Игры Ниаварры

— И что теперь?

— Я рассказала тебе всю правду из того, что могу рассказать. Остальное решать тебе.

— Что ты предлагаешь мне решать?

— Сможешь ли ты меня простить и захочешь ли начать всё сначала.

— Что значит 'начать всё сначала'?

— Я попросила Саймона об увольнении. Хочу уехать отсюда, куда угодно, и начать новую жизнь.

— Думаешь, Оскар тебя отпустит?

— То, что он не позволил патрулю забрать меня у повстанцев, говорит само за себя. Он на меня зол, очень, и считает, что я его предала. Не исключаю, что именно он натравил на меня наёмников, а значит, его месть состоялась. Если повезёт, Оскар не успеет нас остановить. Но сначала мне необходимо услышать о твоём решении.

Роберт пожал плечами: — Мэдди, детка, что тут решать? Тебя привлёк мужчина, похожий на меня. На твоём месте многие бы не остановились, а ты поступила честно. Для меня ничего не изменилось. Если ты уверена, что хочешь остаться со мной и сбежать вместе, я только 'за'.

Мэд пригляделась к нему в темноте и улыбнулась.

'Вот так, совершенно просто и быстро решаются самые сложные проблемы'.

Она ошиблась и в этот раз.

Решение о том, куда переехать, пришло моментально. Они остановились на Фаниире: её архитектурное разнообразие привлекло Роберта, а Мэд надеялась, что Амариго поможет им скрыться от Оскара. Наивно? Да. Но иногда хочется надеяться на лучшее, планировать будущее и не думать ни о чём плохом.

Она позволила себе мечтать, вплоть до того момента, когда на следующее утро её вызвали к Оскару Абриани. Срочно.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Оскар казался на удивление спокойным, даже благодушным, таким она его ещё не видела. Это настораживало, пугало, и Мэд внутренне подобралась в ожидании удара.

— Вы попросили Саймона об увольнении. — Оскар пробежался взглядом по шрамам на её лице и болезненно поморщился.

— Да. — В горле застрял песок, царапая и не позволяя сделать вдох.

— Вы согласились на меня работать, и я не позволю вам уйти.

— Вы сказали, что у меня будет выбор.

— Я лгал.

— Но вы даже не попытались забрать меня у повстанцев?! Почему?? Саймон мог пригрозить им на следующий день после похищения, но вы его остановили. Если я вам нужна, почему вы даже не попытались меня вернуть?

— Почему? Почему? У вас хватает наглости спрашивать меня, почему? Вы помогали повстанцам! Добровольно! С самого первого дня! Вы могли обмануть их, скрыть свои возможности, но вы превзошли саму себя. Я следил за каждым вашим шагом, надеясь, что вы опомнитесь, что вы обманете Дэкса, как обманули меня. Что вы вернётесь на Ниаварру и упадёте к моим ногам, умоляя о прощении. Вы сделали для этого нахала то, чего не смогли сделать для меня! — Губы Оскара побелели от напряжения.

— Что вы имеете в виду? — выдохнула Мэд. Саймон поклялся, что не позволит Оскару навредить её семье, и только это удерживало её от паники.

— Вы сделали для Дэкса то, чего не смогли сделать для меня, — повторил Оскар, наклоняясь к её лицу. — Вы не врали ему. — Слова, как льдинки, подпрыгивали по полу, и Мэд поёжилась, уже тогда понимая, что сбежать ей не удастся. Никогда.

'Главное — спасти мою семью', — вертелось в голове.

Оскар опустился на одно колено и взял Мэд за руку. Оторопев, она попыталась шагнуть назад, но он удержал.

— Почему, Мэд? Объясни, помоги понять мою ошибку. Что я сделал не так? Я хотел подарить тебе весь мир.

Напускная вежливость спала, превращая правителя в печального и очень одинокого мужчину. Человека, который на секунду раскрыл свою слабость.

