его контролировать?

— А давай я тебе сейчас объясню, что такое "проклятье" и почему его невозможно контролировать? — съехидничала седая, но Ратибор уже обернулся к друиду:

— Скажи, ты можешь научить ее управлять способностью превращаться в животных?

— Я сам еще ученик, — пожал плечами друид. — Мне всего триста двадцать лет и я не умею учить других.

— Чтоб я так выглядела в триста двадцать! — обалдело пробормотала колдунья.

— Но старейшина нашей общины может знать, как помочь вашей слуге! — по-прежнему обращаясь к Шайтану, нашелся друид.

— Отлично! — зевнул пес, которому большего всего сейчас хотелось просто спать. Поклонение — это, конечно, хорошо, но он и так себя не чувствовал особо притесненным. А чем раньше они расколдуют седую чародейку, тем скорее можно будет затребовать ужин и теплый лапник. — Веди.

— Минуточку, — перехватила Хора Ратибора за рукав. — Я не горю желанием встречаться с верховным друидом.

— Я тоже, — кивнул некромант. — Но другого выхода просто не вижу.

Сказать, что старцы удивились незваным гостям — это ничего не сказать. Похоже, они навсегда разочаровались в своей охране и конкретно в одном юном рыжебородом колдуне. А уж когда вперед вышел Ардек со словами: "Не бойтесь! Мы пришли с миром!" седобородые чуть посохи не пороняли.

— Откуда здесь взялись эти шуты?! — визгливым тоном спросил самый пухлый.

— Учитель, — кротко ступил вперед трехсот двадцатилетний "юноша", — их ведет говорящая собака. Символ Парнасской долины.

— Да неужели?!

— Шайтан, — с улыбкой обратилась Хора к любимцу. — Пугни дядей.

— А чего делать-то?

— Вырасти и гавкни что-нибудь умное в их сторону.

Собака вздохнула, одновременно увеличиваясь в размере, расправила крылья и выдала, глядя на хозяйку большими сонными глазами:

— Некоторые приносят радость, куда бы они ни пришли. А другие — откуда бы не ушли.

— О-о!.. — выдохнули друиды.

— Р-р... — отозвалась Хора.

И только один волшебник в белом балахоне не поддался "чарам" говорящего пса.

— У вас прекрасный питомец, леди, — ступил вперед мужчина с седой бородой, заплетенной в толстую косу, подметающую кончиком землю.

— Благодарю, — кивнула чародейка. Она сразу, с первого взгляда поняла, что с этим человеком шутить не стоит. Он был другим. Не похожим на остальных друидов, заносчивых и высокомерных в своей вере, но пугливых и невежественных по сути. Он был достоин того, чтобы его слушали, чтобы его уважали и чтобы боялись.

— Старейшина, — пробормотал рыжий колдун, смиренно опуская голову.

— Я знаю, зачем ты пришла, — меж тем продолжал верховный. — Но, несмотря на то, что мой долг — помочь тебе, Хельвиора, я не могу этого сделать. Только в твоих силах превратить проклятие в дар.

— Откуда ты меня знаешь?! — наконец, смогла вставить слово колдунья.

— И это все, что тебя волнует?! — в свою очередь поразился вождь. — Мать-природа нашептала мне твое имя. Она же велела ждать твоего прихода.

— И как же ты понял, что Хельвиора — это я?

— Не так часто к нам заглядывают седовласые колдуньи с лиловыми глазами.

— Он прав, хозяйка, — задумчиво кивнул Шайтан. — Кому-кому, а тебе в толпе затеряться не получится.

— Ладно, старик, — хмуро вздохнула женщина. — Что ты предлагаешь?

— Пройдем к костру, дочь моя, — голосом настоятеля монастыря, предложил верховный. — И вы, путешественники, проходите. Этой ночью будете нашими гостями.

Ратибор с Ардеком переглянулись, но вопросов лишних решили не задавать. Когда жизнь предлагает приятный, хотя и неожиданный сюрприз спорить с нею как-то даже некрасиво.

— Хельвиора, — замер у огня старик, — Фейри наделили тебя особой способностью. Ты можешь изменять контуры своего тела и превращаться в крошечных существ.

Вокруг послышались восторженные вздохи. Похоже, каждый второй друид мечтал подставиться под удар насекомоподобных болотных чародеек.

— Я бы с радостью отдала эту способность тому, кто желает ее больше меня!

— Ты не понимаешь, какой великой силой обладаешь, дитя мое! — с доброй улыбкой попытался вразумить колдунью друид. — Потому и пытаешься избавиться от нее.

