* * *
— Летит, товарищ адмирал,— раздаётся чей-то голос из свиты командующего Черноморским флотом, расположившейся у края рулёжного поля аэродрома 'Херсонесский маяк'.
Серебристый 'Дуглас' выныривает из облаков, и сделав полукруг над морем, с юга заходит на посадку, пробегает по новой 'бетонке' и поворачивает на рулёжку.
— Здравия желаю, товарищ нарком,— вновь назначенный командующим флотом адмирал Кузнецов выступает вперёд, оттесняя от трапа своего начальника штаба,— прошу в мой автомобиль.
— Здравствуйте, товарищи,— Петров обходит встречающих, здороваясь за руку с каждым,— прошу прощения, но у меня времени в обрез, поэтому придётся обсудить все вопросы здесь на аэродроме, так как мне сегодня надо успеть засветло вернуться в Москву.
— Слушаюсь, товарищ нарком, в таком случае прошу в...— крутит головой Кузнецов, пытаясь найти глазами командующего ВВС флота, его взгляд упирается в небольшой сарайчик на краю аэродрома.
— Здесь в двух шагах в Казачьей бухте пришвартован эсминец 'Сообразительный',— приходит на помощь начальник штаба контр-адмирал Елисеев,— может быть там, в кают-кампании?
* * *
— Маршал Будённый попросил меня, разобраться в вашем конфликте,— нарком ВМФ переводит взгляд с командующего флотом на начальника штаба и обратно,— который лично для меня стал неожиданностью, учитывая тот факт, что вы давно знаете друг друга, вместе служили в Испании, и сделать выводы. Поскольку ваша позиция, Николай Герасимович, достаточно подробно изложена в рапорте, то я попрошу высказать своё мнение вас, Иван Дмитриевич, можно сидя.
— Спасибо, товарищ нарком,— тяжело выдыхает Елисеев,— прежде всего хочу сказать о принципиальном разногласии между мной и командующим флотом по вопросу о том, что главным противником Черноморского флота становится итальянский флот...
— Это не только моё мнение,— перебивает его Кузнецов,— это также мнение начальника Главного морского штаба Исакова...
— Я дам вам возможность высказать свои возражения, товарищ Кузнецов,— морщится нарком.
— ... На мой взгляд,— продолжает Елисеев в ответ на приглашающий кивок наркома,— итальянский флот на Средиземноморье сам попал в трудную ситуацию и с трудом может противостоять совместным действиям английского и французского флотов, он даже не может защитить свои города от обстрелов британских линкоров. Снабжение итальянских войск в Ливии требует огромных сил, так до дальних ли походов сейчас итальянскому флоту? Естественно, возникает такой вопрос, а что плохого в заблаговременной подготовке к защите наших баз от действий потенциального противника? Оказывается, много чего плохого. Во-первых, мы вынуждены постоянно держать крупные силы кораблей флота, Днепровской и Дунайской флотилий для обороны баз. Это вместо того, чтобы задействовать их для пресечения румынских грузоперевозок на участке Констанца — Босфор. Во-вторых, по плану обороны мы должны выставить минные заграждения Одессы, Керченского пролива, Новороссийска, Туапсе и Батуми. На это нам придётся потратить большую часть, имеющихся у нас в запасе, мин и минных защитников, что приведёт также к значительному затруднению плавания наших судов и кораблей в этих районах.
— Скажите, Иван Дмитриевич, эти оборонительные планы как-то влияют на подготовку флота к десантной операции Черноморского флота в Румынии, которая назначена на 20 мая?
