— Это разумно, — кивнул джедай. — Что вы предлагаете?
— Регистрироваться для участия в гонке пойдете вы, мастер Джинн. У вас и внешность солидная, в отличие от меня, и поведение ваше выдает человека, привыкшего вращаться в хорошем обществе. Здесь такое чувствуют и стараются не ставить подобным разумным препон, рассчитывая на их деньги. Я же займусь разговором с Уотто и куплю у него запчасти. Энакин, у него найдется все нужное нормального качества, или надо искать у кого-нибудь еще?
— Нет, у Уотто есть все необходимое, — ответил Энакин. — Но предупреждаю сразу: Уотто очень жадный, торговаться с ним почти невозможно.
— Ничего, я умею общаться с подобными типами, причем без всяких дополнительных способов, — не удержался я от шпильки в адрес джедая, отчего тот поморщился.
— Вам понадобятся деньги, можете взять у меня, когда выясните, какая сумма необходима, — постарался вернуть пас Квай-Гон.
— Благодарю, кое-что у меня есть с собой. Сколько там будут стоить детали: тысячи две или три?
— Примерно две с половиной, — ответил Энакин.
— Отлично. Итак, я договариваюсь с Уотто и покупаю у него запчасти, после чего возвращаюсь сюда и помогаю Энакину собрать кар. Думаю, мастер Джинн тоже поможет, после того как все уладит с регистрацией.
— А что я должна буду делать? — с легким недовольством спросила Падме.
— Помогать Энакину собирать кар, пока не придем мы с мастером Джинном, — повернулся я к ней. — Хотя лучше будет, если ты научишь Энакина основам медитации, это очень важно и может здорово помочь ему в гонке.
Падме на секунду задумалась, потом поняла, в чем дело, и кивнула с решительным видом, давая понять, что посачковать Энакину не удастся. Мелкий тоже это просек и бросил на меня весьма недовольный взгляд. И с чего бы это он — с ним ведь будет заниматься его Ангел? Хе-хе-хе…
Потом разговор постепенно заглох, поскольку уточнялись только незначительные детали, и все готовились отойти ко сну. Квай-Гону, как вроде бы почетному гостю, выделили единственную комнатку на втором этаже, которую можно было использовать в качестве спальни. Джедай воспринял это как должное, хотя я при внимательном осмотре засомневался относительно почетности комнаты — наружные стенки тоньше остальных, а внутренние значительно толще и усилены, дверь тоже усиленная. В общем, сделано все, чтобы можно было успокоить гостя крайне радикальными методами без особого ущерба для остального дома. Мне и гунгану постелили в гостиной-столовой, прямо на полу. Джа-Джа расположился возле стола, напротив входной двери, а я лег возле двери в комнату Энакина.
Понятное дело, что Падме осталась ночевать в комнате Энакина, который по-рыцарски предложил ей свою кровать, постелив себе на ковре. Правда, как подсказывает мое чутье в Силе, спать на полу мелкому не пришлось — Падме затянула его на край кровати, где они и уснули, обняв друг дружку, чтобы не навернуться с узковатой для двоих кровати.**
Постепенно все в доме погрузились в сон, набираясь сил перед суматошным завтрашним днем.
Примечание к части
*https://ru.wikipedia.org/wiki/Arthrospira **Господа гусары, обращаю ваше внимание: Энакин даже не думает про что-то такое, мал он еще. Это просто сон в одной кровати, ничего больше. Что касается Падме, которая постарше и к тому же девочка... Ну не знаю, какие могут быть у нее фантазии, но вряд ли в отношении такого мелкого, как Энакин, будет что-то конкретное, скорее мечтания о будущем.
