Книга 1. Кель'дорей.

Его собеседник, огромный демон со спрятанными за спиной кожистыми крыльями, издал угрожающий рык, показав огромные клыки. На его лице, так похожем на обтянутый бледной кожей человеческий череп , появилось выражение немыслимой ярости. В алых глазах вспыхнул огонь, а рога угрожающе уставились на насмешника, который не выказал никакой обеспокоенности. Невозможность причинить сородичу физический вред настолько глубоко сидела в телах натрезимов, что Зарелзар не поморщился, даже когда во взгляде Рамгаррота вспыхнули огоньки безумия.

-Ходят слухи, — раздался гулкий голос со стороны третьего натрезима, Гимразора, — Конечно же, со слов самого могучего Рамгаррота...что ему помешали хитроумные гоблины. Думаю, тебе нужно подбирать менее расчетливых оппонентов, Рамгаррот.

Теперь смех обоих натрезимов прозвучал в унисон.

-Неудачное совпадение событий, — рыкнул Рамгаррот, испытывая невыносимый стыд. От чувства, которое натрезим не испытывал тысячелетия, ему хотелось провалиться под землю. Проклятый Мал-Ганис раструбил о его позоре всем, кому ни лень. Кто еще из натрезимов знает? — лихорадочно думал демон, и постепенно приходил к выводу о том, что знают о его провале решительно все. Мал-Ганис никогда не был ему приятелем, и с радостью втоптал бы его в грязь копытами. Наверняка он даже интерпретировал все произошедшее так, чтобы как можно сильнее его опозорить.

-Все так говорят, — заметил Зарелзар, — Когда противник оказывает умнее их. Прискорбно, — с ложным сочувствием продолжил натрезим, — что переиграли тебя оказались способны те, кого мы раньше считали безмозглыми, — демоны вновь захохотали, но Рамгаррот прервал их исступленным воплем ярости.

-Заткните глотки, немедленно, — прошептал он, — Иначе Бальназар внезапно заинтересуется вашим точным местоположением в тот момент, когда целая свора адских гончих исчезла из своих клетей. Напомню, что такого шума Бальназар не поднимал уже давно — Лорд Архимонд приказал вести тайную подготовку вторжения, а вы едва ли не заявили о нем во все горло!

Двое натрезимов прекратили смеяться, припомнив о собственных прегрешениях.

-По крайней мере, мы хорошо заметаем следы, — переглянувшись с товарищем, буркнул Зарелзар.

-Не так хорошо, — откликнулся Рамгаррот, — Раз я знаю. А то, что известно мне, может стать известно и другим.

-Что ты хочешь, Рамгаррот? — спросил Зарелзар спокойно.

-Как ни странно, ничего, — неожиданно откликнулся Рамгаррот, — Единственное, что я хочу сейчас — это вырвать хребет этому эльфу, и раздавить его череп копытом.

-За чем дело стоит? — удивленно переспросил Гимразор, -Мы считали, что ты первым делом это и сделаешь.

-Я предпочитаю использовать голову, — рыкнул Рамгаррот, -Как инструмент мышления, а не крепостной таран, подобно какому-то инферналу! Мы, натрезимы — не безмозглые дуболомы, которых в Пылающем Легионе, что грязи.

-Значит, ты должен был уже понять, что интриги здесь не работают, — откликнулся Гимразор.

-Да, — кивнул Рамгаррот, -Эльфа придется устранять лично, каким бы ни было искушение оставаться в тени. Можете сколько угодно высмеивать моё решение, но я считаю, — с нажимом произнес натрезим, — Что он вносит хаос непредсказуемости, который угрожает нашей миссии на Азероте. И потому, — рыкнул натрезим с угрозой, — Он умрет от моей руки!

