Игры Ниаварры

ПРОЛОГ

Несколько лет назад

Дверь распахнулась без предупреждения, и в кабинет ввалилось женское тело. Иначе и не скажешь. Обгорелые ошмётки одежды почти не скрывали красную, расцарапанную и обожжённую кожу. Волосы свалялись в обгорелый колтун. Она лежала, не двигаясь и почти не дыша.

Одно слово — война.

Стоящий у окна мужчина бросился на помощь, но она остановила его внезапным взмахом руки.

— Я по делу, и у меня мало времени. Как обычно, я запарковалась в неположенном месте.

Проигнорировав неловкую шутку, мужчина снова попытался приблизиться, но женщина остановила его нетерпеливым движением.

— Не волнуйтесь! Причешусь, почищу зубы и буду как новенькая. Я к вам забежала, чтобы сказать, что я хочу записаться в пятую программу. Мне о ней знать не положено, но вам известно, что я о ней знаю. Ничего хорошего мне всё равно не светит, и это моё окончательное решение. Всё. Я пошла. Вам есть над чем подумать.

— Нет!

— Да. — Девушка с трудом перевернулась и поползла к двери.

Мужчина пересёк кабинет, наклонился и аккуратно поднял девушку на руки, морщась при звуке её сдавленного крика.

— Эй! Аккуратно! Не мусор несёте!

Покачав головой, он открыл ногой дверь и направился в медицинский отсек.

Через час, отмытая, обследованная и намазанная лечебными средствами, женщина лежала под источником заживляющего света, не утратив ни своего ехидства, ни решимости.

— Вы всегда предпочитаете спорить с женщинами, когда они совершенно голые?

— Ты не голая, ты покрыта мазью, — ответил мужчина в тон ей. — Не меняй тему. Нам нужно закончить предыдущий разговор. Ты попросилась в пятую программу, а я тебе отказал. Никакой пятой программы. Если я позволю тебе на это решиться, однажды ты меня проклянёшь.

— Я заранее вас прощаю. Уже простила. Даже могу обнять, если хотите, только осторожно, а то вы ко мне прилипнете.

— Не делай этого, умоляю тебя. Сейчас сложное время, война обострила противоречия, вытащила на поверхность всё самое ужасное в людях. Догадываюсь, что сегодня что-то пошло не так. Рано или поздно ты мне расскажешь, побесишься, а потом успокоишься. Не допускай необратимых ошибок.

— Я вам могу прямо сейчас рассказать, что случилось. Всё пошло не так. Вся моя жизнь пошла не так, причём с самого начала. Я не хочу знать того, что знаю. Я не хочу верить в то, во что меня постоянно тыкают носом. Я вижу только зло, везде и во всех.

Голос сорвался, и она отвернулась к стене. Через несколько секунд, собравшись с силами, продолжила: — Вы же знаете, что я всегда буду видеть самое плохое?

Иногда бывает трудно выдержать взгляд, знающий и больной, поэтому мужчина моргнул и поморщился.

— Ты справишься, удержишь себя под контролем, как и всегда. Вспомни, ведь ты всегда презирала тех, кто сдаётся. Ты хочешь презирать себя?

— Не пытайтесь мною манипулировать. Вы прекрасно знаете, что нельзя презирать себя за то, о чём не знаешь, — устало ответила она.

— Не разочаровывай меня, у тебя ещё есть время, чтобы одуматься. Возьми пару выходных, возьми хоть целый отпуск, если хочешь. Неделю! Я даю тебе неделю на размышления.

В такое сложное время свободная неделя была невиданной роскошью.

— Спасибо, — искренне сказала она. — Вы об этом не пожалеете.

Мужчина выругался и ушёл, изо всех сил надеясь не возвращаться к этой теме. Но ровно через неделю женщина появилась в его кабинете, и её лицо светилось от предвкушения.

Глава 1. Кейрон

Наше время

Кейрон Бай аккуратно положил информационную пластину во внутренний карман куртки и усмехнулся. Дело сделано, пора уносить ноги. Зарядив оптическую дугу, он выстрелил в высокий забор, за которым располагались одноэтажные пристройки. Диск отрикошетил от забора и приземлился у ног охранников.

— Минимум повреждений — максимум паники, — хихикнул Кейрон, наблюдая, как военные бросились врассыпную, намериваясь оцепить пристройки. Перемахнув через подоконник, он подтянулся и оказался на крыше. Ему повезло, как и всегда. Прижавшись животом к нагретому солнцем металлу, он заскользил по крыше, разматывая нейлоновый шнур. Спуск, прыжок, быстрый осмотр местности через инфракрасные очки — и вот он уже затерялся в деревьях.

— Как не фиг делать! — пробурчал он пренебрежительно. — Кто бы знал, что на этом диске?

На самом деле, Кейрона это не интересовало. Это задание было тренировочным, и он подозревал, что налёты на эту базу совершаются постоянно. Диск вообще может оказаться пустышкой. Главное — то, что он всё выполнил с блеском, как и всегда. Риск, игра на краю, геройские поступки, на которые не решится никто другой — такова стезя Кейрона. В академии ему прочили потрясающее будущее, да и он сам себе его прочил. Никто другой не достоин того, чтобы стать легендой академии.

Большинство выпускников академии поступали на работу в полицейскую систему одной из планет. Для этого требовались хорошая физическая подготовка и цепкий аналитический ум. Менее удачливые выпускники, не набравшие нужное количество баллов по физической подготовке, попадали на государственные должности. Самым почётным считался дипломатический поток. В него отбирали самых ловких, умных и хорошо подготовленных выпускников. Негласно их называли 'потоком шпионов'.

Каждый год из дипломатического потока выбирали несколько самых многообещающих студентов для работы в патруле Ариадны — элитной, секретной организации, защищавшей всю систему восьми планет и границы межпланетного пространства. Кроме того, агенты Ариадны помогали полиции расследовать сложные преступления и контролировали межпланетные отношения. По крайней мере, такова была официальная версия. Чем они занимались в действительности, знали только сами агенты Ариадны и правительство Ниаварры. Так как эта планета являлась центром системы Ариадны, она держала в руках все нити контроля.

Самой сокровенной мечтой Кейрона, как и многих других выпускников, было попасть в патруль Ариадны. В последний год обучения студенты регулярно выполняли задания, которые оценивала негласная комиссия, и Кейрон всегда проходил с блеском.

Лёгким пружинистым шагом он продвигался по парку. Бежать не хотелось. Задание оказалось довольно простым, и в запасе ещё оставалось время, поэтому, когда за деревьями раздались женские стоны, он напрягся и замедлил шаг. В нём ещё бурлил адреналин, хотелось подраться и совершить что-то геройское, хотя отвлекаться во время заданий строго запрещалось. Стоны перешли в повизгивание. Нехотя остановившись, Кейрон раздвинул листву. На небольшой поляне обнималась молодая парочка. Девушка испуганно посмотрела на незваного гостя и тут же отпрянула от своего кавалера и улыбнулась, одёрнув юбку.

— Извините, что помешал, — усмехнулся Кейрон, — я услышал стоны и решил проверить, на всякий случай.

Вернувшись на тропу, он хмыкнул.

— Интересное место. Может, и мне повезёт? Я не тороплюсь.

Хвойные деревья расступились, открывая вид на поля, ровные, как книжный листок. Кейрону оставалось пересечь поле и выйти на связь с напарником, как вдруг он услышал женский крик.

В том, что лесопарк военной базы использовали для свиданий, была определённая логика. Кейрон усмехнулся и вышел из леса, но в этот момент крик повторился, на этот раз громче, и он уж точно не был криком удовольствия. Посомневавшись пару секунд, Кейрон двинулся в направлении поляны, с которой доносились плач и звуки сопротивления. На траве шла неравная борьба между хрупкой, темноволосой девушкой и здоровенным громилой, шарящим под её блузкой. Пытаясь отодрать от себя массивное тело, девушка бросила на Кейрона умоляющий взгляд. Прыжок, два удара в шею — и громила лежит на траве, связанный остатками нейлонового шнура.

— Вы в порядке? Я вызову полицейских, и его заберут. Подождите, я помогу вам встать.

Кейрон нагнулся к девушке. У неё были потрясающие зелёные глаза и нежная кожа. В распущенных волосах запутались травинки, делая её похожей на лесную нимфу. Она пыталась поблагодарить Кейрона, цепляясь за его рукав и что-то бормоча трясущимися губами.

Кейрон благодушно махнул рукой.

— Он негодяй, и ему достанется по заслугам. Куда вы направлялись?

— В Еону.

Еона — могущественный город богатых, сильных и влиятельных людей — уже много десятилетий считалась центром крохотной планеты. На Ниаварре имелось несколько стран, областей и островов, но все они, по сути, подчинялись Еоне, ибо, согласно договору системы Ариадны, у каждой планеты имелся один правитель.

Услышав, что девушка направляется в Еону, Кейрон понимающе кивнул. Из провинций шёл непрерывный поток переселенцев в поисках работы.

— Ищете работу? — Девушка быстро закивала. — А где ваши вещи-то?

Девушка покраснела и отвела взгляд.

— А вещи брат привезёт на следующей неделе.

Кейрон бросил взгляд в сторону небольшой сумки, отброшенной на траву во время борьбы. Он знал, как небогато живут жители некоторых провинций. Приезд девушек в Еону почти без багажа был делом вполне обычным. Окинув новую знакомую оценивающим взглядом, Кейрон разрешил себе перейти на 'ты'.

— Пошли, я доведу тебя до кромки леса. Как тебя зовут то?

— Маделин. — Девушка снова покраснела и нервно прикусила губу.

— Не бойся меня, дурочка. Я — выпускник военной академии, будущий агент Ариадны. Слышала о таких?

По выпученным глазам девушки и её открытому рту было очевидно, что она слышала о патруле Ариадны. В народе слагали легенды о бесстрашных агентах с невероятными, почти магическими способностями.

Кейрон попытался поднять девушку на ноги, но она смущённо потёрла голень.

— Не могу. Он мне ногу отлежал.

— Ладно уж. Иди сюда, пока твоя нога не отойдёт. — Кейрон показательно поиграл мышцами и поднял её на руки, с ухмылкой отмечая каждый восторженный вздох.

— А вы действительно станете агентом Ариадны? А вам будут давать опасные задания? А у вас есть лицензия пилота?

Вопросы сыпались из неё, один за другим. Она заглядывала ему в глаза и не скрывала восхищения. Докладывая полицейским о происшедшем, Кейрон старался говорить как можно серьёзней, пересыпая речь терминами, нужными и не очень. Не выдержав, его собеседник захохотал в голос:

— Ты что, учебник читаешь?

Кейрон только фыркнул.

На окраине леса он осторожно поставил девушку на ноги. Она пошатнулась и оперлась на него, преданно глядя своими пронзительными и почему-то немигающими зелёными глазами.

— Вы меня спасли. Я вас никогда не забуду.

Кейрон почувствовал, как по телу прокатилась волна возбуждения.

— У меня есть связи в Еоне, — весомо проговорил он, — могу тебе помочь.

— Правда? — расчувствовавшись, девушка приложила маленькую ладонь к его груди, и Кейрон вложил в неё свои координаты. — Тогда до встречи! — покачивая бёдрами, она пошла через поле.

Кейрон заставил себя отвернуться и вызвал напарника. Он привык к обилию женского внимания, но что-то в облике Маделин не отпускало его. Она, несомненно, была привлекательной, но не настолько красивой, чтобы отвлечь его от дела. Но она оставила после себя странную занозу, от которой было не избавиться. Кейрон не боялся принимать решения, поэтому он резво вскочил с травы, пробурчав себе под нос: 'Пару дней в моей постели, и я разберусь, что в ней такое'. Пробежав несколько метров, он окликнул её и удивлённо отступил назад. Маделин обернулась со знающей и странно знакомой улыбкой, как будто ничуть не сомневалась в том, что он её позовёт.

Почему она вдруг показалась ему знакомой?

— Если хочешь, я могу подбросить тебя до Еоны. Только никому ни слова, так как я тут на секретной операции. Я ведь могу тебе доверять, да?

Впоследствии Кейрон проиграл эту встречу в памяти сотни раз, презирая себя за глупые слова, за то, как по-хозяйски он приобнял Маделин за талию, обещая: — Пока ты со мной, с тобой ничего не случится. За то, что, пока его напарник приземлялся в ста метрах от них, он назвал его своим подчинённым. Восхищение в зелёных глазах имело на Кейрона странный наркотический эффект.

На обычных заданиях выпускники академии использовали хоппер — крошечный космический корабль, неповоротливый, но надёжный. Оправдывая своё название, он передвигался по местности прыжками, которые приходилось рассчитывать при помощи знаний физики и картографии — двух предметов, на которые у Кейрона никогда не хватало терпения. Поэтому он был несказанно благодарен судьбе за Роджера, одарённого напарника и пилота. Герметичная дверь хоппера отодвинулась с лёгким свистом, и тот выскочил наружу, размахивая руками и тыча пальцем в Маделин.

— Ты что, свихнулся? — сказал он одними губами, потому натянуто улыбнулся девушке и оттащил друга в сторону. — Совсем опух от наглости? Приволок бабу на задание? На борт я её не возьму, и не проси, — яростно шептал Роджер.

Кейрон никого ни о чём не просил, а иногда даже и не ставил в известность. Знание, что ты лучше других, отравляет тебя приторным вкусом вседозволенности. Мнение напарника его не интересовало.

Они вернулись к хопперу и забрались на борт. Роджер активировал панель управления, искоса поглядывая на девушку.

Кейрон приобнял Маделин за талию и потянул на себя: — Извини, это двухместный хоппер, но все должны быть пристёгнуты, так что тебе придётся сесть ко мне на колени.

Девушка показала глазами на Роджера и смущённо спросила: — А можно мне сесть на раскладном сидении?

'Надо же, заметила', — с досадой подумал Кейрон, нехотя достал запасные ремни безопасности и пристегнул Маделин.

Они направились к Еоне. Роджер действительно был отличным пилотом. Прыжки были плавными, а приземления пружинистыми. Однако вскоре у Кейрона кончилось терпение.

— Ты не можешь скакать побыстрее? Мне надо успеть забежать домой.

Чуть повернувшись, он обратился к Маделин: — Если тебе негде остановиться, можешь пожить у меня.

— В обмен на что? — последовал быстрый и сухой ответ.

— Приготовишь мне обед, и будем квиты, — раздражённо сказал Кейрон. Он не привык торговаться с женщинами. Обычно они сами преследовали его и брали инициативу в свои руки.

— Я подумаю.

Роджер усмехнулся. В этот момент Кейрон пожалел, что взял её с собой. Он спас её честь, нарушил устав, чтобы подвезти в Еону, предложил бесплатное жильё, а она строит из себя недотрогу.

— Двигайся побыстрее, — рявкнул он на Роджера.

— Не могу быстрее, — гаркнул тот в ответ.

— Тогда делай прыжки побольше.

— Не могу.

— А ты измени дельту на 10 градусов и снизь скорость при снижении. Попробуй! — раздался мелодичный голос за их спинами. Этот голос очень отличался от резкого пригородного говора той Маделин, которую Кейрон встретил в лесу. Оба мужчины резко задёргались в ремнях безопасности, пытаясь посмотреть назад. Маделин сидела, расслабившись, и улыбалась пилоту.

— Попробуй, Роджер, сделай, как я посоветовала. Ты неплохой пилот.

Двигаясь, как робот, Роджер последовал её инструкциям, и хоппер пролетел дополнительные 800 метров.

— Здорово, — хрипло прошептал он, заикаясь от волнения.

— Молодец.

— Кто ты? — выдавил Кейрон через сжавшуюся в спазме гортань.

— Маделин. Коллеги называют меня Мэд.

Ужас скрутил внутренности Кейрона. Борясь с тошнотой, он заставил себя сделать несколько медленных, глубоких вдохов и закрыл лицо руками. Остальную часть пути он не говорил ни слова. В это невозможно поверить. Не могла же удача отвернуться от него настолько бесповоротно? Мэд. Самый сильный ментал патруля Ариадны работает под этим именем, и именно она наведалась проверить его на задании. Как говорится, если проваливаться, то с треском. Он отвлёкся, связался с незнакомой женщиной... О Боги, чего он ей только не наговорил! Кейрон застонал и с силой дёрнул себя за волосы, вспомнив, как он хвастался, что станет агентом Ариадны. Заигрывал, рассказывал о секретной миссии, подвёз до Еоны на хоппере академии. Ему захотелось умереть, или, лучше, вообще не родиться, чтобы никогда не пережить этого позора.

Внезапно к поверхности пробился слабый лучик надежды: может, его простят? Ведь он достал пластину, выбрался с базы и только потом наделал ошибок. Он отдаст начальству информационную пластину... но ещё до того, как его рука нащупала пустой карман куртки, он уже знал, что пластину она у него, конечно, украла. Само собой, он этого не почувствовал. Мир Кейрона погрузился во тьму.

Когда они приземлились в транспортной зоне академии, Мэд отстегнула ремни и присела перед Кейроном на корточки.

— Моё задание заключалось в том, чтобы найти твои слабые места. Скажу тебе прямо, они недопустимы для агента Ариадны.

— Но я же тебя спас? — попытался поспорить Кейрон, хотя уже давно понял, что никакого нападения на Мэд на самом деле не было. — Я не мог проигнорировать твой крик о помощи!

— Не мог, и это благородно с твоей стороны. Но ты мог не брать меня на руки, не позволять мне украсть пластину, не заигрывать, не терять время, не сажать меня в патрульный хоппер, не рассказывать мне о своей работе...

Мэд многозначительно замолчала. Кейрон отвёл взгляд, и она продолжила:

— Может, ты и станешь неплохим дипломатом, но в патруль Ариадны пока что не попадёшь. Насчёт слухов не волнуйся. Да, ты повёл себя глупо, но я не распускаю слухи и не травлю байки. Я кратко объясню причину твоего провала остальным членам комиссии — и всё.

Кейрон благодарно кивнул.

— Спасибо. Скажи, а ты использовала свои ментальные способности, чтобы на меня надавить?

Информация о способностях агентов являлась строжайшей тайной, но раз девушка назвала своё имя, Кейрон ухватился за эту последнюю надежду. Мэд увидела её в карих глазах молодого агента, но не могла соврать.

— Извини, но нет. Я не использовала ничего необычного, что не смогла бы сделать любая женщина.

На лице Кейрона отразилось сомнение. Мэд встала, открыла дверь хоппера и начала спускаться по трапу. В последний момент обернулась и сказала с иронией:

— Я думаю, что, в связи со сложившимися обстоятельствами, мне не следует переезжать к тебе.

Она исчезла в толпе под сдавленный смех Роджера.

Глава 2. Мэд

Военная академия Еоны имела воистину устрашающие размеры. Даже большинство выпускников не имели представления о том, какие департаменты прячутся во всех подчинённых ей зданиях. Академии принадлежали тысячи гектаров земли в разных частях Еоны. На них располагались тренировочные полигоны, засекреченные комплексы и учебные здания. Некоторые здания были соединены подземными ходами и порталами, и штаб патруля Ариадны находился в одном из засекреченных комплексов.

Войдя в здание академии, Мэд затерялась в разноцветной толпе студентов, спешащих в столовую.

— Тунец с майонезом или тунец без майонеза — вот в чём вопрос, — пропел философский голос над её ухом, и Мэд улыбнулась, отвлекаясь от изучения меню. — Всё остальное здесь несъедобно. Неужели нельзя было позвать меня в более приличное место? — недовольно проворчал Том, её напарник.

Мэд пожала плечами: — Ты же знаешь, что я принимаю экзамены, и мне не вырваться. Хочешь наслаждаться едой в моей компании — придётся терпеть.

Мужчина притворно вздохнул, подцепив со стойки толстый бутерброд, набитый бледной рыбной начинкой.

— Ну и как? Нашла кого-нибудь интересного для патруля?

— Пока не нашла ничего лучше, чем тунец с майонезом.

Они засмеялись и направились к уединённому столику.

— Сколько выпускников тебе осталось терзать?

— Ещё один сегодня, а потом целый день выходной.

При мыслях о выходном дне лицо Мэд расплылось в блаженной улыбке, и она отвернулась к окну. Бросив на напарницу быстрый взгляд, мужчина сосредоточился на еде. Выходные дни в патруле не обсуждались, равно как и другие вопросы личной жизни. Из частной информации были известны только имена или, чаще, клички и всякие ни к чему не обязывающие мелочи. Адреса, семейное положение, времяпровождение, привычки и другие подобные темы были абсолютным табу. Нарушения, конечно, случались и карались по мере серьёзности ситуации, путём дисциплинарных методов и селективной коррекции памяти.

— Том!

Мужчина резко поднял голову, и прядь светлых волос упала на его лицо. Он смахнул её в сторону мальчишеским жестом и посмотрел на Мэд серыми, выразительными глазами. Том был достаточно привлекателен, благодаря хорошо сложенному мускулистому телу и ироничной усмешке, которая редко покидала его губы. Правильные и, благодаря этому, совсем незапоминающиеся черты лица идеально подходили для работы в патруле. Том был напарником Мэд уже больше года, и установившиеся между ними равновесие и доверие имели такую же ценность, как и относительная анонимность их знакомства.

— Чем ты занят на следующей неделе?

— Сама знаешь, то да сё, есть тут пара пташек...

— Пташек-шмашек. Не дури, ты знаешь, что я спрашиваю про работу. Мне осточертело мучать этих недоумков, и я хочу попросить, чтобы Саймон отмазал меня от этой дури и сослал куда-нибудь по делу. На моё место могут найти другого агента без ментальных способностей. Ей просто надо строить из себя восхищённую дуру и смотреть, справится ли хоть кто-нибудь из не в меру одарённых выпускников с острым выбросом тестостерона.

Отсмеявшись, Том вытер губы салфеткой.

— Я только 'за'. Пока ты прохлаждаешься в лесопарке, Саймон заставляет меня заниматься всякой бюрократией. Я уже дней пять не дрался, аж руки зудят.

Поморщившись, Мэд отложила бутерброд.

— Тогда пошли. У меня есть часок свободного времени.

Через час, совершенно измочаленные, но очень довольные, они лежали на траве тренировочного полигона.

— Жизнь прекрасна, когда есть, кому дать по морде, — мечтательно протянул Том.

— Если ты про меня, то используй, пожалуйста, слово 'личико'.

— Приношу самые искренние извинения. Поправлюсь: жизнь прекрасна, когда есть, кому дать по личику. А ты запыхалась, солнце моё. Теряешь сноровку?

— А ты сам попробуй две недели гулять по лесу, надувать губки и закатывать в восторге глаза, а там посмотрим, что будет с твоей физической подготовкой.

— Хотел бы я это себе представить! Надо было мне согласиться на тебя нападать. Хотя это не завидная работа. Кирт, бедняга, уже две недели получает от выпускников по голове.

— Ну, это ещё как посмотреть. Во-первых, мы постоянно меняем сценарий. Во-вторых, на нём — аэрошлем. А в-третьих, за это ему разрешается расстёгивать мою блузку.

— Но ведь под ней жилет?

— Естественно, под ней жилет. Но ты же знаешь, как я отношусь к своему жилету: это, фактически, интимная часть моего гардероба. Так что Кирт не жалуется.

— Ещё бы он жаловался. Две недели проваляться на красивой бабе в лесопарке. Кстати, а это идея для отпуска...

Резко извернувшись, Мэд подскочила на корточки и через секунду уже нависала над напарником, придавив его коленом к земле.

— Всё. Вот мой реванш, — выдохнула она. Том был намного сильнее и быстрее её, но, благодаря ментальным способностям, Мэд могла предугадывать его удары и защищаться от них.

— Изучаешь мою ауру? — спросил Том с лёгким недовольством. Было нечто интригующее в том, что напарница в буквальном смысле видела его насквозь.

— Чуть-чуть. Иначе ты прикончишь меня первым же ударом.

— Тогда колись: как тебе нравится моя аура?

— Дикая несусветная красота!

— А если честно?

— Красиво. Насыщенный синий цвет, немного зелёного, а всё остальное — по минимуму. Я не лезла в твои мысли, просто считывала мышечный контроль, чтобы понять, куда ты собираешься направить удар. Но я люблю смотреть на твои цвета. Ты уникален: даже когда ты целишься в морду, в твоей ауре совсем нет агрессивного красного цвета.

— По-моему, ты запретила использовать слово 'морда'.

— Упс. Я имела в виду личико.

Том отвернулся, чтобы скрыть довольное выражение лица. Комплимент — он и в бою комплимент. Многие женщины с восторгом относились к его внешности, но ни одна из них не называла красивыми его мысли.

Ментальный дар был большой редкостью в системе Ариадны. В патруле состояло всего четыре агента с этими способностями. Их называли ментальными инженерами, так как подключение к мыслям и воспоминаниям людей, настройка, запись и ментальное общение были делом весьма техническим. Из четырёх агентов только Мэд закончила академию. Двух других агентов патруль завербовал после того, как их поймали на совершении всяких тёмных делишек. Соблазн использовать ментальный дар для чтения мыслей и направления чужих действий оказался слишком велик. А четвёртому менталу было столько лет, что про него вообще ничего не было известно. Он работал советником самого правителя Ниаварры, Оскара Абриани.

Мэд была сиротой и о своём детстве не помнила ничего, кроме приюта, в котором воспитывалась с двух лет. Её необычные способности заметили очень рано, и она стала одним из самых молодых учеников академии.

Боевая идиллия была нарушена чириканием отброшенного на траву переговорного устройства. В просторечье их называли 'ладошками', из-за округлой формы с небольшим углублением в центре. С одной стороны ладошки располагался овальный экран, а с другой — цифровая панель. Мэд неохотно подползла к ладошке и ответила на вызов из академии.

— Мэд, считай, что тебе повезло. Твой последний клиент попался в самом начале задания, так что ты свободна. — Декан выпускного факультета не скрывал раздражения. За последнюю неделю сорвались четверо из его самых талантливых ребят.

Отбросив ладошку, Мэд издала победный клич и вскочила с травы.

— Ты куда? — поинтересовался Том.

— Я свободна! Увидимся через денёк.

Помахав напарнику рукой, она рванула в сторону серого каменного здания, служившего негласным переходом в штаб патруля Ариадны.

— Хотел бы я узнать, к какому счастливчику ты так торопишься. Так бы и врезал ему в ... личико, — пробурчал Том и начал медленно подниматься.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Пройдя по сложной системе коридоров, Мэд спустилась в подвал, набрала код и просканировала пропуск. Панель тихо зажужжала. Мэд прижала к ней палец и заранее наморщила нос, ожидая привычный укол проверки генетического кода. Штаб патруля Ариадны находился в самой защищённой части академии. Мэд прошла проверку ещё два раза, но уже без укола, после чего оказалась в своём кабинете. Отперев жилую часть, приняла долгий, горячий душ, как делала всегда, когда направлялась домой. Выбрала из встроенного гардероба воздушное летнее платье и босоножки на плоской подошве и улыбнулась своему игривому и почти легкомысленному отражению. Невысокая, хорошо сложенная, Мэд не была красавицей, но умела успешно пользоваться тем, что дала ей природа. Тёмные волосы лёгкими волнами обрамляли гармоничные и запоминающиеся черты лица. Большие любопытные глаза сияли ярко зелёным цветом. Всё это, конечно, не было подарком для агента и не помогало затеряться в толпе, однако из-за ментального дара Мэд прощали очень многое. Да и косметику никто не запрещал. Пара накладок, тональный крем и линзы — и узнать её было невозможно. Но сейчас ей не нужны были никакие накладки и ухищрения. Она направлялась домой.

Перед уходом Мэд забежала в кабинет начальника. Саймон, высокий, подтянутый мужчина пятидесяти с чем-то лет с теряющейся в тёмных волосах сединой, посмотрел на неё с улыбкой.

— Уж не на пляж ли ты собралась в середине рабочего дня?

— Ага, именно туда. Помните, как вы сказали, что я — ваш самый талантливый агент, и вы всё для меня сделаете?

— Видимо, у меня провалы в памяти, но продолжай.

— Я больше не могу заваливать выпускников, сил нет. Умоляю, пошлите нас с Томом куда-нибудь подальше, а то я одного из них совсем угрохаю.

— Всё так плохо?

— Хуже. Сегодняшний герой-любовник не только рассказал мне про свою секретную работу, но и взял меня с собой на хоппер и даже оставил одну на трапе. Я еле сдержалась, чтобы его не угнать.

Саймон помрачнел.

— Мне поговорить с деканом?

— Ни в коем случае, это я вам по секрету рассказала. Парень-то не глупый, и я обещала ему не распускать слухи.

— Ладно, я подумаю. Иди, подпитывай загар. Передай привет Кристоферу.

Махнув на прощание рукой, Мэд вприпрыжку добежала до конца коридора, отперла невзрачную металлическую дверь и подошла к порталу. С улыбкой предвкушения ввела данные и, через минуту, её босоножки уже утопали в горячем белом песке. Всего три шага, и навстречу ей, из дома неправильной геометрической формы, выбежал маленький темноволосый мальчик, крича 'Мама!'.

Этот портал использовался только теми немногими агентами, которые решились завести семьи. По очевидным причинам, его существование, а также сам факт наличия семей у некоторых из агентов были строго засекречены. Семью Мэд поселили на Южном побережье. Других деталей не знала и сама Мэд, чтобы их нельзя было выпытать у неё при помощи ментального или физического воздействия. Южное побережье простиралось на тысячи километров, поэтому найти человека по такому неточному адресу было невозможно. Её дом находился в уединённом месте на берегу океана, и соседей у них не было. Её семье разрешалось пользоваться портативным порталом для поездок и путешествий, а в местные города они не наведывались, соблюдая полное инкогнито. За всё время пребывания в этом необитаемом оазисе счастья, около их дома не появился ни один случайный человек. Штаб патруля Ариадны напрочь отрицал применение какой-либо магии, но у Мэд были на этот счёт некоторые сомнения.

Темноволосый четырёхлетний мальчик добежал до Мэд и повис на подоле платья. Обнявшись и повертевшись на месте, они со счастливым визгом повалились на песок.

— А где папа?

— А здесь папа, — раздался смешливый голос, и мужчина приземлился рядом, прижимая свою маленькую семью к груди.

— Моя мама, а не твоя! — категорически заявил мальчик и залез сверху на Мэд, закрывая её собой.

— Ты меня раздавил, Кристофер. Откуда у тебя такие острые локти и колени? — пожаловалась Мэд.

Мальчик сполз на песок и осмотрел свои конечности. Пользуясь моментом, мужчина притянул Мэд к себе.

Роберту 35 лет. У него короткие, тёмные волосы, зачёсанные назад, глубокие тёмные глаза и покладистый характер. Его уравновешенное спокойствие и философский подход к трудностям жизни контрастировал с эмоциональным и ярким темпераментом Мэд, обеспечивая их постоянным источником искр. Работал Роберт архитектором, иногда дома, иногда выезжая в свой офис или к клиентам, пользуясь портативным порталом. С ними в доме жила Матильда, шестидесятилетняя домработница и няня, подобранная из числа бывших агентов. Она следила за Кристофером и три раза в неделю отвозила его на занятия в одном из обучающих центров Еоны.

Их жизнь была стабильна настолько, насколько может быть стабильной такая необычная жизнь.

Этим вечером они пообедали в ресторане. Так как и Мэд, и Роберт работали в Еоне, то обычно переносились на отдых в один из южных городков. Насладившись салатом из креветок с рисом и шоколадным десертом, они погуляли по пляжу, забегая в ещё открытые магазины, поплескались в воде у самого берега и отправились домой. Мэд заснула, присев около кровати Кристофера, дочитав ему книжку и крепко сжимая маленькую тёплую ручонку. Роберт отнёс её в постель, не потревожив сна, и ещё долго лежал рядом, улыбаясь её спящему лицу и легко касаясь волос кончиками пальцев. Утром они проснулись рано, с первыми лучами восходящего солнца, и долго и медленно занимались любовью. Накопленная страсть выливалась без судорожных вздохов и сдавленных криков, растягиваясь на долгую красоту восхода. Когда любишь друг друга очень долго, учишься ценить все проявления страсти. Горячий неотложный секс посреди дня, когда ты зажата в углу гардеробной, с трудом удерживаясь за полку шкафа, а в соседней комнате возится домработница. Утренний, ленивый секс в розовой дымке рассвета, когда разомлевшие под одеялом тела сплетаются во влажном танце. И, наконец, усталая, вечерняя страсть, заново переписывающая события дня.

Мэд жила ради выходных дней и вечеров, проведённых дома. Они были её спасением, её якорем. Остальной частью её жизни правил дар.

Глава 3. Фаниира

— Допрашивать бандита?? Пусть полиция врежет ему как следует, и он всё расскажет. Для этого не нужно читать мысли. Неужели для такой ерунды требуется вмешательство ментального инженера?!

Голос Мэд звенел от отчаяния.

Саймон прошёл в угол кабинета, налил себе воды, потом повернулся к Тому и сказал:

— Я сбегаю за бутербродом. Ты мне звякни, когда у неё закончится истерика, и мы сможем нормально поговорить.

— Ясное дело, шеф, — спокойно ответил Том и устроился поудобнее.

Резко выдохнув, Мэд провела ладонью по волосам и махнула рукой:

-Ладно, извините, я не дала вам договорить. Выпускники довели меня до белого каления, а теперь ещё допрос какого-то бродяги.

— А мне и договаривать-то нечего. Ты совершенно права, это — обычный допрос, но больше для тебя ничего нет. Либо допрос, либо возвращайся с лесопарк к своим выпускникам.

Мэд содрогнулась. — Уж лучше допрос.

— Вот и я о том же, — миролюбиво заключил Саймон и повернулся к Тому. — Полетишь с Мэд?

— Прогуливать — так вместе. Неужели вы думаете, что я позволю ей прикоснуться к моему хопперу?

— Во-первых, хоппер не твой, а общественный. А во-вторых, я — прекрасный пилот... — начала заводиться Мэд.

— Прекратить! — оборвал их Саймон. — Потом будете разбираться, кто будет трогать чей хоппер. Полиция Фанииры попросила о помощи, так как они подозревают, что этот пленник — из повстанцев, и что они планируют нападение на местное правительство.

Эта информация привлекла внимание агентов. Фаниира была одной из самых влиятельных планет системы Ариадны, хотя уровень её развития отставал от Ниаварры на несколько десятков лет, а образ жизни был весьма старомодным.

Когда Ниаварра стала центром системы, она взяла под контроль соседние планеты. Существовала договорённость, в соответствии с которой патруль Ариадны отслеживал происходящее в системе, предупреждал и решал проблемы, а также оказывал помощь в случае необходимости. Имелись и другие договорённости, но огласке они не подлежали. Взамен, планеты поставляли на Ниаварру сырьё, пищу и другие необходимые для существования материалы. Например, Зелёная планета поставляла продовольственное сырьё; Фаниира — одежду, обувь, украшения и домашнюю утварь; Корон, горная планета — руду и металлоизделия. На Ниаварре ничего не добывали и практически ничего не выращивали с какими-либо целями, кроме декоративных. Видимо, правительство не сомневалось, что зависимость окружающих планет от Ниаварры не ослабнет. Откуда исходила эта уверенность, неизвестно. Жители Ниаварры имели свободный въезд на другие планеты, однако, обратной договорённости не существовало. При посещении других планет ниаварцам становилось очевидно, что уровень жизни на их планете был на несколько порядков выше, чем на других. В основном, благодаря феноменальному развитию технологий. Именно они и являлись главной индустрией Ниаварры, однако планета не спешила делиться достижениями с соседями. Именно поэтому допуск туристов на Ниаварру был очень селективным. Многие подозревали, что дело тут нечисто, но какое дело и насколько нечисто, никто толком не знал.

Повстанцами называли бунтарскую группировку, которую изгнали с Ниаварры около двух лет назад. Они выставили правительству неслыханные обвинения в шантаже, узурпировании власти и колонизации системы Ариадны. Началась война. Повстанцев поддержали тысячи жителей Ниаварры, однако восстание было быстро и тихо подавлено. Детали этих обвинений не стали достоянием общественности и затерялись в архивах межпланетного суда. Повстанцы были высланы с Ниаварры на одну из необжитых планет системы, без права возвращения. То, что их оставили в живых и не выслали из системы Ариадны, как обычно поступали с преступниками, удивило многих. Ходили слухи, что у повстанцев были связи с правительствами нескольких планет и даже с самим патрулём Ариадны. С тех пор, время от времени, повстанцы появлялись на разных планетах системы, привлекая внимание патруля. Предполагалось, что, рано или поздно, они снова предпримут попытку захватить власть.

— Каковы наши полномочия? — обратилась Мэд к Саймону.

— Неограниченные, но используйте их разумно. Если получите интересную информацию, особо ею не делитесь.

— Короче, всё, как обычно. У всех всё берите, никому ничего не давайте, — усмехнулся Том.

Когда напарник вышел из кабинета, Мэд задержалась, прикрыла дверь и прошептала:

— Воскресенье, в три часа.

Саймон улыбнулся: — Я куплю подарок, который тебе понравится.

Том не подслушивал, но, уловив обрывки фраз и мелодичный смех Мэд, примёрз к двери. Мысль о связи между напарницей и их общим начальником ему очень, очень не понравилась.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Прыгать по местности, конечно, приятно, но при дальних перелётах скорость хопперов совершенно детская. — Том любовно погладил панель управления. — В следующий раз возьмём что-то посолиднее, а то я могу умереть со скуки.

Мэд не ответила, задумчиво глядя в пространство.

— О чём ты задумалась?

— О магии.

Том вопросительно поднял бровь.

— На Финиире используют магию, — продолжила она. — Это скрывают, но плохо. Мы знаем, что они используют магию. Они знают, что мы знаем. Это — самый несекретный из всех секретов. Так вот, мне непонятно, почему они позвали нас. Почему не допросили повстанца при помощи магии?

— И что ты думаешь?

— Я думаю, что тут что-то не так.

— Глубокое заключение, поздравляю! — хихикнул Том.

Мэд пнула напарника носком ботинка.

— Я вижу три варианта событий. Вариант первый: они уже допросили пленника при помощи магии и узнали что-то настолько серьёзное, что боятся рассказать нам напрямую. Второй вариант: повстанцы нашли способ блокировать магию, поэтому методы полиции не сработали. Третий вариант: у меня паранойя, и им действительно нужна наша помощь.

— Хотя я очень хочу проголосовать за паранойю, но думаю, что третий вариант отпадает. На Фаниире мало кто имеет действительно сильные магические способности. Они могли покопаться у него в мозгах, получить бессвязные ответы и теперь надеются, что мы им это объясним.

— В любом случае, всё может быть интереснее, чем я предполагала в начале.

Том повернулся и посмотрел на Мэд в упор: — Саймон никогда не отправляет тебя заниматься ерундой. Он о тебе заботится.

Не поддавшись на провокацию, напарница улыбнулась: — Ты прав, я зря закатила истерику. Ладно, я пошла наряжаться.

Мэд ушла в каюту. Оставшись один, Том злобно сжал поручни. Как жаль, что он не может спросить напрямую, с какой стати начальник так трепетно относится к его напарнице. Ментальный дар — дело особое, но, когда Саймон смотрел на Мэд, в его глазах появлялось нечто странное, почти сентиментальное.

Через пару часов агенты приземлились на Фаниире. Вместо Тома и Мэд по трапу хоппера спустились пухленькая блондинка Дана и высокий брюнет Пит.

— Хорошо, что здесь прохладно, а то я бы упарилась в этом прикиде.

Дана улыбнулась встречающему их офицеру полиции. Тот мимолётом оценил её чуть раскосые серые глаза, кудрявые волосы и аппетитные формы и слегка покраснел.

— Вы хотите сначала разместиться или сразу на работу?

Агенты переглянулись.

— Сразу на работу.

Полицейское управление Нииры, правительственного центра планеты, располагался в невысоком панельном здании грязно-белого цвета. Проверив удостоверения, угрюмый блондин по имени Себ провёл их в камеру наблюдения. Оттуда через небольшое окошко был виден мужчина, одиноко сидевший на железном стуле в пустой и плохо освещённой камере.

— Вы его допросили? — спросил Пит.

— Попытались, — отвёл глаза мужчина.

— И?

— Практически ничего.

— А как вы узнали, что он — один из повстанцев?

Себ снова отвёл взгляд. — Из допроса.

— Неужели он прямо так и признался, что он повстанец? — Пит и не собирался скрывать издёвку в голосе.

— Да.

Всё понятно, что ничего не понятно. Получается, что кто-то действительно попытался использовать магию, но у них не вышло ничего путного.

— А за что вы его арестовали? — поинтересовалась Дана.

— Он фотографировал здание правительства с крыши противоположного дома.

— Не могли бы вы оставить нас одних?

Себ ушёл, недовольно оглядываясь на агентов.

Дана посмотрела Питу в глаза и настроилась на его волну. Ментальное общение, хоть и одностороннее, очень помогало в их деле.

— Нас считают идиотами, — передала она. — Пожалуй, я пойду, поговорю с пленником. Подстрахуй меня.

Она отперла дверь в соседнюю камеру, а Пит остался у двери.

Улыбнувшись, Дана села напротив мужчины.

— Меня зовут Дана Хоббс, я — работник патруля. Не могли бы вы повторить всё то, что рассказали полиции.

— Я всего лишь турист и не делал ничего предосудительного. — Мужчина отвернулся к окну, потом, через какое-то время, добавил: — Меня зовут Сирил.

Внимательно рассмотрев подозреваемого, Дана усмехнулась и, проигнорировав недоумение на его лице, ушла.

— Куда теперь? — поинтересовался Пит.

— Обедать.

После обеда, Дана и Пит прогулялись по вечерним улицам. Ниира была шумным торговым городом. Даже в сгущающихся прохладных сумерках везде стояли лотки, с которых продавали одежду, украшения, еду, картины и прочую всячину. Уличные художники напрашивались рисовать портреты, гадалки сновали вокруг, хватая прохожих за руки, обещая достоверно предсказать судьбу. Молодая, красивая девушка лет двадцати схватила Пита за руку:

— Забудьте об этой женщине, не ваша она. Пойдёмте со мной, и я скажу, где искать счастье.

Пит высвободил руку и ускорил шаг, поёжившись от неприятных слов.

Гадалка не побежала за ними, но выкрикнула вслед Мэд:

— Вернись ко мне, красавица, я вижу твоё будущее, как на ладони. Твой мужчина полон лжи, красавица, он весь пропитан ложью.

Дана замерла, потом неожиданно развернулась и одним хищным движением налетела на гадалку. Та пронзительно закричала, отбиваясь от взбесившейся женщины. Очнувшись от шока, Пит схватил Дану, оттащил её в сторону и насильно увёл с торговой улицы.

Осмотрев комнаты, выделенные им полицией Фанииры, агенты переглянулись и отправились обратно на хоппер. Проще пройти пару километров до транспортной зоны и спать в каюте, чем нейтрализовывать десятки встроенных в стены и потолок следящих устройств. Сняв грим, они устроились в крохотной каюте с двумя узкими кроватями.

Лёжа в темноте, они, наконец, заговорили о деле.

— Ты прочитала его мысли?

— Нет. Пока что я только осмотрела его ауру.

— Прочитаешь завтра?

— Ты же знаешь, что для этого нужны основания. Считывание может оставить шрамы в памяти и сознании. Этот парень может забыть свою семью, друзей, да и вообще всю жизнь. Всё то, что увижу я, может сместиться и исковеркаться в его памяти. Пока я посмотрела только на то, что на поверхности — а там очень мало. Я только знаю, что он чего-то ждёт, и что в нём много грусти и мало агрессии. Завтра я предоставлю ему выбор, а пока пусть понервничает. Будем надеяться, что с утра он примет правильное решение и всё расскажет сам.

— Думаешь, что он надеется на помощь?

— Не исключаю. Повстанцы не оставляют своих.

— А как насчёт полицейского? Себ выглядит подозрительнее пленника. Ты прочитала его?

— Его научили тщательно скрывать мысли, но я знаю, что он нас боится. Давай спать.

— Та гадалка... Ты очень на неё разозлилась, — осторожно начал Том.

— Ненавижу гадалок. Спокойной ночи.

Засыпая, они оба думали о словах гадалки и надеялись, что случайные пророчества были всего лишь очередной ложью магической планеты.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Дана села на высокий стул и протянула мужчине руку. На её ладони находился небольшой аппарат с прямоугольным экраном и несколькими проводами.

— Сирил, вы знаете, что это такое?

Лицо мужчины вытянулось и побелело.

— Отлично, вижу, что вам знаком этот аппарат. Значит, у нас есть шансы договориться. Подумайте хорошенько, и я надеюсь, что вы примете правильное решение. Первый вариант: вы отказываетесь отвечать на наши вопросы. В этом случае мне придётся считать вашу память и записать особо важные фрагменты. — Дана медленно взвесила аппарат на ладони, напоминая о его существовании. — Вы знакомы с побочными эффектами этой процедуры?

Мужчина кивнул.

— В таком случае, вы понимаете, что рискуете потерять память. Могут быть и другие последствия — тяжёлые головные боли, перепады настроения...

— Мне это известно, — перебил мужчина.

Дана посмотрела на напарника.

— Значит, он действительно из повстанцев, если обладает этой информацией. Либо он тоже агент, как и мы, — сказала она Питу по ментальной связи, и тот еле заметно кивнул.

— Второй вариант, — продолжила Дана. — Вы пытаетесь солгать. Я это сразу пойму, и мы перейдём к первому варианту развития событий. Вариант третий: вы говорите правду и отвечаете на все наши вопросы. В таком случае, я вам обещаю, что поделюсь с остальными только информацией, которая относится к делу.

Мужчина грубо усмехнулся: — Вы хотите, чтобы я поверил, что здесь не ведётся видео наблюдение?

Дана засмеялась в ответ: — Перестаньте, Сирил. Конечно, ведётся. Вон та камера в углу вообще размером с арбуз. Но, насколько я понимаю, это не первый допрос в вашей жизни? — Мужчина иронично поднял бровь, и Дана продолжила: — Прекрасно. Значит, мы будем задавать вопросы, а вы отвечайте. Обещаю, что не разглашаю информацию, не относящуюся к делу.

Мужчина испытующе смотрел на Дану, которая оставалась к этому совершенно равнодушной. Пит же раздражённо вертелся на стуле. Иногда он не разделял её терпения. Надо было просто врезать этому самодовольному молодчику или как следует пропечь его мозги. Тогда они бы уже отправлялись домой, чтобы заняться чем-то более интересным.

— Что вы делали на крыше здания? — Дана прочитала один из вопросов из щедрого списка, предоставленного полицейскими.

— Спасался от преследователей.

После пары секунд наблюдения, Дана кивнула головой и передала вопросы Питу, а сама расслабилась на стуле, не спуская глаз с лица мужчины.

— Кто вас преследовал? — перенял эстафету Пит.

— Полиция.

— А до этого вы залезали на крышу?

Мужчина на секунду задумался. — Нет.

Пит покосился на Дану и, когда она чуть заметно кивнула, продолжил.

— Вы фотографировали здание правительства?

— Да. — Мужчина поморщился.

— Зачем?

— Мне оно понравилось.

Дана подняла брови, и мужчина злобно втянул воздух.

— Я успел сделать всего одну фотографию, когда за мной погнались полицейские.

— Зачем вам эта фотография?

— Меня интересуют члены правительства Фанииры, — осторожно ответил мужчина, и Дана спрятала улыбку. Нет сомнений, что повстанцы что-то планируют, но выяснять детали здесь не место.

— Вы кого-то прикрывали?

— Нет, я был один.

Отвечая, мужчина пристально посмотрел на Дану и, когда она чуть заметно кивнула, расслабился. Это общение не ускользнуло от Пита.

— Что вы делаете на Фаниире? — продолжил он.

— Я — турист.

Дана покачала головой, и тогда мужчина потёр лицо руками и злобно продолжил: — Я нахожусь в Ниире по личным причинам. Я навещаю... знакомых.

Он снова посмотрел на Дану в упор, и она заметила, как в его глазах промелькнул страх. Это длилось всего долю секунды, потом он продолжил: — Два года назад меня действительно судили, так как я был в числе повстанцев, но с тех пор я не был связан ни с чем криминальным. — Он посмотрел Дане прямо в глаза и спросил: — Удовлетворены?

— Предположим, — ответила она.

— Как долго вы собираетесь оставаться на Фаниире? — продолжил Пит.

— Два дня.

— Вы по-прежнему связаны с повстанцами?

— Да, но теперь они 'бывшие повстанцы'. Среди них у меня много друзей.

Дана улыбнулась и кивнула, показывая мужчине, что оценила его игру. Пит недовольно поморщился.

— Вы планируете какие-либо подрывные акции?

— Я не знаю вашего определения 'подрывных акций', но мой ответ 'нет'. Я не планирую никаких акций на Фаниире.

На Фаниире. Дана улыбнулась его попытке увернуться от вопроса. Пит вопросительно покосился на неё, собираясь перефразировать вопрос, но она остановила его быстрым жестом. Остальное они выяснят на Ниаварре.

— Сирил, у меня есть к вам ещё один вопрос: вы чего-то ждёте? Надеетесь, что ваши коллеги, которых вы называете 'бывшими повстанцами', будут вас здесь искать?

Мужчина усмехнулся: — А вы бы не надеялись на моём месте?

Дана чуть прикрыла глаза и сосредоточилась на мужчине. На долю секунды его лицо выразило удивление, но он быстро прикрыл его усталым равнодушием. Дана встала и быстро вышла из камеры, не попрощавшись.

В коридоре их ждали работники полиции. К Себу присоединились двое мужчин и одна женщина. Недоверчиво глядя на Мэд, они проводили их в большой кабинет.

— Вы получили нужные вам ответы? — спросил их Пит.

Себ с негодованием тряхнул головой: — Вы издеваетесь, что ли? Вы разрешили ему бесстыдно упражняться в лживой семантике, а теперь ещё имеете наглость спрашивать нас, удовлетворены ли мы? Что вы прочитали в его мыслях? — Себ недружелюбно уставился на Дану.

— У него в голове много всякой грязи. Омерзительной грязи, — выплюнула она с презрением.

— Не хотите пояснить?

— Как я и обещала пленнику, я сообщаю остальным только то, что относится к делу. Поверьте мне... — она закатила глаза, — ...ЭТО к делу не относится. Не знаю, где у вас в столице находят ТАКИХ женщин, и не стану это обсуждать.

Мужчины понимающе усмехнулись.

— Лучше займитесь очищением Нииры, — продолжила Мэд. — А в остальном он сказал правду. Он бывший повстанец, приезжает в Нииру за острыми ощущениями. Когда ваши люди начали его преследовать, он запаниковал и притворился туристом. Мне кажется, что он не только повстанец, но ещё и идиот, — отрезала она.

— Ещё что-нибудь?

— Да. Вам необходимо задержать его здесь до завтра.

— На каких основаниях?

— На тех же, что и сейчас. Мы свяжемся с начальством, и патруль Ариадны заберёт его к себе.

Себ угрожающе навис над Даной: — Не считайте нас идиотами. Здесь юрисдикция полиции Нииры, и мы защищаем правительство нашей планеты, поэтому вы расскажете нам всё, что узнали.

— Очень в этом сомневаюсь, — задумчиво ответила Дана.

Пит покачал головой и усмехнулся: — Поверьте, я знаю её очень давно, и такая откровенность ей не свойственна.

Себ положил руку на выпирающую рукоятку оптической дуги. — Я не позволю вам над нами надсмехаться.

Как будто не расслышав его слов, Пит встал и подошёл к окну:

— Вы слышали то же самое, что и мы. Он — один из повстанцев. Очевидно, что они что-то планируют. Он вовсю играл словами, но честно ответил, что их план не затрагивает Фанииру. Поэтому ваша роль в этом расследовании закончена. Дана не собирается здесь и при вас выжигать его мозги, у нас есть и другие методы. Завтра наши коллеги заберут его на Ниаварру. На вашем месте я бы сосредоточил внимание на том, чтобы не упустить его. Если он сбежит, то это весьма и весьма подпортит вашу репутацию.

— Он не сбежит, — ответил пожилой мужчина, один из коллег Себа.

— А я подозреваю, что сбежит. У вас здесь слишком устаревшее оборудование и ограниченное наблюдение. Посмотрите, — Пит показал рукой на улицу. — Где человек, который должен охранять вход? У вас тут полиция или мясная лавочка?

Мужчины переглянулись. Откашлявшись, пожилой мужчина обратился к Питу:

— Хорошо. Не могли бы вы прогуляться со мной по зданию и посоветовать, как и что можно улучшить?

Пряча усмешку, Пит вопросительно посмотрел на Дану. Она кивнула, и в её глазах мелькнуло предвкушение драки. Пожилой мужчина поднялся, показывая Питу дорогу, и тогда, после минутного молчания, Себ повернулся к Дане:

— Ну, а теперь вы расскажете нам всё, что узнали.

— В деталях?

— Да.

— Ничего не скрывая?

— Нет.

— Хорошо. Я узнала, что вы — самодовольный дурак, который думает, что он — умнее других.

Себ резко встал со стула, подошёл к Дане вплотную и закричал ей в лицо, брызгая слюной:

— Это вы — самодовольные идиоты, которых присылают сюда, чтобы показать нам, провинциалам, как вести допрос. Неужели ты думаешь, что я не заметил твоих ужимок и ухмылок и других знаков, которые ты ему подавала?

Дана опустила глаза и тихо произнесла:

— Улица Синей Звезды. Дом 25.

Себ выпрямился и торжествующе оглянулся на напарника, намекая, чтобы тот записал адрес. — И что находится по этому адресу?

— Врач.

Мужчина недоумённо отстранился. — Какой врач?

— Зубной. Вам срочно нужны две пломбы.

С этими словами Дана врезала коленом ему между ног и, пока он корчился от боли, метнула небольшой плоский диск в сторону его напарника. Удар пришёлся под подбородком, и мужчина вырубился на месте.

— Отпусти Себа, — раздался голос слева. В дверях стояла женщина и держала нацеленную на Дану оптическую дугу.

Дана прижала всё ещё корчившегося мужчину к себе и протянула:

— А мне и так хорошо. Послушайте, не делайте глупостей. Нападение на агентов Ариадны очень жёстко карается законом. — На самом деле такого закона и в помине не было — но им откуда знать? — Я действительно передала вам всю информацию, которая вас касается, и я не желаю вам зла. Вы знаете, что остальными вопросами занимается патруль, а не полиция. Через несколько минут сюда вернётся мой напарник, и тогда всем вам придётся очень плохо.

Дана держала парализующий диск около шеи Себа, поэтому он стоял неподвижно. Однако это не помешало ему выдавить смешок:

— Пит сюда не вернётся.

— Не сомневайтесь, он вернётся, как только закончит портить вашу недвижимость.

В подтверждение этому из глубины здания раздался треск мебели. Помощница Себа начала взволнованно стрелять глазами, и буквально через минуту в коридоре послышались шаги и голос Пита, напевающего весёлый мотив.

— Ну что, снова будем друзьями? — весело спросила Дана, опуская диск. Женщина отступила, а Себ выругался и оттолкнул Дану от себя. Агент быстро проскользнула к столу, за которым лежал второй мужчина, и задвинула его тело под стол.

Зайдя в кабинет, Пит осмотрелся и хмыкнул.

— Скучаете?

— Болтаем о погоде, — ответила Дана.

— А где другой мужчина? — Пит покосился под стол.

— У него перерыв. А где твой старичок?

— Вздремнуть пошёл.

Пит выглядел спокойным и расслабленным, и только растрёпанные волосы и порванная рубашка позволяли предположить, что произошло во время прогулки.

Дана кивком показала на рубашку.

— Упал в колючий куст?

Пит критически осмотрел свой внешний вид.

— Поклонницы напали. Автограф им нужен, видишь ли.

Дана сочувственно поцокала языком, и тогда Себ не выдержал: — Прекратите этот цирк. Чего вы хотите?

— Удвойте охрану повстанца. Мы сказали вам правду: он не планировал никаких подрывных акций на Фаниире. Оцепите здание и тщательно следите за окрестностями.

— Мы профессионалы! — раздражённо воскликнул Себ. — Неужели вы думаете, что мы ни разу не задерживали преступников?

— Задерживали, — терпеливо ответил Пит, — но не повстанцев. Это не мелкий аферист и не карманник. Это — опытный натренированный агент, у которого имеются такие же умелые коллеги. Некоторые из них работали в патруле. Мы бы остались вам помочь, но нам надо связаться с начальством.

Дана вопросительно подняла брови: — Может, ты подождёшь здесь?

— Одну не отпущу, — отрезал Пит.

— Хорошо, — согласился, наконец, Себ. — Я лично займусь охраной.

Прищурившись, он проводил агентов презрительным взглядом.

— 'Омерзительная грязь', — насмешливо протянул Пит, когда они вернулись на хоппер. — И какую-же омерзительную грязь ты увидела у него в голове, мадам ханжа?

— Это первое, что пришло мне в голову. Ничего такого я не видела, но тогда ещё надеялась, что полицейские от нас отстанут.

— Хмм... покрытие международного преступника карается по закону... хмм... надо напрячь память... сколькими годами одиночного заключения? Сразу и не вспомнить...

— Отвали. Его дурацкие секреты к делу не относятся.

Дана вынула ладошку, набрала код, и на экране появился Саймон.

— Дана? — спросил он с удивлением. — Не ожидал, что ты снова загримируешься в Дану. Она же тебе совсем не нравится?

Девушка пожала плечами.

— В жарком климате я её не люблю, а здесь в самый раз. Дане здесь легче затеряться в толпе.

— В таком бюсте легче оружие прятать, — вмешался напарник и наткнулся на кулак напарницы.

— Ладно, что там у вас произошло?

— Повстанец. Прилетел сюда по личным делам и заодно решил сделать пару снимков членов правительства Фанииры. Очевидно, что повстанцы не бездействуют. У этого молодого человека имеется достаточно информации, чтобы сделать его интересным для патруля Ариадны. Полицейские налипли на нас, как сыпь, поэтому мы задали ему только самые поверхностные вопросы. Следят за нами на каждом углу, поэтому для связи пришлось вернуться на хоппер. А вот как следует охранять повстанца они не спешат. Не исключаю, что, если коллеги всерьёз решат его вызволить, им удастся.

— Почему Том не остался с пленником?

— Во-первых, полиция нам угрожала. Во-вторых, повстанцы могут нагрянуть в любой момент, поэтому я не хотел оставлять Мэд одну, — объяснил тот.

Спустя несколько секунд Саймон кивнул.

— Я отправлю сообщение в правительство Фанииры и срочно вышлю Кирта, чтобы забрал пленника. Сделайте любезность, вернитесь в отделение, а то ведь они действительно могут его упустить.

На подходе к зданию полиции агенты резко остановились. С территории раздавались шум и крики. Оглядевшись, агенты обогнули забор, и им предстала живописная картина: у здания полиции была выбита задняя стена. Разбросанные камни всё ещё дымились.

— Мне кажется, мы свободны, — весело заметил Пит.

— Я рада, а то бюст Даны начал давить мне на мозги. Интересно, какое наказание назначат Себу?

— Ничего хорошего его не ждёт. Очевидно, что они узнали от повстанца что-то важное, но скрыли и не предприняли должные меры. Я бы вообще выслал его из системы Ариадны.

Они бесшумно исчезли с территории.

— Домой? — спросит Пит.

— Есть одно дело, буквально пять минут. Надо извиниться перед гадалкой.

Пит кивнул. Им потребовалось всего несколько минут, чтобы найти нужную гадалку. Дана протянула ей немного денег и извинилась.

— У меня был очень тяжёлый день. Простите, что я выместила на вас злобу.

Гадалка понимающе посмотрела на неё и похлопала по плечу.

— Забудьте. А может, вам всё-таки погадать? Я могу рассказать про вашего мужчину, который полон лжи.

Дана предупреждающе подняла руку и сказала с горечью в голосе: — Нет, не стоит. Лгут все. Уж поверьте, я это знаю. Если вы действительно обладаете даром, то лучше скажите, существует ли в мире мужчина, который мне НЕ лжёт?

— Даже так? — Покачав головой, гадалка разварнулась и исчезла в толпе.

Через полчаса после возвращения на хоппер от Даны и Пита не осталось и следа. Саймон был разочарован тем, что полиция Фанииры упустила повстанца, но отнёсся к этому философски.

— То, что ты сказала гадалке... ты действительно так думаешь? Ты считаешь, что все тебе лгут? — спросил Том, вводя координаты на панели хоппера и избегая взгляда напарницы.

Мэд поиграла пряжками ремней безопасности.

— Да. Рано или поздно, по мелочам или крупно, но лгут все.

— И я? Ты считаешь, что я тоже тебе лгу?

— Кто доел солёные крекеры?

— Хорошо, считай, что ты меня поймала. Иногда мы все лжём по мелочам. Но это же мелочи? Тебя это обижает?

— Нет, меня это не обижает. Я всего лишь констатирую факт. Мы всё время кого-то обманываем. Ирония заключается в том, что чаще всего мы обманываем самих себя. Я стараюсь этого не замечать, но иногда это режет глаз.

— Моя ложь тоже режет тебе глаз?

Отвечать Мэд не хотелось, но ещё больше ей не хотелось лгать.

— Иногда. Я стараюсь не разглядывать тебя без надобности.

— Чтобы не разочароваться?

— Или не очароваться, — попыталась парировать Мэд.

— Приведи пример моей лжи, которая режет глаза. — Том говорил серьёзно. Откинувшись в кресле, он внимательно смотрел на напарницу.

— Не хочу.

— Обещаю, что не обижусь.

— Обидишься.

— Я настаиваю.

— Я введу тебе транквилизатор.

— Приведи хоть один пример. Мне нужно знать.

— Хорошо. Но я тебя предупредила, так что не злись. Женщины. Ты лжёшь, когда намекаешь на то, что постоянно встречаешься с разными женщинами.

Том помолчал несколько секунд, потом сухо сказал: — Я обиделся.

— Я это переживу. — Мэд потрепала его по плечу. — Я никому тебя не выдам. Для остальных ты навсегда останешься отпетым сердцеедом.

— Ты не выдашь меня, как ты не выдала этого повстанца? — с усмешкой напомнил Том.

— Да. Как и этого повстанца.

Мэд вспомнила образы, которые увидела в памяти повстанца: маленькая озорная девочка с белокурыми кудряшками неуклюже делает первые шаги, красивая женщина со счастливым лицом стоит на узенькой улочке перед домом с красной входной дверью. Семья. У повстанца есть семья в Ниире. Том прав, этой информацией Мэд не поделится ни с кем.

'Какой из меня агент? — грустно подумала она, застёгивая ремни безопасности. — Однажды меня как следует выпотрошат и обнаружат целую мозаику из чужих секретов'.

На подлёте к Ниаварре, Том вспомнил о разговоре, подслушанном в кабинете Саймона, и не выдержал:

— Какие планы на выходные? Что-то интересное?

Задав провокационный вопрос, Том внимательно следил за лицом напарницы.

— Я всегда делаю что-то интересное, — отклонилась она от ответа.

'Когда наткнёшься на каменную стену, остаётся только снять шляпу, — подумал Том. — Ничего, настанет момент, когда она сама захочет сказать мне правду'.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Воскресенье, три часа дня

— Не найдёшь! Не найдёшь!

— Найду!

— Все подарки спрятаны!

— Я всё равно найду!

Мэд и Кристофер носились по дому со счастливым визгом, готовясь к празднованию его дня рождения. Мальчик уже отметил пятилетие со своими друзьями, но Мэд не могла в нём участвовать. Нормальные родители знакомятся, запоминают лица и дни рождения, договариваются о встречах и дружат семьями. Агенты патруля не имеют права на нормальную жизнь.

Кристофер спросил Матильду, почему мама не может прийти на праздник.

— Потому что тебе уже пять лет, и ты большой мальчик. У тебя есть свой отдельный праздник с друзьями и праздник с родителями.

Немного поразмыслив, Кристофер согласился с этой логикой.

Мэд приготовила несколько салатов, спекла пирог и сделала ванильный торт в форме головы пирата. Так как они жили на побережье океана, пираты были любимой темой для игр. Роберт вертелся под боком, поедая кусочки овощей и пытаясь отвлечь внимание жены. Наконец, он поймал Мэд и заключил в кольцо любящих рук. Его глаза светились теплом. После лёгкого поцелуя в нос, он потёрся подбородком о её волосы.

'Нет, — подумала Мэд. — Гадалка имела в виду кого угодно, но не Роберта. Он мне не лжёт. Кто угодно, только не он'. Всё равно Мэд почувствовала, как липкие щупальца страха защекотали спину.

'Это слова гадалки, она — никто. Она профессионально манипулирует людьми, чтобы испугать, заинтересовать и заставить заплатить ей за пророчество. Что может заинтересовать больше, чем тайная ложь и обман любимого мужчины? Ничего. Она всего лишь хотела меня поймать'.

Успокоив себя, Мэд вывернулась из рук мужа и вручила ему хлеб.

— Вот, лучше порежь!

— Порезать хлеб или обнять мою жену? Я даже не знаю, что выбрать... Хмм...

В дверь постучали.

Саймон принёс огромную коробку, замотанную официальной секретной лентой патруля.

— Пришлось сдать подарок на проверку, — извинился он.

— Дядя Сай! Вы опоздали, а мама не разрешила без вас трогать подарки, — пожаловался Кристофер, вбежав на кухню.

— Ладно, ладно, давайте дарить подарки, — согласилась Мэд. Роберт налил Саймону вина, и они проследовали в гостиную. Там к ним присоединилась Матильда.

Саймон помог Кристоферу размотать липкую ленту и предупредил Мэд:

— Я искал подарок, который понравится и тебе, так как знаю, что ты тайком играешь с его игрушками, но уж извини, этот тебе не подойдёт.

Ерунда, — фыркнула Мэд. — Я играю не тайком, а в открытую. Кристофер, ты не возражаешь, что мама играет с твоими игрушками?

— Осторожно, — предупредил Роберт. — Сейчас Мэд заведёт рассказ про своё трудное детство.

Мэд посмотрела на мужа с притворным укором.

Кристофер не ответил. Он закончил распаковывать подарок, взвизгнул и впечатался в грудь Саймона:

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Это — самый лучший подарок в мире.

В коробке оказался 'песчаник' — гоночная детская машина, предназначенная для езды по песку.

— 'ГОНОЧНАЯ', — прочитала название Мэд и посмотрела на Саймона в упор. — Вы подарили моему малышу ГОНОЧНУЮ машину?

— Подожди, — замахал руками Роберт, почувствовав начало грозы. — Это только реклама. Её максимальная скорость всего 10 км/час.

— ВСЕГО 10 км/час? — закричал Кристофер с возмущением. — Да это же вообще ничего! Какая же это гоночная машина?

— В следующий раз куплю книжки, — пожаловался Саймон.

— Так. Минутку, — Роберт попытался исправиться положение. — Кристофер, ты вообще знаешь, что такое 10 км/час? Это УЖАСНО быстро. Мама будет очень за тебя волноваться. Правда, мама?

Мэд яростно закивала, и лицо Кристофера прояснилось.

— Даже не знаю, разрешать ли тебе ездить так быстро, — притворно засомневалась Мэд.

— Мама! — торжественно объявил мальчик. — Я обещаю, что не буду ездить на полной скорости, пока хорошо не научусь.

— Тогда я согласна. — Мэд обняла Саймона. — Спасибо.

Тот махнул рукой: — Ничего. В следующий раз точно выберу подарок, в который и ты сможешь поиграть.

— Спасибо, 'папочка'.

— Если бы ты была моей дочерью! — воскликнул Саймон.

— Напрашиваетесь в родственники, шеф?

— Только чтобы иметь право иногда тебя пороть, — засмеялся Саймон.

— Осторожнее, я могу не так понять! — предупредил Роберт, смеясь.

— Не можешь.

Когда все подарки были распакованы, гости вышли на веранду смотреть, как Кристофер осваивает машину. Он упорно пытался въехать на дюну.

— Эта слишком высокая, выбери другую, — попросила Мэд. С озорной улыбкой Кристофер сделал новую попытку.

— Интересно, в кого у него такое упрямство? — философски протянул Роберт.

Кристофер продолжал упорствовать, и машина накренилась. В следующую секунду тарелка с салатом зазвенела по полу веранды, а Мэд перемахнула через высокие перила, пролетела несколько метров до песка, ловко приземлившись, и подскочила к сыну, вовремя успев выправить машину. Порывисто обняв его, твёрдо сказала: 'Выбери другую дюну' и спокойным шагом вернулась на веранду.

— Знаешь, Саймон, с каждым днём мне становится всё труднее верить, что моя жена работает на строго административной должности, — пошутил Роберт, и начальник добродушно рассмеялся. Незаурядная физическая подготовка Мэд стала очевидной Роберту с момента их знакомства в прибрежном кафе. Тогда она перемахнула через несколько столов, чтобы успеть к тонущему ребёнку. Он знал и про её ментальные способности.

Роберт и Мэд полюбили друг друга быстро и сильно. Его тепло идеально поддерживало её огонь. Однако, когда он сделал ей предложение, она отказала, сославшись на то, что из-за её работы у неё не может быть нормальной жизни. На это Роберт ответил: — А я и не предлагаю тебе жить нормальной жизнью. Мы придумаем нашу собственную.

Мэд грустно улыбнулась и снова отказала. Вот тогда и вмешался Саймон, единственный человек в патруле, который знал про их отношения.

— Я люблю его, — призналась Мэд.

— Ты уверена? — это был единственный заданный им вопрос.

— Да. Если всё время притворяться, то можно навсегда потерять чувство реальности. Мне нужен мой личный островок нормальности.

Саймон устроил их жизнь и стал лучшим и единственным другом и свидетелем на свадьбе. Когда они вернулись домой после церемонии, Мэд взяла руки Роберта в свои и дала ему ещё одну клятву:

— Клянусь, что я никогда не буду читать твои мысли, что бы между нами ни произошло. Я поставлю на тебя сильный блок, чтобы избежать случайностей.

— Я тебе и так верю, без блока, — ответил Роберт.

— Спасибо, но я бы хотела тебя защитить. На всякий случай.

— Я догадываюсь, в чём заключается твоя работа. Не стану задавать вопросов, но хочу, чтобы ты дала ещё одну клятву: что ты никогда не будешь напрасно собой рисковать.

— Хорошо. Я клянусь, — легко согласилась Мэд, а про себя подумала, что сказанное им слово 'напрасно' предоставляет ей достаточно свободы.

Во время медового месяца она работала над созданием самого совершенного блока, на который была способна, а потом закрепила его на Роберте.

'У нас будет совершенно нормальная жизнь', — пообещала она.

Позднее, когда перевозбуждённый праздником Кристофер, наконец, заснул, взрослые разместились на веранде с бокалами вина.

— Признаюсь, что мне бывает любопытно, как живут нормальные семьи. Ведь они просто так выходят из дома, заходят к соседям, разговаривают о всякой ерунде. Они не телепортируют еду, не сканируют свой генетический код при входе домой... — тихо призналась Мэд.

— Кому нужна такая скучная жизнь! — воскликнул Роберт, косясь на погрустневшую жену.

— Всё совсем не так, — тихо сказал Саймон. — Есть всего два вида семей: счастливые и нет. А всё остальное — мишура.

Завернувшись в кокон тёплых сумерек, пахнущих остывающим песком, морем и вином, Мэд исподтишка наблюдала за расслабленными мужчинами и думала о пророчестве гадалки.

'Двое, — уверенно подумала она. — Мне не лгут двое мужчин'.

Глава 4. Дилемма профессора Рида

— Честно говоря, я не знал, кого ожидать. Мне сказали что-то про 'Мэд' и 'Том' или может даже 'Мэд Том1', и я предполагал, что встречу эксцентричного мужчину по имени Том, — неуклюжий шатен средних лет озадаченно пожал плечами. Его происхождение легко угадывалось по вьющимся волосам, продолговатому овалу лица, миндалевидным глазам и коже роскошного оливкового цвета. Щедрое солнце Корты оставляет печать на лицах своих детей.

— Вот видишь, дорогая, твоё имя создаёт проблемы для моей репутации, — Том притворно всплеснул руками, обращаясь к напарнице.

— Меня зовут Мэд. — Девушка сдержанно улыбнулась.

— И именно вы отвечаете за эту операцию? — клиент недоверчиво стрельнул глазами в сторону Тома, который невозмутимо полулежал в кресле, очищая апельсин.

— Да. А напарник будет меня страховать.

— Вы меня, конечно, извините и не примите мои слова за недоверие, но это дело имеет чрезвычайную важность для правительства Корты. Не могли бы вы объяснить, какие... хмм... ресурсы имеются в вашем распоряжении? — обратился он к Мэд.

Том прыснул от смеха, оплевав джинсы апельсиновым соком: — Поверьте, у моей напарницы много как видимых, так и невидимых ресурсов.

Мэд беззлобно покачала головой: — Какие именно ресурсы вас интересуют?

Клиент слегка покраснел, избегая немигающего зелёного взгляда.

— Я хотел бы знать, какими методами вы заставите профессора Рида с нами сотрудничать?

— Всеми доступными и, по возможности, этичными методами, — отчеканила она стандартный ответ. Этот вопрос им задавали почти все клиенты, и подобная формулировка позволяла внушить достаточно доверия, при этом не обещая невозможного. В особенности её дара клиентов посвящали только в случае необходимости.

— Это, конечно, радует, но вы же знаете, что десятки людей уже пытались найти подход к профессору. Среди них были, как бы это сказать... — Он замялся, выискивая самые тактичные слова.

— Говорите напрямую. — Мэд подалась вперёд, гипнотизируя мужчину взглядом.

— Хорошо. — Клиент ощутимо расслабился. — Среди них были самые красивые женщины нашей планеты и самые опытные соблазнительницы. Профессор использует женщин, но сам не поддаётся их чарам. Как только он терял интерес, он просто... он выставлял их из дома. При этом ни одна из них не смогла получить нужной информации о его исследованиях.

— Может быть, он знал, что они шпионки? — встрял в разговор Том.

— Может быть, но в таком случае он подумает то же самое о Мэд. И при этом... — Клиент снова замялся. — Я не хочу вас обидеть, но профессор Рид всегда выбирает самых красивых и фигуристых из тех женщин, которые его окружают. Вы, конечно, привлекательны, но вы не... вас нельзя...

Ёрзая на стуле, клиент потёр блестящие от пота ладони. Мэд продолжала смотреть на него спокойным, дружелюбным взглядом. Основательно поёрзав и поняв, что подмоги в этом щекотливом деле ожидать неоткуда, мужчина скомканно закончил фразу: — Но вы далеко не самая красивая женщина в мире.

Агентам не раз попадало от Саймона за склонность ничего не воспринимать серьёзно. Вот и в этот раз Мэд взволнованно повернулась к напарнику, скривив лицо.

— Том! Скажи мне, что это не так. Неужели наш клиент прав?

— Что ты, дорогая. Этот слепец просто не знает, что говорит, — с негодованием в голосе подыграл Том.

— А мне кажется, что знает! — В голосе девушки появились истерические нотки. — Неужели я не самая красивая женщина в мире? Это всё из-за моего носа! Я уверена, что именно нос портит мою красоту!

— Что-ты, красавица моя, да что этот мужлан может понимать в красоте? У тебя милейший маленький носик, я бы прямо сейчас его поцеловал, если бы мы не были на работе.

— Правда? — Мэд капризно надула губы. — А горбинка?

— А её я особенно люблю, так как она придаёт тебе характер.

Том с укоризной взглянул на клиента, но тут же не выдержал и рассмеялся. Тот смотрел на агентов с нескрываемым ужасом. Наконец, Мэд стряхнула с лица капризную маску и сказала спокойным голосом:

— Спасибо, что предупредили, что я вас не привлекаю. Когда нас наймут за вами шпионить, мы подберём девушку более подходящей внешности. — Голос Мэд балансировал на границе между сарказмом и равнодушием. — Я — агент патруля, а не то, о чём вы подумали. Не стоит делать поспешных выводов о моих методах. Извините, но я не могу удовлетворить ваше любопытство, однако, уверяю, что они действенны. Так что давайте вернёмся к делу. Расскажете нам подробности?

Клиент раздражённо кивнул, поняв, что над ним попросту посмеялись. 'Самоуверенная шлюшка', — злобно подумал он.

— Я надеюсь, что вы слышали о профессоре Риде? Он знаменит своими открытиями в области микробиологии и новых методов вакцинации. В своё время он помог остановить эпидемии чёрной сыпи и болотного мора. Он всегда охотно сотрудничал с правительством Корты, и с ним не было проблем. Эксцентричный мужчина, но что с него возьмёшь? За гениальность надо платить. Однако за последние несколько месяцев он изменился. Нам известно, что он работает над секретным проектом. Правительство предложило ему сотрудничество, но он отказался, сославшись на то, что делает частные исследования. Мы подозреваем, что этот проект касается эпидемии синих судорог на Равироне. Как вы знаете, отношения с этой планетой у нас не ахти какие, и, если он действительно им помогает, правительство хотело бы извлечь из этого некоторую политическую выгоду.

Том брезгливо скривил лицо и метнул шкурку апельсина в урну.

— Иными словами, вы хотите наживиться на их проблемах, причём не на маленьких, а на самых больших. Вы когда-нибудь видели больного синими судорогами? Бактерии разрушают дыхательный центр человека. Больному не хватает кислорода, он задыхается, но не может сделать вдох. В последние минуты жизни у него возникают судороги. Это ужасная смерть, а вы хотите извлечь из ситуации политическую выгоду.

— Не спешите судить, — нервно ответил клиент. — Между нашими планетами уже много лет продолжается мучительная и бесполезная борьба. Мы — самые близкие соседи в системе Ариадны, и нам необходимо сотрудничать, но ничего не выходит. Всего три месяца назад правительство Равирона без предупреждения подняло цены на топливо, поставив нас в сложное положение. В их болотах этого топлива сколько угодно, но они пытаются нас ущемить. Так что мы всего лишь реагируем на то, что делает Равирон. Мы можем пообещать им сыворотку в ответ на снижение цен на топливо, и тогда вся Корта вздохнёт с облегчением. Поэтому нам необходимо срочно узнать, над чем работает профессор Рид и, если он действительно пытается синтезировать сыворотку, нужно заставить его сотрудничать с правительством. Мы пока что не давили на него напрямую на случай, если он решится покинуть Корту.

— Оставьте нам файл со всей информацией, и через два дня мы начнём действовать.

Клиент ещё раз осмотрел Мэд, не скрывая сомнений в успехе операции, и недовольно сказал: — У вас есть две недели. Если к тому времени не будет результатов, то вы нам больше не понадобитесь.

— Примите радикальные меры? — сухо спросил Том. — Неужели вы захотите портить отношения с самым знаменитым учёным вашей планеты?

— А вот это уже не вашего ума дело. — Клиент вышел, хлопнув дверью.

— По-моему, мы ему не понравились, — шутливо посетовал Том, и, в ответ, Мэд картинно уронила голову на руки. — Да ладно тебе, красотка, ты ему ещё покажешь.

— Его мнение меня не волнует. Просто иногда становится так противно, что вообще не остаётся сил. Встретить бы хоть одного клиента с благородными намерениями.

— Ожидать хорошего не следует, и ты это прекрасно знаешь. Если разрешишь себе надеяться, то быстро сломаешься.

Том резко поднялся со стула, подошёл к Мэд, отвёл в сторону её волосы и начал массировать плечи. Мэд не двигалась, наслаждаясь моментом. Напряжение отступало. Как ни противно начинать это задание, она знала, что найдёт правильный путь.

— Твои руки пахнут апельсинами, — улыбнулась она.

— Это не самый худший запах, — Том старательно массировал напряжённые мышцы, и Мэд расслабилась в его руках. — Я надеюсь, ты не восприняла его слова всерьёз?

Мэд засмеялась: — Мне 28 лет, и я изрядно пострадала во время войны. Два раза ломала челюсть, один раз — скулу. Несколько раз обгорала, но об этом и думать не хочется. Если бы кто-то назвал меня красивой, я бы послала их проверить зрение.

— Следов почти не осталось, и ты действительно красивая.

Мэд стряхнула руки Тома и поднялась со стула.

— Кстати о красоте: как ты думаешь, мы успеем в Арахну до отъезда?

Арахной называлась зона восстановления. Она была чем-то средним между салоном красоты и кабинетом лечебной физкультуры. Там клиентам массировали мышцы, проверяли метаболизм, восстанавливали гидратацию и регулировали нервную возбудимость. По телу одновременно бегали несколько мнущих, дёргающих и щиплющих рук и аппаратов. Именно поэтому салон и назвали Арахной. Посещение зоны считалось обязательным перед новыми заданиями, в которых агентов ждала физическая нагрузка. Мэд забегала в Арахну так часто, как получалось. Невероятное состояние полного расслабления и физического благополучия стоило потраченного времени.

Через пару часов они уже лежали на массажном конвейере и постанывали от удовольствия. Конвейер двигался по периметру здания, останавливаясь в разных помещениях с массажными установками и аппаратами, которые проверяли тонус и функциональность мышц и нервной системы. Мигнула красная лампочка и раздалась трель тревоги. Подошедший ассистент осмотрел показатели и покачал головой, ткнув пальцем в бедро Мэд.

— На вас аппаратуры не запасёшься, все показатели сбиваете. Попытайтесь расслабиться, а то разлеглись тут, как мешок с камнями, только компьютер расстраиваете.

Мэд фыркнула и перевернулась на живот. Лежащий на соседнем конвейере Том повернул к ней сонное лицо.

— Думаешь о профессоре Риде?

— Думаю.

— Слышала о его репутации?

— Слышала, — промурлыкала Мэд.

— И что надумала?

— Есть пара идей.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Глубокоуважаемый Профессор Рид,

От имени правительства Ниаварры я хочу выразить глубокую благодарность за Ваши многочисленные заслуги в области микробиологии.

Мы были бы чрезвычайно благодарны Вам за содействие в исследовании государственной важности. В южных провинциях Ниаварры участились случаи трёхдневной инфлюэнцы. Профессор Анита Серра возглавляет группу специалистов, занимающуюся решением этой серьёзной проблемы. Ей необходимы ваша консультация и содействие. Мы были бы чрезвычайно благодарны, если бы вы разрешили профессору Серра посетить Вашу лабораторию и попросить Вашей помощи. Она привезёт с собой собранные данные и материалы для исследования. Мы предполагаем, что потребуется две недели...

Луис отбросил бумагу с большой гербовой печатью. Две недели! Две идиотские недели! Очевидно, что эта баба — полная дура и ни на что не способна. На Ниаварре у неё есть целая армия учёных и все возможные технические установки. Так нет же, правительству приспичило послать её к нему. Злой до предела, Луис пнул мусорное ведро, и несколько смятых комочков бумаги вылетели из него и покатились по полу. К чёрту всё. Только очередной бабы здесь не хватало. Женщины в этом доме находятся либо на кухне, либо в постели. Стукнув кулаком по лабораторному столу, Луис, было, собирался выбросить письмо, но тут в дверь постучали.

— Войдите!

Домработница Инга, крошечная нервная женщина 55 лет просунула нос в щель приоткрытой двери:

— К Вам профессор Анита Серра.

— Проводите её в одну из комнат, подальше от моей спальни. Пусть занимается, чем хочет. Чем меньше она будет попадаться мне на глаза, тем лучше. Если станет меня искать, не отвечайте. Выдумайте что-нибудь! — добавил он в ответ на изумлённое лицо домработницы.