>
Часть 2 Глава 17
33 ДБЯ, Татуин
Утром, после завтрака, ничуть не уступавшего ужину, мы все разбрелись согласно вчерашнему плану: Квай-Гон собрался идти оформлять наше участие в гонке, Падме бдительно пресекла попытку Энакина свинтить к кару и принялась обучать его тонкостям правильной медитации, отчего Квай-Гон весьма недовольно поморщился, а я отправился к летающему местному еврею, то есть к Уотто.
Находившийся в своей лавке тойдарианец уже с утра был не в духе, что, впрочем, было привычным для него состоянием.
— А, спутник того придурка с датари? — поприветствовал он меня, стоило мне только переступить порог. — Тоже пришли убеждать меня рисковать головой, принимая датари?
— С чего бы? Я пришел с целью предложить вам пеггаты и зарезервировать этот гипердвигатель, — спокойно ответил я.
— Пятнадцать процентов сверху, и гипердвигатель будет вас ждать, — тут же отреагировал этот жлоб.
— А мне вот кажется, что ничего переплачивать я не буду, и это вы сделаете мне скидку на те же пятнадцать процентов, — улыбнулся я.
— Ха-ха-ха! Хорошая шутка! — заржал Уотто. — Потому как если вы говорите всерьез, то вы точно сошли с ума.
— Отнюдь, просто взгляните вот сюда, — приподняв рукав, я показал торговцу тыльную часть браслета коммуникатора, на которой тонкими линиями нанесены две эмблемы-значка — матукай и Черной стражи.
Тут стоит пояснить насчет подобных значков — они используются в криминальном мире ДДГ повсеместно, причем очень давно. Конечно, изредка находятся желающие их подделать, но таких идиотов быстро выявляют, и их участь становится остерегающим примером для остальных. Правда, полноценным удостоверением такой значок не является, и в случае серьезной сделки твою личность проверят у представителя группировки, чью эмблему ты предъявил. Понятное дело, что гипердрайв стоимостью в несколько десятков тысяч был достаточно серьезной причиной для проверки.
— Хм-м, вы понимаете, что я сейчас наведу справки? — ожидаемо спросил Уотто. — Как вас называть?
— На Татуине меня знают как Потрошителя, — я широко улыбнулся едва не навернувшемуся от такой новости торговцу.
— Кхм, подождите минутку, пока я проверю, — взял себя в руки Уотто. Все же на Татуине живет и дела проворачивает, к тому же этот летающий толстяк не так уж и безобиден сам по себе, как это может показаться. — Вы пока осмотритесь, может, вас что-то еще заинтересует?
Буквально через пару минут Уотто снова подлетел ко мне, и его тон был крайне вежливым и уважительным. Еще бы, злить головореза с моей репутацией даже Джабба не станет.
— Уважаемый, гипердрайв зарезервирован за вами, и я сделал скидку, как вы и просили. Могу я вам предложить что-то еще?
— Можете, — кивнул я. — Вот по этому списку соберите детали с нормальным остаточным ресурсом, — я протянул ему список Энакина.
Уотто пробежал глазами по списку, на несколько секунд задумался, а потом спросил с хитрым прищуром:
— Значит, малыш Энакин все же решился участвовать в Бунта-Ив, да еще и на своем каре? А вы, наверное ему в этом помогаете? Ваше дело, но должен сказать, что пока Энакин не то что не выиграл ни одной гонки, но даже до финиша доходил очень редко.
— Вот как? — я заинтересовано поднял бровь. — А в чем причина: Энакин плохой гонщик или ему давали плохую технику?
— Ну-у, откровенно говоря, кары Энакину доставались действительно не самые лучшие, выиграть на таких почти нереально, но вот до финиша дойти легко. Проблема в том, что Энакин играет честно, а вот другие гонщики — убежденные сторонники грязной игры.
— И фаворит этой гонки, Себульба, самый рьяный из них? — я мягко улыбнулся, и от моей улыбки Уотто передернуло.
