Просыпаюсь от пинка в бок. Это брательник приласкал меня во сне коленом. С дугой стороны тихой мышкой прижалась Алли. Сестра спит бесшумно и неподвижно, привыкла за много лет. Сегодня последний день каникул дома, впереди лишь дорога до столицы и снова учёба. До чёрных пятнышек в глазах, до головных болей и кошмаров от усталости. И так почти до самого лета...
Новый год мы встретим в Академии, на Азраамарре его отмечают в первый день весны. В первый день возрождающейся природы. Хотя даже здесь на севере уже чувствуется её тёплое дыхание. Сугробы вдоль дороги и у домов просели, и на солнечной стороне стали ноздреватыми украсившись сосульками. В полях снег осел и слежался, покрывшись сверху твёрдой коркой, которая ломаясь, порождает острые осколки и сейчас фермеры и патрули сидят в городе, ожидая настоящего тепла. Одним, чтобы начать весенние работы в полях, а вторым проверить тропы и перевалы. Сейчас же даже прочные сапоги не выдерживают соприкосновения со льдом, что уж говорить о ногах коней...
Улыбнувшись, чувствуя лёгкую грусть, оттого что снова уезжаю из отчего дома, целую спящую сестру в висок.
— Уже утро? — шепчет она, мгновенно просыпаясь.
— Да...
— И завтра ты опять уедешь... — говорит Алли и прижимается ко мне сильнее. От её шевеления просыпается Рус и, щурясь спросонья смотрит на меня.
— Пора вставать? — спрашивает младший.
— Нет ещё, можем пока поваляться... — говорю я, ласково дунув в его мохнатое ухо. Отчего оно, смешно дёргается и брат вообще его прижимает к голове.
— Дэрри... не делай так, мне щекотно, — шепчет Рус, и с улыбкой трётся о мою щёку своей. Брательник громко мурлычет словно котёнок, такой вот у меня теперь ручной, большой и разумный котёнок есть. Эх, жаль, что не смогу взять его с собой обратно в столицу. Да и тут, ему будет гораздо лучше. Тут отец и новые друзья сверстники. Тут наставники и учителя, тут любящие до самоотречения матери. Как же, я подарил им маленького сынишку и женщинам снова есть, о ком заботиться. Поскольку в начале лета, Алли уедет, ну я надеюсь на это, в Академию. А в конце его, туда снова уеду я и если бы не Руффус, они остались бы без нас, без своих детей в большом и пустоватом замке.
Мама-кошка вообще в состоянии лёгкой прострации. Настолько сильно на неё повлияло появление Руса. Ведь он живое напоминание о её потерянной так давно семье. Он ребёнок её родной сестры, её кровиночка, настоящая отрада. За что её благодарность мне перешла все и всяческие границы. Она и так любила меня очень сильно, сейчас же вообще считает своим благословением и вечной отрадой. Отличился блин, придётся соответствовать. Мало того, поговорив с отцом и матерями, получил отповедь за испорченные отношения с Тай. Был жёстко проинструктирован немедленно по возвращению в Академию, идти и мириться. Рассказать всё без утайки и прекратить терзать себя и их. И пока еду решить для себя; нужна мне Тайвааль или нет.
Хотя... в целом я даже думать не собираюсь. Тай мне нужна, нужна и Рани, обе нужны, как нужен воздух, как вода и свет солнца. Как друзья мои и семья... Здесь, дома, я понял, что безумно тоскую по ним обеим и жутко не прав, натянув мораль своего мира на этот. Это было глупостью несусветной, тяжёлой ошибкой.
Ещё и Алли маслица в огонь подливала своими вопросами об инициации. Мне и так фигово сейчас, ещё и думать об этом приходится. Посмотрел на лучшего друга, вот у кого никаких проблем и страданий. Наоборот, он ещё и обсуждает это все вместе с дубликами. Что, как и когда они будут делать, кто будет первой, а кто второй. На мой взгляд — дичь, на взгляд местных — абсолютная норма.
Сколько я не рылся в библиотеке Академии, дабы решить вопрос с сестрой без этого дела, но ничего так и не нашёл. Думаю, местные никогда не искали в этой стороне, им это было без надобности и так всё прекрасно работает.