Луис запустил руку в растрёпанные, жёсткие волосы и раздражённо передёрнул плечами. В свои 42 года он был по-прежнему привлекателен. В его тёмных, чуть удлинённых волосах проглядывала седина, что придавало достоинства его и так властному лицу. Запоминающийся образ дополняли глубоко посаженные тёмные глаза, орлиный нос, чёткий профиль и идеальная осанка, которую не испортили годы работы с микроскопом. Луис был властным, категоричным мужчиной, привыкшим к тому, что окружающие всегда и во всём ему уступали.

— Конечно, господин Рид, — ответила Инга, исчезнув за закрытой дверью.

Через сорок секунд Луис Рид забыл о существовании Аниты Серра. Присев на высокий стул и надев маску и перчатки, он начал сравнивать выращенные за последнюю неделю колонии.

Когда в семь часов вечера Инга снова просунула нос в приоткрытую дверь и робко спросила про ужин, то, не поднимая головы от микроскопа, Луис гаркнул: 'Подай его сюда!'. Инга вернулась через несколько минут с тарелкой бутербродов и стаканом клюквенного морса и задержалась у двери, пытаясь что-то сказать. Почувствовав её присутствие, Луис рявкнул: 'Не сейчас!', и она вылетела из лаборатории, как пробка.

Полночь Луис встретил уже на балконе спальни, выпивая скотч и разглядывая очертания планет в чистом ночном небе. Обычно так заканчивались все его вечера, кроме тех, когда он засыпал в лаборатории и просыпался среди пробирок, в маске, с прилипшими к лицу листами бумаги и с нестерпимо ноющей шеей. Его вечерний ритуал на балконе приносил покой и умиротворение. Ничто другое не имело такого эффекта. Работа была его хозяйкой и рабовладелицей. Мучила, нещадно била, изредка радовала, но чаще бросала на пол и топтала ногами. Только ночной ритуал дарил ему немного покоя. Однако в этот вечер Луис никак не мог расслабиться. Его не оставляло ощущение, что он о чём-то забыл.

На следующее утро, прихватив кофе и пару булочек из столовой и проигнорировав умоляющее лицо Инги, Луис убежал в лабораторию.

— Вечно ей что-то от меня надо, — пробурчал он себе под нос, захлопывая дверь лаборатории. Бросив булочки на стойку, он подошёл к микроскопу и тут же выругался и швырнул стул о стену. Он уже опробовал три разных сыворотки и не увидел никакого эффекта. Колонии увеличивались и сегодня уже были видны без микроскопа. Сорвав маску и перчатки, Луис вышел из лаборатории, хлопнув дверью, прокричал 'Не жди' и уехал из дома.

'Две бабы и бутылка виски — вот он, рецепт забытья', — сонно подумал Луис, подъезжая обратно к дому уже за полночь. Он пил большую часть дня, потом долго отсыпался в борделе. Вернувшись домой, яростно хлопнул входной дверью и завалился спать. 'Вот так всегда: всё дерьмо, а винить некого', — пробурчал он, засыпая.

Утром Луис проснулся с головной болью, принял обжигающе горячий душ и спустился в столовую. Пока он пил кофе и в задумчивости жевал шоколадный пончик, Инга стояла у окна, услужливо улыбаясь.

— Инга, я ведь о чём-то забыл, да?

— Да, господин Рид.

Луис усмехнулся своим мыслям: надо-же, как он хорошо натренировал эту женщину. То, что он задаёт вопрос, вовсе не значит, что он хочет знать полный ответ. Отвечать только на поставленные вопросы стало железным правилом для его прислуги.

— Хорошо, можешь сказать мне, о чём я забыл.

— Профессор Анита Серра находится здесь уже третий день, господин.

— Третий день??? — Луис ошарашенно моргнул и звякнул чашкой о блюдце. Тёплые коричневые брызги окрасили белоснежную скатерть. — Как я умудрился забыть об этой безмозглой дуре? Чем она занята? Орёт, устраивает сцены? Подожди, не говори, дай мне угадать: она позвонила своему правительству и нажаловалась на моё невнимание?

Несколько раз в год Луису навязывали таких 'гостей', и их визиты всегда заканчивались одинаково: скандалом.

— Нет, господин. — Инга старательно спрятала улыбку.

— Что значит 'нет'? Она по-прежнему в моём доме?

— Да, господин.

— Ладно, давай без загадок, просто скажи мне, что тут произошло.

— Конечно, господин. Анита, то есть профессор Серра с самого начала попросила вас не беспокоить. Она заняла малую лабораторию и сказала, что вопросов и требований к вам у неё нет и не будет.

— Что??? — Луис чуть не подавился собственным языком. — Она самовольно заняла мою вторую лабораторию???

Лицо Инги покрылось красными пятнами, и она попятилась: — Вы ведь сказали приготовить для неё малую лабораторию?

— Да, но я не собирался её туда пускать! По крайней мере, не сразу! — проорал Луис. Бормоча ругательства, он вылетел из столовой, сбежал по лестнице, прыгая через ступени, и вломился в малую лабораторию.

— Вы! — Он почувствовал, что задыхается от злобы.

— Вон!!

Вон? Она его выгоняет??

Луис почувствовал, как ноги примёрзли к полу. Проницательные зелёные глаза за стёклами очков и невероятная сила голоса пригвоздили его к месту. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы стряхнуть этот эффект.

— Кто вы такая, чтобы самовольно врываться в мою лабораторию!? Что вы о себе мните!?

Женщина раздражённо отодвинула аппарат, с которым работала, и подошла к учёному. Её волосы были собраны в небрежный пучок и прикрыты прозрачной шапочкой, а остальная часть лица закрыта маской. Фигура была скрыта под белым халатом.

— Что вы себе позволяете? Моё правительство платит вам достаточно денег, чтобы я заняла у вас пару склянок. Вопреки тому, что они написали, больше мне от вас ничего не надо. Мне пришлось лететь на эту идиотскую планету и жариться тут, как куропатке на вертеле. А теперь ещё вы влетаете сюда с идиотскими претензиями и брызгаете на всё вокруг своим разбушевавшимся тестостероном. Я надеюсь, что это — наша последняя встреча.

С этими словами она отошла от Луиса и вернулась к работе.

Потерявшись от неожиданности, Луис застыл на месте, потом вышел из малой лаборатории, аккуратно закрыв дверь, и ушёл к себе.

Следующие полчаса он нервно вышагивал взад-вперёд, громко разговаривая сам с собой. Да что она себе позволяет? Наглая самозванка! Её послали сюда просить у него помощи, а она что делает? Отшила его, как слюнявого мальчишку. Да стоит ему только сделать один звонок, и её уволят на месте. Какой из неё профессор!? Дура и есть дура. Я ей покажу...

Выплеснув яд, он сел на табурет и задумался. Злоба иссякла, и её место заняло равнодушие. И что он так разбушевался, спрашивается? Он же как раз хотел, чтобы его не трогали? Вот его и не трогают. Махнув рукой, он потянулся за маской. Нужно приготовить новую порцию сыворотки, а для этого ему следует сосредоточиться. Умирают десятки людей, а он тут с бабой воюет. Стыд один.

Впервые в жизни Луису оказалось трудно сосредоточиться на работе. Забросив дела, он расположился на балконе с бокалом вина. После событий этого дня ему почему-то совсем не хотелось виски. Он вытянул ноги и расслабился, но в этот момент его покой был нарушен всплеском воды и женским смехом. Луис с раздражением посмотрел на часы, прошёл в одну из гостевых комнат и выглянул из окна. На краю бассейна сидели Анита и Инга, болтали ногами в воде и пили вино. Луис поморщился. Видеть свою домработницу в купальнике ему совсем не хотелось, хотя профессорша выглядела очень даже неплохо. Подсветка по сторонам бассейна позволяла разглядеть её округлую грудь и тонкую талию, переходящую в женственные бёдра. Всё это было привлекательно упаковано в умопомрачительный красный купальник.

Луис почувствовал очень неуместное в данный момент возбуждение и уже собрался отойти от окна, когда заметил, что Анита подняла голову и смотрит прямо на него. Он инстинктивно отпрянул назад, хотя точно знал, что она не может его видеть. Тем не менее, она всё ещё смотрела на окно гостевой комнаты с холодной, злой улыбкой. Потом медленно подняла руку, сделала неприличный жест, предназначенный явно ему, и отвернулась.

'Кого они мне прислали?' — ужаснулся Луис, возвращаясь в свою комнату.

Следующее утро ничем не отличалось от предыдущих, но Лиуса что-то беспокоило. Он просидел в столовой дольше обычного, прислушиваясь к звукам в доме.

— Если вы ждёте профессора Серра, то она уже давно в лаборатории. Она встаёт очень рано, — сказала Инга.

— Никого я не жду, — раздражённо рявкнул Луис и вылетел из столовой.

Войдя в лабораторию, он остановился и влепил себе основательную пощёчину. 'Я веду себя, как мальчишка, надо выбить эту дурь из головы. Эта наглая, самоуверенная дура ещё пожалеет о том, что нагрубила мне. Я покажу, кто здесь хозяин'.

В этот момент Луис вспомнил её красный купальник и нахмурился.

Белковый синтезатор тихо урчал, и цифровая панель показала, что антител ждать ещё четыре часа. Впервые Луис не мог найти себе места в лаборатории. В конце концов, ненавидя себя за слабость, он спустился в подвал и постучал в дверь малой лаборатории.

— Инга? — поинтересовался голос за дверью.

— Нет, это Луис.

— Уходите.

— Мне надо с вами поговорить.

— Нет. Вы самодовольный грубиян, и мне не о чем с вами разговаривать.

— Вы уверены, что вам не понадобится моя помощь?

За дверью раздался мелодичный смех. Ударив кулаком в стену, Луис ушёл к себе.

Луис Рид потерял покой. В его сознании застряла строптивая женщина в красном купальнике. Он даже толком не разглядел её лица, но при этом постоянно ощущал её присутствие. Он знал, что у неё зелёные глаза, длинные тёмные волосы и хорошая фигура. Однако он не имел ни малейшего представления о том, какой она человек, какие у неё привычки, что она любит, от чего плачет. Поймав себя на этой сентиментальной мысли, Луис чуть не взвыл от негодования.

К вечеру пятого дня стало понятно, что новая порция сыворотки не действует. Луис устало потёр глаза и отправился в столовую. Последние дни он ел только там, в глупой надежде, что Анита присоединится к нему, но этого не происходило. Доев жаркое, Луис встал и подошёл к бару.

— День не удался?

Анита бесшумно вошла в столовую и присела к столу, улыбнувшись Инге.

Луис замер, не поворачиваясь, боясь спугнуть её дружелюбный настрой.

— Вы определили это по моей спине? — усмехнулся он.

— Нет, по заднице.

Инга прыснула и быстро вышла из столовой. Налив виски, Луис вернулся к столу.

— Да, если хотите знать, сегодня — ещё один отвратный день.

Луис изо всех сил старался не всматриваться в её лицо, которое впервые увидел вблизи. Выдавать своё любопытство было равносильно проигрышу.

— Не стесняйтесь, присмотритесь хорошенько, — прошептала Анита, наклонившись ближе.

— Вы о чём? — Луис поднял голову, уже догадываясь, что имеет в виду его наглая гостья.

— Моё лицо. Вы не хотите, чтобы я заметила, что вы разглядываете моё лицо. Смотрите на здоровье и не волнуйтесь об условностях. Если нужно поменять ракурс, только намекните.

Впервые за его долгую, насыщенную жизнь Луис почувствовал, что краснеет. Выругавшись, он швырнул вилку на стол.

— Сегодня и так отвратительный день, так и вам приспичило меня задирать.

— Да, приспичило.

Она подошла к бару и налила себе вина, и Луис с опозданием понял, что даже не предложил ей выпить. С ним происходило что-то непонятное.

— Вы даже не спросите, что со мной случилось?

— Честно говоря, мне это не интересно, — отсекла она.

Луис с досадой отметил, что равнодушие гостьи задевает его, и решил, что, должно быть, наступил конец света. Его переполнило острое желание схватить её за шкирку и вышвырнуть из дома и из его жизни. Или схватить её в охапку и поцеловать так глубоко и так страстно, чтобы больше никогда не слышать злых слов.

Спокойный голос гостьи привёл Луиса в чувство.

— Профессор Рид, я пришла сюда, чтобы сообщить, что мой эксперимент закончился успешно. Правительство Ниаварры бесконечно благодарно вам за содействие.

Она смотрела на него немигающими зелёными глазами, и на её лице не было ни тени иронии.

Луиса охватила паника. Эта женщина ворвалась в его жизнь, безо всяких усилий перевернула всё вверх дном, и теперь собралась исчезнуть навсегда?

— Подождите, — слишком поспешно отреагировал он. Она усмехнулась, но ему было уже всё равно. — Мне следует извиниться. Ко мне всё время присылают то шпионов, то недоумков, и это мешает моей работе. Я и подумал, что вы такая же. Извините меня за грубость. Я привык жить один, и мои манеры оставляют желать лучшего.

— Считайте, что я всё поняла, прочувствовала и пришла в восторг от вашего искреннего покаяния. Считайте, что мы даже обнялись на прощание, — сказала Анита совершенно равнодушным тоном, после чего развернулась и вышла из столовой.

Луис нагнал её в коридоре.

— Да подождите вы, не будьте такой. Расскажите мне, что вы тут делали. Мой эксперимент зашёл в тупик, так что любые хорошие новости меня порадуют.

— А с чего вы решили, что я захочу вас порадовать?

— Из уважения, ведь меня наняло ваше правительство.

— Спешите отработать плату?

Лицо Луиса исказилось в болезненной гримасе.

— Никакой платы я не возьму.

— А я бы взяла.

— Да, вы, может, и взяли бы, — задумчиво сказал он.

Анита открыла дверь в малую лабораторию и повернулась к нему с приглашающим жестом.

— Добро пожаловать.

— Как любезно с вашей стороны пригласить меня в мою же лабораторию! — Луис склонил голову, изображая благодарность.

— Пока я здесь нахожусь, я требую от вас соблюдения нескольких правил: не кричать, не пинать дверь ногами и не плеваться тестостероном.

Это были последние колкие слова, сказанные Анитой. В следующую секунду она держала в руках набор пробирок так, как держат новорожденных детей. Закрыв холодильную камеру, она посмотрела на него светящимися глазами.

— Вот, посмотрите, вот она.

Следующие восемь часов были самыми счастливыми в жизни Луиса. Первые три часа они провели, разглядывая результаты эксперимента Аниты. Они спорили, выхватывали друг у друга графики и снимки. Потом перебрались в его лабораторию, где и провели остаток ночи. Луис взахлёб жаловался на свои проблемы, швырялся слайдами и пробирками. К утру они оба задремали среди бумаг, опираясь друг на друга. Проснулись они почти синхронно, в десять утра и, смущённые, разошлись по спальням.

Когда Луис вышел к обеду, Инга сказала, что Анита собрала вещи и уехала. Луис не удивился, так как каким-то образом уже почувствовал, что в доме её не было.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Мэд вытянулась на небольшом кожаном диване, потягивая коктейль. Том сидел за столом, напряжённо изучая информацию на планшете.

— Не исключаю, что это может получиться, но почему ты думаешь, что Рид захочет с нами сотрудничать?

— Я не думаю, я уверена. — Голос Мэд звучал раздражённо. — Хоть ты не начинай во мне сомневаться! Я прожила в этом ледяном доме почти целую неделю и очень надеюсь закончить задание как можно скорее. Я пробралась в лабораторию Рида в первый же день, а потом проторчала в его доме невесть сколько, в ожидании заключения эксперта. Я ответила грубостью на грубость, заинтриговала его и привлекла внимание. Несмотря на все его заскоки, Рид — замечательный учёный, и с ним можно договориться. Спроси у Саймона, какое задание следующее. Надеюсь, что удастся с кем-то подраться.

— Всё так плохо?

— Всё, как обычно, и мне неприятно. Рид — печальный мужчина, разочаровавшийся в других людях. Я не хочу там надолго оставаться. Нет смысла позволять ему изменить его мнение об окружающих.

— Тогда зачем вот это? — Том показал Мэд небольшой кадр, на котором она в красном купальнике сидела около бассейна. — Тебе не кажется, что ты несколько переборщила? И рисковала? Этот красный купальник — страшная сила, — усмехнулся он.

Мэд поморщилась. — Я сыграла грубовато, но мне очень хотелось поскорее оттуда выбраться. Его разочарование и одиночество слишком угнетают.

Том оторвался от планшета и внимательно посмотрел на Мэд. — Ты в порядке?

— Естественно. — Она пожала плечами. — Ты знаешь, что я всегда такая после того, как влезаю кому-то в голову. Не обращай внимания. Так что ты думаешь по поводу моей идеи?

— Не исключаю, что всё получится. Давай ещё раз проработаем план. Потом можем отдохнуть, пока не придёт заключение последнего эксперта.

— Сколько ещё ждать?

— 48 часов.

— Тогда я уйду.

Том нахмурился, но кивнул. Он привык к уходам Мэд и не задавал вопросов. Он не просил её остаться, и она не оставалась и не звала его с собой.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Я уже почти готова, — сказала Мэд и вышла из ванной комнаты. На ней было надето тёмно-зелёное открытое платье, которое удивительно сочеталось с цветом глаз. Она подошла к зеркалу, выбрала небольшое ожерелье из белых камней и протянула его Роберту, повернувшись спиной и подняв волосы с шеи.

Роберт провёл пальцем по её плечу и поцеловал нежную кожу. Расслабившись, Мэд закрыла глаза от наслаждения. Он отложил ожерелье и расстегнул платье, оставляя дорожку поцелуев на её спине. Приподнял волосы и провёл языком по шраму за левым ухом. Почему-то, это место всегда было очень чувствительным.

— Мы опоздаем на концерт, — слабо прошептала Мэд.

— Надо дать им как следует распеться. — Роберт подхватил её на руки и направился в спальню.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Анита Серра вернулась в дом профессора Рида через три дня после своего отъезда. У Луиса не было оснований её ждать и на что-то надеяться, но это не значило, что Анита исчезла из его мыслей. Он никогда ещё не встречал никого, с кем было так легко и интересно, и кто так походил на него по интересам, уму, манере поведения и темпераменту.

Инга постучала в дверь лаборатории, когда Луис распечатывал последние результаты.

— К вам Анита.

Луис не ответил. Он молча стоял, не поворачиваясь и глядя, как принтер выплёвывает тёплые листы бумаги.

— Повезло в этот раз? — голос Аниты был насмешливым.

— Нет.

— Что ты изменил? Концентрацию?

— Зачем ты вернулась?

— Поговорить.

— Я не думаю, что у нас остались общие темы.

Анита не отреагировала на последнюю фразу и подошла ближе, протягивая ему несколько листов бумаги.

— Мне кажется, что вот эта тема разговора нам подойдёт. Не на всю жизнь, но дней на пять хватит.

Луис бегло просмотрел распечатки, и его лицо потемнело от гнева.

— Ты украла мои материалы.

— Позаимствовала. А теперь возвращаю обратно.

Она поставила на стол небольшой пластиковый пакет.

— Где ты провела эти эксперименты? Почему ты не могла провести их здесь?

— Мне надо было кое с кем посоветоваться.

— Ты сообщила кому-то о моей работе?? — Лицо Луиса перекосило от ярости, а руки сжались в кулаки.

— Держи себя в руках, а то, боюсь, у тебя развяжется пупок. Ты не просил меня хранить твою работу в секрете. Это во-первых. Твоя лаборатория плохо защищена от вторжения, это во-вторых. А в-третьих, о твоей работе и так знают очень многие, включая тех, кто прислал меня к тебе.

Луис тяжело опустился на стул.

— Конечно же, как я сразу не догадался. Ты профессионалка. Такая, как ты, могла быть только профессионалкой.

Луис стукнул кулаком по поверхности стола, потом взял горсть пробирок и бросил их об стену. Лицо Аниты осталось совершенно бесстрастным, когда звон стеклянного дождя раздался в непосредственной близости от её головы, и когда Луис повернулся к ней с угрожающим выражением лица.

— Они присылали мне стольких шлюх, и я не разу не попался, а тут не только попался, а ещё и не воспользовался тобой по назначению!

Когда он подошёл вплотную, Анита даже не пошевелилась. Луис застыл, глядя в её немигающие равнодушные глаза.

— Кто ты?

— Я — женщина, которая парализует тебя ударом в гортань, если ты сделаешь попытку до меня дотронуться. Давай перейдём к делу, — предложила она. — Мне незачем было сюда возвращаться. Я и так получила всю заказанную мне информацию. Причём, заметь, ты сам рассказал мне о своей работе и даже не попросил держать её в секрете.

— Ты, наверное, очень собой гордишься, — горько усмехнулся Луис.

Анита задумалась на пару секунд, потом ответила: — Нет, не горжусь. Чувствую себя так, как будто пнула котёнка.

Луис ударил кулаком в стену. Ярость рвалась наружу, но сталкивалась с осознанием безвыходности.

— И что ты теперь сделаешь с этим котёнком?

— Если бы я собиралась с тобой что-то сделать, то не стояла бы, выслушивая твои обвинения. Меня наняли с целью получения информации. Вскоре правительство Корты узнает от меня, над чем именно ты работаешь, и либо ты согласишься с ними сотрудничать, либо тебя заставят это сделать под пытками.

— Кто будет меня пытать — ты? — злорадно поинтересовался Луис. — Удачи! Мне плевать, пусть пытают. Убирайся из моего дома и продавай им свою информацию!

— Нерациональный и глупый ответ, — категорично отрезала Анита. — Ты не выиграешь в схватке с правительством Корты, а, кроме этого, пострадают больные. Из этой ситуации есть намного более разумный выход, но потребуется много работы. Твоей работы. Я тебе помогу, но микробиолог из меня никудышный.

— Ты не микробиолог? — впервые с момента возвращения Аниты, Луис заговорил почти нормальным голосом.

— Нет.

— А как же трёхдневная инфлюэнца?

— Какая трёхдневная инфлюэнца? Последний случай был зарегистрирован на Ниаварре два года назад. Мне пришлось доставать материалы из архива, в том числе и старую сыворотку. Луис, я — ментальный инженер. Я подключаюсь к знаниям и эмоциям людей и использую их для того, чтобы выполнять мои задания.

Луис непонимающе потёр лоб: — Какие задания?

— Те задания, которые мне поручают, — отрезала Анита. — Так что в любой момент я могу получить доступ к твоим знаниям. К сожалению, вместе с ними не передаются практические навыки. Так что уж извини меня, я перебила уйму пробирок в малой лаборатории, так как навыков у меня никаких. — Анита хихикнула, как маленькая девочка. — Но зато, подключаясь к твоим знаниям, я могу проверить логику твоих рассуждений. Поэтому, посоветовавшись с экспертом, я и смогла решить твою проблему.

— Каким экспертом?

— Джо Израни.

— Ты знаешь Джо?

— Да. Хочешь услышать мой план?

Луис помолчал, поднял с пола помятые графики, присел на стул и кивнул.

— Давай, спасай котёнка. — В его голосе прозвучала неизмеримая горечь.

— Не говори глупостей. Я строга с тобой, чтобы ты не позволил себе иллюзий в отношении меня. Ты — великий учёный, разочаровавшийся в людях, в том числе, и в женщинах...

Луис резко вскочил со стула: — Ты, что, читаешь мои мысли и воспоминания?

— Я могу прочитать всё, что угодно. Но по этическим соображениям смотрю только на то, что относится к делу, причём скольжу по поверхности, чтобы не принести тебе вреда. Заглядываю в так называемую рабочую память и вижу те факты, идеи и мысли, которыми активно пользуется твой мозг.

Луис расслабился и разложил графики на столе. Анита подошла с другой стороны и чуть слышно заметила: — Поэтому я тщательно игнорировала твои мысли о моей фигуре.

Луис резко поднял голову, но, увидев её улыбку, расслабился.

— Когда я получала задание, заказчик сказал, что у меня ничего не получится, так как я недостаточно красива. Представь, как я волновалась!! — Анита притворно надула губы, сделав кукольное лицо.

— 'Ты' и 'волновалась' — два слова, которые не уживаются в одном предложении.

— А это правда, что тебе регулярно подкладывают самых красивых женщин планеты?

Луис засмеялся. — Чистая правда. От одной избавишься — присылают другую. 'Ах, простите, я проходила мимо и подвернула ногу...', 'Профессор Рид, я недавно слышала вашу лекцию и влюбилась в вас с первого взгляда...'. Спасения от них нет, износили все пружины на кровати.

Отсмеявшись, они взялись за дело.

— Начнём с фактов. Факт первый: тебе придётся сотрудничать с правительством Корты. Я им скажу, что ты работаешь над лечением синих судорог. Они настоят на встрече, и ты должен покочевряжиться, но потом добровольно согласиться с ними работать. Если ты сделаешь это добровольно, они не станут применять насилия и не станут обыскивать лабораторию. Факт второй: тебе придётся позволить им шантажировать Равирон...

— Нет! — Луис снова вскочил, в гневе хватаясь за край стола.

— Остынь. Это всё равно произойдёт, вопрос только в том, сможем ли мы это контролировать.

— Мы?

— Ты и я. — Анита посмотрела ему в глаза. — И мой напарник.

— Кто он такой?

— Хороший парень.

— Исчерпывающе! То есть ты полагаешь, что ты, я и хороший парень сможем взять под контроль правительство Корты?

— Выслушай моё предложение. Мы продолжим работу над сывороткой для лечения тех, кто уже заболел. Мы с напарником работаем на патруль Ариадны, поэтому сможем провезти тебя на Равирон, чтобы передать им сыворотку и потребовать, чтобы они продолжили твою работу. Ты сможешь руководить ими издалека. Это спасёт сотни, а то и тысячи жизней. Однако, для полного успеха надо постараться предотвратить заражение других жителей Равирона. Я собираюсь сообщить правительству Корты, что ты разрабатываешь не сыворотку, а вакцину, чтобы предотвратить будущие эпидемии. Правительство настоит на сотрудничестве, ты отдашь им вакцину, и они продадут её Равирону. И как тебе мой план?

— Здорово. Отлично. Я просто отпал.

— Я рада, что тебе понравилось, но мне неприятна твоя ирония.

— Извини, но я не могу не указать на одну существенную проблему.

— Я тебя слушаю.

— Ты спятила.

— Не исключаю, но как это относится к нашему делу?

— Напрямую. Какая вакцина? У нас ещё и сыворотки-то нет, а её надо будет сначала тестировать. На это уйдут месяцы! Предположим, что нам удастся договориться с Равироном, но я ещё и не приступал к разработке вакцины!

— Честно говоря, у нас есть ещё более значительная проблема или даже две.

— Какие? — Луис напрягся.

— В тебе нет ни капли авантюризма, и ты пессимист. Давай так: ты мне доверяешь?

— Естественно, нет! С какой стати мне тебе доверять?

— Не доверяешь, но придётся.

— Боюсь, что да.

— Тогда по рукам?

— А у меня есть выбор?

— Мне нравится твой возрождающийся оптимизм.

— Объясни мне, как у тебя получается подключаться к моим знаниям? Я слышал, что воздействие ментала может причинить вред.

— Может, но не в той форме, в какой я применила его на тебе. Поверхностные мысли и чувства считать несложно, поэтому мне были доступны твои рассуждения о работе. Кроме того, перед приездом сюда я провела трое суток в обнимку с учебниками под бдительным наблюдением Джо Израни.

— И всё? И смогла разгадать то, что оказалось недоступно мне?

Анита прищурилась: — Я не знаю, как это объяснить... Назовём это взглядом со стороны. Я училась моей профессии с детства. Когда я встраиваюсь в твои мысли, то могу манипулировать ими, получать твои знания. Мою профессию не зря называют 'ментальный инженер', так как я анализирую твою логику и воссоздаю схему твоих рассуждений. Я нашла в них некоторые несоответствия и попросила Джо о помощи.

Спустя два часа, дело уже кипело. Белковый синтезатор неспешно пыхтел в углу, а Анита склонилась над экраном, считывая показатели. Луис сидел в углу и сверял графики. Ошибка, найденная Джо, могла оказаться ключом к разгадке.

— Луис!

— Что?

— Друзья зовут меня Мэд.

— Очень подходящее прозвище.

— Вот и я подумала, что ты его оценишь! Спасибо. Кстати, мне надеть второй халат?

— Зачем? — удивился Луис.

— Чтобы прикрыться. Твои мысли о моей... о моём виде сзади отвлекают меня от работы.

Луис недовольно фыркнул: — Ты же сказала, что считываешь только информацию по работе? Что случилось с твоими этическими принципами?

Девушка рассмеялась: — А я ничего не считывала. Мне надоело, что ты на меня пялишься, вместо того, чтобы работать.

— Ремня на тебя нет, — разозлился Луис.

Заказчик позвонил на следующее утро.

— Почему вы со мной не связались?

— Извините. Наука — ревнивая любовница, она не даёт отвлекаться. У меня для вас хорошие новости. Мне понадобится эта неделя, но к воскресенью у вас будет вакцина против синих судорог и кооперация Рида.

— У нас будет вакцина? Уже?

— Нет, я преувеличиваю. Будет только план создания вакцины. Рид действительно начал над ней работать, но пока рано что-то гарантировать.

— А сыворотка?

— Над ней работает кто-то на Равироне, и Рид слышал, что её уже сделали.

— У нас совсем другая информация. Нам сообщили, что Рид пытается синтезировать сыворотку.

— Зачем Риду работать над тем, что другие уже сделали? Послушайте: меня не интересует чужая наука. Честно говоря, наука меня вообще не интересует. Я не понимаю, чем вы так разочарованы? Сыворотка понадобится только тем, кто уже заболел, а вакцина — всему населению Равирона. Вам это намного выгоднее. Кстати, насчёт вакцины. Я бы перевела эту работу в ваши лаборатории и наняла Рида консультантом.

— Какая оригинальная идея! — издевательски протянул клиент. — Как же мы сами до такого не додумались? Ах да, потому, что Рид наотрез отказался с нами разговаривать.

— Считайте, что он передумал.

— Рид согласился с нами сотрудничать? — Мужчина был ошарашен.

— Да.

— Что вы с ним сделали?

— Любопытство не является вашей привлекательной чертой.

— Я не стремлюсь быть для вас привлекательным.

— У вас это отлично получается.

— У вас есть четыре дня. Если либо вы, либо Рид со мной не свяжетесь, то мы арестуем Рида.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

На Равирон Мэд, Луис и Том летели на 'жуке'. Настоящее название этого летательного аппарата было зум-битл2. Маневренный, чрезвычайно мобильный и легко контролируемый, жук был находкой для нетерпеливого пилота. Останавливался он моментально, впечатывая неопытных пассажиров в стены.

Том и Луис не поладили с момента встречи в транспортной зоне, где ими был арендован жук на имя 'семьи Сноу'. Бросив быстрый неодобрительный взгляд на мускулистое тело Тома и его шальную ухмылку, Луис наклонился к Мэд:

— Любовник?

— Не советую гневить пилота, — посоветовала Мэд с опозданием. Том ничего не сказал, но сразу после взлёта начал вертелся в атмосфере Корты, как пьяная муха. Мэд была хорошо знакома с замашками Тома, а вот Луису пришлось очень туго. Он намертво вцепился в кресло и отвернулся от Мэд, пытаясь скрыть зелёный цвет лица. Когда жук, наконец, приземлился, беднягу вывернуло в удачно подставленное Мэд мусорное ведро.

— Свинья ты, Том, — беззлобно сказала Мэд, вытирая бледное лицо Рида мокрой салфеткой.

— Хрю-хрю, — согласился Том.

Регистрация в транспортной зоне Равирона не подбавила Луису хорошего настроения. Оказалось, что 'семья Сноу' состояла из Джозефа Сноу, 50-летнего вдовца (то есть самого Луиса), и его детей: дочери Элизабет и сына Ромео. Луис не оценил шутки Тома и всю дорогу до здания правительства Равирона не говорил ни слова.

Когда они остановились у входа, Луис категорически заявил: — Этот шут с нами не пойдёт!

— А не особо и хочется, — парировал Том. — Я назвался Ромео не для того, чтобы ходить в министерства. — Чмокнув Мэд в щёку, он вразвалочку удалился.

Луис удивлённо посмотрел на Мэд: — Ты и он? Серьёзно? Я не верю.

— Больше микробиологии, меньше психологии, — сверкнула глазами Мэд, и они вошли в высокое здание правительства.

Встреча с министрами и учёными соседней планеты шла из рук вон плохо. Когда Луис огласил условия сотрудничества, они пренебрежительно замахали руками.

— Вы ничего не получите, — гневно прокричал Луис. — НИ-КО-ГДА. Вы не понимаете, что делаете! Работа ещё не закончена, сыворотка не готова к употреблению. Она должна пройти тщательные испытания. Мы пришли сюда предложить вам сотрудничество для пользы общего дела. Если вы не согласны, мы заберём её с собой и уедем.

Равиронец засмеялся, потом снисходительно посмотрел на Луиса:

— Профессор Рид, вы, конечно, гениальны, но упускаете один важный момент. Вы находитесь на нашей планете, одни и без охраны. Неужели вы думаете, что мы вас так просто отсюда отпустим вместе с сывороткой? Вам следует приготовиться к долгосрочному отпуску.

Этот спор шёл уже больше часа. Сначала всеобщее настроение было приподнятым, так как последние результаты, полученные Луисом и Мэд, были очень обнадёживающими. Но потом равиронцы начали настаивать на немедленном использовании сыворотки. Вот тогда и завязался жаркий спор, который, после часа дискуссий, зашёл в окончательный и весьма агрессивный тупик. Всё это время Мэд расслабленно скучала в углу, рисуя птичек на разложенных на столе листах бумаги.

Если считать двух широкоплечих мужчин, которые явно были телохранителями, всего в зале переговоров было двенадцать равиронцев. Среди них был и сам правитель, который, в начале встречи, скромно назвался именем 'Цезарь Литт', без титулов. Остальные хозяева подробно перечислили все свои достижения, учёные степени и многочисленные заслуги. После этого представился Луис, а потом все посмотрели на Мэд. Она недоумённо подняла брови: — Что такое? Ааа, представиться! Меня зовут Мэд.

Мужчины даже не попытались воспринять её серьёзно, да и в дискуссии она не участвовала. Она была предоставлена самой себе, за что была весьма благодарна. Погуляв по залу, она пару раз выглянула в окно, а потом устроилась в углу и сосредоточенно что-то рисовала.

После последних слов равиронца Луис раздражённо повернулся к Мэд и встретил её безмятежный взгляд. Перспектива задержания на Равироне и длительного совместного отпуска её явно не пугала. Спокойно выдержав тревожный взгляд Луиса, Мэд пожала плечами:

— Как только тебе надоест, отдохни, а я тебя сменю.

Луис уставился на неё в изумлении: — Ты понимаешь, что мы тут не яму копаем, а переговоры ведём?

— Не уверена. Я слышала всё, что ты им сказал, и мне кажется, что ты выкопал нам отличную яму! — язвительно заметила Мэд.

Луис сел на стул и сделал приглашающий жест рукой, силясь скрыть раздражение, вызванное поведением спутницы.

Кивнув, Мэд пересела поближе к равиронцам, доверительно наклонилась вперёд и показала им нарисованную ею птицу:

— Вы когда-нибудь слышали об этой птице? Вот, посмотрите, это Орра. Красавица, правда?!

Мэд улыбнулась и отдала правителю листок бумаги, жестом приглашая передать его по рядам. Подождав несколько секунд, пока мужчины неохотно разглядывали картинку, она спросила: — Вы когда-нибудь о ней слышали? — Правитель отрицательно покачал головой. Остальные переглядывались в раздражённом недоумении, глядя на Мэд, как на глупого ребёнка.

— Времени на долгий рассказ у нас нет, но очень советую вам прочитать про Орру в энциклопедии древних птиц. У неё был очень плохо развит мозг. Она не умела предвидеть опасность и учиться на своих ошибках. Она всё время строила гнёзда на открытых местах, и их разрушали хищники. Она тут же строила следующее гнездо на том же месте, и история повторялась. — Мэд выдержала внушительную паузу. — Орра вымерла. Надеюсь, вы понимаете, о чём я.

Было очевидно, что равиронцы не остались равнодушны к этой милой и поучительной истории, так как оба охранника встали, поигрывая мускулами. Мэд восхищённо смотрела на налитые мышцы, и только Луис заметил, что при этом она незаметно глянула в окно. Охранники довольно ухмыльнулись, следя, как Мэд потянулась, чтобы забрать свой рисунок. В тот же момент из её рук вырвались два небольших плоских диска, и, получив парализующий заряд в область шеи, оба охранника осели на пол без единого вздоха. Мэд развернулась к остальным и дружелюбно улыбнулась:

— Оставайтесь на своих местах, и я никому не причиню вреда. Мы прилетели на Равирон, потому что хотим справедливости. Мы многим рискуем, чтобы помочь вам в трудной ситуации. Но при этом настаиваем, чтобы всё было сделано правильно. Эксперименты должны продолжиться в вашей лаборатории, причём честно и до конца, под руководством профессора Рида. Он вернётся на Корту, но будет поддерживать связь и приезжать сюда, чтобы контролировать прогресс.

Мэд посмотрела на Луиса, и тот ответил лёгким кивком. После этого она подошла к столу и передала равиронцам пакеты с материалами, документами и холодильную сумку с сывороткой. Луис вскочил со стула и в ужасе посмотрел на неё.

— Ты уверена?

— Да, — одними губами ответила она.

Равиронцы усмехнулись и передали пакеты одному из мужчин, сидящих в заднем ряду. Он попытался встать, но был остановлен лёгким движением пальцев Мэд, в которых она держала ещё один диск. Мужчина снова сел.

— Мы почти закончили, подождите минутку, — миролюбиво сказала Мэд. — Нам нужно только ваше обещание, что вы выполните поставленные условия.

— Всего лишь обещание?

— Да.

— А если мы не сдержим это обещание?

— Тогда я очень обижусь. — Мэд надула губы. — Но уверена, что вы так не поступите.

— И откуда у вас такая уверенность? — с сарказмом спросил молодой мужчина в первом ряду.

Мэд подошла ближе и заглянула ему в глаза: — Истинная уверенность основывается на знаниях. Вот вы, например, соблазняете своих подчинённых, угрожая им увольнением. Причём как женщин, так и мужчин. Так как я это знаю, то у меня есть уверенность, что с вами легко будет договориться.

Мужчина смертельно побледнел и схватился за горло.

— Или вы, например, — Мэд показала на мужчину средних лет во втором ряду. — Вы избиваете вашу жену. А вот вы... — она развернулась к совсем молоденькому блондину, — вы заставляете вашу жену бить вас. Воистину, вы — интересная компания. И есть ещё одна маленькая, но приятная деталь...

С этим словами Мэд повернулась к правителю Равирона, который наблюдал за происходящим с живым интересом. Улыбнувшись, Мэд попросила:

— Если не ошибаюсь, вы носите слуховое устройство. Будьте любезны, выключите его на несколько секунд.

Правитель повиновался её просьбе. Мэд хлопнула в ладоши, и стекло вылетело из оконной рамы с громким звоном. Равиронцы вздрогнули, но, пребывая в глубоком шоке, даже не попытались убежать или позвать на помощь. Мэд сделала знак правителю, и он включил слуховое устройство. После этого она вынула из нагрудного кармана небольшую бежевую пластину необычной формы и передала её одному из мужчин:

— Как вы думаете, что это такое?

Мужчины передали пластину из рук в руки, пожимая плечами. Мэд взяла её обратно и звонко рассмеялась: — Это — новейшее изобретение в области видеонаблюдения. Вы только что держали в своих руках видеозапись сегодняшней встречи, которую мой друг передаст в суд системы Ариадны, если вы не выполните данное нам обещание, или если с нами что-то случится.

Равиронцы синхронно повернули головы и посмотрели на Луиса.

— Нет-нет, — поспешила объяснить Мэд. — У меня есть ещё один друг. — И она показала рукой на окно, за которым, как по команде, появился Том на жуке. Зависнув на месте, он весело помахал собравшимся через открытую панель иллюминатора. Мэд неторопливо подошла к окну и бросила пластину Тому. Тот снова помахал рукой и исчез.

— Не знаю, как вы, а я проголодалась, — сказала Мэд. — Надеюсь, что в вашей столовой хорошо кормят.

Один из пожилых мужчин с грохотом отодвинул стул и подошёл к Луису:

— Извини нас, Рид. Наше поведение, как минимум, неэтично. Я лично обещаю, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы эксперимент был проведён правильно. Я буду сообщать тебе обо всём, что мы сделаем.

Луис встал, пожал ему руку и серьёзно сказал: — Я тебе верю.

Внимательно посмотрев на мужчину, Мэд кивнула головой: — Да, ему можно верить.

После представления, устроенного Мэд, большинство мужчин не могли даже сдвинуться с места. Единственным человеком, который, казалось, остался доволен происшедшим, был правитель Равирона Цезарь Литт.

Обедать в здании правительства они не стали, но ушли довольные, унося с собой подписанный договор. Когда они загрузились в жука, Луис, наконец, расслабился и зашёлся истерическим смехом. Отвечая на недоумённый взгляд Тома, он, задыхаясь, произнёс:

— Ох, видел бы ты их лица, когда они поняли, что только что держали в руках видеозапись, которой Мэд собирается их шантажировать! Я никогда этого не забуду.

Том слабо улыбнулся и кивнул. Не отреагировав на слова Луиса, Мэд встала, прошла в боковой отсек, свернулась калачиком на одной из полок и заснула. Луис недоумённо поднял брови:

— Она что, обиделась?

— Устала. Влезать в голову такой уйме народу и тяжело, и противно. Особенно противно. Люди бывают разные, и некоторые воистину омерзительны. Залезать в их мысли — это как прыгать с головой в помойную яму.

Через пару часов Мэд снова присоединилась к мужчинам. Заспанная, с взъерошенными волосами и отпечатком подушки на лице, она по-прежнему была молчалива и чуть-чуть печальна.

— Мэд! — позвал Луис. — Скажи мне правду, пожалуйста. Когда ты залезала мне в голову, тебе тоже было противно? — Луис отвернулся, глядя в окружающую их пустоту и скрывая свои эмоции.

— Нет, — без промедления ответила Мэд. — Ты прекрасный и гениальный человек, только очень печальный, одинокий и разочаровавшийся в людях. Но я знаю, что у тебя были для этого основания.

Луис не ответил, но его плечи слегка расслабились.

По возвращении на Корту, они направились в лабораторию и провели её тщательную чистку, стерев все следы работы над сывороткой. После этого Мэд связалась с заказчиком, который решил нагрянуть к Луису следующим утром.

Последнюю ночь они провели у Луиса все вместе. Долго пили втроём у бассейна, разговаривали обо всякой ерунде и смеялись, вспоминая Равирон. Луис и Том больше не враждовали, так как в этом не было смысла.

Когда наступила ночь, Луис отправился в лабораторию, где долго пил скотч и тупо смотрел в стену. Он чувствовал, как зачатки ярости прорастают внутри, искажая его мысли. Какой смысл во всём этом? Он оглядел лабораторию жёстким взглядом. Всё это было целью его жизни, его навязчивой идеей, это сделало его знаменитым. Ненужная слава, ненужная суета. И вот настал момент, когда он впервые в своей жизни действительно безумно захотел что-то, вернее, кого-то, и всё то, для чего он работал годами, вдруг потеряло свою значимость. Всё как будто померкло перед яркостью его желания обладать этой невысокой женщиной с растрёпанными волосами и синяками под глазами. Женщиной, которая запросто взяла под контроль двенадцать опытных интриганов и которую расстроили низость их побуждений и грязь их поступков. Но что он может предложить ей? Всего себя? Этого слишком мало. Бросить лабораторию? Поехать туда, куда ей захочется? Тратить его деньги? Почему-то он был уверен, что денег у неё и самой достаточно, и что она может сама поехать, куда ей захочется. Ему было решительно нечего ей предложить, и он чувствовал, что она ничего у него не примет. Как можно поймать неуловимое?

В отчаянии Луис смахнул со стола кучу пробирок. Посмотрев на пол, он усмехнулся: за последние две недели он перебил больше стекла, чем за все предыдущие годы. Он облокотился на стол и закрыл лицо руками.

Из задумчивости его вырвало лёгкое позвякивание стекла. Мэд сидела на корточках на полу и сгребала разбитое стекло широкой линейкой в пластиковый пакет. Её мокрые волосы рассыпались по плечам, закрытым белым гостевым халатом.

— Ты мешаешь мне спать, слишком громко думаешь, — виновато объяснила она.

— Подслушиваешь?

— Нет. Просто, если один раз настроишься на человека, то потом уже автоматически чувствуешь его, пока совсем не закроешься. По правилам игры, ты должен быть счастлив: ведь ты спасёшь сотни или даже тысячи жизней. Продолжишь свой научный проект, начнёшь работу над вакциной и при этом не поссоришься с правительством Корты. Однако тебе плохо. Я пришла помочь.

Мэд отложила пакет, решительно пододвинула стул и села рядом с Луисом.

— Я хотела тебе сказать, что я почти всегда меняю внешность, когда отправляюсь на задание. В этот раз я её не изменила.

— Почему?

— Я знала, что буду играть на твоей стороне. И теперь ты знаешь моё настоящее имя.

Она выглядела очень усталой и какой-то ранимой. Луис замер, глядя в её печальные немигающие глаза. Она прикоснулась к его руке, и он почувствовал, как внутрь его проникает спокойное тепло, а что-то болезненное ускользает и растворяется в воздухе. Последним рывком он попытался задержать эту боль, но было поздно. Он задремал на столе. Через пару секунд рядом опустилась голова Мэд.

Том появился в лаборатории несколько минут спустя, бережно взял Мэд на руки и отнёс в её спальню. В ответ на её сонное урчание он иронично заметил:

— Ну что, не сдержалась?

— Нет, — она улыбнулась. — Чуть-чуть сгладила его чувства. Видимо, я всё-таки переборщила с купальником.

— А что, если его чувство было настоящим?

— Я хочу рассмеяться тебе в ответ, но нету сил.

Том покачал головой, уложил Мэд в постель, прикрыл простынёй и ушёл.

По дороге на Ниаварру Мэд связалась с Саймоном.

— Привет, шеф!

— Признавайся, что вы натворили? — спокойно спросил тот.

— Да как вы можете? Что вы имеете в виду? — притворно возмутилась Мэд. — Мы не имеем понятия, о чём вы?

— Только не говори, что тебе потребовалось целых две недели, чтобы заставить лабораторную крысу есть из твоих рук! Где вы всё это время валандались? — беззлобно спросил Саймон и усмехнулся, предвкушая интересный рассказ.

— Ну... защищали справедливость, честь, благо цивилизации и всё такое... — промямлил Том.

— Неужели?! И для этого потребовался небольшой отпуск на Равироне?

— Никакого отпуска, что вы, шеф. Только тяжкий, непосильный труд.

— Я так и понял. Ладно, возвращайтесь. У правительства Корты будут претензии?

— Никогда! — возмутился Том. — Как говорили в древности, комар носа не подточит. Задание выполнено на 'ура' и упаковано в лучшем виде. Ждите письменной благодарности и щедрой компенсации.

— М-да. Оплату мы уже получили, а вот про благодарность они ничего не сказали.

— Она на удивление стеснительные, — бодро закивали оба агента.

— Ладно вам паясничать. Жду вас с утра.

— Мне бы пару денёчков отдохнуть, — жалобно пропищала Мэд.

— В Арахне отдохнёшь. И не используй на мне свой слабый-беззащитный голос, побереги для клиентов. — Саймон помолчал несколько секунд, потом вздохнул. — Ладно, твой голос сработал, даю один выходной. Но больше голос на мне не используй.

— Никогда! Клянусь! — торжественно заявила Мэд.

— Будем считать, что я поверил.

Выскочив из жука, Мэд приняла горячий душ, переоделась и побежала домой.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

За ужином Кристофер спросил: — А когда у меня будет сестричка?

Мэд и Роберт переглянулись, а Матильда тут же извинилась и вышла из столовой.

— Какая сестричка? Почему ты решил, что у тебя будет сестричка? — осторожно спросила Мэд.

Кристофер пожал плечами: — У Лоры и у Диона есть сестрички. Вот я и подумал, что у меня тоже будет.

— И как бы ты к этому отнёсся?

— Я не хочу сестричку.

Мэд расслабилась и прикрыла глаза.

— Я хочу братика! — заявил ребёнок.

Не отвечая, Роберт аккуратно перевёл тему разговора.

Той ночью, когда Мэд лежала в объятиях мужа, он тихо спросил: — Ты думаешь о том же, о чём и я?

— Да.

— И как ты к этому относишься?

— Положительно.

Глава 5. Зелёная планета

— Вы шутите?

— Нет.

— Нас действительно вызвали на Зелёную планету? — Мэд с сомнением посмотрела на Саймона, потом перевела взгляд на Тома. — Что могло случиться на Зелёной планете? У лосей начался насморк?

Том усмехнулся, но лицо Саймона оставалось серьёзным. Зелёная планета всегда была лёгкой мишенью для шуток, хотя и являлась основным источником продовольствия для планет системы. Погодные условия на этой небольшой планете были чрезвычайно благоприятными, вне зависимости от сезона. Поля, фермы и лесные массивы занимали большую её часть. Электричество получали натуральным путём, используя энергию солнца, ветра и биологических отходов. От этого шуток только прибавлялось, но, тем не менее, жизнь на Зелёной планете имела своё естественное очарование. Патруль Ариадны вызывали туда очень редко.

Когда шутки приутихли, Саймон продолжил объяснения:

— Кто-то напал на Зелёную планету. Есть следы вторжения, и его последствием стал массивный лесной пожар, который распространился на десятки ферм. Предварительные снимки, сделанные Киртом с жука, позволяют предположить, что там испытывали новый вид оружия.

Агенты замерли. Инцидента такого масштаба не случалось уже несколько месяцев.

— Есть подозрения? — спросил Том.

Саймон коротко кивнул. — Повстанцы.

— С какой целью? — поинтересовался Том.

Саймон пожал плечами. — Чтобы показать серьёзность своих намерений. Когда вы допросили пленника на Фаниире, вы и сами решили, что они что-то планируют.

— В чём состоит наша задача?

— Расследовать и успокоить местных жителей. — Саймон покосился на Мэд. — Повлияешь на них, убедишь в том, что всё под контролем, и, если сочтёшь нужным, подправишь их память.

Мэд поморщилась: — Даже так?

— Да. Это — приказ правителя Ниаварры Оскара Абриани. Нам не нужна волна паники и болтовни о повстанцах. Слухи такого характера распространятся по всей системе с бешеной скоростью. Нападение произошло вчера вечером. Масштабы пока неизвестны, и на местности продолжается пожар. Вам понадобится помощь Курта и его ребят. Как только ситуация будет под контролем, начнёте расследование. Версия для местного населения: неожиданное излияние космической лавы.

Агенты вытаращились на начальника в изумлении: — Космическая ЧТО? ЛАВА? Это, вообще, что такое?

— Кто знает, — пожал плечами Саймон.

— Вы предлагаете мне заставить местных фермеров поверить, что их залило мифической космической лавой? Вы думаете, что эти люди — идиоты? — Мэд в негодовании вытаращилась на начальника.

— Во-первых, не 'залило лавой', а 'на землю упал сгусток космической лавы'.

— Это нонсенс!

— Дай мне договорить. Во-вторых, да, я думаю, что все люди в чём-то идиоты. Если мы придумаем логичное объяснение, нас всё равно засмеют те, кто в этом что-то понимает. После этого поползут слухе о заговоре. Однако, если люди, которые пострадали от пожара, вдруг начнут распространять совершенно дурацкую историю, то к ним отнесутся благосклонно и подумают, что они от волнения перепутали термины. А официальной версии событий объявлено не будет.

Мэд свалилась обратно в кресло, силясь понять странную логику начальства.

— Вы вылетаете через сорок минут, но сначала забегите за новыми костюмами. Вам понадобится надёжная защита. Кирт с командой уже на месте.

Неохотно соглашаясь, агенты вышли из кабинета.

— Я надеюсь только на одно, — сказала Мэд по пути.

Том вопросительно хмыкнул.

— Что по дороге нас зальёт космической лавой.

Смеясь, они направились получать новые костюмы.

— Латекса нет вообще, и на ощупь приятно! Ты пощупай, пощупай! — Пожилая женщина весело щебетала, кружась вокруг Тома, пока Мэд ждала своей очереди.

— Вы, конечно, просто так в огонь не прыгайте, чтобы проверить, но говорят, что они выдерживают открытое пламя аж до двух часов! Что у нас тут.... — Она отошла на шаг и окинула Тома внимательным взглядом. — Брюки сидят хорошо, а верх надо снова замерить. — Том закатил глаза, ему не нравилось, когда над ним кудахтали.

Настала очередь Мэд, и она быстро разделась до нижнего белья. Пожилая женщина взяла в руки ленту и по-матерински похлопала Мэд по боку:

— Вот, что значит молоденькая, бегаешь везде и детей не нарожала. Талия тоненькая, живот плоский, одно загляденье. А как нарожаешь — будешь такая, как я.

Женщина показала на весьма упитанную часть тела, где в прошлом располагалась её талия.

Мэд поймала себя на том, что чуть было не начала хвастливо рассказывать ей про Кристофера.

'Вот так и попадаются агенты', — подумала она и сдержанно рассмеялась: — Не исключаю, что даже после десятка детей моя работа быстро вернёт мне талию.

Повернувшись посмотреть на Тома, Мэд замерла. Он смотрел на неё так, как не смотрел никогда. После года совместной работы, стеснения между ними не было и быть не могло. Они голыми несколько дней брели через пустыню, снимали друг с друга горящую одежду... и вот теперь, стоя в примерочной, Мэд поняла, что больше никогда не сможет раздеться в присутствии напарника.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

В команде Кирта в этот раз работали трое здоровенных парней.

— Ты их что, по габаритам выбирал? — поддела его Мэд.

— Ты ещё пошути, и сама будешь тушить эту катастрофу. — Кирт махнул рукой в сторону горящего леса. — Пострадало около двухсот гектаров, и до эпицентра мы пока не добрались. При перелёте складывается впечатление, что сюда сбросили что-то химическое, от чего потом волной разошёлся огонь. Как справимся с периметром, полезем внутрь. Как только мы узнаем, что вызвало пожар, и убедимся, что больше неприятностей не последует, ты сможешь пойти к фермерам.

— Слушай, а почему вы на жуках? Не могли взять корабль побольше?

Кирт насупился: — А вот когда построят нормальный корабль побольше, тогда мы его и возьмём. Я не собираюсь летать над огнём на груде металлолома, нам важно двигаться маневренно и быстро. У нас с собой четыре жука, так что мы справимся. А с другой стороны уже вылетела вторая команда, тоже на жуках.

Агенты начали загружать противопожарную смесь. Через несколько минут они уже слаженно летели по периметру леса, оставляя за собой четыре пыльные полосы.

— А нам что делать?

Том задумчиво смотрел на небо. Мэд пришлось позвать его несколько раз, пока он, наконец, не пришёл в себя.

— Что делать будем? — повторила она.

— Полетаем? — спросил Том.

Мэд кивнула.

В центре горящего круга была видна большая зияющая дыра. Вокруг неё уже почти не было огня, но зелёные всполохи заставляли заподозрить, что кто-то использовал химическое оружие.

— В принципе, в центр уже можно приземлиться, — задумчиво сказал Том. — Но лучше сначала протестировать. Возьми управление.

Мэд пересела в его кресло, набрала код на панели, и жук завис над зияющей дырой. Том связался с Киртом, сказав, что они протестируют центр, потом одел маску, нацепил нужные приборы и приготовился к спуску.

— Мне эта идея очень не нравится, — сказала Мэд. — Почему нельзя подождать, пока ребята не закончат тушить пожар? Тогда, если что-то случится, ты сможешь выйти через лес. Иначе это выглядит как идеальная ловушка.

— Я только осмотрюсь и протестирую центр — и всё.

Том проверил связь и прикрепил к поясу шнур. Некоторое время Мэд следила за его спуском, потом вернулась на место, пожалев, что это не она спустилась вниз. Ждать неприятнее всего, лучше уж самому заниматься делом. Снова высунувшись из жука, она чуть сдвинула маску и осторожно понюхала воздух. Пахло гарью, без примеси какой-либо узнаваемой химии. Том по-прежнему спускался вниз. 'Быстрее бы он вернулся', — пробормотала Мэд, стараясь на думать об опасности. На одном месте ей долго не провисеть, а кружить над лесным пожаром с болтающимся на шнуре напарником Мэд не хотелось. Наконец, ей показалось, что Том стоит на земле, и она достала ладошку, чтобы с ним связаться.

— Том! Ты меня слышишь?

— Да. Любопытство замучило?

— Ага.

— Пока что ничего не понятно. Поверхность грунта совершенно чёрная, либо из-за химии, либо просто из-за огня. Сейчас наскребу немного гари, протестирую и прогуляюсь.

— Куда? Мы об этом не договаривались.

— Я буду совсем рядом. Отнеси меня на 100 метров на восток.

Мэд активировала панель и аккуратно сдвинула жука.

— Спасибо, — отозвался напарник.

Мэд снова высунулась наружу и принюхалась. Ничего нового.

— Нашёл что-нибудь интересное?

— Да. Вокруг центра разбросаны куски металла размером с канистру. Я прихвачу одну.

— Ты уверен, что безопасно брать её на борт? Может, лучше подождать результатов анализа?

— Может, ты и права. Я хочу обойти эту яму по периметру. Куски металла очень отличаются друг от друга, и я хочу понять, что это такое.

— Нет. Давай подождём результатов.

— Погоди, не ворчи. Я недолго.

Потеряв напарника из вида, Мэд взволнованно вцепилась в подлокотники и откинулась в кресле. Её взгляд пробежался над лесом, где несколько минут назад пролетал Кирт, и она окаменела. Прямо перед ней, всего в паре сотен метров, завис большой корабль неизвестного происхождения.

Мэд схватила ладошку и попыталась позвать Тома, но её онемевшие губы не двигались. 'И какому идиоту пришло в голову взять меня в агенты??' — злобно ругнулась она. Она была настолько поглощена спуском напарника, что пропустила приближение незнакомого корабля. К счастью, противник не двигался, а это значит, что у неё в запасе имеется несколько секунд.

— Том. У нас большая проблема. Ты её видишь?

— Теперь вижу. Только не говори, что ты заметила их только сейчас.

— Извини. Я следила за тобой.

— Всё, я готов, вон отсюда.

— Что значит 'вон'?

— Я отрезал шнур, быстро улетай. Встретимся у места взлёта.

— Без тебя не улечу.

— Улетишь. Всё равно наверх я не полезу, не собираюсь болтаться на шнуре, пока ты улепётываешь. Не хочется поджаривать мою роскошную задницу. Я здесь закончу и выберусь. Удачи.

Нехотя, Мэд отложила ладошку и приготовилась к погоне. Корабль противника по-прежнему не двигался, что казалось очень странным.

'Интересно, они чего-то ждут или просто меня разглядывают?' — подумала она и послала им воздушный поцелуй на случай, если они следили за ней через приборы наблюдения. 'А вдруг я улечу, а они что-то сбросят на Тома? Интересно, кто они? Кто на Зелёной планете может иметь такой корабль? Никто. На Ниаварре я тоже таких не видела. Повстанцы? Их рук дело? Так зачем они тут зависают? Они могли смахнуть меня одним выстрелом, причём очень давно, до того, как я их увидела. Неужели они не волнуются, что я позову на помощь? В их поведении нету логики'.

Мэд набрала скорость, но большой корабль не сдвинулся с места. Сделав петлю, она вернулась на прежнее место. Никакой реакции не последовало. А может они просто занимаются осмотром местности, как и мы, и им до нас нет никакого дела?

Она снова связалась с Томом.

— Зачем ты вернулась? — раздражённо воскликнул он.

— Я отлетела в сторону, но они не отреагировали.

— А чего тебе хотелось, погони? Перестрелки? Не отвлекай меня, а то тут...

Том не успел закончить фразу, когда несколько столпов горячего фиолетового пламени поднялись из центра, и всё пространство вокруг жука заполнилось дымом. Корабль тряхнуло, и связь прервалась.

Отбросив ладошку, Мэд схватилась за пульт, но моментально потеряла ориентировку. Вокруг клубился фиолетово-чёрный дым.

— Том! — Она снова попыталась связаться с напарником, но не получила ответа.

'Так вот, что здесь делал этот корабль. Подонки, — с ненавистью подумала она. — Пожалуйста, Том, только останься жив, пожалуйста, только останься жив'.

Мэд казалось, что прошла бесконечность. Постепенно она начала замечать проблески неба, и дым с кружащимися в нём хлопьями гари начал оседать на землю. Она заставила себя посмотреть в центр взрыва, и слёзы ослепили её. В месте, куда спустился Том, теперь стояла стена пламени.

Связи не было. Ладошка мигала неприятным красным светом, отрезая Мэд от возможной помощи.

Неловкими руками она активировала панель и, пьяными зигзагами, двинулась к месту посадки. При приземлении чуть не разбила зубы о панель, и жук жалобно затрещал в её дрожащих руках. Мэд выскочила наружу и упала на траву. Рыдания сотрясали её, прибивая к земле, но не принося утешения. Если бы она заметила корабль раньше... Если бы она уговорила Тома не спускаться... Если бы она заставила его вернуться... Постепенно иссякли силы и охрип голос. Надо попробовать найти Кирта. На его счёт у Мэд были очень большие опасения. После появления большого корабля жуки пропали из вида, не предупредив её об опасности, и это заставляло сделать очень печальные выводы.

Медленно, но верно, она соскребла себя с пахнущей гарью травы, вытерла лицо рукавом, огляделась и замерла на месте. Её сердце пропустило удар, а потом больно стукнуло по рёбрам, выпуская в кровь панику. Метрах в десяти от неё над землёй бесшумно завис тот самый корабль. Несколько человек, одетых в чёрное, смотрели прямо на неё. Некоторые из них держали в руках оружие. Но отнюдь не это ввело Мэд в ни с чем не сравнимый ужас, а то, что впереди всех, у самого стекла стоял её муж.

Мэд показалось, что вся её жизнь ссыпалась к ногам горсткой пепла. В ушах зазвенело, ноги подкосились, и окружающий мир засосала темнота.

— Мэд! Ты жива? Мэд!

Её тормошили, трясли, дёргали, щипали. Изо всех сил Мэд держалась за неумолимо рассеивающееся забытье, но, в конце концов, ей пришлось признать, что в покое её не оставят. Возвращаться к действительности было больно.

— Что? — пробурчала она бесцветным голосом.

— Ну, наконец-то. Что с тобой случилось? Ты хоть что-нибудь помнишь? — Этот вопрос дал ей удачный выход из положения, из которого вообще на предвиделось никаких выходов.

— Почти не помню... что случилось?

— В центре снова рвануло.

— Почему?

— Вторичные взрывы. Мы предполагаем, что была сброшена 'дамка'. Она вызывает первичный взрыв, и при этом выпускает вторичные дамки в разные стороны, иногда на очень значительные расстояния. Они срабатывают на таймере, через несколько минут, часов или дней. К тому времени, когда первый пожар заканчивается, в округе случаются новые взрывы. В этот раз, видимо, что-то не сработало, так как все дамки рассыпались вокруг самого центра.

Мэд почувствовала, как на неё наплывает волна тошноты. Том отлично разбирался в видах оружия. Она вспомнила его слова: 'по периметру лежат куски металла'... куски металла. Вторичные дамки. Он должен был знать или хотя бы догадываться. Она представила, что произошло с Томом, отвернулась в сторону, и её вывернуло на траву. Живот скрутили болезненные спазмы, но никакая боль не могла сравниться с тем ужасом, который сковывал её внутри.

Кирт сочувственно потрепал её по волосам, но ничего не сказал, да и у Мэд не было сил задавать вопросы. Она отползла в сторону, вытерла лицо пучком травы и попробовала встать. Ноги не слушались, и она снова села.

— Здесь были те, кто сбросил дамку, — наконец, выдавила она.

Кирт дёрнулся от удивления: — Где?

— Я была там, почти в эпицентре, когда рвануло во второй раз. Перед этим я увидела незнакомый корабль в нескольких сотен метров от центра. Они чего-то ждали.

Кирт поджал губы. — Ты сможешь зарисовать то, что видела?

— Попробую.

— А где Том?

— Он был... там. Он спустился в центр и обрезал шнур, когда мы заметили корабль.

Кирт поднял брови: — Он не вернулся? Мы были на связи, и я сказал ему, что мы подозреваем, что это дамка. Почему он сразу не ушёл?

— Не знаю. Он ничего мне не сказал.

— И во время взрыва...

— Да. Он по-прежнему был там.

Кирт связался с командой, направив их на поиски Тома.

Достав из кармана флягу, он протянул её Мэд. Даже у воды был привкус гари. Гарь была в воздухе, на траве, в лёгких, на коже, во рту и даже в самой душе, где всё горело синим огнём.

'Роберт!' — вспомнила Мэд и осторожно спросила: — А когда вы вернулись, я была одна?

— Да. А что?

Мэд пожала плечами: — Мне показалось, что меня преследовали.

— Видимо, потеряли интерес. На этой местности жука не спрячешь, тебя видно издалека. Они могли добить тебя без каких-либо затруднений.

'Интересно, а как убивают мать своего сына?' — отстранённо подумала Мэд, глядя в грязно-серое небо. Внезапно в ней появилась решимость. Ей необходимо срочно закончить задание, убедиться, что с Томом всё в порядке, и вернуться домой.

— Думаю, что пока слишком рано убеждать население, что проблема под контролем. — Мэд посмотрела на чёрные клубы дыма над лесом.

— Когда рвануло во второй раз, мы как раз проверяли окрестности в поисках остальных дамок, но ничего не нашли. Теперь понятно, почему: они все остались в центре. Следует убедиться, что больше ничего не осталось.

Мэд кивнула. Теперь понятно, почему Кирта не было рядом в момент появления незнакомого корабля.

Кирт продолжил: — Если ребята не найдут 'живые' дамки, я тебе сообщу. Какую версию событий придумало начальство?

Мэд поморщилась: — Космическая лава!

— М-да. Таким дерьмом мы ещё никого не кормили. Удачи!

— Кирт... Сразу сообщи, если ребята найдут Тома.

— Мэд... — Кирт осторожно взял её ледяную неподвижную руку. — Если он был в самом центре, то мы ничего не найдём... — Он на секунду задумался. — Но, если что, я сразу тебе сообщу.

— Он упрямый, — настойчиво возразила Мэд. — И бывал в переделках похуже, чем эта. Я много раз с ним прощалась, но он всегда возвращался.

Следующие несколько часов Мэд сидела в кресле жука и слепо смотрела в небо. Думать о предательстве мужа не хотелось, но перед глазами всё ещё стояли любимые черты лица над чёрной формой.

'Я ошиблась, это не он'. Лгать себе было неприятно, но это дарило ей столь необходимую отсрочку.

К утру Кирт подтвердил, что 'живых' дамок не осталось, и тогда Мэд активировала панель управления и отправилась на ближайшую ферму.

К концу дня, полуживая, она стояла в обжигающем душе в своём кабинете.

'Будем считать, что у меня перерыв. Никто и не заметит моей отлучки, если только, конечно, я вернусь обратно. Кто знает, на что способен мой муж'.

Мысли пассивно плескались на дне сознания, не подключаясь к эмоциям.

— Какой приятный сюрприз. Ты дома, в такое время? Надеюсь, тебя уволили? — пошутил Роберт, выглядывая из-за мольберта.

— Мне не до шуток, Роберт. Кто ты и где был вчера?

Удивление на лице мужа быстро сменилось улыбкой.

— Я пропустил какой-то розыгрыш? Ты о чём?

— Что ты делал вчера днём? — отчеканила она, ощущая в груди ноющую пустоту.

Роберт нахмурился и показал на стоящий перед ним мольберт.

— Я работал.

— А где была Матильда?

— Матильда и Кристофер ездили в город, как и всегда по вторникам, — подчёркнуто вежливо сказал он, с волнением глядя на жену. — Что случилось?

Мэд показалось, что она сходит с ума. Интересно, чего она ожидала? Что Роберт злорадно рассмеётся и расскажет ей все свои секреты? Сможет ли она допросить своего мужа или хотя бы попытаться? Мэд с горечью подумала, что правда находится совсем рядом, ей стоит только потянуться к Роберту, незаметно распутать поставленный ею блок и прочитать его мысли. Роберт знал об этом, но в его взгляде на было страха, только удивлённое волнение.

'Нет, я не смогу нарушить клятву', — подумала Мэд. Если она это сделает, то вместе с блоком распутается и всё остальное, что их связывает. Хотя кто знает, существует ли между ними настоящая связь, если они знают друг о друге так мало.

'Вдруг я действительно ошиблась, и это был кто-то другой?'

Она обессиленно опустилась на ковёр.

— У меня был ужасный день. Но самое неприятное, что мне придётся вернуться обратно.

Роберт смотрел на неё с сочувственной улыбкой.

— Не знаю, что с тобой случилось, но пожалуйста, поговори с Саймоном.

Неужели он не боится, что начальник узнает о его связи с повстанцами? Роберт прав, она обязана рассказать Саймону об их встрече. Но как найти правильные слова?

'У моего мужа двойная жизнь. Пожалуйста, помогите мне спрятать сына, пока я провожу расследование'?

'Мой муж — повстанец, который организовал взрывы на Зелёной планете. Пожалуйста, арестуйте его'?

'Мой муж лгал мне все эти годы, и я хочу стереть его из своей памяти'?

Или, может быть: 'Я люблю своего мужа и буду любить его, кем бы он ни оказался на самом деле'.

— Пожалуйста, сходи к Саймону, — снова попросил Роберт.

— Хорошо. — Она не сдержалась, подошла к Роберту и легко поцеловала его в угол рта. Он не ответил на поцелуй, и в его глазах плескалось беспокойство.

— Мэд!

— Что?

— Помни, что ты мне поклялась...

Мэд кивнула и вышла из дома. Уже на веранде она вспомнила, что дала Роберту две клятвы: что не будет напрасно рисковать и что не будет читать его мысли. Интересно, о какой клятве он так волновался?

Дрожащей рукой открыв портал, Мэд направилась к начальнику.

— Не сомневаюсь, что Том узнал 'дамку'. Раз он ничего тебе не сказал, значит, уже знал, что собирается сделать. Если кто-то и сможет выйти оттуда живым, то это он. — Саймон раздумывал. -Ты говоришь, что ребята проверили центр взрыва?

— Да.

— И окружающий лес?

— Пока не знаю.

— Не знаешь?

Мэд замялась. — Я не успела их расспросить. Но я возвращаюсь обратно.

Саймон напряжённо посмотрел на Мэд: — Будешь искать Тома?

— Мне надо кое-что проверить.

— Ребята смогут проверить без тебя.

— Мне надо туда вернуться.

— Мне было бы намного легче делать мою работу, если бы мои подчинённые говорили правду, — раздражённо сказал Саймон.

Мэд вздохнула. — Я боюсь, что, если я скажу вам правду, вы не пустите меня обратно.

Саймон кивнул: — Может, и не пущу. Но если ты не скажешь правду, то уж точно останешься здесь. Так что выкладывай.

— Хорошо. Я опустила одну деталь в моём рассказе.

— Существенную?

— Весом около 80 кг.

Саймон напрягся в ожидании.

— Когда неизвестный корабль спустился на землю, я узнала одного из мужчин на борту. Это был Роберт. После этого я потеряла сознание. — Голос Мэд дрогнул. — Поэтому я и вернулась сюда. Я была дома, но не смогла заставить себя прочитать его память. Роберт сказал, что работал дома, но Матильды и Кристофера с ним не было. Я не знаю, что делать.

Саймон тяжело опустился в кресло.

— Ты уверена, что это был Роберт?

— К сожалению, да. По крайней мере, тот мужчина был очень похож на Роберта, только одет во всё чёрное.

— Мы проверили его родителей ещё до свадьбы. Отец неизвестен, мать умерла в родах, и близнеца у него нет. 'Похож на Роберта' или 'точно Роберт'? Ты должна понимать, что в этом суть вопроса. Ты только что потеряла Тома и находилась в состоянии аффекта.

Мэд устало покачала головой и прикрыла глаза.

— Не знаю. Никто не может быть настолько похож на другого человека, кроме его близнеца, так что я уверена, что это был Роберт. Но его реакция сейчас, дома, была такой искренней, что я не знаю, что думать. Саймон, скажите, что мне делать?

Начальник задумался.

— Если ты уверена, что это был Роберт, ты можешь за ним проследить или прочитать его мысли. Однако, сначала тебе следует решить, как ты поступишь, если узнаешь, что он связан с повстанцами. Пока не решишь, ничего не предпринимай. А если ты не уверена, что на корабле был именно Роберт, то я бы постарался об этом забыть и жить нормальной жизнью. Если увидишь его ещё раз, постарайся разглядеть получше.

— Жить нормальной жизнью??? — Мэд в шоке посмотрела на начальника.

— Да. Чему ты удивляешься? Предположим самое худшее: Роберт — повстанец или агент другой организации, и он скрывает это от тебя. Ты делаешь то же самое, так что в этом вы равны. При этом он ещё и твой муж, твой любимый мужчина. Даже если вы сражаетесь по разные стороны баррикад, это не значит, что вы не любите друг друга. — Саймон встал, запустил пальцы в свои тронутые сединой волосы и начал нервно ходить по кабинету. Его голос стал жёстким, и в словах появились отголоски чего-то личного. — У каждого из нас своя вера, свои убеждения и свои ошибки. Осуждая человека, ты не перестаёшь его любить.

Мэд притихла и вжалась в стул. От других агентов она слышала, что Саймон в прошлом совершил какую-то ошибку, но никогда его об этом не спрашивала.

Выдохшись, начальник повернулся к Мэд: — Решила, как поступить?

— Я вернусь на Зелёную планету, чтобы найти Тома, а потом попытаюсь жить нормальной жизнью. Но я... не знаю, смогу ли я. — Саймон понимающе кивнул. — А что, если Роберт работает на патруль Ариадны?

Начальник выдержал её взгляд и ответил без промедлений: — Тогда я не допустил бы ваших отношений.

Печально опустив голову, Мэд спросила: — А вы? Неужели вы не станете за ним следить? Он же замешан во взрывах на Зелёной планете.

— Разумеется, я предприму определённые шаги. Но что бы я ни сделал, Мэд, тебе я об этом не скажу, — отрезал Саймон.

Мэд понимающе кивнула и ушла.

'Так лучше', — уверила она себя, хотя и не понимала, кому.

По пути на Зелёную планету она перебирала в памяти патрульные и полицейские организации и копалась в своих знаниях о повстанцах. Ничто из этого не помогло ей убедиться в том, что она приняла правильное решение.

Трёхчасовая проверка периметра взрыва не привела ни к чему, кроме усталости. Мэд недовольно потёрла глаза. С какой стати повстанцам возвращаться сюда в темноте? Да и сможет ли она как следует разглядеть мужчину, если он останется на корабле? Она покружила над поляной, на которой увидела Роберта. В темноте не было видно ничего, кроме кусочков земли, жадно выхватываемых у тьмы лучами прожектора. Приземлившись, она потянулась к панели, чтобы выключить прожектора, как вдруг её рука замерла. Перед ней, в желтоватой волне света, стоял улыбающийся Том.

Мэд вылетела из жука, не спуская трапа, и впечаталась в его грудь. Он него пахло гарью, грязью и потом, и он смеялся, чувствуя, как Мэд прижимает его к себе изо всех сил.

— А у меня, между прочим, могут быть переломы, — пожаловался он. Она, нехотя, отступила, пристально разглядывая его тело. — Нет никаких переломов, не смотри ты так. Просто пообтёрся немного и запачкался. Не раскисай. Похоже, что вы уже и не ждали моего возвращения.

— Не ждали.

— Гады.

— Согласна. Ты же видел, какой был взрыв. Ребята Кирта проверили всю зону и ничего не нашли. — Мэд опустила глаза, всё ещё ощупывая напарника.

— Я быстро догадался, что представляют из себя эти железки, и окопался в лесу. К счастью, взрывная волна от них небольшая, проблемы возникают только от огня. Так что всё обошлось. Но на выкапывание и выход из леса понадобилось много времени. И ладошка, конечно, сразу отключилась. Но костюмчик нам выдали хороший, мне он очень даже помог.

Обнимая напарника, Мэд думала о том, что предаёт его в тот самый момент.

'Знаешь, кто сбросил 'дамку'? Мой муж. Да, у меня есть муж, он замечательный, если не считать того, что ты чуть не погиб по его вине'.

Слова щекотали язык, но, конечно же, остались несказанными.

Связавшись с Саймоном и Киртом, они заснули в каюте жука и вернулись домой только на следующее утро. Теперь, когда Том вернулся из мёртвых, Мэд была намерена попытаться жить своей обычной жизнью. Просто жить и не думать. Ни о чём. Нет смысла охотиться за правдой, если не знаешь, что с ней делать. В таких ситуациях помогает только время. Когда надо, оно столкнёт тебя с правдой, и тогда ты поступишь так, как велит твоё сердце. По крайней мере, именно на это надеялась Мэд.

Глава 6. Амариго Риталли

— Похоже, что правительство Фанииры пытается извиниться за то, что их полицейские напали на вас и упустили повстанца. Правитель хочет загладить свою вину, выбрав именно вас для выполнения почётной миссии. — Саймон насмешливо выделил последние слова.

— А как они поступили с полицейскими, которые упустили повстанца?

— Главного, по имени Себ, уволили. Я слышал, что после увольнения он повёл себя весьма агрессивно, и от его руки пострадали несколько человек. Он арестован, и вполне возможно, что его вышлют за пределы системы Ариадны.

Высылка за пределы системы была самым строгим наказанием, которому подвергались осуждённые преступники. Планетную систему окружала охраняемая патрулём запретная воздушная зона, проникновение в которую считалось незаконным вторжением. За пределами запретной зоны находилось несколько планет, на которых и оседали те, кто выслан из системы. Местное население этому отнюдь не радовалось, но попросить защиты им было не у кого. Сосланные преступники зарабатывали на жизнь, соглашаясь на нелегальную и опасную работу в качестве наёмников. Всегда находились те, кому хотелось обмануть закон, и кому нужна была их помощь. Борьба с проникновением наёмников в запретную зону системы была постоянной головной болью патруля Ариадны.

— Ладно, что там про почётную миссию? Это они её так назвали, или вы придумали? — спросила Мэд. Сарказм чуть ли не капал с её языка.

— Через несколько дней Фаниира будет праздновать 80-летие матери правителя Амариго Риталли, и в патруль Ариадны поступил официальный запрос на Дану и Пита в роли телохранителей.

— От кого мы будем охранять эту уважаемую семью? — прохладным тоном спросил Том.

— От врагов, естественно.

— Исчерпывающе. Что-нибудь ещё?

— Только то, что отказать мы не можем. Они примут наш отказ за знак того, что мы обиделись на них за историю с повстанцем.

— А мы не обиделись?

— В нашем реестре не числится такого чувства, — усмехнулся Саймон.

— Спасибо, что предупредили. Извиняться им следует не перед нами, а перед Зелёной планетой. Если за взрывами действительно стоят повстанцы, то мы смогли бы узнать об этом заранее.

Мэд нахмурилась и вздохнула: — Снова придётся наряжаться Даной. Не стоило выбирать её в прошлый раз, она мне порядком поднадоела. Слишком много работы над обликом.

— А мне даже нравятся некоторые её... характеристики, — заметил Том.

— Парные? — поинтересовалась Мэд.

Том активно закивал. — О да, они самые.

— Ладно вам забавляться, отправляйтесь, Риталли сам объяснит, что ему нужно. Только не застревайте там надолго, у меня есть для вас и другие дела, — помахал рукой Саймон.

Приземлившись в транспортной зоне Нииры, правительственного центра планеты, агенты Дана и Пит направились во дворец правителя. Строгое здание было окружено садами и лужайками, по которым непринуждённо прогуливалась вооружённая охрана.

— Не очень-то он доверяет своей охране, раз обратился к нам за помощью, — заметил Пит.

Строгость присутствовала только снаружи здания. Зайдя внутрь, агенты опешили от открывшегося им изобилия. Внутренняя отделка была вычурной до тошноты.

— Было бы проще повесить плакат 'Я сказочно богат'. Тогда не нужно было бы прибегать ко всем этим неудобствам, — прошептала Дана, разглядывая золотые украшения и драгоценные камни, покрывающие потолок. Стены были завешены множеством картин и гобеленов, а на полу стояли ряды золотых сосудов разного вида и происхождения. Создавалось впечатление эклектического беспорядка, как будто кто-то сгрузил содержимое нескольких музеев в один коридор.

Стараясь ничего не разбить по пути, они последовали за дворецким в отведённые им покои. Спальня походила на музейный склад. Древняя мебель, статуэтки и роскошный гобелен на кровати создавали впечатление навязчивого богатства. В дополнение к этому, стены были обиты шёлком, а над кроватью нависал бархатный балдахин пыльно-тёмного цвета.

Ванная комната блистала золотом кранов и чёрным мрамором раковины, унитаза и ванны.

'Хорошо, что есть горячая вода', — подумала Дана. Уровень прогресса на Фаниире очень отставал от Ниаварры. Некоторые считали, что правительство специально сдерживало развитие, но причины этого известны не были. В правительство планеты входили двенадцать советников, во главе которых стоял Амариго Риталли.

'Красиво. Красиво, но слишком вычурно, — подумала Дана, разглядывая дворец. — Что это говорит нам о характере владельца?'

Ответ её удивил.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Амариго Риталли был весьма и весьма необычным человеком. Младший из восьми сыновей, он был жаден до жизни во всех её проявлениях. Он вырос в состоятельной семье, где большое значение придавали образованию. Старшие братья Амариго стали банкирами, юристами и лекарями. Но Амариго этого было недостаточно.

Когда ему было всего четыре года, он пообещал матери:

— Однажды мне будет принадлежать весь мир.

— Конечно, я в этом не сомневаюсь, — согласно улыбнулась его мать.

Когда он получил диплом по юриспруденции, мать спросила его: — Теперь ты доволен?

— На сегодня — да, — ответил Амариго.

На следующий день он купил свою первую фабрику.

— Зачем тебе фабрика? — поинтересовались его братья. — Ты что, решил забросить юриспруденцию?

— Почему вы так решили? — удивился Амариго. — Владеть чем-то — не значит заниматься только этим.

И только позже, оставшись один на один со своей матерью, он объяснил: — Мир держится на простых людях. Тот, кто управляет простыми людьми, правит миром.

Амариго улучшил условия труда, поднял зарплату, и скоро на фабрику потянулись рабочие со всех концов Фанииры. Другие владельцы фабрик начали протестовать и подали жалобу в правительство. Правитель вызвал Амариго в столицу, и его раздражению не было предела.

— Что вы себе позволяете? Кем вы себя возомнили? У меня слишком много дел, чтобы встречаться с такими выскочками, как вы.

— Примите мои искренние извинения, — сказал Амариго, приложив руки к груди. — Я ваш самый преданный сторонник, и я старался подготовить почву.

Правитель недоумённо нахмурился. — Какую почву?

Амариго ответил с таким же недоумением: — Я готовил почву для вас.

— Объясните, о чём вы?

— Вы же знаете, что на юго-западе недавно было подавлено несколько восстаний...

Амариго знал, что правителю об этом не доложили. Сам он узнал об этом по слухам от своих рабочих. Заметив гневные огоньки в глазах правителя, Амариго скрыл довольную улыбку и продолжил:

— Хоть и незначительные по размеру, но эти восстания отражают растущую силу вашей оппозиции. У недовольных имеются связи с владельцами фабрик на юге и юго-западе. Простые люди всегда стояли за вас горой, и я не хочу, чтобы это изменилось. В преддверии выборов, ситуация продолжает ухудшаться. Я делаю всё возможное, чтобы предотвратить недовольство. Поверьте, мои люди будут голосовать за вас.

