Книга 1. Кель'дорей.

Попытки же многих людей, несмотря ни на что, надсмехаться над эльфами капитан понимал, как напускную браваду, желание бросить вызов, или просто зависть. Так или иначе, так говорил ему весь его опыт общения с насмешниками.

Впрочем, он признавал, что не похоже, чтобы кто-то еще, кроме людей, относился к эльфам с таким пиететом. Дварфы, например, относятся к ним с некоторым недоверием, которое не распространяется, однако, на статных эльфийских красавиц. По слухам, горные воители испытывают при одном их виде поразительное воодушевление. Насчет гномов капитан точно ничего не знал, но подозревал, что вряд ли они далеко ушли от своих двоюродных братьев дворфов.

О троллях и речи не идет: говорят, что столкнись эльф и тролль — быть драке до крови.

В общем, многое из того, что касается отношения к эльфам — весьма неоднозначно. Хотя, одно можно сказать совершенно точно — на случайно встреченного каэльдорея наверняка будут глазеть.

Вот и сейчас, все забыли о мосте, и во все глаза уставились на редкое в здешних краях явление — каэльдорея, прямиком из волшебных земель Кель-Таласа. Тот же, не обращая на взгляды особого внимания, подошел к мосту, и... просто пошел по воде, которая словно вспучилась бурунами под его ногами. Во всеобщей тишине эльф перешел на другой берег, и поприветствовал всех.

Увиденное зрелище, надо сказать, проняло даже видавших виды солдат, сопровождавших принца и дочь адмирала Праудмура. Вокруг эльфа почти сразу же образовалась толпа любопытствующих.

Принц Артас, протиснувшись в передние ряды, разглядывал первого эльфа, увиденного им в жизни так близко. Эльф был очень похож на картины и описания, изображавшие их, и от этого немного казался выходцем из сказок. Принц вдруг почувствовал себя совсем неуклюжим, простым, но зато — настоящим, из плоти и крови.

Всеобщее воодушевление захватило и Джайну. Не имея возможности и желания пробиваться сквозь толпу, она, однако, попыталась забраться повыше, чтобы лучше все видеть. Путешественник же, тем временем, пытался ответить на все вопросы.

-Мост? А здесь что, должен был быть мост? Даже не знал, — если бы кто внимательно прислушался к голосу эльфа, то услышал бы тщательно скрываемую иронию, но этого, к счастью, никто не заметил.

-Куда двигаетесь? — неожиданно спросил он.

-В Даларан? По какому делу? О-о-о, ну надо же, — удивился он. — Дайте же мне их поприветствовать, будет очень невежливо не сделать это лично.

-Приветствую вас, ваше высочество, разрешите представиться — Мэвниар, простой маг из Кель-Таласа. Я желаю долгих лет здоровья вашему достойнейшему отцу, и верю, что вы непременно вырастите в превосходного паладина, а слава о ваших деяниях дойдет до самых далеких уголков земли, — сказал я длинноволосому пареньку, с сомнением оглядывавшему меня. Вероятно, говоря о славе паладина и великого воина, я задел какие-то струнки в его душе. Кажется, в это время Мурадин только приступил к обучению Артаса, причем тот сильно комплексовал по поводу своего навыка владением оружием, крайне посредственного в то время. Особенно на фоне Вариана Ринна, которого учили владеть мечом чуть ли не с младенчества.

-Приветствую вас, леди Праудмур, я чувствую в вас огромный потенциал — поклонился я маленькой светловолосой девочке, лет одиннадцати. При этом та улыбнулась, и опустила голову в крайнем смущении. Уже сейчас в ней можно было узнать одного из самых запоминающихся персонажей, знакомых мне еще по тому миру. Распущенные вьющиеся светло-русые волосы, загорелое лицо с изящными чертами лица, теплые голубые глаза — один в один уменьшенная копия будущего архимага Альянса, как с картинки. Да, она еще ребенок, но уже сейчас она имеет какую-то особую ауру. Что-то, вызывающее на инстинктивном уровне симпатию, дружелюбие, доверие, или желание защитить.