* * *

Мэвниар

Искривленная Пустота — эфирное измерение чистой магии, которое соединяет своим волшебством все известные миры. Оставаясь невидимой и непостижимой, она окружает все. Она не имеет размера или формы, неясна и хаотична. Её иногда называют тканью реальности — высшим планом, отражением которого на более грубых и материальных слоях бытия является магия. Среди существ, способных прокалывать ткань реальности, и путешествовать меж мирами, наиболее известны демоны. Сами они утверждают, что родились из энергии Искривленной Пустоты, и теперь используют её для защиты, и уничтожения. Ни один маг не может противостоять истинным воплощениям Искривленной Пустоты, не используя её же энергии — хаотические или божественные.

Необразованные селяне в затерянных в глубинке Лордерона деревнях верят, будто Искривленная Пустота начинается там — за небесным сводом, к которому прибиты огромными гвоздями звезды. На самом деле, дворфы и гномы давно доказали, что далеко за пределами Азерота находится лишь безвоздушное пространство, в котором движутся планеты, звезды, и иные небесные тела. Некоторые механико-магические телескопы в Стальгорне позволяют рассмотреть их настолько детально, что сомнения в теориях гномов ни у кого не остается. Гномы и другие расы, которым известно, что находится за пределами Азерота, до сих пор не утвердились на едином названии для этого пространства, которое звучало, то как "Великая Тьма Извне", то как "Запредельная Тьма". Я знал и другое название для этого явления, которое звучало, как "космос", но по понятным причинам его не озвучивал.

Об Искривленной Пустоте известно до прискорбного мало — пришлось признать мне. Даже несмотря на то, что её энергии я направлял и использовал в прикладных целях практически ежедневно, многие вопросы так и остались без ответа. Я плавал в многочисленных догадках, которые должны были как-то объяснить моё положение, но даже они никак не объясняли, что делать дальше. Возможно, мне могла бы помочь прояснить ситуацию последняя книга эредаров, но даже если бы её нашли, у меня вряд ли осталось бы время её перевести и осмыслить.

Что-то внутри меня менялось при каждом открытии канала в Искривленную Пустоту. Нечто внутри моего тела впитывало эту энергию, и стремительно распространялось по всему организму, подобно попавшим в питательную среду бактериям. Изменения, которые по какой-то причине сдерживались в течение долгого времени, обрушились на меня лавиной.

Канал в Искривленную Пустоту быстро превратился для меня из последнего оружия, в тонкую соломинку, через которую в задыхающийся организм поступали живительные крохи воздуха. Пока он был открыт, я благоденствовал. Пока он был закрыт — я словно передвигался под водой или в безвоздушном пространстве. Некоторое время я мог терпеть, задержав дыхание, но вряд ли я продержался бы дольше нескольких суток.

Подпитка обычной магией, разлитой по всему Азероту, уже ничего не решала. Несколько раз я просил Лину попробовать поделиться со мной энергией, но это было ничто. Хвала Свету, что эльфийка не заподозрила, что со мной происходит что-то не то, благо магический голод больше не отражался на моей внешности столь сильно. Самым же худшим было то, что обычная магия в какой-то момент стала для меня практически недоступна.

Резерв съежился так, что магическая оболочка моего тела стала совсем тонкой, и больше не увеличивалась. Обычный эльф в таком состоянии был бы уже мертв, однако я каким-то образом ходил, чувствуя себя относительно неплохо, балансируя на той грани, когда канал в Искривленную Пустоту открывается самостоятельно. Любое применение магии нарушило бы хрупкое равновесие, и сквозь невидимые преграды хлынул бы мощный поток потусторонней энергии.

Однако даже это было только начало. Самая большая ирония в моём положении заключалась в том, что если я погибну, то это произойдет не от отравления энергией Искривленной Пустоты, как я считал вначале, а от её отсутствия. Канал в Искривленную Пустоту имеет тенденцию терять стабильность, и разрушаться, а мне с каждым днем требуется открывать его все чаще и чаще. В какой-то момент мне станет не хватать энергии, даже если я буду открывать канал при первой же возможности. Мне оставалось лишь два пути: решить проблему стабильности канала — проблему, причину возникновения которой ни одна из полученных мною книг эредаров даже не рассматривала, или же погибнуть. Шансы погибнуть были всяко выше, тем более, что я не знал, выживу ли я, даже если смогу стабилизировать канал. Какая ирония: сидеть и гадать, от чего погибнешь: от отравления энергией Искривленной Пустотой, или от её отсутствия!

