Ещё меня очень удивил тот факт, что мы ни разу не столкнулись с поломанной техникой или явными разрушениями. Даже эскалатор на вокзале, как выяснилось, исправен — просто мы его не включили. И в пункте проката все машины были в прекрасном состоянии, хотя и не новые. А вот хозяев застать удавалось редко. Аналогичная картина выходила и с остальным: вроде бы никто работать не рвётся, а всё в порядке. Удивительно, но факт.

Не меньше меня поразила ещё одна особенность Древтара. Ещё раньше, из краткого курса по гигантским странам, узнала, что население здесь делится на несколько социальных слоёв. Самый низкий и многочисленный, в который входят почти восемьдесят процентов от всего населения носит название младших или младших древтарцев. При изучении у меня создалось впечатление, что младшие — завуалированное название рабов. Обычно бесхозных младших (а в эту категорию автоматически попадают все, кто не относится к более высоким социальным слоям) стараются сразу разобрать по так называемым «семьям», которыми командуют местные лорды. Младших могут подарить другому лорду, ими могут обменяться, иногда даже продать — но не отпустить на волю. Лорд имеет право послать их работать туда, куда захочет, наказать и даже убить. Естественно, при таких возможностях, мнение младшего вряд ли влияет на принимаемое относительно него решение. А единственный способ обрести свободу для состоящих в этом социальном слое — это перейти в более высокий. Но, чтобы добиться повышения, надо сдать какие-то особые экзамены и пройти специальную проверку — судя по контексту, там всё очень серьёзно.

Следующий социальный слой: древтарцы или птицы. По сути — обычные свободные люди. Удивляет только то, что их не обязывают платить налоги — в остальном данная категория вопросов не вызывает. Выше древтарцев стоит имперская гвардия или просто имперцы: представители этого социального слоя уже обладают немалой властью и, в том числе, имеют право становиться лордами — владельцами земель и основателями так называемых семей. А почти на самом верху — императорская гвардия или люди Маджита. В отличие от имперцев, они имеют ещё большую власть и могут единолично судить всех нижестоящих.

Уже по приведённому выше описанию, понятно, что Древтар очень милитаризирован. Кроме того, он является единственной гигантской страной, в которой власть принадлежит монарху, причем абсолютному. Нет, естественно, здесь тоже есть огромный правительственный аппарат, но император может в любой момент единолично заблокировать любое решение нижестоящих или, наоборот, в одиночку принять какое-нибудь постановление, которое тут же возводится в ранг закона. Маджит имеет право одним движением руки остановить или объявить войну, казнить и миловать... в общем, обладает огромной властью. Нигде, ни в одной другой гигантской стране, нет ничего подобного. В Миртаре бог-основатель вообще отстранён от управления, в Тартаре — состоит в правительстве на правах первого среди равных, в Вертаре — его слово при голосовании весит так же, как голоса трёх других, а в Мориотаре вообще странная анархия и все воюют со всеми. И лишь в Древтаре император обладает неограниченной властью, из-за чего это государство иногда резко меняет политику. Я долго удивлялась такой особенности и думала, как такое вообще возможно. Власть развращает, и странно, что Маджита ещё не отстранили... или Древтар не развалился. Хотя, судя по всему, местный император хотя и пользуется, но не злоупотребляет своими возможностями. А может, и вовсе на самом деле достаточно редко вмешивается в дела правительства и удовлетворяется самим фактом наличия огромной власти.

Естественно, при таком строе невольно ожидаешь порядка, военной выправки... в общем, совсем не того, что оказалось в реальности. Как ни удивительно, строгая иерархическая пирамида, судя по увиденному, не привела к жестокой тирании. И даже большинство младших, в принципе, удовлетворены той жизнью, которую вынуждены вести. Таковым был, например, продавец в полюбившемся мне продуктовом магазине. По его словам, получалось, что лорды будто бы просто главы семей, а не рабовладельцы.

— А как же обмен, передача или продажа? — скептически спросила я, сидя на широком подоконнике и лакомясь свежими фруктами.

— Всё правильно, — заверил мужчина. — Меня, вон, передали лорду жены, когда я с ней познакомился и решил отношения завести. Тем более, что Рийинис уже устал семьёй управлять и всё равно планировал её раздать и отказаться от звания лорда. А продажу ещё заслужить надо — либо чем-то хорошим отличившись и желая перейти к тому, кто на этом специализируется, или нахулиганив так, что без доплаты никто не возьмёт.

Продавец красиво расставил зелень за стеклом витрины и включил робота-уборщика.

— Всё, я здесь закончил, — сообщил он и без перехода продолжил: — Если же с лордом что-то случится, то его младших разбирают другие — чтобы не пропали без присмотра.

