Книга 1. Кель'дорей.

-Ну, тогда с остальным проблем не будет, — сказал Дагрин, — Буду тебя клинками махать учить, раз такое дело. Мечами, кинжалами, ножами там... думаю, тебе именно такими железками сподручнее будет. Ты как? Со мной в паре сейчас постоять не против? Посмотрю, что ты уже умеешь.

-Не против, — самоуверенно ответил я. Кое-какую военную подготовку Мэвниар проходил еще в Кель-Таласе, и, как и все стражники, регулярно тренировался несколько раз в неделю.

Взяв деревянные мечи, мы начали спарринг.

-Гм, все нормально, — задумчиво сказал Дагрин уже через полминуты, помогая мне подняться с земли.

Ну, что сказать? Пять секунд — ровно столько времени потребовалось Дагрину, чтобы меня условно убить. Из них — четыре секунды он на меня просто смотрел, изредка помахивая клинком, чтобы посмотреть на мою реакцию. На пятой он резко сблизился, отведя в сторону мой меч, и мощным ударом под бедро буквально выбил землю у меня из под ног. Еще через мгновение его меч уперся мне в грудь, обозначая смертельный удар. Да уж, жестким оказался дворф, не ожидал такого.

Думаю, таких, как я, в честном бою он может пачками есть на завтрак, обед, и ужин. С учетом того, что в настоящем бою дворф наверняка будет увешан защитными амулетами, как новогодняя елка — игрушками, против него у меня есть только один надежный прием — скастовать невидимость, и не отсвечивать. Щит маны тут мне особо не поможет. Сбить с ног, как сейчас, и пудовым молотом по голове. Железная схема. Я испытываю смутные сомнения в том, что я это переживу.

Вообще, все это еще раз намекает на нежелательность игры на чужом поле. Смысл драться с магом магией, а с воином — мечом? И, тем более, устраивать с ними поединки? Конечно, чувство собственного превосходства будет приятно согревать меня после схватки... если я выиграю. Больше плюсов я для себя не вижу.

-Ладно, — сказал, наконец, Дагрин, — Давай теперь поотрабатываем некоторые приемы. Покажу тебе, как меня атаковать. Сначала я буду защищаться, а потом ты.

-Хорошо, — ответил я, отряхнувшись.

-Позанимаемся немного, а потом пойдем в арсенал, — продолжил Дагрин, — Возьмем тебе боевое оружие по руке, и для тренировки кое-что. Завтра приходи в то же время. Будем тренироваться на манекенах. Покажу тебе пару приемчиков специально для тебя.

-Спасибо, Дагрин, ты настоящий друг, — ответил я.

-Для хорошего эльфа не жалко, — хохотнул дворф.

Глава 15

Я не ослышался? Варрин сказал слово "культ"?

Мы, то есть, я, Варрин, и Бейли, занимались сугубо мужским делом — обсуждали вечные вопросы за распитием пива. То есть, распивали пиво, в-основном, дворфы, а я больше разглагольствовал, вальяжно раскинувшись в кресле. Пока в их кружках пенилось пиво, дворфы не имели ничего против. Я же, встретив благодарных слушателей, был только рад поделиться своими мыслями. Когда разговор только начался, мы обменялись последними сплетнями и новостями, и Варрин неожиданно упомянул о некоем культе, последователи которого встречались по всему Азероту. Я насторожился, едва об этом услышал. Если верить моему знанию канона, примерно в это время Кел-Тузед должен был уже услышать зов НерЗула, и отправиться в Нортренд в его поисках. Король-Лич же, встретив КелТузеда, отправит его обратно в Лордерон, чтобы тот создал Культ Проклятых, тайную религиозную организацию, целью которой является подготовка Лордерона к вторжению Плети.

