Ветер и крылья - 3

С другой стороны, к любовникам в карете не поездишь.

Так что верховой ездой эданна не пренебрегала, но предпочитала ездить не напрямик, а по дорогам. Мало ли что?

— А все ж?

— Сегодня объедем ближайшие постоялые дворы и расспросим, — принял решение Бернардо. — А там посмотрим, где ее искать.

Стражники не возражали.

Эданна там... знаете, своя шкура дороже, а ее... все в руках Господа Бога! Будет он милостив, так жива эданна будет, а нет — моли, не моли... не жалко?

Знаете а не жалко.

Достала эданна Сусанна весь СибЛевран своими капризами и истериками. Вот и не рвались стражники на подвиги. Дана — дело другое, она своя, а за всякую наволочь пришлую жилы рвать...

Сказал командир — в трактир?!

Будет исполнено!

А что дану Марку говорить, так потом решим! После... утром!

* * *

— Дана Адриенна, мне точно ничего не надо знать?

Дан Рокко только что расспросил лекаря о повреждениях даны, но ничего страшного не услышал. Запястья Адриенна ему предусмотрительно не показала, нацепив рубашку с длинными рукавами и кружевными манжетами, а остальное...

Синяки ссадины, шишка на голове.

Покой в течение трех-четырех дней... лучше бы дней десять, но если дану к кровати привязывать, она, наверное, будет против?

Да, лекарь наезжал в СибЛевран уже не первый раз, и прекрасно представлял характер пациентки.

Дан Рокко вроде бы и успокоился, но.... Свербело!

Вот как хотите, что хотите... свербело! Словно зуб болит... и не уснешь, и не поймешь, который, и болит же, поганец! А дана...

Адриенна поудобнее устроилась в подушках.

Сейчас, когда не надо было таскать трупы, не надо было драться, не надо было добираться до дома хоть ползком, сейчас и навалилась усталость. И голова заболела, и каждый синяк ощущался втрое...

Уснуть бы...

— Дан Рокко, вы снотворным не поделитесь?

— Поделюсь, дана. Дан Марк уже спит...

— Вот и хорошо. А то поехал бы эту гадину искать...

— А ее не стоит искать? — дан Рокко смотрел серьезно, испытующе. Адриенна не хотела ему лгать, но тут — пришлось. Выбора нет...

— На мой взгляд — не стоит. Небось, опять по мужикам пошла, но как это отцу скажешь?

Это полностью совпадало и с мыслями самого дана Рокко.

— Никак, дана Риен. Хоть бы обошлось...

— Честно? А я мечтаю, чтобы она нашла себе хоть кого и сбежала от отца, — созналась Адриенна, начиная готовить подходящую версию. Пусть лучше отец бесится, а не горюет...

— Думаете, такое возможно?

— Смотря, что ей предложат. Если дан побогаче, или купец... что ее тут держит? Детей у них нет, Леонардо умер, СибЛевран она не получит ни при каком раскладе, а отца и не любила никогда. Он ей дОлжный уровень жизни не обеспечивает, вот...

Дан Рокко был в курсе, так что кивнул.

— Дана Риен, я схожу, принесу вам подогретое вино. И снотворное...

— Благодарю вас, дан Рокко.

— Лекарь сказал — можно. Но служанка пусть все равно с вами поспит.

— Хорошо, дан Рокко.

Адриенна честно выпила принесенное, завалилась в подушки и уснула почти сразу. А за ней уснула на кушетке рядом с госпожой и служанка. Впрочем, спала она чутко и готова была помочь дане Риен по первому зову.

Не понадобилось.

Утром Адриенна проснулась бодрая и веселая. За окном так же кружила метель, делая поиски весьма и весьма сомнительными, метался по замку дан Марк, читал в часовне над погибшими падре Санто...

Адриенна подумала, что правильно она поступила.

Мало еще эданне... две невинных души, по ее милости... ладно, она позаботится об их семьях. А пока...

Пока пусть поищут. Ей — не жалко.

Глава 10

Мия (столица)

— Кто на этот раз?

— Священник, племяшка.

— Опять кого-то поимели в храме в непристойной позе? — ехидно поинтересовалась Мия.