— Он главный недруг Эникина, ведь тот при всех обвинил дага в том, что без грязных приемов Себульбе не выиграть даже у гаморреанца, — Уотто развел руками. — Вот с тех пор Себульба откровенно пытается убить Энакина во время гонок. В последний раз мальчик чудом сумел выжить и спасти кар, большую его часть. Если бы не статус раба, то Себульба уже давно убил бы Энакина при встрече на улице.
— Надо же… — мягко произнес я. — Надо будет обязательно побеседовать с дагом насчет преимуществ честной игры.
— Если вы убьете Себульбу перед гонкой, то хатты точно объявят награду за вашу голову, — немного нервно предупредил меня Уотто.
— А зачем мне его убивать? — искренне удивился я. — Я собираюсь с ним именно побеседовать.
— М-м-м… Дело в том, что Себульба, как и все даги, самоуверен, нагл и вспыльчив, а несколько побед подряд на Бунта-Ив и последовавшие за этим почести в определенной мере исказили его восприятие реальности, — уклончиво ответил Уотто.
— Это с ним просто разговаривали неправильно, — я усмехнулся, отчего тойдарианец подавился воздухом, надо полагать, опять-таки от моей доброй и всепрощающей улыбки. — Я вот как раз умею правильно беседовать с такими типами, даже пальцем к ним не прикасаясь и не угрожая оружием.
— Будет любопытно на это взглянуть, — ухмыльнулся Уотто. — Вот запчасти по списку, что-то еще?
— Хм-м… А тускены устраивают засады на участников гонки?— вспомнилась одна из деталей канона.
— Устраивают, их для этого специально нанимают сами гонщики, чтобы те стреляли по соперникам. Но дикари, не будучи идиотами, на встречи посылают разных представителей, а контракт берут на все племя, поэтому и палят во всех без разбору, будучи полностью правыми. На Бунта-Ив они устраиваются на одном и том же месте, сначала их оттуда гоняли и пытались делать на них засады, но потом хатты решили, что это придает гонкам дополнительную зрелищность, — объяснил Уотто.
— Тогда мне понадобится еще и вот это, — я продиктовал короткий список, в конце которого Уотто ухмыльнулся и подмигнул мне:
— Не любите случайностей?
— Скорее, предпочитаю предотвращать те, которые могу предвидеть заранее, — я улыбнулся в ответ. — Отправьте все это в дом Скайуокеров и подскажите мне, где сейчас можно найти рукожопа по имени Себульба?
Заржав, как жеребец, Уотто объяснил, где искать дага. Обычно тот сидел в недорогих забегаловках со своими прихлебателями. Поблагодарив тойдарианца, я отправился на поиски. По закону подлости даг оказался в самой дальней от магазина Уотто тошниловке. А прогулка под солнцами не добавила мне благодушия, и к моменту встречи я был несколько раздражен.
Увидев дага, я подошел к его столику. Тот прервал разговор и недовольно посмотрел на меня:
— Чего тебе надо? — наглым тоном спросил Себульба.
— Ты Себульба? — выдерживая спокойный тон, ответил я, хотя желание отрихтовать рожу этому засранцу появилось. Себульба внимательно меня осмотрел, отчего я сначала подумал, что получится поговорить спокойно, но после первых же слов придурка стало ясно, что дегенерат слов не понимает.
— Да, я Себульба, а ты банта пуудо и можешь валить отсюда к своим родичам-дерьмоедам, — вдобавок к словам он еще и плюнул мне на сапоги.
Убью скотину! Такое ничтожество что-то вякнуло насчет моих родичей? Да я же его заставлю собственные кишки жрать. Оставшийся невозмутимым дальний уголок сознания отметил, что, скорее всего, даг оказался обманут моими неказистыми пончо и шляпой, а дорогие сапоги со штанами в пыли и выглядят такими же тряпками. К тому же я еще и оружие по привычке ношу скрытно. Но честно говоря, мне плевать, никто этого урода за язык не тянул, и за базар ему придется ответить по полной. Хотя убивать его прямо сейчас не стоит — неохота ругаться потом с Джаббой по поводу упущенной прибыли.