В такой ситуации слово "культ" вызывало не самые приятные ассоциации, и заставляло навострить уши. Правда, насторожившись в первый момент, вскоре я понял, что Варрин говорил о каком-то другом культе. Назывался он, в противоположность культу Проклятых — культом Всеблагих. Забавно, но оба предлагали своим последователям одно и то же: вечную жизнь после смерти. Я послушал краткое изложение идей культа из уст Варрина некоторое время, а потом расслабился. Скорее всего, между культами нет ничего общего.

-Они набирают в свои ряды самых разных людей, но в основном — разных нищих, бездомных, безработных, всяческих неудачников, — говорил Варрин. — Этот культ, кажется, пока не стремится заниматься чем-то еще, кроме как вербовкой новых членов.

-Так ведь, основная задача любого культа — увеличение своей численности, — заметил я. — Регулярно пополняющие ряды культа неофиты жертвуют деньги, и сами работают, чтобы привлечь еще больше людей. Причем, заметь, совершенно бесплатно. Это как колесо, которое на ходу, только пока катится вперед, — продолжил я рассуждать, — Каждый человек, присоединившийся к какой-либо секте, является частью этого круга, пока у него есть силы и деньги. Со временем он из него выпадает, попутно расставшись со здоровьем, а то и с жизнью. Ну и, само собой разумеется, со всеми деньгами или доходами, которые он получал в те годы, когда служил своим религиозным лидерам. Взамен же одного выбывшего придет еще двое.

-Странно,— удивился Бейли, — Раз все так, то откуда вообще берутся дураки, которые на это готовы повестись? — Эх, Бейли, счастливый ты дворф. Люди в том мире, откуда пришла моя человеческая половина сознания, жили... конечно, не более сложной жизнью, чем здесь, на Азероте. Но, несколько миллиардов человек населения на одной планете — вполне достаточная численность, чтобы для любого мыслимого и немыслимого явления можно было найти тысячу примеров, и сделать из них свои выводы.

-Этих дураков сколько угодно, Бейли, сколько угодно. Основная задача основателей культа — найти их, убедить вступить в организацию, и занять их работой так, чтобы они лишний раз мозгами пошевелить не могли. Они для этого выдумывают разнообразные лозунги, привлекающие всех тех людей, неудавшихся, разочарованных в жизни, заставляют их повторять эти лозунги другим, чтобы так привлечь еще больше паствы.

Под эти лозунги подводится соответствующая база, сочиняются какие-нибудь "священные тексты", цель которых двояка. Во-первых, они помогают неофитам как следует проникнуться идеями культа, дабы, уверовав глубже, быть способными заразить своей верой других. Вторая же задача этих текстов заключается в том, чтобы заставить последователей неустанно трудиться — чтобы меньше думали. А уж как руководство культа подведет своих членов к необходимости трудиться, это уж от них зависит. Вот и трудится паства, во имя светлого будущего, спасения, или еще чего-нибудь. Главное, чтобы цель достигнуть было невозможно.

-Ты рисуешь какую-то, совершенно ужасную картину, — нахмурился Варрин, — Получается, основатели культа — великие обманщики, измыслившие невероятную в своем размахе ложь?

-Именно так, — подтвердил я. — Причем, великие обманщики они настолько, что обманули самих себя. Чтобы заставить поверить в свою ложь остальных, им приходится и самих себя заставить в неё верить. В этом-то и кроется одно из самых замечательных противоречий таких сект: все они живут, лишь пока набирают новых членов. Вся их жизнь должна быть посвящена именно этому — колесо не падает, лишь пока крутится. Восприняв же свой бред всерьез, они начинают устраивать дискуссии с такими же безумцами, все более усложняя картину, пока колесо не остановит свой ход, и не упадет. Таков закономерный конец всех сект.

Лишь те, кому удается избежать этой ловушки, двигаются дальше, и я думаю, что чем сильнее секта, чем быстрее она набирает новых членов, тем легче в ней обнаруживается примитивизм провозглашаемых идей, даже не способный хоть немного замаскировать истинные цели секты — собрать больше паствы. Больше, как можно больше.

-Судя по всему, этой ловушки организаторы культа сумели избежать, — заметил Варрин, — У них есть последователи по всему Азероту: в Каз-Модане, в Штормграде. Особенно много их в Лордероне.