— Не надо этой вульгарности, тебе она не идет, — погрозил пальцем дядя.

Мия ехидно фыркнула.

— Допустим... а убивать?

— Убивать надо со вкусом. Хорошим...

Девушка рассмеялась, делаясь неотразимо хорошенькой.

— Так кто на это раз и сколько?

— Падре Норберто Ваккаро. Шесть тысяч лоринов.

Джакомо неплохо знал Мию. Но возмущение на ее лице прочел неправильно. То есть девушка успела спохватиться раньше, чем дядя сообразил...

— Всего!? Ограбили!!!

Джакомо привычно расслабился. А, ну это... это дело такое. Должны же у Мии быть и недостатки? Девочка умна, рассудительна, хладнокровна, берется за любую работу, но — скуповата. Даже не так... на Феретти она деньги тратит, но заработать их пытается на всем. И побольше, побольше....

Деньги для нее не цель в жизни, но определенно, важная ее часть.

Хорошо, что мысли Мии он не читал. А были они короткими.

Падре. Норберто. Ваккаро. Не отдам! Кровью, твари, умоетесь!!!

Джакомо это было невдомек, он торговался.

— Детка, это заказ от кардинала.

— Какого? Санторо?

— Нет. Кардинал Леонцио Басси.

Мия прищурилась. Нет, такого она нее помнила...

— Дядя, рассказывайте! Я же должна знать, по какому поводу работаю?

Вот, и это тоже недостаток. Нет бы сказать — хорошо, и отправиться на дело. А Мие надо все знать...

Впрочем, убийца по кличке 'Удав' ворчал не всерьез. Понятно же, девочка должна знать все, что нужно для работы. Сложной работы, между прочим. Серьезной...

— Тут сложная ситуация, детка. Даже не знаю, как начать.

— С начала. Чем кардиналу помешал обычный падре? Несопоставимые ведь величины?

— Верно, Миечка. Падре Ваккаро человек достаточно своеобразный, он опекает несколько богоугодных заведений. Богадельня для стариков, сиротский дом, лазарет...

Мия кивнула.

Она сама жертвовала на все три заведения, и щедро. Твердо зная, что падре кристально честный человек и к рукам у него ничего не прилипнет. Сказано — на богадельню, значит, туда и потрачено будет.

И точно знала, так поступали многие. Падре Ваккаро был на редкость порядочным человеком, хоть ты его как проверяй! И проверяли же! Мия и сама... ну, это не суть важно. Главное — убедилась.

— Кардиналу-то что от богадельни нужно? Или ему в лазарете что-то недолечили?

Джакомо фыркнул.

— Нет. Все намного проще. Падре Ваккаро — человек честный...

— И что? Его за честность убивать? Так ведь озвереешь всех честных-то резать, они даже в церкви встречаются!

— Не будь циничной.

— Дядя!

— А так — да. Именно, что за честность. Кардинал Басси получил свой пост не так давно, ну и.... израсходовал некоторые суммы на взятки, на подкупы... все же перевестись в столицу денег стоит...

— Ага, — покивала Мия. — Ну раз уж не цинично... ему захотелось восполнить утраченное, и он не нашел ничего лучше, чем поживиться пожертвованиями в адрес падре Ваккаро?

— Практически...

— То есть — да?

— Именно. Падре Ваккаро хоть и честен, но не дурак, он заметил недостачу...

— Крупную?

— Эммм...

— Дядя, я к тому, что может, нам процент потребовать?

— Там не так много. Всего двенадцать тысяч лоринов...

— Ага, а почему мне так мало?

— Нам он предложил восемь. За паршивого падре,, который ходит везде без охраны...

— Хм... тогда почему так много?

Джакомо задумался.

— Мия... это святой отец. И обставлено все должно быть, как несчастный случай.

Мия нахмурилась.

— Дядя, от этого дела воняет.

— Ты отказываешься?

— Вот еще! Но... какие у нас сроки?

— Три дня.

— Три. Дня?!

— Потом падре Ваккаро отправится к кардиналу Санторо, и с кардинала Басси снимут шкурку устричной раковиной. Не люблю Санторо, но дисциплина у него железная....