Через три недели на юго-западе были арестованы двое владельцев крупных фабрик, и бесследно пропал третий. В знак благодарности за преданность, правитель передал эти фабрики во владение Амариго. В ответ, Амариго послал правителю письмо с пожеланием удачи на выборах. Письмо было подписано всеми рабочими его фабрики.

— Почему правитель выбрал именно тебя? — осторожно спросила его мать.

— Я полагаю, что он мне доверяет, — сдержанно ответил Амариго.

— Может, тебе этого достаточно?

Амариго чувствовал волнение матери и поцеловал её в висок: — Ты и сама знаешь ответ на свой вопрос.

Когда Амариго было 25 лет, он влюбился в красивую девушку по имени Сильвия. Он сделал ей предложение, но она отказала ему в пользу богатого владельца рудников. Через несколько месяцев на рудниках случился катастрофический обвал. Никто не погиб, но на восстановление потребовались огромные средства. Муж Сильвии обанкротился и сбежал из дома, спасаясь от кредиторов. Через месяц Сильвия стала любовницей Амариго.

— Зачем тебе женщина, которая тебя не любит? — спросила его мать.

Амариго равнодушно пожал плечами. — Она не любит никого, кроме себя. Будем надеяться, что ко мне она менее равнодушна, чем к остальным.

После двух месяцев, проведённых вместе, Сильвия спросила: — Если я разведусь с мужем, ты женишься на мне?

— Никогда. Я делаю предложение только один раз. Ты мне уже отказала.

К тридцати годам Амариго Риталли стал владельцем большинства фабрик на юге и юго-западе Фанииры. После успешных перевыборов, правитель пригласил Амариго к себе.

— Я хочу отблагодарить вас за преданность. Деньги у вас есть, собственность тоже. Что я могу для вас сделать?

— Моя мать давно мечтает увидеть ваш дворец. Я слышал, что вы планируете устроить бал в честь совершеннолетия вашей дочери. Я был бы крайне благодарен за приглашение на имя моей матери.

— И это всё?

— Да. Я заранее вам благодарен.

Эти слова были заведомой ложью. Мать Амариго редко выезжала из поместья, и дворец был ей совершенно неинтересен. Однако Амариго не хотелось, чтобы правитель заподозрил, что у него есть виды на его дочь.

— Мама, я хочу попросить тебя о большом одолжении. Я рассказал правителю о тебе, и он бы очень хотел увидеть тебя на балу в честь совершеннолетия его дочери.

Его мать неохотно согласилась.

— Да, совсем забыл, есть ещё одна деталь: мне пришлось сказать ему, что ты очень интересуешься дворцом.

Когда они появились на балу, вокруг уже суетилась толпа охотников за приданым. Дочь правителя, Лола, была худенькой скромной блондинкой, которую больше интересовали книги, чем танцы и ухаживания. Большую часть бала она провела, скучая в кругу кавалеров. Амариго к ней не подходил и провёл всё время рядом со своей матерью.

Лола получила целую гору подарков. Там были украшения, ткани, драгоценные камни, меха, и всё это она свалила в большую кучу в углу своей комнаты. Когда она открыла очередную красивую коробку, перевязанную красной лентой, ничего интересного она не ожидала. Однако она ошиблась. В коробке лежали три предмета: мухобойка, большой холщовый мешок и запрещённый учебник по основам магии, о котором Лола уже давно мечтала. Лола быстро спрятала книгу и обратилась к горничной, которая помогала ей разбирать подарки.

— От кого это?

— Амариго Риталли, тот приятный молодой человек, который ни на шаг не отходил от своей матери во время бала. К коробке приложена записка.

Лола вспомнила скромного привлекательного мужчину, которого заметила на балу. Не заметить его было трудно: он был единственным молодым мужчиной, который не крутился вокруг неё.

Записка была написана аккуратным крупным почерком:

'Вам трудно подобрать подходящий подарок.

Мухобойка Вам понадобится для того, чтобы отгонять назойливых кавалеров.

Мешок — для того, чтобы сложить все те безвкусные подарки, которые дарят молодым девушкам на совершеннолетие.

Надеюсь, книга Вам понравится настолько, насколько она нравится мне. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Если Вы когда-нибудь захотите её обсудить, я всегда буду

Ваш

Амариго Риталли'

Через месяц Амариго пригласили на ужин во дворец правителя. После десерта Лола показала Амариго сад, а он подарил ей ещё один запрещённый учебник. Через три месяца была объявлена их помолвка.

В день после свадьбы горничная Лолы сослалась на неожиданно полученное наследство, уволилась и переехала в новоприобретённое поместье на юге Фанииры. Никто так и не узнал, что Амариго подкупил её, чтобы узнать о характере Лолы.

Через неделю после свадьбы Амариго стал членом правительства Фанииры. Он быстро прослыл человеком, который знал всё и про всех и никогда ничего не забывал.

— Теперь ты достиг всего, чего хотел? — взволнованно спросила мать.

Амариго ответил ей недоумённым взглядом.

— Жизнь — это движение. Суть жизни не в том, чтобы иметь, а в том, чтобы приобретать новое, меняться, расти. Мама, поверь, это только начало.

— Как раз этого я и боюсь, — грустно сказала мать. — Когда же ты обретёшь покой, сын?

Амариго засмеялся в ответ.

— У каждого — своё счастье. Я никогда не обрету покоя.

Лола стала для Амариго понимающей и умной женой. Она приняла его таким, каким он был — ненасытным, властным, не знающим покоя, и не ревновала его ни к работе, ни к другим женщинам. Ходили слухи, что она увлекалась запрещённой магией, но доказательств ни у кого не было.

После смерти тестя Амариго стал самым молодым правителем в истории Фанииры.

— Надеюсь, хоть теперь ты доволен? — спросила его мать.

— Фаниира — очень, очень маленькая планета, — хитро усмехнулся Амариго.

Можно сказать, что Амариго Риталли был одним из самых интересных правителей в системе Ариадны.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Осторожно постучав в дверь, служанка протянула Дане большую, плоскую коробку. В ней оказалось потрясающе красивое платье зелёного цвета. К нему была приложена записка: 'Сомневаюсь, что сегодня Вам потребуется жилет'.

— Когда вы будете готовы, правитель Риталли хотел бы с вами встретиться.

Дана улыбнулась: как и ожидалось, правитель Фанииры оказался властным и самоуверенным мужчиной. 'Он хочет показать, что кое-что обо мне знает, иначе бы не выбрал зелёное платье. Очевидно, что он любит контролировать ситуацию и пытается меня очаровать. А значит, ему действительно нужна наша помощь, иначе он не стал бы стараться'.

Она подошла к зеркалу, приложила платье к себе и посмотрела на изменённые линзами серые глаза. Интересно, откуда он узнал, что у неё зелёные глаза?

Через полчаса Дана и Пит следовали за служанкой в покои Риталли. Пройдя через ряды охранников, они вошли в боковое крыло и удивлённо притормозили. Здесь всё было совершенно по-другому. Блестящий пол из тёмного камня, мягкая подсветка, светлые стены. Никаких картин, ваз, безделушек, никакого золота.

— Видимо, в бюджете закончились деньги, — хихикнул Пит.

Их провели в просторную комнату, где на таком же каменном полу стояли два удобных дивана и стол из чёрного стекла. Над ним висела всего одна картина, на которой пересекались несколько разноцветных квадратов.

— Вы предпочитаете эту часть дворца? — раздался низкий голос за спиной.

— Мы удивлены таким значительным отличиям.

— Это — мой дом. Место для моей семьи и тех людей, которых мы сами сюда приглашаем. Та, другая часть — это дворец. Он выглядит согласно традициям Фанииры. — Амариго сделал весомую паузу. — Я всегда оправдываю ожидания тех, кто меня окружает. Мой вам совет — ожидайте от меня только хорошего.

Правитель окинул агентов пристальным взглядом, за который крылась усмешка.

Амариго Риталли был невысоким мужчиной лет пятидесяти с чем-то, крепкого телосложения, с проницательными карими глазами и прямыми каштановыми волосами. Его висков слегка коснулась проседь.

Он подошёл к Дане и внимательно осмотрел её.

— Я рад, что платье вам подошло. Извините, но вам придётся слегка уменьшить грудь.

— Что?? — не поняла Дана.

— Это ваш рабочий облик, и я прошу вас уменьшить грудь, — терпеливо повторил правитель.

Пит пододвинулся поближе к Дане, отчего Амариго поморщился и остановил его нетерпеливым щелчком пальцев.

— Не смешите меня! Раз я попросил о вашей защите, то не собираюсь на вас нападать. Поверьте, меня не интересуют ваши прелести. Единственный способ ввести женщину в моё близкое окружение — это в качестве новой любовницы. Поэтому нужно постараться, чтобы вы чуть больше соответствовали моему вкусу.

— А я? — поинтересовался Пит. — Кем вы представите меня?

— С вами всё просто. Вы — новый телохранитель моей жены. Она присоединится к нам через несколько минут, а пока я сообщу вам основные факты. На меня готовится покушение. Недавно меня снова переизбрали правителем Фанииры. Не всем это выгодно. В моём окружении есть несколько предателей, и мне надо узнать, кто они.

— Вы что-нибудь знаете об их планах?

— Немного, — уклончиво сказал Амариго. — Я знаю, что они планируют совершить покушение во время предстоящего праздника. Эту информацию я получил случайно, от хорошего знакомого. Через три дня моей матери исполнится 80 лет. Во дворце соберётся около двухсот гостей. Используйте это время, чтобы познакомиться с обитателями дворца и членами моей семьи, которые начнут прибывать с завтрашнего дня. У вас... — Амариго кивнул в сторону Даны, — есть на это все права, так как вы — моя новая любовница. Вашему напарнику придётся труднее, так как я хочу, чтобы вы действительно защищали мою жену.

— Я способна сама себя защитить. — В комнату вошла худая женщина в простом шерстяном платье и с небрежной причёской. Она что-то методично жевала. Подойдя к Дане, она внимательно осмотрела её и наморщила нос:

— Грудь надо уменьшить, а то никто не поверит. Выглядит слишком очевидно.

— Вот и я сказал то же самое, — удовлетворённо подтвердил Амариго.

Дана засмеялась, отошла к окну, поправила бюст и повернулась к хозяевам.

— Лучше?

Супруги закивали. Дана бросила лишние детали в мусорное ведро и снова села. Госпожа Риталли задумалась, потом быстро вышла из комнаты и, через пару минут, вернулась с большой, тяжёлой коробкой.

— Это вам на время. Носите в изобилии, пожалуйста.

В коробке было килограмм десять тяжёлых ювелирных украшений. Кольца, подвески, ожерелья, диадемы, сваленные спутанной блестящей кучей.

— Никакого уважения к моим подаркам, — пробурчал Амариго.

— Это не твои подарки, а правителя. Вы — два разных человека, — парировала жена.

Дана выбрала ожерелье из тёмного драгоценного металла и такое же кольцо.

— Подойдёт?

— Да, — удовлетворённо кивнула Лола. — Запомните: сначала лучше вести себя поскромнее, так как вас будут внимательно разглядывать и сравнивать с остальными любовницами. Потом, с завтрашнего дня, можете потихоньку вступать в разговоры. У нас с вами спокойные, прохладные отношения. Вы называете меня госпожа Риталли, а моего мужа — Амариго, но обращаетесь к нему на 'вы'. Если нет других вопросов, мы с моим новым телохранителем удалимся.

Дана подумала, что Лола Риталли была самой хладнокровной женщиной, которую она когда-либо встречала.

Когда Пит и Лола ушли, Амариго встал и подошёл к окну.

— Мне очень интересно, что вы скажете о моём окружении. Мне интересно всё: атмосфера, сплетни, ваши ощущения. Особенно ваши ощущения, — подчёркнуто сказал он. После этого он обернулся, подошёл к Дане и сел рядом. — Ваши возможности безграничны, и мне это известно. Я благодарен патрулю за то, что вы поможете защитить мою жизнь. Но, кроме этого, меня интересует, что ещё вы сможете мне предложить. Я хочу знать всё обо всех, кроме моей жены и детей. Мне хотелось бы, чтобы вы прочитали всех остальных членов правительства, моих братьев, друзей, всё моё окружение, и рассказали мне о них. Мне интересны их слабости, их мечты, их планы и всё, что они думают обо мне. Я прекрасно понимаю, что вы откажетесь предоставить мне всё, чего я захочу, но очень надеюсь, что согласитесь хоть на что-то.

Дана начала было протестовать, но, после последних слов, передумала.

— Зачем вам это нужно? — тихо поинтересовалась она. — Если вы узнаете слишком многое, то потеряете интерес к близким вам людям.

— Люди меня и так не интересуют, — честно ответил Амариго. — Меня волнует только игра.

— Какая же это игра? — возмутилась Дана. — Неужели вам интересна партия, в которой вам принадлежат все козыри? Где же риск? Где азарт?

Амариго отклонился назад, и его глаза загорелись.

— Вы не представляете, как давно я не встречал женщин, от которых мог бы услышать такие слова. По окончании нашего сотрудничества я могу оставить пост любовницы за вами.

— Спасибо, но вынуждена отказаться.

— Я так и думал. Поймите, вы видите только маленький кусочек большой картины. У меня нет времени возиться с этим кусочком, мне нужен быстрый и лёгкий выигрыш. Я не прошу вас ни о чём ужасном. Мне нужно, чтобы вы проследили за моим окружением, ведь кто-то из них планирует меня убить. Всего вы мне не расскажете, но предоставите мне информацию о том, кто есть кто. Как говорится, кто предан, а кто предал.

— Вы уверены, что я это сделаю?

— Уверен. Потому что вы у меня в долгу.

— Неужели? Каким образом?

— Впрок.

Амариго наклонился ближе к Дане и взял её за руку.

— Я не хочу вас пугать, но однажды вы придёте ко мне, в эту самую комнату, и будете умолять меня убить вас. Именно тогда я и спасу вашу жизнь.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Обед во дворце Риталли был весьма официальной процедурой. Длинные столы, покрытые белоснежными скатертями, бокалы из редкой горной слюды, изысканные блюда и всевозможные наряды пестрели вокруг Даны какофонией стилей. Несколько раз в неделю на обед приходили остальные члены правительства, приглашённые гости и родственники. Секретарь правителя вёл календарь посещений: представители богатых и выдающихся семей регулярно приглашались отобедать с правителем.

Дану усадили за один из центральных столов и, судя по тому, что рядом с ней оставался пустой стул, и по тому, как безжалостно её разглядывали гости, место Амариго было рядом с ней. Роскошная брюнетка в вызывающем, почти прозрачном платье не сводила с неё сощуренных от ненависти глаз. Дана приосанилась и улыбнулась, решив, что скучать ей явно не придётся. С презрением разглядывая Дану, брюнетка остановила взгляд на её груди. Дана наклонилась вперёд и доверительно прошептала:

— Я знаю, не очень-то и густо, но что поделаешь. Амариго попросил меня уменьшить грудь, а то ему не по вкусу обильные формы.

Брюнетка кинула взгляд на свои пышные достоинства, покраснела и отвернулась.

Сидящая рядом женщина тихо рассмеялась в ладонь и прошептала: — Хорошо вы её. Но вас всё равно будут ненавидеть, так как вы не одна из нас.

— А кто вы такие?

Женщина удивилась: — Любовницы Амариго!

Дана пробежала глазами вдоль противоположной стороны стола и насчитала как минимум шесть потрясающе красивых женщин. Свою сторону стола она разглядывать не решилась.

— Неужели все женщины за нашим столом — его любовницы?

— Да. И несколько за следующим.

Дана не нашла слов для ответа, и тогда соседка продолжила. — Вы что, совсем новенькая? Амариго купил нас в прошлом году. Мы все полуфиналистки конкурса красоты Фанииры. Правитель был одним из судей и нанял нас после финала. А что? Нас отлично содержат, и работать не надо. Да и Амариго... он прекрасен... — Женщина мечтательно улыбнулась.

Дана не успела толком прийти в себя, когда широкие двери открылись и супруги Риталли присоединились к ожидающим их гостям. Усадив жену за соседний стол, Амариго присоединился к Дане.

— Как дела? — шепнул он.

— Когда вы предложили мне стать вашей любовницей, вы не сочли нужным предупредить, что содержите гарем.

Амариго поморщился: — Разве это гарем? Так, небольшой гаремчик, позор для правителя.

Неожиданно для себя Дана прыснула со смеху.

— Тогда ладно, я вас прощаю. Но признаюсь вам, что чувствую себя неудобно: я, ваша новая любовница — самая некрасивая женщина за этим столом.

— Во-первых, запомните — это Фаниира, у нас старомодные нравы. То, что вы моя любовница, автоматически делает вас неотразимой, даже эталоном красоты. А во-вторых, у вас совершенно уникальное тело.

К своему ужасу, Дана почувствовала, что краснеет. Что ни говори, а приятно, что такой знаток женской красоты считает её в чём-то уникальной.

— Вы же знаете, что я в чужом облике, — промямлила она.

— Знаю, но это не меняет дела. — Амариго наклонился к её уху, готовясь продолжить комплимент. — Здесь ни на ком, кроме вас, не спрятано столько видов оружия.

Покраснев ещё больше, Дана засмеялась, признав, что этот раунд принадлежит Амариго. Он провёл её без каких-либо усилий.

Догадавшись о ходе её мыслей, правитель похлопал Дану по руке: — Не расстраивайтесь. Я уверен, что вы ещё дадите мне сдачи. Зато для других очевидно, что мы воркуем, как влюблённые голубки.

Дана бегло осмотрелась, поймав несколько разных взглядов, любопытных, осуждающих и даже ненавидящих. Среди них был один напряжённый взгляд, который особенно не понравился Дане. От Пита не укрылись ни их перешёптывание, ни её румянец. Рядом с ним сидела Лола и оживлённо разговаривала с матерью Амариго. Дана ещё раз посмотрела на любовниц Амариго и заключила, что Лола Риталли действительно была очень необычной женщиной.

Перекусив, Дана расслабленно откинулась на стуле и прикрыла глаза. В этот момент Амариго поглаживал её руку, и глаза окружающих были прикованы к его медленным ласкающим движениям. Это дало Дане возможность присмотреться к гостям. К концу обеда её настроение было окончательно испорчено увиденным.

Через час после обеда они с правителем встретились в его гостиной. Ожидая хозяина, Дана присмотрелась к стенам: их покрывали тонкие магические плетения. Интересно, сколько человек знают о том, что на самом деле творится в этом дворце?

— Эти плетения — дело рук моей жены. Естественно, об этом не знает почти никто, ведь на Фаниире магия запрещена.

За её спиной стоял Амариго.

— Вы всегда передвигаетесь бесшумно? — вздрогнула Дана.

— Да. Каково ваше первое впечатление от моего окружения?

— Весьма и весьма отрицательное. Я могу решить вашу проблему прямо сейчас.

Амариго терпеливо переждал паузу. — И?

— Выгоните их всех.

— Спасибо, пришлите счёт за проделанную работу! — Правитель засмеялся, искренне и громко, и Дана не почувствовала в нём ни капли страха.

Отсмеявшись, оба задумались. Амариго первым прервал молчание. — Всё настолько плохо?

— Это зависит от вашего определения слова 'плохо'. Ваши любовницы к вам равнодушны...

— Вы ревнуете, — прервал её Амариго.

— Хорошо, предположим, что я ревную. Остальные гости вам завидуют. Коллеги испытывают смешанные чувства, от равнодушия до ненависти, но хорошего очень мало.

— Вы даже не пытаетесь подсластить пилюлю. Это — месть за мою шутку о вашем теле?

— Если бы я попыталась подсластить пилюлю, вы бы меня уволили. Скажу честно: я просканировала то, что на поверхности. Убийцу так не найдёшь, нужно копать глубже. Если верить в то, что убийца вас ненавидит, то на сегодняшнем обеде присутствовали больше десятка кандидатов. Но всё намного сложнее. Ведь тот, кто готовит покушение, может испытывать радость и предвкушение и выделяться среди других, как очень довольный человек. Так что всё не так просто.

Амариго кивнул, и на его лице отразилось нечто, напоминающее уважение.

— Предупреждаю сразу, — продолжила Дана. — Я расскажу вам только о том, что относится к делу. Вы получите информацию о тех людях, которые планируют вам навредить.

— Я рад, что вы согласны хоть в чём-то мне помочь. Могу ли я поинтересоваться, почему вы согласились? Вы поверили в моё предсказание?

— Нет, не поверила, но признаюсь честно: вы меня заинтересовали.

— И как давно появились первые симптомы? — усмехнулся Амариго.

— С самого начала. Мой интерес обострился, когда я узнала, что вы купили себе всех полуфиналисток конкурса красоты. Я бы хотела понять, откуда у вас это жило в... откуда в вас такая неуёмная жизненная энергия. Люди покупают вещи, собственность, домашних животных, в конце концов. Любовниц заводят, а не покупают, а вы купили их, причём оптом, и самое главное, что они этим гордятся!

— Они опрятнее, чем домашние животные, — заговорщически признался Амариго.

— Вы просто возмутительны. — Дана прикрыла лицо ладонью, пытаясь скрыть смех.

Наступили трудовые будни. Пит скользил по коридорам молчаливой тенью, стоял в углах, прислушиваясь к разговорам. Дана, в открытых платьях и ломящих шею украшениях, сопровождала Амариго повсюду, рассматривая окружающих его людей, тщательно отделяя частное от нужного.

Вечером перед празднованием дня рождения Дана связалась с Саймоном и рассказала ему о результатах.

— У вас есть хоть какая-нибудь информация, которая поможет нам в расследовании? — спросила она.

— Амариго Риталли — очень влиятельный и умный мужчина. Постарайтесь предотвратить покушение.

— Это всё, чем вы можете со мной поделиться?

— Да.

— Я рада, что связалась с вами. Что бы я делала без этой информации?

Рассмеявшись, Дана выключила ладошку.

В деле правителя Риталли расклад был неутешительный: коллеги Амариго не возражали против его правления, но с тем же рвением последовали бы и за любым другим, кто подарил бы им уверенность в завтрашнем дне. Лояльности среди них искать не следовало. Братья Амариго, в целом, относились к нему неплохо, но у этого 'неплохо' была значительная примесь зависти. К началу праздника во дворце разместились десятки гостей, и проверить всех стало невозможно. Дана проводила практически всё время с Амариго, разглядывая его собеседников и сообщая избранную информацию правителю. Вечерами она встречалась с Питом, который следил за членами правительства и готовил охрану дворца к празднику.

Когда Дана спросила Амариго, кого он подозревает в предательстве, он ответил:

— Всех.

— И вашу жену? — не сдержалась Дана.

— Кроме моей жены. Я не исключаю, что когда-нибудь она захочет от меня избавиться. Но, поверьте, это случится не сейчас, и, если это случится, ей никто не сможет помешать.

— Вы так в этом уверены?

— Посмотрите на меня. Посмотрите на эти стены. Эти запрещённые защитные плетения — её рук дело. Ей стоит только дёрнуть за ниточку — и никто не догадается о причине моей смерти.

— И, зная это, вы держите гарем?

Амариго искренне рассмеялся, почти до слёз: — Что вы, дорогая моя девочка. Если Лола захочет со мной покончить, это будет вовсе не из-за женщин.

— А из-за чего? — Дана не смогла скрыть любопытство.

— Так я вам и рассказал! — хитро усмехнулся правитель.

Под особым подозрением находились два человека. Первым был один из братьев Амариго, Матеуш, который недавно обанкротился, растратив целое состояние на азартные игры и женщин. Он попросил денег у Амариго, но тот ему отказал.

— Неужели тебе наплевать на репутацию нашей семьи? — пожаловался Матеуш.

— Нет, не наплевать, и именно поэтому я не хочу иметь с тобой дело.

Не послушав Амариго, их мать дала Матеушу большую сумму денег, которые тот проиграл всего за неделю. Амариго перевёз жену и детей Матеуша во дворец и запретил брату появляться в Ниире, пока он не приведёт свою жизнь в порядок. Когда тот приехал на день рождения матери, он буквально кипел от злости.

— Нам следует его опасаться? — спросил Пит.

— Сомневаюсь, — задумчиво протянула Дана. — Во-первых, я вижу в Матеуше только гнев и ненависть, а для того, чтобы составить план покушения, нужна концентрация, решимость, мозги, в конце концов. Во-вторых, у него нет денег, чтобы нанять убийцу. Но всё равно пусть охрана не спускает с него глаз.

Вторым подозреваемым был один из членов правительства — Себастьян дио Вуардо. Себастьян считал себя намного опытнее Амариго и, время от времени, пытался подорвать его авторитет среди коллег и сторонников. Ходили слухи о связях дио Вуардо с криминальными элементами Фанииры и с наёмниками, и агенты всерьёз беспокоились о его намерениях.

Наступил день праздника. Всё утро агенты провели с Амариго и проверенными членами его охраны, репетируя план. За два часа до праздника они, наконец, смогли выкроить небольшую передышку. Когда Пит вошёл в её комнату, Дана тихо лежала, свернувшись калачиком и забившись в угол огромной кровати. Пит осторожно сел рядом и погладил её по голове.

— Хреново приходится?

Она не ответила, а только сжалась ещё плотнее. Постоянное копание в чужих мыслях может довести человека до безумия.

— Надеюсь, что нам повезёт, и сегодня всё закончится. Мы вернёмся домой, и ты устроишь себе перерыв, — продолжил Пит. — Возьмёшь отпуск, будешь читать, слушать музыку, гулять по городу или что ты там ещё делаешь в выходные.

Пит знал, что ступил в запретную зону, но его тянуло в неё, как будто там прятались разгадки всех волнующих его секретов. Дана сжалась ещё сильнее и ничего не сказала. Они молчали, и только пальцы Пита теребили светлые кудряшки, разбросанные по подушке. Наконец, Дана соскребла себя с постели, встала и потянулась.

— Всё не так уж и плохо, просто чтение чужих мыслей очень утомляет.

Через час они были в полной боевой готовности. Когда Пит зашёл за Даной, она закрепляла украшения перед зеркалом. Амариго предоставил ей на праздник роскошное белое платье. Поймав её секундное замешательство при виде подарка, правитель едко спросил: — Боитесь забрызгать его кровью?

Дане пришлось надеть это красивое, но слишком открытое платье с глубоким декольте и разрезом до середины бедра. К счастью, талия и спина были прикрыты, позволяя оставить изменяющие фигуру накладки.

Пит остановился в дверях, внимательно разглядывая напарницу. Слишком внимательно.

— Разрез на юбке на правой стороне, и мне пришлось засунуть оптическую дугу в левый чулок. Это пытка для правши!

При слове 'чулок', Пит стрельнул глазами и отошёл. Без колебаний, Дана направилась за ним, развернула напарника к себе и взяла за руку: — Между нами что-то не так. Между нами не может быть 'что-то не так'. Давай разберёмся здесь и сейчас, что происходит.

Пит разозлился и выдернул руку: — С женщинами всегда так, одно наказание: всё надо обсуждать! Попробуй принять мою точку зрения: некоторые вещи обсуждать не надо! Всё. Я всё сказал. Пошли.

Он пнул ногой дверь и встал в дверях.

Дана демонстративно села на кровать и скрестила ноги, показывая, что никуда идти не собирается. Подождав несколько секунд, Пит выругался и вернулся в спальню.

— Что тебе приспичило обсуждать?

— Тебя. Иногда мне кажется, что ты за мной пристально наблюдаешь, как будто в чём-то не доверяешь или подозреваешь. Я хочу знать, в чём дело.

Дана знала, что говорит Питу не всю правду, но начать разговор словами 'ты на меня пялишься, и у тебя течёт слюна' казалось излишним.

Пит устало вздохнул: — Нет, не в этом дело. Просто иногда я вдруг осознаю, что вообще не знаю, кто ты такая. Мы всё время вместе, но при этом остаёмся чужими людьми. Я знаю секреты твоего дара, но при этом не знаю твоей фамилии. Я видел тебя раздетой, я сам одевал и раздевал тебя, но при этом я не знаю, есть ли у тебя хобби, какой твой любимый цвет, во сколько ты встаёшь в выходные. Я доверяю тебе мою жизнь, но при этом не знаю, любила ли ты когда-нибудь. Я понимаю, что так надо, но иногда меня коробит от этого. У нас с тобой самые близкие, самые реальные, самые глубокие отношения. Но тем не менее, их как бы и не существует.

Дана не отвела взгляда.

— Так и есть. Наши отношения необычны, но это не значит, что в них что-то не так. Всё как раз наоборот: я могу первому встречному рассказать про мой любимый цвет, но только тебе я доверю страховать мою жизнь.

— Какой твой любимый цвет? — тихо спросил Пит, не ожидая ответа.

— Нам пора, — так же тихо ответила Дана.

Пит бросил последний взгляд на напарницу: невысокое, гибкое тело, тонкие запястья, длинные пальцы, женственный овал лица со светлой, почти прозрачной кожей, светлые кудряшки парика, разбросанные по плечам... где же прячется этот неумолимый стальной стержень?

Праздник был совершенно невероятным. Огромная зала и анфилада ведущих в неё комнат были убраны цветами. Комнаты вели в сад, где в тщательно прогреваемом воздухе пели фонтаны, искрились фейерверки и бесшумно двигались разносчики еды. Виновница торжества сидела на возвышении, окружённая детьми и внуками, принимая гостей и гору подарков.

— В этом наряде вы выглядите, как богиня света, — проурчал Амариго около уха Даны. Они стояли в оконной нише, а вокруг них разгуливали четыре охранника.

— Позвольте сделать вам ответный комплимент, — сказала Дана, и Амариго поражённо отклонился в сторону, внимательно глядя на собеседницу. — Вы очень спокойны для человека, которого собираются убить.

— А я уж было подумал, что привлёк вас своим немалым обаянием, — беззаботно рассмеялся он.

В идеальном классическом смокинге Амариго выглядел сногсшибательно. Исходящих от него силы и энергии было бы достаточно, чтобы протопить весь дворец. Одного взгляда на правителя хватало, чтобы понять, что перед вами — неординарный человек, который способен изменить мир.

— Вы прекрасно выглядите, правитель. Но ваша выдержка меня поражает.

— Я рад, что вас что-то во мне поразило. Я действительно спокоен. Мне нечего бояться, так как я могу вам доверять. — Амариго склонился к её уху. — Могу ли я называть вас по имени, Мэд?

— Это было бы странно, так как меня зовут Дана.

— Что-ж, по крайней мере, я попробовал.

— Вы думаете, что всё знаете.

— Я действительно всё знаю.... Пожалуй, кроме одного...

Дана задержала дыхание.

— Мэд, признайтесь, что вы намотали на свою талию?

— Меня зовут Дана.

— Хорошо. Я понял. Повторюсь: Дана, что вы намотали на талию? Это обычное полотенце, или патрулю выдают что-то чрезвычайно современное?

— Вы узнаете, когда вам пришлют счёт, — пошутила Дана.

— Мне? За что? Я не соглашался платить за вашу жировую прослойку. Всё, хватит спорить. Пойдёмте танцевать.

Амариго галантно провёл её в центр залы. Гости расступились, заиграла музыка, и они закружились в танце. К ним присоединились несколько танцующих пар. Остальные гости толпились по периметру комнаты, жадно разглядывая правителя и его новую даму.

— Как вы можете так жить? — грустно поинтересовалась Дана.

— Что именно вам не нравится?

— Вы постоянно у всех на виду. Кругом завистники, враги и просто равнодушные люди. Вы живёте свою жизнь в открытую, перед этой лживой публикой.

— А вы живёте не так? Только не говорите, что у вас нет врагов.

— Есть, конечно. Но, по крайней мере, на меня не смотрят.

— На вашем месте я бы не стал на это надеяться. С вас не сводят глаз.

— Но это только потому, что меня считают вашей любовницей.

— Может быть. Но в зале есть мужчина, который смотрит на вас слишком пристально. Мне это совсем не нравится. Обычно гости не разглядывают моих любовниц!

— Почему? У вас плохой вкус? — усмехнулась Дана, решив, что Амариго говорит о её напарнике.

— Нет, но у меня очень плохая репутация.

— И что вы сделаете с этим мужчиной?

— А что бы вы хотели, чтобы я с ним сделал?

— Всё зависит от того, насколько он привлекателен, — снова рассмеялась Дана, волнуясь о том, что напарник сегодня явно не в форме. — Если очень, то мы его простим. Если нет — делайте с ним, что хотите.

Амариго слегка повернул Дану и лёгким кивком показал направление. Чуть наклонив голову, она оглянулась и прикусила щёку, почувствовав вкус крови во рту. Прислонившись к проёму окна, невдалеке стоял темноволосый мужчина. Привлекательный, даже очень. Самый прекрасный мужчина в мире. Её муж.

'Вот он и попался, — подумала Дана. — Или может, попалась я сама?'

Её замешательство не укрылось от Амариго.

— Он вас заинтересовал... И что же вы прикажете с ним сделать?

Дана приложила все возможные усилия, чтобы контролировать дыхание и не показать Амариго степень своего волнения.

— Сдайте мне его с потрохами. Он — шпион?

— Скажем, что он дипломат, — тактично поправил её Амариго. — Он вам нравится?

— Как шпион — да, как мужчина — нет.

— Вы врёте.

— Вы заметили это только сейчас? Вообще, я говорю правду только в исключительных случаях.

Постепенно к Дане возвращался самоконтроль. Сжимающий горло спазм отступил, и сердцебиение вернулось в норму. Она снова тайком взглянула на Роберта. Тот отвернулся и теперь смотрел по сторонам со скучающим выражением лица. Возможно ли, что он не узнал её? На ней светлый парик, линзы, косметика, накладки... Но существует ли грим, который поможет скрыться от человека, который знает тебя насквозь и сам уже давно стал частью тебя?

— Расскажите мне о нём, — тихо попросила она Амариго.

— Он вам настолько интересен? — напрягся правитель.

Дана отодвинулась от Амариго, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, и строго сказала: — Вы признаёте, что этот мужчина — шпион, но не расскажете мне, кто он такой? И как после этого прикажете вас защищать?

— Ладно, не кипятитесь, здесь все — шпионы. Прочитайте его! Он опасен?

Дана замерла и прижалась к Амариго, чтобы скрыть своё замешательство.

— Я не могу. На нём блок, — быстро ответила она.

— Даже так? Ну, это и не важно. Поверьте, ему незачем от меня избавляться. Выйдем в сад?

— С удовольствием.

В саду к ним присоединились Лола с Питом. Жена правителя была в прекрасном настроении и, казалось, её нисколько не расстраивало присутствие целой армии любовниц мужа. Рядом с ней стоял угрюмый парень, орлиный нос и властный взгляд которого выдавали в нём сына Амариго. Он посмотрел на Дану с презрением и отвернулся, не сказав ей ни слова. Амариго успокаивающе положил руку на её талию, и между ними завязался тихий, ни к чему не обязывающий разговор. Рядом с ними непринуждённо прогуливались охранники.

В какой-то момент Дана почувствовала присутствие Роберта. Его взгляд царапал спину, как сломанный ноготь. Положив голову на плечо Амариго, Дана незаметно оглядела сад. Роберт направлялся прямо к ним. Она отвернулась и замерла, срочно пытаясь взять себя в руки.

— Господин Риталли, я хотел засвидетельствовать моё почтение и надеялся на несколько минут вашего времени.

— Дэкс, рад тебя видеть. Ты уже знаком с моей семьёй, — кивнул правитель.

Гость улыбнулся, поцеловал руку Лолы и кивнул сыну Амариго, непринуждённо присоединившись к разговору.

Дана прижалась к боку правителя, пряча лицо в изгибе шеи. Она чувствовала на себе взгляд мужа, и он заставлял её терять ориентацию в пространстве. Этот взгляд был таким знакомым, но в то же время чужим и волнующим. Она не могла вспомнить, как следует двигаться, как разговаривать. Этот взгляд проникал прямо под кожу, расплывался по телу и парализовал волю. К счастью, Амариго не собирался представлять её гостю. Дэкс. Интересное имя. К нему прилагался интересный голос: не мягкий, домашний, задорный, а глубокий и несколько резкий. Другой голос, другое имя, другая жизнь. Неимоверным усилием воли Дана вернула себя к реальности, медленно выпрямилась, натянула на лицо скучающее выражение и начала смотреть по сторонам. Амариго, Лола и Дэкс всё ещё обменивались любезностями.

— Могу ли я рассчитывать на несколько минут вашего времени? — ещё раз спросил Дэкс.

— Дорогая, мне нужно отлучиться. — Амариго попытался отцепить Дану от себя.

Пит, до этого стоявший в тени, шагнул вперёд. Такие ситуации предвидены не были. Они договорились, что Дана будет сопровождать правителя повсюду.

Дана надула губы и пожаловалась капризным тоном: — Вы обещали мне ещё один танец, и я больше не хочу ждать. Работать на празднике — дурной тон.

— Десять минут, Дана. После этого мы сразу пойдём танцевать.

Дане пришлось кивнуть, и она поплелась за мужчинами, чувствуя себя комнатной собачонкой. В последний момент ей удалось больно ущипнуть Амариго, чтобы напомнить, что такие маневры не были ими запланированы. Щёлкнув пальцами, Дана привлекла внимание охраны и приказала им проверить комнату. Пропустив мужчин вперёд, она осталась под дверью, чувствую себя полной идиоткой.

'Узнал ли он меня? Зачем он здесь? А вдруг именно он — убийца? И главный вопрос — почему Матильде никогда не пришло в голову сказать мне, что Роберт исчезает из дома по ночам? Тоже мне, конспираторы...'

В её голове роились бессвязные мысли.

Прислонившись к стене и закрыв глаза, Дана пыталась заставить себя рассердиться, возненавидеть Роберта за годы обмана, испугаться его второй сущности, но, как только дверь открылась, и он вышел в коридор, эти мысли опали с её сознания, как прошлогодняя листва. Он остановился в дверях, глядя на неё. Захотелось выпрямить спину и гордо пройти мимо него в поисках Амариго. Раз он может притворяться ей в лицо, то она тоже ничем не хуже.

Но, вместо этого, она делала единственное, на что была способна — не отрываясь, смотрела в его глаза, и её щёки пылали пожаром.

'О, ужас! Он чувствует моё смятение и знает, что это из-за него!' — пронеслось в её голове. Но даже после этой мысли ноги не соглашались отрываться от пола.

Ситуацию спас Дэкс. Глядя на её покрасневшее лицо, он слегка поклонился и извиняющимся тоном сказал: — Приношу мои извинения за задержку. Пожалуйста, не сердитесь. Ваш кавалер готов.

'Ваш кавалер'.

Собрав волю в кулак, Дана оттолкнулась от стены и нырнула в комнату. Амариго стоял у окна и, казалось, забыл про неё.

— Правитель, вы обещали мне танец, — громко сказала Дана, чтобы быть услышанной в коридоре. Амариго раздражённо повернулся, шагнул к ней, схватил её за руку и грубо потянул за собой в залу. Его лицо было напряжённым, и он избегал её взгляда.

— Плохие новости?

— Можно так сказать.

— Мы договорились, что у вас не будет никаких тет-а-тетов. Держитесь рядом со мной.

— Дэкс ничего мне не сделает, перестаньте.

— Хотите поделиться новостями?

— Нет.

Несколько минут они молча танцевали. От фальшивой улыбки у Даны начали ныть скулы. Пит стоял в толпе, сканируя лица, но Дэкса видно не было. Дана поймала себя на мысли, что надеется, что он ещё здесь. Интересно, сколько раз можно влюбиться в одного и того же мужчину? Он был как будто частью её самой, такой знакомой и родной, но теперь отделившейся от неё и двигающейся автономно. Дану передёрнуло от этого сравнения. В отличии от неё, муж прекрасно справлялся со своей ролью.

— Амариго, осталось два часа до конца праздника. Если вам нужно пройтись и поговорить с гостями, то сейчас самое время. Предупредите меня, и я подам сигнал Питу.

— Давайте. — Амариго был всё ещё отвлечён и задумчив.

Дана поймала взгляд Пита и незаметно кивнула. Тот выступил вперёд и, при помощи трёх охранников, обеспечил проход сквозь толпу. Следующий час Амариго бродил среди гостей, пожимая руки и раздавая улыбки. Его талант, несомненно, заключался в том, как он общался с людьми. За те секунды, которые он проводил с человеком, он умудрялся подарить ему своё полное внимание и проявить неподдельный интерес. В ответ на это, на лицах людей загорались радость, гордость и уважение.

Наконец, они дошли до конца залы. Амариго взял Дану за руку и подвёл к своей матери.

— Мама, ты довольна своим днём рождения?

— Спасибо, что собрал вместе всю семью. Всё остальное не имеет значения.

Женщина устало потёрла глаза, упорно избегая взгляда Даны.

— Вот так всегда! Гора подарков, фейерверки, фонтаны, а ей хочется просто посидеть в кругу семьи. Женщинам угодить невозможно! — притворно пожаловался Амариго и потянул Дану в направлении сада.

— Похоже, что ваша мама не жалует любовниц.

— Вы очень догадливы.

Смеясь, они вышли в сад. Подсветка фонтанов и развешанные на деревьях фонарики отражались в воде. Праздник был в самом разгаре, но в то же время тёмное небо дышало тревогой.

— Когда всё закончится, я буду о вас скучать, — признался Амариго.

— Это будет взаимно.

— Вы говорите правду? — с любопытством спросил он.

— Да. Сила ваших желаний, стремлений и ваше обаяние произвели на меня огромное впечатление. Быть рядом с неординарным человеком — это как наркотик.

— Ваша прямота и то, что вы меня так открыто оцениваете — это настолько...

Он не договорил. Натренированным глазом Дана заметила мерцающую полоску летящего к ним диска и грубо толкнула Амариго на землю. Почувствовав удар диска в обнажённое плечо, она выругалась и приземлилась на грудь правителя, тут же скатившись на землю и толкнув его в сторону Пита. Бросив обеспокоенный взгляд на Дану, Пит подхватил Амариго и потащил его во дворец. Вокруг них сомкнулось плотное кольцо охранников. Дана попыталась подняться, но тут же почувствовала расползающуюся по телу слабость. Диск оказался парализующим. Вокруг неё царил переполох. Гости с криками разбегались в разные стороны, прыгая в фонтаны и падая друг на друга.

'Только не наступите на меня', — в ужасе подумала Дана. Она не могла ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Паралич достиг голосовых связок, а это означало, что диск был особым, и на его грань добавили какой-то яд. Паника затопила её разум.

В этот момент Дана почувствовала, как кто-то грубо схватил её за лодыжки и поволок по траве. Голова больно подпрыгивала по земле, а правая рука выгнулась за спиной. Дана попробовала подвигать глазами — никакого результата. Паралич захватил всё тело, и ей становилось трудно дышать.

'О, Боги, этот яд смертельный! Зачем же они меня похищают, если я умираю?'

Краем глаза она заметила силуэты двух мужчин, которые волокли её в сторону леса.

Платье сбилось в комок где-то у пояса. Дана попыталась заплакать, но её неподвижное лицо не смогло выдавить ни одной слезы. У края фонтана её резко толкнули в сторону. Висок обожгла острая боль, и Дана отключилась.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Прелая листва... Сладковато-тухлый запах. Что же это? Грязь. Мягкая, сочная, холодная грязь.

Воображение лениво рисовало осенние картины. Разве сейчас осень? Кто знает. Боль. Тягучая тошнотворная боль, пронизывающая заледеневшее тело...

Ощущения и мысли возвращались медленной чередой. Боль в виске... это опасно. Онемело лицо. Вывернута рука. Где я? В лесу? В грязи?

Постепенно память сложила события в аккуратную стопочку. Я жива... дышу... значит, кто-то успел с противоядием. Попытаюсь подвигать рукой... ничего. Моргнуть? Ага, это получилось. Ещё раз попробую рукой... вроде, кисть пошевелилась.

Тёплая, тяжёлая рука опустилась на плечо.

— Подожди, Дана, не паникуй, всё будет хорошо, но наберись терпения. Движения вернутся через несколько минут.

Это был его голос. Густой, как патока, обволакивающий её со всех сторон, влекущий к себе. Такой знакомый, но, в то же время, такой чужой. Он назвал её Даной. Почему? Зачем такое глупое притворство? Ведь не может же быть двух таких мужчин?

В темноте она не видела его лица, но почувствовала его движение. Шаги отдалялись, и Дана запаниковала. Чуть-чуть подвигав губами, она выдавила хриплый стон.

— Дэкс!

Хруст веток затих, потом усилился, и вскоре он снова был рядом.

— Что?

— Ты уходишь?

— Нет. Собираю ветки для костра, скоро вернусь. Лежи и ни о чём не беспокойся.

Дане стало стыдно за свой страх, и она усиленно взялась за упражнения. Левая рука, ступня, колено, бедро. Несмотря на вечерний холод, на лбу выступил пот. Оттолкнувшись здоровой рукой, Дана перевернулась на живот и медленно поднялась на колени. Мозг взорвался невыносимой болью, и она с всплеском свалилась обратно в грязь. Через пару мгновений Дэкс появился рядом, взял её на руки и аккуратно уложил на спину.

— Неужели ты не можешь подождать пару минут? — негодующе спросил он. — Что случилось?

— Правый висок...

Дэкс аккуратно провёл рукой по её голове.

— Вроде очевидных переломов нет, но, на всякий случай, лежи и не двигайся.

Его пальцы прикоснулись к виску, в котором бесилась и пульсировала боль. Дана закрыла глаза и растворилась в этом прикосновении. Кожу щекотало, и ей показалось, что вся её энергия, всё её существо сосредоточены на этом маленьком участке кожи, которого касались его пальцы. Через пару секунд Дэкс снова исчез. Дана подавила желание сорвать парик, вынуть накладки и наброситься на мужа. 'Наброситься с чем? С обвинениями или с чем-то другим? Скорее всего, с чем-то отнюдь не напоминающим обвинения', — язвительно подумала она.

Дэкс вернулся через несколько минут. Судя по звукам, он перекладывал ветки, и вскоре темноту прорвал огонь.

— Зачем тебе огонь? Неужели мы так далеко от дворца?

— Когда я избавляюсь от трупов, я предпочитаю хорошую видимость, — насмешливо ответил Дэкс.

Дана сглотнула. 'Надеюсь, он не имеет в виду меня', — проскользнула шальная мысль. Она снова попыталась подняться, но у неё не получилось. Тогда, опираясь на землю здоровой рукой, она поползла по грязи в сторону костра. Дэкс следил за её перемещениями с явным неодобрением.

— Между прочим, мог бы и помочь даме.

— Извини, но под этим комком грязи трудно разглядеть даму.

В его голосе сквозила неприязнь.

Недовольно прищурившись, Дана присела, пытаясь разглядеть лежавших на земле мужчин. Их было двое. Нарядно одетые в костюмы и светлые рубашки, они с лёгкостью могли затеряться среди гостей. Их лиц Дана не узнала.

— Кто их убил? Ты?

Мужчина бросил сердитый взгляд в её сторону.

— Их убил твой любовник Амариго, чтобы защитить тебя. Ах нет, не он, он убежал прятаться во дворец. Значит, их убил твой напарник. Ах нет, он побежал спасать твоего любовника. М-да, вырисовывается невесёлая картина. Молодец, Амариго, здорово придумал: нашёл себе любовницу, которая готова за него умереть! Почему же я да такого не додумался?

— Ты можешь нормально объяснить, что случилось?

— Ты спасла жизнь Амариго и подставила себя под парализующий диск. Амариго быстро отвели во дворец, а тебя оставили умирать от парализующего яда под ногами обезумевших гостей. К счастью, эти двое любезно уволокли тебя в лес. Сама решай, что они собирались с тобой делать. Я проходил мимо, смотрю: по саду волокут девушку, а у неё из чулка вываливается оружие. Я понял намёк, и этим же оружием и воспользовался. Перед смертью эти любезные мужчины сообщили мне название яда.

— И у тебя в кармане случайно оказалось противоядие?

— В жизни бывают очень интересные совпадения, не правда ли? Допрос окончен? Можешь кратко поблагодарить меня, и на этом посчитаем разговорную часть вечера закрытой.

— Спасибо.

Дана подумала, что в жизни действительно бывают очень странные совпадения, особенно те, которые касаются встреч с её мужем. С мужчиной, который невозмутимо притворяется, что никогда с ней не встречался.

Дэкс не ответил, вынул из кармана бутылочку с каким-то порошком, посыпал на мужчин, потом осторожно поднял несколько горящих веток и бросил сверху. После этого он отпрыгнул в сторону, подхватил Дану на руки и побежал. Сзади раздался взрыв, и горькие клубы дыма понеслись за ними вслед. Дэкс закашлялся и прижал лицо Даны к своей груди. Она осторожно втянула носом его запах. Дэкс пах огнём, хвоей и одеколоном, но это был чужой запах. Это не был запах её мужа.

'Я схожу с ума', — подумала Дана и представила, как изменится его лицо, если она спросит, что ел на завтрак их сын.

Через несколько минут между деревьями стали видны огни дворца.

— Тебе не кажется, что Амариго захотел бы допросить этих мужчин?

— Так как я их убил, то допросить их невозможно, — отчеканил Дэкс.

— Но хоть опознать?

— Поверь мне, я всё сделал правильно. Я не ошибаюсь.

— Неужели? Никогда не ошибаешься?

— Никогда. Уж поверь: мои любовницы не убегают, оставляя меня умирать.

Дане показалось, что её с размаху ударили по лицу. 'Мои любовницы...'

Её муж живёт двойной жизнью, и у него есть любовницы.

Она с силой толкнула мужчину в грудь, мир тут же перевернулся, и она упала на траву. Падение слепящей болью отозвалось во всём теле, выталкивая из горла жалобный крик. Дэкс выругался и стремительно нагнулся, натыкаясь на её вытянутую руку.

— Оставь меня. Иди во дворец и ни о чём не волнуйся. Спасибо за то, что ты меня спас, но теперь оставь меня одну.

— До дворца не меньше километра, не будь идиоткой.

— Оставь меня.

Дэкс выругался и исчез в направлении огней. Проследив за его уходом, Дана легла на бок, прижала колени к груди и беззвучно зарыдала, размазывая грязь и слёзы по расцарапанному лицу.

Из-за деревьев за ней наблюдал жёсткий мужской взгляд.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Я понимаю, что вы не удовлетворены, но ничем не могу вам помочь.

Амариго расслабленно полулежал на диване, хитро глядя на Дану, которая взволнованно ходила по комнате.

— Амариго, вы прекрасно знаете, кто прислал сюда наёмных убийц. Почему вы не сказали мне правду? Вы могли хоть предупредить меня.

— Бросьте. Вы знаете, что этих людей мог прислать кто угодно. Вы сами подозревали нескольких гостей.

— Вы знаете, кто прислал этих убийц, но не собираетесь нам говорить. Вы доверились не мне, а Дэксу. Он последовал за нами в лес, допросил наёмников, потом убил их и сжёг тела! Вы попросили его уничтожить следы покушения!

— Зачем вы мне это рассказываете? Я нанял вас, чтобы защитить мою жизнь, и вы прекрасно с этим справились. Я попросил вас о личной услуге: сказать, что вы думаете моём окружении. Вы справились и с этим. Из-за чего вы так разволновались?

— Из-за вас. Почему вы так уверены, что они завтра же не пришлют ещё одного убийцу?

— Поверьте, я знаю, что не пришлют. Это была попытка меня напугать. Они использовали именно этот яд, потому что знали, что у меня есть противоядие.

— Вы дали противоядие Дэксу?

— Да. Я видел, что вас парализовало, и заметил, как Дэкс побежал вслед за вами. Я позвал его и заставил вернуться за противоядием.

— Кто он такой?

— Он — мужчина, который захотел, чтобы вы остались в живых. Вам этого недостаточно?

— Мне бы хотелось его поблагодарить. Как я могу с ним связаться?

— Не волнуйтесь, я передам ему вашу благодарность. — В глазах правителя плескались смешинки.

— Спасибо. Я могу чем-нибудь вам помочь? — Дана с трудом сумела сохранить нейтральное выражение лица.

Амариго улыбнулся: — Даже моя жена так обо мне не заботится! Нет, вы больше ничем не можете мне помочь. Этот противник ни вам, ни мне не по зубам, но он достоин того, чтобы продолжить нашу игру. Кстати, Дэкс сделал мне выговор за то, что мы бросили вас в саду. Мне и самому было неприятно, но я знал, что мне не позволят за вами вернуться. Дэкс сказал, что вы меня любите, раз рискнули из-за меня жизнью, и что я вас недостоин.

— И что вы ответили Дэксу?

Амариго засмеялся.

— Я сказал, что так и быть, куплю вам ещё украшений. Видели бы вы его лицо!

Поддерживая повязку на вывихнутом плече, Дана подошла к Амариго.

— Если вам больше не нужна помощь, тогда прощайте.

— До свидания. Я буду ждать нашей следующей встречи.

Дана направилась к выходу. Когда она уже почти закрыла дверь, Амариго окликнул её.

— Подождите! Если я могу вас как-то отблагодарить...

Дана прислонилась к двери и задумалась. На её расцарапанном, измождённом лице залегли тени.

— Да, вы действительно можете меня отблагодарить.

Амариго вопросительно поднял брови.

— Я не знаю, откуда вы взяли то предсказание, но, если я когда-нибудь приду к вам и попрошу меня убить, то не проявляйте самодеятельность, а сделайте то, что я прошу. Не надо меня спасать.

Глава 7. Корон

— Я раз двадцать оббежал сад, влез во все фонтаны, в каждый куст. Я искал тебя везде! — В голосе Тома была обида.

— Ты уже который раз мне это говоришь. Тебе не нужно оправдываться, всё закончилось хорошо.

Агенты лежали на массажных столах в Арахне. На конвейер Мэд не пустили, так как её рука по-прежнему была на перевязи.

— Я не могу простить себе того, что не передал Амариго охранникам и не вернулся за тобой. Мэд, я оставил тебя умирать!

— Это наша работа, Том.

— Нет, это не просто работа.

— Это. Просто. Работа. Кроме того, я оставила тебя на месте взрыва на Зелёной планете, а ты оставил меня в саду Риталли. Твоя вина за мою вину. Всё, забыли? — Мэд улыбнулась.

— Попробуем.

Мэд напрягла усталые мышцы. — Интересно, куда меня, однорукую, пошлют?

— Боюсь представить, — скривился Том. — Кстати, мне очень интересно, кто тот мужчина, который тебя спас?

— Мне тоже. Амариго ничего не сказал, так что давай спросим у Саймона.

Через два часа они сидели в кабинете начальника. Тот в задумчивости выслушал их отчёт, косясь на больную руку Мэд и опухший синяк на виске.

— Да... Интересный вышел праздник, — заключил он. — Амариго Риталли — выдающаяся личность, так что я не удивлён, что у него много врагов, и что на него работает много агентов.

— Мэд спас брюнет по имени Дэкс. Вы его знаете? — спросил Том.

— Я не могу знать всех агентов, — уклончиво ответил Саймон. — Давайте удержимся от излишнего любопытства. Амариго попросил вас защитить его в случае покушения, и вы выполнили задание. Он вами доволен. То, что он не хочет выдавать вам всех своих врагов, только к лучшему. Вы хотите, чтобы его враги стали вашими?

— Вы правы. И что нам делать дальше?

— Том — ты поможешь Кирту. Мэд — у тебя отпуск на неделю. Потом оба — на бухгалтерию.

Агенты синхронно вскочили со стульев, громко выражая протест. 'На бухгалтерию' посылали агентов, которые проштрафились на последнем задании. Это было кодовым названием для сбора налогов. Помимо поставки продуктов и материалов на Ниаварру, планеты системы Ариадны платили значительный ежемесячный налог. Проблемы с его выплатой возникали достаточно регулярно, и тогда агентов патруля посылали изымать его у правительства той или иной планеты. Силы для этого не требовалось, но были необходимы выдержка, дипломатические навыки и способность анализировать ситуацию на месте. 'Бухгалтерия' была самым ненавистным заданием агентов патруля Ариадны.

В этот раз у Ниаварры возникли проблемы с планетой Корон. Эта горная планета поставляла Ниаварре руду и ценные металлы, и раза три-четыре в год её правительство 'случайно' забывало заплатить налог.

— Какое ещё задание прикажешь дать однорукому агенту? — Саймон развёл руками.

— Через неделю я почти полностью восстановлюсь! — возразила Мэд.

— Да. И поэтому задание на Короне придётся как раз вовремя. Может, тебе повезёт, и они уже завтра заплатят налог, но, судя по тому, что они не удосужились ответить на три запроса, я бы на это не надеялся.

Когда беседа иссякла, Саймон выпроводил Тома и попросил Мэд задержаться.

— А теперь расскажи мне, что произошло. Риталли — очень непростой человек, и телохранителей у него достаточно. Ему нужен был именно ментал?

— Да. Я думаю, что он узнал о моих способностях после случая с повстанцем. Но при этом он несколько раз попытался назвать меня 'Мэд', что подтверждает ваши слова о том, что у него есть свои агенты.

— Ты помогла ему?

— В пределах положенного.

— Он остался тобой доволен. Что-нибудь ещё?

— Да. — Мэд наклонилась вперёд, борясь с неожиданным головокружением. — Агент, который спас меня, Дэкс — это тот самый мужчина, которого я видела на Зелёной планете. Это Роберт, мой муж. Либо он не узнал меня, либо он — отличный актёр.

Лицо Саймона потемнело. — Ты уверена?

Мэд показалось, что ему трудно было выговаривать слова.

— Да. То есть нет. Саймон, у меня мозги отказывают от этой ситуации. Я уверена, что это — Роберт. Физическое сходство неоспоримо — то же лицо, то же тело. Второго такого мужчины не может быть, разве что вы ошиблись насчёт близнеца. Но в то же время, Дэкс не совсем такой, как Роберт — он жёстче, грубее, сильнее, порывистее. У него глубже голос, и он... пахнет по-другому.

— Как всё интересно! — Саймон изогнул бровь. — Дело дошло до обнюхивания?

Мэд покраснела и решительно тряхнула головой. — Нет, это произошло случайно, во время взрыва. Рядом с ним я чувствую себя по-другому, не как с Робертом. Не знаю, как это объяснить...

— Попытайся. — Саймон подался вперёд, с неожиданным интересом ловя её слова.

Мэд неуверенно произнесла: — Вы знаете, как я отношусь к Роберту. — Саймон кивнул, не сводя с неё глаз. — И вот я увидела его на Фаниире, и он такой же, как всегда, но при этом — совсем другой. Это невозможно объяснить. Ты любишь кого-то на протяжении нескольких лет, и вдруг тебя тянет к нему на совершенно ином уровне, и появляется ощущение, что ты никогда с ним не встречалась.

— Тебя тянет к Дэксу? — тихо спросил Саймон.

Мэд хотела просто кивнуть, но, вместо этого, призналась: — Безумно.

Саймон расслабился и пожал плечами. В его глазах промелькнуло облегчение.

— В этом нет ничего удивительного. Если это действительно Роберт, то он был на празднике в другом амплуа. Всё было бы намного хуже, если бы он тебе не понравился, так что не жалуйся.

Мэд сплела пальцы рук и опустила взгляд.

— У него есть любовницы. Он сам мне об этом сказал.

— Но ведь и ты присутствовала на празднике в качестве любовницы Риталли.

В кабинете повисла тяжёлая тишина. Несколько раз Саймон приоткрыл губы, как будто пытаясь что-то сказать, но, в конце концов, сдался.

Мэд встала.

— Я пойду... домой.

— Подожди. Что ты скажешь Роберту?

— Не знаю. Может, я никогда больше не увижу Дэкса, и тогда попробую притвориться, что ничего не случилось. — Мэд почувствовала, что слёзы подступили недопустимо близко и быстро заморгала. — У каждого из нас будет своя двойная жизнь. Главное — чтобы мы были вместе хотя бы в одной половинке.

— Ты настолько любишь своего мужа? — тихо спросил Саймон.

— Да.

— Хорошо. Быть может, я смогу тебе хоть в чём-то помочь. Ответь мне на такой вопрос: а что, если это не Роберт?

— Как такое может быть?

Саймон пожал плечами: — Может, Дэкс использует накладки и грим. Может, он знаком с твоим мужем и решил скопировать его облик? Ты же меняешь свою внешность? Что будет, если однажды в толпе ты увидишь настоящую Дану?

Мэд задержалась у двери, обдумывая это предположение.

— В это трудно поверить.

— Не имеет значения, веришь ты в это или нет. Признайся, чего ты хочешь? Вариант первый: Роберт ведёт двойную жизнь. Добрый, заботливый Роберт и дерзкий, опасный, греховный Дэкс — это один и тот же человек, и тебе придётся ужиться с обоими. Вариант второй: это всего лишь странное совпадение. Дэкс использует облик твоего мужа и никак не связан с Робертом. Ты можешь забыть о Дэксе, вы больше не увидитесь, и вашим отношениям с Робертом ничто не угрожает.

Саймон пристально посмотрел на Мэд и продолжил: — Чего ты хочешь, Мэд?

Мэд сжалась так, что Саймону показалось, что она стала меньше ростом. На лице появился румянец, и она отвела взгляд.

— Оказывается, что я — очень, очень плохая жена, — прошептала она.

Саймон засмеялся: — Плохих жён любят больше, чем хороших. А теперь иди домой и не мучайся выбором, которого у тебя нет.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Несколько секунд Роберт разглядывал стоящую в дверях Мэд, потом обеспокоенно вскочил, подошёл к ней и аккуратно заключил в объятия.

— Скажи, если тебе больно, — нежно прошептал он, поцеловал в лоб, дотронулся до щеки кончиками пальцев и осмотрел висок. Его губы сжались в тонкую полоску, а глаза прищурились.

— Вижу шишку на виске, вижу руку в перевязи... Царапины вижу. Ещё что-нибудь повреждено?

— Нет.

Пытаясь справиться с эмоциями, Роберт отошёл к окну.

— Ты обещала, что не будешь рисковать, — холодно сказал он.

Мэд подошла к мужу, заставила повернуться и заглянула ему в глаза.

— Я была осторожна. Это — чистая случайность. Мне никто не пытался навредить. Нас пригласили на праздник, и там произошла... авария.

Лицо Роберта на изменилось: досада и беспокойство смешались в его взгляде.

— Полагаю, что у тебя есть хоть одна хорошая новость: какое-то время ты побудешь дома.

— Целую неделю!

Мэд очень скучала по дому, но в этот раз не могла радоваться отпуску. Глядя в обеспокоенные глаза мужа, она искала в них ложь, предательство и насмешку, но не находила ничего.

Долгий горячий душ привёл её в чувство. Саймон прав: двойная сущность Роберта возбуждала и оживляла её. Ей хотелось стать частью жизни Дэкса, но она не знала, есть ли у неё на это право. Её работа была надёжно скрыта от мужа, как и его — от неё. Роберт никогда раньше не видел Дану. Кто знает, может, смешливая блондинка с аппетитными формами пришлась ему по вкусу.

Как любить мужчину, если не знаешь его целиком? Если не являешься частью его второй, насыщенной и яркой жизни, далёкой от меня и нашего сына.

Ответ пришёл очень быстро: надо учиться этому у Роберта, ведь он тоже знает всего лишь малую часть меня.

Вечер принёс ещё одну беспокойную мысль: если в постели с Робертом подумать о Дэксе, будет ли это изменой? Ответа Мэд не нашла и проследовала в спальню, где Роберт долго и нежно целовал её, а потом осторожно занимался с ней любовью, стараясь не задеть больную руку.

'Почему-то мне кажется, что Дэксу было бы наплевать на мою повязку', — с досадой подумала Мэд и тут же ужаснулась охватившему её возбуждению.

Неделя пролетела незаметно. Если сначала Мэд постоянно вглядывалась в Роберта, пытаясь найти в нём черты Дэкса, то к концу недели она почти перестала мучиться бесполезными вопросами. Роберт работал дома или ненадолго отлучался в офис. Когда он возвращался, Мэд внимательно разглядывала его, и слова 'мои любовницы' жгли ей язык.

Они гуляли по побережью, купались, строили замки из песка. Кристофер катался на песчанике, учился водить маленькую моторную лодку и всячески наслаждался простыми ежедневными мелочами.

Тёплым вечером, когда они с Мэд бежали по берегу, Кристофер доверил ей свой большой секрет:

— Когда я вырасту, я стану знаменитым секретным шпионом.

— Как же ты сможешь быть сразу и знаменитым, и секретным? — рассмеялась Мэд.

— Потому что все будут знать меня, как тихого и маленького, и не заметят, что на самом деле я — сильный и непобедимый! — невозмутимо ответил Кристофер.

Мэд почувствовала, как её внутренности сковывает льдом.

— Это очень интересная идея, Кристофер. Ты сам такое придумал?

Он пожал плечами: — Да, я сам придумал, а потом рассказал папе. Папа сказал, что я молодец, и что это — отличный план для шпиона.

— Конечно, мой хороший. Твой папа прав, это действительно отличный план, — тихо проговорила Мэд, гладя сына по голове.

На ночь Мэд прочитала Кристоферу сказку. 'В дальнем королевстве на вершине высокой горы жила самая прекрасная принцесса...' Как и ожидалось, к концу сказки самая прекрасная принцесса полюбила самого красивого принца самой чистой любовью, и у них было всё самое-самое. Кристофер заснул, сложив ладошки под щекой, с улыбкой на лице.

'А однажды самый красивый принц познакомил принцессу со своим вторым 'я', у которого были грубые повадки зверя и множество любовниц...' — горько подумала Мэд.

— — — — — — — — — — — — — —

Тёмные глаза смотрели на неё, и она плавилась. Без движения, без касания, без намёка на близость, он рассекал её глазами, и у неё не оставалось сил дышать. Грудь сдавило, в животе разлилось восхитительное тепло, по коже пробежался озноб. Наслаждаясь упоительными изменениями в своём теле, она не сводила взгляда с его глубоких тёмных глаз. Губы защекотало, и она легко коснулась их кончиками пальцев. Соскользнув с подбородка, дотронулась до своей груди и расстегнула пуговицу платья.

Мужчина не двигался. Его взгляд был жёстким и холодным.

Каждая клеточка её тела тянулась к его рукам, стремилась принадлежать. Она исходила горячим глубинным голодом, которого не чувствовала никогда ранее. Ей казалось, что, если он не коснётся её в ту же секунду, она растворится в этом голоде, и всё тело поглотит её же нещадное желание.

Она сделала пару неустойчивых шагов, приближаясь к нему. Потёрлась щекой о его рубашку, сложив у его ног то, что раньше было ею: гордость, силу, независимость. Насладилась его запахом — хвоя, мороз и что-то ещё...

Желание, — вдруг поняла она. Так пахнет желание.

Как будто в подтверждение этого, мужчина рванул её к себе, удерживая запястья за спиной. Поцеловал её глубоко и жёстко...

— — — — — — — — — — — — —

Мэд резко села в постели, задыхаясь и хрипя. Её била дрожь, по спине стекал пот. Заспанный Роберт приподнялся, откинул одеяло и положил руку ей на лоб.

— Тебе плохо? Приснился кошмар?

Мэд не смогла ответить. Во рту пересохло, сердце отчаянно билось. Её сознание не хотело выходить из того безумного сна. Она подалась к мужу и глубоко поцеловала, прикусывая его язык и хрипя дикие, прежде незнакомые слова в его рот. После секундного удивления, Роберт быстро пришёл в себя, притянул Мэд ближе и ответил на её порыв. Дрожащими руками сорвав с себя ночную рубашку, она оседлала его, направляя в себя, срываясь из сна в глубину жёсткого оргазма. Захваченный внезапным голодом, Роберт вцепился в её бёдра, проглотил животный крик и последовал за женой, изливая в неё свою полусонную страсть.

Не замечая боли в руке, Мэд отчаянно прижимала к себе содрогающееся тело мужа, пытаясь что-то доказать, пытаясь понять, что именно так раздирало её душу.

Когда, обессилевшие, они лежали, обнявшись, на скомканной постели, Роберт задумчиво спросил:

— Хотел бы я знать, что такое ты видела во сне.

— Тебя, — честно ответила Мэд.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Корон был безумно красивой планетой. Горные массивы прятали между собой синие озёра, быстрые реки и безграничные поля. На подлёте Мэд приникла носом к стеклу и наслаждалась видом.

— В этом регионе начался сезон дождей, — констатировала она. — Надеюсь, нам удастся хоть на денёк выбраться в горы. Давай не будем усердствовать с гримом, а то упаримся в горах.

Том посмотрел на расстилающуюся под ними сочную влажную зелень, обрамлённую острыми осколками гор.

— А что будем делать с твоей рукой?

— Выдержу. Она уже почти зажила.

Том втиснул хоппер на тесную транспортную площадку правительственного центра.

— У них, как всегда, не протиснуться, вся планета летает!

Через полчаса по трапу сошли Алисия и Арнольд Арри. Оба с блестящей рыжевизной в прямых каштановых волосах, с любопытными карими глазами, привлекательные и энергичные. Брат с сестрой протянули документы служащему таможни.

— Вы работаете на администрацию правительства Ниаварры? — с неприязнью спросил тот. Было очевидно, что он знал о причине их приезда.

Они улыбнулись и синхронно закивали.

— Как долго вы планируете оставаться на Короне?

— Пару дней, в зависимости от ситуации. — Арнольд выразительно посмотрел на мужчину.

Таможенник вернул им документы, и они направились в сторону города. Алисия была погружена в свои мысли, когда Арнольд резко остановился.

— Что-то не так.

Алисия тут же сгруппировалась и отлетела за ближайшее дерево. Арнольд последовал за ней, но вокруг было тихо. Бесконечные ряды хопперов поблёскивали на слабом солнце, которое только-только начало выползать из-за туч после очередного дождя.

— Видишь что-нибудь?

— За нами кто-то следит. Третий хоппер слева, за ним мелькнула тень.

Алисия проверила жилет. — Уверена, что местные нам не рады.

— Вопрос только в том, до какой степени они нам не рады.

— Убивать нас нет смысла. Ниаварра пришлёт других агентов, да ещё и обидится. Брать нас заложниками тоже опасно: у них здесь на всей планете населения меньше, чем в Еоне. Войну им не потянуть. Так что, скорее всего, они просто следят за нами и пытаются напугать.

Арнольд сделал осторожный шаг в сторону, держа хоппер на прицеле. Ничто не нарушало тишину и покой, только солнечные зайчики прыгали в глубоких тёплых лужах.

Двигаясь бок о бок и не опуская оружия, агенты продолжили путь.

— Показалось?

Алисия покачала головой. — Тебе никогда не кажется, братик.

Город располагался на склоне горы. В верхней её части красовались богатые кварталы, дворец правителя и важные государственные здания. В низинах жили люди более низкого достатка, а на окраине города царила бедность. Здесь, в основном, жили те, кто работал на рудниках. Стоя в грязи, скопившейся во дворах после трёхдневного дождя, агенты подняли головы и посмотрели на сияющий на солнце дворец из синего камня.

— Интересно, нам разрешается впадать в культурный шок? — поинтересовался Арнольд.

— Какая разница, разрешается или нет. Ты всё равно впадаешь в него каждый раз, когда мы прилетаем на Корон.

Держась за подъёмные канаты, они заскользили в верхнюю часть города. Гостиница 'Топаз' встретила их привычным холодным гостеприимством. Все гостиницы и рестораны в центре носили названия драгоценных камней.

— Две совмещённые комнаты в аренду на три дня. Включите в стоимость завтрак и пропуск на канатную дорогу, — попросил Арнольд.

Клерк смотрел на них с неприкрытой неприязнью.

— Мне почти неудобно, что мы осквернили их гостиницу своим присутствием! — прошептала Алисия.

Вид из окна был великолепен: ровная череда спускающихся под гору домов, яркая зелень полей и металлическая строгость горных хребтов. С высоты не было видно грязи, развалившихся заборов и голодных детей. Едкий запах человеческого горя не достигал вершины горы.

'Вот именно то, что мне нужно, — подумала Алисия. — Простор, власть природы и опустошающая разум физическая нагрузка. Мне необходимо найти время для пробежки в горах'.

Через полчаса они стояли в приёмной правительства Корона.

— Мы очень сожалеем, но начальник отдела финансов не сможет сегодня с вами встретиться. Он уехал по важному делу и вернётся в столицу только через два дня.

Молоденькая щуплая блондинка нервно вертела в руках карандаш.

— Мы приехали по вопросу оплаты налогов. Не могли бы мы поговорить с заместителем начальника? — Арнольд не собирался ослаблять напор.

— Извините, но заместитель тоже в отъезде. Примите наши извинения и воспользуйтесь этой возможностью, чтобы насладиться гостеприимством нашего центра.

Агенты переглянулись. — Мы вернёмся через два дня.

— Интересно, где в это время прятался сам господин начальник — в шкафу или под столом? — прошептал Арнольд уже на выходе.

Они вернулись в гостиницу, собрались, перекусили и, забежав в пару магазинов, отправились в горы.

Горный бег был одним из традиционных видов спорта патруля Ариадны. Совмещая высотный бег с быстрыми спусками, подъёмами и ориентировкой на местности, агенты тренировали навыки и поддерживали дух соревнования в своих рядах. Раз в год, все желающие отправлялись на север Ниаварры бороться за титул 'горного барса'.

Поднявшись на вершину, нависающую над королевским дворцом, агенты сверили карты, застегнули снаряжение и устремились вдоль хребта. Несмотря на то, что они ни разу не выиграли титул 'горного барса', оба очень любили горный бег. Арнольд сначала оглядывался на Алисию и пытался держаться рядом, но она пригрозила ему и демонстративно спрыгнула на другую сторону хребта. С недовольным выражением лица мужчина побежал вперёд, и вскоре Алисия потеряла его из вида.

Некоторое время она бежала, не останавливаясь. Шум в ушах и лёгкая дезориентация выпустили в кровь массу адреналина. Пьянящий горный воздух, бесконечная красота пейзажа и иллюзия полной свободы стали её излечением. Алисия прибавила скорости. В три больших прыжка она достигла края отвесной скалы и замерла, глядя вниз. Адреналин бурлил и заставлял желать большего. Она пожалела, что из-за больной руки не сможет спуститься вниз по скале. Ей хотелось риска, борьбы, физического измождения. Она снова побежала вперёд, спрыгивая в ущелья и заползая в пещеры. Мышцы гудели от напряжения, волосы слиплись от пота, но всё это стоило глубокого чувства удовлетворения, которое копилось в её душе.

Наконец, она остановилась передохнуть на неровной площадке, где шершавую тёплую поверхность камня пересекала горная речка. Протиснувшись между камней, струи бешено устремлялись вперёд, чтобы сорваться вниз и взорваться серебристыми брызгами на следующей площадке.

Аккуратно сняв парик, Алисия разделась и ступила в ледяную бурлящую воду. Масса мокрых тёмных кудряшек рассыпалась по её спине. Она с трудом удерживалась за шаткие камни, стараясь не сдаться воле воды. Потом она долго лежала на камнях, отдавая себя ленивым лучам солнца и думая о том, что физические мучения не способны излечить душевную боль до конца.

Они встретились с Арнольдом в низине, защищённой от ветра цепочкой гор. В самом центре темнело озеро, разбухшее от обильных дождей. Алисия добралась туда уже затемно. Ко времени её появления Арнольд успел поставить палатку, развести костёр и оббежать окрестности, пытаясь соединиться с ней по ладошке.

— Мы договорились встретиться в семь часов, — рассерженно крикнул он.

Алисия тряхнула всё ещё мокрыми кудряшками: — Извини, я заигралась.

Он ощупал её одежду: — Где твой парик? Ты купалась? Вода же совсем ледяная?

— Мне понравилось.

Алисия села к костру и замолчала.

Том присел на корточки рядом с ней.

— Дай мне шанс. Скажи мне, что тебя гложет. Может, я смогу тебе помочь, а может, и нет. Но, как минимум, постараюсь.

В его глазах было столько нежности, что, несмотря на тысячи причин, заставлявших её молчать, Алисия ответила: — Я влюблена в мужчину.

Арнольд шумно выдохнул. — Почему тебя это расстраивает? Твоё чувство не взаимно?

— Этого мужчины не существует.

Несколько секунд каждый думал о своём. Потом Арнольд осторожно спросил: — Совсем не существует?

— Для меня не существует.

— Я думал, что ты и Саймон... что между вами что-то происходит, — признался он.

— Нет.

— Извини. Последний вопрос: гадалка на Фаниире сказала, что твой мужчина лжёт. Это оказалось правдой?

Алисия опустила голову: — Да.

Они заснули рано, под мерное потрескивание костра и отдалённый плеск воды. Утром они быстро искупались в холодном озере и снова отправились в горы.

— Сегодня побежим вместе, ладно? — попросил Арнольд. Алисия кивнула. И снова вокруг них потянулись хребты, бурлящие реки и скользкая зелень склонов. К вечеру, обессилевшие, они начали спускаться в низину. Сняв снаряжение, они установили палатку, разделись и нырнули в ледяную воду.

— Я окончательно испортила парик.

— Утопи его.

Алисия встряхнула мокрыми кудряшками и засмеялась.

Когда они вышли из воды, на берегу их встретили несколько вооружённых мужчин. Их лица невозможно было разглядеть в темноте.

— Кто вы такие? — Один из мужчин подошёл к ним, держа перед собой оптическую дугу.

— Мы туристы.

— Вы всегда берёте в походы столько оружия?

— Только когда надеемся на встречу с вами, — усмехнулся Арнольд, подбираясь поближе к напарнице.

— Я спрашиваю ещё раз: кто вы такие?

— По-прежнему, туристы.

— Алисия и Арнольд Арри... — протянул один из мужчин, разглядывая документы в свете костра. — В вашей семье очень оригинальная приверженность букве А. Кстати, одного из нас зовут Аммон. Он может стать вам прекрасной парой, Алисия.

— Можно, я оденусь? — спросила девушка.

— Вообще-то вы нам нравитесь именно так, в нижнем белье. Думаю, что это поможет вам быть с нами откровенной. — Мужчина поддел их одежду носком сапога и отбросил в костёр. — Я спрошу ещё раз: кто вы и что вы здесь ищете?

Борясь с парализующим холодом, Алисия прищурила глаза и посмотрела на окружающие её тени, считывая их ауру. Злоба, уверенность в себе, сила, желание... а вот это уже опасно. Она настроила ментальную связь с Арнольдом: — Я смогу ментально парализовать только двоих. Их здесь слишком много.

Арнольд слегка кивнул. Преимущество было на стороне окруживших их мужчин.

— Обещаю, что долго вы молчать не будете, — сказал мужчина, подошёл к Алисии и провёл рукой по её груди. Мокрое нижнее бельё треснуло в его пальцах. Арнольд рванулся на помощь, но был остановлен свистом парализующего диска. Он упал на песок, глядя на Алисию безумными глазами, в которых отражались блики костра. Справа раздались шаги.

— Я проверил, они здесь одни. — Мужчина приблизился к костру и остановился, глядя на пленников. Алисия задержала дыхание, почувствовав, как надежда расцвела где-то в глубине её сознания: перед ней стоял тот самый пленник с Фанииры. Сирил. Она прикрыла глаза и повернулась к мужчине, заговорив с ним по ментальной связи. Напомнила о их прошлой встрече и поклялась, что они здесь всего лишь на отдыхе. Мужчина вскрикнул, потом замер, глядя себе под ноги.

— Что с тобой, Сирил?

— Да хрень какая-то укусила. — быстро нашёлся мужчина. Он тряхнул ногой и повернулся к Алисии. Подойдя ближе, долго разглядывал её лицо, потом повернулся и посмотрел на её профиль.

— Понравилась? — засмеялся один из мужчин.

— А как она может не понравиться? Ты же знаешь, что я обожаю брюнеток. — Мужчина подёргал Алисию за длинные тёмные волосы, внимательно осмотрел Арнольда, потом незаметно подмигнул и отошёл к остальным. Некоторое время они о чём-то совещались, потом ушли чуть подальше и долго и оживлённо спорили. Наконец, Сирил вернулся к пленникам и громко сказал:

— Меня зовут Сирил. Вы наши пленники, и мы отведём вас на допрос. — После этих слов он наклонился к Алисии и прошептал: — Тогда, на Фаниире, вы сдержали слово и не выдали мою семью, и теперь я возвращаю долг. Я сделал для вас всё, что мог. Отпустить вас я не могу, но никто из мужчин вас не тронет. — Девушка благодарно кивнула в ответ.

После этого начался ад. Мужчины завязали им глаза, стянули ремнями руки и повели за собой. Действие парализующего диска ещё не прошло, поэтому Арнольда волокли по камням. Им разрешили надеть ботинки, но ничего другого. Сирил набросил на плечи Алисии свою рубашку, но она не защищала ни от холода, ни от колючих веток. Они спотыкались, падали, но мужчины не останавливались и нещадно тащили их за собой.

— Так, значит, я был прав, и ты действительно помогла Сирилу во время ареста? — прошептал Арнольд.

— Если бы я ему не помогла, мы бы сгорели вместе с нашей одеждой. Повстанцы не шутят, — ответила Алисия по ментальной связи. Она вспомнила картины из памяти Сирила: любящие глаза счастливой женщины и чудесная маленькая девочка.

Они шли всю ночь. Ветви хлестали по коже, мышцы болели, тело покрылось царапинами и заледенело от холода. Мысли устало плескались в затуманенной болью и усталостью голове, но страха она не чувствовала. Она думала только об одном — Дэкс.

Дэкс. Он как-то связан с повстанцами, а они ведут их на свою базу.

Её охватило безрассудство, полное и бесповоротное. Она думала не о грозящей им участи, а о том, что у неё появилась возможность снова увидеть Дэкса.

Когда ведущий её мужчина, наконец, остановился, Алисия упала на землю и выдохнула накопившееся напряжение.

— Встань! — Он сорвал с её глаз повязку.

Они стояли перед входом в просторную пещеру. Рядом с ней стоял Арнольд, также исцарапанный, пораненный и заледеневший. Похоже, что его ещё и били.

Их толкнули вперёд. Длинный, тёмный проход перешёл в широкое ущелье, на дне которого были выстроены бараки.

— Смелые вы ребята. Неужели не боитесь обвалов? — поинтересовалась Алисия, еле двигая заледеневшими губами.

Мужчина подтолкнул её к входу в центральный барак и открыл дверь. Её ослепил яркий свет. Она сделала шаг вперёд, споткнулась о порог и упала на каменный пол. Колено пронзила острая боль, и, застонав, Алисия прикусила губу, чтобы сдержать слёзы.

Какое-то время в бараке было тихо, потом раздалось ругательство, кто-то переступил через её тело и вышел, захлопнув дверь.

Алисия лежала на полу, привыкая к яркому свету. Арнольд сидел рядом, держа её за руку. В комнате больше никого не было. Из-за закрытой двери доносились обрывки разговора, щедро присыпанного руганью.

— ...как какие-то звери... никакого доверия... чего вы хотели добиться... зачем мне это... бесполезная аггравация... мы не готовы к столкновению...

Алисия осторожно приняла сидячее положение, пытаясь не потревожить колено. Рубашка слетела с плеч при падении, и она осталась в нижнем белье и ботинках, измазанная кровью и грязью.

Через некоторое время дверь открылась и в комнату вошёл Дэкс. Алисия ждала этой встречи и теперь смотрела на мужчину с напряжённым ожиданием. Он неприязненно оглядел её, покосился на Арнольда, откашлялся и приступил к допросу.

— Алисия и Арнольд Арри?

— Да.

— Туристы?

— Да.

— Больше ничего не хотите сказать?