— Куда ты опять пропал? — спрашивает меня сестра.
— А?! — удивляюсь я, глядя на неё, под боком начинает хихикать Рус.
— Алли, он постоянно так. Как задумается, так ему можно всякую чушь говорить, он и соглашается... — говорит сестре брательник.
— Да знаю я, — улыбаясь, отвечает сестрёнка и нежно целует меня в щёку.
— А меня? — обиженно шепчет Рус и получает поцелуй прямо в нос. А потом и в оба глаза и вообще, перетаскивается через меня и получает полную порцию ласки, отчего урчит, словно маленький трактор.
Любуюсь близкими, чувствуя тепло в груди. Аллия приняла Руса настолько ласково, что мальчишка влюбился в неё не меньше чем в меня. И это хорошо, тем легче ему будет перенести разлуку со мной.
Брат и сестра притихли, и я снова услышал тихие смешки:
— Опять в космос улетел... — шепчет Алли.
— Ага, звёзды там ловит, наверное... — вторит ей брат.
— Я всё слышу... — отвечаю я, и, обхватив их обоих, прижимаю к груди. И несколько секунд мы просто вошкаемся в кровати, что доставляет море радости, всем троим, а особенно младшему. Я знаю, чувствую, что ему очень не хватало подобного, пока он был в рабстве. Уже в общежитии, мальчишка лип ко мне и Бару, и мы его не отталкивали. Наоборот, всячески старались подарить как можно больше заботы и тепла. Мало того, друг признался мне, что хотел бы ещё младших братьев и сестёр, но родители, увы, не хотят.
Днём.
Иду по галерее в библиотеку, Аллия на занятиях, отец и мама уехали к нашему соседу, барону Думру. Мост через реку на дороге, ведущей к соседям — обветшал, и оба владетеля собрались обсудить смету на его ремонт. Чтобы не было накладок и дублирования, да заодно согласовать потребное количество рабочих рук и охраны. Да и так, у двух егерей и их жён накопилось много тем для обсуждения. Лишь мама-кошка осталась дома, у неё в очередной раз проверка финансовой отчётности одного из баронств графства Суварр. Что-то там нечисто с балансом расходов и доходов...
Выглядываю в окно галереи, услышав громкий детский крик и смех. Вижу, как посреди двора Дакурр играет со своими детьми, их у него четверо, двое парней и пара девчонок. Мой могучий друг счастлив в браке со своими двумя жёнами. Вон они стоят, обнявшись, следя за игрой мужа и детей.
'Счастья им!' — проплывает в мыслях и я, улыбаясь, захожу в библиотеку.
За столом у окна вижу сидящую мать, ушки на миг повернулись в мою сторону и вернулись в обычное положение. Прохожу и, взяв кресло, сажусь рядом с нею, положив на стол руки, а на них голову и любуюсь Латри. Мамуля сосредоточенно читает что-то в толстой папке, делая выписки на лист. Так проходит пара минут, и мама-кошка не выдерживает:
— Я не могу работать, когда ты так на меня смотришь, сынок...
— Я просто любуюсь тобой, мамочка. Завтра уеду, и три месяца вас не увижу. Это навевает грусть... — отвечаю я.
— Ничего, ты у меня умница, ты справишься. И да, судя по твоему довольному лицу, ты что-то решил для себя. Это касается княжны Тайвааль и Рани? — спрашивает она.
— Ты как всегда проницательна. Ты чувствуешь меня лучше, чем мама-Лани. Отчего так?..
— Ты моё благословение, Адэрр. Именно ты, дал мне чувство, что я мать. Твоя забота и любовь ко мне... я и не надеялась когда-нибудь получить этот опыт. Но, ты... ты...
— Я помню тот день, когда заговорил с тобой в первый раз, помнишь его, мам? — спросил я, любуясь изумлением на её лице. — И помню вкус твоего молока, его запах и запах твоей шерстки. Твои объятья, твои ласковые слова, что ты всегда говорила мне перед сном.