— Ага, попробуй, не поделись, — проворчала Мия. — Дядя, это дело все равно воняет! Зверски!

— И что ты предлагаешь?

— Сутки мне на разведку. А вы поговорите с вашим крылато-жужжащим другом.

— Мия!

— Дядя, вляпаемся — не расхлебаем. Сами знаете, кардинал Санторо голубиной кротостью не отличается. А судьба Осьминога вам не памятна?

Джакомо поежился.

Памятна, а то нет? Потом территорию Осьминога поделили Комар, Леопард и Кукловод, но такое не забывается быстро...

Даже не чья-то смерть,, сдох тот Осьминог — и ладно. А вот чувство собственной беспомощности... это страшно. И преотлично врезается в память.

— Вряд ли король вмешается в это дело.

Мия прищурилась.

— Дядя, зовите меня дурой, но... вы сумму пожертвований прикинули? И заимствований?

Джакомо с уважением поглядел на племянницу.

— Нет. Но тысяч двенадцать...

— При том, что Лаццо зарабатывают ну пусть тысяч двадцать — тридцать в ГОД!? Дядя, а это просто пожертвования, которые выгреб жадный придурок.... За сколько они накопились?

Джакомо треснул себя по лбу так, что звон пошел.

— Мия, я недоумок!

— Что вы, дядя, не стоит к себе так строго...

— Выдеру.

— Пф-ффффф. Так кто же у нас жертвует такие суммы на благие дела? А, дядя? Подозреваю, что кардинал Санторо-то в курсе, а вот кардинал Басси рано обрадовался?

Джакомо подхватился из кресла.

— Я к Комару. Мия, ты...

— Я тоже схожу на разведку, — кивнула Мия. — Завтра утром поговорим.

— Да, хорошо.

Дан Джакомо вылетел за дверь.

И только когда застучали копыта по мостовой, когда Мия убедилась, что дядя уехал, и даже рукой ему в окно помахала, она позволила себе рухнуть в кресло. И — расслабилась.

Со стороны это выглядело жутковато.

Мию била дрожь, сводило мышцы лица...

— Сестричка!!!

Зачем-то явившаяся в кабинет Серена, обнаружила Мию в таком состоянии, но орать и звать на помощь не стала. Вместо этого налила в кубок вина — и поднесла к губам старшей сестры.

— Пей!

Мия кое-как попробовала справиться с собой.

Глоток, второй...

— Ф-фууу... отпустило. Спасибо, Рени.

— Что это с тобой такое?

— С дядей поговорила, — сил врать у Мии не было.

— О чем? — тут же насторожилась сестренка.

— Это личное.

— Не о замужестве? — насторожилась Серена.

Мия подняла на нее глаза.

— Нет. А что?

И сообразила. Действительно, а — что? Ей пятнадцать, Серене двенадцать, девочка в возраст входит, на мужчин заглядывается... а в благородных семьях замуж принято выдавать по старшинству. Женить-то можно в любом порядке, были бы мальчишки не против,, тут хоть старшего первым, хоть младшего. А вот девушек выдают замуж по старшинству... стараются. Как обычай...

Сначала выходит замуж старшая сестра, потом младшая...

Мия даже не помолвлена пока... она и не собирается, но откуда это знать малявке? Даже и не малявке уже...

Двенадцать лет -в крестьянских семьях уже выдали б замуж...

Крови у Серены пошли, голова начала в ту сторону работать...

— Ну... я...

Мия выдохнула.

Ах, как бы ей хотелось бежать сейчас к падре Ваккаро! Но — нет! С ним она поговорит позднее, ночью. А сейчас...

У нее брат и две сестры. Они — последние Феретти... Джакомо тоже считается, но продолжать род — им. И вообще... для чего Мия все это делает? Да для сестренок! Они в курсе, кстати, что у них хорошее приданое, правда думают, это Лаццо выделили... но это уж Мия попросила Джакомо об услуге. Какие-то вещи им знать попросту рано.

Если между родными и работой выбирать все время работу — будет плохо ... Мия понимала это преотлично. И возраст не мешал.