— Нет, — с лёгким недоумением ответил Арнольд, ожидавший чего угодно, только не такого поверхностного допроса.

— Вот и отлично.

Дэкс подошёл к Арнольду и показал на дверь. — Пойдёмте, я покажу вашу комнату.

— Комнату? Если можно, я бы хотел остаться с Алисией. — Арнольд беспомощно дёрнул связанными руками.

— Ах-да, простите, вы же брат и сестра. Не волнуйтесь, с ней всё будет в порядке. — Дэкс решительно вывел Арнольда из комнаты.

Алисия осталась одна.

— Что со мной происходит? — ошалело прошептала она. От одного присутствия этого мужчины она чувствовала себя так, как будто кто-то обрубал корни, привязывающие её к нормальной жизни. Её цели, идеалы, принципы — всё оставалось где-то внизу, а она парила над землёй, не в силах сосредоточить своё внимание ни на одном движении, ни на одной мысли.

Дверь резко открылась, и она вздрогнула от неожиданности.

Дэкс поморщился: — Не бойся, я не собираюсь причинять тебе боль.

Он развязал ремни, стягивающие её руки, и помассировал запястья, восстанавливая кровообращение.

'Я знаю, что ты не причинишь мне боль', — хотела сказать она, но, вместо этого, всё вокруг закрутилось, в ушах запел прибой, и боль затянула её в блаженный обморок.

— — — — — — — —

— Готово?

— Да, несите её.

— Оставьте нас, она не одета.

— А вы?

— Я сказал, выйдите!

Слова доносились до Алисии издалека. Она почувствовала, как кто-то снимает её ботинки и её опускают в тёплую воду, пахнущую травами. Кожу нещадно защипало, Алисия взвизгнула и попыталась выбраться из воды, но сильные руки удержали её на месте.

— Всё в порядке. Потерпи немного. Надо очистить раны.

Алисия открыла глаза и осмотрелась. Она лежала в примитивной каменной бадье в месте, которое служило кому-то ванной комнатой много десятилетий назад. На ней по-прежнему было нижнее бельё.

— Увольте дизайнера этого интерьера, — прохрипела она и закашлялась.

Дэкс стоял на коленях рядом с бадьёй и держал её в воде. На полу рядом со стопкой полотенец стояли её ботинки.

Увидев, что она в порядке, Дэкс отпустил Алисию и встал с колен.

— Ты — повстанец, — констатировала она.

— Плечо прошло?

— Почему плечо? Колено. Я ударила колено.

Дэкс иронично изогнул бровь: — Будешь настаивать на том, что ты — Алисия? Или у тебя, кроме Даны и Алисии, есть ещё десяток других имён?

— Называй меня, как угодно. — Она погрузилась под воду с головой, вынырнула и аккуратно вымыла лицо. Встряхнув волосами, повернулась к Дэксу. Он смотрел на неё немигающими тёмными глазами, и на его лице не было и тени улыбки.

'Совсем как в моём сне, — подумала Алисия и почувствовала, как в животе закручивается тугой комок желания. — О нет, только не это!' — Она решительно тряхнула головой.

Стараясь отвлечь себя от этих мыслей, она поинтересовалась: — Вы со всеми пленниками так поступаете: сначала мучаете, потом купаете?

Наморщив лоб, Дэкс промолчал, потом снова приблизился к ней и наклонился прямо к её лицу. Твёрдая, решительная линия подбородка, внимательные глаза, мягкие губы — всё это было так близко к её телу, что она почувствовала, что распадается на части прямо там, в тёплой воде, в чужом доме, на чужой планете. Её зрение потеряло фокус, губы онемели, глаза расширились, и она застыла в немом ожидании его прикосновения.

Лицо Дэкса было всего в нескольких сантиметрах от её. Он осторожно коснулся подбородка, слегка повернул её лицо в сторону и оттянул кожу под глазом. После этого резко выпрямился.

— Так и знал, на тебе цветные линзы. Надо вынуть, а то повредишь глаза в этой воде.

Алисию захлестнула невыносимая волна стыда. Вот же, надумала всякое, а он просто пытается разглядеть её настоящую внешность. Она поднесла руки к лицу и поняла, что они дрожат настолько, что ей самой ничего не сделать. Лицо Дэкса напряглось, он снова опустился перед ней на колени, взял за руки и опустил их в воду.

— Грейся, я тебе помогу. — Он аккуратно вынул линзы, положил их на край бадьи и снова посмотрел на её глаза. На его лице отразилось изумление. Он наклонился к её лицу и улыбнулся доброй, почти детской улыбкой.

— Зелёные! У тебя зелёные глаза. Совсем зелёные, как лягушки.

Его изумление было таким неуместным и таким искренним, что Алисию затопило отчаяние. 'Мой муж — сумасшедший. У него раздвоение личности', — ужаснулась она, впервые задумавшись о такой возможности.

— Не мог бы ты оставить меня одну? Мне бы хотелось снять бельё.

— Да, конечно. Я принесу тебе чистую одежду.

Лицо Дэкса снова сковало равнодушие.

Когда Алисия вышла из ванной комнаты, он рассматривал документы за широким деревянным столом. Она поплотнее запахнула рубашку на груди и поёжилась. Жёсткая ткань щекотала кожу, снова вызывая возбуждение. Не глядя на неё, Дэкс протянул небольшой флакон.

— Это мазь для царапин и ран.

Волоча за собой больную ногу, она подошла к Дэксу и осмотрела флакон.

— Вы всегда моете и лечите пленников перед тем, как пытать?

Не дожидаясь ответа, она села на угол постели, закатала брюки и нанесла немного лечебной мази на рану. Кожу нещадно защипало, и Алисия не сдержала шипения.

— В патруле все агенты такие выносливые? Мне подуть на твою царапинку? — с усмешкой поинтересовался Дэкс.

Алисия не ответила. Значит, он не скрывает, что знает, кто она такая. Что ж...

— Я готова, — закончив с мазью, она поставила флакон на пол.

— К чему?

— К тому, что ты собираешься со мной делать. Допрашивать, пытать... давай, начинай. У меня много дел, и я не могу здесь засиживаться.

— Я не собираюсь тебя пытать. — Дэкс развернулся к ней и, поколебавшись, сказал: — Прими мои извинения. Мои люди перестарались... они видели, как вы бежали по горам, и поняли, что вы — не обычные горожане. Найдя оружие, они решили, что вы — шпионы, которые ищут нашу базу. Поэтому они к вам так и отнеслись. Вы искали нашу базу?

— Если я скажу 'нет', ты мне поверишь?

— Да.

— Ты очень доверчивый.

— Я знаю, зачем вы здесь: Корон опять не заплатил налоги. Когда вас ждут в правительстве?

— Нас уже ждут.

— Ты опоздаешь. Я хочу тебе кое-что показать.

Алисия встала с кровати и приготовилась протестовать, но быстро поняла, что выбора ей не предоставят.

— Ничего с тобой не случится, — заверил Дэкс. — Неужели ты думаешь, что Амариго мне простит, если я причиню тебе вред? — неприязненно усмехнувшись, он снова отвернулся к столу. — Ты вернёшься в город завтра вечером. А твоего так называемого брата я сразу отправлю обратно. Он уже всем надоел, требуя, чтобы его отвели к тебе. Я полагаю, что он тоже твой любовник?

— Скажи ему, что со мной всё в порядке.

— Непременно. Надо же, какая трогательная ситуация!

— Что ты собираешься мне показать?

— Наберись терпения. Сейчас тебе принесут еды, и я осмотрю твою ногу.

Дэкс проигнорировал попытки протеста и вышел из комнаты.

Алисия встала с кровати и осмотрела помещение. Дверь Дэкс не запер, и в проходе было открыто окно. Она осторожно выглянула наружу: двор пустовал. Однако сбегать с горной базы повстанцев с больным коленом было плохой идеей. Алисия попробовала настроить ментальную связь с Арнольдом, но расстояние до его комнаты было слишком большим. Если его отпустят раньше, он сразу вызовет Саймона, и тот пришлёт подмогу. Подумав об этом, Алисия успокоилась.

— Уже покидаешь нас? Так скоро? — раздалось над её ухом. Алисия вздрогнула и ударилась головой об оконную раму. — Далеко бы ты ушла в таком состоянии?

— Я не собиралась никуда уходить!

— Ешь!

— Я не голодна.

— Я сказал, ешь. — На большом подносе лежало нарезанное мясо, хлеб и овощи.

— А Арнольд?

— Покормили, — отрезал он.

— Можно мне его увидеть до того, как он уйдёт?

— Нет.

— Ты не боишься, что он кому-то сообщит о вашем местонахождении?

— Нет.

— Но это же глупо! Ваша база расположена не так уж и далеко от центра.

— Ты уговариваешь меня его убить? — усмехнулся Дэкс.

— Позволь мне его успокоить, чтобы он не поднимал тревоги.

— У нас есть более эффективные методы его успокоить.

Алисия прикусила язык, но на её лице не дрогнула ни одна мышца. Они собираются стереть Арнольду память. Ледяной страх пополз по её коже. А вдруг и ей тоже сотрут память? А вдруг что-то пойдёт не так, и она забудет свою семью? Страх сковал лицо, затуманил взгляд. Что Дэкс собирается ей показать? Да и какой смысл что-то показывать, если потом ей сотрут память? Она заметила, что Дэкс внимательно изучает её лицо, и заставила себя успокоиться.

— Не смотри на меня так! — резко сказала она. — Я ни о чём не собираюсь тебя просить, так как ты всё равно всё сделаешь по-своему.

— Сделаю. Но ты всё равно можешь попросить.

— Не дождёшься.

Пожав плечами, Дэкс оставил её одну. Перекусив и растянувшись на постели, Алисия начала тщательно раскладывать собранные ею факты. Итак, Дэкс, то есть Роберт, занимает какую-то значительную должность среди повстанцев. Он многое знает о патруле, и он как-то связан с Амариго. Дэкс сразу же её узнал, что наводит на определённые мысли. Однако он не спешит признаваться в своей двойной жизни. Он отнёсся к ней достаточно бережно. Интересно, а как обычно берут в плен мать своего ребёнка? Эта мысль была настолько невероятной, что она рассмеялась.

Оставался ещё один факт, и она не знала, что с ним делать: этот мужчина одним своим присутствием обрубал её связи с реальностью. Напрочь. Она должна с этим справиться, хотя и не знает, как. Этот эффект нужно пережить, перестрадать, списать на необычность ситуации, и тогда это безумие пройдёт.

Алисия провалилась в тяжёлый сон.

Она проснулась вечером и нервно села на постели. Сердце бешено колотилось, губы покалывало. Она быстро осмотрела себя: свободная рубашка съехала с плеча, брюки помялись. Тот факт, что на ней была надета одежда Дэкса, запустил волну возбуждения внутри живота. Ведь вроде сколько раз она надевала рубашки мужа, но в этот раз всё было по-другому.

Дэкс что-то писал за столом, не глядя на неё. Алисия мысленно погладила его спину, бедра, представила, как он разворачивается к ней, опрокидывает её на кровать...

— Готовишься метать кинжал?

Ох...

— Сколько я проспала?

— Несколько часов. Мы до завтра никуда не поедем.

— Я могу спать дальше?

— Делай, что хочешь.

Алисия развернулась к стене, пряча покрасневшее лицо. Делать то, что она хотела, ей как раз и не следовало.

Она долго не могла заснуть, силясь разобраться в своих чувствах. Почему ей казалось неправильным так тянуться к тому, кого она считала своим мужем?

Когда она проснулась в следующий раз, уже светало. Поняв, что больше заснуть не удастся, она попробовала встать. Колено опухло и настойчиво ныло. Дверь и окно были заперты, и, осмотрев пустую комнату, Алисия побрела в ванную. В каменной бадье по-прежнему стояла вчерашняя вода. В углу находилось подобие туалета и кувшин с водой. Кое-как умывшись, она вернулась в комнату и осмотрела стол на наличие документов. Не найдя ничего интересного, забралась на кровать и стала ждать.

Дэкс ворвался в комнату и тут же повернулся к ней, как будто не ожидал застать на месте.

— Выспалась? Сейчас принесут еды, а я пока осмотрю твоё колено.

Не обращая внимание на её протесты, Дэкс закатал брючину и приступил к осмотру.

— Ты когда-нибудь обращаешь внимание на то, что тебе говорят окружающие? — злобно спросила она.

— На то, что говоришь ты — нет. Однако сейчас я сделаю исключение, так как собираюсь задать тебе несколько вопросов.

Алисия напряглась. — Задавай!

Дэкс втёр мазь в колено, потом замотал его куском ткани. — Извини, у нас здесь есть только примитивные средства.

Алисия усмехнулась: — Как же так? У вас же здесь тайное логово! Вы должны иметь всё необходимое на случай войны: чтобы пересадить органы, пришить конечность и тому подобное.

— У тебя очень извращённые представления о нашей жизни.

— У меня нет никаких представлений о вашей жизни, — парировала она.

— Вернёмся к моим вопросам. От твоих ответов зависит очень многое.

— Даже так? Мне стоит волноваться?

— Нет. Никто не покушается на любовниц Амариго Риталли. Мне и так придётся ответить ему за каждую царапину на твоём драгоценном теле. Я бы хотел кое-что тебе показать. То, как ты ответишь на мои вопросы, определит, смогу ли я это сделать.

— Не тяни.

— Вопрос первый: почему ты работаешь на патруль?

Этим, казалось бы, простым вопросом Дэкс вогнал Алисию в неожиданный ступор. Она отвела глаза, пытаясь скрыть свои раздумья. Лгать не имело смысла.

— Так получилось. Я — сирота. У меня были подходящие физические данные, и мне предложили место в академии. — Не собираясь рассказывать о ментальном даре, Алисия потупилась и быстро заморгала, надеясь вызвать у Дэкса жалость.

— Давай без спецэффектов. Ты не ответила на мой вопрос. Я спросил, почему ты работаешь на патруль. Что тебя привлекает в этой работе? Риск? Деньги? Любовники на каждой планете? Власть?

Алисии не нужно было долго думать об ответе.

— Необычные проблемы, неординарные решения, адреналин, возможность делать то, что не могут сделать другие, возможность помочь кому-то так, как не может помочь никто другой.

Дэкс долго гипнотизировал её оценивающим взглядом. — А что, если тебя заставляют делать то, что кажется тебе неправильным и несправедливым?

Алисия улыбнулась: — Именно тогда я и стараюсь находить неординарные решения проблем. Обычно мне везёт, и я нахожу компромисс.

— А если бы ты не смогла найти компромисс?

— Это теоретический вопрос, откуда же мне знать ответ?

Дэкс согласно кивнул. — Амариго именно так тебя и описал. И вот чего я не понимаю: он мог нанять себе кого угодно. Есть много агентов сильнее и быстрее тебя, много агентов, которые за деньги сделали бы для него всё, что угодно. Зачем ему потребовался агент с совестью? Какая ему от этого выгода?

— Ты забываешь о моей неземной красоте и непревзойдённой грации?

Дэкс вздохнул и покачал головой: — Ах да, извини, куда же я смотрел. Почему Амариго нанял именно тебя? Это мой последний вопрос.

Почему Дэкс ведёт такую странную игру? Зачем притворяется, что не знает о ментальном даре? Неужели у него действительно раздвоение личности?

Стараясь не думать о такой ужасающей возможности, Алисия пожала плечами: — Об этом лучше спросить его самого. Он нанял агента — и ему прислали меня. Могло быть и хуже: не забывай, что жизнь ему я всё-таки спасла.

— Хорошо. Попробуй встать, нам пора. — Дэкс открыл дверь и вывел Алисию к проходу в пещеру. За ними последовало несколько мужчин, но он остановил их выкриком 'Скоро вернусь'.

Через пару минут ходьбы, глянув на хромающую гостью, Дэкс скривился и одним рывком поднял её на руки.

— У меня очень мало свободного времени, — объяснил он.

— Полагаю, что моего согласия ты спрашивать не собираешься.

— Не тешь себя надеждой: я тебя не девственности лишаю, а до хоппера несу!

— А всё-таки, прижимаешь к себе очень нежно!

Дэкс отодвинулся, неся Алисию на вытянутых руках.

— О, нет, уже поздно. Наши объятия были слишком интимными! Теперь ты, как честный мужчина, обязан на мне жениться, — протянула она, надеясь, что в его глазах промелькнёт хоть что-то. Хоть крохотный проблеск Роберта. Ничего.

Дэкс рывком поставил Алисию на ноги. — Сама дойдёшь. В конце тропы повернёшь влево. Жду. — С этими словами он оставил её позади.

Пару секунд она упивалась свободой, потом, поняв, что всё равно не сможет, да и не захочет убежать, поковыляла по указанному маршруту. Дэкс терпеливо ждал её в хоппере. Когда она на пыталась вскарабкаться по трапу, он даже не повернулся в её сторону. Разместившись в пассажирском кресле, она пристегнула ремни, и Дэкс тут же завязал ей глаза.

Приземлились они в горах. Дэкс вразвалочку шёл по горной тропе, а Алисия прихрамывала следом.

— Знаешь, если тебе снова захочется понести меня на руках, то не сдерживайся.

— Я потерплю.

— Как далеко нам идти?

Дэкс показал на небольшую расщелину около вершины скалы, потом покачал головой, поднял Алисию на руки и начал мерно одолевать подъём.

— Ладно, если не хочешь, то не женись, но обещай, что не оставишь меня на этой вершине, — пробурчала она.

Когда они вошли в расщелину, Дэкс поднёс палец к губам и протиснулся между камней, прижимая Алисию к себе. Через некоторое время послышался мерный гул, перебиваемый равномерными ударами. Дэкс остановился, поставил Алисию на землю и чуть слышно прошептал: — Просто смотри.

Она сделала несколько осторожных шагов и выглянула из-за каменного края. Когда её глаза привыкли к темноте, она разобрала, что они смотрят сверху на огромный карьер, в котором копошились сотни людей. Клубящееся, густое облако пыли скрывало остальное. Эта картина казалась совершенно нереальной, как будто восстановленной из страшного прошлого, ушедшего много десятков лет назад.

Алисия повернулась к Дэксу, собираясь задать ему вопросы, но он, не церемонясь, закрыл ей рот ладонью и вывел из расщелины.

Выйдя на свежий воздух, Алисия села на землю и посмотрела на посеревшие от пыли руки. — Что это? Как такое может быть? Там люди? — Она терялась в своих же вопросах.

Дэкс присел рядом. — Я думал, что тебе будет интересно увидеть ваших налогоплательщиков. Что бы тебе ни говорили о взаимозависимости планет, Корон — это колония Ниаварры. Если приглядеться, то ситуация на других планетах мало чем отличается от этой. Ниаварра правит системой Ариадны, используя шантаж и грубую силу. Ты только что видела тех людей, которые поставляют на Ниаварру руду, цветные металлы и те деньги, которые ты соберёшь сегодня. Пошли.

С этими словами, проигнорировав шок и растерянность Алисии, он поднял её на руки и начал спускаться вниз. Когда он посадил её в кресло хоппера, она сама завязала себе глаза.

— Не завязывай глаза, мне больше нечего скрывать. У нас будет ещё одна остановка, а потом я доставлю тебя в центр.

— Зачем?

— Зачем остановка?

— Нет. Зачем ты мне это показываешь?

— Чтобы ты знала правду. Ты настолько убеждена в том, что правда на твоей стороне, что мне захотелось стереть эту уверенность c твоего лица.

— И зачем тебе это нужно?

— Я уже сказал, и мне нечего добавить.

— Теперь что? Что мне делать? — Злоба закипела в Алисии. Этот мужчина, шаг за шагом, рушил её аккуратно построенный и годами выстраданный мир.

— Это решать тебе.

— Для чего ты это сделал?

— Чтобы ты перестала врать себе.

— Я! Чтобы Я перестала врать СЕБЕ? — Алисия сорвалась на крик и еле успела закусить губу, чтобы остановить поток слов. Огромным усилием воли она снова переключила разговор на Дэкса. — А как насчёт ТЕБЯ? Скажи мне, что ТЫ делал на Зелёной планете? Вы появились там за несколько минут до взрыва, я вас видела. Как это укладывается в ваш моральный кодекс?

Дэкс повернулся к ней, угрожающе сжав кулаки.

— Я подозревал, что это была ты. Так скажи мне, что именно ты видела. Ты ведь тоже была там в момент взрыва, но я не спешу взвалить на тебя подозрения. Включи мозги: неужели ты поверила, что пара ваших ребят на хопперах действительно потушили массивный пожар? У них хватило порошка всего на пять деревьев, остальное пришлось тушить нам. Такой вариант тебе в голову не приходил? — Дэкс ударил кулаком по панели управления, и она жалобно запищала. — Тебе не приходило в голову, что мы способны на что-то хорошее?

— Ну уж извини, Дэкс! — ядовито зашипела она. — Когда твои ребята лапали мою грудь и волокли меня голую по ледяным камням, мне трудно было думать о ваших благих намерениях.

Дэкс раздражённо выдохнул и тряхнул головой: — Я уже извинился и повторяться не собираюсь. Когда я засыпаю, я думаю об этих людях на рудниках и о том, что я могу для них сделать. А ты? О чём думаешь ты?

— О Кристофере. Я думаю о Кристофере. — Эти слова сорвались с обрыва её сознания и расплескались у его ног. Она не успела остановиться.

Дэкс нахмурился и отвернулся в сторону. Хоппер набирал высоту.

'А ещё я думаю о тебе', — горько подумала Алисия, откинулась в кресле и добровольно натянула повязку на глаза.

Полёт был недолгим, но погода резко изменилась. Небо потемнело и, казалось, давило на них своей распухшей мощью. Дэкс посмотрел на небо, потом, поколебавшись, спустил трап. Алисия не сказала ни слова, и, снова взяв её на руки, мужчина направился через поле в направлении жиденького леса. Когда они дошли до опушки, по веткам застучали первые капли дождя. Дэкс ускорил шаг, злобно бормоча под нос ругательства. Через несколько минут лес поредел, и они вышли к подножию невысокой горы, по которому в художественном беспорядке были рассыпаны приземистые дома.

Опустив Алисию на землю под развесистым деревом, Дэкс махнул рукой в сторону поселения: — Здесь живут те, кто работает в горах, и их семьи. Я хотел, чтобы ты кое-с-кем познакомилась.

Алисия сложила руки на груди в немом протесте. Её мнения не спрашивали, и спорить не имело смысла. Было понятно, что Дэкс продолжает доказывать ей, что у повстанцев есть основания ненавидеть Ниаварру. Непонятно одно: зачем ему доказывать это именно ей? Неужели он ищет себе оправданий или пытается чего-то от неё добиться?

— Это не займёт много времени. Мы сможем переждать дождь у них дома, — сказал он. Алисия глянула на небо. В его черноте не виднелось ни малейшего просвета. Этот взгляд не укрылся от Дэкса, и он поджал губы. — Не растаешь. — Он дёрнул её за руку, и они направились в сторону домов.

Дэкс постучал в дверь невысокого дома, построенного из плоских серых камней. Создавалось впечатление, что камни были просто навалены один на другой и держались исключительно на честном слове. Дверь открылась, и в щели показались два карих любопытных глаза, за которыми последовал и их владелец: парнишка лет двенадцати.

— Снова пришёл меня ругать? — обратился он к Дэксу, насупившись.

— А как же! Мать дома?

— А где же ей быть. — Парнишка отошёл от двери. Он был худым и очень бледным, но его взгляд горел интересом.

— А это твоя женщина?

— Это моя гостья. Она пришла на тебя посмотреть — можно?

— А вы откуда? — поинтересовался парень.

Алисия не успела даже подумать об ответе.

— Из города, — быстро вставил Дэкс. — Покажи ей язык.

Не колеблясь, ребёнок открыл рот и высунул тёмно-серый язык. Его зубы и дёсны тоже были этого странного цвета.

— Я — самый младший из 'серых', — гордо сказал он.

Алисия непонимающе скользнула взглядом по его коже и отметила её странный оттенок.

— Каменная пыль содержит ядовитые металлы. Они проникают в лёгкие и откладываются в коже и в органах. Он с детства помогал отцу в карьере, — объяснил Дэкс. — Спасибо! — Он потрепал парнишку по волосам. — А где мать?

— Идёмте. — Мальчик провёл их в заднюю часть дома, где на узкой кровати лежала бледная женщина. Остановившись у входа, мальчик деловито пояснил: — Мама старше отца на несколько лет, так что ей недолго осталось.

Поёжившись от такого хладнокровного откровения, Алисия посмотрела на улыбающуюся женщину.

— Проездом? — спросила та у Дэкса.

— Как всегда. Как ты? — Дэкс присел на пол рядом с низкой кроватью.

— Ничего интересного. Вяжу потихоньку. А что мне ещё остаётся? — Женщина кивнула в сторону небольшой коробки рядом с кроватью.

— Это Алисия, она мой гость. Можно мы переждём у вас дождь?

— Переждите, только учтите: этот дождь зарядил надолго. — Женщина кивнула Алисии. — А вы чем зарабатываете на жизнь?

Слова не приходили. Десятки подставных имён и профессий проскальзывали в её памяти, но ничто не цеплялось за язык.

— Честно говоря, чем попало, — ответила она, раздражаясь из-за того, что неожиданно почувствовала смущение.

Женщина закивала. — Вот и я тоже. Хорошо, что с детства умею вязать, а то, лёжа в кровати, мало что сделаешь. А вы что умеете?

Дэкс с усмешкой посмотрел на растерянное лицо Алисии.

— У неё особые таланты, — пояснил он. — Например, она может забежать на вашу крышу, не используя рук. Или прыгнуть с одной крыши на другую.

'Он надо мной издевается, хочет выставить меня полной дурой', — злобно подумала Алисия.

— Да где ж вы такое умение применяете-то? — недоумённо спросила женщина.

— Не слушайте Дэкса, он шутит. Я работаю на одного чудесного человека, — мягко начала Алисия. — У него есть деньги, и он любит помогать людям.

Дэкс неодобрительно нахмурился.

Женщина кивнула, даря мне бледную улыбку. — Это Дэкс, что-ли?

— Нет, это не Дэкс.

Женщина быстро устала и заснула под шум дождя, а они так и сидели в комнате в тесноте своего отчуждения.

— Дэкс, этот дождь никогда не закончится.

— Не драматизируй. Мне в такую погоду хоппер не поднять.

— Я и не прошу тебя поднимать хоппер. У тебя есть ещё какие-то планы на меня, или я свободна?

Несколько секунд Дэкс оценивающе смотрел на Алисию, но не смог ничего прочитать ни в ровном голосе, ни в равнодушном взгляде ярко-зелёных глаз, ни на спокойном лице.

— Нет, у меня нет на тебя никаких планов. Ты свободна.

— Спасибо. Тогда я пойду.

— Куда? — удивился он, и его громкий голос разбудил хозяйку.

— До города недалеко. Я видела гору, когда мы приземлялись.

— В такую погоду и с твоим коленом — это самоубийство.

— В случае чего, буду прыгать с крыши ни крышу, — едко сказала Алисия, попрощалась с хозяйкой и, хромая, слилась со стеной дождя.

— Вот и со мной такая беда была: как зацепил меня мой муж, так и всё. На семь лет меня младше, совсем ещё парень был, а ничего не поделаешь. Царапай, царапай — а не отцепишься от такой заразы. — Женщина расправила вязание на спицах и начала пересчитывать петли.

— Да нет, всё совсем не так, — задумчиво сказал Дэкс. — У неё уже есть мужчина, а, может быть, даже и двое.

— Как это — двое?

— Мне бы и самому хотелось это понять.

С трудом добравшись до гостиницы, Алисия устало облокотилась на стол и попросила гостиничного клерка: — Пожалуйста, позовите моего брата.

Мужчина неодобрительно посмотрел на промокшую женщину в мешковатой мужской одежде. От входной двери за ней тянулась цепочка мокрых следов. При входе она уронила на пол две деревянные палки, которые служили ей костылями.

Арнольд появился в фойе почти мгновенно, подбежал к Алисии, подхватил её на руки и унёс наверх.

— Они попытались стереть мне память, — пожаловался он.

— Я знаю. Как ты об этом догадался?

— Грубая работа. Они завязали мне глаза и привезли в город к магу-недоучке. Он долго махал руками, а потом заставил меня проглотить какую-то гадость. Так бы руки ему и обломал. Когда он ушёл, я заставил себя избавиться от этой отравы, но кое-что всё-таки всосалось. Очухался около часа назад. Зачем они тебя задержали?

— Чтобы задать идиотские вопросы. Дэкс пытался узнать, что я делала у Амариго Риталли, — легко соврала Алисия.

— Он узнал что-то интересное?

— Сомневаюсь.

— Они пытались стереть тебя память?

— Нет. Видимо, думают, что женщины не ориентируются на местности.

— Ты в порядке?

— Пара часов в Арахне, и я буду готова рвануть обратно в горы.

Арнольд засмеялся, потрепал Алисию по щеке, и ушёл в свою комнату.

Через сорок минут Алисия и Арнольд Арри снова появились в приёмной начальника отдела финансов. Там их ждало письмо с уведомлением об оплате налога и профузными извинениями за задержку.

— Если бы все задания сами себя решали! — радостно заключил Арнольд, поддерживая Алисию на пути к хопперу.

Алисия покачала головой. Если бы всё решалось само собой...

По пути домой им пришлось переговорить с очень недовольным начальником.

— Ещё день, и я бы вас просто уволил. — Саймон в бешенстве ходил по кабинету и поэтому то появлялся перед экраном, то снова пропадал. — Я послал вас всего лишь взять деньги и вернуться, а вы пропали на целую неделю. Вы могли бы хоть сообщить мне о том, что отправились в горы! Мы не смогли выследить вас по связи, но я всё равно выслал поисковую бригаду, мы пригрозили правительству...

— У нас возникли некоторые сложности... — Агенты переглянулись, и Мэд вкратце рассказала Саймону о событиях последней недели, опустив только детали её путешествия с Дэксом. Это произошло случайно, необдуманно, но показалось ей правильным.

— Вы хотите, чтобы я поверил, что повстанцы захватили вас, продержали без допроса, а потом стёрли память и отправили домой?

Мэд пожала плечами. — Меня допросили, но без пристрастия. Они оставили себе наши ладошки, хотя сразу отключили их от связи и не смогут извлечь информацию.

Саймон тяжело опустился в кресло. — Давайте не будем соревноваться в глупости. Как они объяснили такое особое отношение?

— Тем, что допустили ошибку. Дэкс каким-то образом знал, что мы приехали на Корон для сбора налогов, а не для того, чтобы искать их базу. Он отругал тех, кто нас привёл, и сказал, что нет смысла ухудшать ситуацию. Я думаю, что они не хотят дразнить патруль.

Ненадолго задумавшись, Саймон кивнул. — Возможно. Но мы всё равно найдём эту базу.

— Не сомневаюсь, что они уже исчезли, — хмыкнул Том.

— Вполне возможно, но я не оставлю это нападение безнаказанным. Кстати, Мэд, а почему Тома отпустили раньше, чем тебя?

Её голос не дрогнул: — Из-за моего колена. Дэкс сказал, что, если со мной что-то случится, то ему влетит от Амариго Риталли. Кстати, Дэкс меня сразу узнал. Я полагаю, что ему много что известно от Амариго.

Саймон задумался: — Предположим, что это так. О чём он тебя спрашивал?

— Об Амариго, о том, почему я стала агентом, о Короне...

— Он... он к тебе приставал?

Мэд незаметно сжала влажные ладони: — Нет.

— А потом отвёз домой?

— Никуда он её не отвёз, — вмешался Том. — Ей пришлось идти по лесу и подниматься в гору с разбитым коленом, под дождём, с палками вместо костылей.

Мэд резко вдохнула и начала оправдывать Дэкса, но Саймон вдруг вскочил с кресла, выругался и с размаху прервал связь.

Некоторое время агенты молчали, изумлённо переглядываясь.

— Теперь ты понимаешь, почему я подозревал, что между тобой и Саймоном что-то происходит? — спросил Том.

Мэд кивнула: — Понимаю, но между нами нет ничего такого. Честно говоря, я и сама не понимаю, почему он так разозлился.

Глава 8. Ниаварра

Четыре месяца спустя

Мэд перестала задавать себе вопросы. Работа придавала жизни отчётливый ритм, а её всегда было достаточно. Со стороны могло показаться, что жизнь вошла в размеренное русло. Однако, пристальному наблюдателю было заметно, как тщательно Мэд огибает острые углы, как избегает сложных вопросов, как замирает на полпути и потом не может вспомнить, куда шла, и поворачивает обратно.

Саймон был именно таким заинтересованным наблюдателем, и он спросил Мэд про Роберта.

— Ты был прав. Мне всё равно, хороший он или плохой, — ответила она. — Один принадлежит тому, во что верит, а другой — мой. Я надеюсь, что однажды жизнь предоставит мне возможность сказать Роберту, что я приму его любым. Что бы он ни делал и на чьей стороне ни воевал.

— Что ты будешь делать?

— Ждать.

Каждый раз, когда они разговаривали о муже, Мэд пытливо вглядывалась в начальника, пытаясь угадать, к каким заключениям привело его расследование. Теперь она точно знала, что Роберт связан с повстанцами, а раз с ним ничего не случилось, значит, Саймон продолжал наблюдение. Эта мысль наполняла её страхом и горьким чувством вины. Можно ли любить мужчину и одновременно не предупредить его об опасности? Интересно, как бы он поступил на её месте?

Она тут же одёргивала себя и твердила, что Роберт обо всём знает. Не может не знать. Есть вариант и похуже: Саймон мог заставить её следить за собственным мужем.

'Так и до шизофрении недалеко', — думала она, засыпая. А ночью ей снился Дэкс, и, с трудом сдерживая желание, она смотрела в его глаза и надеялась на встречу.

В отношениях с Робертом царило напряжённое равновесие. Иногда Мэд ловила на себе его задумчивый взгляд, иногда следила за ним сама. Когда он уходил из дома, она порывалась направиться следом или прочитать его мысли, но сдерживалась, хотя и с трудом. Знала, что если ступит на этот путь, то потеряет и Роберта, и Дэкса. Да и себя тоже.

Проходя по веранде мимо окна, она останавливалась, смотрела, как Роберт сосредоточенно работает, и ждала, когда он заметит её присутствие и повернётся. Сжималась от волнения, надеясь, что тёмный взгляд Дэкса снова зажжёт в ней бурю страсти. Роберт оборачивался и смотрел на неё долгим, чуть близоруким взглядом... и каждый раз на неё накатывало разочарование. Муж тщательно прятал Дэкса, не впуская его в их домашнюю жизнь.

'Я подожду', — твёрдо говорила себе Мэд.

Иногда она ловила на себе обеспокоенный взгляд мужа.

— С тобой всё в порядке?

— Да, извини. Просто я уже давно жду одного события, и у меня не хватает терпения, — сознавалась она.

Роберт смеялся в ответ: — Тот факт, что у тебя вообще есть терпение, для меня новость.

Посреди этого вакуума ожидания, Кристофер оставался одной постоянной величиной, одной неизменной радостью. Его доверчивое тепло заряжало Мэд и помогало ей держать себя в руках. Как правило, с ним было легко и весело, хотя и у этого правила бывали исключения.

— Мама, я хочу завести домашнее животное.

— Какое?

— Я пока не решил. Папа сказал, что у меня не будет братика и что лучше завести домашнее животное.

— Хорошо. Подумай, какое животное ты хочешь.

Мэд легла на песок, борясь с волной отчаяния. — ''Папа сказал, что у меня не будет братика', — мысленно повторила она, вспоминая, как, всего несколько месяцев назад, они говорили о втором ребёнке. — Как здорово, что ты всё за нас решил, Роберт. Полагаю, что любовницы отнимают слишком много твоего времени', — с горечью подумала она.

Выполняя одно из заданий, агенты снова прилетели на Корту. Завершив дела, Мэд попросила Тома остаться на месте до следующего утра.

— Я хочу повидаться со старым знакомым. — Она отвела взгляд, надеясь, что Том не станет выпытывать у неё детали.

Напарник недоверчиво поднял брови: — Мэд, если Луис Рид и есть тот мужчина, в которого ты влюблена, то у тебя нет причин для расстройства. Наплюй, что он был нашим клиентом, и расскажи ему о своих чувствах. А если ты сомневаешься насчёт чувств Рида, то...

Мэд не дала ему договорить: — Не будем возвращаться к этой теме. Моя проблема решилась сама собой.

— Я рад.

Том ей не поверил, но согласился подождать, пока Мэд закончит свои личные дела, прежде чем возвращаться на Ниаварру.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Луис Рид пил скотч, расслабившись на лежанке около бассейна. Прикрыв глаза, он задремал, наслаждаясь тишиной и состоянием лёгкого опьянения. Когда кто-то прикоснулся к его колену, он вскрикнул от неожиданности. На краю бассейна сидела Мэд. Её ноги были опущены в воду, а сама она откинулась назад, опершись на руки, и смотрела на звёздное небо. На ней было лёгкое жёлтое платье без рукавов, непослушные кудряшки цеплялись за ворот, сворачиваясь клубками.

Луис несколько раз моргнул для уверенности.

— Если бы ты была галлюцинацией, на тебе был бы красный купальник.

— Ааа... я так и знала, что он тебе понравится.

— Вас в академии учат искусству соблазнения?

— Немного.

— Когда будешь уходить, скажи Инге, что она уволена. Впускает тут всяких.

— Отличная идея. Я возьму Ингу себе.

— Чёрта с два. Я передумал. Кроме неё, меня никто не захочет терпеть.

— Позволь мне с тобой согласиться.

— Могла бы и поспорить для приличия.

Луис сделал большой глоток. Мэд потянулась и забрала стакан из его рук.

— Ты мне нужен трезвым. — Она присела на край лежанки.

— Тогда тебе следовало прийти две недели назад.

— Всё так плохо?

— Всё так скучно.

— Это очень кстати, так как у меня есть для тебя развлечение.

— Если бы на твоём месте была любая другая женщина, я бы решил, что это звучит многообещающе...

— Но так как это я, ты знаешь, что реальность превзойдёт все твои ожидания, — засмеялась Мэд.

— Что-то вроде этого.

Луис потянулся к полотенцу и аккуратно вытер ноги Мэд. Прищурившись, он долго смотрел на неё, потом проворчал: — А то ещё наследишь мне тут. Пойдём в лабораторию.

Когда они проходили по длинному коридору, Луис крикнул:

— Инга! Два кофе в лабораторию. Один чёрный для меня, а второй — со всякими женскими причиндалами.

— Я точно заберу Ингу с собой, ты её не ценишь.

— Обойдёшься.

Инга появилась в лаборатории через несколько минут. Улыбнувшись Мэд, она поставила перед ней кофе, молоко, сахар и печенье. Луис пил чёрный кофе в маленьком бумажном стаканчике.

— Экономите на чашках? — поинтересовалась Мэд.

— После вашего отъезда господин Рид стал часто бить посуду, — пожаловалась Инга.

— Вон! — Луис вскочил со стула, но Инга уже исчезла.

— Бьёте посуду, профессор Рид?

— Вы опять будете копаться в моих мозгах, профессор Серра?

— Хорошее было время... — мечтательно произнесла Мэд.

— Не худшее. Ты знаешь, что с Равироном всё идёт по плану?

— Да, я проверяла.

— Ладно, не тяни. Ты явно не купаться приехала.

Мэд задержала дыхание, как будто готовясь к прыжку.

— Мне нужна помощь, Луис. Всё будет так, как в прошлый раз.

— Только в этот раз тебе действительно нужна помощь?

— Да. Как много ты знаешь о Короне?

— Всё, что знают остальные: руда, металлы, проливные дожди.

— Что ты знаешь про их уровень жизни?

— Как и на других планетах, есть две крайности: очень богатые и очень бедные. — Луис прищурил глаза. — Что ты там нашла?

— Я видела 'серых'. Ты слышал об этой болезни?

— Да. Несколько раз, когда учился медицине. Только не говори, что ты связалась с повстанцами.

— Ты знаешь, что повстанцы пытаются помочь 'серым'?

Рид пожал плечами: — Много, кто об этом знает, но какой от этого толк? Повстанцы ничего не смогут изменить. Пока Ниаварре нужны руда и налоги, кому-то придётся работать в тех карьерах. Конечно, если Ниаварра решит, наконец, поделиться своими технологиями, предоставит им нормальное оборудование и улучшит условия, то всё будет по-другому.

Мэд устало потёрла виски пальцами.

— Иногда мне кажется, что весь мир против меня в сговоре. Я живу в коконе, в который не проникает правдивая информация. Почему никто не рассказал мне об этом раньше?

— Ты живёшь на Ниаварре, а это и есть кокон. Там за такие разговоры меня бы сразу распылили. Здесь, в своей лаборатории, я волен рисковать жизнью, как мне вздумается. Ты прилетаешь на другие планеты инкогнито, выполняешь задания и улетаешь обратно в свой кокон, так ничего и не узнав.

— И как ты рискуешь своей жизнью?

— Я рассказываю такие вещи агенту патруля.

Мэд наморщила нос и устало вздохнула: — Я сама пришла к тебе с этими вопросами, так что нас распылят вместе.

— Я тронут. Лучше скажи, почему ты просишь помощи именно у меня?

— Потому что я тебе доверяю. Потому что ты врач, и я подумала, что ты знаешь о 'серых', и я была права.

— Так какая помощь тебе нужна?

— Большая. Я читала о том, что металлы можно вывести из тела человека. Я хочу, чтобы ты вылечил 'серых'.

Луис присвистнул: — А я-то надеялся, что тебе нужна моя почка!

— Спасибо, но твоя почка останется при тебе. Мне нужен только метод лечения 'серых'.

— Может, всё-таки, возьмёшь почку? Пойми, я же микробиолог. Я, конечно, имею общее образование и могу провести эксперименты, но лучше найти специалиста...

— Пока что есть только ты и я. Если понадобится помощь специалиста, я об этом позабочусь.

— Ах да, я забыл о твоих особых талантах.

— Не только. Я проверю экспертов и найду того, кому мы сможем доверять. Я буду прилетать сюда раз в две недели или как смогу. Платить тебе буду я.

— Платить мне не будет никто. Последний вопрос: ты связана с повстанцами?

— Нет. Повстанцы не должны об этом знать.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Через неделю Саймон отправил агентов на Равирон. Они уже приготовились к вылету, когда Саймон вызвал Мэд к себе.

— Том, я пришлю тебе другого напарника. Мэд останется на Ниаварре, у неё срочное дело.

В груди Мэд внезапно образовалась зияющая дыра, в которую засосало все её мысли.

'Кристофер. Что-то случилось с Кристофером', — крутилось в её голове. Она добежала до кабинета Саймона в рекордное время и ввалилась внутрь, чуть не снеся дверь.

— Что с ним? Он заболел? Упал? — Её голос звенел от напряжения.

— Кто упал? Куда? — Саймон непонимающе смотрел на неё, приподнявшись над рабочим столом.

— Кристофер! Почему вы сняли меня с задания? Что-то случилось с Кристофером?

— Успокойся, приди в себя. Ничего ни с кем не случилось. Что с тобой происходит? — Саймон взволнованно подошёл к Мэд, заглядывая ей в глаза. — Ты в порядке?

Мэд упала на стул, с трудом восстанавливая дыхание. — Извините, я ужасно взвинчена. Я вас неправильно поняла.

— Если не ошибаюсь, я сказал, что у тебя срочное дело на Ниаварре. ДЕЛО. Срочная работа.

Мэд смущённо отвернулась: — Считайте, что у меня талант не так вас понимать. Я во всём ищу подвох. Простите меня, я постараюсь остановиться.

Саймон долго изучал её лицо, потом продолжил: — Выбора нет, тебе придётся остановиться и держать себя в руках. Тебя вызывает Оскар Абриани, а к нему лучше идти в хорошей форме.

Мэд изумилась настолько, что её смущение растаяло.

— Вы имеете в виду самого Оскара Абриани? Самого-могущественного-мужчину-в-Ариадне Оскара Абриани?

— Можешь повторять его имя хоть сто раз, но ситуация от этого не изменится. Правитель Абриани планирует встретиться с тобой ровно через три часа. Не разочаровывай его. Место встречи — малая обеденная зала его резиденции.

— Я буду есть с Оскаром Абриани?

Её удивление было настолько детским, что Саймон не смог сдержать улыбку: — Не исключаю. Думаю, что при хорошем поведении тебе даже разрешат что-нибудь выпить.

Мэд хлопнула губами, сделала пару невнятных жестов и затихла.

— Мне вот что интересно, — продолжил Саймон. — Ты встречалась с другими правителями много раз. Ты приручила Амариго Риталли всего за несколько дней, и тебя не удивило его полное доверие. А то, что тебе предстоит разговор с Оскаром Абриани, приводит тебя в детский восторг.

— Но он же... — Мэд выразительно взмахнула рукой.

— Он такой же правитель, как и Риталли.

Оскар Абриани был правителем Ниаварры. Никто не знал его возраста и деталей его биографии. О нём боялись распускать слухи, но щедро слагали легенды.

— А... а... что мне одеть?

— У тебя от восторга парализовало мозги?

— Я не понимаю, зачем я ему понадобилась, и не знаю, к чему готовиться.

— А ты задумайся... вспомни Орвига Монтегю, личного ментала правителя Абриани, посчитай, сколько тому лет, и я уверен, что у тебя появится обоснованное подозрение, что правитель ищет ему замену.

Ровно через три часа Мэд стояла в приёмной правителя Ниаварры. Резиденция Абриани радикально отличалась от дворца Амариго. Стекло и металл были его любимыми материалами, и в здании не имелось ни одного лишнего стула, не говоря уж о безделушках. Свет преломлялся через множество окон и стеклянных стен, и Мэд преследовало постоянное ощущение, что за ней наблюдают. Слуга провёл её в небольшую комнату, в центре которой был накрыт стол на двоих.

— Присаживайтесь, я принесу вам вина. Правитель Абриани присоединится к вам через несколько минут.

Слуга принёс ей несколько вин на выбор. Дрожащей рукой Мэд ткнула в первую попавшуюся бутылку. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошёл Оскар Абриани. В белых брюках и такой же белой рубашке навыпуск, он ослеплял своим присутствием. По сравнению с ним, Мэд в её строгом чёрном костюме выглядела так, как будто собиралась на похороны.

Подлетев к столу, правитель сел и моментально впился в Мэд глазами. Казалось, что он перетряхнул каждую её мысль, отобрал те, что были ему интересны, а остальные выбросил за ненадобностью. Было невозможным определить его возраст. Седые, волнистые волосы почти до плеч и две глубокие морщины на лбу совсем не сочетались с энергичными движениями и живыми, сверкающими глазами. Правитель Ниаварры был известен своими безукоризненными манерами и тем, что даже своих слуг он всегда называл на 'вы'.

На секунду Мэд показалось, что правитель Ниаварры чем-то похож на Амариго Риталли. Та же неуёмная энергия, давящее присутствие и живой интеллект. Но с Амариго ей было тепло, а присутствие Риталли сковало её мертвецким холодом.

— Прочитайте меня! — Правитель наклонился к Мэд, нетерпеливо постукивая пальцами по скатерти. — Прямо сейчас. Обожаю, когда пытаются прочитать мою ауру. Приступайте сейчас же. Я жду.

Сходство с Амариго Риталли растворилось в воздухе. Та же быстрая, рваная речь, но совсем другая интонация. В этом мужчине не было глубины, только жадность и неимоверная скорость.

Мэд захлебнулась в потоке слов правителя и замотала головой в протесте. — Я не могу вас прочитать. Это... неэтично.

— Ерундистика. Если я сказал, что можно, значит нужно. Читайте!

Этому голосу нельзя было не повиноваться. Оскар Абриани был способен обречь тебя на смерть за пустяковую провинность. Мэд осторожно присмотрелась к нему: искрящаяся, слепящая энергия, пронзающая несколько уровней наложенной на правителя защиты.

'Ах так, он меня проверяет, хочет поймать. Что ж, пусть попытается, — подумала она и поковыряла верхний слой защиты. — Ха! Очевидно, что мы с господином Монтегю использовали один и тот же учебник, — усмехнулась она про себя, — только его издание устарело лет на двадцать'. Аккуратно рассчитанным пассом она свернула два верхних слоя, оставив тоненькую, как мыльный пузырь, границу. Внутри дёрнулась болезненная струна. Вот так, запросто, она смогла бы снять защиту, которую поставила на Роберта. К реальности её вернул неимоверный грохот: правитель вскочил из-за стола, смахнув посуду, и вылетел из залы.

Мэд в ужасе замерла, наблюдая, как слуга невозмутимо вернулся в залу и начал убирать осколки. Через несколько секунд молодая девушка в униформе принесла новый набор столовых приборов. Она улыбнулась Мэд.

— Я принесу вам закуску.

Мэд попыталась возразить, что сейчас не очень подходящее время для еды, так как, либо у правителя начался острый приступ бешенства, либо её сейчас поволокут в суд за то, что она сняла с него защиту. Однако, она сдержалась и продолжала сидеть без движения, пока не внесли закуску.

— Я бы посоветовал вам поесть, пока правителя нет. Потом можете не успеть, — доверительно шепнул слуга.

Как послушная девочка, Мэд заглотила еду, не почувствовав вкуса.

Наконец, дверь снова открылась, и в комнату влетел правитель, радостно потирая руки.

— Восхитительно. Я пленён. Вы даже не поморщились! — Он резко стукнул кулаком по столу, и столовые приборы полетели на пол. — Почему же я не засёк время? Почему я об этом не подумал? Давайте ещё раз! Я хочу узнать, сколько времени вам потребуется для снятия моей защиты. Монти только что наложил новую, и теперь я засеку время. — Он подпрыгнул на стуле и погрозил Мэд пальцем.

'Он очень отличается от Амариго. Он ненормальный', — в ужасе подумала Мэд.

— Простите меня, правитель, но вашу защиту снять достаточно легко. Мне бы не хотелось делать это ещё раз, так как это оставляет вас незащищённым.

Абриани поколебался, но кивнул. — Где вы этому научились?

— В академии. В этом нет ничего необычного для ментала.

— Всё правильно, я просто вас проверяю. Зовите меня Оскар. — Правитель захихикал и отодвинул тарелку: — Еда — это так прозаично. Пойдёмте, я вам кое-что покажу.

Он схватил Мэд за руку и буквально выдернул её из-за стола и потащил за собой. Официант развернулся и понёс поднос с едой обратно на кухню. Видимо, привык к такому повороту событий.

'Псих-псих-псих, — стучало в мыслях, — наш правитель — сумасшедший'.

Череда коридоров, дверей и охранников мелькала перед глазами. Наконец, Оскар втащил её в огромную комнату, в которой стены, потолок и пол были сделаны из чёрного стекла. Кроме нескольких встроенных источников света, в ней не было ни одного предмета.

— Присаживайтесь! — Оскар махнул рукой, и перед ними появился коричневый кожаный диван. Мэд осторожно потрогала его, не веря своим глазам.

— Обычный коричневый диван, — для большей уверенности констатировала она и села.

— О, извините, коричневый цвет не гармонирует со стенами. Чёрный диван! — чётко произнёс он. Диван изменил цвет.

— Это — магия. Запрещённая магия, — прошептала Мэд.

— Не будьте такой провинциалкой, моя дорогая. Вы слишком много времени проводите на Фаниире с этими отсталыми дикарями. Что такое магия и что такое технология? Где начинается одна и кончается другая? Что есть ваши способности — магия или просто человеческие возможности, развитые до предела?

В словах правителя была определённая логика.

— Зачем тогда запрещать магию? Почему не разрешить всем развивать те возможности, которые им даны? — спросила она.

— Это — глупый вопрос, и вы сами об этом знаете. Людьми правят жадность, глупость и низменные желания. Если добавить в эту гремучую смесь немного магических способностей, то мы поимеем большую проблему. Ваша жизнь, наоборот, является отличным примером того, как следует развивать таланты. Вас взяли в оборот, обучили и держат под строгим контролем. Вы, моя дорогая, приносите пользу Ниаварре! — хихикнул правитель, потом сделал ещё один пасс и опустился в глубокое кресло.

— Может, это кресло было здесь всё время, но вы его не видели, а, может, это просто качественная иллюзия. Это — взгляд на вещи с точки зрения магии. А с точки зрения технологии можно сказать, что предметы существуют только тогда, когда они нам нужны. То же можно сказать и о некоторых людях. — Он засмеялся и довольно потёр руки. — Возьмём для примера директора вашего банка. Вы же не хотели бы, чтобы он всё время сидел в вашей гостиной только потому, что вы держите у него свои деньги? Так зачем постоянно видеть это самое кресло, если оно понадобится вам только к концу дня? То, что вы видите в этой комнате — всего лишь начало. Если мыслить достаточно широко, то изобретения напрашиваются сами. Нужно только задуматься и стереть границы.

Мэд согласно кивнула, поражённая окружающими её чудесами.

— И как далеко простирается эта... технология?

— Весьма далеко, моя дорогая, а может и дальше.

Мэд ещё раз ощупала диван.

— Чем я могу вам помочь? Я подозреваю, что вы вызвали меня не для того, чтобы удивить достижениями технологии?

Оскар снова засмеялся, потёр руки и подпрыгнул на диване. У Мэд создалось впечатление, что ему весьма трудно усидеть на месте. Патологически трудно. Оскар щёлкал пальцами, стрелял глазами и находился в постоянном движении.

— Какая вы догадливая. Я позвал вас, чтобы предложить вам... — Оскар вскочил с дивана и, взмахнув рукой, закончил: — весь мир. Всё, что вы захотите.

Мэд почувствовала, как страх слегка поцарапал её сознание.

Псих.

Правитель Ниаварры болен, а народ об этом не догадывается.

— Это — слишком щедрое предложение, Оскар. Не думаю, что мне нужен весь мир.

— Вы меня разочаровываете. Мне казалось, что такая женщина, как вы, не согласится ни на что меньшее.

— И какая же я женщина? — полюбопытствовала Мэд.

— Жадная. — Внезапно Оскар разразился громким, вызывающим смехом. — Вы хотите только самого лучшего и требуете, чтобы оно вам принадлежало.

— Вы полагаете, что остальные этого не хотят?

Оскар пожал плечами, и восхищение на его лице тут же сменилось маской отвращения. Моментальная перемена эмоций заставила Мэд задержать дыхание.

— Многим людям на всё наплевать. А остальные просто не знают, как выглядит 'самое лучшее'.

— Чем я могу вам помочь, Оскар?

— Монти, то есть Орвиг Монтегю, мой ментал, стар. Он отошёл от дел, и ему нужна замена. Если его заменой станете вы, то мы с вами будем править всей Ариадной. Мы будем связаны, как сиамские близнецы. Вы будете посвящены в государственные тайны, о которых не догадывается даже начальство патруля Ариадны. Вы будете свидетельницей рождения самых новых технологий. У вас появятся безграничные возможности и невероятное влияние. Взамен я потребую от вас безусловной преданности и подчинения.

— А если я буду в чём-то с вами не согласна?

Оскар сделал резкое движение кистью, и на лице нарисовалась холодная, жестокая маска: — Этого не случится, так как я всегда прав.

Мэд замерла, ослеплённая эмоциями, которые выстреливали из правителя, как десятки убийственных пуль.

— Почему вы выбрали именно меня?

— Почему бы мне вас не выбрать? У вас очень сильный дар, отличный послужной список, вы молоды и красивы и только начинаете жить. — Оскар замялся. ЗАМЯЛСЯ??? Он способен сомневаться??? — Есть быть до конца честным, то есть ещё одна причина.

Мэд почувствовала, как от взгляда правителя вспотели её руки и участилось сердцебиение.

— Я вас слушаю.

— Вам есть, что терять. У вас есть сла-бость. — Оскар произнёс последнее слово по слогам, как будто пробуя его на вкус. — Если говорить точнее, то целых две слабости.

Внутри Мэд что-то оборвалось. Две слабости, Роберт и Кристофер.

— А если я откажусь?

Лицо Оскара снова изменилось, и уследить за постоянными переменами было невозможно. Не осталось и следа от энергичного весельчака. Перед Мэд сидел властный и очень недовольный мужчина: — Вы собираетесь отказаться?

— Мне интересно, есть ли у меня выбор?

— Есть. Но я очень надеюсь, что вы примете правильное решение.

— В чём будет заключаться моя работа?

— Вы будете работать на меня лично, сопровождать в поездках, выполнять поручения. Первые три месяца станут вашим испытательным сроком. Надеюсь, что вас это не обидит. Я бы хотел увидеть вас в действии.

— Меня это не обидит. А какие задания вы будете мне поручать?

Оскар нахмурился: — У вас есть основания для опасений? Вы мне не доверяете?

Мэд задумалась о множестве, великом множестве оснований не доверять правителю Ниаварры.

— Я люблю контролировать ситуацию.

— Я тоже, — проскрежетал Оскар, и вопросы Мэд испарились.

Их прощание было достаточно холодным. Выйдя из резиденции правителя, Мэд направилась прямиком к Саймону.

— Я не понимаю, что с тобой происходит. Ты была в восторге от этой встречи! Что случилось? Что он сказал, что вызвало в тебе такую разительную перемену? Любой нормальный агент вошёл бы в экстаз от его предложения.

— Оскар намекнул, что знает про мою семью, и это была угроза. Он сказал, что у меня есть 'две слабости'.

— Чему ты удивлена? Он правитель, он знает всё обо всех и старается контролировать окружающих. Он собирается доверить тебе свои секреты, поэтому естественно, что он хочет хоть как-то обезопасить себя и своих близких. Патруль Ариадны подчиняется его приказам, поэтому ты фактически уже на него работаешь. Если согласишься на его предложение, то станешь живой легендой академии и патруля и самой влиятельной женщиной системы Ариадны. Что тебя останавливает?

Саймон прищурился и наклонился так близко к Мэд, что она почувствовала его дыхание на щеке. Ей казалось, что он пытается выдавить из неё ответ силой своего взгляда.

— Ничего не изменилось, — легко соврала она. — Абриани немного странный.

— Странный? Странный? Ты шутишь, да? По сравнению с кем? Мы все странные, Мэд. Очень странные. Соглашусь, что Оскар опаснее и необычнее других людей, но он — твой правитель. Работая на патруль, ты стараешься во всём контролировать ситуацию, а теперь судьба даёт тебе невероятный шанс. Контролируй с самого верха. Решай судьбы планет и всей системы. Второго такого шанса уже никогда не будет.

— Вы так в этом уверены?

— Что ты имеешь в виду?

— Вы действительно считаете, что я могу отказаться от этого шанса?

Саймон выдохнул и как будто постарел на десяток лет.

— Нет, я не думаю, что тебе удастся отказаться, но пытаюсь подсластить пилюлю.

— Не стоит.

Приходить к Саймону было глупостью, он не сможет защитить её от Абриани. Мэд прекрасно знала, что изменилось и почему ей так трудно доверять правителю Ниаварры. Дело не в его странностях и не в угрозах. Просто она не могла не верить тому, что сказал ей Дэкс.

Тем вечером, после захода солнца, Мэд и Роберт сидели на шершавых досках веранды, разглядывая ночное небо. Мэд держала мужа за руку, но это было жестом защиты, а не любви. Это была защита от неизбежного, от расползания их душ и реальностей в разные стороны.

Ниаварра и повстанцы.

Абриани и Дэкс.

Две стороны баррикад. Теперь, когда ей придётся согласиться работать на Абриани, она станет самым страшным врагом Дэкса. Врагом своего мужа.

— Роберт! — Мэд устало вздохнула. — Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь?

Роберт смотрел в сторону, но его рука напряглась.

— Очень надеюсь, что знаю.

— Мне нужен именно ты. Любой. Хороший, плохой, разный. Мне всё равно, что ты делаешь, где работаешь, и прав ты или не прав.

Вокруг зазвенела настороженная тишина.

Не получив ответа, Мэд в который раз спросила: — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

В который раз Роберт вздохнул, выдернув руку: — Я сто раз просил тебя поговорить с Саймоном о твоей паранойе. Я же вижу, что ты постоянно об этом думаешь, и понятия не имею, в чём ты меня подозреваешь. Я устал от этой бесполезной темы. Либо скажи мне напрямую, в чём дело, либо перестань меня спрашивать. Пусть Саймон тебе поможет. Проверяйте меня, как хотите.

— Я не хочу и не буду тебя проверять.

— Тогда либо перестань задавать эти непонятные вопросы, либо скажи мне, в чём ты меня подозреваешь.

— Я встретила мужчину.

Мэд услышала, как Роберт задержал дыхание. Он ожидал чего угодно, только не этого.

'Как?? Как он может так натурально изображать удивление? Ведь он видел меня с Амариго и считает меня его любовницей. Если у него раздвоение личности, и Саймон это скрывает, то я уйду из патруля и больше никогда не скажу начальнику ни слова'.

— Ну и? — выдавил он, наконец.

— Он удивительно похож на тебя.

Роберт ощутимо расслабился и слегка прислонился к её плечу, прошептав в ухо:

— Тогда у тебя большие проблемы, дорогая. Таких привлекательных мужчин забыть нелегко. — Он расслабленно засмеялся и опрокинул её на доски веранды.

— Роберт, я серьёзно. Он — твоя копия. — Мэд высвободилась из рук мужа и отстранилась.

— Не может быть. У меня редкий тип красоты. — Смеясь, Роберт провёл рукой по её груди.

— Не дурачься!

— Тогда объясни, что именно ты пытаешься мне сказать? Ты встретила мужчину, очень похожего на меня, и он показался тебе привлекательным? Как я могу ревновать тебя к себе?

Какое-то время они лежали молча. Слова 'ревновать тебя к себе' вертелись в сознании Мэд. Всё её существо сжалось, пытаясь отторгнуть понимание того, что Роберт казался ей блёклой копией Дэкса. Когда и как Роберт стал таким размытым и неопределённым? Неужели он был таким всегда?

Ей захотелось отправиться в резиденцию Оскара и выместить на нём своё раздражение. Этот невыносимый мужчина был прав: ей действительно нужно только самое лучшее. Её душило то, что восхитительная, яркая копия её мужа принадлежала кому-то другому.

Мэд высвободилась из объятий мужа и вошла в дом.

— Я переночую в гостевой спальне.

Роберт не ответил, не остановил её.

'Дэкс бы ответил, — подумала Мэд, в очередной раз мучая себя этим сравнением. — Он бы схватил меня в охапку, не отпустил и заставил забыть обо всём'.

Когда Мэд проснулась, Роберта уже не было дома. Домработница Матильда собирала Кристофера на занятия, и Мэд направилась к ней, впервые за эти месяцы отваживаясь задать ключевой вопрос. Она часто ходила вокруг да около, но не решалась посвящать домработницу в свои трудности.

— Матильда, я хочу поговорить с вами о поведении Роберта. В последнее время он ведёт себя несколько странно. Вы не заметили ничего необычного? Как много времени он проводит вне дома?

Матильда окинула её холодным взглядом.

— Вы ставите меня в неудобное положение. Такие ситуации не были оговорены в моём контракте.

— Извините, — спешно замахала руками Мэд, краснея. — Я просто подумала, что, может быть...

— Я скажу вам следующее... — прервала её домработница. — Ваш муж проводит дома больше времени, чем вы.

Глава 9. Оскар Абриани

Бар 'Ундина' был одним из наиболее приличных пригородных заведений на Корте. Как и всегда, стояла удушающая, влажная жара. Над пыльной дорогой зависло облако марева, вдыхать которое не хотелось, особенно рядом с баром, под крыльцом которого валялась куча окурков, воняющих на жаре. Несколько бесцветных кактусов обрамляли вход в бар в бесполезной попытке приукрасить весьма потрёпанное заведение. Однако, популярности 'Ундине' было не занимать. Прямо у крыльца запарковались несколько ховеров. Четверо потных мужчин присели в их тени, лениво разглядывая дорогу. Такое скопление посетителей было необычным явлением для двух часов дня.

Небольшой ховер свернул с дороги и запарковался у самого крыльца, практически перегородив вход. Дверь открылась, и на пыльную дорогу вывалилось сияющее создание с кукольными голубыми глазами и рыжеватыми кудряшками. Короткое розовое платье, высокие каблуки, миниатюрная розовая сумочка и папка с бумагами дополняли комплект. Мужчины с недоумением уставились на папку с бумагами, которая совсем не вписывалась в кукольный образ.

Девушка сконфуженно посмотрела по сторонам, затем забралась обратно в ховер, отъехала от крыльца и снова запарковалась на том же самом месте, только наискосок. Мужчины затряслись от смеха.

Выключив мотор, девушка снова выбралась наружу и сосредоточенно оглядела местность. Не приняв решения, она покосилась на мужчин и спросила: 'Как вы думаете, я тут ничего так... запарковалась... Тут можно?'

Сгибаясь от смеха, мужчины закивали. Ни один не смог выдавить ни слова.

Девушка решительно направилась к входу, но остановилась у двери, одёргивая платье и поправляя волосы. Взгляды мужчин приклеились к плавным линиям бёдер и стройным ногам. Потоптавшись на месте, девушка потупила голову и вернулась к ховеру.

Мужчины заинтересованно выползли из тени: — Вам помочь?

Она обернулась к ним с таким светлым и благодарным взглядом, что их лица невольно растянулись в улыбках. Каблучки простучали по засохшему грунту, и она подошла так близко, что, сидя на земле, они смогли увидеть нежную кожу бедра над верхом белых чулок.

Нервно оглядываясь на бар, девушка зашептала:

— Я так волнуюсь, что сердце прыгает в груди. У меня назначено интервью с господином Лей, он хочет нанять секретаршу. Я так боюсь, вдруг я ему не понравлюсь. — Дрожащей рукой девушка погладила декольте. — Я не знаю, как мне успокоиться... Вы не посоветуете, как мне успокоиться?

Четверо возбуждённых мужчин синхронно подались вперёд, выкрикивая 'конечно', 'ну что ты', 'с удовольствием', 'да-да'.

Девушка посмотрела на них с нескрываемым восхищением.

— Спасибо! Не могли бы вы меня подсадить, чтобы я заглянула в окно и посмотрела на господина. Тогда мне станет легче. Если он улыбается, то, значит, всё будет хорошо...

Договорить она не успела, так как мужчины вскочили и подались к ней, толкаясь боками. Как завороженные, они последовали за ней к окну и, отталкивая друг друга и огрызаясь, приподняли девушку вверх.

— К сожалению, отсюда его не видно. Интересно, а есть окно с другой стороны?

Никто из мужчин даже не покосился на оставленные позади ховеры, они смирно последовали за девушкой. Зайдя в кусты с обратной стороны бара, они снова подняли её в воздух.

— Я вижу! Я вижу его!! — взвизгнула она.

— Ну и? — спросил один из мужчин, поглаживая её бедро.

— Он что-то говорит.

— Что?

— Он желает вам спокойных снов. — Девушка провела по четырём парам рук парализующим браслетом, и мужчины расслабленно упали на землю. Она приземлилась сверху, брезгливо стряхивая с себя потные конечности.

— Вот же, свинство. Не могли аккуратно меня уронить, — посетовала она, сползая с кучи бессознательных тел.

— Признаюсь честно, я впервые собственными глазами вижу, что значит 'мужчины ложатся штабелями', — раздался насмешливый голос из-за кустов.

Девушка вздрогнула и приняла боевую позу, но, увидев подошедшего мужчину, быстро расслабилась.

— Рада, что поспособствовала вашему образованию. — Она быстро проскользнула мимо мужчины, одёргивая платье.

— Мне кажется, что вы в суматохе потеряли юбку, — весело заметил он, глядя на её задравшееся мини.

— Не ваше дело. — Девушка подошла к двери бара.

— Подождите. Это представление было очень забавным, и вы мне помогли, нейтрализовав этих парней. На прощание скажите, как вас зовут?

— Лиззи. — Она приоткрыла дверь бара.

— А что произошло с бедняжкой Алисией? И с Даной? Что вы с ними сделали, о, бессердечная? — засмеялся Дэкс.

Тяжело вздохнув, девушка снова закрыла дверь бара.

— Отвяжись, Дэкс. Что тебе от меня нужно?

Мужчина усмехнулся: — От тебя, поверь, ничего. Но я подозреваю, что мы с тобой прибыли сюда по одной и той же причине.

Смерив его недовольным взглядом, девушка вошла в бар и захлопнула дверь перед его носом. Бегло оглядев заведение, прошла к стойке и краем глаза заметила, что Дэкс проследовал к одному из столиков.

Двое мужчин поспешили к девушке, предлагая ей напитки. Она с радостью приняла и, выпив, подхватила мужчин под руки и повела их к столу. Оглядевшись по сторонам, она выбрала широкий стол, за которым уже сидел хмурый мужчина средних лет.

— Давайте присоединимся к этому хмурому господину и развеселим его, — пробормотала она, пьяно покачиваясь и наклоняясь к его лицу.

Мужчина отмахнулся от неё и злобно выкрикнул: — Занято, отвалите!

— Ох, какие мы злые! — пропела девушка, развернулась и, потеряв равновесие, упала к нему на руки. Мужчина вскочил, столкнул её с колен и замахнулся на сопровождающих её мужчин. Те сразу отскочили в сторону.

Девушка с трудом встала с пола, подняла руки вверх, признавая капитуляцию, и пошла дальше. Мужчина судорожно проверил карманы и, наконец, успокоившись, сел на место.

Дойдя до конца бара, девушка обернулась и скорчила кислую мину.

— Не так уж мне тут и нравится, вы все такие злые!

С этими словами она, пошатываясь, направилась на улицу. Через несколько секунд её ховер исчез в облаке пыли.

Вокруг простирались песчаные дюны. Слепящее солнце отражалось от металла, выжигая тёмные пятна в поле зрения. Мотор лениво мурлыкал, потом вдруг чихнул и затих. Лиззи свернула на обочину и выругалась. Какое-то время девушка оставалась внутри, потом вышла наружу и встала у дороги, глядя на горизонт. Через некоторое время её догнал ещё один ховер. Вышедший из него мужчина хлопнул дверью и встал, сложив руки.

— Отдашь сама или придётся обыскивать?

— Только попробуй.

— Не хочется пробовать. Просто отдай, и я уеду.

— Ты сломал мой ховер.

— Ты оставила свой ховер без присмотра.

— Дэкс, оставь меня в покое. Я выиграла, признай это и уйди.

— Лиззи? Извини, я не успеваю запомнить все твои имена. Поверь мне, ты не выиграла. Ты даже не представляешь, во что ввязалась.

Девушка развернулась и пошла вдоль дороги, покачивая бёдрами. Некоторое время мужчина смотрел ей вслед.

— Мне очень, очень не хочется тебя обыскивать.

Девушка ускорила шаг.

— Ты не посмеешь меня тронуть, — презрительно отрезала она.

— С чего бы это?

— Ты не тронешь женщину.

— Ты права, — тихо сказал он. — Женщину я не трону. А вот с тобой проблем не будет.

Она напряглась и остановилась. — И чем я заслужила такое особое отношение?

— Скажи мне, Лиззи, какими талантами ты пользуешься для выполнения поручений патруля? Только прежде чем врать, вспомни, что это не первая наша встреча. Да-да, и не криви своё кукольное личико, а то станешь профнепригодна. Ты шлюха. Обыкновенная высококачественная шлюха. — Выплёвывая эти слова, Дэкс догнал её и прижал к себе спиной. — Не скрою, мне интересно, что в тебе такого особенного, что заинтриговало самого Амариго Риталли.

На правой руке Дэкса была надета защитная перчатка. Схватив Лиззи за руку, он осторожно снял парализующий браслет, отбросил его в сторону и снял перчатку. Девушка стояла, не двигаясь.

— Расставь ноги. — Он наклонился ближе и повторил: — Ноги в стороны.

Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, Лиззи врезала ему локтем в солнечное сплетение, резко развернулась и подсекла его. Сбросив туфли, побежала по пыльной земле, стараясь, чтобы её волнение выглядело правдоподобным. Ругаясь, Дэкс вскочил и рванул за ней. Догнав, схватил её в охапку, и они сцепились в заведомо неравной схватке. Пот стекал по лицам, их тела плавились, песок натирал кожу. Дэксу потребовалось всего минута, чтобы обездвижить девушку, и тогда он подхватил её под мышку и вернулся к ховеру. Прислонив сопротивляющееся тело к двери и игнорируя ненавидящий взгляд, грубо раздвинул её ноги коленом. Его руки приготовились к обыску, но в последний момент замерли. Он закрыл глаза и вытер пот с лица. Какое-то время они стояли, не двигаясь. Потом резким движением Дэкс сдёрнул с неё парик.

— Так лучше. — Её лицо не дрогнуло. — Отдашь пластину добровольно?

Она молчала.

Его взгляд был равносилен прикосновению. Такому прикосновению, вслед которому хочется изогнуться дугой и заскрежетать зубами. Такому прикосновению, за которым хочется ползти на коленях, держа в зубах свою гордость.

Лиззи показалось, что Дэкс наклонился чуть ближе и вдохнул её. Она с ужасом подумала, что, если он дотронется до неё, то она уже не сможет себе помочь. Сдастся. Потребует большего.

Это нужно было остановить. Срочно.

— Ну что, выяснил, что во мне такого особенного, что так нравится другим мужчинам? — насмешливо прохрипела она. Дэкс отпрянул и, очнувшись, притупил к обыску. Лиззи закрыла глаза и обрубила связь с реальностью. В какой-то момент она почувствовала, как он повернул её, прислонив лицом к двери ховера, и начал обыскивать спину. Через несколько секунд он вырвал пластину из складки в левом чулке. Снова развернув девушку лицом к себе, Дэкс с едкой ухмылкой показал ей пластину.

Её лицо осталось равнодушным. Сделав шаг в сторону, она сняла чулки и бросила их в пыль.

— Ненавижу жару! — Дэкс внимательно следил за её движениями, и Лиззи злобно прикрикнула на него: — Ты так и будешь меня разглядывать? Хватит! Это и так был самый медленный и самый тщательный обыск в моей жизни! Ты взял то, что тебе нужно, и убирайся отсюда!

Ругнувшись, Дэкс оттолкнул её, запрыгнул в ховер и исчез, оставив её откашливаться в клубах пыли.

Несколько минут девушка смотрела ему вслед, потом покачала головой и вернулась к своему ховеру. Достав из-под сидения ладошку, она вызвала напарника и сказала: — Лови меня.

Через несколько минут она жадно пила воду на борту хоппера. Молодой, нервный мужчина напряжённо ждал, когда она заберёт у него управление.

— Мэд, я всего лишь секретарь Оскара, а ты — его агент. Пожалуйста, возьми управление, — в который раз попросил он.

— Ирвин, если нам с тобой суждено вместе работать, то ты должен соблюдать три золотых правила. Знаешь, каких?

— Нет. — Мужчина напряжённо приготовился слушать.

— Правило первое: не нереститься из-за всякой ерунды. Правило второе... — Она окинула его прищуренным взглядом, — ...не использовать столько геля для волос в жаркий день. Правило третье: опять же, не нереститься из-за всякой ерунды. Запомнил?

Мужчина насупился и кивнул. Ирвин носил титул 'личного секретаря' Оскара Абриани, но при этом больше походил на некомпетентного библиотекаря. Оскар настоял на том, что именно Ирвин будет помогать Мэд на этом задании. Видимо, он хотел проследить за её действиями, хотя менее подходящего человека, чем Ирвин, для этой работы представить трудно. Мэд с грустью вспомнила о Томе, у которого уже появился новый напарник. Вот такая она, патрульная дружба. В один момент вы неразлучны и рискуете друг за друга жизнью, а в следующий — видитесь раз в никогда, да и то случайно. Агентов связывает только работа, да и то далеко не навсегда.

Мэд перескочила в кресло управления.

— Что случилось в баре после того, как я ушла?

— К клиенту подсели несколько человек, и я сделал снимки. Потом, когда нашли парализованных охранников, началась шумиха, и я ускользнул. А что произошло с тобой? Почему ты в таком виде и хромаешь? На тебя кто-то напал?

— Ничего со мной не случилось, мой ховер сломался. В пустыне было жарко, я вспотела, устала и потеряла туфли. Жизнь в пустыне — это тяжкая доля. — Мэд притворно вздохнула.

— А потом ты ещё и повалялась в пыли?

— Повалялась. Давай так: у меня свои привычки, у тебя — свои, и мы друг к другу не лезем.

— Гель для волос — моя привычка! — обиженно сказал Ирвин.

— Твой гель растёкся зелёной лужей по воротнику. — Мэд наклонилась к секретарю и брезгливо провела пальцем по шее.

Глянув на её руку, Ирвин потянул за воротник и ругнулся.

Из транспортной зоны Ниаварры они направились прямиком в кабинет Оскара. От волнения тот вышагивал замысловатые узоры на зеркальном полу кабинета.

— Сколько людей охотились за пластиной?

— Куча. К мужчине подсели пятеро, а вокруг толпилось ещё много подозрительных типов. Я заснял всех, но среди них несколько охранников. Я отправил снимки на идентификацию, — гордо отрапортовал Ирвин.

Оскар кивнул и протянул руку. — Где пластина?

Оба агента запустили руки в карманы. Ирвин вскрикнул и рассерженно посмотрел на Мэд.

— Когда ты успела её украсть?

— Пока ты счищал гель с воротника.

Оскар засмеялся и удовлетворённо потёр руки.

— Итак, что мы имеем: Мэд притворилась опьяневшей и, упав на руки к мужчине, заменила его пластину подделкой. Потом прогулялась по бару и передала её Ирвину. Вы оба ушли, порознь, оставив остальных драться за подделку. Потом Мэд убедилась, что за вами нет хвоста, и Ирвин подобрал вас на хоппере.

Мэд кивнула. — Всё так и было. Можно ещё упомянуть, что по дороге на меня напал какой-то верзила, и я благодушно разрешила ему выкрасть у меня ещё одну подделку, которую я спрятала на себе.

— Почему вы забрали пластину у Ирвина? Вы ему не доверяете? — проверил правитель.

Ирвин сверкнул глазами в знак обиженного самолюбия и собрался, было, разразиться злобной тирадой, но его остановил небрежный жест Мэд.

— Оскар, я никому не доверяю. Но пластина мне понадобилась по другой причине. Мне захотелось узнать, что на ней такое, из-за чего на неё охотилось столько народу.

Оскар продолжал смотреть на агента с интересом, в то время, как Ирвин захлебнулся от гнева.

— ТЫ! Ты посмела просмотреть секретный материал!???!!

— Не распаляйся. На пластине ужасная скукотища, меня хватило всего на десять минут, — благодушно заверила Мэд.

— Оставь нас, Ирвин, — спокойно сказал Оскар. Ирвин поклонился и вышел с торжествующей ухмылкой.

— Просветите меня, Мэд. Я посылаю вас на испытательное задание, а вы смотрите секретный материал и спокойно мне об этом сообщаете. Помогите мне понять вашу логику. Вы хотите, чтобы я вас выгнал?

— Оскар, вы чрезвычайно умны и дотошны, вы никогда не пропускаете малейших деталей и ничего не делаете случайно. Вы сами сказали, что я жадная, и вы поняли, что я подозрительная. Вы послали меня за этой пластиной в сопровождении вашего секретаря, да ещё и не дали никаких указаний о секретности. Значит, вы хотели, чтобы я узнала о её содержании, и именно это и являлось моей проверкой. Вам любопытно было посмотреть, как я отреагирую, когда узнаю, что вы собираете материал для шантажа других правителей. Не хочу томить вас ожиданием: я никак не отреагирую. Я понимаю, что владение таким материалом может дать значительные преимущества. Вопрос не в том, кто владеет информацией, а в том, что они с ней делают. Я пока что не знаю, что вы собираетесь с ней делать, потому судить не стану.

Какое-то время Оскар молча смотрел на Мэд, потом коротко кивнул.

— Вы правы. Более того, я знал, что вы мне сразу признаетесь, что видели материал, так как вам известно, что пластина регистрирует просмотры. Мне доложили, что вы смотрели её в моём малом кабинете.

— Я знала, что вы за мной следите, и хотела показать, что не собираюсь скрываться.

— Я слежу за всеми, и вы меня не разочаровали. Завтра вы понадобитесь мне на переговорах. Жду вас здесь в семь утра, только пожалуйста, не надевайте больше это розовое платье. Запомните, я вас представлю, как моего нового личного агента, но в детали вдаваться не буду.

С этими словами Оскар вышел из комнаты.

Мэд устало вошла в свой кабинет, на ходу стянула платье и выбросила его. Она долго стояла в душе, наблюдая, как пыль и пот стекают с неё, и надеялась, что необъяснимое желание, которое вызывал в ней Дэкс, покинет её тело вместе с ними. Этот мужчина оскорбил её, оттолкнул на землю, причинил боль. Может, хоть эта встреча окончательно вытолкнет его из её мыслей.

Мэд выключила воду, оделась и вышла в кабинет. Домой не хотелось, и она разобрала почту. На самом верху лежало небольшое письмо без адреса. Пальцы свело от неприятного предчувствия, но она заставила себя разорвать конверт. На маленькой белой карточке небрежным почерком было написано:

1 : 0 в твою пользу. До встречи.

Мэд тяжело опустилась в кресло. Письмо было доставлено лично, в её кабинет, в здание патруля Ариадны, пока она была в душе. Она не знала, что казалось ей более невероятным: то, что Дэкс был в её кабинете, или то, что среди агентов патруля у него были тайные сторонники.

Она сожгла карточку. Приятно представить выражение его лица, когда он понял, что пластина, которую он забрал с таким трудом, была пустышкой.

Когда Мэд вернулась домой, все спали. Она переоделась и втиснулась в узкую кровать Кристофера. Он засопел во сне и прижался к ней, перебирая пальцами её спутанные волосы. Мэд замерла от блаженства, вдыхая замечательный детский запах разгорячённой кожи, конфет и беспокойных снов.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Двадцать четыре представителя торгового союза Ариадны, шестнадцать мужчин и восемь женщин, свободно расположились в зале заседаний. Эти встречи проводились раз в год для того, чтобы правительство Ниаварры могло объявить уровень налогов на следующий год и договориться об условиях торговли. Правители, которым было, о чём волноваться, приезжали сами. Остальные присылали министров, показывая, что не считают свою зависимость от Ниаварры чем-то особенным.

Оскар Абриани и его личный агент, Дана Хоббс, прибыли, когда встреча уже была в полном разгаре. В зале стоял неимоверный гвалт. Несколько человек переходили с места на место, размахивая руками. Между ними бегали полицейские. Вёл заседание министр торговли Ниаварры, и он только что зачитал условия торговли на следующий год. Как и ожидалось, жёсткие требования возымели шокирующий эффект на собравшихся, и министр наблюдал за ситуацией, равнодушно расслабившись в кресле. Когда Оскар вошёл в зал, шум прервался. Присутствующие встали, поклонились и тут же вернулись к насущному спору.

Дана проверила ментальную связь с Оскаром и начала сканировать зал.

— У Корона, похоже, действительно имеются финансовые проблемы, так как министр и правитель оба очень нервничают и думают о деньгах. Представительница Фанииры волнуется, что скоро умрёт её собака. Больше никого с Фанииры нет, из чего можно заключить, что им волноваться не о чем.

Оскар слегка приподнял указательный палец. Так как ответить ментально он не мог, они договорились о других сигналах. Поднятый указательный палец означал просьбу приглядеться к человеку, о котором говорила Дана.

— Я не вижу в ней больше ничего интересного, но буду следить. Здесь есть шесть человек с Зелёной планеты, и все очень волнуются, но пока непонятно, почему. Да, поняла, вы хотите, чтобы я и к ним пригляделась.

В этот момент Дана почувствовала на себе царапающий холодный взгляд и начала сканировать толпу. В углу зала стоял Себ, тот самый полицейский, от которого сбежал Сирил. Было очевидно, что Себ не простил Дане своего унижения. Он смотрел на неё с откровенной ненавистью, потом подошёл к паре охранников и кивнул в её сторону.