— Конечно, влияет, товарищ нарком,— горячится Елисеев,— например, командующий Пинской флотилией просит нас усилить его группировку на Дунае, нацеленную на Галац торпедными катерами Г-5, а мы не можем ему их выделить, так как по плану обороны они задействованы для обороны Очакова. Или, при формировании 'ударной группы', которая будет поддерживать своей артиллерией высадку бойцов 3-го Воздушно-десантного корпуса на аэродром 'Мамайя', в порту Констанцы и на береговой батарее 'Тирпиц', мы не можем направить в её состав линкор 'Парижская коммуна' и крейсер 'Молотов', так как они расписан для обороны Севастополя. А крейсер 'Ворошилов' хоть и идёт к Констанце, но будет по решению командующего флотом находится в 60 милях восточнее Констанцы в группе прикрытия. Таким образом, артиллерийская поддержка поручена одному лидеру и двум эсминцам типа '7' с их 130-миллиметровыми орудиями, а 12 дюймовые и 180-миллиметровые пушки будут сторожить итальянский флот. Ситуацию усугубляет тот факт, что румыны ещё летом прошлого года официально объявили в печати, что приступают к установке минных заграждений вблизи своих портов. Флотская разведка установила, что граница минных заграждений практически совпадает с дальностью наших 130-миллиметровых орудий, поэтому безопасно открывать огонь по Констанце и окрестностям смогут лишь линкор и лёгкие крейсера.
— Ваши аргументы ясны, товарищ Елисеев,— Петров поворачивается к командующему флотом,— есть что возразить, Николай Герасимович?
— Так точно, товарищ нарком. В последние дни по линии нашей разведки идёт вал сообщений о завершении подготовки Италией крупной флотской группировки во главе с 'Юлием Цезарем' для действий в Чёрном море. А зная подлую предательскую сущность турецкого президента Инёню, мы должны рассматривать угрозу появления итальянского флота у Севастополя, как реальную. Скажу прямо, моя главная обязанность, как командующего Черноморского флота, быть всегда готовым к отражению атаки на её главную базу.
— Понимаю вашу позицию, товарищ Кузнецов,— кивает адмирал,— однако, опираясь на опираясь на совершенно секретные сведения, полученные в последнее время Разведывательным Управлением и по линии НКВД, было признано, что этот 'вал' — дезинформация. Вероятность появления итальянского флота в Чёрном море крайне низкая, поэтому при планировании атаки на Констанцу и высадки морского и речного десанта в Румынии её учитывать не следует. Опираясь на эти последние сведения, из которых следует, что нападение Германии, Румынии, Венгрии и Словакии на нашу страну начнётся в 4 часа утра 18 мая, Генеральный штаб установил дату начала десантной операции для Черноморского флота 20 мая в 6:00. Дунайская флотилия, которая находится в оперативном подчинении 14-го стрелкового 9-й армии Южного фронта, начинает операцию по захвату мостов и атаки румынских мониторов у Тулчи и Галаца в 6 часов утра 18 мая, поэтому следует немедленно поднять по тревоге отряд торпедных катеров и перебросить его в Измаил в распоряжение командующего Дунайской флотилией. Также 18 мая в 6:00 переходят в наступление войска всего Южного фронта. Перед 18-й и 9-й армиями фронта поставлена задача: ударами, соответственно, со стороны Черновцов в направлении Бакау и со стороны Ясс на Роман окружить и уничтожить 3-ю румынскую и отдельные части 30-го армейского корпуса 11-ой немецкой армий, которые находятся в этом районе. Перед 14-м стрелковым корпусом, двумя бригадами 3-м воздушно-десантного корпуса и приданным ему танковым корпусом поставлена задача по овладению районом Плоешти и блокированию Бухареста с севера и запада. Как я уже сказал, 20 мая начинается морская и воздушная десантная операция, в которой по плану примут участие корабли и авиация Черноморского флота, 9-й особый стрелковый корпус, 3-я бригада морской пехоты и одна из бригад 3-го воздушно-десантного корпуса. Несмотря на то, что 106 дивизия 9-го корпуса в ходе недавних учений под Одессой получила некоторый опыт десантирования с боевых кораблей флота на необорудованный берег, но его всё же нельзя признать достаточным, так как десант проходил в, так сказать, 'тепличных' условиях без противодействия противника. Поэтому особое внимание при отработке задач с командным составом следует уделить авиационной и артиллерийской поддержке десанта с моря. В первую очередь авиационной, поэтому я хотел бы заслушать доклад командующего ВВС флота генерала Русакова, пригласите его, пожалуйста, Николай Герасимович.