Сколько мне осталось? — порой задавал я себе такой вопрос — Сколько мне осталось до того момента, когда я не смогу находиться в обществе? Сколько осталось до того момента, когда мне не поможет уже ничто? Ответ напрашивался сам собой, и он не понравился бы никому. Три-четыре месяца — и мне придется покинуть Стальгорн. А там еще два-три года, и я узнаю, куда уходят души мертвых эльфов, даже не дожив до начала вторжения Пылающего Легиона на Азерот. Бесславная смерть, особенно для того, чьи похождения в рассказах дворфов обросли уже такими деталями, что даже Лину слушает их, развесив уши у костра.

* * *

На границах королевства глубинных дворфов

-Никогда не думала, что боюсь высоты. Как же отсюда далеко до земли! — сглотнув, произнесла Лину, отпрянув от перил, за которые её убедили заглянуть. Успокоив участившееся сердцебиение, она отняла ладошку от сердца, и замотала головой, отказываясь вновь к ним подходить. Миндалевидные глаза с широкой ярко-голубой, как чистое небо, радужкой с обидой уставились на борта дирижабля, о которые оперся другой эльф. Более высокий, нежели Лину, он, тем не менее, имел с ней определенное сходство правильностью черт лица. Отличался он, по большей части, более крупными скулами и более массивным, слегка вытянутым вперед подбородком. Перипетии последних лет оставили на эльфе по имени Мэвниар свой отпечаток, и черты лица стали какими-то другими — не теми, которыми он обладал, когда покинул Кель-Талас: став худыми, словно заострившимися. Брови приблизились друг к другу, словно хмурое выражение лица стало привычным эльфу , пусть даже на его губах иногда появлялась беспричинная улыбка, словно он вспоминал что-то веселое, или просто надсмехался над происходящим вокруг.

Прямые тускло-золотые волосы были небрежно зачесаны набок, необычно короткие, как для эльфа — впрочем, их обладатель все равно последнее время вел такой образ жизни, что теперь просто рад был тому, что не приходится заботиться о том, как бы не превратить роскошные волосы в длинные грязные патлы. Как с аналогичной задачей справилась эльфийка, было выше его понимания, но её длинные каштановые волосы шелковистой волной опускались до самых плеч, служа безусловным украшением их хозяйке.

-Понимаю, — кивнул я, и еще раз глянул вниз — туда, где белые облака закрывали от моего взора землю, -Я тоже на этом попался, когда первый раз спрыгнул с дирижабля, чтобы полетать левитацией. Ты просто не представляешь себе это ощущение, когда под ногами совершенно исчезает опора, и ты смотришь вниз, и понимаешь, насколько же долго придется лететь до земли. Дух захватывает.

Глаза эльфийки расширились от ужаса, когда она представила в своём воображении эту картину.

-Думаю, я бы никогда на такое не решилась, — призналась она.

-Меня тогда никто особо не спрашивал, — уверил я её, -Просто нам на хвост сел гоблин на... летательном аппарате, — нашел я подходящие слова, — И поджег дирижабль. Пришлось прыгать, чтобы сделать ему укорот, вот только возвращаться было уже некуда. Представляешь себе: я прикончил того гоблина, разворачиваюсь обратно, и вижу, как наш дирижабль медленно кренится к земле! Тогда я отменил заклинание левитации, и просто падал, пока не приблизился к земле достаточно, чтобы замедлить падение и безопасно приземлиться.

-Это нечто невероятное, — выразила своё мнение Лину, затаившая во время рассказа дыхание, -Я никогда не слышала о том, чтобы кто-то попадал в такую историю.

-Это еще что, — рассмеялся я, — Но самое смешное тут было то, что приземлился я в итоге как раз в той деревне троллей, где мы встретились.

Глаза Лину сравнялись по своим размерам с плошками, когда она поняла, что вся эта история происходила буквально у неё на глазах.