Я улыбался, глядя в лицо этой удивительной женщины-кошки. В её огромные зелёные глаза, быстро наполняющиеся слезами. Встаю и, подойдя к ней вплотную, сажусь на корточки, положив голову на её колени.
— Ну что же ты плачешь, мамочка?
— Ох, Адэрр!.. — шепчет она и гладит меня по волосам, пропуская их пряди сквозь пальцы. — Мой, Адэрр...
— Скажи, мам. Я ведь странный, ведь даже ты считаешь меня странным. Но при этом, ты меня так сильно любишь. Отчего так?
— И он ещё спрашивает? Ты столько для меня сделал, ты столько сделал для сестры и отца с матерью. Ты ведь даже не замечаешь своих трудов. Это для тебя словно дыхание, ты просто живёшь этим... А сейчас, ты подарил мне Руффуса. Ты, там, в столице столкнулся с ним, и Бар рассказал мне, что когда ты узнал его имя, ты решил сразу же забрать Руса. Ты смог убедить Охранный корпус и судью отдать тебе и нам мальчишку, и больше двух месяцев ты жил с ним и заботился о нём, словно он тебе родной... — тихо сказала она, утирая слёзы рукою.
— Так он родной мне, мамочка, как и ты мне родная, — отвечаю я целуя её в ладони.
— Боги, Адэрр... — прошептала она, закрыв рот ладонью.
— Я тоже тебя люблю, — говорю я, встаю и, подхватив её на руки, ухожу на диванчик у стены. Усаживаю на него и ложусь, уложив голову ей на колени.
— Мой отчёт... — шепчет она. — Я обещала Ситварру закончить сегодня.
— Пустошь с ним, с этим отчётом. Можно подумать один день что-то решит... если барон хитрит и скрывает доходы, ты всё равно его вычислишь. А если нет, то и беспокоиться не о чём, — отвечаю я, нежась под ласковыми руками матери. Которые снова перебирают мои волосы.
— Адэрр, скажи мне, ты готовишься к Ритуалу с Алли? — спросила мать.
— Да, готовлюсь... — отвечаю я, глубоко вздохнув.
— Бар, говорил Алли, что ты не хочешь этого делать... Адэрр, это очень серьёзно! С таким настроением нельзя идти на Ритуал, ты просто завалишь всё дело! — тихим, но каким-то звенящим голосом сказала Латри.
— Мам, всё будет в порядке. Я справлюсь...
— Может, доверим это отцу? Пусть Ситварр сделает это? — тихо сказала мама.
— Мамуль, я же говорю, что справлюсь...
— Это не игрушки, сынок. Даже мне уже отчётливо видна спящая сила твоей сестры и моей дочери. Если ты не справишься — это будет катастрофа! — прошептала она, склонившись ко мне, и посмотрела прямо в глаза, долгим встревоженным взглядом. — И ты мне не ответил: что ты решил по отношению к Тай и Рани?
— Мам, я люблю их. Люблю обеих, так как разделить их нельзя. Так что, как вернусь в Академию, пойду каяться и извиняться. Надеюсь, девочки, а особенно Тайвааль простят меня, — отвечаю я, привстав и поцеловав маму в нос.
Латри фыркнула, поморщилась, но взгляд её смягчился и она улыбнулась.
— Будь умницей, хотя, это я виновата, что ты такой... — сказала она.
— Ты?! Да ты, верно, шутишь, причём тут ты?
— Ну, я ведь тирса и видимо несознательно повлияла на твоё восприятие мира и отношение к женщинам. В этом плане, ты почти настоящий тирс, — сказала она.
— Мам... ты тут совершенно не причём, — говорю я. — Не кори себя, это не так.
— Да? Не надо меня оправдывать, сыночек. Я — такая как есть, я тирса из древнего рода. Я бывшая рабыня и егерь Княжества. Или ты хочешь сказать, что я на тебя не повлияла?!
— Очень повлияла, очень, — горячо говорю я, обняв её за шею руками. — Но не в этом... Я знаю, отношение к женщинам это моя собственная заслуга и проблема. Но! Я постараюсь разобраться с нею...
— Болтун ты... — сказала мама и рассмеялась. — Посмотрим, как ты разберёшься...