Криво усмехнувшись, я мягко переспросил смертника:
— Как ты меня назвал? Или мне показалось?
Себульба радостно влетел в ловушку:
— Я назвал тебя банта пуудо, ты, дефективный выродок тупой шлюхи, — и выплеснул мне в лицо похлебку, которую до того ел и от которой я увернулся.
В следующее мгновение дегенерат схватился за горло, зависнув над столом. Стоя в характерной позе с вытянутой рукой, я спросил дебила:
— А теперь назови мне хоть одну причину, по которой я не должен разорвать тебя на куски?
— Эй, отпусти его, а не то мы тебя пристрелим! — вякнули прихлебатели дага, вскакивая из-за стола и пытаясь вытащить бластеры. До их обдолбанных мозгов только сейчас дошло, что их покровителя обижают, но пока не дошло, что надо валить. И уже не дойдет.
Взмах моей левой руки — и они отправились в полет, финишировав с громким треском в ближайшей стене. Проследив, как бесчувственные тела сползли на пол, я повернулся к Себульбе.
— За то, что ты сказал, обычаи моей родины требуют пытать тебя долго и мучительно, но я не хочу тратить время на такую падаль, как ты. — Себульба даже перестал дергаться, глядя на меня с надеждой, но следующая моя фраза заставила дергаться его еще сильнее, протестующе хрипя. — Поэтому я всего-навсего вырву твой поганый язык.
В этот момент ко мне подбежал хозяин заведения, таща с собой коммуникатор.
— Уважаемый, не убивайте Себульбу, с вами хочет поговорить великий Джабба Хатт. — С этими словами он включил коммуникатор, над которым показалась голограмма хатта.
— Здравствуй, Джабба Хатт, — я приветственно кивнул этой умной сволочи.
— Здравствуй и ты, Потрошитель, — довольно благодушно ответил хатт. — Что это ты не поделил с Себульбой?
Когда хатт назвал мое татуинское прозвище приободрившийся было даг выпучил глаза, с шоком и недоверием смотря на меня.
— Представляешь, уважаемый Джабба, не успел я подойти к этому куску дерьма, чтобы кое о чем поговорить, как этот ублюдок оскорбил сначала меня, а потом моих родичей, в конце вообще назвав мою мать тупой шлюхой. — От таких новостей Джабба даже позабыл в очередной раз затянуться кальяном.
— И он еще жив? — с удивлением спросил хатт.
— По обычаям моего народа, я теперь должен подвергнуть его длительным пыткам, но я не хочу возиться с таким дерьмом, — пожал я плечами. — Поэтому я вырву его поганый язык и оторву яйца, чтобы если он выживет, то не смог бы породить таких же имбецилов.
Тут со стороны дага, наконец в полной мере понявшего, КОМУ и ЧТО он сказал, и то, что я действительно сделаю обещанное, хотя бы для поддержания своей репутации на Татуине, послышался какой-то всхлип и донеслась волна вони — Себульба тряпкой висел в моем захвате, а под ним расплывалась вонючая лужа.
— Тьфу ты, вот же пакость, — проворчал я, отбрасывая дага в дальний от выхода угол. Нет, сбежать у него все равно не выйдет, но бегать за ним по такой жаре?
— Х-ха, неужели у этого задаваки нервы не выдержали? — притворно удивился Джабба и захохотал. Отсмеявшись, он мгновенно посерьезнел и холодно на меня взглянул. — Я понимаю, что ты хочешь наказать его прямо сейчас, но завтра Бунта-Ив, на которую многие придут, чтобы посмотреть и на этого червя. Если ты убьешь сейчас, то я не получу часть этих денег. Может быть, ты согласишься подождать со своей местью, а я подарю тебе за взаимопонимание, скажем… сорок тысяч?