Внезапно я вспомнил, как буддийские монахи ищут своего Далай-Ламу, каждый из которых считается реинкарнацией бодхисаттвы — совершенного существа, что решил не уходить в нирвану, дабы заботиться о благе живущих. Спросите, как его ищут, и я отвечу — а по глазам. Они осматривают маленьких мальчиков, пока не находят того, кто обладает определенными признаками.

Так вот, внезапно я понял, что верю, что те монахи были правы в главном: если знать, что искать, то ответ можно увидеть в глазах.

Есть какая-то истина в том, что судьба многих людей была определена еще в пеленках. Взять того же Артаса: все его действия, планы, или решения уже были с высочайшей точностью предсказаны НерЗулом, и, наверняка, уже был приведен в действие механизм, что сведет все к тому результату, который нужен Королю-Личу.

Я же стоял и смотрел в глаза будущей архимагу, вот уже намного дольше, чем принято правилами этикета, и испытывал в душе непонятный трепет.

Меня спас от конфуза караванщик. Подойдя ко мне, он просительно произнес:

-Господин эльф, а вы случаем не можете... караван провести так, как сами через реку перешли? Уж очень не хочется караван разворачивать. Дорога больше времени займет, опять же.

-Конечно, могу, — улыбнулся я. Все вокруг возликовали. — Но я сделаю это только при одном условии: первой вместе со мной на мост войдет будущий архимаг, леди Праудмур. Это принесет ей удачу! — хотя кому-то, возможно, и не понравилась эта идея с точки зрения безопасности, но большинство возликовало. Теперь разумному меньшинству, как всегда, придется промолчать, а Джайне — идти вперед.

-Эта вода точно меня удержит? — с сомнением спросила девочка, опасливо попробовав водяную твердь, в глубине которой что-то перемещалось, бурлило, и циркулировало.

-Конечно, — ответил я, — Скажу по секрету, я не умею делать воду твердой. Там всего лишь сидит мой водяной элементаль, по спине которого мы и пройдем.

-Элементаль? — удивилась Джайна, — Размером с реку?

-Да. Он даже телегу выдержит спокойно. Я боюсь лишь того, что ему в самый неподходящий момент станет щекотно, и мы отправимся плавать, — пошутил я. Джайна несмело улыбнулась в ответ.

-Не бойся, — сказал я, осторожно взяв девочку за руку.

-Я ничего не боюсь, — сказала Джайна, и, крепче сжав мою ладонь, шагнула вперед.

Глава 9

Близ Даларана

-Принц Артас? — поразился комендант лагеря. Он едва успел принять ванну, когда к нему в дом буквально вбежал заместитель, и ему спешно сообщили поразительную новость: не кто иной, как сын короля Теренаса, внезапно появился прямо у ворот лагеря, и захотел все осмотреть.

В крайней спешке надевая мундир, комендант Ирмлер лихорадочно думал, чем же ему может грозить неожиданное внимание столь высокопоставленной персоны. Может быть, если принцу удастся угодить, то можно будет получить какие-то привилегии, если не сейчас, то в отдаленном будущем. Ведь однажды он станет королем, не скоро, конечно, но к моменту ухода в отставку благосклонность короля может помочь обеспечить безбедную старость.

В любом случае, проблемы юный принц мог устроить ему и прямо сейчас, а Ирмлер совсем не хотел лишаться скучной, но совсем не обременительной, службы. Комендант уже и не хотел быть командиром где-нибудь еще. Служба в лагере для интернированных... расслабляет. С каких-то пор, оркам стало безразлично решительно все. Иногда казалось, что для их охраны достаточно одного солдата с палкой, что будет их погонять, как пастух скот. Комендант уже и забыл, когда его работу как-то проверяли. За такой срок не мудрено подрастерять сноровку, ну, и может, позволить себе пару лишних вольностей, сделав службу чуть-чуть приятней.

Дисциплина, суровый распорядок жизни солдат и офицеров — все это сначала стало немного в тягость, а теперь и вовсе вспоминается, как дурной сон.