Я тоже вышла из магазина, напоследок взглянув на красующуюся на двери надпись «закрывайте холодильники». И не удержалась от соблазна задать провокационный вопрос:

— Ты бы не выжил, оставшись без лорда? А кажешься таким самостоятельным...

— Меня лорд уже дважды пытался на экзамены отправить, — усмехнулся мужчина. — Но я приземлённый, мне эти всякие высокие сферы и лишние права ни к чему. Хочу просто надежности и счастливой семейной жизни. Поэтому и не пошёл сдавать.

Люди, придерживающиеся схожего мнения, составляли лишь относительно малую, примерно десятую часть младших древтарцев. Ещё почти четыре пятых тоже казались нормальными людьми, некоторые подумывали о свободной жизни, но не могли пройти проверку. Остальные же... Одни производили впечатление подростков, другие — вообще сумасшедших. Несколько раз видела, как стражи почти под конвоем приводят работающий у них обслуживающий персонал из младших.

— Я же не против, чтобы они прогуливали! — пожаловался однажды пернатый. — Но работу-то свою могли бы сначала сделать — её и так совсем немного.

— Сколько? — тут же заинтересовалась я.

— Да часа за два-четыре управиться точно можно, — сообщил страж и прикрикнул на недовольно громыхающего бытовой техникой младшего. — Но не хотят работать — глаз за такими и клюв им в хвост!

— Может, ему такое положение не нравится? Роль уборщика? — задумчиво потянула я.

Птица щёлкнула клювом и выдала гневную трель в сторону мужчины. Тот пробурчал себя что-то под нос и нарочито лениво удалился в сторону санузла.

— Думаешь лорд стал бы отправлять в самый низ, если бы знал, что он сможет работать где-то в другом месте? Если здесь несколько дней не уберут — ничего страшного не случится. А если начнёт так безобразничать на более ответственной должности? Его ведь только танцы, игры и самочки интересуют, и при каждой возможности развлекаться убегает. Нет, ему другую работу поручать нельзя — не справится.

Я задумчиво посмотрела вслед уборщику. А ведь класс младших очень напоминает кое-что из начала моей жизни в Чёрной Дыре. Неполноценных граждан Белокермана. Их тоже ограничивали. Как там? «Неполноценные граждане должны работать там, где могут причинить меньше всего вреда». Может, в этом и есть какой-то смысл. С другой стороны...

— А насколько легко нормальным младшим стать свободными древтарцами? — вспомнив сделанный когда-то, перед заключением рабского договора, прогноз Шаса, я попыталась примерить ситуацию на себя. Смогла бы справиться, если бы всё-таки поехала не в Тартар, а в эту страну?

— Зависит от типа мышления, — серьёзно ответил страж. — Не каждый нормальный, даже умный человек может стать настоящим древтарцем.

— Почему?

— Мы смотрим не только на внешнее соблюдение законов, как в остальных гигантских странах. Ещё оцениваем то, что творится внутри. Настоящие древтарцы даже в младших свободны... и особенные. Это сложно объяснить, я всё-таки не имперец и сам не понимаю настолько глубоко, чтобы суметь не соврать при передаче.

— Так ты не гвардеец? — удивилась я. — А мне казалось, что стражи являются частью внутренней армии...

Птица насмешливо зачирикала.

— Да, я военный, — весело сообщила она. — Но не путай простого военного и элиту. Гвардейцы — элита. Имперские — элита, а императорские — вообще суперэлита. Но в армии есть не только элита.

Я смутилась. Действительно, само название «гвардеец» уже говорит об особенности. Даже если его здесь искажают — какая-то причина для использования такого термина всё равно была.

Но тогда получается, что военных ещё больше, чем казалось. Впрочем, по поведению стражи на армейских не походили. Миртарские инквизиторы и те больше соответствуют, хотя отнюдь не все таковыми являются.

Как бы то ни было, обеспечить себе нормальную жизнь и транспорт удалось очень легко.

В отличие от Святограда, в Орилесе практически весь день занимало именно изучение закрытых коротких путей. Времени не оставалось не только на другую учёбу, но даже чтобы просто прогуляться по городу и отдохнуть. Кстати, коротких путей здесь много... гораздо больше, чем выданных нам адресов. Но на мой вопрос, что с остальными и надо ли изучать их, куратор только посмеялась и посоветовала успеть обойти хотя бы рекомендованные. И в таком мнении была изрядная доля правды. Мы рано вставали, делали короткую зарядку, завтракали, брали еду с собой, а потом до глубокого вечера описывали короткие пути, во время коротких переездов навёрстывая недоделанные упражнения и отдыхая (часто даже досыпая урывками). Лишь иногда заходили в магазины или кафе, если те попадались по пути — чтобы перекусить. Возвращались уже затемно, ужинали, приводили себя в порядок и отправлялись спать. Но даже при таком режиме времени едва хватало, чтобы обойти весь список. Будет чудом, если хотя бы последние сутки освободить удастся. Чрезвычайно плотный график.