— Оскар, я не политик, я ментал. Я делаю то, что умею. Меня посылают с места на место, от человека к человеку, и я выполняю приказы. Я помогала вам не из-за вашей власти, не из-за привязанности, а из-за того, что это — моя работа. То же самое и с повстанцами.

— Ты опять лжёшь, — выплюнул он. — Я хотел подарить тебе весь мир, а ты выбрала ЕГО. Ты помогала ЕМУ. Ты хотела помогать Дэксу. Я видел ваши снимки. Этот бесстыжий повстанец держал тебя на руках, и вы смотрели друг на друга так, что... так, как...

Мэд оказалась права, на переходной зоне велось наблюдение.

— Ему пришлось держать меня на руках, так как он отравил меня иссоном.

Оскар тряхнул головой и встал. — Когда ты исчезла, я искал тебя, не находил себе места. Ты могла стать... — Он резко разрубил рукой воздух и оборвал фразу. — Я приказал Саймону собрать лучших людей и сам приготовился вылететь за тобой. А потом мне принесли доказательства того, что ты хотела исчезнуть. Вы с Дэксом встречались в таверне на Корте. Ты разыграла меня, как дешёвая актриса. Притворилась больной и обманула меня, чтобы встретиться с моим врагом. А я, как последний идиот, обезумел от беспокойства... — Голос сорвался, и Оскар отошёл к окну. — Но я всё ещё надеялся. Отозвал агентов и ждал, что ты опомнишься, обманешь Дэкса и вернёшься ко мне добровольно. А потом мне доложили, что Дэкс появляется на планетах в компании женщины. Не простой, а очень одарённой. Что бы вы ни делали, с кем бы ни встречались, вы смотрели только друг на друга. Когда мне об этом доложили, я...

В мире не осталось звуков, кроме голоса правителя. Угроза, переплетённая с такой болью, что все пути к спасению закрылись сами собой.

Оскар снова подошёл к Мэд и посмотрел в глаза, медленно отчеканивая каждое слово: — Я следил за вами и ждал, когда вы привыкнете друг к другу. Собирался разорвать вас и убить Дэкса у тебя на глазах, прямо в вашей постели. Убедиться, что ты полюбила его, и выпить твою боль, надеясь, что она сравнима с моей. Но — какая ирония! — ты не сдалась даже чарам великого повстанца. Ты измучила его, но так и не отдала себя. У тебя непроницаемое сердце. Помоги мне выбрать наказание, Мэд. Я приказал Саймону забрать тебя у наёмников, потому что собираюсь наказать. Угадай, что я придумал? Что ужалит так же сильно, как твоё предательство?

— Оскар, пожалуйста, не надо... — слова давались с трудом.

'Он безумен. Совершенно, безвыходно безумен'.

— Когда я узнал, что ты пострадала от наёмников, то почувствовал удовлетворение. Да, не морщись, удовлетворение. На одну мимолётную секунду я подумал, что мне этого хватит, что это — расплата за ту боль, что ты мне причинила. Но секунда прошла, и я понял, что не удовлетворён, что мне этого не хватит.

Мэд задержала дыхание и прислонилась к стене, чтобы усмирить дрожь в коленях.

Мгновение — и Оскар стал самим собой. Претенциозный, энергичный, почти весёлый. Утомительно, изысканно вежливый с расшаркиваниями и 'выканьем'.

— Ладно, Мэд. Если вы так хотите, я вас отпущу. Но не сразу. Сначала вы должны помочь мне с одним проектом. Как только закончите, вы свободны.

Обычный, деловой Оскар казался страшнее искалеченного болью мужчины.

— Совсем свободна? — недоверчиво спросила Мэд.

— Абсолютно. Забирайте всё и вся и выметайтесь отсюда, куда вам приспичит. Я не стану вас преследовать.

— Что это за проект?

— Тот самый, которым вы так интересовались, смесь магии и технологии. Мы перестраиваем систему иллюзий и фантомов в резиденции, и мне нужна ваша помощь. Ненадолго.

— Я буду работать с Ариной?

— Арины больше нет. Она предала меня, а я плохо отношусь к тем, кто меня предаёт.