* * *
— Скажите, товарищ Русаков,— пытается скрыть раздражение Петров,— вот вы говорите, что по данным разведки в районе Констанцы базируется три истребительных эскадрильи румынских ВВС на трёх аэродромах 'Мамайя', 'Сюит-Геола' и 'Палас'. Почему же тогда среди целей для 63 бомбардировочной бригады вами выбран только один аэродром 'Мамайя'? То же самое относительно зенитных батарей, разведка докладывает о двадцати батареях, вы же вместо них в перечень первоочередных целей вносите зернохранилище и нефтегородок. И это при том, что у вас бомбардировщики идут без истребительного прикрытия, почему кстати?
— Не позволяет нашим истребителям малая дальность полёта, товарищ нарком,— с облегчением выдыхает красный, как рак, генерал,— даже с подвесными баками на пределе, если только туда и сразу обратно.
— Нет и вы успокоились?— Закусывает губу Петров.— А заранее обратиться в штаб фронта, стратегического направления, в Генеральный штаб, наконец, было нельзя? Или вы не слыхали о дальнем двухмоторном истребителе Петлякова Пе-1? Не знаете о формировании на Балтийском флоте отдельного дальнего истребительного полка? Ладно, теперь уж я сам, вы свободны.
Нарком, дождавшись, когда дверь за генералом закрылась, продолжает:
— Я бы рекомендовал командованию флотом заменить командующего ВВС. Товарищ Кузнецов, как у вас продвигаются дела со 'Сванетией' и 'Авиатором'?
— Ещё не успел, товарищ нарком, полностью ознакомиться с корабельным и судовым составом,— командующий флота поворачивает голову в сторону начальника штаба.
— Позвольте мне?— Быстро реагирует тот.— Все работы по установке трамплина на 'Авиаторе' завершены, из лучших лётчиков на базе 8-го истребительного полка 62 бригады сформирована отдельная эскадрилья из 18-и И-16-х, на прошлой неделе начались тренировки лётчиков по отработке взлёта с авиаматки. На 'Сванетии' идут испытания катапульт и 60-метровых направляющих для запуска ракет Х-1, которые смонтированы вдоль бортов, а также проходят учения экипажа.
— Я это к чему спрашиваю,— оживляется Петров,— ведь расстояние по прямой от Констанцы до Измаила всего около 140 километров. Если истребители стартуют с 'Авиатора' неподалёку от Констанцы, а возвращаться будут на аэродром у Измаила, то, по крайней мере, в первые часы высадки десанта можно будет организовать истребительное прикрытие. А точными ракетными ударами по аэродромам береговым и зенитным батареям дать целеуказание нашим бомбардировщикам. Хотя для морского старта, как я понимаю, волнение должно быть не выше 2-х баллов. Какой прогноз дают метеорологи на 20-е число?
— Штиль, товарищ нарком,— улыбается Елисеев,— видимость миллион на миллион, температура до 25 градусов. С юга на север со стороны Средиземного моря ползёт антициклон.
— Хороший знак, погода нам помогает. Но для верности с Балтфлота я дальне истребительный полк я всё-таки переброшу, германцы ведь могут тоже усилить свою истребительную авиацию, к тому же нам десант надо с воздуха прикрывать. Ещё об одном хочу сказать, со мной в самолёте прилетел представитель Главного военно-санитарного управления. Он будет инструктировать представителей медслужбы флота по применению новейшего препарата 'фенамина', который отлично противодействует усталости. Как показали испытания препарата, принятие одной-двух таблеток 'фенамина' обеспечивает высокую работо— и боеспособность бойца в продолжение 24-36 часов.
* * *
— Владимир Георгиевич, скоро полдень,— шепчет Бережков, наклонившись к уху постпреда,— согласно дипломатического эткета мы не можем столько времени ожидать аудиенции министра иностранных дел принимающей стороны.
— Будем ждать сколько потребуется,— недовольно сквозь зубы цедит Деканозов,— не до этикета сейчас.
Первый секретарь полпредства, недовольно засопев, откидывается на спинку скрипучего кожаного дивана и начинае снова с недовольным видом разглядывать лепнину на потолке высокого старинного зала.
— Господа, прошу прощению за ожидание,— в кабинет врывается возбуждённый Риббентроп и быстрым нервным шагом подходит к сидящим у стены дипломатам,— я только что вернулся от фюрера. Прошу вас к столу...