Поэтому город и окрестности посмотреть почти не получилось. Лишь постольку-поскольку — во время быстрых переходов или переездов, а ещё рано утром или поздно вечером. В результате из местных круг общения ограничивался стражами и, редко, посетителями участка, а также продавцом, которого иногда удавалось застать в магазине с самого утра.

Еще в первую неделю меня четыре раза вызывали в корпус имперцев, а конкретно — в их лабораторию. Первый раз позвонили когда мы осматривали очередной короткий путь и поинтересовались, в какое время у меня отдых. Узнав, что только ночью, велели тогда и прийти, сообщив, что спать буду у них. В лаборатории действительно предоставили нормальные, хотя и не шикарные условия, а занятия арванов отдыху практически не мешали. Но вскоре вызовы прекратились, и я с удовольствием вернулась обратно к друзьям, в камеру временного содержания.

Честно говоря, я очень жалела, что времени так мало. Потому что и сам город интересен, а ещё окружающая его природа удивительно красивая, буйная и разнообразная. При этом не создаётся впечатления загущённой чащи, как в Бурзыле, или разреженности, как в Святограде. Вероятно, такая природа образовалась здесь в том числе потому, что широты одни из самых благоприятных: ксера уже позволяет живым существам давать полноценное потомство, но образование межвидовых гибридов хотя и происходит, но ещё не перешагивает критическую черту. Да и ренство хотя и значительно выше, чем, например, в Белокермане, но ещё недостаточно большое, чтобы считаться агрессивным. Очень интересное место... жаль, что приходится практически проходить мимо.

Одни сутки сменялись другими, но привыкнуть к такому насыщенному режиму не получалось. Точнее, приспособиться-то удалось, но усталость всё равно постепенно накапливалась. Особенно утомляла постоянная необходимость соблюдать предельную точность при описании коротких путей. Так что через дюжину дней я уже и не мечтала о вольных прогулках. Вместо этого хотелось отоспаться и хотя бы временно сменить род занятий.

Однажды ночью меня вызвала куратор от Тартара, велев явиться в кафе. К этому времени мы уже закончили обход коротких путей на сегодня, поэтому я с удовольствием прогулялась до уже знакомого недорогого заведения. Там лакомились деликатесами два куратора: тартарка и Фуньянь. Увидев меня, эрхел встал и отошел к пункту раздачи.

— Сядь и посиди спокойно, — велела женщина.

Подождала, пока я устроюсь, а потом обошла столик и быстро застегнула на моей шее тонкий ошейник. Причём сделала это так ловко и неожиданно, что я не успела не только оттолкнуть, но и вообще отреагировать. А куратор мирно продолжила, как будто ничего не произошло:

— В ближайшие несколько суток поступит официальное заключение. До этого времени тебе запрещено пересекать городскую черту.

— Какое официальное заключение? — удивилась я, растерянно пытаясь вспомнить, где и что могла нарушить и ощупывая неожиданное «украшение».

— О твоей выбраковке.

В области сердца заныло, и показалось, что воздух резко похолодел. Но мне удалось удержать себя в руках и продолжить разговор.

— Причина выбраковки?

— Выяснилось, что твоё тело не соответствует требованиям для извращенцев-самоубийц.

Быстро прокрутила в голове свою биомедицинскую карточку. Здоровье и живучесть отличные, способности к поиску и использованию коротких путей есть...

— Внедрение т'таги и прочие изменения? — полуутвердительно поинтересовалась у куратора.

— Да, — спокойно кивнула она. — На этом закончим, можешь быть свободна. Тебя вызовут.

— А это?.. — я коснулась ошейника.

— При попытке покинуть границы города или снять этот прибор тебя убьёт, — безразлично пояснила куратор. — Всё, больше я справочным бюро не работаю, — с этими словами женщина удалилась.

Кивнув, я встала и тоже покинула кафе через другой выход, стараясь держать спину прямо и смирить дрожь в ногах. Спустилась на затопленную дорогу, но, поняв, что дальше бороться не смогу, сделала несколько шагов в сторону и села прямо на мелководье, опёршись о сваю только что покинутого строения.

Слёз не было. Только холод и какая-то отстранённость. И дышать стало трудно. Даже мысли неохотно, как-то заторможено, шевелились в голове.

Вот и всё. Хвалёная живучесть и устойчивость сыграли против меня. И даже в необъективности такого решения не обвинишь. Сама ведь признала, что извращенцев-самоубийц нельзя оставлять без контроля. Как бы ни хотелось, чтобы этот закон не касался меня — это невозможно. Пусть я ещё ни разу сама не пересекала закрытый короткий путь, но кто сказал, что не могу этого сделать в принципе? Вероятней как раз обратное.