Эта сцена не ускользнула от Оскара, и он усмехнулся: — Надо же, есть мужчины, которым вы не нравитесь!

— Не беспокойтесь, это старые счёты, — ответила Дана по ментальной связи, пытаясь вспомнить, когда Себу должны объявить окончательный приговор. Она знала, что ему разрешили вернуться в полицию на испытательный срок, и что Себ не был от этого в восторге. Однако, странно, что его допустили до такой важной встречи.

'Будем надеяться, что его появление не связано со мной', — вскользь подумала Дана.

Через два часа Оскар подал Дане знак, что им пора уходить. Себ вышел следом и проводил их до выхода, галантно поклонившись. Когда Оскар покинул здание, Себ резко дёрнул Дану на себя.

— Злобная лживая шлюха! Не надейся, что я забуду о том, что ты сделала. Из-за тебя меня собираются выслать из Ариадны. Предупреждаю, мы ещё встретимся. Я найду тебя, под каким бы именем и париком ты ни пряталась.

Он заломил Дане руку и теперь дышал ей в ухо, грубо смеясь. Она и не пыталась сопротивляться, внимательно считывая его ауру.

— В случившемся есть только твоя вина, Себ, и тебе это известно. Тебя высылают не из-за пленника, а за то, как ты повёл себя после этого. — С этими словами она аккуратно высвободила руку и повернулась к выходу. С другой стороны стеклянных дверей на неё с интересом смотрел Оскар.

— Надо же, женщина с прошлым! — протянул он, когда Дана вышла наружу. — Как интересно! А вы знаете, что я не женат?

— Оскар, когда на меня нападут в следующий раз, вам следует отойти подальше.

Правитель небрежно махнул рукой в сторону многочисленной охраны. — У меня не было поводов для волнения. А вы могли парализовать его ментальным воздействием?

— Могла, — согласилась Дана. — Но я никогда не использую мои способности без надобности.

— Я это заметил. Ведь когда вы достали мне диск из бара 'Ундина', вы совсем не использовали ментальное воздействие.

— Не использовала.

Когда они летели домой, Оскар чуть слышно спросил её:

— Вы, наверное, скучаете о своём сыне во время длительных заданий?

Мэд похолодела. Говорить с Оскаром о Кристофере было слишком страшно. Ей потребовалась вся её сила воли, чтобы не вскрикнуть от страха. Зачем Оскар напоминает, что знает о её семье? Что она сделала не так? В чём провинилась?

— Когда я дома, я дома. А когда я на задании, то всё моё внимание находится здесь, с вами, и я больше ни о чём не думаю, — сухо сказала она.

'Врёшь', — пропело её подсознание.

— Мэд, зря вы так разволновались. Вы думаете, что я спросил о ребёнке, чтобы вас напугать. Это не так. Не считайте меня совсем уж зверем, по крайней мере, по отношению к вам. Вы мне действительно интересны. Вы — самая неординарная и талантливая женщина, которую я когда-либо встречал.

'Ты обыкновенная высококачественная шлюха', — отозвался в памяти голос Дэкса. Мэд отбросила парик и тряхнула головой, выталкивая из себя неприятные мысли.

Тем вечером, уложив Кристофера, Мэд долго бродила по берегу, пытаясь успокоиться. Дэкс сказал правду: торговые договора между Ниаваррой и другими планетами были формой рабства. То время, что она провела на заседании торгового союза Ариадны, позволило ей получить наглядные доказательства. Три планеты из восьми были на грани банкротства, и не существовало никаких мер помощи. Ниаварру это не интересовало. Можно было догадаться, какими путями Абриани заставит планеты заплатить налоги. Мэд вспомнила про информацию, содержавшуюся на украденной пластине. Шантаж.

Амариго Риталли не был невинным младенцем, но, по сравнению с ним, Оскар был настоящим монстром. Безумцем, который не видит границ приемлемого, не может усидеть на месте и растаптывает всех и всё на своём пути.

'Что же мне теперь делать?' — Мэд бросила в воду горсть песка, оставляя этот вопрос без намёка на ответ.

В памяти зазвучал вкрадчивый голос правителя: 'Вы, наверное, скучаете о своём сыне во время длительных заданий?'

Мэд побежала к дому. По пути она заметила, что Роберт сидит в кабинете и смотрит в стену с потерянным выражением лица. Она притормозила, но потом передумала. Через несколько минут она уже заснула рядом с сыном.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

По пути с очередного задания Мэд навестила Луиса. Они встречались раз в две недели, но их совместный проект продвигался слишком медленно.

— Ты считала информацию у профессора Клесси?

— Да, но боюсь, что разобраться с ней будет нелегко. Я застала его в достаточно... хмм... пикантный момент, и он был не слишком расположен к научной беседе. У меня в голове полная неразбериха. Задавай вопросы, и я попытаюсь разобраться.

— Нам нужны не его секреты, а знания.

— Не волнуйся, — усмехнулась Мэд. — Ни личных, ни производственных секретов я тебе не выдам!

Луис посмотрел на неё без улыбки.

— Каково это: столько знать про людей, видеть их мысли и секреты? Некоторые много отдали бы за такую власть.

— Я знаю таких людей, но они идиоты. В этом даре нет ничего хорошего, так как ты слишком быстро разочаровываешься во всех и вся.

Луис понимающе усмехнулся, вспоминая свою недавнюю историю.

— Ладно, у меня есть несколько вопросов. Надо разобраться с новейшими видами хелаторов. Они связывают тяжёлые металлы и выводят их из тела человека. Существует несколько хелаторов, но нам надо подобрать только те, которые могут помочь 'серым'. Прошлые эксперименты не увенчались успехом, хотя учёные и не особо старались. Металлы Корона либо не связываются с хелаторами, либо выходят в таком количестве, что организм никак не справляется с очищением.

— Я попытаюсь выкроить время и найти экспертов, которым мы сможем доверять.

— Жду. Как только мы составим план проекта, я буду готов с ними встретиться.

Работа началась. К вечеру, измотанная, Мэд собралась уходить.

— Когда ты вернёшься?

— Не знаю. За мной следят, так что будь осторожен.

— Останься. — Луис смотрел в сторону, позвякивая пробирками.

Мэд подошла к нему, мягко коснулась подбородка, повернув его лицо к себе, и посмотрела в глаза.

— Луис, поверь мне, если бы имелся шанс, что я останусь, это случилось бы после первой встречи.

Луис кивнул и отвернулся к компьютеру.

Когда Мэд пришла к Оскару на следующее утро, он спросил её:

— У вас были какие-то проблемы на Корте?

— Нет, всё прошло гладко. Почему вы спрашиваете, что-то случилось?

— Вы вернулись посреди ночи.

— Я задержалась по личным делам. — Мэд была готова к этому вопросу, но всё равно любое напоминание, что Оскар за ней следит, было неприятным.

— У вас есть личные дела на Корте?

Мэд потупилась, старательно изображая растерянность.

— Вы же понимаете, что иногда у меня могут быть... дела... личные дела... потребности... — бессвязно пробормотала она, умудряясь покраснеть.

Оскар рассмеялся и, с нескрываемым удовольствием, потёр руки.

— Восхитительно! У вас есть любовник, а может, даже и не один. Вы мне скажете, кто он? — Правитель вскочил с дивана и начал возбуждённо ходить по кабинету. — Меня терзает любопытство. Я хочу знать о вас всё: что вы с ним делали, сколько у вас любовников, на каких планетах. Не надо так на меня смотреть! — Оскар подошёл к Мэд, оживлённо сверкая глазами. — Я не собираюсь вас шантажировать этой информацией. Вы мне интересны, вот и всё. Я так и знал: вы жадная. Вам хочется иметь всё. А когда у вас будет всё, вы захотите ещё большего. Вы — прирождённый игрок. Когда-нибудь вы научитесь мне доверять, и тогда мы будем играть вместе с вами. — Он наклонился к её лицу и сказал низким, взволнованным голосом, еле контролируя своё дыхание: — Меня бросает в дрожь при одной мысли о том, какие партии мы с вами сыграем.

Мэд отодвинулась от него, не меняя выражения лица. Два правителя, Риталли и Абриани. Оба жадные, властные игроки, но какие же они разные!

Оскар скривился, потом фыркнул: — Вы ничего не понимаете. Я не собираюсь вас соблазнять или добиваться, всё случится само по себе. В какой-то момент всепоглощающая игра разума запустит химию вашего тела, и тогда вы сами ко мне придёте. В данный момент вас что-то сдерживает. Я не знаю, что это, но уверен, что со временем это отступит.

Совесть? Отступит? Не думаю.

Мэд осторожно процедила. — Я доверяю вашему мнению, Оскар. У вас больше опыта в таких делах.

— Мудрый ответ. Завтра утром мы полетим на Фанииру.

Вечером Мэд передала Луису сообщение. 'Не знаю, когда смогу появиться в следующий раз, но найду тебе экспертов. Что-нибудь придумаю'.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Самое главное в любой игре — это твой противник. Противостояние с сильным, интересным противником имеет особый вкус, — рассуждал Оскар по пути на Фанииру.

Мэд подумала о Дэксе, и тысяча вопросов рассыпались в её сознании. 'Когда я прятала пластину в чулке, думала ли я о нём, как о противнике? Что дарит мне наше противостояние? Накал игры? Бурлящее удовлетворение победой? Ослепительную вспышку желания? Что-нибудь ещё? Может ли сильный, притягательный противник ждать тебя дома? Выслушает ли? Откинется ли рядом на тёплом песке, считая звёзды? Даже если это случится, будет ли он думать о тебе в тот самый момент?'

Задумчивость Мэд не укрылась от Оскара, но он интерпретировал её по-своему. Спрятав улыбку предвкушения, он занялся бумагами. Когда они приземлились на Фаниире, Оскар спросил:

— Вы всегда гримируетесь под Дану на Фаниире?

— Почти всегда.

— Именно Дана встречалась с правителем Фанииры?

Улыбнувшись, Мэд ответила: — Да. Амариго попросил меня несколько подправить фигуру.

Оскар звонко рассмеялся. — Вы называете его по имени? Я слышал, что он поддался вашим чарам, и сейчас мы узнаем, насколько. — Правитель энергично отстегнул ремни безопасности и вскочил с места.

— Мы едем к Амариго?

— А куда же? Поэтому я и рассуждал о сильных противниках. Я хочу попросить вас пойти к нему без грима. Я уверен, что он и так знает, кто вы, но рассмотрит это, как знак доверия.

— На нем сильная защита, и я не смогу его прочитать. Кроме того, он знает про мои способности.

— Вы мне нужны не для этого.

— А для чего?

— Я хочу, чтобы он знал, что вы играете на моей стороне.

Охрана убрала трап, и они отправились в город.

'Интересно, что скажет Оскар, если узнает, что именно он и есть мой самый сильный противник? Хотя не исключаю, что он это знает, и что именно это его и возбуждает'. Мэд аккуратно спрятала эти мысли. Соперников определить не так уж и трудно. Намного труднее быть уверенной в том, кто будет сражаться на твоей стороне.

Через час они сидели в кабинете Амариго Риталли. Воздух потрескивал от энергии между двумя правителями. Сейчас, когда они находились рядом, сходство их темперамента было невероятным. Мэд осталась стоять в стороне, не приняв приглашения сесть. При встрече Амариго окинул её внимательным взглядом, по очереди остановившись на зелёных глазах, массе тёмных кудряшек и стройной фигуре. Он удовлетворённо кивнул и поцеловал её руку, слегка погладив ладонь.

'Узнал', — подумала Мэд.

— Оскар, дорогой, неужели вы думаете, что я позволю вашему агенту прочитать мои мысли?

Оскар поморщился. — Не оскорбляйте меня. Я хотел, чтобы вы познакомились с Мэд. Она теперь работает на меня.

Амариго бросил быстрый взгляд на Мэд, но не смог разгадать выражение её неподвижного лица. — Она заменит Орвига?

— Она сможет заметить многих. — Оскар не сводил глаз со своего противника.

Амариго вежливо улыбнулся Мэд и склонил голову: — Я не сомневаюсь в этом и благодарен за то, что нас представили. Я буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи.

После этого он повернулся к Оскару. — Чем могу быть полезен?

— Моя просьба стара, как Ариадна: перестаньте помогать повстанцам. У меня есть сведения, что вы продолжаете игнорировать мои предупреждения, поэтому я решил навестить вас лично. Вы нарушаете договорённость о невмешательстве. У меня накопилось слишком много доказательств: на Фаниире живут семьи повстанцев, самим повстанцам разрешено свободное перемещение по планете, они владеют здесь недвижимостью, вы всячески им помогаете и, по моим сведениям, они даже навещают вас во дворце.

Амариго нетерпеливо махнул рукой: — Дворец еженедельно посещают десятки, а то и сотни людей. Они не сообщают мне о своих политических убеждениях.

В голосе Оскара прозвучали отчуждение и угроза: — Не считайте меня идиотом. Вас уже неоднократно предупреждали, но вы предпочли проигнорировать сигналы. Я хотел доставить это предупреждение лично.

С этими словами Оскар протянул сопернику небольшую пластину.

Амариго подошёл к письменному столу, достал портативное устройство и запустил пластину. В ту же минуту его лицо посерело, и он швырнул аппарат о стену. Тот с треском раскололся на несколько кусков, прерывая запись.

— Вы не посмеете!

— Ещё как посмею.

Мэд скосила глаза на расколотый экран, на котором застыло изображение Лолы. Сомнений не было: Оскар достал доказательства того, что она практикует магию. Но подумать об этом Мэд не успела, так как её привлек безумный вид Оскара. Он подался вперёд, вцепившись руками в колени. Его глаза горели неестественным огнём, и, казалось, он впитывал в себя страх, ненависть, негодование и беспомощность Амариго. Чувствовалось, что страдания противника приносили ему высшее наслаждение.

Наконец, Оскар расслабился и встал.

— Я вас предупредил.

Мэд вспомнила о покушении на жизнь Амариго. 'Сильный противник... это было предупреждение...'

Нетрудно догадаться, почему Амариго скрыл от патруля личность своего противника.

По дороге обратно Оскар нервно ходил по хопперу и что-то бормотал себе под нос.

— Вы чем-то недовольны? По-моему, ваша победа была налицо, — заметила Мэд.

— Всё так и есть. Но, к сожалению, торжество длится недолго. Когда, после многолетних стараний, ты, наконец, одерживаешь верх над сильным противником, тебя ожидает неизбежное разочарование. Сравнится ли с ним кто-нибудь другой? Найду ли я другого противника, достойного игры?

'Я думаю, что это можно устроить', — подумала Мэд, думая о Дэксе. Способно ли добро победить зло, если зло не ведает границ и поглощено совершенным, бесконтрольным безумием?

Мэд не удивилась жестокости Оскара. Видимо, и так уже ожидала от него всего самого худшего. Но её поразила боль в глазах бесстрашного Амариго.

В тот день, засыпая, она думала о Лоле и Амариго Риталли и о том, что любовь иногда трудно распознать со стороны.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

По пути домой Мэд часто забегала к Саймону. Несколько раз он спросил её про Оскара, но эти вопросы были осторожными.

— Я надеюсь, что всё идёт хорошо?

— Да, Саймон.

— Ты скажешь, если что-то пойдёт не так?

— Не уверена.

Саймон и не ожидал другого ответа.

— Я надеюсь, что ты не сделаешь ничего неразумного?

— Постараюсь.

— Очень постарайся. Изо всех сил.

За все годы знакомства Мэд так и не назвала начальника на 'ты', несмотря на то, что их отношения были намного ближе, чем с другими агентами. Несколько раз ей казалось, что Саймон не возражал бы против этого, но что-то её останавливало. Между ними оставалась странная стена недосказанности, которая добавляла формальности в их отношения. Вот и теперь ей казалось, что он хочет спросить её о чём-то, но сдерживается.

Однажды, когда она уже уходила, Саймон не выдержал.

— Ты его видела?

У Мэд не возникло сомнений, о ком спрашивал Саймон. О Дэксе.

— После того, как я побывала на базе повстанцев, всего один раз. Это было уже давно, несколько недель назад.

— Дома всё в порядке?

Мэд грустно пожала плечами и вздохнула: — Зависит от вашего определения слова 'порядок'. Мы сосуществуем. Роберт видит, что я наблюдаю за ним. Он отказывается обсуждать это и что-либо мне рассказывать. Я сказала ему, что встретила мужчину, похожего на него, а он рассмеялся в ответ. Утверждает, что ему не в чем мне признаваться и что у меня что-то не так с головой. Он злится, ведёт себя странно и настаивает, чтобы я поговорила об этом с вами.

Саймон вздохнул: — Считай, что ты со мной поговорила. Извини, Мэд, но я не могу тебе помочь. Когда личные интересы сталкиваются с проблемами всей системы, победить непросто.

Мэд знала об этом, как и о том, что однажды заставит Роберта сказать ей правду.

На Оскара работали сотни людей. Они сновали по коридорам, исчезали, приносили правителю документы и пластины. Оскар спал три часа в сутки и очень мало ел. Он вёл переговоры, уезжал, возвращался, кричал, благодарил, подкупал. Неизменным было одно: каждый день он встречался с Мэд. Они ездили на встречи и заседания, Мэд считывала эмоции и мысли присутствующих, и потом они с Оскаром обсуждали планы встреч и стратегию поведения. Она ни на секунду не забывала, что работает на сумасшедшего зверя, но, чтобы иметь хоть малейший шанс выжить в их неизбежном противостоянии, ей необходимо было изучить правителя Ниаварры, заслужить его доверие и найти слабость.

Мысль о том, что однажды ей предстоит предать этого безумного гения, кружила голову, даря одновременно и азарт, и ужас. Она полностью сосредоточилась на правителе, изучая его привычки, интересы и логику его мышления.

'Я проникну ему под кожу, узнаю о нём то, чего не знает даже он сам, и смогу защитить мою семью'.

Когда у них не было запланировано встреч, Оскар всё равно вызывал Мэд к себе. Иногда они просто разговаривали, а иногда Оскар делился своими планами, пытливо глядя на неё и не видя ничего, кроме спокойного интереса. Если после удачного дня он ловил в её взгляде торжество, то загорался, терпеливо высматривая в ней ответный всплеск, но этого не случалось.

Однажды в один из таких дней Мэд попросила правителя: -Я хочу, чтобы вы научили меня построению иллюзий и фантомов.

Она обвела рукой его кабинет, где не существовало ни одного предмета, но, по надобности, возникало всё, что им было нужно.

— Это пока только эксперимент, гремучая смесь магии и технологии. Этому нельзя научить, — объяснил Оскар. — Мы можем управлять результатами, но создают это специалисты.

— Где их делают? — Мэд подошла к Оскару и пристально посмотрела в его глаза.

'Она проверяет, доверяю ли я ей', — подумал Оскар и, без сомнений, ответил. — На Ниаварре есть несколько мест, где этим занимаются сотни учёных и инженеров.

— И магов, — добавила она.

— И магов, — спокойно подтвердил он. — Однажды я покажу вам одно из этих мест.

— Мне бы очень хотелось туда попасть и научиться управлять иллюзиями. — Мэд посмотрела на правителя с вызовом.

— Хорошо. Что-нибудь ещё?

— Что можно построить при помощи этих технологий? Только предметы быта? Мы когда-нибудь сможем использовать их, чтобы строить дома?

— Мэд, — мягко сказал Оскар. — Не разочаровывайте меня. Не давайте увиденному ограничивать ваше воображение. Нет ничего невозможного.

'Нет ничего невозможного'.

Слушая его, Мэд думала совсем о другом. Если нет ничего невозможного, то, может, ей удастся перехитрить Абриани и не стать разменной монетой в его безумной игре. Что бы ни случилось, она не останется равнодушной свидетельницей его бесчинств.

И ещё — она не станет его любовницей.

За всё это время Мэд ни разу не видела Оскара с женщиной.

Однажды правитель попросил её сопровождать его на приём по поводу женитьбы одного из министров.

— Это не входит в мои служебные обязанности, — сухо сказала она.

— Естественно. Если вы откажете, я обижусь, но переживу. Однако, я надеюсь, что вы согласитесь. Мне бы хотелось, чтобы в Еоне вас признали, как самого близкого мне человека.

— Но я не могу быть вашим близким человеком. Я вам не родственница, не жена и даже не любовница.

Услышав слово 'любовница', Оскар поморщился.

— Не вписывайте меня в стандартные рамки. Близость не зависит от крови или титула.

'Иногда он кажется почти человеком', — подумала Мэд, а вслух сказала: — Но вы же знаете, что я... не свободна. О нас поползут слухи.

— Во-первых, о том, что вы не свободны, не знают и не узнают. Во-вторых, слухи о нас распространились с момента вашего появления в резиденции. Люди не знают, кто вы, но это не мешает им судачить. Если вы появитесь на приёме вместе со мной, наша близость будет очевидна, и слухи перестанут быть настолько интригующими. Не волнуйтесь, на таких мероприятиях запрещена съёмка.

'Интересно что скажет Роберт, узнав, что я приглашена на приём в качестве спутницы правителя?'

Роберт не сказал ничего особенного.

— Ты всё больше работаешь на Абриани, — спокойно заметил он. — Честно говоря, я этому рад, потому что ты вовремя возвращаешься домой и не рискуешь своей жизнью, но всё равно будь осторожна.

Подумав, Мэд согласилась пойти на приём.

К вечеру ей доставили коробку с роскошным чёрным платьем. Когда она появилась в кабинете Оскара, тот даже не посмотрел на неё, махнул рукой и направился к выходу. В красивом белом костюме, с приглаженными волосами, он мог бы показаться обычным богатым человеком, если бы не его глаза. У Оскара были беспокойные, горящие глаза человека невероятной силы и желаний. Глаза сущего безумца.

Приём был красивым, но утомительно скучным. К Оскару постоянно подходили люди, чтобы выразить своё почтение и как следует рассмотреть Мэд. Оскар твёрдо держал её под руку и не давал отойти, но к разговорам она прислушивалась только тогда, когда он просил её об этом лёгким пожатием локтя.

Через какое-то время Оскар пригласил её на танец, и на них сосредоточились сотни глаз. Чёрное и белое. Инь и ян. Масло и вода. Две шахматные фигуры, два сильных гибких тела, два опознавших друг друга противника на грани слияния. Чужие взгляды толкали их друг к другу, додумывали то, что нельзя было понять по их спокойным лицам.

Оскар развернул её и прижал ближе к себе. Мэд почувствовала, как напряжены его мышцы. Она слегка отодвинулась от мужчины и увидела в его глазах глубокий огонь. Оскар моргнул, и огонь пропал, и правитель снова превратился в смесь галантности и радушия. Когда танец закончился, он прошептал: — Я буду танцевать только с вами, но вы можете танцевать с кем хотите.

Это было настолько странным предложением, что Мэд ответила ему непонимающим взглядом. В ответ на это правитель больно сжал её локоть: — Я хочу, чтобы вы поняли, что я никогда не стану вас ограничивать. Ни в чём.

'Он готов, — сказала себе Мэд, легко пожав его руку в знак благодарности. — Я чувствую его доверие, и он хочет большего, хотя при этом совершенно меня не знает'.

Она задумалась о другом празднике и о другом мужчине и вздрогнула, когда её плеча коснулась рука Саймона. Он вопросительно посмотрел на Оскара и, получив в ответ кивок, повёл Мэд танцевать.

— А меня вы даже не спросили, — едко заметила Мэд. — Может, я не хочу с вами танцевать?

Саймон молча повёл в танце, не говоря ни слова. Казалось, что он был чем-то отвлечён. Пару раз Мэд задала ему вопросы, но, не получив ответа, затихла. Когда танец закончился, Саймон взял её под руку и повёл обратно.

— Я очень надеюсь, что ты отдаёшь себе отчёт в том, что делаешь.

Мэд не успела ответить, так как к ним уже спешил вездесущий правитель Ниаварры.

Когда они покидали приём, Оскар попросил её остаться на ночь в резиденции.

— Нет. — Ответ вылетел ещё до того, как Оскар смог закончить фразу.

— Дайте мне закончить. — Оскар был недоволен её моментальным отказом. — Завтра мы вылетим на встречу в четыре утра. Ваш ответ всё ещё 'нет'?

Мэд задумалась. Было уже около двух ночи, а ей ещё предстояло добираться до академии, чтобы попасть домой.

— У меня будет отдельная комната?

Оскар сухо ответил: — Если вам угодно, у вас будет отдельное здание.

Когда они вернулись в резиденцию правителя, ей уже подготовили комнату. Оскар проводил её до двери и начал что-то сбивчиво объяснять, но тут же передумал и удалился.

'Я должна быть предельно осторожной. Если я воспользуюсь его доверием и попадусь, он прихлопнет меня, как муху. Надо довести его до черты, и, как только он ослабит контроль, я начну собирать доказательства его деяний'.

В отведённой ей комнате Мэд обнаружила несколько наборов одежды её размера. Она выбрала строгий брючный костюм и собрала волосы в хвост. В четыре утра они встретились в кабинете. Оскар был крайне оживлён, и, если учитывать его обычный темперамент, сегодняшний настрой вызывал страх. Мэд спросила его о планах на день, но он только покачал головой и сказал:

— Сила существует в разных формах и размерах. Иногда самые маленькие вещи несут в себе самую разрушительную силу.

К пяти утра они прибыли к большому, приземистому зданию, огороженному каменным забором, по периметру которого стояли многочисленные охранники.

— Мне нужно, чтобы вы прочитали людей, с которыми мы встретимся. Это — важнейший проект, и их предательство недопустимо. Если кто-то вызовет у вас подозрения, подайте знак, и нас оставят одних. Мне надо сосредоточиться на разговоре, и у меня не будет возможности слушать ментальные комментарии. — Голос Оскара был сухим и недовольным.

Трое охранников провели их по лабиринту коридоров в белоснежную лабораторию, где уже ждали несколько человек. Перед входом, им пришлось надеть специальные костюмы, бахилы и маски.

Мэд пыталась сосредоточиться на троих мужчинах и женщине, которые оживлённо здоровались с Оскаром. Однако её внимание выскользнуло из-под контроля, и глаза начали бродить по лабораторным столам, пытаясь разглядеть содержимое пробирок. Внутренности сковало очень плохое предчувствие.

'Надо держать себя в руках, — приказала она себе. — Нельзя выступать против Оскара в открытую. Если я смогу продержаться, то что-нибудь придумаю'.

Она начала сканировать хозяев. Гордость, желание угодить, предвкушение, наслаждение... недовольство, подозрение, злоба. Мэд прошлась по лаборатории, глядя по сторонам. Учёные бросили на неё удивлённый взгляд, но, заметив кивок правителя, вернулись к делу. Когда Мэд оказалась за их спинами, она незаметно кивнула в сторону одного из мужчин и продолжила свой путь.

Учёные показывали Оскару какие-то снимки. До Мэд долетали отдельные фразы: 'Распространилась на соседние культуры... никогда не достигали такой скорости... споры выживают в почве при любой температуре...'

Мэд сделала глубокий вдох и присела на стул, стараясь не слушать. Было нетрудно представить, для кого готовится это биологическое оружие.

Через несколько минут Оскар попросил учёных оставить его наедине с Мэд. Они недоумённо оглянулись на агента, как будто раньше не замечали её присутствия, но послушно покинули лабораторию.

Тщательно контролируя эмоции, Мэд подошла к правителю и прошептала: — В главном мужчине слишком много злобы и недовольства. Я не знаю причины, но его что-то не устраивает. Кроме того, он постоянно отвлекается, как будто что-то планирует.

В ответ Оскар взял её за руку, слегка погладил кожу большим пальцем, а потом повлёк за собой к лабораторному столу.

— Посмотрите на эту крохотную спору. Это — форма размножения нового организма, произошедшего от скрещивания грибков и бактерий. А теперь посмотрите, на что способна эта спора. За минуту появляются сотни новых организмов. Они распространяются по ветру.

Мэд с трудом растянула губы в улыбку.

— Так вот, о чём вы говорили утром. Вы сказали, что иногда самые маленькие вещи несут в себе самую разрушительную силу. — Медленным движением она подалась вперёд и дотронулась до снимка кончиком пальца. — Такая маленькая, но такая опасная.

Слегка поглаживая изображение споры, она настроилась на Оскара. Он учащённо дышал и сжимал и разжимал кулаки. Его аура горела глубокими цветами желания, которые, искрясь, выбивались из каркаса защиты.

'Он точно готов. Если я упущу эту возможность, то ситуация может стать опасной, — подумала Мэд. — Я должна втереться к нему в доверие и узнать как можно больше. Рано или поздно, но Оскар раскусит меня и начнёт угрожать моей семье. Тогда у меня будет хоть какой-то способ защититься и отомстить'.

— И как эта спора может нам помочь? — почти прошептала она, приблизив лицо к снимку и приоткрыв губы.

— Эти споры могут заставить Зелёную планету регулярно платить налоги, — так же сдавленно ответил Оскар. Слово 'нам' не осталось им незамеченным.

— Но ведь если мы используем эту спору... — Мэд снова погладила снимок, — нам будет нечего есть.

— Однажды вы научитесь мне доверять и тогда узнаете, что у меня всегда есть запасной план.

— Или запасная планета?

— Или запасная планета.

Мэд выпрямилась и шагнула к Оскару. Он моргнул и инстинктивно сделал шаг назад.

— Сегодня, когда мы вернёмся в резиденцию, я бы хотела кое-что для вас сделать.

На секунду его лицо стало растерянным, потом он откашлялся и ответил: — Хорошо, но сначала у меня для вас есть подарок.

Вместо того, чтобы вернуться в резиденцию, они продолжили дорогу на север. Хоппером управлял молчаливый мужчина, который время от времени с любопытством поглядывал на Мэд. Через некоторое время они остановились перед большим, тщательно охраняемым зданием.

— Мне нужна Арина, — скомандовал Оскар и повёл Мэд в здание. Через несколько минут их провели в кабинет, где к ним присоединилась строгая брюнетка средних лет.

— Ппправитель Абриани, если бы я знала в вашем визите, то я бы приготовилась...

Оскар остановил её лёгким движением руки.

— Мы ненадолго. Познакомься, это Мэд — мой новый личный агент. Мне нужно, чтобы ты настроила на неё контроль.

Женщина удивилась так, что какое-то время не могла говорить, а только шлёпала губами. Наконец, придя в себя, она промямлила:

— Но ведь она... — и замолчала, ковыряя взглядом серый линолиум.

— Думаете, я забыл? — прогрохотал правитель.

— Нет, конечно, — засуетилась побледневшая женщина, — если вы так уверены... Мы сможем настроить параметры, чтобы Мэд смогла контролировать те помещения, которые вы ей выделите. Остальные останутся только под вашим контролем.

— Этого не понадобится. Я хочу, чтобы Мэд контролировала всё.

Удивление женщины превратилось в напряжённое изумление. — Господин правитель, — наконец, выговорила она. — Вы уверены, что хотите дать ей полный контроль?

Оскар заметно помрачнел: — Вы предлагаете мне советоваться с вами перед принятием решений?

— Нет, что вы, — Арина суетливо вскочила. — Всё будет готово через несколько минут.

Она спешно удалилась.

Мэд откинулась на стуле, с трудом сдерживая дрожь. Страх, смешанный с возбуждением, управлял её телом. Безумный правитель доверяет ей свои секреты, она добилась желаемого. Осталось только решить, что с этим делать, как и когда. Ах да, ещё надо постараться выжить и защитить семью.

Если она сможет... если у неё получится... Это — безумный, совершенно безумный план, достойный самого правителя Абриани. Ведь главная цель повстанцев — ослабить гнёт Ниаварры, а за этим бесчинством стоит не кто иной, как всемогущий Оскар. Если она сможет найти его слабость, сыграть на ней, научиться управлять его волей. Если, если, если...

Если не будет Оскара Абриани, повстанцы выйдут из теней и станут обычными людьми. В том числе и её муж.

Ей придётся изменить историю, чтобы заполучить собственного мужа в своё безраздельное пользование. Вот так, не больше, не меньше.

— Полный контроль, — задумчиво пропела она. — Звучит очень заманчиво. Не хотите пояснить?

— Вам вживят микронную установку, и вы сможете управлять всеми иллюзиями и фантомами в резиденции. — Оскар сказал это таким обыденным голосом, как будто давал ей разрешение на что-то совершенно тривиальное.

— Я смогу... сама... — Мэд запнулась и подарила Оскару восторженный взгляд. — Это — невероятный подарок. — Правитель не стал скрывать, что её благодарность доставила ему удовольствие.

Арина вернулась, осторожно постучав в дверь, ввела что-то под кожу запястья Мэд, проверила показатели на портативном приборе и подобострастно кивнула правителю.

— Всё на месте, только... вы же знаете...

— Знаю. Помехи будут?

— Нет, но...

— Я учту это в обучении. — Оскар повернулся к Мэд. — Через несколько дней, когда установка полностью вживится, я начну вас обучать.

По мере приближения к дому волнение Оскара нарастало. Он не мог усидеть на месте, отстегнул ремень безопасности и ходил взад-вперёд, вызывая недовольство пилота. Когда они вошли в резиденцию, правитель нетерпеливо повернулся к Мэд.

— Вы хотели что-то для меня сделать?

Значит, он ждал этого всю дорогу домой. Интересно, на что он надеялся?

Мэд провела его в приёмную, усадила на стул и заперла дверь. Оскар побледнел и облизал губы.

'Как это, всё-таки, просто, — подумала Мэд. — Ему может принадлежать любая женщина мира, но интересна только та, которая окажет сопротивление, и только до того момента, как она сдастся'.

Она подошла к Оскару.

— Сегодня вы показали, что доверяете мне. Вы взяли меня на чрезвычайно важную встречу, а потом подарили невероятный подарок. Я хочу испытать ваше доверие и доказать, что я желаю вам добра. Мне не нравится та защита, которую наложил на вас Орвиг. В день нашего знакомства я сломала её за несколько минут, а значит, это могут сделать и другие менталы. Я разработала для вас новую защиту, с ней я не буду так за вас волноваться.

— Вы... вы за меня волновались? — откашлялся Оскар.

— На приёме было слишком много народу, — ровным тоном ответила Мэд. — Но учтите: если вы позволите мне снять вашу защиту до конца и наложить новую, то я смогу вас прочитать.

Следя за его реакцией, Мэд подумала: 'Вот, что погубит Оскара Абриани: его возбуждает риск, и он не может отказаться от игры'.

— Читайте, — хрипло выдавил он. — Теперь вы понимаете, насколько я вам доверяю?

— Да.

— Надеюсь, что однажды вы отплатите мне ответным доверием. Итак, что я должен делать?

— Ничего, просто сидите на месте. Это займёт около часа. Я попрошу, чтобы вам принесли поесть.

— Не нужно. Приступайте. Вы понимаете, что я попрошу Монти проверить результат?

— Я была бы разочарована, если бы вы этого не сделали.

Следующий час был самым томительным в жизни Оскара Абриани. Близкое присутствие самой недоступной и одарённой женщины Ниаварры, её лёгкие пассы, тихие слова, объясняющие происходящее. Его возбуждение было болезненным.

Глядя на сияющий желанием отпечаток его ауры, Мэд подумала, что может попросить у Оскара пластину с записью Лолы. Может, он даже пообещает не шантажировать Амариго. Однако, позже он 'найдёт' запасные копии и нарушит обещание. Покачав головой, она решительно продолжила задуманное плетение.

— Я хочу настроить защиту на меня, чтобы я узнавала о любой попытке взлома. Вы не возражаете? — спросила Мэд.

— Почему я должен возражать? Возражать можете только вы.

— И вас не пугает, что у меня в любое время дня будет прямая связь с вашей защитой? — Мэд отбросила волосы на спину нарочито медленным движением.

— Нет, не пугает, если это позволит вам предупредить меня об опасности, — сипло выдавил Оскар, следя за её рукой.

— Вот и отлично.

Мэд устало потёрла глаза. Вернувшись к плетению защиты, она подумала, что недосказанная правда — это не ложь, и что иногда самые большие победы начинаются с маленькой хитрости.

Закончив, она с гордостью осмотрела результат своего труда. Сложнейшее плетение, в несколько слоёв, с подключением к её ауре. Оставалось надеяться, что старый маг не слишком хорошо осведомлён о её возможностях.

— Каков результат? — поинтересовался правитель.

— Всё по плану. Обязательно покажитесь Орвигу, мне интересно его мнение.

Мэд присела за стол и провела следующие четверть часа, утомляя Оскара лекцией о видах плетения и степенях защиты. Он ёрзал на стуле, пытался перевести разговор, но она не успокоилась, пока его возбуждение не погасло под давлением скуки.

— Вы смотрели мою ауру? — проверил он.

— Не нарочно. Я заметила только то, что и так было видно через защиту. Я никогда не пользуюсь такими ситуациями без причины.

— И что вы видели?

— Вам нужна женщина, — улыбнулась Мэд и отвела взгляд.

Оскар рассмеялся. — Вы определили это по ауре или по моим брюкам?

Напряжение рассеялось, и они расстались на лёгкой ноте.

После ухода Мэд Оскар отправился прямиком к Орвигу.

— Мэд сделала мне новую защиту. Посмотри хорошенько, что она наплела.

Старый ментал недовольно покачал головой и нацепил очки.

— Головой надо думать, а не тазовыми органами. Вы совсем её не знаете, а уже доверили ей плетение вашей защиты. Это на вас не похоже, правитель.

— Ты лучше не ворчи, а посмотри на то, что она сделала. Ну что — нравится?

Внимательно осмотрев плетение, Орвиг присвистнул: — Это всё их новые штучки, мне такое не сплести, зрение не то. Вы правильно сделали, что подмяли её под себя. Молодец, девчонка. Но вы знаете, что она прикрепила защиту к себе, причём очень надёжно?

— Она попросила разрешения.

— И вы его дали? Она будет вашим охранником?

— Она уже мой охранник. Вы видите в этом плетении что-то, из-за чего мне не следует ей доверять?

Подумав и ещё раз осмотрев плетение, Орвиг раздражённо ответил: — Нет. Она наложила очень тщательную защиту и сделала так, что сразу же узнает, если кто-то попробует её снять.

Сказав это, Орвиг задумчиво посмотрел на правителя, лицо которого осветила подозрительно искренняя улыбка.

— Не к добру это, как есть, не к добру, — пробурчал ментал, проводив Оскара до двери.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Устроившись в своём кабинете, Мэд расчесала волосы и прикрепила электроды к коже головы.

То, что она сделала, могло стоить ей жизни. Привязав защиту правителя к себе, Мэд вплела в неё визуальную нить. Как она и предполагала, Орвиг принял эту нить за часть сильной привязки. Благодаря ей, Мэд могла наблюдать за правителем и, с использованием электродов, даже записывать происходящее на пластину.

Настроив связь с защитой Оскара, она нащупала нить и закрыла глаза. Через несколько секунд на экране появилось шаткое изображение.

Голос Ирвина спросил: — Вы бы хотели, чтобы я туда отправился?

— Да. Возьми пару ребят и объясни им ситуацию. Если они не поймут, ты знаешь, что делать.

Ирвин кивнул. — А кого вы отправите на Корту?

— Дьявол! — раздражённо выругался правитель. — Ненавижу эту ужасную жару. Боюсь, что мне придётся самому туда лететь. Всегда лучше предупредить волнения, чем потом их подавлять.

— Когда вы поедете, правитель?

— Послезавтра. Я возьму с собой Мэд.

Ирвин недовольно поморщился. — Вы уверены, что там место для женщины?

— Она не женщина, а агент, — парировал Оскар. — Но мне интересно, что ты встал на её защиту.

Ирвин покраснел и начал суетливо собирать бумаги.

— Господин Абриани, Арина просила передать, что у них есть новые интересные результаты.

— Скажи ей, что я заеду после Корты.

Мэд выключила связь и вздохнула с облегчением. Достав ладошку, она передала сообщение Луису: 'Буду послезавтра'. Он уже давно просил её о встрече, но она не могла выбраться раньше, опасаясь всевидящего надзора Оскара Абриани.

Глава 10. Мэд

— Как они выживают в такой жаре? Ещё только шесть утра, а уже ничего не видно из-за марева!

Оскар недовольно смотрел на простирающуюся под ними пустыню. Переговоры с Кортой утомляли его больше, чем всё остальное.

Когда они приземлились, Мэд спросила: — Грим нужен?

— Только немного, а то вы расплавитесь. Мы здесь ненадолго.

Мэд заколола и припудрила волосы, выбрала карие линзы и надела бесформенное платье. Оскар отступил на шаг и ахнул от удивления: — Пять минут и вас почти не узнать!

Когда они спускались по трапу, Мэд пошатнулась и прилегла на поручень. Оскар тут же с готовностью поспешил ей на помощь.

— Что с вами?

— Всё в порядке, не волнуйтесь. Я очень не люблю жару.

— И не говорите. Как только мы встретимся с министрами, сразу вернёмся обратно.

— Спасибо, правитель.

Встреча была скучной и бесполезной, как и многие другие. В системе Ариадны Корта отвечала за производство оружия. Правитель планеты надеялся получить разрешение на испытания оружия в межпланетном пространстве и уломать Оскара на более выгодные условия сотрудничества.

После часа переговоров Оскар попросил сделать небольшой перерыв. Когда они остались одни, Мэд сообщила ему свои наблюдения, используя ментальную связь:

— Только правитель имеет настоящую власть, но его не интересует ничего, кроме денег. Его консультант, женщина, вообще против испытаний оружия, но боится, что, если остальные узнают, то её снимут с должности. У самого молодого министра есть любовник на Фаниире, и похоже, что он планирует туда сбежать. Про четвёртого члена правительства мне сказать нечего, он вообще ни о чём не думает и не обращает внимания на переговоры.

Оскар посмотрел на Мэд с таким восторгом, что ей стало неудобно. Убедившись в его безраздельном внимании, она пощупала рукой бледный лоб.

— Вы уверены, что не заболеваете? — с беспокойством спросил Оскар.

— Не волнуйтесь, со мной всё будет в порядке.

Встреча закончилась через полчаса. Оскар был непреклонен, и Корта не получила ни одной поблажки.

Оскар вышагивал по жаре в наилучшем расположении духа.

— Мэд, у вас невероятный талант. Почему я не связался с вами раньше? У Орвига нет и трети вашего дара. Он не может так легко считывать людей и способен только на грубые допросы, от которых возникают всякие неприятные последствия.

Вдруг Оскар заметил, что идёт по тропе в одиночестве. Мэд лежала в придорожных кустах, и её тошнило.

— Отойдите. Оскар, я не хочу, чтобы вы видели меня такой.

— Да что вы, Мэд... доверьтесь мне, разрешите помочь вам... — Оскар бегал вокруг неё, дёргаясь от волнения. — Потерпите чуть-чуть, и вам помогут.

Через несколько минут охранники вернулись из резиденции правителя Корты с его личным лекарем. Испуганно озираясь, тот осмотрел девушку, не понимая, что Оскар Абриани делает в придорожных кустах. Повернувшись к правителю, он доложил: — Ничего страшного. Она чем-то отравилась и несколько обезвожена.

— Чем я могу ей помочь?

— Ей нужны только покой и питьё, и через день или два ей станет лучше.

Оскар погладил Мэд по лицу: — Прилетим домой, и я сам буду за вами ухаживать.

Мэд согнулась пополам от боли в желудке.

— Я не могу лететь, меня тошнит.

— Хорошо, тогда мы останемся здесь.

При помощи охранников они добрались до таверны. Оскар отвёл Мэд в номер, где она сразу же заперлась в ванной комнате. Через двадцать минут она, пошатываясь, присела у ног правителя и заплакала.

— Неужели вы не понимаете, что у меня есть гордость. Я не хочу, чтобы меня видели такой... слабой.

Оскар погладил её по голове.

— Я не хочу оставлять вас одну. Когда вы сможете полететь обратно?

Мэд сорвалась с места и снова заперлась в туалетной комнате. Когда она вышла, Оскар спросил: — Вы действительно хотите, чтобы я оставил вас одну?

Она кивнула.

— Хорошо, но завтра я за вами вернусь, — категорически сказал он, потом, вспомнив о делах, поморщился. — Я обещал с утра заехать к Арине, но я перенесу эту встречу.

Мэд мягко улыбнулась.

— Спасибо. Спасибо, что пытаетесь меня понять. И спасибо, что не хотите оставлять одну.

Оскар подался к ней, вздохнул, но ничего не сказал.

Мэд снова улыбнулась. Слабо, но с восторгом в глазах.

— Я постараюсь заснуть, а когда проснусь, то сразу свяжусь с вами.

Она забралась в постель. Оскар встал, наклонился к ней, поправил одеяло и замер, глядя в её глаза.

'Он собирается меня поцеловать', — в ужасе подумала Мэд, выскочила из постели и скрылась в ванной. Когда она вышла, Оскара уже не было.

Некоторое время Мэд расслабленно нежилась в постели, потом проверила ментальную связь и убедилась, что Оскар покинул планету. Переодевшись в шорты и майку, она нацепила светлый парик и спустилась по карнизу на улицу. Добравшись до ближайшей транспортной зоны, наняла жука и вскоре была у Луиса.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— У меня получилось! Ты понимаешь, действительно получилось!

Луис сжал Мэд в объятиях и чуть ли не прыгал от радости, не обращая внимания на странный парик.

— Самое главное, что я использовал уже известный хелатор и только немного изменил его.

— Я всегда говорила, то ты гений!

— Вообще-то, ты всегда говорила, что я идиот.

— Ну, это тоже немного присутствует. Хватит набивать себе цену, покажи, что ты сделал.

Они закрылись в лаборатории.

— Я повторюсь: ты гений, — через какое-то время признала Мэд.

— Прости, я не расслышал.

— Ты гений. Ещё раз повторить?

— Да, и в подробностях. Или лучше выйди за меня замуж.

Вокруг них повисла внезапная тишина, как будто кто-то обрезал провода связи.

Наконец, Мэд тихо сказала: — Возможно, я больше не смогу приехать.

— Это из-за того, что я сказал?

— Нет. За мной следят, причём очень пристально. Я не хочу привести их к тебе.

— Ты в опасности?

— Не больше обычного, — солгала Мэд.

— Но что теперь делать с хелатором? Его нужно тестировать, производить, поставлять. У тебя есть какие-то планы?

— Честно говоря, пока нет. Я не знаю, как это сделать, но я знаю того, кто сможет что-то придумать.

Мэд посмотрела на Луиса долгим, пытливым взглядом.

— Всё понятно, повстанцы, — констатировал тот.

— У нас есть два варианта. Первый — ты отдаёшь мне расчёты и материалы, я отдаю их повстанцам, и они отвечают за всё остальное. Если ты не захочешь, то о твоём участии не узнает никто. Второй вариант — ты всё передаёшь сам и следишь за дальнейшими исследованиями. Но если власти узнают о твоей связи с повстанцами, у тебя появятся проблемы. Большие.

Луис усмехнулся: — Ты прекрасно знаешь, что я отвечу. Это похоже на ситуацию с сывороткой: я начал этот проект, поэтому я за него отвечаю. Приводи сюда своих друзей. Я должен убедиться, что они всё сделают правильно.

— Спасибо. Я постараюсь найти их сегодня, но не уверена, что это получится.

— Я буду ждать.

Выйдя от Луиса, Мэд присела на землю и задумалась. Она могла попросить помощи у Амариго, но не хотела подставлять его и попадаться в лапы шпионам, которых Оскар заслал в его дворец. Что ей оставалось? Как связаться с повстанцами? Она сосредоточилась на воспоминаниях: допрос Сирила, его неполные ответы, мелькающие в памяти картины. Женщина с ребёнком на маленькой чистой улочке, которая, скорее всего, располагалась где-то в пригороде Нииры. На углу виднелся край фонарного столба с названием улицы — последние две буквы 'лд'.

Этого, конечно, могло не хватить, но попробовать стоило. Всё-таки, лучше, чем лететь на Корон и бродить по горам в поисках новой базы повстанцев. На всякий случай проверив связь с Оскаром и убедившись, что он не вернулся, Мэд побежала в сторону транспортной зоны.

С нетерпением притоптывая ногой, Мэд рассекала сумеречное небо. 'Мне категорически не хватает времени, — ворчала она. — Я ничего не успею, и, к тому же, пропущу встречу с Ариной. Кто знает, когда они встретятся в следующий раз, а я даже не представляю, как смогу выдержать натиск Оскара'.

Приземлившись на Фаниире, Мэд соскочила по трапу и побежала в город. Вечерний холод покусывал кожу, но она не сбавляла скорости. Она влетела в туристический центр Нииры за несколько минут до закрытия. Пожилая приветливая женщина уже складывала брошюры и карты в ящик стола.

— Помогите мне, пожалуйста. Мне срочно надо найти знакомую, это дело жизни и смерти.

Женщина внимательно осмотрела лёгкую одежду девушки, покосилась на ледяную слякоть за окном и снова вынула карту из ящика стола.

Восприняв это, как знак согласия, Мэд описала пригородные дома и улицу, заканчивающуюся на 'лд'. Женщина посмотрела на неё с изумлением.

— И это всё, что вы знаете?

Мэд кивнула. Капли дождя опали с её волос и запрыгали по холодной коже рук.

Поразмыслив, женщина включила экран и начала поиск. Через какое-то время она подала девушке карту и список пригородных улиц, название которых заканчивалось на 'лд'. Их было семь. Мэд сникла и положила карту обратно на стол.

— Спасибо, но я не успею.

Направляясь к двери, она пробормотала: — Значит, всё-таки, придётся лететь в горы.

На Корон лететь не хотелось: даже если ей и удастся приземлиться в горах, поиск базы повстанцев займёт слишком много времени. А вот именно времени у неё не было вообще.

— Подождите! — Женщина снова задумалась, потом повернула экран к себе. Набрав ещё один поиск, она спросила: — Вот, посмотрите, так выглядит центр Кариеры, первого пригорода. Похоже?

— Нет. А можно посмотреть другие? — Глаза девушки снова загорелись надеждой. Женщина пододвинула ей стул.

Через двадцать минут Мэд снова бежала по вечерним улицам, не чувствуя холода.

'Так бегут те, у кого в жизни остался всего один шанс, — с горечью подумала она. — Как же быстро иссякли мои шансы'.

Выбежав из центра, Мэд выскочила на шоссе и замахала руками. Большинство водителей Фанииры по-прежнему ездили на старых, медленных и неповоротливых моделях ди-ховеров, поэтому, пока молодой мужчина подвозил её до пригорода, Мэд нетерпеливо вертелась на сидении. Водитель недовольно косился на её промокшую и заледеневшую одежду, но ничего не сказал. Расплатившись, она выскочила из ди-ховера, не дожидаясь, пока он полностью остановится, и побежала по дороге. Попав на нужную улицу, снова настроилась на воспоминания Сирила и пошла вперёд, разглядывая тёмные очертания домов. Вот он... Мэд облегчённо выдохнула и направилась к красной двери.

'Надеюсь, удача меня не покинет, и они сейчас дома'.

Она постучала в дверь и задержала дыхание.

Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь, наконец, приоткрылась. Ослеплённая светом прихожей, Мэд прищурилась, прикрыв глаза рукой.

— Кто вы? — осторожно спросила хозяйка. Мэд пригляделась: сомнений быть не могло, именно эта женщина мелькала в воспоминаниях Сирила.

Мэд улыбнулась замёрзшими губами: — Пожалуйста, не бойтесь меня, я не причиню вам зла. Я — знакомая Сирила.

Услышав имя мужа, женщина отпрянула обратно в дом и с глухим стуком захлопнула дверь. Мэд прижалась к холодному дереву и попросила: — Пожалуйста, не уходите. Выслушайте меня. У меня только одна просьба: чтобы вы передали вашему мужу послание. Клянусь, что у меня есть для них хорошая новость.

Женщина не ответила. Обречённо вздохнув, Мэд села на крыльцо, прислонившись спиной к двери. Ей очень не хотелось проникать в мысли женщины, к которой она пришла за помощью. Прикрыв глаза, Мэд прочувствовала её эмоции: страх, недоверие, растерянность.

— Я не прошу вас меня впустить, и я не прошу вас мне доверять. Через пару минут я уйду, и вы меня больше никогда не увидите. Я прошу вас только об одном: свяжитесь с Сирилом и скажите, что женщине, которую он спас на Короне, срочно нужно увидеть Дэкса.

Мэд назвала адрес таверны, в которой её поселил Оскар Абриани.

После этого она снова присмотрелась к женщине. Её эмоции остались без изменений, только несколько увеличилась растерянность.

— Я понимаю, что вам трудно доверять сумасшедшей полуголой женщине, появившейся посреди ночи. Обещаю, что когда-нибудь я обязательно помогу вашему мужу, чтобы оплатить долг. Я попробую убедить вас... — Мэд снова пригляделась к ауре испуганной женщины. — В детстве вы мечтали о браслете вашей матери. По крайней мере, мне кажется, что эта женщина — ваша мать. У неё светлые волосы до плеч и добрая улыбка. Вам дарили много подарков, но вы всегда мечтали только об этом браслете. Когда вы выросли, ваша мать подарила браслет вашей сестре. Вы часто об этом думаете.

За дверью раздался чуть слышный возглас.

— Я надеюсь, что вы знаете, что Сирил вас очень любит. Я видела это в его мыслях так же ясно, как ощущаю сейчас вашу ответную страсть. Помогите мне, прошу вас. — С этими словами Мэд направилась обратно в сырую леденящую темень. Внутри дома зажегся свет, и, не оборачиваясь назад, Мэд улыбнулась.

Оглядевшись по сторонам, она побежала по улице, не задумываясь о том, почему её лицо защекотали тёплые слёзы.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Корта встретила Мэд приятным, сухим теплом глубокой ночи. Разбудив таможенника, она запрыгнула в ховер и помчалась к таверне. Тело ломило от изнуряющего бега и дрожи. У неё оставались две задачи: познакомить Дэкса с Луисом и успеть на встречу Оскара с Ариной. Обе задачи были практически невыполнимыми.

Мэд прекрасно понимала, что вскоре Оскар Абриани потребует от неё намного большего, чем она способна ему дать. В том, что он этого потребует, она не сомневалась. У неё оставался всего один выход: собрать улики и понадеяться на удачу. Если повезёт, то они помогут ей защитить себя и свою семью. Если Оскар её поймает, тогда... нет, эта тема под запретом.

Запутавшись в этих раздумьях, она зашла в таверну.

На её кровати спал Саймон.

Подавив изумление, Мэд неслышно шагнула обратно к двери.

— Уже уходишь? — раздался бодрый голос из её постели.

— Не хотела вас будить, — в тон ответила Мэд.

— Что ты, я как раз тебя ждал.

Мэд прикрыла дверь и подошла к кровати. Саймон выглядел необычно домашним, в клетчатой рубашке и шортах, и лежал поверх покрывала.

— Я так понимаю, что ты выздоровела? — с иронией спросил он, глядя на её растерзанный вид.

— Почти.

— Сожалею. Что тебя беспокоит? Тошнота? Боли в животе? Слабость?

— Ваше неожиданное присутствие.

— О, да. Для некоторых этот симптом оказывается смертельным.

Собираясь с мыслями, Мэд сняла промокший парик и вытерла волосы полотенцем.

Саймон закинул руки за голову: — Позволь поделиться с тобой забавной историей. Приходит ко мне наш правитель... Нет, даже не так. Попробую ещё раз. ВБЕГАЕТ ко мне наш правитель. В ПАНИКЕ. Наш могущественный и, скажем честно, безжалостный правитель Оскар Абриани. В это время у меня в кабинете проходит важное совещание. Господин Абриани врывается и требует, чтобы все вышли вон. Естественно, я решил, что на Ниаварру кто-то напал. Как только сотрудники выбежали их кабинета, правитель произнёс нечто очень странное: 'Её тошнит'. Я решил, что не расслышал его, и попросил повторить. Тогда он пояснил: 'Мэд заболела, её тошнит и у неё болит живот. Мне пришлось оставить её одну на Корте, так как она не захотела, чтобы я видел её такой беспомощной'. Ты можешь представить себе мою реакцию на эти слова. Я, конечно, сожалею, что ты заболела, но такое поведение правителя было, мягко говоря, шокирующим.

— Вы вызвались за мной полететь?

— Я? Вызвался? Мэд, я когда-нибудь за тобой бегал? Я не прилетел даже тогда, когда ты сломала ногу в пустыне, и Том не мог донести тебя до воды. Правитель ЗАСТАВИЛ меня сюда прилететь. Он так волновался за тебя, что ЗАСТАВИЛ меня вылететь сюда без промедления, чтобы лично проследить за твоим самочувствием. И вот представь: прихожу я сюда, а тяжело больной Мэд уже нет на месте.

— Что вы сказали Оскару? — тихо прошептала Мэд.

Саймон ответил укоризненным взглядом.

— Я сказал ему, что ты в ванной комнате, и тебе по-прежнему плохо.

— Спасибо, — выдохнула она. — Он приедет?

— Он ждёт, когда ты с ним свяжешься. Поверь мне, не он один чего-то ждёт! Я с нетерпением жду твоего рассказа. Что же ты так тщательно скрываешь от Оскара Абриани?

Вытирая полотенцем тёмные пряди, Мэд задумчиво присела на кровать. Ответить она не успела: дверь с треском распахнулась, и в комнату вошёл Дэкс.

Все трое застыли в шоке. Первым пришёл в себя Дэкс. Посмотрев на лежащего на постели Саймона и на Мэд, вытирающую мокрые волосы, он скрестил руки на груди, и его лицо потемнело.

Следующим отреагировал Саймон: вскочил с кровати и начал поправлять одежду.

— Думаю, что мне следовало спросить не что, а кого ты так тщательно скрываешь! — иронично сообщил он. Всё ещё глядя на Дэкса, он направился к двери.

Мэд вынырнула из шока последней. Она подбежала к Саймону и остановила его, положив обе ладони ему на грудь.

— Пожалуйста, не уходите, останьтесь здесь. Мне срочно нужно поговорить с Дэксом, но к утру я вернусь, и тогда мы с вами всё обсудим. Умоляю вас, пожалуйста.

Почти не раздумывая, Саймон кивнул и вернулся к кровати.

Благодарно кивнув начальнику, Мэд повернулась к Дэксу.

— Мы спустимся по карнизу.

— Надо же, какое гостеприимство. Но я ведь вошёл через дверь?

— Учись быть более непредсказуемым.

Не споря, Дэкс сел на пассажирское сидение ховера и пристегнул ремни. Всю дорогу он не сказал ни слова. Когда они уже подлетали к дому Луиса, Мэд поинтересовалась: — Неужели тебе совсем не интересно, куда я тебя везу? Вдруг там ловушка?

Дэкс пожал плечами.

— Если бы ты хотела устроить ловушку, то нашла бы метод попроще, чем бегать по ледяной Фаниире в раздетом виде и пугать людей.

— Тебе позвонил Сирил?

— Нет, он на задании, но мне передали сообщение его жены.

Мэд кивнула и спланировала перед домом Луиса. Вокруг них закружились тучи песка и пыли.

— Обратно ховер поведу я, — заявил Дэкс, демонстративно откашливаясь.

— Обратно ты пойдёшь пешком.

На стук отозвалась заспанная Инга. Обняв Мэд, она сказала: — Господин Рид просил его разбудить, как только вы приедете.

— Извините, что мы так поздно.

— Вы не поздно, вы рано! — объявил Луис, осматривая гостей. Притянув Мэд к себе, он сказал: — Я рад, что ты так быстро вернулась, даже если ты и приволокла с собой мешок тестостерона. — Он махнул головой в сторону Дэкса и провёл их в дом.

— Ты же знаешь, что у меня не было выбора.

— Сразу в лабораторию?

— Да.

Пообещав им плотный завтрак, Инга побежала на кухню.

Когда они вошли в лабораторию, Мэд попыталась представить мужчин друг другу.

— Я его знаю, — прервал её Дэкс.

— Я польщён. Вы мне тоже знакомы, — ответил Луис.

Мэд устало потёрла лицо и повернулась к учёному.

— Ты не мог бы сам всё рассказать Дэксу? Я очень устала.

Луис подошёл ближе и пощупал её одежду.

— Ты вся мокрая! Иди-ка ты в душ. Я никого не пускаю в твою комнату, так что располагайся. Инга найдёт тебе кое-что из одежды, а мы разберёмся сами.

Выходя, Мэд бросила быстрый взгляд на Дэкса и вздрогнула: неужели она заслужила столько неприязни и неодобрения?

— Что такое? — спросила она, предчувствуя неприятный ответ.

— Ничего особенного. Просто прикидываю, как ты успеваешь спать со всеми знакомыми тебе мужчинами.

— Не волнуйся, я даю тебе гарантию неприкосновенности.

Она вышла из лаборатории, хлопнув дверью.

Приняв горячий душ, Мэд оделась в длинную рубашку Луиса и его же шорты, пока Инга сушила её одежду. Не желая мешать мужчинам, она спустилась в столовую, присела за стол и задумалась. 'Долго я не выдержу. Если Дэкс скажет ещё какую-нибудь гадость, то я просто взорвусь'. Она тяжело опустила голову на руки и через минуту уже спала.

Разбудил её Луис, легко коснувшись пальцами щеки. Мэд вскрикнула от неожиданности и вскочила со стула, ещё не полностью открыв заспанные глаза.

Луис смотрел на эту невероятную женщину, одетую в его рубашку, и не мог выговорить ни слова. Он развернулся и сел за стол. Дэкс стоял в дверях, и его взгляд был тяжёлым и немного удивлённым. Ели они молча и не глядя друг на друга.

Когда они закончили, Мэд посмотрела на быстро светлеющее небо.

— К сожалению, мне пора. Мне лучше не знать ваших планов на случай, если меня... — Она замялась и сделала витиеватый жест рукой.

Луис прищурился. — Скажи мне, ты в опасности? Останься здесь, я тебя спрячу.

Мэд заставила себя рассмеяться: — Опасность — понятие относительное. Во время последней 'опасности' мы с тобой чудесно провели время!

Луис улыбнулся и отсалютовал: — Слава Равирону!

— Вы? — удивился Дэкс. — Это вы отдали сыворотку Равирону?

Мэд и Луис заговорщицки подмигнули друг другу.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я тебя похитил? — Луис пододвинулся к Мэд и обнял её за плечи.

— Лучше сосредоточься на деле, у тебя и так хватает проблем. Ниаварра будет очень пристально за тобой следить.

Мэд встала из-за стола и задвинула стул.

— Будем надеяться, что Оскару Абриани не до нас, — сказал Луис. — Я слышал, что правитель всецело поглощён какой-то женщиной.

Мэд почувствовала, как её горло сдавил болезненный спазм. Паника пробежала по телу, как летний пожар. Она пошатнулась и судорожно схватилась за спинку стула, чтобы не упасть в обморок. Луис потянулся к Мэд, но в последнюю секунду замер, отказываясь верить своей догадке.

— Ты??? — вскрикнул он.

Дэкс резко отодвинулся от стола и вскочил. Стул запротестовал жалобным треском.

— Ты — любовница Абриани? — воскликнул он. Негодующе или с отчаянием? — Поверь, я не удивлён. Весь твой моральный кодекс умещается на столовой салфетке. Бывают моменты, когда мне кажется, что ты настоящая, но тут же появляются доказательства обратного. Ты — страшная женщина!

Дэкс скомкал салфетку и бросил её на пол. В его глазах горела ненависть, смешанная с болью и непониманием.

Мэд выровняла дыхание и выпрямилась.

— Господа, если вы не возражаете, то я возьму свою одежду и оставлю вас. Я очень благодарна вам обоим за помощь.

Луис постепенно приходил в себя.

— Не слушай его, Мэд, у Дэкса старые счёты с Абриани. Если ты связалась с правителем, значит, у тебя были на это причины. Пойдём, я тебя провожу до ховера.

'Да, у меня были на это причины. А ещё — у меня не было выбора'.

Луис подтолкнул её к выходу и осторожно закрыл дверь в столовую. Дэкс так и стоял у стола с застывшим лицом, и его руки дрожали.

'В идеальном параллельном мире, где всё просто, я могла бы довериться Дэксу. Даже перебежать на сторону повстанцев, сдать им тайны Абриани и перевезти мою семью в горы. В том самом мире я могла бы доверять собственному мужу'.

Когда Мэд вернулась в таверну, на улице уже было жаркое утро. Захватив с собой еды, она вошла в номер. Саймон сидел у окна, разбирая рабочие бумаги.

— Как вам спалось? — улыбнулась она начальнику.

— Чудесно, спасибо. Мне приснился странный сон, что ночью меня разбудили какие-то безумцы, но вскоре я снова заснул.

— Надо было запереть дверь.

Они сели лицом к лицу, и Саймон вопросительно поднял брови. Мэд очень не хотелось ему лгать.

— Спрашивайте.

— Я не знаю, что спросить, Мэд. Мне кажется, что ты совсем запуталась. До того, как ты познакомилась с Оскаром, ситуация и так была взрывоопасной. А теперь ты втащила в эту головоломку правителя. Ты знаешь, что о вас с Оскаром ходят слухи?

— Да.

— Где ты была этой ночью? — Мэд отвела взгляд и сцепила руки, соображая, где и как начать свой рассказ. Можно ли доверять начальнику? Ведь он неоднозначно намекнул, что обязан оставаться на стороне правителя. Нельзя. Доверять нельзя никому.

Саймон понял её молчание по-своему.

— Мэд! Ты же взрослая женщина! Неужели ты не понимаешь, что секс не упрощает, а только усложняет ситуацию?

Мэд поняла, что её репутации пришёл полный и торжественный конец. Однако, если Саймон думает, что этой ночью она спала с Дэксом, то он не догадается об остальном. Нехотя, она решила воспользоваться ситуацией.

— Я всё понимаю, — сказала она дрожащим голосом. — Я не смогла сдержаться. Мне необходимо было проверить, и я не хочу, чтобы Оскар об этом узнал.

— Проверить что? — не понял Саймон.

— Проверить Дэкса и Роберта.

— Проверить?

Проблеск понимания засветился в глазах мужчины. Усмехнувшись, он спросил: — Ну и как, разобралась?

— Пока нет. Поэтому мне срочно надо домой.

Саймон закатил глаза. — Ты совсем с ума сошла? Оскар ждёт твоего сигнала, чтобы приехать сюда и забрать тебя в свою резиденцию. На что ты надеешься?

— На вас, — просто ответила она.

— И не проси! — Саймон вскочил со стула и замахал руками. — Я не стану участвовать в этой непристойности. Ты сравниваешь двух мужчин, играя надеждами третьего, а я должен тебе в этом помогать?

— Вы УЖЕ помогаете мне в этом.

Саймон устало опустился на стул. — Положим. И что ещё от меня требуется? Надеть парик, лечь в кровать и притвориться тобой?

— Помогите мне попасть на Ниаварру, а потом верните обратно. За вами следить не будут, а за мной — точно.

— Я знаком с тобой уже много лет и не понимаю, как я не заметил сумасшествия?

Мэд соединилась с Оскаром и поблагодарила его за заботу. Она попыталась уговорить его разрешить ей вернуться домой с Саймоном, но правитель настоял, что заберёт её сам.

— Хорошо, вы сможете забрать меня ближе к вечеру?

Оскар задумался. — Смогу. Я встречусь с Ариной, закончу дела с Ирвином и прилечу к шести. Подходит?

— В самый раз.

Её сердце кувыркнулось от всплеска надежды.

Через час они с Саймоном уже рассекали пространство на пути домой. Мэд не могла усидеть на месте и поэтому взяла управление на себя. Саймон смотрел на неё так, будто видел в первый раз.

— Напомни мне никогда не перебегать тебе дорогу.

— Напомню, — рассмеялась она.

Когда они приземлились в транспортной зоне академии, Мэд спряталась за душевой панелью. Как только охранники ушли, Саймон легко постучал по стенке. Из-за панели выскользнула полнотелая брюнетка и быстро обняла его в знак благодарности.

— Я сказал им, что вернулся прихватить кое-какие бумаги и забыл моё удостоверение. Они проверили меня и выдали временный пропуск в академию. Держи. У тебя есть допуск во все зоны, но только на два часа.

— Я и не подозревала, что вы такой могущественный мужчина.

— Лестью ты добьёшься очень многого, продолжай!

Но Мэд уже исчезла.

Влетев в кабинет, она схватила провода и экран и подключилась к наблюдению. Оскар обедал в компании Арины и ещё нескольких человек.

Мэд нервно ходила по кабинету, следя за временем. 'Осталось полтора часа, а они всё едят. Шансы и так ничтожно малы. Не исключено, что они уже покончили с делами, и тогда у меня будет только скучная запись их трапезы. А мне нужны доказательства! Улики! Оскар Абриани и запрещённая магия! Давай же!'

Мэд ругнулась и вновь заходила по кабинету. Оставался час. Пока что она не услышала ничего, кроме мерного жевания и пустых разговоров.

'За все месяцы нашего знакомства он ни разу нормально не поел, а теперь, когда мне позарез нужно поймать его за делом, он решил отъесться!' — злобно прошипела Мэд.

Оставалось всего двадцать минут. Оскар откинулся на стуле и поблагодарил Арину за гостеприимство. У Мэд упало сердце. Столько жертв, столько риска — и ничего.

— Ваши визиты праздник для нас, правитель Абриани! — Арина склонила голову.

Оскар усмехнулся. — Ну, положим, мой последний визит был для вас не праздником, а шоком.

Арина покраснела. — Прошу прощения, я не ожидала, что вы дадите полный допуск... такой женщине. И вы приехали так неожиданно, что я растерялась.

ТАКОЙ женщине??? И ведь не спросишь Оскара, что она имеет в виду.

— Не волнуйтесь, я не обиделся.

— И как она? Вы начали её учить?

— Только собираюсь.

— Так может быть, вы подождёте, пока мы перейдём на новую версию? Иначе потом придётся перенастраивать её основную программу.

— Перенастроите, — рявкнул Оскар.

Арина напряглась.

— Если у вас есть ещё несколько минут, я бы хотела продемонстрировать вам возможности следующей версии. Я знаю, как вы консервативны, когда речь заходит о вашей резиденции, но вы отстаёте от прогресса лет на десять. С новой установкой вы сможете материализовать не только отдельные предметы, но и всю обстановку в резиденции. Представьте: вы идёте по дому, и вокруг вас сами по себе появляются нужные вам предметы, материализованные только силой вашей мысли. Никаких слов, никаких движений рук. Новая система практически предугадывает ваши нужды.

— Хорошо. Покажете на выходе.

Мэд напряглась и посмотрела на время. 14 минут.

Попрощавшись с остальными, Оскар и Арина зашли в просторную тёмную комнату. Мэд приникла к экрану, задержала дыхание и нажала кнопку записи.

Через несколько минут она выключила экран, убрала аппаратуру, сорвала электроды и ласково погладила крохотную пластину. До конца действия пропуска оставалось семь минут. Мэд вынула нож из ящика стола и оголила бедро. Сделав надрез на коже, она остановила кровь и поместила упакованную пластину над мышцей. Закрепив края раны внутренними скобами, она наклеила сверху ленту телесного цвета и позволила себе порывисто выдохнуть. Боль не имела значения: теперь у неё была запись, которая подтверждала, что Оскар Абриани использует запрещённую магию. Лола Риталли была спасена.

До конца действия пропуска оставалось две минуты.

Мэд почти успела выбежать из здания, когда последняя защитная дверь откликнулась на её пропуск красной полосой.

'Самое страшное -то, что я подведу Саймона'. Мэд начала метаться по коридору в поисках выхода. Со стороны лестницы к ней уже приближался охранник. Зайдя за угол, она резко рванула вырез рубашки, и пуговицы с треском посыпались на пол.

'Всё равно Дэкс считает меня шлюхой', — горько усмехнувшись, она подбежала к охраннику.

— Помогите мне, пожалуйста, а то меня точно уволят. Начальник сказал не опаздывать, а я заснула, и теперь мне отсюда не выйти.

Охранник подозрительно оглядел её, задерживаясь взглядом на полуобнажённом бюсте.

— Вот, посмотрите, мой пропуск. Если начальник узнает, что я заснула, то сразу выгонит. А мне так нравится здесь работать, здесь такие симпатичные охранники...

Мужчина, не мигая, смотрел на её грудь. Она легко просканировала его мысли — в них не было ничего, кроме медленно разрастающегося желания... 'Медленно? — злобно подумала Мэд. — У него медленно разрастается желание? Как можно проявлять такое неуважение к моему тяжёлому накладному бюсту?'

— Вы мне поможете? — Мэд подошла к охраннику вплотную и погладила его запястье. Она вложила в свой взгляд всю накопившуюся надежду, прекрасно понимая, что следующим шагом была ментальная блокировка, а это выдаст её коллегам.

К счастью, этого не потребовалось. Не отрывая взгляда от её декольте, охранник машинально открыл дверь. В последнюю минуту он всунул ей в руку карточку с его именем и номером ладошки. Пробегая мимо отдыхающих студентов академии, Мэд бросила карточку в сумку темноволосой худенькой студентки и засмеялась, представив, как охранник удивится исчезновению выдающихся форм.

Когда она взбежала по трапу, Саймон в бешенстве выскочил навстречу.

— Прошло больше двух часов!

— Всё в порядке, извините. Я вышла из академии вовремя, но мне потребовалось время, чтобы сюда добраться.

— Что значит 'всё в порядке'? Что ты узнала? Роберт был дома?

— А? — На секунду Мэд запаниковала, запутавшись в своей лжи.

Саймон недоумённо смотрел на неё, и она сжалась, сосредотачивая внимание на панели управления.

— Извините, я умудрилась запутаться в своих мыслях и не знаю, что думать.

— Ты их сравнила? — Саймон тут же смутился прозвучавшего вопроса. — Извини, мне не следовало об этом спрашивать. Я хотел сказать, что, когда ты примешь решение, мне будет очень любопытно о нём узнать.

— Хорошо, — с облегчением сказала Мэд. У неё не было сил что-то придумывать, на неё навалилась вселенская тяжесть. Сумасшедшие события последних дней истощили её адреналин. Она осталась одна, разбитая, с пониманием того, что дальнейшего плана действий у неё нет. Она была настолько сосредоточена на поисках Дэкса и попытках помочь Лоле Риталли, что не подумала о том, как сама будет жить дальше. У неё появилась первая улика, но готова ли она к противостоянию с правителем?

Вечером за ней приехал Оскар. Они поужинали, и в этот раз он не суетился и не вытаскивал Мэд из-за стола, а только взволнованно поглядывал на её болезненный цвет лица.

'Скажи что-нибудь, сделай что-нибудь, чтобы напрочь заглушить мою совесть', — мысленно просила его Мэд. Этот жестокий человек, способный разрушить жизнь целой планеты, возился с ней, как с любимым ребёнком.

— У вас на рукаве пятнышко. — Пока Мэд оттирала невидимое пятно, Оскар, не двигаясь, смотрел в её глаза. Пользуясь моментом, Мэд незаметно выдернула визуальную нить, вплетённую в его защиту.

Сев на место, она заметила: — Надеюсь, что, пока я здесь отдыхала, на вас не покушались. Я не получала никаких сигналов, но надо, всё-таки, проверить, как работает защита.

— Орвиг проверил.

— И что он сказал? — У неё внезапно засаднило горло.

Оскар улыбнулся, искренне и тепло. — Сказал, что всё прочно держится. Ему такое уже не по силам.

Мэд незаметно выдохнула. Для непосвящённых визуальная нить была замаскирована, как часть зацепки. Однако около Оскара могли оказаться и посвящённые, так что оставлять её было опасно.

— Каким будет моё следующее задание? — спросила Мэд.

— Мне кажется, что вам стоит отдохнуть. Я переживу без вас пару дней, с трудом, но переживу. А после этого мы с вами... мы... у меня на вас большие планы. Очень большие.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Роберт сосредоточенно ковырялся в панели управления кухней. Когда Мэд появилась в дверном проёме, он поднял голову и слабо улыбнулся.

— Придётся вызывать Андре. Сломался гриль, и я не могу понять, почему.

Все работы по дому выполняли компании, работающие на патруль. Они появлялись незаметно, через портал, и также незаметно исчезали.

Мэд стояла в дверях и смотрела на мужа. Здесь, посреди кухни, рядом с растрёпанным и таким домашним мужчиной, она не могла поверить в то, что с ней происходило. Она молчала так долго, что Роберт снова посмотрел на неё и нахмурился:

— Мэдди, детка, только не начинай снова меня допрашивать, я очень тебя прошу. У меня и так плохое настроение. С утра я пробежался по пляжу, потом сел за работу и мне захотелось горячих бутербродов. С тех пор я копаюсь в этом электронном барахле. Сейчас не время подозревать меня во всех смертных грехах. Давай попробуем прожить нормальный день.

Напряжение отпустило, и Мэд улыбнулась.

— Я и не собиралась тебя допрашивать. Проблема в том, что я очень голодная, а ты разломал всю кухню своими художественными руками.

Роберт открыл рот в притворном негодовании. — Ах так? Всё, тебе конец, Маделин. Хорошо, что Крис нас не видит, но и он бы тебе не помог! — Он рванулся к жене, оттесняя её в угол кухни.

Отбегая в сторону, она неуклюже попыталась включить ладошку. — Подожди, дай хоть вызвать Андре.

— О нет, и не пытайся. Ему лучше не видеть, что здесь сейчас произойдёт.

Роберт оттеснил Мэд в угол и, отбросив ладошку, поцеловал, шаря по её телу жадными руками. Бывают такие моменты, в которые лучше ни о чём не думать.

Например, когда любимый мужчина заключает тебя в объятия, пахнущие морем и хлебом. Когда он берёт тебя у стены, не желая ждать ни секунды дольше, не тратя время на раздевания и пустые слова. Входит, удерживая за плечи, и замирает, пропитываясь твоим возбуждением. Следит за тем, как ты подаёшься навстречу и принимаешь неотложность вашей близости.

— Ты моя, Мэдди, — бормочет он, кончая. — Помни об этом.

Разве можно о таком забыть.

Вечером вся семья собралась на берегу. Жарили шашлыки, купались и гуляли по берегу.

'Именно такое спокойствие — без мыслей, без страха — стоит того, чтобы всем для него рисковать. Не важно, что ждёт меня в том, другом мире, если у меня есть этот. Даже если придётся сражаться в одиночестве, я никому не позволю его разрушить'.

Идиллия длилась недолго. Внезапное осознание разбудило Мэд посреди ночи. Она выскользнула на кухню, дрожащими руками налила себе воды и проверила время. Ей срочно нужно было поговорить с Саймоном.

Когда начальник пришёл на работу, за его столом сидела Мэд.

— О как, так ты ещё и взламываешь замки! Я не читал об этом в твоём резюме.

— Вы его знаете.

— Кого?

Мэд не ответила, и тогда Саймон вздохнул и пододвинул себе стул.

— Мэд, не горячись, никто никого по-настоящему не знает.

— Когда Дэкс ворвался в номер, вы почти не удивились. Я видела ваше лицо: вы его узнали. Вы не возражали, когда я ушла с ним, и не остановили меня. Тогда я была в шоке и не успела об этом подумать, но вы его знаете.

— Это косвенные улики. Дэкс действительно очень похож на Роберта, поэтому его трудно не узнать. Ты всё равно ушла бы с ним, тебе не нужно было моё благословление.

— Вы его знаете.

— Не тверди одно и то же. К чему ты ведёшь?

— Я хочу знать правду про него и Роберта.

— Ты уверена, что я знаю правду?

— Да, я в этом уверена. Я подозреваю, что с моим мужем что-то не так. Раздвоение личности или что-то похожее. Я дважды влюбилась в одного и того же мужчину. Это правда?

— Ты уверена, что Дэкс и Роберт — один и тот же человек?

— Да. Не могу же я любить двух мужчин?

От взгляда Саймона у Мэд вспотели ладони.

— Хорошо. Скажи мне, чем бы ты согласилась пожертвовать, чтобы узнать правду? — спросил он.

— А что вы возьмёте?

— К сожалению, почти всё. По-прежнему будешь настаивать?

Тишина висела между ними, как свинцовый туман.

— Нет, — отрезала Мэд и вздохнула. — У меня сегодня выходной, и я планирую запечь свинину со специями. Придёте к нам на обед?

Саймон не ответил. Слишком быстрым был переход, слишком болезненной тема разговора. Но он пришёл, как, впрочем, и всегда, чтобы погреться в чужом тепле.

После обеда Роберт, Мэд и Саймон устроились на веранде. Усталый Кристофер дремал на диване под надзором Матильды.

— Я не понимаю, как они это чинят? Я весь день прокорпел над этой махиной, а Андре взял и подключил её к какой-то микроскопической ерунде, и через три минуты всё снова заработало, — негодовал Роберт.

Саймон пренебрежительно махнул рукой. — У меня каждый раз случается то же самое, поэтому я сам вообще ничего не трогаю. Эта технология может отправляться ко всем...

— Ой-ой... никаких ругательств! — пригрозила Мэд.

— Как у вас хорошо! — Саймон расслабился в кресле. — Не хочу возвращаться на работу.

— Не хотите или не дойдёте? — засмеялась Мэд.

— Эй... Роберт, мне от твоей жены не дождаться никакой субординации.

— Зато она не обвиняет вас в том, что вы живёте двойной жизнью. — Полушутливые слова Роберта сорвались в пустоту, брызгая на песок липкой правдой.

Мэд резко встала и начала спускаться по ступеням веранды. Роберт попытался остановить её, но Саймон первым спрыгнул на землю.

— Дай я попробую.

Он нагнал Мэд уже у воды.

— Мэд, я больше не могу смотреть, как ты мучаешься. Я скажу тебе правду. Дэкс — не твой муж, он посторонний вам человек. Живи нормальной жизнью и перестань терзать и себя, и Роберта, — резко сказал Саймон.

В ответ на это признание должно было расколоться небо. Прибой должен был остановиться и в ужасе отползти от берега. Но не случилось совершенно ничего.

— Я и сама уже поняла, что Дэкс — не мой муж, — тихо призналась Мэд, и в её голосе прозвучала безнадёжность. — Мне кажется, что я давно об этом знала. Я прикрывалась этой загадкой, чтобы дать себе право на чувства, от которых не могла избавиться.

— И что теперь?

— Я попытаюсь жить нормальной жизнью, хотя иногда мне кажется, что у меня взорвётся мозг.

— А Оскар?

— Именно он и подожжёт фитиль, — усмехнулась Мэд. — Я извинюсь перед Робертом и попрошу его начать снова. Я постараюсь.

Некоторое время они молчали. Посмотрев на часы, Мэд попросила: — Скажите Роберту, что я скоро вернусь. Мне нужно проветрить голову.

Саймон пытливо посмотрел на неё. — Хочешь, чтобы я к тебе присоединился?

— Нет, я хочу побыть одна. Вы уж тут допивайте без меня. Я забегу на работу.

— Прямо так и пойдёшь: в шортах и сандалиях?

Мэд пожала плечами: — Моего начальника всё равно нет на месте.

Саймон грустно посмотрел ей вслед. У него оставалось много несказанных слов. Они мешали, отталкивали, бередили. Но он был готов отдать всё на свете, чтобы они так и остались несказанными.

Сев за рабочий стол, Мэд разобралась с кучей бумаг, закончила отчёт для академии, проверила вшитую в ногу пластину, но домой всё ещё не хотелось.

Она попыталась найти Тома, но он работал вне зоны доступа. Спросить бы, как он, подраться, поболтать о его новом напарнике. Всё, что угодно, только бы не возвращаться к сказанным Робертом словам. Он прав, а она — нет. Ей придётся извиниться, снова и в последний раз, и дать обещание. Вот только какое? И сможет ли она его сдержать.