-Говоришь — попал в историю? — спросил я, — Я тогда, помимо этого, почти попал в котел троллей — причем в самом, что ни на есть буквальном смысле! Он был от меня на таком же расстоянии, как ты сейчас. И вокруг было троллей — видимо-невидимо! Не знаю, правда, кто кому больше удивился: я — им, или они — мне? Все же, не каждый день эльфы прямо на голову падают.

-Жуть, — рассмеялась эльфийка, — Как же ты выжил? Ведь дело было, кажется, совсем плохо?

-Я тоже так думал, — согласился я, -Я очнулся уже в палатке местного шамана, и догадайся, почему? Старый людоед наврал своим соплеменникам о том, что я болею, и моё мясо нельзя есть, а сам собирался замариновать меня про запас лично для себя, — сказал я, несколько изменив события.

-Вот же сволочь! — возмутилась Лину коварством тролля.

-Жадина, да? — хитро спросил я.

-Нет, — рассмеялась волшебница, поняв, куда я клоню, -Просто сволочь.

-Он тебя, кстати, увидел с помощью дальнезрения, — добавил я, — Ты так очаровательно хмурилась, когда у тебя заклинание невидимости слетело.

Эльфийка бросила на меня пораженный взгляд, и раскрыла рот, внезапно поняв, что в тот момент кто-то её хорошо видел.

-Что было дальше, ты и сама знаешь, — закруглился я, — Ты начала кидаться огненными шарами, я освободился, и вызвал водяного элементаля. А там и остальные поспели.

-Так вот отчего там были такие лужи! Элементаль! — догадалась волшебница, -Да уж. Просто дух захватывает от того, в какой истории я оказалась, и что как-то осталась после всего этого в живых, — призналась она, -Впрочем, я спрашивала Карадина, и он сказал, что "вот это — еще ничего, а до этого было и правда, тяжко". Он просто кладезь разных историй!

-Не спорю, — согласился я, припомнив все перипетии нашего похода.

-К Среброкинсу я подходить не стала, — заметила эльфийка, — Какой-то у него все время ехидный взгляд, когда он на меня смотрит. Впрочем, у меня все равно сложилось такое впечатление, будто у вас тоже были вместе какие-то дела.

Я пожал плечами, не найдя, что ответить. Пожалуй, можно было рассказать о нюансах нашей первой встречи со Среброкинсом. Среброкинс, правда, мне это не простит: уж больно нюансы эти были... щепетильными и вредными для авторитета его зеленого высокопревосходительства. Интересно, что скажет эльфийка, если узнает о том, как он размахивал у меня перед носом зажженным динамитом, а я в ответ вызвал элементаля, который хорошо повозил гоблина мордой по грязи.

Некоторое время эльфийка молчала, смотря куда-то вдаль.

-Вот так, живешь и думаешь, что самое важное в жизни — это доказать каким-то дуракам, что серая руда не вызывает всплески энергии Искривленной Пустоты, — пробормотала она, погрустнев, — А вокруг происходит такое, что тебе даже и не снилось.

-Это как-то повлияет на диссертацию? — усмехнулся я.

-Да к демонам эту диссертацию, — отмахнулась эльфийка, — То есть, я диссертацию все равно доделаю, раз взялась. Просто для себя. В Даларан я уже, наверное, не вернусь. Не знаю, честно говоря, что я там забыла.

-Вообще без какого-то плана жить нельзя, — поднял я бровь.

-Да, — вздохнула Лину, — Похоже, в итоге мне придется возвращаться в Кель-Талас. Ты ведь будешь когда-нибудь в Сильвергарде?

-Не знаю. Вряд ли в ближайшие десять-пятнадцать лет, — покачал я головой. Сейчас, когда Реликвариум открыл на меня сезон охоты, возвращение на родину смерти подобно. Думаю, если я не сложу голову в ближайшие годы, то в Сильвергарде я, все-таки побываю. Вот только разрешение на визит испрашивать будет уже не у кого.