Не дай Бог, ему что-то не понравится, и меня переведут отсюда, — думал комендант, низко сгибаясь в поклоне перед юным принцем. Молодой, красивый блондин с длинными волосами в свои двенадцать лет напоминал обликом настоящего ангела, сошедшего на грешную землю. Рядом с ним стояла маленькая русоволосая девочка лет одиннадцати, ниже его на голову. Наметанный взгляд Ирмлера быстро определил в ней высокородную леди по одежде, и по тому, как она себя вела, стояла, смотрела вокруг. Опять же, она находилась рядом с принцем. Уже этих фактов было достаточно, чтобы вести себя с ней в высшей степени вежливо, пусть она и не была представлена принцем.

С виду, двое детей выглядели очень мило и безобидно. Тем не менее, опаска и осторожность коменданта заставили его буквально стелиться перед ними, и в первую очередь — перед принцем.

-Ваше высочество, какая... какая радость вас лицезреть! Я — скромный комендант этого лагеря для заключенных орков, капитан Ирмлер. Я буду просто счастлив помочь вам всем, что в моих силах. Можете мной располагать целиком и полностью.

-Я бы хотел посмотреть на орков, — сказал принц. Комендант еще раз поклонился.

-В таком случае я буду рад лично устроить для вас экскурсию по моему лагерю, — улыбнулся он, — Прошу, следуйте за мной, ваше высочество, прекрасная леди.

-Ты не говорил, что ведешь меня в лагерь для интернированных, — сказала Джайна Артасу.

-Ты разве не хочешь посмотреть на орков? — удивился он, — Это же такое приключение! Я видел в жизни одного единственного орка — Оргримма Думхаммера. Его провели по городу, кидая в него камни, а он даже не морщился. Ты не представляешь, какой он был огромный! Надеюсь, эти будут не хуже.

Джайна помолчала, после чего ответила:

-Как-то мне все равно это не нравится. Не уверена, что хочу их видеть.

-Хм, ну, если ты так не хочешь, то я один пойду, — помрачнел принц, — Жаль, одному на них смотреть мне будет скучновато.

-Если так, то тогда ладно, я тоже пойду, — в конце концов, согласилась девочка.

Комендант в сопровождении Артаса и Джайны подошел к двум солдатам, стоящим на карауле.

-Ваклер, Йобурн, за мной! — скомандовал комендант, — Держите оружие наготове! Ваша задача — обеспечивать безопасность наших гостей.

-Нам что-то там может грозить? — нахмурился принц. Комендант поспешил его успокоить.

-Что вы, ни в коем случае! Пока мы с вами, вам нечего бояться, — сказал комендант, решив слегка умолчать о том, что орки впали в настолько странную апатию, что не пошевелились бы, даже если бы им сунули в руки оружие. В таком состоянии они не напали бы ни на кого.

-Если вы желаете, — добавил Ирмлер, — То я могу заставить выстроиться всех орков перед вами.

-Да нет, не надо, я хотел посмотреть на орков в...ну... — замялся принц, пытаясь подобрать слова.

-А-а, в естественной среде? — догадался комендант. — Ну, что же, тогда мы просто зайдем в лагерь.

Первое, что отметил принц — это вонь. Месяцами не мытые, тела орков испускали отвратительное амбре, похожее на запах помоев и испражнений. Это заставило Артаса обходить по широкой дуге места скопления орков, и держаться подветренной стороны. Так запах становился хоть немного выносимым. Самих же орков совершенно не беспокоил ни запах, ни грязь, покрывавшая толстым слоем их тела.

Когда люди вошли, орки даже не повернули в их стороны головы. Кто-то из них апатично рассматривал пространство перед собой, мерно раскачиваясь на ногах. Кто-то просто лежал, не реагируя на внешние раздражители. Над лагерем стоял гнус. Мухи в обилии вились над орками, что не морщились, даже когда те ползали по их лицу.

-Они чем-то болеют? Они же не в себе? — спросила Джайна.