— Эта сила приносит неприятностей больше, чем радости, — вздохнула Хора.

— Но это ведь так просто исправить, — склонил на бок голову колдун. Некромант нахмурился. Что-то ему не нравился подход этих почитателей леса. Да и не верил он в такую спонтанную "любовь к близкому". Природа нашептала появление Хельвиоры, и теперь сам верховный друид вокруг нее хлопочет? То, что было известно Ратибору о седобородых старцах, никак не вязалось с тем, что он видел сейчас. Это заставляло его быть настороже.

— Я приготовлю для тебя снадобье, дитя мое, — меж тем продолжал друид. — Оно поможет тебе первое время контролировать превращения. Потом же, когда ты научишься делать это самостоятельно, зелье будет уже не нужно.

— Да зачем же я буду превращаться в ящерицу? — удивилась Хора. — Мне и в человеческом теле очень комфортно!

— Почему в ящерицу? — округлил глаза старик. — Ты сможешь выбирать любое животное, какое только захочешь.

— Абсолютно любое? — хищно ухмыльнулась колдунья, представляя большую зубастую кошку. О, да! От такой силы она бы не отказалась!

Друид кивнул в ответ, подошел к котлу, стоящему чуть поодаль от костра и насыпал в, и без того густую наваристую, жижу какой-то порошок из холщевого мешочка. Прошептал несколько слов, закрыв глаза и подняв лицо к небу, помешал варево длинной деревянной ложкой и отлил порцию в крупную флягу.

— Выпей глоток, — протянул он зелье колдунье. Она нерешительно взяла баклажку, принюхалась и поднесла ко рту.

— Хора! — Ратибор перехватил ее руку и накрыл горлышко фляги ладонью. — Ты уверена?

— Нет, — глядя мужу в глаза, ответила она. — Но я не вижу другого выхода. Если друиды не смогут мне помочь, я буду вынуждена до самой смерти работать на обогревающие амулеты.

— Все может кончиться куда хуже.

— Яды на меня не действуют, — чуть заметно улыбнулась Хора. — А ты всегда сможешь обратить меня обратно.

И, прежде чем некромант успел возразить, она сделала глоток. Мгновение ничего не происходило, а потом...

— Дитя мое, — сокрушенно покачал головой друид. — У тебя была возможность стать любым животным, а ты выбрала это...

— Я хотела быть большой и сильной, — чуть не плача ответил здоровенный белый варан, — просто забыла, как правильно называется зверь.

— Нет, хозяйка, — Шайтан брезгливо скривился, — ящерицей ты мне нравилась куда больше.

— Юридически, — почесал бороду верховный, — она и сейчас ящерица. Только очень крупная и ядовитая.

— А еще уродливая как помесь бегемота с крокодилом, — добавил пес. — Превращай ее обратно!

— Не могу, — пожал плечами старик. Хоре стало плохо:

— Что ты сказал?!

— Я не могу тебя превратить. Ты сама должна это сделать. В твоих силах снять чары.

— Ардек, подай-ка мне флягу! — зашипела колдунья.

— Нельзя! — вскинул палец друид. — Зелье не подействует, пока ты животное. Только когда станешь человеком.

— Что же мне теперь делать?!

— Отдохни, полежи у костра, подумай... — стал перечислять колдун, но тут вмешался Ратибор. Он бросился вперед и, схватив друида за бороду, притянул к себе:

— А теперь ты подумай, старик. Мне плевать, как ты будешь это делать, но ты снимешь чары. Это понятно?

— Молодой человек, не надо так нервничать! — поднял руки верховный. Друиды, несказанно удивленные внезапным нападением, принялись роптать и тянуться за посохами. Ардек со вздохом приготовился ставить магические блоки. Шайтан ощерился и чуть подрос. И только Хора с тяжелым стоном улеглась на землю и прикрыла лиловые глаза.

— Отпусти его, Ратибор, — вздохнула она. — Я не хочу войны с друидами. Тем более, когда они — мой, возможно, единственный шанс вернуть прежний облик.

Она повернула голову к верховному, и чуть приоткрыла один глаз:

— Скажи мне, отец, как стать человеком, когда ты зверь?

— А как обернуться зверем, когда ты человек? — с выражением "ответил" друид.

Хора задумалась. Было в его словах что-то особенное. Нечто, что заставляло копнуть глубже, заглянуть внутрь, покопаться в себе. Что-то таинственно-неуловимое. Чуждое и родное одновременно. То, что есть ответом, хотя звучит как вопрос.