— Вот увидишь, я тебя не разочарую.
— Дай то Боги, Адэрр. Дай то Боги... — отвечает она.
Вечер, спальня.
С ясного тёмного неба светит полная луна, заливая сквозь окно спальни, помещение ярким серебристым светом. Под левым боком возится Рус, устраиваясь поудобнее. Справа Алли и, как и много лет назад в её руках 'medved', который является неизменным спутником её в кровати. В отличие от брата, который громко урчит, сестра лежит тихо, сложив на меня правую ногу.
Вот урчание прервалось и Рус сказал:
— Дэрри, а почему ты не унаследуешь папино баронство?
— Ты говорил об этом с отцом? — удивился я.
— Не, мы с ребятами в классе говорили. Никтарр рассказал, что у его старшего брата в баронстве сменился владетель. Старый барон умер от старости. Так новый говорят неумеха совсем, молодой и глупый и деньгам счёта не ведёт. Люди боятся, что поднимет налоги...
— Это где так? — спросила Аллия.
— На юге где-то, баронство Этурр, — отвечает Рус.
— Не знаю такого, — говорю я.
— Дэрри, так почему ты не наследуешь баронство?
— Потому что, в Княжестве нет родовой аристократии и майората на земли. Все владетели, владеют источниками и замками по праву заслуг и магической силы. И любое владение нужно сначала заслужить, показав, что ты достоин и справишься с возложенной на тебя задачей. И предки тут тебе не помогут, самому нужно трудиться и стараться, — отвечаю я.
— А-а-а... а как же Великий князь и его семья? Почему они наследуют всё Княжество? — удивлённо спросил брательник и сел на кровати. Его глаза ярко мерцали во тьме, зелёным колдовским светом...
— А вот с Княжеским родом особый случай, — сказал я. — Ещё три тысячи лет назад, когда народ сайаттов восстанавливался после Тьмы и встал вопрос контроля источников и контроля элит. На всеобщем сборе магов Княжества было принято решение. Верховный комиссар армии, её главнокомандующий принимал на себя и на весь свой род обязательство выступать Арбитром и контролировать источники силы на территории Княжества. Двести сорок тысяч магов, одновременно провели ритуал Крови у каждого из источников на территории Княжества, привязав их к роду Великого князя, и теперь род князя контролирует привязку к ним. Каждый владетель, получая лен и источник, приносит Клятву крови Его Величеству и если нарушит её, если предаст, то тут же лишится привязки. Это гарантирует наше государство от застоя и вырождения элиты. Поскольку она постоянно меняется, но именно это налагает на род Великого князя огромный воз ответственности.
— Как страшно!.. То есть, Его Величество и его дети себе не принадлежат? Они, слуги своей земли и народа, ведь клятвы Крови про это? — удивился Рус.
А я удивился не меньше мальчишки, вот ведь умник!
— Да, — сказала Алли. — И поэтому в роду у Великого князя кроме наследника нет детей мужского пола. Так что у княжича Дайгора три сестры и ни одного брата. Это чтобы случись чего избежать смуты.
— А так что, было? Смута?! — спросил брат.
— Две тысячи лет назад, из-за того, что в семье тогдашнего Великого князя родились два брата близнеца, в Княжестве произошла гражданская война. Ведь оба они имели право на престол, и Клятва крови владетелей действовала, поскольку противоборствующие стороны обе были за Законную власть. И те и другие честно исполняли присягу... — сказал я. — Итогом стало десять лет смуты и больше тридцати миллионов погибших в гражданской войне.
— Мамочки!.. — пискнул младший. — А почему я об этом ничего не слышал?
— Это ты будешь изучать на уроках истории Княжества в четырнадцать лет, — сказал я. — Но если тебе интересно, в библиотеке есть книга 'Тёмное время', попроси отца он даст тебе её почитать. Там как раз про это, но я думаю, что тебе ещё рано такое читать.
— Почему? — спросил Рус.
— Слишком страшные вещи тогда происходили. В той войне участвовали все народы Азраамарра. Как на той, так и на другой стороне. Нет, рано тебе ещё такое читать, подрасти сначала, — сказал я и уложил мальчишку под бок.