-Это значит, что руководители культа четко понимают, чем они занимаются, — ответил я. — Но это тоже ничего не меняет. Культ может двигаться вперед, только пока у него есть возможность увеличить количество прихожан. Этими прихожанами может стать лишь небольшая часть населения, и рано или поздно все они окажутся частью культа. Ему некуда будет расширяться, и он рассыплется, едва выдавит из прихожан все, что только можно. Даже у людей, поколения сменяются недостаточно быстро, чтобы предотвратить этот кризис. Свободной паствы уже не будет, и многочисленные члены культа будут вариться в собственном соку, пока вся организация не сгниет. Уж поверь мне на слово — если в организацию набирают всяких неудачников, то ничего хорошего из неё не выйдет. Они принципиально не способны создать нечто долговечное.

-Мда, — выразил свои мысли Варрин. — Не слишком-то ты хорошего мнения об этом культе. Но, погоди, — вдруг сказал дворф, — А что, если в культ не набирать, как ты говоришь, "всяких неудачников"?

-Принципиального отличия не будет, — предположил я, — Более-менее богатых людей культ будет доить помаленьку, и все. Пожертвования на благие цели, и тому подобное. Как у Церкви Света.

-Церковь Света? Ты чего, Мэвниар? — поразился Варрин, — С неё-то вон сколько пользы! Без этой церкви не было бы силы Света у паладинов и священников, а знаешь, как они бы подсобить могли с тем натрезимом?

-У меня иногда возникает вопрос, — задумчиво произнес я, — А нужна ли эта церковь, чтобы иметь возможность использовать силы Света?

-Э-э? — сказал Бейли, подавившись пивом.

-Я подозреваю, что те, кто основал эту Церковь Света, просто наткнулись на силы, древние, как сам космос. Об этой силе Света им не ведомо почти ничего, но это не мешает им использовать даруемые ей возможности в своих целях. Способы развития и углубления этой силы в себе, совершенствование качеств, которые способствуют установлению более глубокой связи с ней, больше напоминают некий активный поиск, нежели какое-то глупое поклонение. Это заставляет меня заподозрить, что сила Света имеет совершенно незначительную связь с провозглашаемыми Церковью Света идеями, всяческими призывами к молитвам, пожертвованиям, и тому подобной чепухе. Учитывая же такой маленький нюанс, что еще никто не обрел силу Света даже искренними молитвами, тайные методы инициации этой силой все больше и больше усугубляют у меня подозрения в том, что эта сила была просто закреплена во владении определенного сословия, а именно — жречества. Без силы Света, существование этого сословия держалось бы на тех же ниточках, как и у тех культов, о которых я говорил раньше. Некоторым культам, кстати, везет — правители понимают, что культы с помощью своих идей способны скреплять людей воедино, что делают их более управляемыми. К добру, или к худу — другой вопрос.

-Черт, Мэвниар, — выдохнул Варрин, — Я уже привык, что ты горазд на всякие кощунственные речи, но это для меня уже слишком. Не надо больше об этом говорить, а то чем дальше, тем страшнее становится. Ты, главное, не сболтни ничего такого перед жрецами и паладинами, мы-то с Бейли, еще ладно, а вот они живо тебя на костер отправят.

-Да, на меня, бывает, накатывает, — согласился я — Но, насчет культа: пусть кто-нибудь о нем узнает побольше. Такие культы часто могут являться прикрытием для чего-то еще, будь то контрабанда магических артефактов или занятие черной магией. Пусть понаблюдают, чем занимаются члены культа, выяснят, кто основатель культа, и откуда у него бурутся на все это деньги. Однозначно наткнетесь на что-нибудь нелицеприятное.

-Понятно, — сказал Варрин, а затем задумался, — Так ты говоришь, что этот культ может быть прикрытием занятий черной магией? Король Магни, вообще-то, очень внимательно готов выслушать любые мысли о черной магии, о демонах, и прочем. Да и Лига следы таких вещей очень активно ищет.