"Тебе ли не знать, как быть зверем, Хора? — внезапно пронеслось в голове у колдуньи. Лиловые глаза распахнулись. Она знала! Да, она знала, что чувствуют те, кто перестает быть человеком. — Неважно, как ты выглядишь. Важна только душа и то, что за ней стоит. Прогони зверя и станешь человеком. Но потеряешь человека — и обретешь зверя".

Колдунья смотрела в глаза седовласому друиду и боялась отвести взгляд. А что, если в ней больше не осталось того, что может помочь? Что, если за три года она растеряла все, что было в ней человеческого? И это тело — только отражение ее души, такой же безобразно сморщенной, как шкура варана, такой же ядовитой, как его укус?

Но если она не превратиться обратно, что станет с Лирой?

Хора почувствовала, как сердце пропустило удар. Маленькая видящая, отвечающая жизнью за ее грехи. Что станет с Фалиром, ждущим свою юную спутницу? С Айяном, этим падким на порчу оборотнем?

А что станет с ней, если она больше никогда не сможет поцеловать Ратибора?

И в этот миг все впервые увидели, как плачет ящерица.

— Иногда это больно — заглянуть в себя, — с улыбкой отметил друид. — Но это важно, если не хочешь себя потерять.

Как она превратилась обратно, Хора даже не заметила. Но теперь она знала, что сможет повторить этот трюк когда угодно. Потому что нашла ту струну своего сердца, которая пробуждала лучшее даже в диком животном. Она все еще была там, внутри. Прикрытая толстым слоем лжи, гнева, обиды и печали. Скрытая ото всех, огороженная и почти невидимая, едва ощутимая. Но она все же была, эта струна. А значит, все еще можно было исправить.

Глава 25 xxx: как думаешь, он согласится?yyy: нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого предложения!xxx: вот и я боюсь, что откажется...

BASH

— Ну а теперь, дитя мое, — довольно потер ладони друид, когда эмоции вокруг нового умения Хоры немного стихли, — готова ли ты отдать долг?

— Разумеется, нет, — равнодушно пожала плечами седая.

— Как это — нет?! — удивился старик.

— А она, кому должна, — всем прощает, — зевнул Шайтан.

— Удобная позиция, — вынужден был признать верховный. — Но все равно неверная.

Колдунья даже головы не повернула. "De jure" она о помощи не просила, бумаг никаких не подписывала и ей не грозила смертельная опасность при переходе в режим "отчаянной наглости". Вот когда будет грозить, тогда и к вопросу о долге можно будет вернуться.

Несколько долгих секунд седобородый друид молча рассматривал непреклонную в своей беспардонности женщину, потом улыбнулся и покачал головой:

— Дитя мое, не стоит пытаться быть хуже, чем ты есть на самом деле.

— Не будь наивен, старик, — свернулся калачиком пригревшийся у костра Шайтан. — Она не пытается. Она такая и есть. Правда, хозяйка?

— Что "правда"? — не поняла Хора.

— Что ты злобная и бездушная врунья, не имеющая стыда, совести или каких-либо моральных принципов.

Тихий смех старика набатом прокатился по звенящей тишине ночного леса.

— Л-ладно, отец, — обернулась к нему Хора. — Я помогу... если смогу.

— Сможешь, дитя мое, — убежденно кивнул друид.

— Ты только не думай, что я из-за паршивца этого...

— Конечно, нет, Хельвиора. Конечно, нет.

Он махнул рукой и друиды, с удивительной для таких почтенных старцев скоростью, рассредоточились по поляне. Встав в круг на равном расстоянии друг от друга, они подобрали полы туник и уселись прямо на снег, положив посохи и палочки на колени. Хора с товарищами и верховный "почитатель природы" остались в центре поляны, у костра. Лица путешественников отчетливо отображали их нежелание отдыхать на таких холодных "перинах". Видимо, из уважения к гостям, стоять остался и друид.

— Пару недель назад в священном лесу к западу отсюда появился странный призрак.

Седая бросила взгляд на Ардека, но тот свою заинтересованность ничем не выдал. Хотя, дойди дело до драки, с нежданным гостем пришлось бы разбираться именно ему, как специалисту.

— Возможно, тебя заинтересует, что призрак этот принадлежит девочке лет одиннадцати-тринадцати. И называет он себя Лирой.

Сердце Хоры пропустило удар:

— Лира... погибла?

— Нет, — ухмыльнулся друид. — Баловница попросила помощи у матери-природы, которая всегда была благосклонна к юным девам, и теперь может общаться с нами голосом священной рощи. Вы бы сказали ей, что так делать... не желательно. А то мои друиды, когда впервые услышали "просьбу" Великой Сосны решили, что в нее бес вселился. Чуть не срубили от греха подальше.