-Никто не знает, — поспешил ответить комендант, — Многие целители и маги пытались понять природу этой странной апатии орков. При этом не было выявлено никаких заболеваний, воздействия какой-либо магии, или проклятия.

— Я бы не удивился, будь это проклятие. Они это заслужили, — бросил Артас.

-Да, конечно, — закивал Ирмлер, радуясь возможности поддержать принца, — Тем более, что так даже удобнее, не правда ли? Можно не ожидать восстания, волнений. Они ведь обязательно кончатся резнёй, уж я-то этих тварей хорошо знаю.

-Это точно, — согласился Артас. Тут он приметил одного орка в небольшом отдалении от сородичей. Тот сидел, скрестив ноги и опустив голову, безразлично водя отросшими острыми черными когтями по песку. Но не это привлекло внимание принца — этот орк значительно отличался от остальных, габаритами приближаясь к тому самому Оргримму, которого принц видел один раз в жизни. Рост его был значительно выше двух метров, и, даже сидя, орк возвышался плечами над головой принца. Мышцы его плеч могли поспорить размерами с пушечными ядрами, а запястья — с ногами самого принца. Вблизи оказалось, что орк был, казалось, целиком покрыт многочисленными шрамами, отчего его кожа казалась изборожденной трещинами корой дерева. Орк был лысым, с мощными надбровными дугами и широкой челюстью. У него росла борода черного цвета, похожая больше на свалявшуюся шерсть, чем на волосы. Приглядевшись, принц заметил в его черных глазах какой-то красноватый отблеск. Его можно было заметить, лишь пристально посмотрев в глаза орку, и то, казалось, что этот огонек в глазах был лишь отблеском пламени костра, что уже давно потух.

-Вот этот будет побольше других, — заметил Артас.

-Да, — согласился комендант, — Если приглядеться, то у него в глазах, где-то в глубине, горит красный огонь. Не обращайте внимания на его устрашающий вид: орки с такими глазами всегда самые безразличные ко всему. Их не заставить двинуться с места, даже если избивать палками с утра до вечера. Они так и сидят, ни на что не реагируя. Только жрут, и больше ничего.

-Давайте подойдем поближе, — предложил Артас, и смело двинулся к орку, который не проявил никакого интереса к происходящему.

-Эй, ты, животное! Ты понимаешь человеческий язык? — спросил Артас у орка, который даже не пошевелился, услышав рядом с собой голос принца.

-Чудовище, скажи мне, сколько человек ты убил? — продолжил вопросы принц. — А? Сколько деревень ты сжег без всякой жалости? — по мере речи принца в движениях кистью руки орка появилась странная осмысленность. Принц продолжил задавать свои вопросы, которые комендант и его люди поддерживали одобрительными возгласами. Внезапно, орк приподнял голову, и посмотрел прямо в глаза принцу.

-А тебе ли спрашивать о милосердии или жестокости, человечий детеныш? — спросил орк, — За свою короткую жизнь ты вряд ли узнал об этих вещах достаточно, чтобы хотя бы отличить одно от другого. — Принц замер вместе со всеми, услышав ответ от пробудившегося орка.

-Может быть, ты еще скажешь, что убийство невинных — милосердное дело? — усмехнулся, наконец, принц, — От такого милосердия совесть уже не мучает?

-Зачем мне сотрясать воздух, повторяя свои слова дважды? — задумчиво спросил, казалось, самого себя, орк, — О раскаянии же тоже не тебе, детенышу, говорить, — внезапно орк замолк, казалось в трансе.

-Я до сих пор помню, каким сладким мне казался хруст костей подобных тебе детей под ногами. Как пьянили меня исступленные вопли невыносимой боли под ударами топора.... — от речи орка люди побледнели и отшатнулись, скривив лица в отвращении.

-Заткни свой поганый рот, мерзкое отродье! — крикнул Артас, замахнувшись рукой, и ударив орка со всей силы. Впрочем, тот удара уже даже не заметил, снова отрешенно уставившись на пыль под ногами.