Неприкаянно побродив по коридорам академии, Мэд вышла на улицу. Мягкие сумерки гладили кожу, щедро предлагая своё тепло. Она медленно побрела в сторону площади, чтобы выпить бокал вина в давно полюбившемся баре.

Мэд не почувствовала боли. Просто в какой-то момент окружающий мир исчез, и её сознание отключилось.

Глава 11. Дэкс

Мысли наталкивались друг на друга и снова разбегались в сторону. Мэд лениво попыталась поймать хоть одну из них, но быстро сдалась. Перевернулась на бок, поправила одеяло и пощупала кровать в поисках Роберта.

'Роберт встал, а значит, уже утро', — подумала она и снова провалилась в сон.

Второе пробуждение было более неприятным: у неё затёк бок. Повернувшись на спину, Мэд потянулась и замерла, обнаружив, что лежит на койке в кабине незнакомого жука, а невдалеке от неё дремлют двое незнакомых мужчин. Жук стремительно нёсся через восхитительное предрассветное небо.

'Вот только похищения мне и не хватало'. — Мэд осторожно присела на койке.

— Ты храпишь, — раздался знакомый голос с водительского сидения.

— Только когда меня бьют по голове.

Мэд осмотрела себя и, к своему удовлетворению, не нашла никаких повреждений. Её шлёпанцы были задвинуты под койку.

— Никто тебя не бил. Мы использовали иссон.

— Спасибо за заботу.

Иссоновые дуги использовались в тех случаях, когда похищаемому субъекту не хотели нанести вред. В воздух выстреливали капсулой, которая бесшумно взрывалась, направляя в дыхательные пути поток усыпляющего газа иссона.

Когда Мэд подошла к панели управления, Дэкс бросил на неё небрежный взгляд и отвернулся. Она посмотрела на звёзды, на великое множество звёзд. Она могла забросать Дэкса вопросами, могла негодовать, топать ногами, кричать, драться. Но у неё не было сил на протест, поэтому она вернулась к койке, завернулась в одеяло и снова заснула.

Когда она проснулась в третий раз, они по-прежнему летели. Дэкс ходил по салону, спиной к ней. Она отрешённо смотрела на его широкую спину, на энергичность движений и нетерпеливые жесты. Он спорил со спутниками:

— Надо пересесть на Фаниире. Я не хочу рисковать. Нас зарегистрировали на Ниаварре и могут отследить наш путь, когда поднимется паника.

— Почему вы так уверены, что поднимется паника? Неужели из-за этой девицы будет столько шума? — Мужчина махнул рукой в сторону Мэд, которая быстро прикрыла глаза.

— Да, будет очень много шума.

— Хорошо, как скажете, капитан.

Мэд быстро просканировала мужчин — уважение, гордость, опаска. То, что Дэкс оказался предводителем повстанцев, не показалось ей удивительным.

— Дэкс, объясни, зачем я вам нужна?

Мужчина вздрогнул от звука её голоса и быстро обернулся.

— Ты и сама можешь догадаться. Менталы — большая редкость, и нам нужна твоя помощь. Добровольная или принудительная, — весомо добавил он.

— Почему ты не забрал меня раньше? У тебя же было столько возможностей.

Дэкс раздражённо махнул рукой: — Видишь ли, Сирилу не пришло в голову сказать мне, что ты ментал! Мы уже несколько месяцев довольствуемся полоумным магом, и тут Сирил вдруг решил поинтересоваться, почему я не попросил тебя о помощи. Он думал, что я знал о твоём даре.

— Ты всегда просишь о помощи, используя иссон? — ядовито спросила Мэд.

— А ты бы помогла добровольно?

— Теперь мы уже не узнаем ответа на этот вопрос, а жаль.

— Лучше посиди молча, полезнее будешь.

Через час они уже кружили над Фаниирой.

— Если услышу от тебя хоть звук, парализую, — пригрозил Дэкс.

— Ты бы хоть загримировался и меня загримировал, а то нас запомнят.

— Нас никто не увидит.

Они приземлились в стороне от транспортной зоны и быстро перебежали на другой корабль. Через несколько минут они снова были в пути. Мэд села в пассажирское кресло и всю дорогу смотрела в предрассветную синь.

Когда они приземлились, Дэкс выскочил из жука и исчез. Мэд перевели на ховер и отвезли к череде невысоких зданий из серого камня, вокруг которых не было видно ничего, кроме густого леса.

— Где мы? — поинтересовалась она.

— Планета 326.2, — сухо ответил один из сопровождающих её мужчин.

— Тогда не думаю, что вам нужно меня охранять, — усмехнулась Мэд. 326.2 было кодом, который дали восьмой, необжитой, планете системы Ариадны вместо названия. Именно сюда суд Ариадны сослал повстанцев несколько лет назад.

Ей отвели небольшую, но приятную комнату.

— Эта комната приготовлена для вас, — вежливо сказал один из мужчин. — Осмотритесь и сообщите, если вам чего-то не хватает. Меня зовут Кон, я ваш сосед.

Впоследствии стало понятно, что его назначили её главным надсмотрщиком. Куда бы она ни шла, везде ощущала на сего его пытливый взгляд.

— Спасибо. Пока у меня есть только один вопрос: Дэкс здесь самый главный, да?

Мужчины переглянулись, но не нашли причин не ответить: — Да.

Мэд кивнула и закрыла за ними дверь. Приняв душ, она села на подоконник и задумалась. Она, наконец, поняла, что привлекало её в Дэксе. Он был вне правил, он не мог принадлежать. Сильный, совершенно независимый, нарушивший все возможные правила системы, он существовал по своим законам. Поэтому он так разительно отличался от Роберта и привлекал её внимание. Дэкс был явлением природы, а она — простым человеком. Это парадоксально, но его мир оказался таким большим, что в нём не было места для неё. Именно поэтому Роберт казался ей бледной копией Дэкса: ведь его личность, его энергию можно было обхватить руками. Он ей принадлежал. То, что нам принадлежит, больше не привлекает своей неуловимостью.

'Можно считать, что мне повезло, ведь я хотела узнать о повстанцах побольше. Я оценю их возможности, а потом вернусь домой и начну сначала. А пока что попытаюсь разобраться, смогут ли повстанцы одолеть Оскара Абриани'.

Дэкс больше не связан с её семьёй. Он — всего лишь чужак, случайно похожий на Роберта. У него своя борьба, а у неё — своя. Вот только оба они борются с одним мужчиной — Оскаром Абриани. Тот, кого она считала своим мужем, стал возможным сторонником в её неизбежной и очень скорой стычке с правителем Ниаварры.

На следующее утро Кон проводил её в соседнее здание, которое оказалось своего рода штабом повстанцев. Постучав, он пропустил её в кабинет Дэкса. Тот сидел на краю стола и спорил с высоким, недовольным мужчиной.

Оглядев Мэд, Дэкс покопался в ящике стола: — Что тебе нужно для грима?

— Косметику, накладки и парик. Это зависит от того, насколько сильно я должна измениться.

— Я не хочу, чтобы тебя узнали, так что не используй Дану или Алисию. Придумай что-то новое.

Мэд кивнула, подошла к столу и начала составлять список нужных вещей.

Вдруг Дэкс спохватился: — И уж точно не используй ту девицу в розовом платье.

Собеседник Дэкса с интересом покосился на Мэд.

— Ах да, ведь ты так и не сравнял счёт, — напомнила она.

Дэкс не ответил.

Когда список был готов, он вышел из кабинета и через пару минут вернулся с красивой сероглазой блондинкой. Она неприязненно осмотрела Мэд и перевела взгляд на начальника.

— Что прикажешь с ней делать?

— Я дал тебе список, так что помоги Мэд подобрать то, что нужно. Кроме того, ей понадобится одежда. Мы вылетаем через час, так что это срочная просьба, Сесилия.

Женщина подошла к Дэксу и погладила его по руке. — Когда ты вернёшься?

— Вечером.

'Вот и хорошо, — подумала Мэд. — У него есть любовница. От этого мне станет намного легче'.

Она ошиблась.

Через час они уже летели в направлении Зелёной планеты в сопровождении нескольких охранников.

— Я хочу сразу тебя предупредить: если ты выкинешь какой-нибудь фортель, то для тебя всё закончится плохо, — предупредил Дэкс. — С тобой рядом постоянно будут несколько охранников.

— Считай, что ты меня предупредил. Может, хоть объяснишь, зачем ты взял меня с собой?

— Мне нужно понять, почему наши переговоры с Зелёной планетой застыли на месте. Я встречаюсь с ними уже в шестой раз. Они уверяют меня в своём сотрудничестве, продолжают поставлять продукты, но не хотят подписывать договор.

— А в чём смысл договора?

Дэкс отстегнул ремень и начал ходить по кабине.

— Ты понимаешь, что мы не отпустим тебя обратно? Если я дам тебе доступ к секретной информации...

— Я понимаю, что вы попытаетесь меня не отпустить, — согласно кивнула Мэд.

— Думаешь, тебе удастся сбежать?

— Уверена, что это так.

— И как же ты собираешься сбегать?

— Пока не знаю, так что давай сосредоточимся на деле. Тебе необязательно рассказывать мне про суть договора, но ты должен понимать, что я и так узнаю это во время переговоров. Если ты расскажешь заранее, то мне легче будет тебе помочь.

Спокойный, невозмутимый голос заставил Дэкса сесть обратно в кресло и внимательно посмотреть на Мэд. Короткие, тёмные волосы с проседью, серьёзное лицо с сеточкой морщин, бесформенное платье на округлой фигуре.

— Сесилия явно перестаралась с твоим гримом. — Он наморщил нос и отвернулся. — Я подумаю о том, что можно тебе рассказать.

Сесилия действительно постаралась. Глядя на Мэд с хищной ухмылкой, она выбрала самый безопасный и непривлекательный образ пожилой и преданной секретарши. Когда Мэд искренне обрадовалась и поблагодарила её, Сесилия очень удивилась.

'Так будет ещё легче, — убедила себя Мэд. — Меньше отвлечений, да и он не увидит во мне женщину'.

Она опять же была неправа.

— Мне очень нравится этот облик. Запомни — меня зовут Оливия.

— Ты сама представишься. Я даже не стану притворяться, что знаю, кто ты такая.

Когда они прибыли на встречу, им передали, что правитель занят и не сможет присутствовать на переговорах. Дэкс в сердцах выругался, и не пытаясь сдержать разочарование. — Опять зря приехали.

Мэд вспомнила про споры новой инфекции, которые показал ей Оскар, и подумала, что Дэкс действительно приехал зря. У правителя Ниаварры в колоде имеются очень весомые козыри.

В зале заседаний было пусто.

— Они хотят показать, что им нет до меня дела, — злобно пробурчал Дэкс.

Через двадцать минут ожидания к ним присоединились два министра с помощниками. Дэкс еле сдерживал свою ярость.

— Мы рады, что вы нас посетили, и надеемся, что нет никаких проблем с поставками, — любезно начал один из министров.

— Всё идёт хорошо, — сдержанно сказал Дэкс. — Но я надеялся поговорить о долгосрочном договоре.

Министры покосились в сторону Оливии, которая достала вязание из мятого пакета и не обращала на них никакого внимания.

За следующие двадцать минут переговоры практически не сдвинулись с места. Судя по теме разговора, повстанцы планировали очередную попытку захватить власть на Ниаварре. Дэкс надеялся, что после свержения Оскара Абриани остальные правители поддержат его. Однако, если Зелёная планета решит остаться на стороне диктатора, это обречёт Ниаварру на голод, и тогда повстанцев быстро вышвырнут с планеты, возвращая старую власть.

Понимая, что у него не осталось аргументов, Дэкс покосился на Оливию, толком не зная, чего от неё ожидать. Он никогда не работал с менталом. Женщина сосредоточенно считала петли и улыбалась своим мыслям.

'Замечательно. Она выставляет меня полным идиотом'.

Вдруг Оливия наклонилась вперёд и закашлялась. Вязание соскользнуло на пол, и она схватилась за горло. Присутствующие беспомощно смотрели на неё, не зная, как помочь.

— Ох, извините, мне иногда становится плохо в пыльных помещениях! — Она снова закашлялась. — Пожалуйста, позвольте сделать крохотный перерыв. Я только выйду на свежий воздух и сразу вернусь.

Двигаясь к выходу, она снова закашлялась, пошатнулась и ухватилась на стол. Дэксу пришлось поддержать её и, оглядываясь на остальных, вывести на улицу.

Остальные увидели, как они появились перед окном. Опираясь на Дэкса, Оливия держалась за горло.

— Слушай меня внимательно, — сказала она, почти не разжимая губы. — Напирай на старшего, он уже много лет тратит общественные деньги на личные нужды, и это его слабое место. Не обращай внимания на младшего, от него недавно ушла жена, и он тебя вообще не слушает. Остальные — просто пешки. Но на победу не настраивайся — сегодня ты добьёшься только одного: чтобы в следующий раз с тобой встретился сам правитель.

Оливия выпрямилась и, благодарно глядя на мужчину, легко подтолкнула его в направлении здания.

Дэкс был в таком шоке, что еле передвигал ноги. Наклонив голову, он гневно прошептал: — Ты хочешь, чтобы я их шантажировал?

— Это твоё дело. Я вообще ничего не хочу.

Вот он, простой и понятный расклад: у Дэкса нет ни малейшего шанса выстоять против Оскара Абриани. Что есть благородство по сравнению с биологическим оружием?

Когда они вернулись к остальным, Дэкс нерешительно остановился и посмотрел на Оливию, которая торопливо собирала своё вязание.

— Я благодарен вам за встречу и сожалею, что мы не смогли договориться. — Он повернулся к младшему из министров: — Я слышал о ваших личных проблемах и понимаю, что в такое тяжёлое время сложно сосредоточиться на рабочих делах. — Молодой мужчина побледнел и начал нервно перебирать бумаги, и тогда Дэкс повернулся к пожилому министру: — Жду скорой встречи с вашим правителем, чтобы обсудить планы на будущее. Будем надеяться, что к тому времени он не заинтересуется тем, как вы ведёте дела, иначе на вашем месте будет кто-то другой.

Побледнев, пожилой министр пролепетал: — Вы... что вы...

— Нам пора, — злобно бросил Дэкс.

— Подождите! — Пожилой мужчина поспешил вслед за гостями. — Я лично постараюсь устроить вам встречу с правителем и всячески посодействую успеху вашего предприятия. Вас это устраивает?

Дэкс кивнул и направился к выходу. Оливия поспешила за ним.

Какое-то время они шли молча, потом Дэкс остановился и, развернув Оливию за плечи, закричал: — Довольна? Именно этого ты от меня ожидала?

Оливия равнодушно пожала плечами: — Если хочешь знать моё мнение, ты повёл себя грубовато. Однако, ты сам решаешь, что делать с информацией, которую я тебе предоставляю.

— Надо же, как мне повезло! — ядовито протянул Дэкс. — У меня появился доступ к источнику ценнейшей информации! Расскажи мне, откуда ты получила эту информацию? От Абриани? Или, может быть, от Риталли? Они делятся с тобой секретами, пока ты обслуживаешь их в постели?

— Мы вернёмся к этому разговору, когда ты успокоишься.

— Я не успокоюсь. Из-за тебя я уподобляюсь им!

— Не тешь себя иллюзиями: они намного более опытны в этом деле, — резко ответила она.

Дэкс остановился и сжал кулаки. — Не сомневаюсь. Но впредь я не собираюсь уподобляться им и следовать твоим советам.

Оливия заметно повеселела: — Вот и отлично. Сможешь забросить меня на Ниаварру по дороге домой?

— С какой стати?

— С той, что я тебе не нужна. Честный и благородный герой-повстанец нанимает ментала, потом быстро понимает, что использовать её по назначению не сможет из-за вышеупомянутой честности и благородства. И тогда он выпускает молодую, вернее, пожилую женщину на волю. Какая душещипательная история!

— Что значит 'использовать по назначению'?

Заставив себя сделать глубокий вдох и удержать бьющуюся в ней ярость, Оливия продолжила: — Ты похитил меня! Ты привёз меня на встречу, чтобы я читала мысли министров, а когда я это сделала, ты впал в благородный гнев и выместил его на мне. Раз я тебе больше не нужна, значит, теперь я свободна.

— Ты читала их мысли???!! — Дэкс оторопел.

Оливия нахмурилась: — Минутку.... Ты хоть когда-нибудь работал с менталом? Ты вообще знаешь, на что мы способны?

Дэкс отвёл взгляд. — Я думал, что ты сможешь опознать, кто говорит правду, а кто — нет, и этим поможешь мне с допросами.

Прикрыв глаза, женщина покачала головой. У Дэкса не было ни одного шанса выстоять схватку с Оскаром Абриани. Как ни ужасно это осознавать, ей придётся сражаться с ним один на один.

Сведения о ментальных инженерах держались в секрете, но Дэкс, всё-таки, стоял во главе повстанцев, поэтому Оливия была в шоке. Скрывать свои возможности она не собиралась. Она всегда оставляла за собой право решать, какую информацию ей разглашать, а какую — нет, а проверить её было невозможно.

— То есть ты похитил меня, сам толком не зная, для чего? — засмеялась Оливия. — Тогда всё не так уж и плохо. Меня ждёт заслуженный отпуск на вашей планете!

— Ты должна рассказать мне о своих способностях.

— Во-первых, я тебе ничего не должна, а во-вторых, то, что тебе могут дать мои способности, противоречит твоим принципам. Так что поехали. Кстати, чтобы по-честному заработать мой сегодняшний хлеб и этот привлекательный грим, сообщаю, что сегодня тебе лгали все.

Дэкс пребывал в глубокой задумчивости. Когда они подошли к жуку, он сказал: — Ты — действительно очень опасная женщина.

— В прошлый раз ты назвал меня 'страшной'. Не забудь и остальные характеристики, которыми ты меня наградил, типа 'высококачественной шлюхи'.

В этот момент они поднимались по трапу. Стоящий у двери охранник, услышав слова Оливии, отпрянул, глядя на неё с ужасом.

Когда они летели обратно, Дэкс казался рассеянным.

— Ты знаешь, я ведь тоже закончил академию. Только на нашем потоке вообще не было ментальных инженеров.

— Может, и были, но они не выдавали себя.

— А почему вас называют 'инженерами'?

— Потому что мы — инженеры человеческого сознания, способные на всевозможные манипуляции. Мы можем его исследовать, менять, перестраивать, налаживать, подключаться к нему, загружать и стирать информацию и так далее. Мы проводим его полноценную эксплуатацию.

Дэкс не засмеялся шутке и выглядел совершенно потерянным. Вздохнув, Оливия подошла и села рядом.

— Сняла бы ты этот грим. — Дэкс поморщился.

— Нет, мне он очень нравится.

— Ты можешь прочитать мои мысли?

— Могу.

Дэкс резко вдохнул и отпрянул от неё.

— Ты их прочитала?

— Нет.

— Почему?

— Во-первых, они мне не интересны. Во-вторых, несмотря на твоё весьма невысокое мнение обо мне, у меня, всё-таки, имеются некоторые принципы.

— Сирил сказал, что ты ему помогла.

— Почему же он не рассказал тебе, на что я способна?

— Видимо, у него тоже есть свои принципы. Прости меня.

— За какой из твоих грехов?

— За то, что оскорбил тебя. Ты и так можешь получить всё, что хочешь. Ты можешь вмешаться в моё сознание и убить меня?

— Да, Дэкс. Я могу сжечь твой разум и стереть память. Я могу заставить тебя забыть, что я существую, или принудить тебя отвезти меня на Ниаварру.

— Так почему же ты этого не делаешь?

— Одному из нас надо вести жука, а я собираюсь вздремнуть.

Она отвернулась, застегнула ремни и откинулась в кресле. Через несколько секунд, спохватившись, добавила:

— Только не строй романтических иллюзий, что я хочу помочь повстанцам и поэтому добровольно с вами остаюсь. Дело не в этом. Куда бы я ни отправилась, меня везде используют. Сегодня ты, завтра Оскар, послезавтра Амариго. У всех свои цели, свои мечты и свои безумства. Я остаюсь сама по себе и делаю то, что я считаю правильным.

— Например, ищешь лечение для 'серых'?

— Я уже попросила тебя не разводить романтики.

— Как ты познакомилась с Луисом?

— По работе.

— Когда вы делали сыворотку для Равирона?

— Не мы, а он.

— А ты на него... влияла?

— Можно сказать и так.

— И ты добилась своего.

— Да.

— Ментальным воздействием?

— Нет.

— Силой?

— Нет.

Дэкс растерялся. — А как?

— У меня есть красивый красный купальник.

Дэкс недоверчиво посмотрел на неё и склонился к панели управления.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

'Надо убираться отсюда', — решила Мэд, проснувшись на следующее утро. Целый день, проведённый с мужчиной, который распалял всё её существо, не пошёл на пользу. Его благородство подкупало. Его сила не была вызывающей и настырной. Дэкс относился к редкому типу людей, которые не пытаются доказать своё превосходство. Он просто был... невероятным. Да, наверное, так. Встал однажды утром и решил спасти мир. И с того дня не посвятил ни минуты ничему другому, но при этом ни разу не поступился своей честью.

От мысли, что он проиграет Оскару Абриани, хотелось кричать в голос.

Чтобы выиграть, Дэксу придётся поступиться своими принципами, а на это уйдёт много времени и усилий. Её усилий, ведь без её помощи Дэкс не справится. Но и альтернатива тоже не радовала. Возвращаться к Оскару было слишком страшно. Пока она здесь, украдена, вырвана из его когтей, у неё есть время приготовиться к противостоянию. Нет сомнений, что Оскар найдёт её, вернёт и потребует... слишком многого. Удивительно, что он до сих пор не нашёл способ забрать её у Дэкса. Или не захотел? Ведь он знает обо всём, конечно же, знает. О базах повстанцев, о связи с правителями, о заброшенной планете. Всё это — часть игры, которая возбуждает и управляет каждым его шагом. Было бы слишком примитивно прихлопнуть повстанцев. Гораздо интереснее следить, как они строят великие планы, надеются на победу, подписывают договора, которые никогда не будут выполнены. В решающий момент Оскар Абриани вступит в игру, и тогда, только тогда, он получит невероятное удовольствие, разрушая великие планы повстанцев мановением руки. Как в тот день, когда ему удалось сломить Амариго Риталли. У Оскара есть всё: материал для шантажа, технологии, оружие, которого не предвидит никто. Вернее, почти всё. Чтобы одержать потрясающую победу, Оскару Абриани нужны сильные противники.

Нет, она не готова вернуться к Оскару. Возвращение будет крайне опасным, ведь у неё очень мало козырей, чтобы начать борьбу с правителем. Как только она ступит на землю Ниаварры, её семья попадёт под удар. Пусть лучше Оскар ищет её. Или не ищет?

Вот только Дэкс... он опаснее Оскара. Он ей снился, и с утра тело было чувствительным, а чувство вины заглушало все остальные эмоции.

Десять минут контрастного душа стёрли мучавшие её мысли. Завернувшись в полотенце, она расчёсывала волосы, когда в дверь постучали. Приоткрыв дверь, она выглянула в коридор и задержала дыхание. Перед ней стоял Дэкс с ещё мокрыми после душа волосами, в лёгкой рубашке и облегающих брюках.

Желание тяжело прибило её к земле, как дождь прибивает мягкую листву. Вся химия её тела перестроилась на него и нетерпеливо кипела в ожидании. Дэкс смотрел на её лицо, мокрые волосы, голые плечи и широко раскрытые глаза, и ей казалось, что этим взглядом он впитывает её всю, и для него не остаётся ничего секретного.

'Надо бежать', — приказала себе Мэд. Вслух она не смогла сказать ничего и только вопросительно изогнула бровь.

— Мне нужна твоя помощь, — попросил он.

— Дай мне десять минут.

Она захлопнула дверь и достала грим. 'Оливия — вот моё спасение. Он не должен так на меня смотреть, иначе я просто распадусь на части прямо перед его глазами'.

Ровно через десять минут Оливия вошла в кабинет Дэкса.

— Я не сказал, что тебе нужен грим.

— Это сказала себе я. Будет лучше, если остальные забудут моё лицо.

— Почему?

— Потому что, когда я вернусь к Оскару, твои друзья заподозрят тебя в предательстве.

Его лицо вытянулось, спина напряглась, и он шумно втянул воздух.

— Неужели ты сможешь снова к нему вернуться?

— А почему нет? Почему бы мне к нему не вернуться? И не пытайся с ним состязаться, Дэкс, ты проиграешь. Ты уже проиграл вчера, на Зелёной планете.

Дэкс рванул к ней, но тут же резко остановил себя, отдышался и сел.

— Правитель Зелёной планеты назначил встречу на завтра. Почему ты думаешь, что я проиграл? — спросил он ровным голосом.

— Даже если у тебя в раскладе есть козырной король, на твоём месте я бы не расслаблялась. У Оскара есть козырной туз. Более того, он фантастический игрок и не гнушается методами, которые презираешь ты.

— Ты предлагаешь мне действовать, как он?

— Мы вчера уже с этим разобрались. Я ничего тебе не предлагаю и никого не осуждаю.

— И ты точно знаешь, что у Оскара есть туз?

— Иначе я бы этого не сказала. Много тузов, Дэкс, целая колода.

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет влетела Сесилия. Осмотрев Оливию, она злорадно ухмыльнулась и подошла к Дэксу.

— Дорогой, ты ведь никуда сегодня не уедешь?

Сесилия прильнула к Дэксу и что-то замурлыкала ему в ухо. Он улыбнулся, потом аккуратно отодвинул её в сторону, показав на Оливию.

— Я пойду. — Оливия повернулась к двери.

— Подожди, — сказал Дэкс и замялся. Сесилия задумчиво смотрела на Оливию, поглаживая грудь своего мужчины. — У нас сейчас будет собрание... если ты захочешь... если ты свободна... Если это соответствует твоим принципам... — он замялся.

— Я там буду.

Оливия вышла из комнаты, поймав удивлённый взгляд Сесилии.

'Я ломаю его, голыми руками. Заставляю наступать на его принципы, шпионить за преданными ему людьми. Я превращаю его в Оскара'.

На собрании было около сорока человек. Оливия пробралась в первый ряд и села боком, чтобы ей было видно собравшихся. Сделав ментальный снимок, она начала просматривать ауры. Почти никто не обращал внимания на пожилую женщину, затерявшуюся в углу зала.

Когда собрание закончилось, Оливия подошла к Сесилии и попросила её о помощи. Та сверкнула глазами и гордо отказалась, однако, образ добродушной старушки подкупил и её. Какое-то время они копались на складе, где хранилась старая аппаратура, и, наконец, раздобыли экран.

— Всё, больше помогать не буду, провода и остальное ищи сама. — Сесилия ушла.

Оливия направилась к Дэксу. Дверь его кабинета была открытой, и она зашла внутрь в поисках нужных ей вещей. В углу кабинета стоял аппарат, похожий на старинный эхолокатор. Оливия сняла покрытие и радостно закивала, увидев несколько проводов подходящей толщины. Покопавшись, она выбрала ещё пару частей и устроилась за столом Дэкса. Она была вовсю поглощена работой, когда почувствовала на себе его пристальный взгляд. Оливия еле успела поднять голову, а он уже был рядом, рванул её за руку и отбросил в сторону. Споткнувшись об оставленный на полу экран, она глухо ударилась о стену и распласталась на полу.

Сжавшись от тошноты и боли, она вздохнула с облегчением.

'Может, хоть теперь я перестану видеть его во сне'.

Через секунду Дэкс стоял рядом с ней на коленях.

— Кто положил на пол этот идиотский экран! — рявкнул он и позвал на помощь.

В кабинет влетела Сесилия.

— Что вы....

— Не подходи к столу. Она делала ловушку, и я не уверен, что успел всё нейтрализовать.

Сесилия отпрянула к двери. — Ах ты... тварь... Она попросила меня о помощи, и я дала ей экран. Я её с песком смешаю!

— Экран? Ты дала ей экран? — Дэкс потряс Оливию за руку: — Что ты собиралась делать с экраном?

'Кристофер, — подумала она, игнорируя вопрос Дэкса. — Вот единственное, что придаёт смысл жизни. Дети прекрасны, потому что они ещё не стали взрослыми'.

В кабинет вбежали ещё несколько человек. Впереди всех стоял Сирил. Сесилия быстро передала им новости, и они смотрели на лежащую на полу женщину с неприязнью. Дэкс отошёл к окну и уставился на глубокую зелень окружающего их леса.

Оливия прислонилась к стене и попыталась улыбнуться Сирилу. Настроившись на него, она послала ментальный сигнал: 'Сирил, это я, твоя старая знакомая, только в гриме. Надеюсь, у тебя всё в порядке'.

Сирил дёрнулся, потом осторожно улыбнулся и вопросительно поднял брови.

'Сирил, не глупи, я не собиралась никого взрывать. Эти люди не имеют ни малейшего представления о моих возможностях, но ты-то должен соображать. Если бы я хотела избавиться от Дэкса, неужели мне потребовалось бы делать бомбу из старого эхолокатора и компьютерного экрана?'

В полной тишине раздался смех Сирила. Потом он подошёл к пострадавшей, осмотрел её повреждения и помог подняться.

— Пойдём, преступная старушенция, я тебя покараулю, пока они тут разбираются, — тихо сказал он. Вслед им смотрели несколько пар удивлённых глаз.

Вернувшись в свою комнату, Мэд сняла грим и промыла разбитые губы. Осмотрев результат, Сирил кивнул:

— Наконец-то, я вижу твоё настоящее лицо. Почему ты загримировалась тем благообразным крокодилом?

Мэд попыталась сказать 'Сесилия', но язык её не слушался.

— Понял я, понял, не шипи, — грустно рассмеялся Сирил. — Шишилия! Можешь объяснить, что ты делала в кабинете Дэкса?

— Он ничего не знает о моих способностях, и я хотела показать ему, как я вижу людей и их ауры. Мне нужны были электроды и экран.

Сирил покачал головой: — Идиот.

— Откуда ты знаешь про менталов?

— Я помогал Орвигу, когда учился в военной академии.

Мэд осмотрела себя в зеркало: губы распухли, на подбородке алеет ссадина. В дверях появился Кон, с интересом разглядывая соседку, но не успел ничего сказать, отступив в сторону перед Дэксом.

— Отойдите, ребята, ваш начальник снова собирается бросить меня о стену, — тихо сказала Мэд.

Дэкс развернулся и исчез в глубине коридора.

— Нервный он у вас.

— Можно спросить, что тут вообще происходит? — поинтересовался Кон.

— Я думаю, что Дэксу очень, очень стыдно, — ответил Сирил.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Мэд снился Кристофер. Он лежал рядом и нежно гладил её по лицу своими пухлыми ручками.

— Крисси, почему ты не спишь? — пробурчала она, двигая лицо навстречу щекотке, и тут же вскрикнула, почувствовав боль. Рядом сидел Дэкс, и в его руке был кусок ткани, от которого пахло чем-то лечебным. Немного смутившись, он показал ей бутылочку с тёмной жидкостью.

— Это травы. К утру отёк должен сойти.

— Боишься, что я напугаю правителя Зелёной планеты?

— Не думай обо мне так, — раздражённо ответил Дэкс. — Я бы многое отдал, чтобы изменить то, что случилось. Если бы я не оттолкнул тебя так сильно, если бы на полу не лежал этот проклятый экран... Я не хотел причинять тебе боль.

— Тебе крупно повезло, Дэкс. На тебя теперь работает дипломированный специалист, который может стереть это неприятное воспоминание. За небольшую плату, конечно.

Дэкс не отреагировал на её сарказм.

— Прости меня.

— Мне нечего прощать. Я без спроса что-то мастерила в твоём кабинете, и ты заподозрил неладное. Вот и всё.

— Прости меня. Ляг. Я ещё не закончил.

— Не надо.

— Ляг, я сказал!

Надавив на её плечо, он наклонился совсем близко, смешивая дыхание и тепло ауры.

'Не смотреть на его мысли! Не смотреть! Я вернусь домой и начну всё сначала. Дам Роберту обещание, что никогда больше... Что я...'

Зажмурившись, она подалась вперёд, приподнимая голову. Так и не данное обещание обжигало мысли.

Лучше бы Дэкс не приходил. Лёгкое касание рук, его напряжённое присутствие, взгляд, который исследовал её в темноте — всё это будоражило ненужные чувства. Мэд подумала, что ей никогда больше не захочется желать кого-то с такой силой. Разрушительная волна эмоций бурлила, пока ещё находясь под зыбким контролем. Но у Мэд не было сомнений, что однажды контроль спадёт, и тогда эта волна понесёт её во вполне предсказуемом направлении. Поэтому ей необходимо было исчезнуть из жизни этого мужчины.

Она не может обмануть Роберта, но не способна отказаться от Дэкса.

— Ты видишь всех и вся, — прошептал Дэкс, нанося лекарство на царапину. — А кто видит тебя?

'Никто. Настоящую меня не видит никто. Раньше мне это нравилось, но после его слов я хочу завыть на луну'.

Мэд силилась сдержать слёзы.

— Каково это — быть самой заметной и самой невидимой? — Дэкс провёл кончиком пальца по её дрожащему подбородку. — У меня нет дара, но я вижу тебя. Не знаю, как, не знаю, почему, но я видел тебя, всю тебя, с первой нашей встречи. Злился, негодовал, выталкивал эту напасть, но она не ушла. Я вижу тебя, и мне хочется закричать от твоей боли.

— Не философствуй, — Мэд разорвала момент, зная, что он может развязать её волю.

Вздохнув, Дэкс отстранился.

— Спи.

— Я не могу спать, пока ты здесь.

— Я скоро уйду. Больно?

— Да.

— Извини.

— Ты уже извинился. Во сколько мы вылетаем?

— Девять подходит?

— Ты можешь встретиться в семь? Я бы хотела показать тебе, что я делала в твоём кабинете.

— Хорошо. Спи. Я почти закончил.

Тихо, почти незаметно её губы потянулись к его руке.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Когда Дэкс зашёл в кабинет, Оливия уже ждала его.

— Почти готово. Запри дверь и помоги мне.

— Что это?

— Сейчас поймёшь. Помоги мне с последним проводом.

Закончив с приготовлениями, она закрыла глаза и сосредоточилась. На экране появился зал заседаний, полный людей. Дэкс вскрикнул и отступил на шаг.

— Это из твоей памяти?

— Да. Сядь рядом со мной, а то утомишься так прыгать каждый раз. Мы здесь надолго.

Она вызвала следующую картину и заморозила экран.

— Вот это нам и нужно. Вот так я вижу людей при поверхностном сканировании. — На изображении были видны разноцветные отблески аур. — Я хотела показать тебе это, потому что на заседании было очень много незнакомых мне людей. Мне было бы трудно тебе объяснить, что я увидела и у кого. — Она покосилась на изумлённое лицо Дэкса. — Скажи мне, когда будешь готов, у меня есть для тебя много интересного.

Они еле успели к девяти утра. Дэкс гневно ходил по кабинету, расстраивался, спорил. В конце концов, он потёр лицо руками и сказал: — Нам пора. — В сердце его организации оказались два предателя, один криминальный извращенец, четыре вора и ещё несколько весьма подозрительных типов.

Когда они шли к жуку, Дэкс осторожно спросил: — Ты прочитала Сесилию?

— Нет. Я не касалась ничего твоего.

Он благодарно кивнул.

Глава 12. О правителях и повстанцах

На полпути на Зелёную планету Дэкс отстегнул ремни, лёг на койку и закрыл глаза. Оливия пересела к панели управления.

— Мэд!

— Оливия. Зови меня Оливия, иначе ты ошибёшься при других.

— Оливия, послушай. Нельзя создавать будущее грязными руками. Из плохого не выйдет ничего хорошего.

И замолчал, оставляя эти слова висеть в воздухе, озадачивая охранников.

Серьёзная тема. Что можно ответить благородному (до неприличия) мужчине, который готовится к сражению с дьяволом?

Оливия засмеялась искренним, грудным смехом. Так громко, что Дэкс приподнялся и спустил ноги на пол.

— Ты смеёшься надо мной? — Жёстко, зло, с огнём в голосе.

— Нет, Дэкс, я смеюсь над тем, что ты только что назвал меня грязью на руках Оскара Абриани.

— Я имел в виду не тебя, а его методы...

— Ты имел в виду нечестную игру. Я — часть этой игры, и вы передаёте меня из рук в руки, как трофей.

— Тогда выйди из игры.

— Не могу.

Дэкс снова лёг на койку и закрыл глаза.

— Многие считают, что мы проиграем, что Абриани нам не по зубам. Мне всё равно, кто верит, а кто — нет. Но с тобой всё по-другому. Я хочу сделать так, чтобы ты мне поверила.

Оливия наклонилась к панели, с силой прикусывая губу.

'Знаю ведь, за что мне это мучение. Это наказание. Я праздновала мою власть над Оскаром, а теперь теряю контроль над самой собой'.

— Вы уже почти у цели, Дэкс. На вашей стороне миллионы, правительства готовы с вами сотрудничать. Исход вашей борьбы целиком и полностью зависит от того, сможете ли вы сломить Абриани. Грязных людей нужно и можно свергать грязными методами. Но, если не хочешь, тогда остаётся невозмутимо продолжать игру и надеяться на форс мажор.

— Интересная стратегия. Я уже говорил тебе, что ты — опасная женщина?

— Ты мне много чего говорил, я не стала всё запоминать.

— Это радует.

Когда они приземлились, Оливия повернулась к Дэксу и осторожно попросила:

— Я хочу настроить нашу ментальную связь, чтобы передавать тебе информацию. Ответить ты не сможешь, но зато нам не нужно будет выходить из зала заседаний. Я передам тебе то, что узнаю о правителе. Клянусь, я не буду причинять тебе вреда или читать твои мысли.

Дэкс согласно кивнул, и она прикоснулась пальцами к его лицу. Не сдержалась. Для ментальной связи это прикосновение было необязательным, но руки сами потянулись к его вискам. Под её пальцами спало напряжение, глаза Дэкса заволокло туманом. Зацепившись за его сознание, Оливия открыла глаза и нехотя выпустила его тёплое лицо из рук.

— К тебе очень легко привыкнуть, — тихо сказал Дэкс.

— Моё кредо — быть полезной в быту! — пошутила Оливия, но Дэкс не улыбнулся.

— Я не об этом.

'Мне нужно бежать. Срочно!'

— Я — часть твоей нечестной игры. Помни об этом, Дэкс.

Как и ожидалось, встреча с правителем не принесла особых результатов. Мужчина пугливо отводил взгляд и не собирался давать обещания. Дэкс предложил ему защиту от Оскара Абриани и более выгодные контракты, но, кроме лживого 'я подумаю', не получил ничего.

На этой встрече Оливия узнала новый, хотя и неудивительный, факт: взрывы на Зелёной планете были заказаны Оскаром. 'Интересно, использовал ли он для этого ребят из патруля?' — подумала она.

Когда они возвращались в транспортную зону, Оливия негодовала: — Как же можно быть таким беспомощным? Он же правитель! Он должен хоть что-то предпринять!

— Мне трудно осуждать правителя, — признался Дэкс. — Это очень маленькая планета, и ей легко навредить. Оскар держит их под тотальным контролем.

Когда они вылетели с Зелёной планеты, Дэкс попросил: — Не возражаешь, если мы ненадолго завернём на Фанииру? Ты подождёшь меня на жуке.

— Дэкс, ты поедешь к Амариго?

— Да, — нехотя признался он.

— Пожалуйста, возьми меня с собой. Я не буду присутствовать при вашей встрече и обещаю не сбегать и не жаловаться, но мне нужно увидеться с правителем.

— Хорошо. — Дэкс попытался скрыть своё недовольство.

Она могла сбежать прямо там, по пути во дворец, несмотря на охрану и бдительность Дэкса. Могла пожаловаться Амариго и попросить его о помощи. Но это означало возвращение к Оскару, а к этому противостоянию следовало хорошенько подготовиться.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Вы ослепительны, моя дорогая. — Усмехаясь, Амариго обнял Оливию, нескромно пощупав её бока. — Это сколько же там накладок? Обещайте, что однажды покажете мне, какие красоты вы прячете под этой ерундой.

— Никогда! — засмеялась она.

— Наша последняя встреча... — начал Амариго.

— Оставим это напоследок. Пока вы разговариваете с Дэксом, я выгуляю охранников.

— Дэкс вас охраняет?

— Очень тщательно.

— А я, было, подумал, что вы взяли заслуженный отпуск, чтобы отдохнуть от вашего нового начальника, — захохотал Амариго. Дэкс поднялся с места, бросая на Оливию предупреждающий взгляд.

— Если Оскар спросит, скажите, что видели меня в роли беззащитной жертвы.

— Останься, — попросил Дэкс.

Не послушав его, Оливия вышла. Ей лучше не знать их секреты. Сидя на краю фонтана, она вспомнила боль, страх и бессилие, которые испытала в день покушения на Амариго. Ещё она вспомнила Дэкса, его руки, его глаза... Но всё это вытеснил образ Оскара Абриани. Нет сомнений, что его шпионы наблюдали за их приездом. Они сообщат Оскару, что она могла сбежать в любой момент. Отвлекла бы охранников или попросила Амариго о помощи. Но, в очередной раз, не сделала этого. Оскар поймёт, почему. Догадается, что она обманывала его и боится вернуться, потому что не готова к противостоянию. И тогда он начнёт готовить месть. Знать бы, какую. Как только она вернётся на Ниаварру, нужно будет спрятать семью. Это — самое главное.

Через некоторое время помощник Амариго позвал её обратно во дворец.

— Принесите нам немного виски, салфетки, острый нож и липкую ленту, — попросила она. Скрыв удивление, помощник удалился.

Дэкс и Амариго расслабленно сидели в креслах и о чём-то разговаривали.

— Не помешаю?

Помощник Амариго зашёл в комнату и поставил перед Оливией поднос с заказанными предметами. Она поставила ногу на стул, задрала подол мешковатого платья, протёрла скотчем кожу и сделала надрез.

— Я сделала это для себя, и вы мне ничего не должны, — обратилась она к Амариго.

Она вынула пластину с записью Оскара Абриани и отдала её правителю. Сбросив оцепенение, тот подбежал к столу и вставил пластину в портативное устройство. Через пару минут он выключил запись и закрыл лицо руками.

Оливия приложила салфетки к ране, заклеила крест-накрест липкой лентой и подошла к Амариго. Обняв его, прошептала: — Большинство людей прожигают свои жизни, потому что боятся так любить.

— Как вы... Что будет, если... Вдруг Оскар узнает... — взволнованно начал Амариго, но был остановлен лёгким прикосновением Оливии.

— Со мной всё будет хорошо. Положите эту пластину в надёжное место. Однажды она может мне понадобиться.

Амариго молча прижал её к себе. Через несколько секунд к нему вернулось самообладание, и он усмехнулся:

— В этом гриме вы выглядите устрашающе, но наш мальчик совсем потерял из-за вас голову. — Махнув рукой в сторону Дэкса, Амариго рассмеялся. Тот начал было возражать, но правитель остановил его громким заявлением: — Ты похитил женщину у Оскара!

— Она не его женщина, — упрямо возразил Дэкс.

— Она. Его. Женщина, — медленно и чётко повторил Амариго. — А если, по какой-то невероятной случайности, это не так, то, как только она вернётся на Ниаварру, она станет его женщиной. — Голос правителя был холоден, а глаза пытливо смотрели на Дэкса. — Ко всему прочему она — талантливый ментал, уж я-то это знаю. Но ты, похоже, пока не понял, какое наказание приготовит тебе Оскар. Вот я и говорю, что ты потерял голову.

Дэкс не успел ответить, прерванный вмешательством Оливии: — Голова Дэкса принадлежит народу, он не волен её терять!

Амариго засмеялся: — Вы совершенно правы, дорогая. Насколько я понял, вы не собираетесь умолять меня о спасении от повстанцев, но, если я могу хоть что-то для вас сделать, скажите.

Прикрыв глаза, Оливия отвернулась к окну. Вопрос доверия — самый невозможный из всех. Решиться или нет? Амариго в чём-то похож на Оскара и доверять ему очень, очень не хочется. Но тогда единственная альтернатива — это не сделать вообще ничего.

Она решительно повернулась к Дэксу.

— Если ты не возражаешь, я бы хотела передать весточку моему начальнику. Клянусь, это никак не относится к повстанцам.

Прищурившись, Дэкс полоснул её недобрым взглядом, но Амариго протянул руку и щёлкнул пальцами, прерывая их взгляд.

— Доверься мне, Дэкс. Я не передам ничего такого, что принесёт вам вред.

— Хорошо, — неохотно согласился тот, и тогда Оливия подошла к правителю и срывающимся голосом прошептала:

— Передайте Саймону всего два слова: 'Защити их'.

Амариго задержал дыхание, потом сжал её плечи и кивнул.

— Спасибо, Амариго. И тебе, Дэкс, тоже спасибо, — сказала Оливия, сглатывая слёзы. — Спасибо-спасибо-спасибо.

Тот молчал, глядя в окно.

— Мэд не вернётся на Ниаварру, — отчеканил он.

— А вот я подозреваю, что это случится очень скоро, — сказал Амариго.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Следующие несколько дней прояснили очень многое. Повстанцы активно готовились к нападению. На планете 326.2 находилась главная база, где они хранили оружие. Мэд присутствовала почти на всех заседаниях. После встречи с Амариго Дэкс не задал ей никаких вопросов, и они молча вернулись на 326.2.

В конце каждого дня он вопросительно смотрел на неё:

— Ты сможешь помочь мне завтра утром? — задавал он неизменный вопрос.

Сначала Мэд отшучивалась: — Извини, но у меня другие планы: маникюр, потом стрижка... — Но Дэкс не обращал внимания на шутки, и вскоре она перестала ему отвечать, а просто приходила в его кабинет рано утром и оставалась рядом до позднего вечера.

Каждый день к Дэксу прилетали новые люди, чтобы обсудить план действий, количество оружия и то, как им предстоит обезвредить сторонников Риталли на всех планетах. Мэд наблюдала за гостями, сообщала Дэксу информацию по ментальной связи, и, если всё было в порядке, то выходила из кабинета, не желая быть посвящённой в детали. Дэкс провожал её глазами, выражая явное неодобрение, но ничего не говорил.

Когда Мэд приходила на заседания повстанцев, Дэкс вставал и предлагал ей место рядом с собой. Она неизменно улыбалась ему, но садилась в стороне, сканировала собравшихся и незаметно уходила. Перед уходом она рассказывала какую-нибудь шутку Сирилу по ментальной связи, заставляя его прятать усмешку в кулаке. Это стало их традицией, которая не укрылась от Дэкса.

— Почему ты доверяешь Сирилу, а не мне? — спросил он.

— Не беспокойся, я не доверяю никому.

За Дэксом было интересно наблюдать. Он горел неистощимой энергией и страстью, но при этом в нём не было той примитивной хитрости, которая проскальзывала в действиях Оскара и даже Амариго. Было очевидно, что он не выдержит схватку с тем, кто ударяет только в спину и не держит в колоде ничего, кроме тузов. Дэкс был справедлив, честен, ему хотелось доверять. Люди приходили к нему, чтобы зарядиться энергией, чтобы заработать его одобрение. Получив его, они уходили с выпрямленной спиной и светящимися глазами. После их ухода Дэкс оставался усталым и опустошённым.

Всё это время Мэд продолжала гримироваться в Оливию. Это давало ей хоть какую-то иллюзию защиты от того магнитного поля, которое притягивающе колебалось вокруг Дэкса. Иногда он пытался приблизиться, но, чувствуя её настороженность, отступал. Она ловила на себе тяжёлый взгляд, полный незаданных вопросов и несостоявшихся откровений, и неизменно отворачивалась. Сесилия старалась не отходить от Дэкса ни на шаг, волнуясь о незримой связи, натянутой между её мужчиной и странной пленницей.

Однажды, оставшись вдвоём с Мэд, Дэкс пробурчал: — Иногда мне кажется, что, если я исчезну, то всё развалится, как картонная коробка под дождём.

Мэд не сдержалась, настроилась на него и послала волну тепла и энергии.

Дэкс с хрипом отшатнулся и посмотрел на неё расширенными глазами: — Какого... что это было?

Мэд пожала плечами: — Я просто хотела сделать тебе приятное.

— Никогда так больше не делай, — отрезал он. — Не подавай ложные надежды. Ты — лёд. Оставайся такой, если тебе угодно, но тогда не обманывай теплом.

Мэд не стала спорить, она и сама знала, что подаренное ему тепло было обманом. Она не вправе дарить ему то, что уже давно отдала другому. Дэкс чувствовал это, но ни разу не спросил, есть ли у неё мужчина. Когда он провожал её домой, то останавливался по пути и протягивал руку. Каждый раз. Стоял и ждал с протянутой рукой, надеясь, что она передумала и вложит холодные пальцы в его большую ладонь. Но она каждый раз отступала.

Дэкс принимал её решение и не говорил ни слова. Не признавался, не обещал, не уговаривал. И ни о чём не спрашивал. Боялся ответа. Не хотел услышать признание, что она действительно была женщиной Оскара Абриани.

Он был её похитителем, но она не стала жертвой. Более того, теперь Дэкс думал только о том, как удержать её, не отдать Абриани и защитить от грядущей войны.

Несмотря на все усилия Мэд, ей трудно было не поддаваться влиянию Дэкса. Каждый его взгляд, каждое выражение его лица вызывали у неё непреодолимое любопытство, как будто от его мыслей зависело что-то важное в её судьбе.

Однажды Дэкс уехал на целый день, не взяв её с собой. Мэд бродила по базе, чувствуя себя неприкаянной. Его присутствие стало необходимым фактором её душевного равновесия. Наконец, устав от бесцельного хождения, она направилась к себе. Она уже расстилала постель, когда в дверь громко постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату влетел Дэкс.

— Ты здесь! — воскликнул он, задыхаясь.

— Где же ещё? Ты меня потерял?

Дэкс глянул на разобранную постель, на её лицо без грима и замялся: — Извини, что помешал. Я... я хотел... я больше не могу... — Выдохнув, он с силой дёрнул себя за волосы. Нужные слова не приходили. — Я хотел попросить, чтобы ты завтра с утра пришла в мой кабинет.

— Как всегда?

— Как всегда. — Он быстро вышел.

Мэд запаниковала.

'Он ко мне привыкает. Мне следовало исчезнуть уже давно'.

Даже если она не готова к противостоянию с Оскаром, оставаться рядом с Дэксом ещё опаснее.

Зажмурившись, она попыталась представить Роберта, но его размытые черты сливались с обликом Дэкса и терялись.

— Не знаю, что тебя сдерживает, но хочу, чтобы ты кое-что поняла. — Дэкс вернулся и стоял в дверях, впитывая её волнение. Он сделал шаг, и Мэд вытянула руки, не подпуская его к себе. 'Только не прикосновение, только не головокружительный магнетизм его ауры'.

— Ты слышишь меня? — Дэкс сделал ещё один шаг и дотронулся до её ладони. — Для меня ты никогда не станешь частью нечестной игры. Ты вне игры. Рядом с тобой всё остальное становится белым шумом. Ты — форс мажор.

Буквально вытолкав Дэкса из комнаты, Мэд забралась в постель, закрыла глаза и представила, как Кристофер бежит по побережью. Только он имел значение. Только он был реален. На всём остальном стоял жирный знак вопроса.

Она скучала о сыне так, что это причиняло физическую боль. 'Интересно, что Саймон сказал им о моём исчезновении?' — в который раз подумала она, пытаясь решить, как именно защитит свою семью от Оскара Абриани. Пока она оставалась у повстанцев, Оскар не мог её шантажировать, поэтому её семья была в безопасности. А вот когда она вернётся... Оставалось надеяться, что Амариго передал просьбу защитить её семью, и Саймон воспринял её серьёзно.

О Дэксе она не думала. Вообще. Об урагане не размышляют, от него спасаются.

За обедом Мэд обычно садилась с Сирилом. Тот упорно отказывался звать её Оливией и всячески потешался над её внешним видом. Дэкс никогда не садился с ними, но иногда Мэд ловила на себе его задумчивый взгляд. Однажды, после особенно обидной шутки Сирила, Мэд посетовала:

— Всё-таки, иногда мне очень жаль, что я не могу тебе навредить. Стёрла бы тебе память и развлеклась.

— Что тебе мешает?

— Обещание, данное твоей жене.

Сирил замолчал и опустил глаза.

— Зачем ты носишь этот грим? Неужели думаешь, что он тебе поможет? — тихо спросил он.

— Надеюсь, что это так. Рано или поздно, меня вернут обратно, и будет лучше, если меня здесь не запомнят.

— Мне ты можешь врать сколько угодно, но себя обмануть не удастся. Грим тебе нужен совсем не для этого. Ты надеешься, что чужая внешность защитит тебя от неизбежного. Поверь мне, эта уловка не сработает. Ваше притяжение ощущают все, а Дэкс видит тебя через грим.

Не желая больше обсуждать эту тему, Сирил сосредоточился на еде.

На следующее утро на планету прибыла делегация с Равирона. Дэкс ощутимо волновался и нервно ходил по кабинету, ругаясь со всеми, кто попадался под руку. Сесилия остановила его и что-то зашептала, уводя за собой. Мужчины усмехнулись и вернулись к работе.

'Так лучше'. Мэд с облегчением прикрыла глаза. 'Пусть он будет счастлив'.

В поведении правительства Равирона было нечто странное. В последнее время они отказывали повстанцам во встрече, а теперь вдруг сообщили о прибытии целой делегации. Обдумав ситуацию, Мэд направилась в гримёрную. Открыв дверь без стука, она увидела, как Сесилия меняет цвет волос Дэкса.

'Жаль, что я не застала их за чем-то более личным, мне бы стало легче', — подумала она, извинилась и снова прикрыла дверь.

— Заходи, — крикнул Дэкс, игнорируя недовольное лицо Сесилии. — Что тебе нужно?

— Мне надо внести некоторые изменения в мой облик. В делегации будут члены правительства?

— Да. Они сказали, что нас навестит и сам правитель, Цезарь Литт.

— Отлично. — Мэд занялась гримом. Через некоторое время она повернулась к Дэксу и Сесилии. — Меня зовут Элизабет Сноу. Не перепутайте, так как я надеюсь, что они меня узнают.

— Случай с сывороткой? — поинтересовался Дэкс.

— Да, они узнают меня в этом гриме.

— Это нам поможет?

— Полагаю, что да. Я приду с опозданием.

— Почему?

— Хочу проверить эффект.

— А без драмы никак не обойтись?

— Без драмы обойтись можно, но не так интересно.

— Дэкс, перестань с ней возиться. Чем меньше она узнает, тем лучше, — негодующе заявила Сесилия, прижимаясь к мужчине бедром.

— Сесилия права, Дэкс. Когда я вернусь на Ниаварру, меня будут проверять.

— Она вернётся?!!? — звонко закричала Сесилия. — Куда она вернётся? Ты что, отпустишь её?! Она наведёт на нас Абриани!

— Нет. Перестань, Сесилия! — Дэкс начал терять терпение, и Мэд быстро выскользнула из комнаты, оставляя их одних.

Когда делегация равиронцев расположилась в зале заседаний, к ним присоединились Дэкс, Сесилия и ещё несколько повстанцев. Закончив с любезностями, представитель объявил, что их позиции изменились, и они не могут продолжать сотрудничество. Мэд осталась за дверью. Она не слышала слов, но легко читала ситуацию по ауре присутствующих. Присмотревшись к гостям, она усмехнулась: 'Оскар, несносный шкодник, ты и здесь успел подпортить дело'.

Оскар пригрозил Равирону разрывом отношений и прекращением финансовой поддержки в случае продолжения сотрудничества с повстанцами. Болотистая планета со сложным климатом не могла позволить себе такие потери. Дэкс попытался пообещать поддержку и средства, но его уже не слушали.

'Интересно, зачем они сюда приехали? — подумала Мэд. — Они могли отказать Дэксу в письменном виде или вызвать его к себе'. — Внимательно присмотревшись к гостям, Мэд усмехнулась: 'Значит, шпионят для Оскара! Они, должно быть, очень напуганы, если сам правитель пожаловал в гости'.

Дэкс оживлённо ходил по залу, но его речи и обещания не имели особого эффекта. Мэд тихо приоткрыла дверь и почувствовала приятное предвкушение.

'Неужели я действительно такая, как Оскар, и мне нравится контролировать людей?'

Отмахнувшись от этой мысли, она проскользнула в зал и присела с краю. Двое охранников узнали её, вскочили и тут же замерли на месте, не зная, что предпринять. Остальные гости начали разворачиваться, и Мэд приветливо помахала рукой. Молодой министр, знакомый ей с прошлой встречи, побагровел, сжал кулаки, и прогремел: — Вы!.. Вы!..

— Вы пытаетесь вспомнить моё имя? Элизабет. Элизабет Сноу. Очень рада нашей встрече.

Правитель Равирона вздохнул и привычным движением начал выковыривать из уха слуховой аппарат, но девушка остановила его лёгким прикосновением.

— Не волнуйтесь, господин Литт, я не собираюсь ничего взрывать. Вам не следует меня опасаться. Вы — опытный политик и прекрасно знаете, что следует оценивать ситуацию со всех сторон. У тех, кого вы отвергаете, могут оказаться неожиданные преимущества.

Молодой министр хотел, было, возразить, но правитель остановил его одним взглядом.

— Мне бы хотелось узнать, что нам посоветует сама Госпожа Преимущество! — усмехнулся он.

Элизабет кивнула, приняв комплимент.

— На вашем месте я бы продолжила и впредь играть две партии. Я бы отложила решение до того момента, когда вам действительно придётся делать выбор.

После минутного молчания Цезарь Литт обратился к Дэксу: — Вам это подходит?

— Да. Это соответствует нашему прежнему договору. Было бы глупо требовать от вас, чтобы вы разорвали отношения с Ниаваррой сейчас, так как вы ещё не получили доказательств серьёзности моих намерений.

Правитель кивнул. — Считайте, что мы договорились.

— Вы согласны продлить договор?

— Да, но я должен сначала поговорить с юристами. Если вам срочно нужны подписанные бумаги, отправьте с нами одного из ваших людей. — Он посмотрел на Элизабет.

Дэкс порывисто шагнул вперёд: — Нет.

Цезарь насмешливо поднял бровь: — Нет? Что вы имеете в виду? Вы не хотите подписывать договор или расставаться с вашим преимуществом?

— Расставаться с... я имею в виду, что с вами поедет один из моих доверенных людей. — Он оглянулся на Сирила, и тот чуть заметно кивнул.

Правитель рассмеялся и повернулся к Элизабет: — Представляете, он вам не доверяет? Как же вы такое допустили?

Галантно поцеловав её руку, Цезарь Литт вышел из зала.

На прощание она просканировала охранников и увидела только разочарование. На базе повстанцев им не удалось увидеть ничего, кроме безграничного леса. 'Тоже мне, шпионы!' — прыснула она.

Когда все разошлись, Мэд осталась в зале, сняла парик и с наслаждением помассировала голову. 'У Сесилии на удивление маленькая голова. Хорошо хоть парик Оливии нормального размера, и на том спасибо. А этот — просто пытка'.

Она перекинула волосы вперёд, наклонилась и начала массировать кожу. Постепенно боль отступала, и к Мэд возвращалось спокойствие. Выпрямившись, она приготовилась встать, и замерла. В нескольких метрах от неё сидел Дэкс. Его руки были скрещены на груди, ноги вытянуты вперёд, а во взгляде было намешано столько противоречивых эмоций, что Мэд потупилась.

— Ладно, давай, ругайся, — проворчала она.

— Как я могу ругаться? Ты спасла ситуацию. Но я не знаю, что об этом думать. Все эти годы я полагался только на наши резервы, а теперь передо мной ты — и ты сильнее оружия, сильнее грубого слова, сильнее угроз...

— Ты же слышал слова Цезаря. Я — преимущество.

— Да.

— Что тебя пугает? Если меня не используешь ты, меня используют твои враги. Так было испокон веков, когда появлялся новый вид оружия. Сначала в него не верили, потом за него хватались. Кто-то злорадствовал, кому-то было стыдно, но, рано или поздно, за него хватались все.

— Ты предлагаешь мне за тебя схватиться?

Мэд покраснела. — Ты и так за меня схватился, так уж сделай милость, перестань изводить и себя, и меня своими сомнениями.

— Хорошо, — просто сказал он. — Пойдём, я хочу тебе кое-что показать.

— М-да, — протянула Мэд. — В юности меня предупреждали, что на такие предложения соглашаться опасно.

Дэкс засмеялся и подтолкнул её к двери.

Он повёл её к лесу. Какое-то время они продирались через густой кустарник. Дэкс расчищал дорогу, но Мэд всё равно доставалось ветками по лицу.

— Это удивительный лес. Все тропы зарастают за несколько дней, — сказал он.

— Я боюсь представить, сколько времени вам потребовалось, чтобы обустроить тут место для жилья. Я слышала, что, когда вас осудили и приговорили к изгнанию, на этой планете был сплошной лес. Вас выбросили сюда умирать.

— Это так.

— И как же вы выжили?

— Сначала с трудом. Потом, когда Ниаварра перестала так пристально за нами следить, нам помогли.

— Кто?

— Много кто. На каждой планете есть люди, которых коробит от несправедливости и от гнёта Ниаварры. Нам привезли еду, материалы, ховеры, хопперы, оборудование.

Заросли внезапно закончились, и они вышли на берег небольшого лесного озера.

— Здесь всегда тёплая вода, видимо, есть подземный источник. — Дэкс начал раздеваться. Мэд в панике сглотнула, отвернулась и присела на землю. Сняв туфли, она опустила ноги в тёплую воду. Рядом раздался всплеск. Она покосилась на Дэкса: сильными, уверенными движениями он отдалялся от берега.

'Мне лучше уйти', — подумала она, но при этом не сдвинулась с места.

Через какое-то время Дэкс вернулся и присел на берегу. Мэд старательно не смотрела в его сторону.

— Когда мне было пять лет, я точно знал, о чём мечтаю. Я рассказывал об этом всем, кому не лень было меня слушать. Я редко видел моего отца, но мать всегда одобряла мои мечты. В какой-то момент моя мечта где-то затерялась. Я завяз в делах, в бесконечной борьбе.

— И у тебя больше нет мечты?

— Есть, наверное, только она больше не приносит мне острого счастья.

— Но ведь вы уже почти готовы к восстанию?

— Да, мы уже близки. Но иногда мне кажется, что я потерялся где-то по пути. Мэд, когда мы закончим приготовления, я тебя отпущу.

Она изумлённо повернулась, хлопая глазами: — Совсем отпустишь?

— Да.

— Почему?

— Если ты останешься с нами, то подвергнешься риску. — Дэкс бросил в воду камешек и проследил, как тот запрыгал по гладкой поверхности. — Конечно, если ты захочешь остаться...

Мэд смотрела на изогнутую линию его подбородка, на гордую посадку головы, на сжатые губы... особенно на его сжатые губы. Она знала, что не останется. Но в этот момент, неожиданно и очень сильно, на каком-то глубинном уровне ей захотелось сесть к его ногам и потереться щекой о колени. Ей было физически необходимо показать ему, что она сдаётся, что он может, если захочет, сжать в кулаке её волю и гордость.

Однако, она знала, что он не захочет, и знала, что она не позволит себе этого сделать. Поэтому она встала, надела туфли и начала пробираться обратно через кустарник.

'Каким бы честным он ни притворялся, он играет со мной, завлекает меня на свою сторону, чтобы я добровольно им помогала. Я должна помнить об этом: он тоже меня использует, как и все', — решительно напомнила себе Мэд.

Когда она вышла из леса, её чуть не сбил с ног пробегающий мимо Кон. — Ты не видела Дэкса?

— А что такое?

— Пришло сообщение от равиронцев.

К ним выбежали остальные. Сесилия стояла в стороне, угрожающе глядя на Мэд.

— Куда он тебя водил?

Мэд кивнула в сторону озера.

— Иди в свою комнату и не выходи оттуда, — жёстко выкрикнула Сесилия и побежала в лес.

Мэд вернулась к себе, сняла грим, приняла душ и приготовилась. Не нужно было гадать, что именно произошло, и какие требования выдвинуло правительство Равирона. С ней это происходило не в первый раз.

Через некоторое время, не дождавшись, пока её позовут, Мэд направилась в соседнее здание. В коридоре она налетела на Сесилию, и та угрожающе ощерилась:

— Без тебя всё шло замечательно. Наступило время от тебя избавиться! — выплюнула она, сверкнув глазами.

Из кабинета Дэкса доносились раздражённые голоса:

— Я уже сказал 'нет', так что настаивать бессмысленно!

— Но ведь мы не можем оставить Сирила равиронцам? Хоть объясни нам, что тебе даёт эта женщина, что не может дать любая другая?

'Похоже, что Дэкс не особо распространяется о моих способностях', — промурлыкала Мэд и постучалась в дверь.

— Я готова.

Мужчины внимательно осматривали её. Они так привыкли видеть Оливию, что перемены в её внешности поразили их. Плавным движением Мэд приподняла руки и повернулась по кругу.

— Сообщите, когда закончите меня рассматривать.

Мужчины резко отвернулись и зашумели.

Мэд подошла к Дэксу: — Равиронцы требуют меня в обмен на жизнь Сирила?

— Твоя помощь не понадобится, иди отдыхай. Если что, я тебя позову, — отрезал он.

— Хорошо, — миролюбиво сказала она.

Выйдя из кабинета, Мэд направилась прямиком к Сесилии. Та раздражённо ходила по своему кабинету, разбрасывая вещи и топая ногами.

— Мне нужна твоя помощь!

Лицо Сесилии побагровело, и она открыла рот, готовясь выпустить наружу цепочку изысканных ругательств.

— Ты ведь хочешь от меня избавиться? — быстро добавила Мэд.

— Да, — быстро согласилась Сесилия.

— Равирон требует меня в обмен на Сирила?

— Да, но Дэкс наотрез отказывался тебя отдавать. Если бы я знала, что ты этакая...

— Не заводись. Я хочу, чтобы ты доставила меня на Равирон.

Сесилия вытаращилась на неё в изумлении. — Ты ХОЧЕШЬ этого?

— Да. Я перед Сирилом в долгу, это — долгая история.

— Но как я смогу?

— Мы должны отправиться прямо сейчас, пока они ещё совещаются. Мы выбежим через лес. Ты умеешь водить?

Сесилия кивнула.

— Через несколько часов мы будем на Равироне. Представь себе: после этого я навсегда исчезну из твоей жизни... и из жизни Дэкса.

Мечтательная улыбка Сесилии послужила положительным ответом.

Операция прошла на 'ура'. Охранники транспортной зоны весело помахали Сесилии, и, пока она флиртовала с ними, Мэд пробралась на жука. Через десять минут они рассекали облачное небо.

— Что произошло между вами с Дэксом? — наконец, не выдержала Сесилия.

— Ничего, что бы сделало меня твоей соперницей, — честно ответила Мэд.

— Почему он так за тебя держится? Сирил — его лучший друг, он из-за него рисковал жизнью, а тут упёрся: не отдам её и всё.

— Сесилия, Дэкс не поделился с вами этой информацией, но тебе следует знать, что я ментал.

Сесилия ахнула.

'Умная девочка, — подумала Мэд. — Подождём, когда до неё дойдёт, как ей влетит за то, что она украла меня из-под носа Дэкса'.

Через минуту Сесилия снова ахнула.

'Дошло', — подумала Мэд.

— Он сказал, что ты помогаешь ему в стратегии! — хрипло выдавила Сесилия.

— Это правда, но не вся правда.

— Теперь я понимаю, что произошло с равиронцами. Дэкс меня убьёт. Мы должны вернуться обратно, — неуверенно начала Сесилия.

— Ты уверена? — Мэд повернулась к ней и подмигнула, расправив длинные волосы. — Я, конечно, ментал, но я ещё и женщина. — Сесилия сжала зубы, силясь принять решение. — Не паникуй! Дэкс привязан к тебе. Он разозлится, но потом поймёт, что ты права, да и возвращение Сирила его обрадует.

Сесилия неуверенно кивнула, принимая удобную правду.

— А это правда, что у тебя есть любимый мужчина?

— Откуда ты знаешь?

— Я спросила Дэкса, и он сказал, что у тебя есть мужчина, о котором ты думаешь, когда засыпаешь. Его зовут Кристофер.

— Чистая правда. — Мэд улыбнулась, вспомнив их беседу на Короне.

Они уже были на подлёте, когда с ними связался Дэкс.

— Какого чёрта... Сесилия! Мы обыскали всю базу. Где Мэд? Где вы?

— Я вернусь с Сирилом к утру. Если не трудно, свяжись с правительством Равирона, — ответила Сесилия дрожащим голосом.

— Ты сошла с ума! Они заберут вас всех!

— Нет, — вмешалась в их разговор Мэд. — Я позабочусь о них, Дэкс.

— Сесилия, я приказываю тебе, сейчас же поворачивай обратно. Ты хоть подумала, что они могут сделать с Мэд? — голос Дэкса громыхал из переговорного устройства.

— А ты хоть подумал, что они могут сделать с Сирилом? — истерически парировала Сесилия.

Мэд наклонилась и выключила связь. В воздухе повисла тишина, наэлектризованная силой невысказанных эмоций.

— Он успокоится, и всё вернётся в норму. Мы сами свяжемся с Равироном. Я обещаю, что ты будешь в безопасности. — Голос Мэд был тягучим и вязким, как тёплый мёд, и Сесилия с лёгкостью поддалась ментальному воздействию.

Моргнув, Мэд отступила. Нет, нельзя.

Внешняя собранность и гонор Сесилии испарились, и она посмотрела на Мэд влажными глазами беспомощного ребёнка. — Всё равно мне это не поможет, — всхлипнула она. — Я стараюсь изо всех сил, каждый день. Иногда мне кажется, что я уже близко, но нет. Он не любит меня и, скорее всего, никогда не полюбит.

— Ты выбрала нелёгкий путь.

— В том-то и дело, что я выбрала не путь, а Дэкса. Каждый день я встаю с надеждой, что сегодня что-то изменится, каждый день я снова выбираю его. И жду.

Когда они приземлились на Равироне, Мэд вскрыла панель душевой комнаты давно отработанным приёмом.

— Выйдешь отсюда, когда вернётся Сирил. Если он не появится через два часа, то выходи и улетай без него, — наказала она Сесилии.

Мэд позвала охранника транспортной зоны: — Мне нужно связаться с правителем Равирона.

— Как вас назвать?

— Элизабет Сноу.

Охранник улыбнулся: — Мы вас ожидали. Как только вы будете готовы, господин правитель пришлёт вашего коллегу.

Мэд улыбнулась. Было приятно знать, что она не ошиблась. Правитель был мудрым игроком и не любил лишних жертв. 'Не исключаю, что это — его 'спасибо' за сыворотку'.

— Я готова.

Охранник вернулся через полчаса и помог Мэд сойти по трапу. На выходе из транспортной зоны она увидела Сирила. Он порывисто двинулся к ней.

— Дура! — злобно сказал он. — Как ты умудрилась сбежать от Дэкса?

— Почему ты решил, что он сам меня не послал?

— Дура! — снова повторил он.

— Выпусти Сесилию, она в душевой.

— А! Сесилия... — понимающе кивнул он.

— Это не её вина. Передай своей жене, что я вернула долг.

— Дура. Слушай, а может, мы... — Он покосился на охранника и кивнул в сторону жука.

— Играть надо красиво. — Мэд не сомневалась, что за ними следили.

Она была права: как только Сирил взошёл по трапу, к ней подошли несколько человек и попросили её следовать за ними.

Правитель Равирона Цезарь Литт был спокойным и рассудительным наблюдателем жизни. Он не протестовал, когда его правительство закручивало сложные интриги и когда преданные ему люди совершали непростительные поступки. Но потом, в самый критический момент, он делал ход, такой же неожиданный и разрушительный, как искра на складе взрывчатки.

Он радушно поприветствовал гостью и поцеловал ей руку. Внимательно оглядев её, он сказал:

— Я узнал вас только по голосу. Без грима вы намного привлекательнее. Как вас теперь называть?

— Мэд.

— Это имя или настрой? — пошутил он.

— Маделин — моё настоящее имя, — улыбнулась она.

— Как вам удалось сбежать?

— Вы так уверены, что меня не прислали добровольно?

— Уверен.

— Вы правы. Так чем я могу вам помочь? Найти предателя? Подслушать секреты? Раскрыть заговор?

— Ничего такого мне не нужно. Я отдам вас Оскару Абриани.

Сердце Мэд ёкнуло, но благодушная улыбка осталась приклеенной к её лицу.

— Очень любезно с вашей стороны.

— Я слышал, что господин Абриани очень о вас соскучился. — Цезарь внимательно посмотрел на неё, оценивая реакцию. — Ему будет приятно такое содействие со стороны Равирона.

— А вы не слышали, почему господин Абриани сам не предпринял попыток меня вернуть? — поинтересовалась Мэд.

— Я слышал, что у него были на то очень веские причины. Оказалось, что это не первая ваша встреча с повстанцами, и он решил, что вас там не обидят.

— Какое доверие с его стороны!

— Равирон — тихая планета. Кроме Оскара Абриани, у нас нет почти никаких проблем. Я последую вашему совету и не разорву связь с повстанцами, но и не упущу этой возможности порадовать правителя Ниаварры.

— Я вас понимаю и не осуждаю.

— Действительно?

— Да.

— И вы не попытаетесь бежать?

— Попытаюсь, если вы предложите, куда. Обратно к повстанцам, где меня рано или поздно найдёт Абриани? Самой явиться к нему? Попытаться спрятаться на другой планете без денег или связей?

— Согласно моим источникам, у вас есть хорошие связи на некоторых планетах.

— Хорошие связи — это те, которые ты не хочешь портить. Самый разумный выход — это разрешить вам вернуть меня правителю Абриани. Надеюсь, что вы упомянете, что я не сопротивлялась.

— Я думаю, что вы правы. Отдохните, а завтра утром мы свяжемся с ним вместе с вами.

Цезарь Литт по-отцовски улыбнулся и пожелал ей спокойной ночи.

'Пора, — сказа себе Мэд, засыпая. — Пора возвращаться на Ниаварру. Надеюсь, что Саймон спрятал мою семью, и я смогу встретиться с Оскаром один на один. А там уж посмотрим'.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Ей снился песок, сухой, горячий песок, он забивался в её рот, в горло, он был горьким и колючим и не давал дышать. Мэд задёргалась во сне и почувствовала, как её тело сжали в тиски. Она попыталась вырваться из кошмара, но, вместо этого, провалилась глубже.

Когда она, наконец, проснулась, то обнаружила себя в центре дежавю. Она лежала на койке в кабине жука. В ногах сидели двое мужчин, а вокруг жука было испещрённое звёздами ночное небо.

— Что вы такое сделали, что меня выкинуло в прошлое? — прохрипела она.

Дэкс выглянул из кресла управления. — Извини, в темноте я по ошибке вскрыл две капсулы иссона, и чуть не усыпил сам себя. — Он пребывал в подозрительно хорошем настроении.

— А ты не догадался взять мою одежду? — На Мэд была рубашка, еле прикрывающая нижнее бельё.

— Не было времени. — Дэкс пробежался по ней скользящим взглядом, от которого у неё чуть не отнялись ноги.

Мэд попыталась сесть, но в голове завертелся маленький торнадо, и она тяжело упала на койку.

— Догадываешься, как основательно ты влип, или мне пояснить?

— Поясни, — ответил Дэкс удивительно бодрым голосом.

— Меня собирались вернуть Оскару Абриани, а это значит, что ты похищаешь меня во второй раз. Теперь представь последствия.

— Представил.

— Верни меня на Равирон.

— Не верну.

Охранники следили за их беседой с большим интересом.

— У тебя нет права так рисковать твоими людьми, — сказала Мэд по ментальной связи.

— Это не твоё дело. — Настроение Дэкса резко испортилось.

— У тебя ещё есть время меня вернуть.

— Нет.

— Зачем ты упрямишься? За то время, что я провела с тобой, ты наладил отношения почти со всеми планетами и подчистил свои ряды. Я больше тебе не нужна.

— А ты подумала, что сделает с тобой Оскар?

— Это мои проблемы. Верни меня на Равирон.

— Я сказал 'нет'. Закрыли тему. Нам надо сделать остановку по пути, кое-что захватить.

Через некоторое время они приземлились на пересадочной зоне — небольшой автономной планете, на которой путешественники могли отдохнуть при длительных межпланетных перелётах. На пересадочных зонах не было ничего, кроме таверн и увеселительных заведений.

Охранник транспортной зоны вошёл в кабину и осмотрел пассажиров. — Куда летите?

— Мы направляемся на Корту. Мы остановились здесь, чтобы найти лекарство для моей жены.

Дэкс осторожно поднял Мэд на руки. Уставившись на её голые ноги, охранник кивнул и вышел. Они спустились по трапу. Не опуская Мэд на землю, Дэкс связался с кем-то по ладошке.

— Мог оставить меня в кабине.

— Я тебе не доверяю.

— Поставь меня на землю.

— С удовольствием. — Дэкс выполнил её просьбу. Её ноги тут же подкосились, и она бы упала, если бы не быстрая реакция Дэкса.

— Это из-за иссона. Сейчас привезут раствор, который выведет иссон из твоего организма.

— Я сама справлюсь.

— Знаю, что ты и сама справишься, но для этого потребуется много времени.

— А я нужна тебе в боевой готовности?

— Нет, но я не хочу, чтобы ты мучилась без необходимости.

Мэд по-прежнему свисала с перил, опираясь на руку Дэкса.

— Можно взять тебя на руки, или ты предпочитаешь висеть?

— Мы в пересадочной зоне, здесь обычно ведётся видеонаблюдение. Я подозреваю, что снимки попадут к Оскару, так что тебе лучше вообще ко мне не прикасаться, — спокойно ответила Мэд.

Дэкс напрягся, потом аккуратно положил её на землю и отошёл. — Как тебе угодно.

— Дэкс, ты же сказал, что отпустишь меня?

— Отпущу. — Он смотрел в сторону, и выражение его лица было жёстким и непримиримым.

— Так в чём проблема?

— Я отпущу тебя тогда, когда ты сама захочешь уйти, без принуждения, и когда тебе не будет угрожать опасность.

— Ага... как всё меняется... это практически невыполнимые условия!

— Уверен, что ты что-нибудь придумаешь.

Через двадцать минут, под пристальным взглядом Дэкса, Мэд пила омерзительную суспензию на пути к планете повстанцев.

В быту повстанцев всё было по-прежнему. Шли приготовления к восстанию, и только Сесилия больше не задиралась, а ходила грустной тенью. Когда Мэд вернулась, Сирил обнял её, прошептал: 'Дура' и прижал к себе так, что она задохнулась. Остальные смотрели на неё с опаской, и Мэд заключила, что слухи о её талантах расползлись по базе. Она по-прежнему помогала Дэксу на встречах и собраниях и отвечала на его вопросы, стараясь не замечать, с какой жадностью он впитывает её внимание.

В Оливию Мэд переодевалась только для встреч с гостями. Сирил был прав, с Дэксом ей это не помогло. Он видел её насквозь, и их общение, их связь существовала вне времени, вне обстоятельств, вне грядущей войны. Когда их взгляды пересекались, их выталкивало в параллельный мир, в котором не было ни войны, ни опасности, ни миллионов людей, зависящих от каждого их шага. Иногда по вечерам они стояли у окна, глядя на очертания планет и прислоняясь друг к другу, и молчали. Дэкс не выдерживал, наклонялся, прикасался губами к её виску и шептал всего одно слово: — Спасибо.

Самое весомое и сложное слово, сказанное похитителем жертве, которая стала для него целым миром.

Через неделю после возвращения Дэкс спросил: — Ты хорошо плаваешь?

— Да.

— Пошли на озеро. Посмотрим, кто лучше.

Они переоделись и протиснулись между деревьями к тёплому озеру.

— Два раза туда и обратно. На желание.

'Это сумасшествие', — подумала Мэд. — Хорошо, — сказала вслух.

С самого начала заплыва стало очевидно, что выиграет Дэкс. Однако он не торопился и держался рядом с Мэд, следя за её движениями.

— Перестань на меня смотреть, ты сбиваешь меня с ритма.

— Я ещё даже не начал.

'Мне конец', — подумала Мэд.

В конце заплыва Дэкс замедлил темп, позволив ей выиграть.

— Ты победила. Теперь ты можешь потребовать у меня всё, что хочешь.

Он стоял перед ней, такой притягательный и сильный, парализуя её своим взглядом. В этот момент Мэд поняла, что из этой ситуации был только один выход: сдаться ему, срочно и без каких-либо условий. Последствия больше не имели никакого значения. Необходимость принадлежать ему любой ценой, любым путём настойчиво толкала её к Дэксу.

'Я не могу так поступить с моей семьёй'. — Назойливая мысль пыталась разбудить её сознание.

Дэкс шагнул вперёд, и она не отодвинулась. Он вдохнул, и Мэд почувствовала, как его тепло сливается с ней, обволакивает, парализует её волю.

'Пока он до меня не дотронулся, я ещё могу спастись!'

— Потребуй у меня что-нибудь, прошу тебя, — прошептал он, склоняясь к её волосам. — Позволь дать тебе...

Из кустов с ругательствами вырвался Сирил.

— Вас ищут.

По-прежнему в полу-трансе, Мэд натянула одежду на мокрый купальник и последовала за мужчинами.

— Тебе поступило срочное сообщение.

Дэкс пробежал его глазами и передал Мэд. Саймон сообщал, что ждёт её на пересадочной зоне невдалеке от 326.2. В случае, если Мэд не появится в течение двух часов, Ниаварра обещала атаковать не только планету повстанцев, но и их базы на Короне и на Зелёной планете.

Дэкс взял Мэд за локоть и отвёл в сторону.

— Не исключаю, что они блефуют. Мы можем сейчас же покинуть эту планету. Нам есть, куда переехать, эти базы — всего лишь прикрытие. Не уходи.

Мэд покачала головой. — Нет. Я сделала, что могла, и мне давно пора вернуться. Считай это моим желанием.

— Останься. Я ни о чём другом тебя не попрошу. Не помогай, не приходи на встречи, только останься.

Мэд поджала губы и снова качнула головой.

Дэкс отвернулся в сторону леса и процедил: — Если не хочешь остаться с нами, тогда останься со мной. Просто будь рядом. Я смогу тебя защитить и не потребую ничего, что ты не захочешь дать.

Задыхаясь от охватившего её отчаяния, Мэд заставила себя подозвать Сирила: — Ты можешь подбросить меня до пересадочной зоны?

— Как только ты будешь готова, Саймон пришлёт сюда мини-хоппер.

— Я готова.

Не прощаясь и не оглядываясь, она последовала за Сирилом. Через несколько шагов Дэкс настиг её, развернул к себе и спросил сдавленным голосом:

— Неужели ты сможешь уйти? Вот так, просто развернуться и уйти?

— Легко. — С усилием переставляя ноги, Мэд удалилась.

'Всё. Теперь нам обоим станет легче', — пообещала себе Мэд. Она снова ошиблась.

Небольшой хоппер уже ожидал ей прибытия. Сирил обнял её на прощание, хмуро глядя в сторону.

— О тебе позаботятся?

— Думаю, что да. Менталам стараются не вредить, мы — люди ценные, — отшутилась она.

— Да уж, ценнее некуда. А что с ним? — Сирил махнул головой в направлении дороги, по которой они пришли. — Ему без тебя плохо. Не знаю, что ты учинила в его голове, но он сломался.