Мэд сжалась от ужаса, осознав, что стала причиной смерти ни в чём не повинного человека.

Оскар истолковал её реакцию по-своему. — Не волнуйтесь, вас я убивать не стану. Наоборот, мне очень важно, чтобы вы остались в живых.

'Ему важно, чтобы я осталась в живых. Почему? Хочет заманить меня проектом, а потом отнять, надеясь, что я расстроюсь? Неужели это и будет моё наказание? Наивный. Мне нужна только моя семья, больше ничего'.

— Всего лишь небольшая задержка, — сказала она Роберту. — Оскар согласился нас отпустить, как только я завершу проект, который начала до похищения.

Мэд вышла на работу на следующий день. Оскара в резиденции не было, и её сразу отвезли на место, где раньше работала Арина. Пожилой мужчина с густыми бровями, сросшимися в одну линию, проводил её к одному из конвейеров.

— Вы будете приходить сюда каждый день. Когда всё будет готово, мы начнём испытания в резиденции. Сегодня вы будете работать с мебелью.

Весь день Мэд помогала бригаде женщин настраивать мебельные фантомы, чтобы они появлялись в осязаемой форме и не исчезали сразу, как только хозяин отходит в сторону. Новые модели подчинялись мысленному приказу.

— Где используется эта мебель? — поинтересовалась Мэд, втайне надеясь подарить Роберту такой гарнитур на годовщину свадьбы.

— В разных проектах, — уклончиво ответила женщина.

— Сколько предметов мебели вы можете настроить за один день?

— При необходимости, четыре или пять.

— Но ведь сегодня мы настроили только два?

— Мы работали медленно, так как господин Абриани попросил обучить вас.

По непонятной ей причине, Мэд это насторожило.

На следующий день её отправили на линию домашней аппаратуры. Здесь были кухонные комбайны, тостеры, компьютерные экраны, музыкальные установки и массажные кресла.

— Этого не может быть! — воскликнула Мэд. — Ведь эти предметы должны не просто существовать, но ещё и работать?

— Вам следует привыкнуть к мысли, что ничего невозможного нет. Посмотрите на этот тостер. Вас уже не удивляет то, что он — иллюзия, осязаемый фантом. Но вас смущает то, что при определённой команде он нагревается. Для фантомных тостеров нажатие на ручку является чисто символическим жестом, ничего для них не меняющим. Они настроены на мысли хозяина, на его ауру и ожидания. Когда вы кладёте хлеб в тостер, вы представляете себе желаемый результат. Это и является сигналом к запуску. Тостер выключается, опять же, по бессознательному сигналу. Вы стоите рядом, приготовив масло и джем, и нетерпеливо ждёте. В какой-то момент вы говорите себе: 'Сколько можно ждать, ведь явно тост уже готов'. Ваша уверенность в его готовности и служит сигналом к выключению. Фантомная аппаратура работает в соответствии с вашими ожиданиями.

— Но ведь он должен нагреться?

— Неужели вы, ментал, не знаете, что самый бесконечный источник энергии — это человеческое сознание?

— Хорошо, но это тостер. А как насчёт экранов? Компьютеров? Откуда на экране появляются новости?

— Всё так же просто. Вы садитесь перед экраном, чтобы посмотреть новости. Фантом улавливает ваше настроение и желание и настраивается на программу, которая соответствует требованиям. Все фантомы связаны центральной энергетической сетью. Вам следует привыкнуть к мысли, что мир будущего целиком и полностью завязан на ваших мыслях и ожиданиях. Единственное, что будет поставлять наша фабрика — это особый материал, который способен настраиваться на ауру человека и меняться в соответствии с ожиданиями. Всё остальное зависит от вас. Мир будущего будет питаться энергией ваших мыслей.

Тем вечером Мэд долго разглядывала тостер, нажимала ручку и твердила 'Не хочу, чтобы ты нагревался'. Она быстро пришла к выводу, что не знает, как положено разговаривать с тостерами, и ушла спать. Посреди ночи проснулась, внезапно вспомнив, почему массажное кресло показалось ей таким знакомым: она видела его в Арахне.