-Хм, — я задумался. Мне в голову пришла интересная мысль, а именно — узнать, как там поживает в Даларане Кел-Тузед. Нет, воистину — лень человеческая неистребима! Я — уже эльф, и все равно, почти целый год я занимался всяческой рутиной, вместо того, чтобы ненавязчиво порекомендовать Лиге Исследователей присмотреть за некоторыми ключевыми игроками. Повод наверняка я смог бы найти, как и скрыть свое труднообъяснимое знание будущих событий.

-Знаешь, Варрин, если короля Магни так интересует черная магия, причем, именно серьезная черная магия, то пусть его дворфы узнают в Даларане, не изгоняли ли они недавно кого-то из своих рядов за какие-то неэтичные опыты, или что-то вроде того. Вообще, узнайте, кто из магов был изгнан, и почему. Узнайте, с кем они поддерживают связь до сих пор, с кем дружат или дружили. Нужно уметь прослеживать нить. Если хотите найти черную магию, ищите черных магов, а черных магов ищите там, где самих магов больше всего — вот мое мнение. Надеюсь, ты донесешь мои слова, куда нужно.

-Обязательно, — серьезно кивнул головой Варрин, — Думаю, ты предложил правильное решение, спасибо.

-Обращайся, — ответил я, вставая из-за стола, и прощаясь с дворфами.

* * *

-Флоин, давай, ты сможешь! — подбадривали дворфа, замершего на палубе судна, его товарищи. Флоин смерил взглядом покачивающийся на волнах трап, выброшенный на пристань с корабля. Слегка отсыревшие и подгнившие доски почему-то не внушали ему никакого доверия. И не важно, что буквально только что по ним прошлись матросы, и двое его сородичей. Доски эти — все равно, что труха. Да и уж больно они тонкие на вид, вдруг переломятся прямо у него под ногами? А ведь здесь глубоко...

Флоин посмотрел вглубь темных волн под трапом, и содрогнулся: дна было совсем не видать. Поскользнешься самую малость, и поминай, как звали. Дворфы, они ведь тяжелые — сразу камнем ко дну идут.

Именно в этот момент судна достигла особенно сильная волна, и его ощутимо качнуло. Испуганно охнув, Флоин ухватился, что было мочи, за борт корабля, чтобы ни в коем случае, не упасть. Внезапно отовсюду послышались ругательства.

-Дворфы! — заорал какой-то матрос на корабле, — Как вы достали уже! Сколько можно занимать трап, вашу мать!? Вас ждем!

-Флоин, ну давай, чего ты? — заорал с причала Форин, давний товарищ Флоина. Хорошо им — подумал Флоин. С самого утра они уже изрядно распробовали дрянного пива, что было на корабле, и благополучно перенесли переход по трапу, будучи слегка захмелевшими, по меркам дворфов. Несмотря на сильный запах перегара из глоток, координация их движений не сильно пострадала, а вот храбрости у них уже было хоть отбавляй.

Флоину же было не так просто. И чего я привередничал, дурень? — подумал дворф. Тоскливо завыв, он побежал, закрыв глаза от страха. Предки, я иду к вам!

-Молодец, Флоин! — радостно обнял его Кили, третий дворф, когда Флоин оказался на берегу через несколько секунд после рывка. Матросы поддержали подвиг дворфа радостным улюлюканьем. Толпа зевак, наблюдавших за бесплатным представлением, стала постепенно рассасываться.

-Ух, после такого мне надо бы промочить горло, — буркнул Флоин, постепенно успокаиваясь под дружескими похлопываниями сородичей по спине.

-Я — только за, — пробасил Форин, слегка обдав собрата перегаром. Поправив на спинах заплечные мешки, дворфы решительно выступили вперед. Прохожие уже издали чувствовали крепкий запах национального напитка дворфов, и торопливо расступались перед бородатыми коротышками, не стесняющимися раздвигать толпу своими широкими плечами.