— Успокой его, — напряжённо улыбнулась Мэд. — Скажи, что как только вы выиграете войну и он станет правителем, я достанусь ему, как драгоценный трофей, вместе с дворцом правителя и его ночным горшком.

Сирил прыснул и подтолкнул её к мини-хопперу.

— Вот теперь я верю, что с тобой всё будет в порядке.

Глава 13. Хуже быть может

— Проходите, устраивайтесь. — Невысокий мужчина средних лет улыбнулся и помог забраться в кабину. Увидев его, Мэд почувствовала укол разочарования, ведь она так надеялась увидеть знакомое лицо. Всё это время никто из патруля даже не попытался её спасти. За этим, несомненно, стоял Оскар Абриани. Осталось только понять, как он накажет её за предательство. Отстранит от работы? Вернёт в патруль? Посадит под домашний арест? Мысль о доме отвлекала и согревала. Мэд прилегла на койку и закрыла глаза, раздумывая, что же ей теперь делать. Сначала придётся рассказать Роберту о Дэксе, об Оскаре и о том, почему она так долго оставалась у повстанцев. Если Роберт простит её за чувства, которые она испытала к другому мужчине, они начнут сначала. А с Дэксом она никогда больше не увидится. Успокоившись, Мэд задремала.

Её разбудили громкие голоса и чьё-то бесцеремонное присутствие. Мэд открыла глаза, пытаясь присмотреться, но в этот момент лицо обожгла пощёчина. Он неожиданности она отлетела к стене, и в этот момент мужчина ударил её локтем в лицо и потащил наружу. Скула треснула, поджигая лицо острой болью.

— Подожди до базы, а то она весь жук кровью загадит, — раздался недовольный женский голос.

— Ты права. — Мужчина пнул Мэд ногой, потом подхватил за шкирку и поволок к другому кораблю.

Сплёвывая кровь, она попыталась оглядеться, но вокруг было пустынно. Голос мужчины казался смутно знакомым. Затащив Мэд на жука, он бросил её на пол и сел в кресло.

— Поднимайся!

Поборов тошноту, Мэд встала на четвереньки и присмотрелась к мужчине.

— Себ!

— Мне так приятно, что ты меня узнала! Поверь, я тоже тебя запомнил. Из-за тебя я живу в этой проклятой дыре.

— Где мы?

— За пределами системы Ариадны, дорогуша! Сюда ссылают тех, кто не угодил таким шлюхам, как ты! Поверь, мои ребята ждут не дождутся возможности с тобой познакомиться, — злорадно процедил Себ, ударяя её ногой в живот.

'Надо же, Амариго Риталли ошибся, ему не придётся меня убивать'. — Додумав эту мысль, Мэд отключилась.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Том небрежно запарковал мини-хоппер и побежал к Саймону.

— Корабль направился в запретную зону, и мне пришлось вернуться. Хорошо, что я заметил, как они вылетали, и сразу связался с Дэксом.

— Что сказал Дэкс?

— Что Мэд улетела на мини-хоппере, и что охранники не рассмотрели пилота.

Саймон наклонился к панели управления, разглядывая карту, и через несколько минут резко втянул воздух через зубы.

— По ту сторону зоны нет ничего хорошего. Свяжись с патрульными, они уже, наверное, их засекли.

— Уже связался. Они выслали две группы, но им потребуется, как минимум, час, чтобы туда добраться.

Саймон выругался. — Интересно, кому так досадила наша девочка?

— Отправимся следом?

— Том, нас двое, и у нас почти нет оружия. Явиться к наёмникам в таком виде просто смешно.

— Но мы хоть можем...

Саймон прервал его: — У нас есть только один выход: попросить Дэкса о помощи.

— С какой стати он станет нам помогать? Мы же только что пригрозили им войной!

— Нам он помогать не станет, а Мэд — другое дело.

— Зачем ему помогать Мэд?

— Она работала на него всё это время. Больше нам попросить некого. В крайнем случае, придётся позволить Дэксу оставить её себе.

— Какой кошмар. — Том потёр руками лицо. — Вы говорите так, как будто она вещь.

— Она — ментал, Том. Дар определяет её жизнь и принадлежность, и она об этом знает.

Саймон достал ладошку, быстро объяснил ситуацию, потом выслушал ответ и сказал: — Хорошо, господин Абриани.

— Что решил наш бесстрашный правитель? — полюбопытствовал Том.

— Он сказал, что я могу обещать повстанцам всё, что угодно, если они спасут Мэд.

Том присвистнул. — Я что-то пропустил? Абриани пообещал своим противникам всё, что угодно, чтобы спасти Мэд?

Саймон поморщился: — Я не думаю, что он действительно имел в виду ВСЁ, что угодно. Речь идёт об Оскаре Абриане, он не чурается громких обещаний, но исполняет их по-своему. Но, всё-таки, Мэд — ментал, а ими не разбрасываются.

— Я притворюсь, что поверил, что между Мэд и правителем ничего не происходит.

— Спасибо.

— Хотя чисто из принципа хочется проверить, что будет, если похитят меня. Интересно, чем пожертвует правитель.

— Не расстраивай себя попусту.

— Я так и думал. Кстати, я же говорил, что надо было забрать её раньше, а не ждать, пока она наживёт себе врагов. Абриани — странный человек. Оставляет Мэд у повстанцев, а потом делает всё возможное, чтобы её спасти.

— Думаю, что у правителя были основания оставить Мэд у повстанцев.

— Боюсь даже представить, какие.

Через несколько минут им дали разрешение на посадку на 326.2.

— Никогда не думал, что окажусь в этом диком месте, — пробурчал Том.

Как только они приземлились, в кабину ворвался Дэкс, сухо кивнул Саймону и повернулся к Тому.

— Если не ошибаюсь, вы — Пит? Или Арнольд?

— Да, Пит или Арнольд. Друзья зовут меня Том.

— Я буду звать вас 'эй ты'. Оставьте нас одних.

Том запротестовал, но сдался под требовательным взглядом Саймона.

— Где она? — потребовал Дэкс, как только Том спустился по трапу.

Саймон нагнулся к карте и молча показал на планету наёмников за пределами системы Ариадны. Отчаянный крик Дэкса заставил агента отступить и приглядеться к лицу собеседника.

Через несколько секунд Дэкс выпрямился: — Ты знаешь, кто её похитил?

— Нет. Патруль прибудет туда через час.

— Медленно работаете. Кого же она так обидела... — Дэкс задумался.

— Надеешься, что не по твоей вине? — сухо спросил Саймон.

— Надеюсь, — честно сказал Дэкс. — Мы будем готовы через три минуты.

— Мы полетим с вами.

Дэкс кивнул и направился к выходу. Поколебавшись, Саймон крикнул ему вслед: — Дэкс... вы с Мэд... ты к ней... ты в порядке?

— Не надо запоздало проявлять заботу, тебе это не к лицу, — бросил Дэкс и через пару секунд добавил со злой иронией, — отец.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Её били. Грязь, смешанная с кровью, спутанные волосы, непрерывные ругательства и боль, нестерпимая боль... От такой боли становится неважным всё остальное. Время от времени Мэд отключалась от реальности, но потом ей приходилось возвращаться, и боль снова затапливала сознание.

— Ладно тебе, уж больно ты разошёлся, оставь её нам, — посетовал мужской голос.

— Я почти закончил, — ответил Себ.

— На ней лица не видно!

— Ничего, окунёте её в бадью с водой, и она снова засверкает вам на радость. Вам ведь с ней не разговаривать, — издевательски протянул Себ.

Мэд попыталась дотянуться до его сознания, но у неё не хватило сил. Для ментального воздействия нужно сосредоточиться, но нестерпимая боль кричала в каждой клеточке её тела.

— Убейте меня, — тихо попросила она.

— И не надейся, — протянул Себ. — Тебя ждёт продолжительное удовольствие длинной в двадцать наёмников. Надеюсь, тебе понравится. — Он снова пнул её ногой и вышел.

Вокруг повисла угрожающая тишина. Мэд аккуратно потянулась к ауре сидящего рядом с ней мужчины и увидела скуку и усталость. Боль немного отступила, и, напрягшись, Мэд усилила воздействие. Если ей удастся повлиять на его мысли, на её стороне будет хотя бы один человек на этой планете.

Сделав неглубокий вдох и поморщившись от боли в рёбрах, она углубила контакт. Мужчина удивлённо посмотрел по сторонам, потом на неё. Увы, сил оказалось больше, чем она ожидала: схватившись за голову, мужчина ахнул и потерял сознание. Мэд заплакала от бессильной злобы, от того, что везение покинуло её в эту критическую минуту. Как только наёмники догадаются о том, что она сделала, её будут мучить ещё безжалостнее. А потом её убьют, после долгого, мучительного насилия. Она плакала о Кристофере, который не поймёт её длительного отсутствия, о Роберте, который не услышит её извинений и не даст ей второй шанс, о Дэксе, который никогда не узнает, как сильно ей хотелось остаться, и о себе, о маленькой девочке, у которой никогда не было выбора.

В этот момент дверь приоткрылась, и лучи света полоснули Мэд по лицу. Мир наполнился звуками — шум, борьба, громкая ругань. Кто-то легко касался её спины, кто-то проверял дыхание, кто-то ругался.

— Неси её, — раздался громкий шёпот.

— Я не знаю, как её взять... она вся разбита! — Другой голос, полный паники.

— Отойдите, — а вот этот голос ей знаком, и душа Мэд хочет обрадоваться, но, почему-то, не может. Она уже приготовилась умереть, а теперь её заставляют жить с этой болью, а она не может, не может, не может...

Раздался треск, и рядом с ней на пол положили доску.

— Детка, всё закончилось, ты в безопасности. Потерпи чуть-чуть, и мы перенесём тебя на жука.

— Нет! — слово вылетело из Мэд так быстро, что она застонала от боли в груди. — Не трогайте меня, не трогайте меня...

Рядом с ней на коленях стоял Дэкс, на его лицо было страшно смотреть. Над ним нависал Саймон и с ужасом смотрел на Дэкса. Том расстилал одеяло поверх доски. Вокруг виднелись очертания других мужчин.

— Я хочу домой, — прохрипела Мэд.

— Конечно, детка, обещаю, ты в безопасности, у нас есть лекарь... — начал Дэкс.

— Нет, Дэкс, Я ХОЧУ ДОМОЙ.

— Мэдди, это Том, я здесь, я отвезу тебя куда угодно, я соскучился по тебе, напарница.

— Нет. Я не напарница, я не Мэдди. Я ХОЧУ ДОМОЙ. — Она почти кричала, рыдая от боли.

— Куда ты хочешь? — устало спросил Саймон.

— Домой, к мужу и сыну, — чётко выговорила она.

Мэд осмотрела потрясённых мужчин: удивление на лице Тома, отчаяние на лице Дэкса, ужас на лице Саймона... почему ужас?

Не успев найти ответ на этот вопрос, она провалилась в обморок.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Потребовалось четыре операции, чтобы вынуть осколки рёбер из грудной клетки и восстановить лицо Мэд. Когда врачи сказали ей об этом, она обрадовалась:

— Надеюсь, что останутся шрамы.

Врачи удивились: — Нет, мы используем самые современные технологии, и со временем от повреждений вообще не останется следов. Однако, восстановление займёт несколько недель.

— Жаль, я надеялась на шрамы.

Врачи переглянулись и приставили к Мэд сиделку.

Том навестил её в больнице, долго сидел у постели, подбирая слова, потом выдавил из себя:

— Извини, что я не нашёл тебя раньше.

— Не нужно извиняться, ты меня спас.

— Я узнал про твою семью... — Том замялся. — Но это не значит, что мы больше не сможем вместе работать. Я сказал Саймону, чтобы мне стёрли память, и тогда я снова смогу быть твоим напарником.

— Спасибо, но я не думаю, что вернусь на работу.

— Но ведь ты сможешь...

Мэд прервала его: — Я не захочу.

— ?Ты не изменишь своё решение?

Мэд отрицательно качнула головой: — Только если меня заставят.

Том коснулся её пальцев и ушёл, и с ним исчезла возможность чего-то светлого. Может быть, дружбы или просто понимания. Или спасительной рабочей рутины. Мэд отвергла всё это, она не хотела помощи.

Когда Саймон навещал Мэд в больнице, он старался не смотреть на её истерзанное тело и говорил только о рабочих мелочах, старательно избегая опасных тем. Мэд и не пыталась задавать вопросы, она потеряла интерес к Оскару Абриани и его проклятым играм. Единственное, что её волновало — это безопасность семьи, и Саймон поклялся, что они в порядке. В больницу их, конечно же, не пустили, да она и сама не хотела этого. Себ — не единственный, у кого имелись основания ей мстить.

Хирурги пытались удержать Мэд в больнице до полного выздоровления, но она настроилась на ауру врача, ворвалась в её мысли и через полчаса уже подъезжала на ховере к академии. Не заходя в свой кабинет, направилась домой. Домашние уже знали о её возвращении и притворились, что почти не замечают её разбитого тела и лица.

Той же ночью Мэд перенеслась в кабинет Саймона и оставила ему записку:

'Увольте меня'.

Потом она вернулась домой и разбудила Роберта.

— Нам стоит поговорить.

Они вышли на веранду, кутаясь в одеяла. Мэд рассказала о том, как встретила Дэкса. Не останавливаясь на обстоятельствах и деталях своей работы, она говорила о своих чувствах и страхах. Роберт хмурился, но не отводил взгляда.

— Именно Дэкс тебя похитил?

— Да. В первый раз меня похитил именно он.

— И что теперь?

— Я рассказала тебе всю правду из того, что могу рассказать. Остальное решать тебе.

— Что ты предлагаешь мне решать?

— Сможешь ли ты меня простить и захочешь ли начать всё сначала.

— Что значит 'начать всё сначала'?

— Я попросила Саймона об увольнении. Хочу уехать отсюда, куда угодно, и начать новую жизнь.

— Думаешь, Оскар тебя отпустит?

— То, что он не позволил патрулю забрать меня у повстанцев, говорит само за себя. Он на меня зол, очень, и считает, что я его предала. Не исключаю, что именно он натравил на меня наёмников, а значит, его месть состоялась. Если повезёт, Оскар не успеет нас остановить. Но сначала мне необходимо услышать о твоём решении.

Роберт пожал плечами: — Мэдди, детка, что тут решать? Тебя привлёк мужчина, похожий на меня. На твоём месте многие бы не остановились, а ты поступила честно. Для меня ничего не изменилось. Если ты уверена, что хочешь остаться со мной и сбежать вместе, я только 'за'.

Мэд пригляделась к нему в темноте и улыбнулась.

'Вот так, совершенно просто и быстро решаются самые сложные проблемы'.

Она ошиблась и в этот раз.

Решение о том, куда переехать, пришло моментально. Они остановились на Фаниире: её архитектурное разнообразие привлекло Роберта, а Мэд надеялась, что Амариго поможет им скрыться от Оскара. Наивно? Да. Но иногда хочется надеяться на лучшее, планировать будущее и не думать ни о чём плохом.

Она позволила себе мечтать, вплоть до того момента, когда на следующее утро её вызвали к Оскару Абриани. Срочно.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Оскар казался на удивление спокойным, даже благодушным, таким она его ещё не видела. Это настораживало, пугало, и Мэд внутренне подобралась в ожидании удара.

— Вы попросили Саймона об увольнении. — Оскар пробежался взглядом по шрамам на её лице и болезненно поморщился.

— Да. — В горле застрял песок, царапая и не позволяя сделать вдох.

— Вы согласились на меня работать, и я не позволю вам уйти.

— Вы сказали, что у меня будет выбор.

— Я лгал.

— Но вы даже не попытались забрать меня у повстанцев?! Почему?? Саймон мог пригрозить им на следующий день после похищения, но вы его остановили. Если я вам нужна, почему вы даже не попытались меня вернуть?

— Почему? Почему? У вас хватает наглости спрашивать меня, почему? Вы помогали повстанцам! Добровольно! С самого первого дня! Вы могли обмануть их, скрыть свои возможности, но вы превзошли саму себя. Я следил за каждым вашим шагом, надеясь, что вы опомнитесь, что вы обманете Дэкса, как обманули меня. Что вы вернётесь на Ниаварру и упадёте к моим ногам, умоляя о прощении. Вы сделали для этого нахала то, чего не смогли сделать для меня! — Губы Оскара побелели от напряжения.

— Что вы имеете в виду? — выдохнула Мэд. Саймон поклялся, что не позволит Оскару навредить её семье, и только это удерживало её от паники.

— Вы сделали для Дэкса то, чего не смогли сделать для меня, — повторил Оскар, наклоняясь к её лицу. — Вы не врали ему. — Слова, как льдинки, подпрыгивали по полу, и Мэд поёжилась, уже тогда понимая, что сбежать ей не удастся. Никогда.

'Главное — спасти мою семью', — вертелось в голове.

Оскар опустился на одно колено и взял Мэд за руку. Оторопев, она попыталась шагнуть назад, но он удержал.

— Почему, Мэд? Объясни, помоги понять мою ошибку. Что я сделал не так? Я хотел подарить тебе весь мир.

Напускная вежливость спала, превращая правителя в печального и очень одинокого мужчину. Человека, который на секунду раскрыл свою слабость.

— Оскар, я не политик, я ментал. Я делаю то, что умею. Меня посылают с места на место, от человека к человеку, и я выполняю приказы. Я помогала вам не из-за вашей власти, не из-за привязанности, а из-за того, что это — моя работа. То же самое и с повстанцами.

— Ты опять лжёшь, — выплюнул он. — Я хотел подарить тебе весь мир, а ты выбрала ЕГО. Ты помогала ЕМУ. Ты хотела помогать Дэксу. Я видел ваши снимки. Этот бесстыжий повстанец держал тебя на руках, и вы смотрели друг на друга так, что... так, как...

Мэд оказалась права, на переходной зоне велось наблюдение.

— Ему пришлось держать меня на руках, так как он отравил меня иссоном.

Оскар тряхнул головой и встал. — Когда ты исчезла, я искал тебя, не находил себе места. Ты могла стать... — Он резко разрубил рукой воздух и оборвал фразу. — Я приказал Саймону собрать лучших людей и сам приготовился вылететь за тобой. А потом мне принесли доказательства того, что ты хотела исчезнуть. Вы с Дэксом встречались в таверне на Корте. Ты разыграла меня, как дешёвая актриса. Притворилась больной и обманула меня, чтобы встретиться с моим врагом. А я, как последний идиот, обезумел от беспокойства... — Голос сорвался, и Оскар отошёл к окну. — Но я всё ещё надеялся. Отозвал агентов и ждал, что ты опомнишься, обманешь Дэкса и вернёшься ко мне добровольно. А потом мне доложили, что Дэкс появляется на планетах в компании женщины. Не простой, а очень одарённой. Что бы вы ни делали, с кем бы ни встречались, вы смотрели только друг на друга. Когда мне об этом доложили, я...

В мире не осталось звуков, кроме голоса правителя. Угроза, переплетённая с такой болью, что все пути к спасению закрылись сами собой.

Оскар снова подошёл к Мэд и посмотрел в глаза, медленно отчеканивая каждое слово: — Я следил за вами и ждал, когда вы привыкнете друг к другу. Собирался разорвать вас и убить Дэкса у тебя на глазах, прямо в вашей постели. Убедиться, что ты полюбила его, и выпить твою боль, надеясь, что она сравнима с моей. Но — какая ирония! — ты не сдалась даже чарам великого повстанца. Ты измучила его, но так и не отдала себя. У тебя непроницаемое сердце. Помоги мне выбрать наказание, Мэд. Я приказал Саймону забрать тебя у наёмников, потому что собираюсь наказать. Угадай, что я придумал? Что ужалит так же сильно, как твоё предательство?

— Оскар, пожалуйста, не надо... — слова давались с трудом.

'Он безумен. Совершенно, безвыходно безумен'.

— Когда я узнал, что ты пострадала от наёмников, то почувствовал удовлетворение. Да, не морщись, удовлетворение. На одну мимолётную секунду я подумал, что мне этого хватит, что это — расплата за ту боль, что ты мне причинила. Но секунда прошла, и я понял, что не удовлетворён, что мне этого не хватит.

Мэд задержала дыхание и прислонилась к стене, чтобы усмирить дрожь в коленях.

Мгновение — и Оскар стал самим собой. Претенциозный, энергичный, почти весёлый. Утомительно, изысканно вежливый с расшаркиваниями и 'выканьем'.

— Ладно, Мэд. Если вы так хотите, я вас отпущу. Но не сразу. Сначала вы должны помочь мне с одним проектом. Как только закончите, вы свободны.

Обычный, деловой Оскар казался страшнее искалеченного болью мужчины.

— Совсем свободна? — недоверчиво спросила Мэд.

— Абсолютно. Забирайте всё и вся и выметайтесь отсюда, куда вам приспичит. Я не стану вас преследовать.

— Что это за проект?

— Тот самый, которым вы так интересовались, смесь магии и технологии. Мы перестраиваем систему иллюзий и фантомов в резиденции, и мне нужна ваша помощь. Ненадолго.

— Я буду работать с Ариной?

— Арины больше нет. Она предала меня, а я плохо отношусь к тем, кто меня предаёт.

Мэд сжалась от ужаса, осознав, что стала причиной смерти ни в чём не повинного человека.

Оскар истолковал её реакцию по-своему. — Не волнуйтесь, вас я убивать не стану. Наоборот, мне очень важно, чтобы вы остались в живых.

'Ему важно, чтобы я осталась в живых. Почему? Хочет заманить меня проектом, а потом отнять, надеясь, что я расстроюсь? Неужели это и будет моё наказание? Наивный. Мне нужна только моя семья, больше ничего'.

— Всего лишь небольшая задержка, — сказала она Роберту. — Оскар согласился нас отпустить, как только я завершу проект, который начала до похищения.

Мэд вышла на работу на следующий день. Оскара в резиденции не было, и её сразу отвезли на место, где раньше работала Арина. Пожилой мужчина с густыми бровями, сросшимися в одну линию, проводил её к одному из конвейеров.

— Вы будете приходить сюда каждый день. Когда всё будет готово, мы начнём испытания в резиденции. Сегодня вы будете работать с мебелью.

Весь день Мэд помогала бригаде женщин настраивать мебельные фантомы, чтобы они появлялись в осязаемой форме и не исчезали сразу, как только хозяин отходит в сторону. Новые модели подчинялись мысленному приказу.

— Где используется эта мебель? — поинтересовалась Мэд, втайне надеясь подарить Роберту такой гарнитур на годовщину свадьбы.

— В разных проектах, — уклончиво ответила женщина.

— Сколько предметов мебели вы можете настроить за один день?

— При необходимости, четыре или пять.

— Но ведь сегодня мы настроили только два?

— Мы работали медленно, так как господин Абриани попросил обучить вас.

По непонятной ей причине, Мэд это насторожило.

На следующий день её отправили на линию домашней аппаратуры. Здесь были кухонные комбайны, тостеры, компьютерные экраны, музыкальные установки и массажные кресла.

— Этого не может быть! — воскликнула Мэд. — Ведь эти предметы должны не просто существовать, но ещё и работать?

— Вам следует привыкнуть к мысли, что ничего невозможного нет. Посмотрите на этот тостер. Вас уже не удивляет то, что он — иллюзия, осязаемый фантом. Но вас смущает то, что при определённой команде он нагревается. Для фантомных тостеров нажатие на ручку является чисто символическим жестом, ничего для них не меняющим. Они настроены на мысли хозяина, на его ауру и ожидания. Когда вы кладёте хлеб в тостер, вы представляете себе желаемый результат. Это и является сигналом к запуску. Тостер выключается, опять же, по бессознательному сигналу. Вы стоите рядом, приготовив масло и джем, и нетерпеливо ждёте. В какой-то момент вы говорите себе: 'Сколько можно ждать, ведь явно тост уже готов'. Ваша уверенность в его готовности и служит сигналом к выключению. Фантомная аппаратура работает в соответствии с вашими ожиданиями.

— Но ведь он должен нагреться?

— Неужели вы, ментал, не знаете, что самый бесконечный источник энергии — это человеческое сознание?

— Хорошо, но это тостер. А как насчёт экранов? Компьютеров? Откуда на экране появляются новости?

— Всё так же просто. Вы садитесь перед экраном, чтобы посмотреть новости. Фантом улавливает ваше настроение и желание и настраивается на программу, которая соответствует требованиям. Все фантомы связаны центральной энергетической сетью. Вам следует привыкнуть к мысли, что мир будущего целиком и полностью завязан на ваших мыслях и ожиданиях. Единственное, что будет поставлять наша фабрика — это особый материал, который способен настраиваться на ауру человека и меняться в соответствии с ожиданиями. Всё остальное зависит от вас. Мир будущего будет питаться энергией ваших мыслей.

Тем вечером Мэд долго разглядывала тостер, нажимала ручку и твердила 'Не хочу, чтобы ты нагревался'. Она быстро пришла к выводу, что не знает, как положено разговаривать с тостерами, и ушла спать. Посреди ночи проснулась, внезапно вспомнив, почему массажное кресло показалось ей таким знакомым: она видела его в Арахне.

На третий день она пообещала себе ничему не удивляться. С утра её поставили на линию косметики.

— Фантомная косметика совсем не забивает поры и не портит лицо, — с энтузиазмом объяснила молодая женщина, испытывающая на себе тональный крем.

Мэд повертела в руках бутылочку, выдавила немного крема на пальцы и понюхала. Приятный цветочный запах, ничем не отличимый от обычного.

— Скажите, а из чего делаются фантомы?

Женщина начала отвечать, но вовремя покосилась на старшую коллегу, которая покачала головой.

— Фантомы поступают к нам на линию из другого зала, а мы их испытываем, — осторожно объяснила она.

Мэд решила не выпытывать их секреты. Пока.

Обучение давалось ей с большим трудом. Общение с неодушевлёнными предметами сбивало с толку.

— Не пытайтесь приказывать или мысленно произносить ваши желания. Ведите себя естественно, — терпеливо объясняли ей. Она вставала перед предметом, закрывала глаза и напрягалась изо всех сил. Ничего не происходило.

Всё так же терпеливо ей объясняли: — Вы слишком стараетесь. Не командуйте, а ожидайте результат.

Мэд ожидала, потом ожидала снова и снова, пока не приходило время идти домой. Постепенно она научилась расслабляться и перестала стараться контролировать предметы. Именно тогда всё пошло на лад. Она задумчиво входила в помещение, оборудованное для её тренировок, представляя, чем сейчас займётся. В ответ на это пустота заполнялась мебелью, бумагой, косметикой. Она ходила взад-вперёд и радовалась своему растущему контролю.

С каждым днём нарастала уверенность, что Оскар соблазняет её возможностью участвовать в этом невероятной проекте, а потом выгонит с Ниаварры. Это наказание её совершенно не страшило.

'Всё это — часть плана, придуманного Оскаром. Он подводит меня к чему-то значительному, и торопить события нет смысла', — думала она с надеждой на скорую свободу.

Оскар навещал её почти каждый день и внимательно следил за обучением. Удовлетворённо впитывая восторженные отзывы, хвалил Мэд за старание и уходил с загадочной улыбкой. Он снова превратился во внимательного, чрезмерно энергичного человека, который искренне радовался её успехам. Мэд удивлялась тому, как сосредоточенно и задумчиво он наблюдает за её обучением. По дороге домой она неизменно думала об одном и том же: 'Зачем Оскар прикладывает столько усилий? Хочет впечатлить меня возможностями фантомов, а потом выгнать? Неужели он не понимает, что мне наплевать?' Такой безумец, как Оскар, мог бы придумать гораздо более изощрённое наказание.

Она не знала, чего боялась больше: что правитель придумает невыносимое наказание или что он заставит её остаться.

Её семья пребывала в большом оживлении. Матильда согласилась переехать с ними на Фанииру, и теперь все они с нетерпением ожидали окончания работы Мэд.

Однажды, пройдя по помещению несколько раз, она заметила, что в дверях стоит Оскар. Улыбнувшись, он похлопал её по плечу: — Мне кажется, вы готовы.

— К чему?

— С завтрашнего дня я перевожу вас в Арахну.

— Зачем? — поспешила удивиться она, тут же предугадав ответ. — Вы хотите сказать, что их оборудование фантомное?

Оскар загадочно улыбнулся. Мэд вспомнила, почему она так любила ходить в Арахну: аппараты как будто подстраивались под её желания, массируя именно те части тела, которые нуждались во внимании. Считалось, что консультанты настраивают для неё персональную программу, но оказалось, что этому есть и другое объяснение.

— Конвейер подключается к моим мыслям и ощущениям? — в изумлении спросила Мэд.

Оскар кивнул, не скрывая удовлетворения: — Арахна — один из наших пилотных проектов.

— Один из проектов? А сколько их всего? Что это за проекты? — потребовала Мэд, не сдерживая восторг.

— Придёт время, и я отвечу на ваши вопросы.

Мэд с нетерпением ждала следующего дня.

Придя в Арахну, она приветливо помахала Диего, одному из молодых консультантов, который выбежал ей навстречу.

— Я слышал, что тебя определили к нам на пару дней. Вот мы тебя затискаем! — засмеялся он.

— Поверь, это я вас затискаю. Я оказалась не очень талантливой ученицей.

Первым делом, Мэд переоделась и легла на конвейер. Она слезла с него только тогда, когда её тело совсем занемело. Это было удивительно: аппарат массировал её тело, обходя шрамы и меняя силу воздействия в зависимости от её мыслей.

Отдохнув, она побежала в зал водных процедур.

— Только не сиди здесь дольше часа, а то совсем сваришься! — предупредил Диего.

Когда Мэд вернулась домой, она пребывала в полудрёме. Возможности этой технологии были невероятными.

Роберт внимательно наблюдал за ней.

— Я давно не видел тебя такой счастливой. Если тебе понравился этот проект, и ты передумала уезжать, то скажи сразу.

Вздрогнув, Мэд прижалась к мужу всем телом.

— Нет. Я никогда не передумаю. Я боялась, что Оскар заставит меня делать что-то ужасное, но его проект меня позабавил, вот и всё. Как только он меня отпустит, мы сбежим и больше не вернёмся.

После трёх дней в Арахне Мэд заскучала. Оскар упомянул другие проекты, и ей очень хотелось узнать о них побольше. Но правитель был непреклонен.

— Нет, Мэд, вы ещё не закончили работу в Арахне.

— Почему? Я уже всё здесь освоила.

К ним подошёл улыбающийся Диего: — Господин правитель, Мэд здесь всё освоила. Мы отлично провели время.

Оскар вопросительно поднял брови и посмотрел на Мэд с усмешкой.

У неё появилось странное и очень неприятное чувство, запомнившееся ещё со времён академии, куда она поступила совсем ребёнком. Это чувство возникало тогда, когда студенты намного старше её смеялись какой-то шутке, а она её совсем не понимала.

Оскар взял Мэд под руку и повёл её в тренажёрный зал. Открыв дверь, он прошептал: — Такие беседы интереснее вести с бокалом вина.

Мэд разглядывала зал, пытаясь понять причину их визита. Несколько упражняющихся агентов хмуро взглянули на них и, заметив правителя, удвоили усердие. Через несколько секунд за их спиной раздалось покашливание, и девушка в униформе Арахны предложила им белое вино.

Вино в тренажёрном зале??

Осознание накрыло Мэд беззвучной волной. Ещё не вполне принимая сделанные ею выводы, она заставила себя подумать, что вина ей не хочется. Девушка протянула вино Оскару, развернулась и ушла, унося с собой второй бокал.

— Подождите! — Мэд догнала её, взяла бокал и выпила его залпом. Сзади раздался переливистый смех правителя.

— Вот теперь вы готовы покинуть Арахну.

— Этого не может быть! — Мысли отказывались укладываться в её голове. — Как давно идёт этот проект?

— Четыре года. Это был наш первый пилотный проект.

— Но я же ходила сюда сотни раз, общалась с этими людьми и никогда ничего не замечала???!! Они все фантомы?

У Мэд пересохло в горле. Мимо них прошёл Диего, ущипнув её за предплечье и улыбнувшись.

— И он??? — неверяще спросила она.

— Да. Весь персонал Арахны — фантомы.

— Но я же не хотела, чтобы он меня ущипнул? — Мэд надеялась найти доказательства того, что всё это никак не может быть правдой.

— Не будьте так примитивны. Человеческие фантомы разрабатывались и совершенствовались в течении десятков лет. Фантомы Арахны практически неотличимы от настоящих людей. У них есть огромные наборы фраз, действий и выражений лиц, которые соответствуют определённым категориям поведения. Они способны на детальный анализ ваших желаний и ожиданий. Диего отметил, что вы настроены на дружеские отношения, поэтому он использует полный набор действий и разговорной речи, который соответствует этой категории. Вы могли дружить с ним годами и ни о чём не догадываться. — Оскар наклонился к её уху и прошептал: — Знаете, что я вам посоветую? Представьте эротическую сцену с его участием и посмотрите, как изменится его поведение.

Мэд не успела ужаснуться этой идее, она в изумлении следила, как персональный тренер даёт задание одному из агентов.

Не дождавшись её ответа, Оскар продолжил: — Вы останетесь здесь ещё на пару дней.

— Я бы хотела узнать про другие проекты. — Мэд всё ещё не могла прийти в себя после недавнего открытия.

— Неужели? — протянул Оскар.

— Да. Если вы, конечно, не возражаете, — с опозданием добавила она.

— Я не возражаю. Приходите ко мне, когда закончите в Арахне. Ваше задание и так подошло к концу.

Страх царапнул Мэд по коже.

— Всё это слишком невероятно, — призналась она.

— Через два дня вы сможете задать мне все накопившиеся вопросы.

Оскар ушёл, оставив её пристально вглядываться в работников Арахны.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Через два дня Мэд встретилась с Оскаром в его кабинете.

— Предупреждаю сразу, у меня целая куча вопросов, — улыбнулась она. Правитель полулежал на диване в элегантном белом костюме. Седые волосы были зачёсаны назад, а глаза горели любопытством. — Простите, я оторвала вас от дела? Вы выглядите так торжественно, как будто куда-то собираетесь.

— Нет, не собираюсь. Просто сегодня — важный для меня день. Приступайте. Сегодня я отвечу на все ваши вопросы.

— Поверьте, я что только не делала, чтобы заставить работников Арахны ошибиться, но не смогла. Они неотличимы от людей.

Оскар довольно потёр ладони.

— Это один из самых успешных проектов. Фантомов Арахны не отличить от людей. В самом начале проекта вам вживили микронную установку, и за эти годы программа стала практически совершенной.

— Они стареют?

— Да, если вы ожидаете этого.

— А чувства? У них возникают чувства или ощущения? Я видела, как одна из девушек порезала палец. Она ойкнула, и у неё потекла кровь.

— Вы в это время смотрели на неё?

— Да.

— Вот и ответ на ваш вопрос. С ней случилось то, чего вы ожидали.

— Когда я прихожу в Арахну после заданий, они ругают меня за то, что я не упражняла мышцы, что у меня напряжена спина...

— Так и должно быть. Фантомы настроены на то, чтобы тщательно анализировать и полностью оправдывать ваши ожидания. — Оскар наклонился вперёд, постукивая пальцами по коже дивана.

— Невероятно. Расскажите мне про другие проекты.

— Ведётся целый ряд проектов, но есть только два долгосрочных. В основном, учёные заняты небольшими разработками, например, созданием специализированных фантомов, типа шофёра или учителя.

— Вы хотите сказать, что на Ниаварре... — Мэд сглотнула, пытаясь осознать значение сказанного.

— Я хочу сказать, что на Ниаварре ведутся несколько экспериментов по внедрению фантомов. Прислуга получается отлично, а вот шофёры — не очень. Они слишком зависят от навигатора, и их трудно держать под контролем. Клиенты остаются недовольны.

— А учителя?

— Этот проект идёт отлично.

— Вы можете привести пример неудачного проекта?

— Мужья.

— Мужья? — Сначала Мэд приняла это за шутку, но лицо Оскара оставалось серьёзным.

— Да. Почему вы так удивлены? Большинство людей отлично обходятся без прислуги, а вот обойтись без человека, которому можно доверять, и кто любит тебя и принимает таким, какой ты есть, трудно.

Оскар прищурился, глядя на Мэд в упор.

— Но ведь это не настоящая любовь, — запротестовала она.

Оскар засмеялся так громко и неожиданно, что она вздрогнула.

— Ну-ка, милочка, помогите мне с определением этого прекрасного феномена: настоящая любовь. Через год после свадьбы эта ваша настоящая любовь превращается в пресную скуку или в кошмар. А через пять или десять лет? Ещё хуже. В фантомной программе вы можете выбрать внешность и характер партнёра. Хотите — будете знать, что он фантом, и менять его, когда заблагорассудится. Хотите настоящей жизни — вам сотрут память, и тогда вы встретите будущего мужа через службу знакомств. Он будет заботиться о вас, предугадывать ваши желания, не интересоваться никем и ничем другим. Не станет напиваться, лгать, избегать супружеских обязанностей. Что вас не устраивает? Давайте, убеждайте меня, что здесь что-то не так!

— Но ведь вы сказали, что этот проект оказался неудачным??

— Да. Он частично заморожен.

— Почему, если фантомы настолько идеальны?

— Люди меняются, а фантомы — нет. Их репертуар обусловлен исходными запросами и пока что слишком узок, чтобы удовлетворить женщин в долгосрочных отношениях. Не все проблемы можно решить в койке, и постепенно фантомы начинают казаться женщинам бесцветными мужланами. После трёх лет эксперимента браки начали распадаться. Мы попытались заменить фантомы новыми моделями, но изменения оказались слишком значительными. Мы ждём следующего поколения фантомов, чтобы начать сначала.

Неприятный холодок пробежал по спине. Оскар внимательно наблюдал за Мэд.

— Что такое, моя дорогая, о чём вы подумали?

Ещё не полностью осознав причину своей паники, Мэд вскочила с дивана, прижав руки к груди. Казалось, что у неё перестало биться сердце.

— Вы сказали, что на Ниаварре идут два больших проекта. Один — это Арахна. А в чём заключается второй проект? — наконец, выдавила она, чувствуя, что собственноручно обрекает себя на что-то ужасное и необратимое.

Оскар наклонился вперёд, впитывая её беззащитный ужас:

— А второй проект называется 'пятая программа'. — Встав с дивана, он подошёл и, отодвинув волосы, погладил шрам над её левым ухом. Медленно, взад-вперёд, несколько раз. — Эта программа была создана для агентов патруля Ариадны. Вы знаете, насколько опасна ваша работа. Агенты быстро перегорают, не справившись со стрессом, получают тяжёлые физические повреждения, и в их жизни наступает переломный момент. Тогда-то им и предлагают стать участниками пятой программы. Некоторым хочется покоя и одиночества, и им предоставляют фантомные дома с прислугой на одном из островов программы. Некоторым необходима постоянная разрядка, и им предоставляют фантомных любовников и любовниц на выбор. А некоторым хочется познать любовь и завести семью. Это — наш самый успешный проект, Мэд. Получив то, о чём мечтали, агенты успокаиваются, восстанавливаются и возвращаются на работу. Они становятся сильнее, успешнее, увереннее в себе, счастливее. В этой программе даже мужья имеют большой успех, так как женщины-агенты проводят много времени на работе, и фантомы не успевают им надоесть.

Оскар смотрел на неё с нескрываемым торжеством. Поглощал её шок, отвечая стоном удовлетворения. Лицо Мэд побелело, она соскользнула с дивана и застыла, судорожно сжимая длинный ворс ковра.

— Что же вы так реагируете? Мэд, дорогая моя, неужели вы не догадывались, что участвуете в 'пятой программе'? — Оскар опустился на колени и приблизился, чтобы выпить всю глубину её ужаса. — О! Я понимаю! Вы проигрываете в памяти вашу жизнь, пытаясь доказать себе, что я лгу. Нет, уж поверьте, я не лгу. Долгое время я пытался найти способ отомстить вам за предательство, а потом меня осенило: мне не нужно ничего придумывать, вы всё сделали сами несколько лет назад. Выбрали фантомов, подписали бумаги и стёрли память, чтобы погрузиться в иллюзорную жизнь. Вы хотели самой обычной человеческой жизни, со сложностями, ссорами, с ревностью, заботами и волнениями. Вам ввели микронную установку, — Оскар снова провёл пальцем по шраму, — и вы окружили себя тремя преданными людьми, которых сами и придумали. Вы инсценировали свою жизнь, своё счастье, вы дирижировали ими, определяли их реакции, поведение, их каждое слово. Вскоре мы вступим в новую эру, в которой энергия человеческого сознания будет определять всю нашу жизнь. Мы уже доказали, что она материальна, ведь даже вы не смогли отличить иллюзию от реальности. Вы прожили несколько лет в окружении своих материальных фантазий. Вы хотели быть настоящей и для этого согласились на иллюзию. Вы сами привели себя к сегодняшнему дню, к этому ужасному открытию. Вы сами наказали себя.

Оскар схватил её за плечи. Ненавидящий оскал исказил его лицо до неузнаваемости.

— Твоё задание закончено, ты свободна. Вот теперь я полностью удовлетворён. — Оскалившись, Оскар тряхнул её и проорал прямо в лицо: — Не закрывай глаза! Я хочу увидеть, как умирает твоя душа.

Вот она, настоящая боль. Всё, что случалось до этого — ничто. Пустота.

Кожа звенит от боли, в мыслях — крик. В ушах — звон.

Эта боль не может быть правдой, её не существует.

Взгляд Оскара, как ожог. Убивает.

Он смеётся, но в его глазах горечь. Она выливается, и он моргает, не хочет, чтобы у его слабости были свидетели. Отталкивается от женского тела на ковре и выбегает из кабинета.

Мэд поднялась на ноги и ступила ему вслед.

Шаг, другой. Бег. Существует мужчина, который сможет её спасти. Саймон.

Он был там, в её доме, вместе с ней. Её семья, её жизнь — они настоящие. Саймон это докажет. Оскар лжёт. Он безумен.

Мэд вышла из кабинета на негнущихся ногах. Придерживаясь за стены, добралась до выхода из резиденции, не слыша окликающих её людей. Вышла на улицу и остановилась, пытаясь вспомнить, куда она шла, и с выедающим душу страхом поняла, что идти ей больше некуда.

Память Мэд услужливо подбросила мимолётные картины прошлого: она кормит новорождённого Кристофера, а Роберт смотрит на них, улыбаясь... глаза Роберта, ласкающие её во время свадебной церемонии... — Этого не может быть! — Мэд тряхнула головой и побежала к академии. Несколько ховеров замедлили полёт, опасаясь безумного пешехода, но она не обратила на это внимания. Ей нужно было бежать, чтобы сдерживать разгоравшийся в ней пожар.

Задыхаясь, она влетела в кабинет Саймона. Он с кем-то разговаривал, но, увидев её бешеные глаза и покрасневшее лицо, быстро прервал связь.

Мэд села на пол и обняла колени. Ей не хотелось задавать вопросы, ответы на которые могут оказаться немыслимыми. Однако, выхода не было. В памяти всплыл тот день, когда она попросила Саймона сказать ей правду, и он ответил, что за это ей придётся пожертвовать почти всем.

— Оскар сказал, что моей семьи не существует. Они — иллюзия, которую я создала сама. — Приподняв волосы, она дотронулась до шрама, который Роберт так любил ласкать. Губами. Пальцами. Языком. Её самое чувствительное место. Её гибель.

Саймон шумно опустился на стул.

— Я знал, что Оскар зол на тебя, но не знал, что настолько.

— Он лжёт??? — Мэд наклонилась вперёд, вцепившись ногтями в колени.

— Нет, — выдохнул Саймон.

Она откинулась назад, ударяясь головой о стену. Специально. Несколько раз.

— Кто записал меня в 'пятую программу'? Вы?

— Да. Я не хотел, но ты настояла. Клянусь, я сделал всё, что мог, чтобы тебя остановить. Три похожие программы провалились, и только эта и Арахна всё ещё действовали, и я не хотел...

— Саймон, я не виню вас. Я уверена, что вы пытались меня остановить. Я пытаюсь понять, почему я выбрала этот путь.

— Война, — объяснил он кратко. — Она разрушила тебя. Слишком много боли, грязи и несправедливости. Ты сломалась и выбрала этот путь. Захотела создать свой собственный мир и остаться в нём.

— Это было всего два с половиной года назад??? Это невозможно! Саймон, я же помню. Я действительно помню. Я помню свадьбу, помню, как познакомилась с Робертом, я помню... ребёнок...

Голос рассекли рыдания, и Мэд с силой обняла себя руками. Выражение острой боли исказило лицо Саймона.

— Меня не оставляло предчувствие, что однажды ты узнаешь правду, и она обернётся для тебя кошмаром. Но ты настояла, и тогда тебе изменили память. Ты не хотела начинать с нуля. Ты сказала, что хочешь с размаху запрыгнуть в уже готовую жизнь: третий год замужества и маленький ребёнок. Ты сама написала сценарий, а твой мозг послушно заполнил пробелы.

Саймон сделал неловкое движение в сторону Мэд, но остановился. Она лежала на боку, обнимая колени, и смотрела в стену.

— Но ведь они такие настоящие... Роберт работал, он ходил в свой офис, Кристофер ходил... — споткнувшись на имени сына, она не смогла продолжить.

В её голосе было столько боли, что Саймон присел перед ней, не стесняясь своих слёз.

— Ты захотела, чтобы Роберт был архитектором, и в его программу добавили основные навыки. Фантомная реальность питается твоей энергией, но в неё закладывается информация и определённые физические характеристики. Твои ожидания и представления полностью воплощаются. Но ни в какой офис он, естественно, не ходил.

— А куда он ходил? — В диком сумасшествии свалившегося на неё кошмара, этот вопрос внезапно показался ей очень важным.

— В Еоне есть несколько мест, где собираются фантомы. Это одна из причин, почему пилотный проект провели именно с агентами патруля. Ведь вы живёте в изоляции и не можете приехать с семьёй в город или нагрянуть к мужу в офис.

— А Матильда... она тоже фантом?

Саймон кивнул. — Да, и она тоже, как и твой дом.

Мэд неверяще покачала головой. — Моей жизни не существует. Что же мне теперь делать?

Она медленно поднялась с пола и направилась к двери.

— Куда ты? — остановил её Саймон.

— Я не знаю, — растерянно сказала она. — Скажите, а фантомы способны хоть на какие-то чувства или ощущения?

— Нет. Без тебя их не существует. Пока ты здесь, со мной, они — всего лишь сырой материал. Потом ты приходишь домой и заранее представляешь, где они, что делают, во что одеты. Даже когда ты не отдаёшь себе в этом отчёта, ты представляешь малейшие детали. А фантомы... — Саймон вздохнул и потянулся, чтобы погладить Мэд по голове.

— Они оправдывают мои ожидания. — Прислонившись к двери, она рассмеялась мёртвым смехом. — Представляю, как вы мучились все эти годы. Приходили в мой несуществующий мир и притворялись...

— Нет! — Саймон схватил её за плечи, удерживая на месте. — Не смей! Не говори о том, чего не понимаешь. Твоя семья была для меня настоящей, поэтому я тоже вживил себе установку. Кроме вас, у меня никого нет.

— Значит, мы оба больны. Невероятно. В это невозможно поверить. Всё это время, пока я подозревала Роберта в двойной жизни, я спорила сама с собой. Определяла его поведение, и сама же расстраивалась по этому поводу. Обижалась, спорила, следила за ним, а он просто оправдывал мои ожидания. Я просто не могу в это поверить. — Вздохнув, Саймон сжал её плечи, предлагая безмолвную поддержку. — Раз уж вы так расчувствовались, то признайтесь, почему Роберт так похож на Дэкса?

— Ты не знала, какую внешность выбрать, и я показал тебе несколько типажей. Ты сразу выбрала его.

— Вместо того, чтобы найти мужчин из каталога мод, вы показали мне снимки повстанцев и преступников?

— Нет. Я взял несколько снимков из каталога и добавил к ним Дэкса.

— Почему?

— Я хотел, чтобы ты выбрала его.

— С какой стати?!!

— Дэкс — мой сын.

Усмехнувшись, Мэд развернулась к двери и рухнула в обморок.

Глава 14. Мэд

Два месяца спустя

Вязкий туман расступился, оставив горький привкус во рту и жар на потрескавшихся губах. Мэд осторожно приоткрыла глаза и огляделась, увидев привычные белые стены, дверь салатного цвета и смятую постель. Бело-салатный ад. Мир беспричинно весёлых людей, профессиональных лжецов.

'Как мы себя чувствуем?' Радостный голос и подпрыгивающая походка сиделки вызывали в Мэд неизменные волны раздражения. День за днём женщина продолжала задавать вопросы, хотя Мэд никогда на них не отвечала. Перед ней проходила целая череда весёлых, заботливых сиделок и серьёзных врачей, которые наивно верили, что смогут помешать Мэд умереть. Вот и в этот раз сиделка первым делом пошарила под матрасом, за картиной на стене и под тумбочкой, проверяя места, в которых Мэд прятала лекарства.

На самом деле, Мэд не возражала против лекарств. Они вытягивали мысли, обесцвечивали воспоминания, заполняли тело приятной ленцой и сонливостью. Тоска где-то рядом, но она не дотягивается до твоего сознания. Остаётся где-то вдали серыми сгустками грязи. Мэд бы согласилась на такую бессознательную жизнь, если бы не необходимость умереть, которая горела глубоко в сердце, чуть приглушенная лекарствами и усталостью.

— Давайте будем хорошими девочками и скушаем лекарство, как положено.

Мэд задумчиво посмотрела на сиделку и хрипло спросила: — Сколько времени я провела в больнице?

— Совсем недолго, совсем недолго, мы только начинаем с вами дружить! — испуганно ответила девушка, которая до этого ни разу не слышала голоса обезумевшей пациентки.

Мэд откинулась на подушки и сосредоточила взгляд на сиделке. Пошатнувшись, та посмотрела на таблетку и убрала её в карман. Усмехнувшись, Мэд отвела глаза. Дар всё ещё при ней. Надо же. Жизнь ушла, душа ушла, а дар остался. Чтоб его.

— Сегодня будет отличный день! — машинально проговорила сиделка, поправляя постель.

Глядя на её размеренные движения, Мэд задумалась: 'Я могу встать и выйти отсюда, сбежать. Сжечь любого, кто попытается меня остановить. Но мне не за что держаться и некуда идти'.

Она повернулась к сиделке: — Прошу прощения, я случайно раскрошила таблетку. Не могли бы вы принести мне ещё одну?

Торопливо проглотив лекарство, Мэд закуталась в одеяло и приготовилась наблюдать, как, одна за другой, стираются её мысли.

Саймон навещал два раза в неделю, молча сидел рядом, наблюдая её лекарственный ступор, потом уходил. Они практически не разговаривали. В этот раз он уже собирался уйти, когда услышал её тихий голос: — Ты меня осуждаешь?

— За что?

— За то, что я не хочу принимать действительность.

— Много лет назад женщина, которую я любил, забеременела. Агентам патруля не полагалось иметь семью. Я отверг их и практически не виделся ни с ней, ни с Дэксом. А ведь я мог их спрятать, видеть тайком, но я этого не сделал. Обрёк всех нас на страдания и разлуку. Когда Дэкс вырос и выступил против Ниаварры, Абриани всё равно узнал, что он — мой сын. Я попал в опалу, мать Дэкса убили, а самого Дэкса с другими повстанцами сослали на необжитую планету. Так что все мы страдали впустую. Я не смог принять действительность и заплатил за это. Не мне тебя осуждать.

После продолжительной паузы Мэд спросила: — Хочешь, я скажу тебе правду?

— Да.

— Я не собираюсь выписываться из больницы.

— Тебя никто не заставляет...

— Знаю. Речь не об этом. Лёгкое ментальное воздействие — и я могу выйти отсюда прямо сейчас. Но я этого не сделаю, потому что сразу вернусь домой, к своей семье. Я попрошу тебя стереть мне память и вернуть в 'пятую программу'.

— Я этого не сделаю.

— Если я тебя заставлю, ты это сделаешь.

— Ты права, я это сделаю, — тихо сказал Саймон. — И сам вернусь.

— Так вот поэтому, будь добр, на выходе позови ко мне сиделку и скажи, чтобы она принесла ещё пару голубеньких капсул. Кому нужны фантомы, когда мне доступна роскошь забвения.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Ещё два месяца спустя

— Девушка, у вас есть хоть какие-нибудь документы?

— Нет. Посудите сами, если бы у меня были документы, пришла бы я в отдел пропажи документов?

Пожилая женщина покраснела от негодования. — Но я же должна как-то вас опознать? Ваше ДНК не сканируется!

Девушка доверительно наклонилась к прилавку: — Назовите ваше любимое женское имя.

— Лучия. Мою дочку зовут Лучия. — По неодобрительному взгляду женщины было понятно, что её дочь во всех отношениях превосходит стоящую перед ней оборванку.

— Вот и отлично. Лучией меня и назовём. Лучия Карлотти.

— Что?!!

Мэд внимательно посмотрела женщине в глаза, и та, повинуясь ментальному воздействию, склонилась к бумагам.

Тем утром Мэд поняла, что таблетки больше не способны приглушить её мысли. Воспоминания и страхи пробивались из всех углов подсознания, как будто хотели доказать своё право на существование. Её затягивала реальная жизнь, настоящая, живая, та, к которой она не собиралась возвращаться. Она застряла посередине, в пустоте. Не могла вернуться в иллюзию, но отторгала реальность.

'Ладно, ладно, вы своего добились, я слышу вас', — пробурчала Мэд своим мыслям и обратилась к сиделке: — Милочка, мне пора. Оставайтесь хорошими девочками.

Когда Саймон пришёл навестить Мэд, её уже не было. На прикроватной тумбочке его ждал конверт с микронной установкой, которую она вынула, надрезав кожу за ухом. К установке была приложена записка:

'Позаботьтесь о моей семье в последний раз'.

Получив документы, Мэд отправилась в гражданскую транспортную зону. Через три часа весьма потрёпанная гражданка Ниаварры Лучия Карлотти уже была на пути на Фанииру.

Заправив больничную рубашку в спортивные брюки, она скрутила волосы в небрежный узел и направилась во дворец Амариго Риталли.

— Вы выглядите ужасно, — Амариго стоял в дверях, с силой сжимая кулаки.

— Вам не нравятся мои шрамы? Ещё скажите, что не знаете о том, что случилось. Врачи обещали, что шрамы рассосутся, но я давно не смотрелась в зеркало. Мне всё равно.

Амариго помедлил, неловко хмурясь и стреляя глазами.

— Я не знаю, что сказать.

— Скажите 'да'. Вы знаете, зачем я здесь, вы предсказали это при нашей первой встрече. Вы поможете мне умереть.

Вздохнув, Амариго прикрыл глаза.

— Я знал, что это предсказание сбудется. Когда вы впервые появились во дворце, у Лолы было видение. Именно она сказала мне, что это случится.

— У Лолы ещё и видения бывают?

— Она сильный маг.

— А я хоть и не маг, но за последние несколько месяцев подружилась с таблетками, от которых тоже бывают видения.

— Вы сбежали от врачей?

— Да. Таблетки перестали заглушать мои мысли.

— И что теперь?

— Как что? Я пришла, чтобы вы выполнили обещание. Кстати, откуда вы знаете о том, что со мной случилось?

— От Дэкса.

— О, как всё сложно...

— Саймон — его отец, и он рассказал Дэксу правду, чтобы предупредить.

— Чтобы предупредить его? О чём? На случай, если я побегу его искать и заставлю на мне жениться? Представляю себе их беседу! 'Сын, у меня для тебя новость. Я слепил твоего фантома, женил его на знакомой девице и сделал им сына. Но теперь у вас появились некоторые проблемы'.

Смех Мэд задребезжал в тишине приёмной.

— Честно говоря, Мэд, я не понимаю, как вы на такое решились. Иллюзия жизни...

Девушка закрыла лицо руками. Смех оборвался всхлипом, но глаза остались сухими и невидящими.

— Иногда я тоже этого не понимаю, но потом вдруг возникает острое желание заставить Саймона стереть мне память и вернуть меня домой. И тут я понимаю, что многого о себе не знаю.

Амариго отошёл к окну. Равнодушное солнце обливало подоконник жёлтым теплом, но в приёмной зависла ледяная атмосфера.

— Вы действительно решили, что больше не хотите жить?

— Не хочу и не могу. Я попросила Саймона вывести меня из 'пятой программы', а это значит, что моей... моей жизни больше не существует.

— Хорошо. — Амариго подошёл к ней. — Я помогу вам, но не сразу.

— Почему? — нервно напряглась Мэд.

— У вас совершенно остекленевшие глаза и безумный вид. Вы говорите чужим голосом, ваш язык заплетается. Мне нужно, чтобы вы пришли в себя.

— Я уже никогда не буду собой. — Мэд отступила назад и пошатнулась.

— Вашему организму потребуется три дня, чтобы избавиться от лекарств. Потом вам придётся туго, но зато после этого вы снова станете собой. Тогда и поговорим.

— И вы заставите меня через это пройти??? — Образ Амариго расплывался, и Мэд стирала слёзы ладонями, всхлипывая между слов.

— У меня есть поместье в лесу на берегу озера. Я его почти не использую и разрешаю Дэксу с ребятами туда прилетать. Сейчас там тепло, всё цветёт. Я отправлю вас туда и приеду через три недели.

— ТРИ недели???

— Потребуется пара недель, чтобы вы полностью восстановились.

— А что произойдёт после этого? Вы же сказали, что приедете через три недели, а не две?

Амариго усмехнулся: — Я так понимаю, что политикой вы не увлекаетесь? Через две недели, дорогая моя, у меня выборы. Как закончатся, я сразу приеду.

— Я там буду одна?

— Нет.

Мэд в ярости пнула диван. — Не считайте меня полной дурой! Вы закидываете меня невесть куда на сеанс лесной терапии! Я, лес, озеро, цветочки и одинокие мужчины. Надеетесь, что передумаю?

— Выслушайте меня. Догадываюсь, что вы не хотите видеть Дэкса, поэтому прикажу ему вас не беспокоить. Вы будете жить на окраине поместья, вдали от них, в домике смотрителя. Но мне нужно, чтобы кто-то за вами присматривал, так как вокруг на многие километры никого нет. У меня мало людей, которым я могу доверять, а я слишком занят выборами. Здесь я вас оставить не смогу, так как такие вещи лучше делать подальше от свидетелей. Я попрошу одного из повстанцев за вами проследить: не мешать, не разговаривать, а незаметно заносить еду и заходить, если вам понадобится помощь. Договорились?

— У меня есть выбор?

— Выбор есть всегда. Вы можете вернуться к сиделкам и пилюлям.

— Нет.

— Вот и отлично. Перед отходом мы кое-что прихватим у моего лекаря. Это поможет, когда вам станет плохо.

— Мне уже плохо.

— Поверьте мне на слово: вам станет ещё хуже.

— Амариго, как вы это сделаете?

— Что?? — Он прекрасно понял её вопрос, но не спешил с ответом. Отвернувшись к окну, поскрёб раму большим пальцем и вздохнул.

— ЭТО.

— Есть несколько вариантов. Через три недели я предоставлю вам выбор.

К удивлению Мэд, Амариго лично отвёз её в поместье, причём он оказался лихим водителем.

— Вы — сумасшедший. Нормальные ховеры не развивают такой скорости, — покачала головой Мэд. — Может, мне повезёт, и мы разобьёмся. Только надеюсь, что с вами ничего не случится.

— Это необычный ховер. Но вы правы, я отличаюсь от других водителей, — согласился Амариго.

Мэд лежала на заднем сидении, безразлично следя за дорогой.

— Надо же, а мне казалось, что вы никуда не выезжаете без водителя и телохранителей.

— Так и есть. Но сегодня я взял выходной.

Срезав несколько изгибов лесной дороги, они приблизились к озеру, замкнутому в зелени хвойного массива.

— Вот мы и дома. — Амариго резко заглушил мотор. Они вышли на песчаный берег, и правитель обнял Мэд за плечи.

— Через несколько дней, когда вы придёте в себя, вы заметите, как здесь красиво.

Мэд огляделась: густой лес, зеркальная вода, чистое, безоблачное небо. Небольшая поляна чуть в стороне от них вела к одноэтажному дому. Мэд неохотно вдохнула тёплый воздух. Красота была заметна и сейчас, но она не имела к ней никакого отношения.

— Мэд, это домик смотрителя. До поместья три километра, так что никто не побеспокоит вас без нужды.

— Это хорошо.

Показав ей дом, Амариго обнял Мэд и попрощался.

— Давайте же, спросите меня, почему я приехала именно к вам. Отвлекла вас во время выборов, поселилась в вашем имении и требую, чтобы вы совершили убийство. Ведь вам же любопытно, так спросите, почему я не могу сделать этого сама.

— Зачем спрашивать, если я и так всё понимаю. — Амариго порывисто прижал её к груди. — Вы не сделаете этого сами, потому что вам не хочется умирать. Единственное, чего вы хотите — это вернуться домой.

Она не заплакала. Даже когда в словах Амариго прозвучала правда, Мэд не выказала эмоций.

— Я вынула микронную установку. — Она потёрла порез за ухом. — Отправила её Саймону. Попросила его позаботиться о моей семье в последний раз.

Высвободившись из рук Амариго, она проследила за его отъездом, а потом зашла в дом.

Свернув с дороги, Амариго доехал до поместья, где сделал всё, как и обещал Мэд. Кроме одного: он позволил Дэксу приблизиться и посмотреть на неё из-за деревьев. Равнодушная к окружающему миру, она вколачивала в песок небольшие колышки.

— Обещай, что ты её не потревожишь.

— Постараюсь. Неужели вы сможете её убить?

— Я должен вернуть долг. Посмотри, что она делает. Она забила восемнадцать колышков, а рядом лежат ещё три. Всего двадцать один. Она собирается считать дни до моего возвращения.

— Поэтому вы ей и поможете?

— Да, я ей помогу. Я знал, что этот день наступит. У Лолы было видение.

— Для сильного и беспощадного правителя у вас удивительно большое сердце, — усмехнулся Дэкс.

— Давай не станем искать моё сердце. Кто знает, что ещё мы раскопаем на такой глубине.

Мэд вбила последний колышек и легла на песок. Дэкс подался вперёд, впиваясь пальцами в кору, но был остановлен тяжёлой рукой Амариго.

— Не тревожь её, Дэкс.

— Иногда вы поражаете меня, Амариго. Вы хладнокровны донельзя. Вы будете прекрасным правителем Ниаварры, — Дэкс склонил голову перед старшим мужчиной.

Амариго сухо рассмеялся: — Давай сначала посмотрим, чем закончатся выборы, а уж потом будем мерять на меня Ниаварру.

— Что значит, посмотрим? Вы же так давно мечтали о завоевании Ниаварры?

— Такие ситуации... — мужчина кивнул в сторону Мэд, — заставляют задуматься и задать себе вопросы, которые раньше не возникали. Если вы победите Оскара, то Ниаварре понадобится сильный и энергичный правитель, который вложит в это дело всю душу. Я думал, что хочу этого, но теперь не уверен. Меня интересует только победа, а не само правление. Я вложил душу в мою семью и не хочу переезжать на Ниаварру. Поэтому мне нужен преемник. — Амариго посмотрел на Дэкса и замолчал.

— Это не очень удачная шутка, правитель.

— Это вовсе не шутка. Ты станешь прекрасным правителем Ниаварры, мой мальчик.

Дэкс печально покачал головой. — Не думаю.

— Ты умён, благороден, и ты вёл повстанцев к цели все эти годы. Ни разу не поступился своими принципами и не снизошёл до методов Абриани. Что заставляет тебя сомневаться сейчас, когда мы уже так близко?

Дэкс показал на Мэд: — Вот там на песке лежит женщина, которая заставляет меня сомневаться в моих целях. Когда я смотрю на неё такую, я готов отдать всё, чтобы к ней вернулась улыбка. Отдать всё, абсолютно. Рядом с ней всё то, за что мы боремся, кажется второстепенным. Вот так, с неприличной лёгкостью, я могу положить всю мою жизнь к её ногам. Так какой же из меня правитель?

Похлопав Дэкса по плечу, Амариго рассмеялся: — Именно то, что ты признаёшься в этом, и сделает тебя отличным правителем. А насчёт твоих чувств я не беспокоюсь. Тебе трудно, пока она лежит там, на песке. Но всё будет намного проще, если она встанет рядом с тобой.

Дэкс всё ещё смотрел на лежащую на песке фигурку, не замечая, что Амариго улыбнулся и направился к ховеру.

— Помни, что ты мне обещал, и не досаждай ей. Передай Сирилу про лекарство на столе. Сама она может и не вспомнить, но без него ей будет очень плохо.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Первые два дня прошли в зыбком тумане. Мэд спала беспокойно, её будили непонятные, бесформенные видения. Когда ей надоедало с ними бороться, она выходила на берег, сбивала камнем один из колышков и ложилась на песок. Позволяла тёплому ветру разогнать её мысли и ждала Амариго. Очень. Сильно. Как ждут спасения.

В доме появлялась еда, но Мэд не знала, кто её приносил. Сирил бесшумно заходил в дом, пока она лежала на берегу, и так же быстро уходил. Дэкс приходил по нескольку раз в день. Прячась за деревьями, он смотрел на неё, лежащую без движения на песке, и хмурился. Потом он возвращался вечером, ждал, когда Мэд уйдёт в дом, выходил на берег и трогал ещё тёплый песок.

На третий день пришли кошмары. Мэд казалось, что кто-то поджигает её кожу. Её непрерывно тошнило, и она не могла открыть глаза, так как мир был полон странных видений, кружащихся в бешеной пляске.

'Может, всё будет намного проще, и я умру сама, не дожидаясь Амариго', — надеялась она, так и не вспомнив о лекарстве.

Собрав силы, она добралась до кухни. Придерживаясь за стул, налила себе воды. После первого глотка мир закрутился с новой силой, и она потеряла сознание.

Очнулась Мэд снова в постели. Как только она попробовала открыть глаза, тут же почувствовала новый прилив тошноты. Кто-то провёл по её лицу влажной, прохладной тканью, и она улыбнулась и провалилась в сон.

Дэкс приходил каждые четыре часа, в сопровождении недовольного Сирила. Он осторожно проверял, спит ли Мэд, потом капал за щёку лекарство и гладил её лицо, пока она морщилась и отворачивалась. Через два дня Мэд стало лучше: жар спал, и её перестало трясти. Когда Дэкс аккуратно закапал лекарство в полуоткрытые губы, она улыбнулась и повернулась на бок, потёршись лицом о его руку. Мужчина застыл. Не просыпаясь, Мэд потянулась к нему и прошептала: 'Иди ко мне'.

Дэкс нерешительно высвободил руку и, выходя из спальни, пробормотал: 'Если бы я был уверен, что ты этого хочешь'.

Сознание вернулось так внезапно, как будто её толкнули. Она открыла глаза и поразилась тому, насколько ясны её мысли. Головная боль ушла, а с ней и тошнота, и головокружение. Несколько секунд Мэд нежилась в этом простом ощущении хорошего самочувствия, но потом воспоминания накрыли её, и она забилась обратно под одеяло. Однако, мысли никуда не уходили. Словно обрадовавшись возвращению сознания, они атаковали с удвоенной силой, требовали внимания, кричали, плакали.

Дэкс и Сирил были на подходе к дому, когда они услышали яростный звериный крик, исходящий из кухни Мэд. За ним последовал звон разбитой посуды. Когда мужчины появились в дверях, Мэд развернулась к ним, держа в руках насколько тарелок:

— Убирайтесь отсюда и больше не возвращайтесь, — крикнула она и швырнула в них тарелкой. Увернувшись, мужчины скрылись из вида.

Наблюдая за домом из-за деревьев, они долго молчали.

— Я понимаю, что в это трудно поверить, но поверь, скоро ей станет лучше, — сказал Сирил, сжав плечо Дэкса.

— Ты понимаешь??? Ты понимаешь? Что ты можешь в этом понимать? — ожесточённо закричал Дэкс. — Ты знаешь, что делает эта женщина? Она оплакивает меня и нашего сына! Меня! Ты когда-нибудь видел, как тебя оплакивают?

Он сжал кулаки и быстро удалился.

Мэд не могла усидеть на месте. Она бегала по лесу, плавала, тренировалась, добиваясь физической боли, которая смогла бы заглушить боль душевную. Шла вторая неделя, и каждое утро Мэд пересчитывала оставшиеся колышки и злобно пинала песок.

После эпизода с тарелками Сирил стал навещать её каждый день. Придя в первый раз, он постучал и, когда Мэд появилась в дверях, шутливо предупредил:

— Если ты забросаешь меня тарелками, то друзья за меня отомстят.

К своему удивлению, Мэд улыбнулась: — Не забросаю, если ты будешь молчать.

Сирил кивнул и зашёл в дом. Привычно разложил еду и присел за стол, осторожно косясь на Мэд. Какое-то время она стояла на веранде, а потом ушла в спальню. Сирил выпил воды и тихо ушёл.

Закончилась вторая неделя. Ежедневные визиты Сирила стали традицией. Они с Мэд по-прежнему не разговаривали, но теперь завтракали вместе. Сирил оставлял ей еды на целый день и уходил, а Мэд отправлялась в бесконечные лесные забеги, надеясь, что в какой-то момент этого безумного пути ей откроется та самая правда, которая скрывалась от неё всё это время. Эта правда заглушит боль и даст ей долгожданный покой.

В песке оставалось всего шесть колышков, когда перед ней появился Дэкс. После долгого заплыва Мэд обедала на веранде, когда заметила, что он стоит неподалёку, прислонясь к дереву и скрестив руки на груди. Покрепче запахнув лёгкую тунику, она отвернулась, не в силах смотреть на его лицо.

— Амариго обещал, что я тебя не увижу.

— Считай, что я не сдержался.

— Уходи.

— Я по делу.

— У нас с тобой не может быть общих дел.

— Мне нужна твоя помощь.

— Обойдёшься.

Мэд собрала посуду и ушла в дом. Дэкс вошёл за ней, не позволяя ей закрыть дверь.

— Мне действительно нужна твоя помощь. Ты всё равно ещё будешь здесь целую неделю, так помоги мне.

— Я занята.

— Очередной сеанс жалости к себе? — Жёсткий, безжалостный голос. Слова, которых она не заслужила.

— Это не твоё дело. Убирайся.

— Я не уйду без тебя.

— Собираешься снова меня похитить? Так знай — в этот раз я не стану тебе помогать.

— Почему? То, что произошло, ужасно. Ты ничего не можешь с этим поделать. Но то, что происходит с тобой сейчас — это реальность. Ты можешь изменить свою реальность. — Дэкс не хотел причинять ей боль, но чувствовал, что ей нужно услышать именно эту правду.

— Не смей так говорить о моей семье! — Сжав кулаки, Мэд сморгнула непрошенные слёзы. Дэкс решительно подошёл и погладил её лицо.

— Пожалуйста, Мэд, вернись. Хоть посиди с нами, а там посмотрим.

Он не успел договорить, как его челюсть обжёг весомый хук, а локоть Мэд впился в солнечное сплетение. Задыхаясь, он отступил к двери.

— Убирайся, — прошипела она.

— Без тебя не уйду.

Она снова рванулась к нему и толкнула в направлении двери, но Дэкс поймал её руки и прижал к себе. Мэд закрыла глаза, чтобы избежать его взгляда.

— Амариго сделает то, о чём ты его попросила. Но пока ты здесь, я не позволю тебе прятаться от жизни. Когда-то, несколько лет назад, ты выбрала меня. Именно меня. Ты могла выбрать любого мужчину, но захотела именно меня, с первого взгляда. Не забывай об этом. Ты захотела меня, всего лишь взглянув на мой снимок.

Очередной весомый удар, и Дэкс отшатнулся и ослабил хватку. Оттолкнув его, Мэд отбежала за стол.

— Не льсти себе, я не особо вглядывалась.

— Обманывай меня, сколько хочешь, но не ври себе. Ты выбрала меня. — Дэкс вытер кровоточащий нос кухонной салфеткой.

— Вот я и плачу за мою ошибку!

— Это не было ошибкой. Ты. Выбрала. Меня. — Дэкс снова приблизился к ней, осторожно, медленно, как к дикому зверю.

— Что мне сделать, чтобы ты ушёл?

— Обещай прийти к нам завтра утром.

— Нет.

— В таком случае я считаю это приглашением остаться.

Мэд отскочила к раковине и запустила в Дэкса стаканом. — Я вызову Амариго.

— Он не ответит, у него выборы. — Дэкс ловко отклонился от удара.

— Я убегу отсюда.

— Я тебя не отпущу.

Мэд резко рванула в сторону спальни. — Убирайся.

— Если ты настаиваешь, можно сразу пойти в спальню. — Дэкс настиг её, схватил за запястья и придавил к стене. Мэд замерла, глядя на него немигающими зелёными глазами. — Почему ты выбрала меня? — прошептал он, касаясь губами её уха.

— Не знаю, — так же тихо ответила она.

— Пожалуйста, скажи мне правду: ты когда-нибудь жалела о своём выборе? — Дэкс отстранился и посмотрел на неё.

Не отводя взгляда, она честно ответила: — Да. Когда встретила тебя настоящего.

Внутри что-то щёлкнуло. Облегчение? Надежда? Дэкс задержал дыхание, чтобы не выдать охвативший его порыв.

— У тебя всё ещё есть выбор: если ты обещаешь прийти к нам завтра утром, я уйду и оставлю тебя. Обещаешь?

— Нет.

Дэкс прижался к ней с такой силой, что она ахнула от неожиданности. Всё ещё сжимая запястья, он поднял её руки над головой и склонился к губам.

'Вот он, этот взгляд, который сминает волю и стирает память', — подумала Мэд, не в силах противостоять его тяге. Хотелось упасть, так быстро и глубоко, чтобы попасть в другое измерение, где есть только Дэкс и никакого прошлого. Опасаясь, что он отстранится, она поцеловала его. К этому поцелую вели много других, несостоявшихся моментов, и все они сложились в мозаику разгорающегося желания.

Дэкс ответил ей с такой страстью, что у неё задрожали колени. Прижимая к стене, он целовал её так жадно, как будто боялся, что она снова исчезнет. Мэд выдернула руки и обхватила его плечи, впиваясь в кожу ногтями. Каждое прикосновение казалось ей мучительно медленным. Желание принадлежать этому мужчине сжигало мысли, уничтожая остатки терпения. Постанывая, она провела рукой по его животу.

Дэкс приподнял её, и она обвила его ногами, скользя по напряжённому телу и покусывая его язык. Дэкс резко вдохнул, пытаясь удержать контроль. Слишком быстро, слишком опасно. Отдача будет болезненной. Мэд придёт в себя и проклянёт его, в этом не было сомнений. Но она просила, и он не мог сдержаться. Отстранился, сорвал бельё и заполнил её с такой силой, что она закричала ему в рот. Дэкс прижимал её к себе с отчаянием, пытаясь впитать её боль, проникнуть в её жизнь. Его голод разгорался всё ярче от каждого прикосновения, от каждого смешанного дыхания.

Задыхаясь, они опустились на пол, но Дэкс не выпустил её из рук. Мэд не сопротивлялась. Молчала, обнимая его за плечи.

— Скажи мне, — тихо начал он, — каким я был с тобой эти годы?

Мэд провела пальцем по его щеке, поцеловала в висок и, без колебаний, ответила: — Любящим, смешным, упрямым, разным. Самым лучшим. Именно таким, каким ты был мне нужен. — Осознав сказанное, Мэд вздрогнула и отстранилась. — Тебе пора.

Дэкс смотрел на неё. Как во сне, как в жизни. Как будто неумолимо притягивал к себе, замыкал в тягучем желании и заставлял снова сдаться его страсти. Ровным голосом она повторила просьбу: — Тебе пора. Если ты сейчас уйдёшь, то я приду к вам завтра.

Когда он исчез за деревьями, она вздохнула с облегчением и почувствовала, что плачет новыми, ещё не знакомыми ей слезами.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Два десятка мужчин и женщин упорно старались не смотреть на Мэд. Она не знала никого из присутствующих, кроме Дэкса и Сирила. Когда она вошла на собрание и села с краю, Дэкс не отреагировал и не представил её. Однако, то, что на неё так тщательно не смотрели, говорило само за себя.

Она прислушалась к разговору. Повстанцы планировали начать активные действия через несколько дней. Вмешательство Абриани привело к задержке на несколько месяцев, но они, наконец-то, были готовы. Они планировали захватить транспортную зону Ниаварры, а потом и самого Оскара Абриани и его резиденцию, чтобы получить доказательства его бесправных действий и выдать его верховному суду Ариадны. Эта часть плана подразумевала наличие доказательств на территории резиденции, а также требовала поддержки со стороны правителей остальных планет. Согласно законам Ариадны, правители имели неприкосновенность, и для того, чтобы суд согласился начать расследование, повстанцы должны были предоставить очень весомые доказательства.

Когда собрание закончилось, и в зале, кроме неё, остались только Дэкс и Сирил, мужчины настороженно переглянулись.

— Примите меня в свои ряды? — Мужчины удивлённо повернулись к ней, и Мэд усмехнулась. — Тогда у меня появится более надёжный способ умереть.

Дэкс выругался. — Что именно тебе не нравится? — раздражённо спросил он.

— Держась за руки, вы дружно отправляетесь на смерть. Что мне может в этом нравиться?

Сирил прочистил горло: — Мэд, не могла бы ты толком объяснить, что тебе не нравится, а то Дэкс сейчас взорвётся. Я и так не понимаю, что с ним происходит. Вчера вечером он чуть всё здание не разнёс.

Дэкс снова выругался и тяжело опустился на стул.

— Вы недооцениваете Оскара Абриани. У вас есть надёжные связи на всех планетах, поддержка правителей, сеть сторонников на Ниаварре, оружие, корабли. Но у вас нет козыря против Абриани, а поэтому всё может сорваться в последний момент. В резиденции вы не найдёте никаких улик, так что доказательством станут только показания других правителей. Вы уверены, что Абриани не найдёт способ сломить их во время суда? Вы сражаетесь честно, а он — нет. Оскар использует методы гораздо убедительнее ваших. Шантаж, угрозы, пытки. Его сторонники припугнут правителей, а вас вышлют за пределы Ариадны.

Дэкс напряжённо ходил взад-вперёд по залу.

— Что ты предлагаешь? Да, такое может случиться, но мы сделали всё возможное, и, если мы не попробуем сейчас, то ситуация только ухудшится. Остальные правители обещали выступить в суде и предъявить доказательства.

— На твоём месте Оскар поступил бы по-другому. После захвата резиденции он избавился бы от правителя и сделал так, чтобы это было похоже на случайность, на самооборону или на самоубийство. А уж потом связался бы с Судом Ариадны. Уж тогда-то остальные правители не побоятся предоставить доказательства его бесчинств.

Дэкс напрягся: — Ты знаешь, что я этого не сделаю.

— Я знаю и уважаю тебя за это. Однако, именно из-за этого ты можешь проиграть.

В зале повисло тяжёлое молчание. Поднявшись, Мэд направилась к выходу.

— Не уходи, — Дэкс нагнал её, пока Сирил незаметно вышел из зала.

Мэд попыталась вырваться, но её тело отказалось двигаться. Прислонившись к Дэксу, она вдыхала его силу, чувствуя, с какой готовностью та заполняет пустоту внутри.

— Я отправлю тебя в безопасное место до того, как мы нападём на Ниаварру. Не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— В этом есть интересная ирония, ведь ты знаешь, что я планирую умереть.

— Ты не хочешь умирать и не умрёшь, и я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.

Мэд завертела головой в протесте, но остановилась, задохнувшись, когда Дэкс провёл пальцем по её груди, прочертив ласкающую линию от ключицы до живота.

— Не спорь, Мэд. Ты живая, настоящая. Люби меня.

Он провёл губами по её щеке, замечая, как она обессиленно прикрыла глаза и расслабилась. Её тело тянулось к его рукам, и оставалось надеяться, что душа потянется следом. Отступив на шаг, Дэкс окинул её тяжёлым взглядом и медленно протянул руку. Мэд следила за ней с таким ужасом, как будто он держал в руке оружие.

'Зачем я сопротивляюсь? Я же знаю, что не смогу совладать с собой', — крутилось в её мыслях. Те инстинкты, которые приковали Мэд к снимку Дэкса несколько лет назад, намертво держали её в своих руках.

Подняв край рубашки, Дэкс провёл пальцем по её животу. Нарисовал круг, ещё один, ещё, поймал губами тихий всхлип.

— Не оставляй меня сейчас, — попросил. Притянул Мэд к себе, потом наклонился и нежно провёл пальцем по её губам. Распластав ладони на его спине, Мэд придвинулась ближе. Он отстранился, удерживая её на месте, и его рука скользнула в её брюки. Наблюдая, как взгляд Мэд теряет фокус, и она судорожно сжимает его плечи, он знал, что сделает всё возможное, чтобы удержать эту женщину рядом с собой.

Дэкс запер дверь и потянулся к пуговицам её рубашки. Расстегнул, одну за другой, сел на стул и усадил её сверху.

— Я — настоящий, и я — твой, если ты этого захочешь.

Он вошёл в неё, удерживая за бёдра, приподнимая в руках и наблюдая, как расширяются её зрачки и сбивается дыхание. Насадил сильнее, глубже, и она наклонилась к нему, щека к щеке, царапаясь о щетину.

— Ты — настоящий.

Привстала и ускорила движения, постанывая и не отрываясь от его щеки.

— Ты — настоящий, а я — нет, — выдохнула, задвигалась резко, сильно, но он удержал.

— Не смей! — вцепился в её бёдра, не давая прийти к развязке. — Со мной ты настоящая. Скажи это.

— Перестань.

Пытается двигаться в его руках, прикусывает мочку уха, и Дэкс сдерживается из последних сил.

— Повтори мои слова. Со мной ты настоящая.

Дэкс опускает руку, находит её, чуть надавливает большим пальцем, и она изгибается, уже совсем близко. Слизывает пот над верхней губой, в глазах — поволока. Дёргает бёдрами, но он не пускает.

Пот на спине, на висках, и он сжимает зубы, чтобы сдержаться. Разрядка близко, но дело не в ней. Мэд должна сказать эти слова.

— Я настоящая. С тобой.

Он подхватывает её, не чувствуя веса. Насаживает с такой силой, что она кричит. Падает на его грудь, выдавливает из него всё до последней искры удовольствия. Она его. Он знает это в тот самый момент. Она останется. Она настоящая. С ним.

Подхватывает и несёт её к себе. Она не сопротивляется, держится за него, вдыхает его страсть. Прижимается так, как будто принимает его ауру, как свою. Живёт им.

— Уже почти дошли.

Дэкс толкает дверь ногой, кладёт её на постель и целует, распятую под ним. Настоящую. Его. Исследует языком, медленно, мучительно медленно, чтобы увидеть, как она поднимается на локтях и просит разрядки. Ему нужно это видеть. Потому что, если просит, если говорит, значит, она здесь. С ним.

— Я видела тебя во сне, — признаётся Мэд. — Ты брал меня одним взглядом, и я кончала от него.

— Я подарю тебе весь мир, — говорит Дэкс и входит в неё. Она вздрагивает и чуть отстраняется, эти слова ей слишком знакомы. Это слова Оскара, они вызывают отторжение. Ей не нужен мир. Более того, она не может быть рядом с тем, кому нужен весь мир.

Но Дэкс не знает об этом. Он спит без кошмаров, впервые за эти месяцы. Мэд не уходит от него, лежит рядом, гладит его лицо кончиком пальца.

Она сама создала Роберта. Рисовала его каждый день, силой своей фантазии, делала его своим. Она могла превратить его в Дэкса, но этого не случилось. Ей никогда не хотелось владеть всем миром, одного мужчины было достаточно. Одной семьи.