— Господин министр,— начинает постпред, едва коснувшись сиденья кресла,— позвольте мне изложить заявление советского в связи с задержанием двух...
— Фюрер поручил мне передать советскому правительству,— повышает голос Риббентроп, не дослушав перевод Бережкова и оставаясь стоять,— что германское правительство располагает достоверными данными об усиленной концентрации советских войск на германской границе. Советские военнослужащие постоянно нарушают границу, вторгаясь на германскую территорию. Создавшуюся ситуацию германское правительство рассматривает как угрозу для Германии в момент, когда она ведёт не на жизнь, а на смерть войну с англосаксами. Всё это расценивается германским правительством как намерение Советского союза нанести удар в спину немецкому народу. Терпение фюрера на исходе, вся ответственность за дальнейшей обострение ситуации ляжет на плечи советской стороны. Аудиенция закончена, меморандум с подробным изложением заявления германского правительства вы сможете получить у моему секретарю, ему же передадите свою ноту.
— Николай, останови машину,— Деканозов кладёт руку на плечо водителю, когда посольский лимузин отъезжает с десяток метров от парадного подъезда министерства на Фридрихштрассе, где суетятся фотокорреспонденты, кинооператоры и журналисты.
— Господин посол,— тут же с их стороны по-русски с американским акцентом последовал вопрос,— какова цель вашего вызова в германский МИД?
— Нас безосновательно обвиняют в обострении ситуации на советско-германской границе. Нам объявлен ультиматум.— Деканозов пренебрежительно взмахивает картонной папкой с орлом, держащим в когтях свастику. Со стороны тротуара доносится треск затворов фотокамер.
— Товарищ постпред, а зачем вы...,— ошеломлённый Бережков с испугом смотрит на невозмутимое лицо Деканозова.
— А что тут вам не понятно?— Раздражённо замечает тот.— Германцы грозят нам войной, об этом как можно скорее должен узнать весь мир.
Глава 12.
Москва, Кремль,
Кабинет Чаганова.
17 мая 1941 года, 18:00.
— ... Да я всё это понимаю, Алексей,— досадливо машет рукой Киров, напряжённо глядя на меня,— Гитлер готовится напасть на нас, наша разведка подтверждает переброску германских войск к границе, но зачем нам выходить из своих укрепрайонов и атаковать врага? Разве нам не легче обороняться, укрывшись за бетоном, чем наступать в чистом поле?
— Военная наука говорит что не легче, Сергей Миронович,— мягко отвечаю я, не отводя в сторону свой взгляд,— отдав врагу инициативу и позволив ему расположить свои войска как он хочет, мы попадаем в трудную ситуацию. Нам для того, чтобы победить, всё равно затем придётся бороться за инициативу...
— Но мы же знаем где он ударит, он обломает зубы о нашу оборону.
— Знаем, Сергей Миронович, но, как говорится, план живёт до первого выстрела, встретив упорное сопротивление в каком-то месте, враг может изменить направление удара и...
— Вот что я тебе скажу,— Киров со вздохом откидывает на спинку стула,— я долгие годы, начиная с 20-х годов, был членом Совета Труда и Обороны, потом Комитета Обороны, часто присутствовал на заседаниях Военного Совета. На них мы ежегодно обсуждали итоги боевой подготовки округов, объединений и соединений, родов войск и категорий комсостава Красной армии, итоги инспекторских поездок. Я, конечно, никакой не специалист в военных вопросах, но подметил в этих обсуждениях нечто общее: из года в год, в отчётах повторяются одни и те же нелицеприятные оценки командиров и начальников штабов всех уровней. Может быть, лишь в самое последнее время ситуация стала улучшаться и то в основном с высшим командным составом: вместо повального — 'не умеют', 'не принимают', 'не проявляют', 'пренебрежительно относятся', приходят на смену другие определения — 'иногда не проявляют', 'не всегда умеют', 'недостаточно внимательно относятся'. Алексей, ты уверен, что с таким командованием наша армия выстоит против всей Европы? А если выдюжим и победим, то не станет ли эта победа пирровой?