Жизнь — хрупкая штука, кому это и знать, как не ей? Сегодня ты смеешься, бегаешь, строишь планы, а завтра ужен лежишь в домовине. И работа останется, и найдется тот, кто ее доделает. И мир не рухнет.

А еще останутся твои родные и близкие. И вот им-то тебя никто! Никогда! Не заменит!

Что важнее? Что главное, что второстепенное? Каждый решает для себя, вот Мия и решила. И потянула сестренку к себе за руку.

— Рени, тебе кто-то нравится?

Сестренка кочевряжилась недолго. Минут через десять уговоров и обещаний, Мия таки услышала имя. И даже не удивилась.

— Дан Эмилио Делука.

— Детка, он же весь в шрамах! И страшный...

— Дура! — обиделась Серена.

Мия щелкнула ее по носу.

— Может быть. Но ты не стесняйся, рассказывай, какие у него глаза, какие губы, голос, улыбка...

Серена окончательно надулась,, но Мия не позволила ей уйти.

— Рени, если он тебе нравится... а ты ему?

— Он приходил несколько раз. В храм, на мессу...

— Так...

— Мия, ты не думай, он себе ничего такого не позволил. Честное слово!

— Верю, — согласилась Мия, которая твердо решила поговорить с даном Делука. Пока сама, не натравливая дядю, а то и говорить не с кем будет! Посмотрим, что там за фрукт такой... попробуем на вкус! А то наивной девочке голову кружить — много ума не надо!

— Мне кажется, я ему нравлюсь...

— Рени, если он тебе нравится, тогда я поговорю с дядей. Это же все не так просто, сама понимаешь...

— А ты?

Мия сделала скорбное лицо. Версия для сестер у нее уже давно была придумана.

— Ты видела,, что со мной творилось? Только что...

— Да.

— Вот... это после эпидемии. Замуж меня с таким не возьмут, но и в монастырь дядя отдавать не хочет, пожалел...

Рени смотрела сочувственно.

— А...

— А говорить никому нельзя. Мы ж не докажем, что это после эпидемии, а не порченая кровь, к примеру.

Девочка мгновенно прониклась и закивала головой.

— Да, конечно...

— Поэтому молчи. Мне замуж не выходить, глядишь, и твою свадебку сыграем...

За сестрой она приглядывала, если уж думать о порченной крови. И знала — Рени НЕ метаморф. Ни способностей у нее таких нет, ни задатков. Мия пробовала пару раз ее спровоцировать, но — бесполезно. Судя по запаху, по ощущениям самой Мии — обычный человек. А если так...

Пусть выходит замуж и будет счастлива.

Рассказать историю семьи ей, конечно, надо, мало ли в ком из потомства кровь проснется, но именно как сказку. И уж точно не говорить о способностях самой Мии.

— Ой, правда?

Мия поцеловала сестру в щеку.

— Слово.

— Миечка, ты чудо! Но неужели ты никак-никак...

— Ре-ни. Совесть поимей?

Серена надула губки и удрала.

Мия залпом допила вино и принялась переодеваться. Ее никто не должен узнать. А увидеть...

Она бы с радостью поговорила с падре Ваккаро в исповедальне, но есть подозрение, что за ним будут следить. Небось, кардинал Басси тоже не груши околачивает, есть у него свои люди в храме. Так что...

Придется потрудиться. Но ради хорошего человека — не жалко.

* * *

Что такое молитвенное бдение?

А вот то!

Храм, иконы, свечи, ты стоишь на коленях и молишься, молишься, молишься...Сегодня падре Ваккаро чувствовал в этом необходимость. Обычно, обращение к Творцу даровало его душе покой, но сегодня...

Он уже часа три молился, но слова забывались, молитвы коверкались... как-то все нескладно выходило! Не было в душе падре ни мира, ни покоя.

А вот кашель за спиной был.

Деликатный такой...

— Хм?

Падре аж подскочил на полметра и пребольно стукнулся коленкой.

— Охххх!!!

Мия лишний раз убедилась в крепости его веры. По храму аж звон пошел, она бы и покрепче выразилась, а падре не ругается... не богохульствует, не оскверняет святое место.