К утру Мэд исчезла. Дэкс почувствовал её уход, проснулся, вдохнул пустоту тёмной спальни. На столе его ждала записка: 'У нас с тобой разные траектории. Я не хочу сдерживать твою'.

Когда Мэд писала эти строки, она знала, что Дэкс победит Абриани. Вопреки всему. Потому что она не позволит Дэксу проиграть.

Дэкс долго сидел в темноте, потом встал и сказал в ночь, где Мэд бежала по лесной тропе: 'Что бы ты ни сделала, куда бы ты ни отправилась, помни: не бойся сделать шаг назад, потому что я всегда буду у тебя за спиной. И я не позволю Амариго к тебе притронуться'.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— Осталось всего четыре дня, неужели настолько припёрло? — негодовал Амариго, глядя на растерзанный вид стоящей перед ним Мэд. — Можно я хоть завтрак доем? Да и вообще, вы бы хоть для приличия спросили, как идут выборы.

— Вы выиграли?

— Естественно, я выиграл.

— Я в этом не сомневалась.

— Я тоже, — усмехнулся правитель.

— Неужели не нашлось самоубийцы, который решился против вас выступить?

— Ну, почему же, нашлись несколько, но, видите ли, народ меня очень любит.

Мэд посмотрела правителю в глаза и искренне сказала: — Я в этом не сомневаюсь. Я рада, что всё завершилось в вашу пользу, потому что мне снова понадобится ваша помощь.

— Снова? Мы же ещё не закончили с нашим прошлым проектом? — Амариго спрятал улыбку. Он ни на секунду не сомневался, что ему не придётся сдерживать данное Мэд обещание.

— Прошлый проект придётся отложить. У нас есть проблемы поважнее.

Выслушав рассказ Мэд, Амариго задумчиво покрутил в руке салфетку.

— Вы уверены, что у Оскара достаточно средств и сторонников, чтобы шантажировать всех правителей сразу?

— Да. Вы прекрасно знаете, на что способен Оскар. Для него всё это — игра. У него есть фантомы, новые виды оружия и уйма информации для грязного шантажа. Его привлекает игра на краю, поэтому он и не особо вмешивался в дела повстанцев. До поры, до времени. А когда они выступят против него в суде, он достанет козыри, и карточный домик развалится. Правители откажутся давать показания, Дэкс потеряет поддержку и проиграет. В этот раз их вышлют из Ариадны, а то и сделают что похуже.

— Поэтому вы собираетесь ему помочь? Как?

— Есть только один путь, но не могу сказать, чтобы он мне нравился.

— А мне он понравится?

— Сомневаюсь.

Глава 15. Суд Ариадны

Когда вокруг системы Ариадны замкнули защитный контур, патруль встал на его защиту, и это укрепило зависимость планет от Ниаварры. Правители выразили беспокойство по поводу растущей власти Ниаварры, что привело к решению о создании Суда Ариадны. Судьями избрали самых уважаемых и мудрых представителей планет системы. В большинстве своём эти люди были бывшими правителями. На Суд Ариадны выносились те конфликты и вопросы, которые планеты не могли решить самостоятельно. Главой Суда избрали бывшего правителя Фанииры по имени Арениус Тай. Некоторые считали его бессмертным, многие считали его магом. Его длинные седые волосы, чёткий профиль и гордую осанку до сих пор можно увидеть на монетах Фанииры.

Сидя в роскошной приёмной его резиденции, Мэд чувствовала себя неудобно. Она осмотрела свою грязную и местами порванную одежду и недовольно покачала головой. Для того, чтобы добраться до Амариго, потребовалось несколько часов, и она не хотела тратить время на переодевание. Кто знает, как быстро Оскар доберётся до остальных правителей.

— Не волнуйся о своём внешнем виде, — посоветовал Амариго. — Арениус потерял зрение в молодом возрасте.

— Позволь мне угадать: начинается третья война? — Арениус Тай моментально заполнил помещение своим властным присутствием.

— Нет, с чего вы решили? — Амариго и Мэд встали, приветствуя старца.

— Только нечто из ряда вон выходящее может заставить великого правителя Риталли навестить меня, да ещё и в компании дамы! — ответил Арениус.

Он остановился в шаге от Мэд, поцеловал её руку и обратился к Амариго: — Ты знаешь, что твоя женщина спит с другим мужчиной?

После секундного удивления Амариго глянул на покрасневшую Мэд с торжествующей усмешкой, но тут же вернулся к делу: — Арениус, познакомься, это Мэд. Она не моя женщина.

— А зря, она сильнейший ментал!

— Это и привело нас сюда. Извини, что мы не могли предупредить о нашем визите заранее. У нас срочное дело.

— Рассказывайте.

Арениус выслушал Мэд, не перебивая, потом спросил: — Как долго вы работали на Оскара Абриани?

— Несколько месяцев.

— И у вас есть доказательства того, что вы мне только что рассказали?

— Да и нет. Нет — в том смысле, что у меня нет почти никаких традиционных доказательств типа бумаг, писем и договоров. Да — в том смысле, что мою память можно использовать, как доказательство. Поверьте, я отнюдь не в восторге от этого и понимаю, что вторжение в мою память идёт против законов Суда Ариадны. Однако, я пришла к вам, потому что Оскар Абриани безумен, и я не могу допустить, чтобы его деяния остались безнаказанными.

Арениус рассмеялся: — Ох, я слишком стар, чтобы так смеяться. Со времени моего правления прошло много лет, и за эти годы какие-то глупцы запретили магию, но меня это совершенно не волнует. Ваш дар и есть магия. Не стесняйтесь и не страшитесь этого, у меня такой же дар, как у вас. Я уже успел разглядеть в ваших мыслях пылкого любовника, а теперь держите меня за руки и показывайте остальное. Пусть ваша проблема станет нашей общей.

Мэд пересела к Арениусу, взяла его за руки, закрыла глаза и представила себе картины прошлого: Оскар давит на правителя Корона, показывает ей споры в лаборатории, шантажирует правителя Зелёной планеты, передаёт Амариго пластину с записью Лолы. В этот момент Мэд отпрянула и выдернула руки. Этой частью истории она делиться не собиралась.

Арениус раздражённо фыркнул и схватил её за руку: — Что вы, право, как ребёнок, нечего прятать от меня шантаж Амариго! Как вы думаете, с кем Лола Риталли занимается так называемой запрещённой магией? Да-да, со мной. Амариго, я обижен, что ты не рассказал мне о шантаже.

Когда Мэд закончила, Арениус отстранился и, поразмыслив, обратился к Амариго: — Наконец-то сбудется твоя мечта править всей Ариадной. Я правильно понял причину твоего интереса к этой истории? Ты хочешь стать правителем Ниаварры?

— Мои мечты несколько изменились, — признался Амариго.

— Неужто?

— Я нашёл более подходящего кандидата.

— Не тот ли это молодой человек, который мелькал в воспоминаниях госпожи ментала? — усмехнулся Арениус.

Амариго снова смерил Мэд торжествующим взглядом: — Полагаю, что да.

— Я обдумаю ваше предложение, Мэд, — заключил Арениус. — Вы знаете, что, согласно законам Ариадны, менталы могут привлекаться к даче показаний только в чрезвычайных ситуациях. Во-первых, вас с Оскаром связывает соглашение о неразглашении, и вы его только что нарушили. Во-вторых, некоторые члены суда категорически против ментальной магии. В-третьих, чтобы судить Оскара, у нас должны быть и другие доказательства, кроме ваших показаний. Вы поставили меня в нелёгкое положение, но поступили правильно.

Выходя из резиденции Арениуса, Амариго и Мэд увидели Лолу. Та ласково обняла мужа, и он зажмурился от удовольствия.

— Пошла к Арениусу магичить? Он немного занят, — сказал Амариго, поцеловав жену в висок.

— Помагичу и без него, — пожала плечами Лола.

Когда они садились в хоппер, Мэд сообщила Амариго: — Думаю, что я знаю ваш самый страшный секрет, правитель Риталли. Так что ждите шантажа.

— И какой из моих секретов самый страшный?

— Вы обожаете свою жену.

— Признаюсь: виновен.

— Полагаю, что вам приходится платить женщинам в гареме, чтобы они притворялись, что вы... эээ ... используете их в качестве гарема. — Мэд покраснела. — Не могу поверить, что вы предлагали мне пост вашей любовницы!

— Вы даже представить себе не можете, сколько я плачу этим девицам! — обиженно признался Амариго. — Но что поделаешь, традиции планеты этого требуют.

Они рассмеялись, каждый думая о своём.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Повстанцы выступили под утро, атаковав пересадочную зону вблизи Ниаварры. Это привлекло внимание патруля Ариадны, и несколько групп отправились на подавление беспорядков. В это время в параллельном наступлении повстанцы захватили транспортную зону Ниаварры и прорвались к резиденции правителя Оскара Абриани. Если верить слухам, на их стороне выступили не только многочисленные жители Ниаварры, но и несколько агентов патруля, втайне поддерживающих повстанцев.

Оскар Абриани был взят в плен предводителем повстанцев Дэкстером Торри и, в сопровождении охраны, доставлен на Фанииру, где повстанцы обратились к Арениусу Тайю с требованием предать правителя суду за нарушение законов Ариадны. В качестве доказательств предлагались показания нескольких агентов патруля, а также правителей планет Ариадны. В ответ Арениус Тай вызвал Дэкстера Торри к себе.

Сирил попытался проанализировать ситуацию: — Если бы Арениус посчитал, что у нас недостаточно доказательств, то сдал бы нас патрулю и приказал отпустить Абриани.

— Арениус не знает, сколько у нас доказательств, потому что правители настояли на устной даче показаний. По крайней мере, уж Арениус не станет ходить вокруг да около. Он сразу скажет, если нам суждено проиграть.

— Не могу сказать, что у меня хорошие воспоминания о нашей прошлой встрече, — признался Сирил.

При встрече Арениус Тай сообщил Дэкстеру Торри, что трое из шести правителей отказались дать показания против Оскара Абриани. Четвёртый не ответил на запрос, и Арениусу передали, что правитель тяжело болен. Оставшиеся двое согласились дать показания и находились в пути на Фанииру.

— Двое из шести! Надо же! — усмехнулся Дэкс. — Полагаю, что могло быть и хуже, хотя всё зависит от того, что именно они скажут. Плюс у нас есть показания агентов патруля, которым Оскар приказал напасть на Зелёную планету.

— Да, у вас есть и другие свидетели, — задумчиво ответил Арениус. — Кстати, Оскар полностью уверен в своей победе и называет ваши действия криминальным бесчинством.

— Не сомневаюсь. — Дэкс внимательно следил за старцем, пытаясь догадаться, о чём тот размышляет.

— Завтра начнётся закрытое заседание Суда Ариадны, на котором мы выслушаем все имеющиеся показания и решим, являются ли ваши заявления правомерными. Если да, то Оскару Абриани предъявят обвинения, и начнётся официальный судебный процесс. А если нет...

— Вы считаете, что этих доказательств будет недостаточно, не так ли?

— Да, господин Торри, я считаю, что этих доказательств будет недостаточно.

Закрытое заседание Суда Ариадны длилось десять часов. Первые три часа судьи выслушивали показания свидетелей, а остальное время спорили о том, можно ли считать ситуацию чрезвычайной и позволительно ли выслушать показания ментала. В семь утра следующего дня Мэд вызвали на заседание Суда Ариадны.

— Прошу вас, Маделин, расскажите нам о том, как вы работали на Оскара Абриани, — попросил Арениус.

Её допрос длился больше двух часов, после чего Арениус помог подключить электроды, настроил экран, и Мэд окунулась в воспоминания. Или, как это записали в документах Суда Ариадны, 'представила ментальные доказательства'.

В шесть часов вечера собравшиеся проголосовали в пользу предъявления официальных обвинений Оскару Абриани.

Тем вечером Арениус снова вызвал Дэкстера Торри.

— Ваших свидетелей оказалось недостаточно, но нашёлся ещё один, решающий.

— Кто он?

— Это не имеет значения. Считайте, что вам повезло. Нам всем повезло.

Новость об аресте правителя Абриани быстро облетела систему Ариадны. Ходили слухи, что правители других планет системы были срочно призваны Судом для принудительной дачи показаний. В результате этих интервью судьи получили достаточно информации, подтверждающей многочисленные нарушения правителем Абриани кодекса чести и подписанных межпланетных договоров.

Ходили слухи и о том, что Амариго Риталли станет следующим правителем Ниаварры. Этот слух вызвал большое оживление на Фаниире, поскольку ни одному правителю ещё не приходилось править сразу двумя планетами. Однако ходили и другие слухи. Судьи вызвали к себе предводителя повстанцев и поблагодарили за содействие планетам Ариадны во время правления Абриани. Если верить этим же слухам, то предводитель повстанцев являлся ещё одним претендентом на роль правителя Ниаварры.

Всё это время Мэд гостила во дворце Риталли.

— Какие у вас планы? — спросил её Амариго за завтраком. — Полагаю, что вы больше не настаиваете на том, чтобы я вас... чтобы я выполнил свой долг?

Мэд отвернулась и посмотрела в окно. — Нет. Но спасибо вам за то, что вы мне не отказали.

— Не за что. Если хотите, можете остаться в моём дворце.

— Знаете, кто мне всегда очень нравился? — подала голос Лола, невозмутимо пробуя паштет. — Дэкс. Он весьма хорош собой и, в целом, достойный мужчина.

— И ты, не стесняясь, признаёшься в этом своему мужу? — усмехнулся Амариго.

— Мой муж содержит гарем, — притворно пожаловалась Лола.

Оба посмотрели на Мэд в надежде, что та скажет хоть что-нибудь. В отличие от Мэд, они знали, что Дэкс разыскивает её по всей системе.

— Лола, Арениус сказал, что ментальный дар — это форма магии. Это правда? — спросила Мэд, игнорируя незаданный вопрос про Дэкса.

— Можно сказать и так, — Лола вздохнула и печально посмотрела на мужа. Всё это время Мэд отказывалась разговаривать о своих отношениях с предводителем повстанцев.

— В таком случае не могла бы ты взять меня в ученицы? Хотя бы ненадолго?

Лола сразу согласилась. — Арениус придёт в восторг, когда узнает. У меня нет ментальных способностей, и ему очень одиноко. Зато я смогу научить тебя другим интересным вещам.

Амариго подлил Мэд кофе и возвратился к запрещённой теме.

— А жаль. Вы с Дэксом были бы прекрасной парой. Уверены, что не хотите попробовать?

— Вы забываете, что мы уже были парой, — тихо сказала Мэд. — Причём на протяжении нескольких лет. Нельзя во второй раз построить одно и то же счастье.

Лола осуждающе покосилась на мужа и хлопнула ладонью по столу.

— Решено! Как только весь этот шум уляжется, мы с тобой нагрянем к Арениусу и запланируем занятия!

— Это только первый этап. Оскару предъявили обвинения, а значит, судебный процесс только начинается. Завтра определимся со временными рамками. Мэд, тебе придётся пойти со мной, на случай, если появятся дополнительные вопросы.

— А Оскар там будет? — взволнованно спросила Мэд.

— Нет. Но там будет Дэкс. На время суда Оскара отстранят от дел, и он останется на Фаниире, поэтому Ниаварре потребуется временный правитель.

Закашлявшись, Мэд отложила вилку и покачала головой.

— Я не хочу его видеть.

— От твоих слов зависит очень многое, Мэд. Если ты покажешь суду, что не доверяешь Дэксу, он не станет правителем.

Она, конечно же, согласилась. Не могла не согласиться и ненароком разрушить мечту, к которой Дэкс шёл так много лет. Не спала всю ночь, вспоминая, с какой нежностью он держал её в руках. В их единственную ночь с ней был 'её' Дэкс, но потом она очнулась и поняла, что 'её' Дэкса не существует. Это — очередная иллюзия Ниаварры. Он принадлежит всему миру и той жизни, в которой её попросту не существует.

Мэд пришла на заседание суда и села в последний ряд. Ни с кем не здоровалась, просто сидела и смотрела на Дэкса. Вернее, она старалась на него не смотреть, но глаза непроизвольно возвращались к его лицу. В необычном зале овальной формы члены суда сидели напротив правителей. Мэд скользнула взглядом по широким плечам Дэкса, его чутким рукам и выразительному профилю, и ей стало жарко. Может, он и принадлежал всей Ариадне, но в ту ночь, когда они остались вдвоём, он перевернул её мир. Сделал её настоящей. Не придатком необычного дара, не рабой своих способностей, вынужденной прятаться в собственной иллюзии. А женщиной, которую он видит. Чувствует. О которой знает всё, но хочет узнать ещё больше.

'Мне нельзя на него смотреть, а то я снова распадусь на части. У него великое будущее, и чем скорее я его отпущу, тем лучше для всех'.

Мэд заставила себя отвернуться и прислушаться к Арениусу. Она уже дала свои последние показания. Ей задали всего несколько вопросов относительно использования фантомов на Ниаварре. Точной информации она не имела, но поделилась тем, что знала. Последний вопрос сбил её с ног. Он был задан незнакомым судьёй с дребезжащим голосом и недовольным оскалом:

— Я наслышан, что вы весьма близко познакомились с фантомами. Мне трудно поверить, что они действительно неотличимы от настоящих людей. Мне бы хотелось услышать ваше мнение.

Мэд замутило. Собравшись с силами, она ответила ровным голосом: — Они неотличимы, большего сказать не могу. Я бы посоветовала вам навести визит на Ниаварру, чтобы увидеть собственными глазами.

Судья хотел продолжить допрос, но Арениус остановил его движением руки и разрешил Мэд вернуться на место. Всё это время она чувствовала на себе взгляд Дэкса, но не разрешила себе повернуть голову. Нет сомнений, что он уже знал, кто стал решающим свидетелем в деле Оскара Абриани.

Арениус Тай подвёл итоги заседания. Учитывая серьёзность предъявленных обвинений, было принято решение отстранить Оскара Абриани от дел до завершения суда. На повестке оставался только один вопрос: выборы временного правителя Ниаварры.

— Предлагается кандидатура: Дэкстер Торри. — Арениус дал знак Дэксу, и тот встал и повернулся к судьям. — Господин Торри, мы недооценили вас во время прошлого суда. Если бы в тот раз у нас было достаточно улик против Оскара Абриани, всё могло закончиться по-другому. Однако, никогда не поздно восстановить справедливость. Суд Ариадны согласен рассмотреть вашу кандидатуру.

Получив согласные кивки судей и правителей, Арениус продолжил: — Господин Торри, не могли бы вы взойти на подиум. Судьям предоставляется возможность задать кандидату вопросы.

Не сделав ни шага, Дэкс повернулся и пристально посмотрел на Мэд. Она заёрзала, чувствуя, что это привлекает к ней внимание остальных. Молчание. Дэкс взволнованно дёрнул рукой и вопросительно изогнул брови.

'Почему он так смотрит? О чём он меня спрашивает?'

Мэд запаниковала, вжалась в сидение и уставилась в пол. Наконец, Дэкс отвернулся, взошёл на подиум, но встал так, чтобы видеть Мэд.

— Вы провели несколько лет в постоянной борьбе с Оскаром Абриани. Вы привыкли к войне. Сможете ли вы править мирной планетой? Расскажите нам о ваших приоритетах, — попросил один из судей.

— Прежде всего, Ниаварре нужно открыть глаза. Её жители не знают, что происходит на их планете и в окружающем мире. Я собираюсь установить равноправные отношения между планетами системы Ариадны, внеся стабильность и доверие в жизнь людей.

Ответ Дэкса вырвался почти непроизвольно и прозвучал так искренне и страстно, что наступившую после этого тишину долго не прерывали. Дэкс снова посмотрел на Мэд, и она почувствовала его волнение.

'Он рождён быть правителем, блистать перед миллионами, и я не должна его сдерживать. Он — свет и сила, а я — тень и тайна. Его жизнь будет проходить на глазах у всей Ариадны, а я не смогу этого выдержать. Я останусь в тени, потому что не умею и не хочу жить на свету'. Повернувшись, Мэд посмотрела на дверь, ведущую к выходу. К свободе.

Как будто в ответ на её мысли, сидящий перед ней Амариго развернулся на стуле и зашептал:

— Дэкс будет прекрасным правителем, — прошептал он. Улыбнувшись, Мэд кивнула, стараясь не выдать свою горечь. Амариго внимательно посмотрел ей в глаза и продолжил: — Но, если ты будешь рядом с ним, он будет великим правителем.

Он отвернулся и снова сосредоточил внимание на происходящем.

Застывшая боль снова запульсировала, налилась, грозя вырваться на поверхность мутным потоком отчаяния. Мэд стиснула зубы и заставила себя не думать.

В это время Дэкс объяснял правителям возможные изменения в договорах о сотрудничестве планет. Мэд заставила себя отвлечься и заняться планами на будущее.

'Я стану сильным магом, получу свободу, буду вести интересную жизнь. Может быть, даже выберусь за пределы Ариадны. Выберу новое имя, хотя бы, ту же Лучию Карлотти. Останусь в тени, и никто больше не заставит меня выходить на свет. Никакой войны, борьбы и совершенно никакой лжи. Создам для себя настоящую жизнь, в которой есть только я. Свободная'.

Внезапно Мэд почувствовала, что собравшиеся смотрят на неё. Она смущённо пожала плечами, избегая вопросительных взглядов.

— Маделин, вы слышали обращённый к вам вопрос? — улыбнулся Арениус.

— Нет. Прошу прощения, я отвлеклась.

— Суд поинтересовался вашим мнением, как ментала патруля Ариадны. Станет ли господин Торри достойным правителем Ниаварры?

— Я дала показания не только с целью восстановления справедливости, но и для поддержки господина Торри, так как убеждена, что он станет достойнейшим правителем Ниаварры.

Дэкс смотрел на неё так, как будто она зачитала ему приговор.

— Суд благодарит вас за своевременные показания. Позвольте спросить, Мэд, каковы ваши дальнейшие планы? Поясняю: если вы не возражаете, то Суду Ариадны может и в дальнейшем понадобиться ваша помощь, как для данного дела, так и для других.

Арениус смотрел на неё, прищурившись.

Скользнув взглядом по Дэксу, Мэд улыбнулась: — Я почту это за честь.

Арениус кивнул, и она села.

'Решение принято. Я всё сделала правильно. Новая жизнь откроет интересные возможности и залечит старые раны'.

Мэд старательно не смотрела на Дэкса, зная, что под воздействием его взгляда испарится вся её решимость и независимость, и она снова станет ранимой и пронзительно одинокой.

— Если нет других вопросов, то наступило время поздравлений. Суд Ариадны согласен с избранием Дэкстера Торри на временный пост правителя Ниаварры. По истечении этого срока вам предстоят выборы, — объявил Арениус.

Присутствующие вскочили с мест и устремились к Дэксу. Мужчина возвышался над толпой и, с отчаянной грустью в глазах, следил, как невысокая женская фигура выскользнула из зала суда.

ЭПИЛОГ

Шесть месяцев спустя

— В этот знаменательный день в истории Ариадны агенты патруля приносят присягу избранному правителю Ниаварры Дэкстеру Торри.

Хорошо поставленный голос главы патруля соответствовал торжественному моменту. Суд Ариадны сослал Оскара Абриани за пределы планетной системы, и Дэкстер Торри был избран на постоянный пост правителя Ниаварры.

— Через несколько минут каждый из вас принесёт клятву верности правителю Торри, обещая служить интересам Ниаварры и системы Ариадны.

'Интересно, а Мэд давала клятву верности Оскару?' — подумал Дэкс, но тут же стряхнул эту мысль. Запрещённая тема, закрытое прошлое.

Глава патруля закончил речь, аплодисменты стихли, и правитель Торри сел в центре сцены и приготовился к присяге. Один за другим, к нему подходили агенты патруля, вставали на одно колено, давали клятву, получали ответный кивок и уходили. Дэкс устало оглядел редеющую толпу и подумал, что уже почти вечер, а он ещё не начал работать. Вот она, жизнь правителя.

Когда процессия закончилась, он поблагодарил главу патруля и последовал за ним в кабинет. Там к ним присоединился Саймон.

— Примите мои поздравления, правитель. Вы заслужили быть избранным на постоянный пост. Нам следует обсудить, какую помощь вы ожидаете от патруля.

— Можно обсудить хоть сейчас. — Дэкс сел в кресло и налил себе воды. — В первые шесть месяцев мне фактически нужна была только охрана, но теперь следует подобрать людей для управления Ниаваррой. Я надеюсь, что вы предложите мне подходящие кандидатуры.

Глава патруля улыбнулся и энергично закивал головой: — О да, мы подобрали вам отличных людей. Ваш отец сам выбирал лучших кандидатов.

— Прежде всего, мне хотелось бы назначить нового главу Департамента Внутренней Безопасности. Вы и сами понимаете, что это должен быть человек стратегического ума и высокого уровня физической подготовки.

Саймон протянул Дэксу несколько карточек, и какое-то время они оживлённо перебирали их, в конце концов, остановившись на трёх кандидатах.

— Спасибо. Ещё мне понадобятся пять личных агентов для постоянной работы в резиденции. Они будут сопровождать меня на встречи, выполнять поручения и вести текущие дела. — Дэкс неопределённо махнул рукой.

Саймон не сдержал смешок: — Бедняга, тебя совсем доконали бумажные дела. Я выберу несколько лучших выпускников, у них больше рвения, чем у опытных агентов.

Через час мужчины устало откинулись в креслах. Дэкс недовольно покосился на толстую пачку карточек: — Интервью займут года два.

— Надеюcь, вам больше никто не нужен?

— Нет, — быстро ответил Дэкс. — Хотя... — Он недовольно наморщил лицо. — Как вы думаете, понадобится ли мне... ментальный инженер?

В кабинете повисло неловкое молчание. Откашлявшись, Саймон попытался сохранить деловой тон: — В настоящее время на патруль работают два ментальных инженера, но в следующем году будет ещё одна выпускница. У тебя есть для них какие-то особые задания?

Дэкс пожал плечами: — Честно говоря, мне просто хотелось узнать ваше мнение. Я не уверен, что хочу использовать их услуги постоянно, но иногда, на сложных переговорах, они могут оказаться полезными.

— Тогда мы выберем тебе ментала, и ты сможешь вызвать его, когда будет нужно, — заключил Саймон.

— Мне предстоит решить, что делать с исследованиями Оскара в области фантомов и иллюзий. Пилотные проекты продолжаются, и Арахна по-прежнему обслуживает академию. Я пока не прикасался к личным комнатам Абриани, но знаю, что там всё основано на фантомах. Кто-то должен взять ответственность за этот проект.

— Я попрошу её зайти к вам на этой неделе, — сказал глава патруля.

— Её? — Дэкс вздрогнул и быстро глянул на отца. Саймон покачал головой и отвёл взгляд, постукивая пальцем по ручке кресла.

— Думаю, что вам подойдёт Тамила, — сказал глава патруля.

Дэкс выдохнул, мысленное ругая себя за то, что всё ещё лелеет пустые надежды.

Тамила оказалась приятной шатенкой средних лет. Выслушав Дэкса, она поклонилась и сказала твёрдым голосом:

— Я смогу уничтожить все следы магии в вашей резиденции, правитель Торри. Для меня это не составит никаких проблем. Мой вам совет: остановите все пилотные проекты и запретите дальнейшие исследования. Так будет безопаснее, и нам не придётся волноваться о возвращении магии на Ниаварру.

— Тамила, вам известно, что на других планетах продолжают использовать магию, например, на Фаниире?

— Известно, господин Торри. Это противозаконно и опасно.

— А ваш дар вы не считаете магией?

— Что вы, правитель, конечно же, нет! — возмутилась женщина.

— Вы считаете, что Ниаварра должна отказаться от магии, несмотря на то, что она процветает на других планетах?

— Если все планеты станут соблюдать договор, то мы сможем избавиться от магии в рекордные сроки.

— В вашей фразе 'если' является ключевым словом. Спасибо, Тамила, я подумаю об этом и вызову вас.

Очень хотелось разозлиться и поспорить, но Дэкс запретил себе реагировать. Попрощавшись с менталом, он отпёр дверь в комнаты Оскара и прошёл по пустому кабинету. Осмотрелся, провёл руками по стене, дотронулся до окна и, не добившись никаких изменений, вышел.

Через полчаса он приступил к интервью и почти сразу пожалел, что не доверил это дело патрулю. Бесконечное число кандидатов, почти одинаковых, в униформе патруля, с горящим взглядом и огромным послужным списком. Следовало положиться на чутьё, но Дэкс устал. От выборов, от постоянного шума и от одиночества. Особенно от одиночества. От того, что Мэд нет рядом. Ведь он пытался спросить её, хочет ли она разделить с ним судьбу правителя. Прямо в зале Суда Ариадны, при всех. Он ждал, а она отвернулась. Он не хотел принимать это решение без неё, а она исчезла. Мэд помогла ему стать правителем, наивно полагая, что это и было его мечтой. На самом деле, у него была совсем другая мечта, которая уже шесть месяцев пряталась от него на Фаниире. Которая не дала ему ни единого шанса доказать, что его мир — это то, что они построят вместе. Остальное — всего лишь шум.

Мечта отвергла его.

Тряхнув головой, Дэкс повернулся к очередному кандидату.

— Почему вы хотите стать моим личным агентом?

— Нет ничего более почётного, чем служба правителю Ниаварры, — чётко ответил кандидат.

— Расскажите мне самый памятный случай из вашей жизни в академии.

— Конечно, господин Торри...

Дэкс задумался. 'Мне прислали кучу роботов. У них отличные рекомендации, идеальное прошлое и продуманное будущее. Жизнь полна иронии. Я думал, что очень устал от борьбы, а оказалось, что я действительно не был готов к миру'.

— Большое спасибо, вам сообщат результаты интервью.

Попрощавшись, Дэкс поднялся и подошёл к окну. Над парком завис густой туман, скрывая владения, которые он унаследовал у Оскара Абриани. Потянувшись, направился в спальню, но был остановлен спешащим следом дворецким.

— Прошу прощения, правитель, остался ещё один кандидат.

— Не может быть. Уже ночь, и я закончил все интервью.

— Этого кандидата не было в списке, но она ждёт вас уже несколько часов. Она принесла с собой резюме и хочет поступить на роль личного агента.

Дэкс запротестовал: — Этого не может быть! Я не принимаю свободных агентов. Скажите ей, пусть обратится к главе патруля. — Дэкс продолжил путь, бормоча себе под нос: — Не резиденция, а проходной двор. Похоже, какой-то идиот развесил объявление, что я нанимаю агентов.

— Правитель! — Дворецкий продолжал следовать за ним. — Извините за настойчивость. Я только хотел сказать, что она действительно очень достойный агент.

— Вы её знаете? Вы что, сами её привели?

— Нет, что вы! — запротестовал дворецкий. — Но я с ней знаком.

— Как её зовут?

— Лучия Карлотти.

Вздохнув, Дэкс повернул обратно к приёмной. — Хорошо, я встречусь с ней, но только в этот раз. Если придут другие агенты, сразу отправляй их в патруль.

— Разумеется, правитель Торри.

Дэкс вышел в полутёмную приёмную. На узком стуле, обняв колени, дремала Мэд.

Что он должен был испытать? Радость? Обиду? Его захлестнула горечь. Он искал Мэд по всей системе, а она пряталась у Амариго. Когда он нашёл её, то настаивал на встрече, умолял Амариго о помощи, но Мэд отказалась даже выслушать его. Всё решила сама, отправила его на Ниаварру, не позволив доказать, что между ними есть что-то настоящее. Отбросила его, как очередную иллюзию. Хотя нет, к иллюзиям она относилась намного более трепетно. А вот к нему настоящему...

— Лучия Карлотти! — нарочито громко позвал Дэкс, вырывая её из полудрёмы.

— Здравствуйте, правитель Торри. Поздравляю вас...

— Следуйте за мной.

Они вошли в кабинет, но Дэкс остановился у двери и не предложил ей сесть.

— Чем могу быть полезен?

— Примите мои поздравления с победой. Я знаю, что вы набираете личных агентов, и я принесла резюме на случай, если оно вас заинтересует.

— Вы могли послать его по почте.

— Я решила, что личная встреча будет более убедительной. — Мэд волновалась, переступала с ноги на ногу, сцепив пальцы.

— Не сомневаюсь, что вы так думали. — Дэкс взял предложенное резюме, бегло просмотрел его и вернул Мэд. На несколько секунд его лицо расслабилось.

— Зачем тебе столько имён, Мэд? От чего ты прячешься?

— Иногда хочется начать сначала.

— Если слишком часто начинать сначала, можно потерять себя.

— Мне потребовалось время, чтобы это понять.

Ей действительно потребовалось время, чтобы отпустить прошлое и понять, что без Дэкса она не чувствовала себя настоящей. Совсем. Но разве можно сказать это вслух? Да ещё и мужчине, который смотрит на тебя с чёрной обидой во взгляде.

Дэкс снова напрягся, и его голос принял официальный тон.

— Я благодарен за ваш интерес, госпожа Карлотти, но, к сожалению, эта должность вам не подходит.

— Можно спросить, почему?

— Вам свойственна весьма неприятная привычка — исчезать. — Дэкс старался не смотреть на неё.

— Но ведь я всегда возвращаюсь?

— Вы считаете, что это приемлемо для агента?

— Вы правы, думаю, что такое поведение неприемлемо для агента. Спасибо, что потратили на меня время. Но перед тем, как я уйду, мне бы хотелось нанести на вас защиту. Я училась у Арениуса и Лолы Риталли, и я могу...

— Я знаю, где вы учились и что вы можете. На меня уже работает ментальный инженер, и в скором времени она займётся моей защитой.

— А что она сделает с фантомами? Вы пользуетесь комнатами Оскара?

— Вы задаёте слишком много вопросов. А фантомы подлежат уничтожению.

Эти слова вырвались неожиданно, стали злой, обиженной местью. Незаслуженной.

Мэд захлебнулась от негодования: — Как ты можешь такое допустить? Это же невероятное достижение науки и технологии, а не только магии. Тебе хоть объяснили, что возможно при помощи фантомов?

— Я прошу вас соблюдать манеры поведения, госпожа Карлотти. Решения по таким вопросам принимают другие, а вы опоздали.

— Извините. Благодарю вас, правитель, за потраченное на меня время.

Дождавшись, когда её шаги затихли в конце коридора, Дэкс запер кабинет, тяжело опустился на стул и позволил волне обиды и отчаяния оглушить его.

На следующее утро он зашёл в академию в поисках отца.

— Она вернулась.

Саймону не нужно было спрашивать, о ком говорил Дэкс. — Зачем?

— Искала работу. Она откуда-то узнала, что я набираю личных агентов.

— Думаю, что она узнала от Амариго, он тоже попросил для себя пару агентов. Насколько я понимаю, вы с Мэд не поладили, иначе она пришла бы сюда с тобой?

— Я ей отказал.

— И правильно сделал! — Саймон поднялся и похлопал сына по плечу. За последние месяцы их отношения наладились, и впервые за много лет Саймон чувствовал, что у него появилась семья. Настоящая. — Зачем тебе осложнения? Молодец. Как насчёт плотного завтрака? Сегодня я даже съел бы жареной ветчины. — Саймон потянул Дэкса к двери.

— Я не могу её нанять. Мне будет тяжело видеть её каждый день, — сказал Дэкс.

— Я с тобой согласен. Так как насчёт ветчины?

— Я знаю, что Мэд — сильный и опытный ментал, но на меня работает Тамила, и я к ней привыкну. — Дэкс устало потёр виски.

— Привыкнешь, и даже очень быстро, — весело ответил Саймон. — Я возьму ветчину и несколько запечённых колбасок. Твоя мать пришла бы в ужас от такой диеты.

Они вошли в столовую академии.

— Мэд исчезла, не попрощавшись, и избегала меня шесть месяцев! У меня слишком много работы, чтобы отвлекаться на её игры.

— Разумно сказано. Заказывай первым.

— Когда я увидел её, всё внутри перевернулось.

— Доброе утро! Мы возьмём две порции жареной ветчины, запечённых колбасок и жареных хлебцев. Дэкс, что ты будешь пить?

— Ведь прошло шесть месяцев! Целых шесть идиотских месяцев! Я не понимаю, чего она добивается.

— Два стакана апельсинового сока, пожалуйста.

— Пора о ней забыть. Мне должно стать намного лучше.

— Тебе обязательно станет лучше. Пойдём к столику у окна, оттуда отличный вид на полигон.

— Неужели я действительно ей отказал?

— Если верить твоим словам, то да. Подожди, я уберу поднос.

— У меня появилась возможность видеть Мэд каждый день, а я отказался.

— Похоже на то. — Саймон пододвинул к себе тарелку.

— Когда речь идёт об этой женщине, я становлюсь полным идиотом.

— Ты просто голоден. Кушай!

— Я даже не поблагодарил её за то, что она для меня сделала. Своими показаниями она повернула ход суда!

— Так точно, повернула. Обязательно попробуй колбаски.

— Я так растерялся, когда её увидел, что забыл поблагодарить. Хотя и не знаю, стоит ли благодарить: сначала она спасла мне жизнь, а потом разбила моё сердце.

— Ты слишком драматизируешь ситуацию, и я думаю, что это от голода. У тебя остывает завтрак.

— Как ты думаешь, мне стоит её вернуть?

— Дэкс, ты всё равно ничего не ешь, так что я возьму у тебя вот эту колбаску.

— Отец, ты вообще меня слушаешь?

— Конечно, слушаю. Ты только что сказал, что собираешься её вернуть.

— Я это сказал? Ты действительно думаешь, что мне стоит её вернуть?

— По-моему, я ничего такого не сказал.

— Но ты ведь думаешь, что стоит?

— Я думаю, что на голодный желудок такие дела не делаются.

— Тебе легко сказать 'Верни её'. А вдруг она снова меня отвергнет?

— На её месте я бы так и поступил. У тебя от голода сдают мозги.

— Неужели я действительно позволил ей уйти?

— Ты собираешься есть ветчину?

Покончив со своим завтраком, Саймон пододвинул к себе тарелку сына.

— Мне пора. — Дэкс порывисто отодвинул стул. — Я попрошу её вернуться. Я добьюсь того, чтобы она выслушала меня. Спасибо за совет.

— Не спеши. Присядь. На твоём месте я бы не совершал необдуманных поступков. Ты не сможешь сейчас её найти.

— Откуда ты знаешь?

— Вчера из транспортной зоны сообщили, что Мэд прибыла на Ниаварру и направилась в твою резиденцию. Когда она вернулась в транспортную зону тем же вечером, я понял, что ты сделал глупость и вскоре об этом пожалеешь, поэтому я проследил за ней. Она полетела на Корту к вашему общему учёному другу Луису или как там его. Сегодня утром они отправились на Корон, в горы. Если не ошибаюсь, Луис занимается лечением 'серых'. На твоём месте я бы за ними не бегал, а подождал. Думаю, что после этого Мэд вернётся на Фанииру.

Дэкс изумлённо смотрел на отца.

— Не смотри на меня с таким удивлением. Я же, всё-таки, агент патруля! — парировал тот.

— Что мне делать?

— Остыть и хорошенько обо всём подумать.

— Я веду себя, как последняя размазня.

— Почему? Наоборот, ты — жёсткий человек. В некоторых вопросах, даже слишком. Но каждому человеку положено иметь одну слабость. Ты нашёл свою.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Госпоже Лучии Карлотти

Дворец Правителя Фанииры Амариго Риталли

Уважаемая Госпожа Карлотти:

Правительство Ниаварры заявляет о согласии на принятие Вас на должность личного агента правителя Ниаварры Дэкстера Торри. Пожалуйста, свяжитесь со мной в удобное Вам время для обсуждения условий рабочего договора.

С уважением,

Сирил Альдекор

Личный Советник Дэкстера Торри

Две недели спустя

Ховер спланировал перед въездом в резиденцию правителя Ниаварры. Мэд с трудом заставила себя посмотреть на высокое, строгое здание. Тени прошлого мелькали везде: в раскидистых садах, тёмных извилистых коридорах, просторных комнатах. Выражение глаз Оскара Абриани и его тяжёлый взгляд щекотали спину.

— Я рад вас видеть. — Дворецкий поклонился.

— Спасибо. Наступили новые времена.

— Я думаю, что вам понравится в резиденции.

Дворецкий провёл Мэд в отведённую ей комнату и разложил её вещи.

— А что произошло с комнатами господина Абриани?

— Они заперты.

— Не могли бы вы их открыть?

— Для вас — да, для других — нет. Правитель Торри дал вам полный доступ к резиденции.

— Спасибо.

— Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится. Я рад, что вы вернулись, госпожа... Карлотти.

— Ладно вам притворяться. Я не думаю, что моё новое имя здесь приживётся. Слишком многие помнят меня, как Мэд.

— Воспоминания — это не самое страшное, что может случиться с человеком. — Дворецкий смотрел на неё с таким искренним сочувствием, что Мэд не сдержала всхлип.

— Надеюсь, что вы правы.

Прошли месяцы. Не дни, не недели, а целые месяцы. Целая жизнь в тени, вдали от людей, заданий, патруля. Вдали от борьбы. Но чувства никуда не ушли, она всё ещё всхлипывает при каждом сочувственном слове. Она оставила Дэкса и всячески избегала его, уверенная, что не выдержит света, не перенесёт повторения. Что настоящее счастье погубит её чувством вины.

Но одиночество не принесло ей ничего, кроме горечи.

Поэтому она вернулась. Ни на что не надеясь, а просто желая помочь тому, кто однажды попытался сделать её настоящей.

Мэд бесцельно бродила по коридорам, пытаясь привыкнуть к теням, которые, казалось, смотрели на неё со всех стен.

В памяти мелькало лицо Оскара: 'Второй проект называется 'пятая программа'. Она была создана для агентов патруля Ариадны, которые пострадали во время заданий... некоторым была нужна любовь или семья...'

Она содрогнулась, медленно подошла к кабинету и положила руку на дверную ручку... 'Твоё задание закончено, ты свободна. Вот теперь я полностью удовлетворён'.

Она отскочила от двери. 'Отпустят ли меня эти тени? Я не хочу, не могу больше жить с ними'.

Закрыв глаза, она прижалась к стене. Горячее солнце, тёплый пружинистый песок и детские следы на песке... детские следы на песке...

Острая боль полоснула Мэд, и она согнулась и присела у стены. Не думать, не думать, не думать...

Медленно встала, придерживаясь за стену, и направилась в свой кабинет. Небольшая строгая комната встретила её скудным светом заходящего солнца. Никаких иллюзий, никаких фантомов, только простая, надёжная реальность.

'Осторожно, шаг за шагом, только так я смогу вернуться...'

Мэд пообедала в своей комнате и заснула тяжёлым, беспокойным сном.

Завтрак она пропустила и, вместо этого, осталась лежать в постели с закрытыми глазами, стараясь сдержать роящиеся в голове мысли. Ей очень не хотелось признавать, что её возвращение на Ниаварру было ошибкой. Тени набросились на неё, засасывая обратно, в ту иллюзию, которая долгое время была её единственной жизнью.

Дворецкий постучал в дверь и сообщил, что в десять утра она должна принести присягу правителю Торри. Усилием воли Мэд сдержала волну паники. Она не видела Дэкса с момента возвращения на Ниаварру. Она избегала его долгие месяцы, но он, всё-таки, взял её на работу. Неудивительно, так как от помощи менталов никто не отказывается. Прошло слишком много времени, чтобы ожидать от него что-либо, кроме равнодушия. В Мэд заворочалась обида. Она представила себе его взгляд и решительную линию подбородка и вздохнула. Во время интервью Дэкс смотрел на неё с холодным осуждением.

'Я благодарен за ваш интерес, госпожа Карлотти, но, к сожалению, эта должность вам не подходит'.

Мэд тряхнула головой, рассеивая воспоминания. Наступило время готовиться к присяге.

Процедуру проводили в зале для торжественных приёмов. Когда Мэд ввели в зал, Дэкс уже сидел на возвышении. Простая синяя рубашка и светлые брюки контрастировали с величественным убранством комнаты. Его волосы были немного растрёпаны и блестели влагой после душа. Под глазами залегли тени, и Мэд почувствовала накатившее не неё сожаление. 'Хотел ли он всего этого? Ведь я так и не узнала, о чём он хотел спросить меня на Суде Ариадны? Благодарил или проклинал?'

Войдя в зал, Сирил направился прямиком к Мэд. Ущипнув её за плечо, он прошептал: — Ну ты, поганка, даёшь. Устроила представление на суде, а потом ушла в отпуск.

Мэд обняла его: — Твоя семья здесь, с тобой?

Лицо Сирила засияло: — Да, они сразу прилетели на Ниаварру. Спасибо тебе за всё. Ладно, пора начинать, а то наш правитель меня придушит. Он ненавидит всё это. — Сирил направился к возвышению.

Не сдержавшись, Мэд схватила его за руку и прошептала: — Он счастлив?

Не оставляя сомнений в правдивости его ответа, Сирил уверенно кивнул: — Почти.

— Готовы ли вы принести присягу верности правителю Ниаварры? — произнёс Сирил.

Мэд подошла к возвышению и склонила колено. Глядя на Дэкса, она произнесла слова присяги. На лице правителя отражалась внутренняя борьба. Согласно процедуре, ему полагалось склонить голову в знак принятия присяги, но он не двигался.

— Вы приносили эту клятву Оскару Абриани? — сухо спросил он.

— Да.

— Значит, ваши клятвы многого не стоят?

— Клятва приносится правителю, который служит интересам Ариадны. Оскар Абриани перестал служить интересам Ниаварры, — спокойно ответила Мэд.

— Таково было ваше мнение?

— Не только моё. Ваше тоже, — парировала она.

— Что вы сделаете, если я перестану служить интересам Ниаварры?

— Я вам об этом скажу.

Смерив её долгим взглядом, Дэкс кивнул.

'Неужели он собирался выгнать меня отсюда во второй раз? А вдруг Саймон заставил Дэкса принять меня на работу? Тогда я не смогу жить в его доме и находиться рядом. Плохая идея, Мэд. Очень плохая'.

Выходя из зала, Мэд плотно прикрыла за собой дверь.

— Если ты ей не доверяешь, то почему она здесь? — поинтересовался Сирил, спеша за Дэксом в кабинет.

— А ты ей доверяешь?

— Я бы и рад не доверять, но не могу. Она спасла мою жизнь и жизнь моей семьи.

— Мне надо убраться отсюда на несколько дней.

— Отменная логика! Ты гонялся за ней всё это время, а теперь, когда она вернулась по собственной воле, ты её избегаешь. Куда ты собрался? Дэкс, это — твоя резиденция, ты здесь живёшь, — усмехнулся Сирил.

— Держи свои советы при себе.

— Ты назначил меня советником, а теперь требуешь, чтобы я держал советы при себе. Мне следует оскорбиться! — рассмеялся Сирил, наблюдая за метаниями друга.

Через два часа они отбыли из резиденции. Мэд стояла у окна, наблюдая, как мужчины прошли по центральной аллее и забрались в ховер.

Когда Дэкс и Сирил появились во дворце Амариго, тот захохотал:

— Насколько я понимаю, наша прелестная менталка поселилась в твоей резиденции, и ты решил сбежать?

— Вы что, сговорились против меня? — рассердился Дэкс.

Амариго подмигнул: — Нет, мы не сговорились, но ты теперь правитель Ниаварры и не должен так неожиданно появляться в моём дворце с визитом.

Дэкс насупился: — Спрячете нас на пару дней?

Амариго по-отечески похлопал Дэкса по плечу: — Думаешь, что эти два дня станут решающими? Ты за шесть месяцев не смог её разлюбить, но надеешься, что эти два дня тебя спасут. Молодец, ты — гений!

Дэкс злобно стряхнул его руку: — Если бы вы её от меня не прятали, я бы давно с ней разобрался.

— Как?

Дэкс вздохнул: — Скорее всего, никак. С ней нельзя разобраться. Она как ураган, летит в твою сторону с огромной скоростью, а ты ничего не можешь сделать. Сидишь и ждёшь, когда тебя закрутит.

— Неужели всё действительно так неприятно? — поинтересовался Амариго.

Дэкс не ответил.

Два дня на Фаниире не принесли ничего, кроме желания вернуться и принять любые условия, которые продиктует Мэд. Просто быть рядом. Работать вместе. Всё, что угодно, только бы она хоть как-то заполнила пустоту в его сердце.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Следующие два дня пролетели незаметно. В резиденции было тихо, и Мэд постепенно занялась делами Дэкса. Её кабинет заполнился бумагами и документами. По вечерам она по-прежнему не находила себе места, как будто ожидая чего-то, что должно было наступить давно, но так и не приходило.

Вечером второго дня она снова обнаружила себя стоящей перед кабинетом Оскара и заставила себя открыть дверь. Душная пустота приняла её. Мэд осторожно прошла по кабинету, рассматривая появляющиеся по её воле предметы. Погладила кожу дивана, посидела за письменным столом, потрогала оконную раму. Волна боли сгорбила её, и Мэд опустилась на колени.

— Мне жаль, что я никогда не видел его, — раздался голос за её спиной.

Вздрогнув, она обернулась и посмотрела на Дэкса, стоящего в дверном проёме.

— Нашего сына? — тихо спросила она, вытирая слёзы.

— Да. Каким он был?

— Самым лучшим, — еле слышно прошептала Мэд и затихла. Когда она снова обернулась, в дверях уже никого не было.

На следующий день Мэд разбирала бумаги в кабинете, когда в дверях появился Дэкс.

— Не помешаю?

Мэд неуверенно встала. — Нет, конечно, проходите, правитель.

— Брось, называй меня Дэксом. Я хочу, чтобы ты показала мне кабинет Оскара. В твоём присутствии там появились мебель и другие предметы. Я хочу понять, как это у тебя получается.

Мэд замялась: — Мне... я не хочу туда идти.

— По-моему, тебе как раз стоит туда пойти, чтобы выкинуть его из твоей памяти раз и навсегда. Мы сделаем это вместе, Мэд, ты и я. Мы сможем это сделать.

Её жизнь превратилась в смесь теней и вопросов, а в Дэксе было то, что она потеряла — уверенность. Она нерешительно последовала за ним, не позволяя взять себя за руку.

— Покажи мне, как ты управляешься с фантомами.

Мэд показала на своё запястье: — Мне ввели микронную установку, которая настроила фантомы и иллюзии на мой контроль.

Дэкс легко прикоснулся к её запястью, и у Мэд пересохло во рту.

— Ты контролируешь их движением руки?

— Нет, это происходит мысленно.

Мэд прошла по кабинету, и вокруг неё появились мебель и вещи.

— Этому сложно научиться?

— Не очень. Нужно только чётко представлять свои желания.

Мэд подавилась последними словами и покраснела под внимательным взглядом Дэкса.

— И тогда появится всё, что я захочу?

— Конечно же, нет. Ты заранее разрабатываешь для себя кабинет и помещаешь туда всё, что тебе теоретически может понадобиться. По ходу дела появляются только те, которые тебе нужны.

— И эти вещи стоят друг на друге?

— Не совсем. Это называется феноменом замещения. Меня не посвящали во все тайны, и я не знаю, из чего сделаны фантомы, поэтому не могу тебе объяснить. Пока.

— Мне эта технология кажется весьма безобидной и даже удобной.

— Я с тобой согласна.

— Ты покажешь мне Арахну?

— Сейчас?

— Если у тебя есть время.

Увиденное в Арахне потрясло Дэкса.

— Они не могут быть фантомами, — категорически заявил он.

Мэд не ответила, вспоминая свой последний визит в Арахну. Увидев, как потемнело её лицо, Дэкс легко коснулся её руки.

— Не уходи в свои мысли, Мэд. Это просто работа, больше ничего. Докажи мне, что это — фантомы.

Мэд с трудом отвела глаза от участка кожи, которого касались его пальцы.

— Они ведут себя, как обычные люди. Я очень часто приходила сюда и не замечала, насколько ловко они предугадывают все мои желания. Я принимала это, как должное. Полагаю, что большинство агентов патруля по-прежнему не подозревают, что им вживили установку, позволяющую контролировать Арахну. Я поверила, что они фантомы, только когда Оскар подсказал, как можно их поймать.

— Как?

— Надо пожелать что-то необычное, но не говорить об этом вслух.

— Пожелать что-то необычное. Например, что? — Дэкс повернулся и посмотрел на Мэд так, что у неё ослабели ноги.

— Например, алкоголь, — осторожно ответила она.

Дэкс наклонился к её уху: — Хорошо, я хочу виски. Со льдом. — Его дыхание щекотало кожу.

Мэд мысленно повторила его слова, и через несколько секунд к ним подошла девушка со стаканом виски. Дэкс задумчиво хмыкнул, но пить не стал.

— Покажи ещё что-нибудь.

Дождавшись ухода девушки, Мэд прошептала: — Здесь есть прекрасные солевые ванны.

Через несколько секунд девушка вернулась и сообщила, что солевые ванны свободны, и, если они хотят, то могут записаться на сеанс. Дэкс вопросительно посмотрел на Мэд, но та отрицательно покачала головой. Быть раздетой в его присутствии было бы для неё мучением.

— Я не знаю, как к этому отнестись, — сказал Дэкс по дороге обратно в резиденцию. — С одной стороны, кажется замечательным получать такое обслуживание. А с другой — начинаешь воспринимать их, как людей.

Лицо Мэд вспыхнуло таким горем, что он выругался и больше не сказал ни слова. Когда они вошли в резиденцию, Дэкс вежливо кивнул и ушёл к себе.

'Чего я ожидала?' — жалобно простонала Мэд.

Вечером дворецкий принёс ей записку от Дэкса.

'Если не возражаешь, мне бы хотелось научиться контролировать фантомы'.

На следующее утро, когда Мэд постучалась в кабинет Дэкса, там уже находился специалист, вводящий Дэксу микронную установку.

— Вы дали правителю полный доступ? — спросила она.

— Разумеется. — Мужчина поклонился и ушёл. Дэкс задумчиво разглядывал свою руку.

— Попробуем?

Они вернулись в кабинет Оскара. Сначала тренировки продвигались с большим трудом, и, улыбаясь, Мэд вспоминала свои потуги. Вконец разозлившись, Дэкс со вздохом упал на диван: — Это непосильный труд. Я не понимаю, как у тебя всё получается с такой лёгкостью?

— Поверь, мне пришлось долго тренироваться. Сначала у меня получалось хуже, чем у тебя. Весь секрет в том, чтобы расслабиться и не думать о том, что ты делаешь, а просто пожелать чего-то.

Воздух как будто пронизало электричеством. Мэд заёрзала на диване, не зная, куда спрятать взгляд. Дэкс не сводил с неё глаз, наполняя разговор опасным двойным смыслом.

— Мэд, ты... — Дэкс остановил себя. — Я хочу ещё раз попробовать в Арахне.

Радуясь возможности ускользнуть от его взгляда, Мэд бросилась к выходу.

По дороге в Арахну Дэкс радовался, как ребёнок.

— Неужели у меня получится? Я просто должен чего-то захотеть, и они всё сделают? Действительно всё?

— Этого я обещать не могу, я не исследовала их диапазон.

— А вдруг у меня не получится?

— Получится. С простыми желаниями легче, чем с предметами.

Их пребывание в Арахне было сумбурным. Им приносили стаканы напитков, приглашали на массаж, на процедуры, им показывали тренажёры. В зале меняли температуру, приносили жакеты или лёд. Мэд следила за Дэксом с улыбкой. Наконец, когда ей показалось, что его фантазия истощилась, Дэкс ухмыльнулся и на секунду прикрыл глаза. Через пару секунд в зал вошла красивая блондинка, подошла к Дэксу и поправила свою футболку так, что та натянулась на груди.

— Что угодно господину правителю? — Она слегка потянулась, демонстрируя изгиб талии. — Мы очень рады видеть вас в Арахне и хотим всячески способствовать вашему комфорту. — Девушка снова потянулась и, как будто случайно, погладила свою грудь. — Я бы хотела показать вам новую аппаратуру. — Она взяла Дэкса под руку и потянула за собой. Насмешливо дёрнув бровями, Дэкс подмигнул Мэд и ушёл.

Мэд смотрела им вслед, и внутри что-то рвалось на куски. Вот так, равнодушно, не стесняясь её присутствия, он уединился с другой женщиной. Что ж, зато не будет никаких иллюзий. Опустошённая, она попыталась уйти, но ноги не двигались с места.

'Что мне теперь делать? Вернуться в резиденцию? Я — его личный агент и не могу оставить его без охраны. Неужели он не понимает, как мне больно? Или наоборот, понимает, но хочет показать, что я всего лишь его агент'.

С трудом, Мэд вернула контроль над своим телом и присела на стул. 'Мне придётся это терпеть. Думаю, что со временем я привыкну и остыну, да и ему надоест меня мучать'. Мэд сделала несколько глубоких вдохов, выбрала журнал мод и начала невидящими глазами скользить по страницам.

Через некоторое время Дэкс вернулся в приёмную и резко остановился, увидев Мэд.

— Ты всё ещё здесь?

Она подняла на него спокойное, равнодушное лицо.

— Да, конечно, я же твой личный агент, я не могу тебя оставить.

— Но я думал, что... неважно. Я готов ехать обратно.

Когда они подъезжали к резиденции, Мэд осторожно спросила: — Дэкс, уже прошло много времени, но Тамила не сделала тебе защиту. Ты знаешь об этом?

— Знаю, — недовольно сказал Дэкс. — Мы не сошлись характерами.

— Тогда можно это сделаю я?

— Ты считаешь, что я могу тебе доверять?

— Что я такого сделала, чтобы подорвать твоё доверие? — горько спросила Мэд.

Ревность перелилась в обиду и закипела в ней. Когда ховер остановился перед въездом в резиденцию, Мэд выскочила и быстро пошла по аллее. У входа в резиденцию она налетела на Сирила.

— Дэкс с тобой?

— Да. — Мэд махнула рукой в сторону ворот.

— Я вас искал. Где вы пропадали?

— В Арахне.

— Красоту наводили?

— Контролировали фантомов и развлекались с девушками, — спокойно сказала Мэд.

— С чем? То есть с кем? — Сирил посмотрел на неё с недоверием.

— Правитель получил полное обслуживание у фантомов. Тебе нужна моя помощь?

Сирил с трудом сосредоточился на ответе: — Я... я оставил запросы в твоём кабинете, просмотри их сегодня.

— Хорошо. — Мэд удалилась к себе.

Когда Дэкс подошёл к резиденции, Сирил ждал его у дверей.

— И не начинай... — злобно остановил его Дэкс. — Ничего не спрашивай. Давай сразу займёмся делом.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

На следующее утро Дэкс вызвал Мэд к себе.

— Ты мне понадобишься на сегодняшней встрече. Мы полетим на Зелёную планету обсудить разработки на 326.2. Там хороший климат и почва, только надо разобраться с лесом.

— Да, конечно, когда мы вылетаем?

— Через час.

— Я буду готова.

— Подожди, не спеши. Мне интересно, что ты думаешь по поводу этой идеи.

Она удивлённо посмотрела на Дэкса. — Тебе стоит поговорить с советниками, а не со мной.

— Но мне интересно именно твоё мнение.

— Мне кажется, что это очень хорошая идея. Работы будет много, но мне там понравилось.

Не дожидаясь его реакции, она вышла из кабинета.

Когда они летели на Зелёную планету, Дэкс поинтересовался: — Как тебе нравится твоя работа? — Его голос был равнодушен, но пальцы нервно барабанили по стеклу.

— Это ещё только начало, так что мне трудно судить, — честно ответила Мэд. — Ничего захватывающего пока не произошло, но есть вещи, которые меня очень интересуют, например, работа с фантомами. Я очень надеюсь, что ты разрешишь мне продолжить этот проект. Мне не понравилось только одно... — Мэд поколебалась несколько секунд, потом решительно добавила: — Я бы не хотела сопровождать тебя на личные встречи.

Дэкс отвернулся. — Извини. Это было не... Извини.

На транспортной зоне Зелёной планеты их ожидали толпы встречающих.

— Я не знал, что на этой планете живёт столько народа! — Дэкс был напряжён и недоволен. — Правитель знает о нашем приезде и должен был прислать охрану. Боюсь, нас вообще не выпустят из транспортной зоны.

— На следующие встречи тебе следует брать с собой побольше патрульных. — Мэд покосилась на двух охранников, спускающих трап. — Эти двое мне не нравятся.

Мэд спустилась по трапу, пытаясь закрыть Дэкса своим телом, но он отодвинул её и прошёл вперёд.

— Давай сразу с этим разберёмся: я не считаю тебя своей охраной. — С этими словами он отстранил её и последовал за охранниками.

Мэд напряжённо вгляделась в толпу, считывая их эмоции: оживление, любопытство, возбуждение... только этого им не хватало... толпа была слишком оживлена. Окончание гнёта Оскара Абриани принесло Зелёной планете долгожданную свободу, и толпа начала сжиматься вокруг Дэкса в благодарном порыве.

Мэд предстояло принять решение. Дэкс не позволил ей наложить на него защиту, но... Прикрыв глаза, она потянулась к его ауре, оплетая её нитями. После обучения у Арениуса эта процедура заняла всего несколько секунд.

Закончив, она удовлетворённо усмехнулась: любопытные зеваки начали отступать в сторону. Дэкс прошёл сквозь толпу, как горячий нож сквозь масло.

— Правитель Торри, правитель Торри! Это правда, что вы собираетесь снизить налоги? Посмотрите сюда, правитель Торри!

Забравшись в ховер, Дэкс напряжённо потёр руки и обратился к Мэд:

— Я прожил несколько лет в изгнании, зная, что многие ненавидят меня и считают врагом. Мне трудно привыкнуть к тому, что теперь всё по-другому.

— Ты и раньше общался с толпой, только это была другая толпа. На самом деле, между повстанцами и этими людьми не так уж и много различий. Повстанцы тебя обожали, так почему же сейчас должно быть по-другому?

Дэкс прищурился, с благодарностью принимая спокойное тепло её голоса.

— Ты знаешь все мои слабости, так что я не удивлён, что ты... — Дэкс неопределённо махнул рукой.

Сотни слов сформировались и повисли, как капли, на её языке. Хотелось прижать его к себе и сказать, что никогда и ни в ком она не видела такой душевной красоты, такой силы, и что она больше не хотела ни в ком этого искать. Она ошиблась, испугалась, не знала, как избавиться от зияющей дыры в её душе, и поэтому не приняла его помощь. Что делать? Рассказать ему о своих сожалениях? Извиниться?

Душевное смятение не проникло на поверхность, и на её лице Дэкс увидел только приветливую улыбку.

Эта встреча с правительством Зелёной планеты принципиально отличалась от предыдущих: страх, безнадёжность и притворство сменились облегчением и доверием с лёгким налётом вины. Дэкс уверенно вёл переговоры, изредка оглядываясь на Мэд, которая чуть заметно улыбалась.

— Не оглядывайся на меня. Всё в порядке, они рады тебя видеть и доверяют тебе, — сказала она по ментальной связи.

Когда они возвращались в транспортную зону, Дэкс остановил её на полпути и взял за руку: — О чём ты задумалась?

— О многом... О том, как отличалась эта встреча от предыдущих, о том, как ты возмутился, когда я в первый раз прочитала их ауру, о том, как я увидела тебя здесь во время пожара. Я думала обо всём сразу.

— Я тоже. А ещё я думал о том, что скажу людям, которые ждут меня в транспортной зоне.

— Я никогда не читала твои мысли, но знаю, что они... что ими... просто поговори с этими людьми. Они пришли, чтобы увидеть и поблагодарить тебя.

К моменту их прибытия в транспортную зону толпа поредела, но как только ховер припарковался около ворот, к нему снова подбежали люди. Охранники окружили ховер плотным кольцом, пытаясь утихомирить первые ряды. Дэкс нажал на кнопку выхода и сделал вдох, собираясь с мыслями. Повинуясь неподвластному ей глубинному инстинкту, Мэд дотронулась до его руки. Несколько мгновений вокруг них царил вакуум, и только это прикосновение было реальностью. Потом Дэкс осторожно заключил её тонкие пальцы в свою широкую ладонь и вышел из ховера. Мэд постаралась высвободить руку, но Дэкс сжал сильнее. Пока он обращался к толпе, она так и стояла за его спиной, её правая рука в его левой, в облаке тепла, наполненного их близостью.

Голос Дэкса был сочным и уверенным. Он вибрировал по руке через всё её тело.

— Мы должны убедиться, что сотрудничество между нашими планетами основано на равноправии и справедливости. Кроме того, сегодня мы с вашим правителем обсудили возможность обработки плодородных земель на планете 326.2. У неё пока нет названия, но я надеюсь, что вскоре она станет гостеприимным домом для всех желающих.

По толпе пронёсся заинтересованный шёпот. Когда Дэкс уходил, вокруг него грохотали аплодисменты, а вслед тянулись любопытные руки. Вокруг сновали потные охранники, но, опять же, ни один из зевак не смог дотронуться до правителя.

Мэд смотрела на это с грустью. 'Пришло время признаться, что я наложила на него защиту'.

Дэкс не выпускал её руки до того момента, как они поднялись по трапу жука. Время от времени он посматривал на неё. Мэд не нужно было читать его мысли, чтобы понять, чего он хочет.

'Неужели ему так важно моё мнение? Я видела, как он игнорирует мнения десятков людей. Почему ему так важно знать, что думаю я?'

Вошедшие за ними охранники рассыпались в похвалах Дэксу. Он только недовольно повёл плечом и сел за панель управления.

'Большой ребёнок, — подумала Мэд с улыбкой. — Если он меня выгонит, я буду о нём скучать'.

Она долго собиралась с силами, пытаясь начать разговор.

— Дэкс, недавно ты спросил меня, можешь ли ты мне доверять. Мой ответ — нет. — Игнорируя удивлённую боль в его глазах, она продолжила: — Я просила разрешения наложить на тебя защиту, и ты мне отказал. Дважды. Сегодня, когда я увидела напирающую на тебя толпу, я сделала это без спроса. У меня были время и возможность спросить твоего разрешения, но я боялась, что ты снова откажешь, и поэтому нарушила твой приказ.

— Теперь я понимаю, почему никто не смог меня коснуться. Казалось, что вокруг меня воздушная подушка.

Мэд кивнула. — Что-то типа этого. Это временная защита, у меня не было времени на большее. Ты можешь уволить меня на месте и выслать с Ниаварры, и я никогда не вернусь. Или ты можешь уволить меня, но разрешить остаться на Ниаварре. Тогда я поговорю с Саймоном о работе.

— А есть вариант, в котором я просто говорю тебе 'спасибо'?

— Есть. Но сможешь ли ты мне доверять? Ты так и не простил мне то, что я связалась с Арениусом без твоего ведома. Защита — это ещё одно доказательство. Ты будешь спрашивать себя, что ещё я делаю за твоей спиной, читаю ли твои мысли, лезу ли в твои бумаги... Хорошо это закончиться не может. Я думала, что смогу быть твоим агентом, но это оказалось слишком трудно.

— Ты действительно думаешь, что я тебе не доверяю?

— Ты меня в этом убедил.

Дэкс устало потёр лицо. — Выбирай сама, Мэд, я не стану тебя заставлять. Ты хочешь остаться на Ниаварре?

— Да. Это мой дом.

— Хорошо. Можешь оставаться в резиденции и помогать Сирилу. Если хочешь, продолжай заниматься фантомами или поговори с Саймоном о работе.

— Спасибо. — Дэкс почувствовал облегчение в её голосе.

Мэд не видела Саймона с того момента, как сбежала из больницы. Когда она появилась в дверях кабинета, он настороженно сдвинул брови, не зная, чего ожидать от беглого агента. Быстрыми шагами Мэд пересекла кабинет и обняла мужчину, чувствуя, как расслабляется его тело.

— Я хочу вернуться на службу.

Отстранившись, Саймон удивлённо посмотрел на неё.

Какое-то время они молчали, потом Мэд рассказала о своих планах.

— Дэкс не возражает?

— С какой стати ему возражать? Он мне не доверяет. На днях он запретил мне вешать на него защиту, а я всё равно это сделала. Да и прошлое нам не в помощь. Я связалась с Арениусом за его спиной и исчезла, не сказав ни слова.

— А почему ты исчезла?

Мэд пожала плечами: — Я прилетела на Фанииру, чтобы умереть. Мне потребовалось время, чтобы изменить мои планы.

— Могу ли я спросить, что послужило катализатором?

— Ваш сын, — честно ответила она.

Саймон кивнул. — А теперь...?

— А теперь ваш сын — правитель Ниаварры, а я — вернувшийся на службу агент, которому он не доверяет. Я постараюсь не попадаться ему на глаза.

— Удачи, — усмехнулся Саймон.

Они договорились, что Мэд вернётся на службу в качестве агента в запасе, и её будут вызывать по необходимости.

Когда она собралась уходить, Саймон признался:

— Ты не можешь себе представить, как я волновался за тебя все эти годы. Я приходил к тебе домой... я смотрел на вас... Иногда я проклинал себя, что подсунул тебе снимок Дэкса, а иногда — смотрел на вас и...

— Я знаю, почему вы это сделали. Вы скучали о сыне.

— Вы были моей семьёй. — Отвернувшись, Саймон закинул ноги на подоконник и замолчал.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Саймон вызвал Мэд на следующий день. Отпросившись у Сирила, она поспешила к начальнику.

— Это называется 'в запасе'? Я даже не успела найти квартиру.

— Я передумал. У нас снова начались проблемы с наёмниками. — Сердце Мэд ёкнуло, но она заставила себя успокоиться. — Ребята гоняются за ними со вчерашнего вечера, и мне нужно выслать замену. Полетаешь?

— С удовольствием. — Минутный страх прошёл, и тело защекотало от предвкушения. Она зашла в свой кабинет, переоделась и побежала в сторону транспортной зоны.

'Я разленилась, вот в чём дело. Надо вернуться к тренировкам и выбить всю эту дурь из головы'.

Впервые за долгое время Мэд почувствовала, как где-то внутри возродилась её сила.

Выведя жука в межпланетное пространство, она запустила скорость. Повизгивая от ощущения свободы, крутанула жука вокруг оси и откинулась в кресле. 'Как хорошо! Как же мне хорошо!'

— Вы чем там занимаетесь, 113? — раздалось по связи.

— Радуюсь. Куда мне направляться?

— Если вы собираетесь так крутиться, то обратно на парковку.

— Извините, я засиделась на месте и теперь разминаю ноги, если можно так выразиться.

В ответ раздалось недовольное хрюканье. — Летите по периметру. Ваша полоса от 15.484 до 16.484. Если что-то увидите, сразу сообщайте.

— А в какой полосе было последнее нападение?

— 13.225

Мэд начала сканировать окружающее пространство. Через несколько часов с ней снова связались: — Всё закончилось, но сбиты два жука, они на пятой пересадочной зоне. Отправляйтесь туда и верните их на Ниаварру.

— Раненые есть?

— Да.

— Опасно?

— Да.

— Я скоро буду. — Мэд набрала скорость.

Дверь в кабинет Саймона неожиданно распахнулась.

— Где она? Куда ты её отправил? — Дэкс стоял в дверях, сжав кулаки.

— Какая приятная неожиданность увидеть вас в моём кабинете, правитель Торри! — засмеялся Саймон. — Дэкс, успокойся, Мэд на работе. Ты забыл, что она — агент? Вчера она вернулась на работу в патруль.

— Куда ты её послал? — потребовал Дэкс.

— Она патрулирует защитную зону. На полосу 13 снова напали наёмники, и патрулям понадобилась помощь. Это — наша работа, Дэкс.

— ТЫ ПОСЛАЛ ЕЁ К НАЁМНИКАМ? — Дэкс сжал зубы и угрожающе навис над отцом.

— Мэд патрулирует где-то между полосой 15 и 16 и перевозит раненых. Это её работа. Ты же её отпустил?

— Никуда я её не отпускал, но разве её удержишь? Она найдёт, к чему прицепиться, и убедит любого.

— Мне очень жаль, что ты расстался с Сесилией, — усмехнулся Саймон. — Она была на удивление смирной и во всём тебя слушалась. Она бы и слова тебе не сказала, если бы ты в её присутствии устроил частное свидание с фантомами.

Дэкс стукнул кулаком по столу: — Ничего я не делал с той девицей! Я просто хотел посмотреть, будет ли Мэд ревновать. Но разве она способна ревновать? Я думал, что она рассердится, уйдёт или устроит сцену, а она спокойно сидела, читала журнал и ждала меня в Арахне! Ещё и сообщила, что она, видите ли, мой личный агент и не может меня оставить.

— А ты не подумал, что Мэд действительно твой агент и не могла тебя оставить? Она сидела в Арахне и ждала тебя, всё это время представляя, что ты делаешь с той девицей.

— Она тебе это сказала?

— Конечно же, нет. Но я и сам способен догадаться о таких вещах.

— Ты можешь связаться с патрулём и узнать, как она?

— Так вот, как у нас теперь пойдут дела! Мэд полетит на задания, а ты будешь махать белым платочком и бегать по моему кабинету, проверяя, всё ли с ней в порядке? Сделай милость, выбери чей-то другой кабинет.

— Если ты такой специалист по женщинам, то как получилось, что ты не удержал мою мать? — злобно спросил Дэкс.

Саймон опустил голову. — Ты прав. С Мэд всё в порядке, я только что связывался с дежурным. Она уже возвращается за вторым жуком. Скоро будет дома, не волнуйся, мой мальчик. Просто скажи ей, что ты её любишь, и всё встанет на свои места. Либо она отвергнет тебя окончательно, и тогда тебе придётся отпустить её. Либо она будет с тобой, и тогда все мы вздохнём свободнее.

Когда Мэд вернулась в резиденцию, ей показалось, что из окна за ней кто-то наблюдает. Сойдя с аллеи, она пригляделась, но тень исчезла.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Сон вернул её на Корон, в каменную ванну с горячей, очень горячей водой. Дэкс смотрел на неё тем самым поглощающим взглядом, от которого она теряла контроль. Наклонился, подул на её грудь, чуть улыбнулся. Медленно провёл взглядом по её телу, и она почувствовала его, как дуновение ветра. Сжала колени, чтобы унять дрожь, от которой не спасала даже горячая вода. Заметив это, Дэкс посмотрел в глаза и медленно опустил руку в воду. Не коснулся, а просто держал пальцы над её кожей. Глядя в её потемневшие глаза, легко подвигал рукой, не касаясь её тела. Движение воды щекотало чувствительную кожу, вырывая стон. Не разрывая взгляда, Дэкс дотронулся до её коленей и надавил, слегка раздвигая ноги. Чуткие пальцы рисовали узоры на внутренней поверхности бёдер, и она открылась ему, выгибая спину и хрипло выговаривая какие-то только ей понятные слова. Он не заставил её ждать, и волна наслаждения разорвала её тело. Он поддерживал её в воде, улыбаясь так, что ей хотелось заснуть в его руках...

Вскрикнув, Мэд села в постели, сбросив одеяло. Тело, скользкое от пота, всё ещё пульсировало. Стряхнув со лба прилипшие волосы, она попыталась успокоить яростно бьющееся сердце.

— Хотел бы я быть в этом сне. — Голос Дэкса был почти неузнаваемым, тёмным, тягучим, как патока. Он сидел перед окном, и его силуэт был еле различим в свете звёзд.

— Что ты... что ты делаешь в моей комнате? — Сиплый голос Мэд прерывался сбившимся дыханием.

— Кто был с тобой в этом сне? Скажи мне правду.

— Ты, но...

— Никаких 'но'. Тебе ни в чём не надо меня убеждать. Скажи только одно слово: да или нет, решение твоё. Если ты откажешь мне, я уйду и больше никогда тебя не побеспокою. Но если твой ответ 'да', то обратного пути уже не будет, и я хочу, чтобы ты это понимала, когда дашь ответ.

Онемевшими руками Мэд подобрала скинутое с кровати одеяло. Ей хотелось видеть лицо Дэкса, хотелось знать, о чём он сейчас думает. Невыразимая потребность в этом мужчине снова раскрылась в ней, наполняя чем-то светлым и звенящим. Сказать 'да' казалось недостаточным, неправильным. Она подошла к нему, встала перед ним на колени, положила голову на его ладонь и сдалась ему.

— Да.

Он вздёрнул её с пола и обнял с такой силой, как будто хотел завернуть в себя и срастись с ней.

— Всё. Ты — моя.

Он завернул её в одеяло и отнёс в свою спальню. Всю ночь не выпускал её из рук. Когда она ворочалась во сне, он просыпался, снова укладывал её на себя и смыкал вокруг руки.

'Я сошёл с ума', — думал он, засыпая.

Утром их разбудил Сирил, бесцеремонно ворвавшись в спальню без стука.

— У нас проблемы, Дэкс... — Увидев их вместе, Сирил замер, но тут же справился с удивлением и, не скрывая улыбки, продолжил: — Очень удачно, что Мэд с тобой, так как нам понадобится помощь.

— Вали отсюда.

— Я бы и рад. Ваши сияющие лица меня ужасно раздражают. Однако у нас действительно проблемы. В шесть утра в горах Корона, прямо над карьером, случился обвал. Застряло несколько десятков рабочих.

— Мы уже послали туда патрульных? — спросил Дэкс.

— Да. Скоро туда прибудет Амариго Риталли и ещё пара правителей. Я думаю, что ты захочешь присоединиться.

Дэкс посмотрел на Мэд, и она кивнула. — Мы с Мэд полетим вместе.

Завернувшись в одеяло, Мэд убежала к себе. Через сорок минут они уже летели на Корон. Выйдя в межпланетное пространство, они откинулись в креслах и посмотрели друг на друга.

— Вчера я... я не сказал... я не успел... ты и так знаешь, что я чувствую... ведь я... — Дэкс неуверенно жестикулировал. Посмотрев на Мэд, он смолк. Два удара сердца, и они отстегнули ремни и бросились друг к другу, и он был на ней, в ней, заворачивая её в себя, и она прижимала его всё ближе и ближе, вдыхая общее счастье.

Когда они прибыли на Корон, в гостинице их встретил Амариго. Заметив их растрёпанные волосы и счастливые лица, он выдохнул:

— Наконец-то! А то вы мне уже надоели. Я рад, что вы выяснили отношения. Мэд, дорогуша, думаю, что нам пора перейти на 'ты'! Я как раз собираюсь позавтракать. Присоединитесь?

— Мы собираемся отправиться на место обвала.

— Ещё рано. Там столько народу и техники, что вам не приземлиться. Патрульные прилетели очень быстро.

Мэд покачала головой: — Я смогу помочь им.

— Ментал им пока не нужен. Они вызовут тебя, когда снимут верхние пласты, и тогда ты будешь искать пострадавших.

— Хорошо.

Когда им подали завтрак, Амариго улыбнулся Мэд и спросил:

— Надеюсь, что Дэкс признался, что влюбился в тебя на дне рождения моей матери?

— Это неправда, — встрял Дэкс.

— Неужели? — Казалось, Амариго получал от этой беседы искреннее удовольствие.

— Ужели, — съязвил Дэкс. — Я видел её до этого, на Зелёной планете.

— Надо же, всё оказалось намного хуже. Мэд, признайся, ты когда-нибудь хотела стать женой правителя?

— Нет, никогда, — поморщилась Мэд.

— Для тебя это плохие новости, Дэкс, — поддел Амариго.

— Она не сказала ничего, что я и так не знал. — Дэкс отвернулся, помешивая чай.

Мэд покачала головой. — Не спешите судить. Я никогда не хотела стать женой правителя, но я не сказала, что никогда не хотела стать женой Дэкса.

Дэкс замер, стараясь скрыть выдох облегчения.

Амариго всплеснул руками: — Имей совесть, женщина, он же, всё-таки, правитель, нельзя с ним так играть. Вдруг он начнёт прыгать от радости в общественном месте. Прояви хоть элементарное уважение к власти.

Через час спасатели прислали за Мэд, в то время, как правители отправились во дворец обсуждать помощь пострадавшим семьям. Освободившись, Дэкс присоединился к Мэд, которая ползала по камням, высматривая ауры пострадавших.

— Надо найти место, куда мы сможем переселить семьи пострадавших. Они не должны оставаться в горах. Им нужно жильё, еда, работа. Для этого потребуется много рабочей силы... — Дэкс задумался.

Мэд медленно поднялась с земли и улыбнулась. — Ты думаешь о том же, о чём и я?

— Фантомы, — сказали они вместе.

— Завтра я этим и займусь. — Мэд потёрла руки в предвкушении.

По дороге домой они устало растянулись в креслах жука.

Мэд пожаловалась: — Я в постыдной физической форме. Всего несколько часов поползала по камням, и теперь у меня болит всё тело.

— И не пытайся вызвать жалость. Примешь ванну, найдём тебе какое-нибудь лекарство, но чтобы к ночи была в лучшей форме. У меня на тебя большие планы.

— Размечтался. Ванну я приму, но после этого сразу пойду спать, причём к себе, и запру дверь.

— Это моя резиденция, и все комнаты в ней мои.

— Вот и спи во всех своих комнатах, а я пойду к Саймону.

— Он тебя не впустит. Отец тоже сказал, что мы ему надоели.

— Его чувства меня не интересуют. Он сам всё это затеял.

— Будешь предъявлять ему претензии?

— Уже предъявила.

— И как, помогло?

— Не очень.

— Не расстраивайся. Приедем домой, поужинаем, и я тебя успокою.

— И не надейся.

— Я так понимаю, что то, что ты ночью встала передо мной на колени, отнюдь не значит, что ты собираешься мне подчиняться? А я-то обрадовался...

— Естественно, нет, я просто боялась, что, если ты прыгнешь в мою кровать, то сломаешь её. Всё-таки, это — казённое имущество.

— Ты была настолько уверена, что я прыгну?

— На сто процентов.

— А может, я пошутил?

— Вот и прекрасно. Тогда мне никто не помешает лечь спать.

— И не надейся. Кстати, я думаю, нам следует оговорить некоторые новые условия твоего контракта.

— Звучит заманчиво. — Мэд игриво подняла брови и улыбнулась.

— Пункт первый: никакого патрулирования зон рядом с наёмниками, никаких опасных заданий, и работать будешь только с женщинами.

— Не подходит. Я буду летать в патруле пару раз в неделю и отправлюсь, куда меня пошлют, с кем пошлют и без оговорок.

— Хорошо, я поговорю с Саймоном.

— Тогда я запру дверь спальни.

— Я влезу в окно. Кстати, ты переезжаешь ко мне.

— Я и так живу у тебя.

— Я имею в виду совсем ко мне.

— Дэкс, тебе когда-нибудь говорили, что у тебя имеются дефекты речи?

— Дальше, пункт второй: ты будешь везде меня сопровождать.

— Даже в туалет?

— Если я этого захочу, то да. Я, всё-таки, правитель!

— Нет. Я буду сопровождать тебя, только если будет нужна моя помощь или если тебе будет грозить опасность.

— Пункт третий: если мне будет грозить опасность, ты останешься дома.

— Не подходит. Мы это поменяем на 'Я всегда буду ездить с тобой туда, где тебе может грозить опасность'.

— Мне кажется, мы прекрасно договоримся. Я рад, что у тебя такой покладистый характер.

— Надо же, я как раз собиралась сказать о тебе то же самое! Ведь когда выбираешь мужчину по снимку, могут возникнуть неожиданности.

Посмотрев друг на друга, они без слов отстегнули ремни.

— — — — — — — — — — — — — —

Уважаемые читатели!

Большое спасибо за внимание к истории Мэд. Буду благодарна за оценки и отзывы!

С улыбкой,

Лара

Ссылки

1 — 'Мэд Том' — от англ. Mad Tom, бешеный Том.

2 — Зум-битл — от англ. Zoom-beetle.