На третий день она пообещала себе ничему не удивляться. С утра её поставили на линию косметики.

— Фантомная косметика совсем не забивает поры и не портит лицо, — с энтузиазмом объяснила молодая женщина, испытывающая на себе тональный крем.

Мэд повертела в руках бутылочку, выдавила немного крема на пальцы и понюхала. Приятный цветочный запах, ничем не отличимый от обычного.

— Скажите, а из чего делаются фантомы?

Женщина начала отвечать, но вовремя покосилась на старшую коллегу, которая покачала головой.

— Фантомы поступают к нам на линию из другого зала, а мы их испытываем, — осторожно объяснила она.

Мэд решила не выпытывать их секреты. Пока.

Обучение давалось ей с большим трудом. Общение с неодушевлёнными предметами сбивало с толку.

— Не пытайтесь приказывать или мысленно произносить ваши желания. Ведите себя естественно, — терпеливо объясняли ей. Она вставала перед предметом, закрывала глаза и напрягалась изо всех сил. Ничего не происходило.

Всё так же терпеливо ей объясняли: — Вы слишком стараетесь. Не командуйте, а ожидайте результат.

Мэд ожидала, потом ожидала снова и снова, пока не приходило время идти домой. Постепенно она научилась расслабляться и перестала стараться контролировать предметы. Именно тогда всё пошло на лад. Она задумчиво входила в помещение, оборудованное для её тренировок, представляя, чем сейчас займётся. В ответ на это пустота заполнялась мебелью, бумагой, косметикой. Она ходила взад-вперёд и радовалась своему растущему контролю.

С каждым днём нарастала уверенность, что Оскар соблазняет её возможностью участвовать в этом невероятной проекте, а потом выгонит с Ниаварры. Это наказание её совершенно не страшило.

'Всё это — часть плана, придуманного Оскаром. Он подводит меня к чему-то значительному, и торопить события нет смысла', — думала она с надеждой на скорую свободу.

Оскар навещал её почти каждый день и внимательно следил за обучением. Удовлетворённо впитывая восторженные отзывы, хвалил Мэд за старание и уходил с загадочной улыбкой. Он снова превратился во внимательного, чрезмерно энергичного человека, который искренне радовался её успехам. Мэд удивлялась тому, как сосредоточенно и задумчиво он наблюдает за её обучением. По дороге домой она неизменно думала об одном и том же: 'Зачем Оскар прикладывает столько усилий? Хочет впечатлить меня возможностями фантомов, а потом выгнать? Неужели он не понимает, что мне наплевать?' Такой безумец, как Оскар, мог бы придумать гораздо более изощрённое наказание.

Она не знала, чего боялась больше: что правитель придумает невыносимое наказание или что он заставит её остаться.

Её семья пребывала в большом оживлении. Матильда согласилась переехать с ними на Фанииру, и теперь все они с нетерпением ожидали окончания работы Мэд.

Однажды, пройдя по помещению несколько раз, она заметила, что в дверях стоит Оскар. Улыбнувшись, он похлопал её по плечу: — Мне кажется, вы готовы.

— К чему?

— С завтрашнего дня я перевожу вас в Арахну.

— Зачем? — поспешила удивиться она, тут же предугадав ответ. — Вы хотите сказать, что их оборудование фантомное?

Оскар загадочно улыбнулся. Мэд вспомнила, почему она так любила ходить в Арахну: аппараты как будто подстраивались под её желания, массируя именно те части тела, которые нуждались во внимании. Считалось, что консультанты настраивают для неё персональную программу, но оказалось, что этому есть и другое объяснение.

— Конвейер подключается к моим мыслям и ощущениям? — в изумлении спросила Мэд.

Оскар кивнул, не скрывая удовлетворения: — Арахна — один из наших пилотных проектов.

— Один из проектов? А сколько их всего? Что это за проекты? — потребовала Мэд, не сдерживая восторг.

— Придёт время, и я отвечу на ваши вопросы.