Чаганов: Война- Часть 3

— На лицо значительное сокращение количества закладываемых кораблей,— вождь останавливается напротив и смотрит на меня тяжёлым взглядом,— при этом финансирование наркоматов Судпрома и ВМФ осуществляется в полном объёме. Чем вы это объясняете?

— Это сокращение, товарищ Сталин, касается в основном крупных кораблей и больших подводных лодок. В то время как по тральщикам, катерам и мониторам план закладки и сдачи выполняется полностью или даже перевыполняются за счёт сдачи кораблей, заложенных ранее...

— Куда же, товарищ Чаганов, делись средства, отпущенные в первом полугодии на закладку и строительство линкоров и крейсеров?

— Они, по согласованию с наркоматами обороны и военно-морского флота, пошли на выполнение работ для наркомата боеприпасов и наркомата танковой промышленности, а конкретно на производство 'умных' морских мин, бронебойных сердечников, торсионов и бронекорпусов для танка Т-34. Эти работы проводятся на предприятиях Судостроительной промышленности по моему указанию.

— Это как же понимать, товарищи?— Молотов обводит взглядом сидящих за длинным столом,— кто дал ему право самостоятельно решать такие вопросы? Без Главного Военного Совета, Плановой Комиссии, без председателя Совета Народных Комиссаров, наконец.

— В ГВС и Госплане невозможно решать оперативные вопросы,— отвечаю быстро, не давая продлиться драматичной паузе,— что же касается вопроса, почему я не спросил разрешения, то ответ очевиден — товарищ Сталин поручил мне управление Оборонной промышленностью не для того, чтобы я спрашивал его разрешения по тем вопросам, за которые я отвечаю. Он нам не нянька. А если разбираться по существу, то 'мину' под выполнение программы 'Большого флота' в части строительства крупных кораблей была заложена с самого начала её выполнения постановлением СНК о 'морском судостроении на 1936 год'...

'Да-да, именно в то время, когда его председателем был Молотов'.

— ... Наши конструкторы и кораблестроители к тому моменту не имели никакого собственного опыта создания боевых кораблей. И если для эсминцев и лидеров мы смогли купить за границей конструкторскую документацию, то для линкоров и крейсеров, которые являются наиболее сложными в техническом плане, это не удалось и приходилось рассчитывать только на себя. Затем в последующие два года ситуация только усложнилась, тяжёлые крейсера на кульманах конструкторов, следуя указаниям моряков, стали превращаться линкоры и даже превосходить их по водоизмещению. Линкоры — в невиданные до сих пор в мире монстры, для которых у нас не было стапелей. За подобные проекты не решались браться даже американцы с англичанами, а планы требовали от нас, не дожидаясь завершения строительства головного корабля, идти на закладку серийных. Не мудрено, что сроки закладки линкоров и крейсеров поехали вправо, а их строительство залихорадило. Наружу сразу полезли ошибки в чертежах и расчётах. Пришлось, пока конструктора исправляют ошибки, занимать оборудование и рабочих на других работах, иногда не связанных с кораблестроением, это всё лучше, чем простой...

— Речь, товарищ Чаганов, не об этом,— жёстко прерывает меня Сталин,— а о том, что преодолевая сиюминутные трудности вы теряете из вида цель — в кротчайший срок создать советский океанский флот, способный на равных конкурировать с флотами крупнейших морских держав. Без такого флота никто в мире всерьёз нас воспринимать не будет. Без военного, рыболовецкого и торгового флота, без морских портов мы обречены на изоляцию, наше развитие будет существенно заторможено. Морская сила является одним из самых мощных дипломатических аргументов, так как никто может игнорировать политические взгляды первоклассной морской державы. Вы, наверное, считаете, что надо повременить, дождаться когда наша промышленность окрепнет. Легко можно найти десятки других причин, как, например, отсутствие отечественного производства каких-то турбин и крупнокалиберных пушек, или, скажем, скорая война. Это будет большим заблуждением. Главное — это время и люди. Мы не можем ждать когда мы отстроим все необходимые заводы, когда наши техники и институты подготовят нужных специалистов-судостроителей. Надо уже сейчас закладывать корабли, люди должны уже сейчас учиться в процессе их строительства, так учёба пойдёт быстрее. Если мы сейчас промедлим, то может так случиться, что шанса наверстать упущенное нам уже не предоставиться.

Вождь отходит к письменному столу и начинает возиться с трубкой.

'Резонно, особенно последнее замечание'.

— Товарищ Сталин,— поднимается с места нарком в новой адмиральской форме,— разрешите мне высказаться?

— Слушаем вас, товарищ Петров,— поднимает голову вождь, в его глазах заиграл интерес.

— Прежде всего хочу сказать, что руководство наркомата военно-морского и Главного Морского штаба полностью разделяет вашу точку зрения. Я хотел бы сказать несколько о другом. Стремительные события произошедшие в первой половине этого года радикально изменили ситуацию на Балтике, где Финский залив стал по сути нашей внутренней акваторией, и внесли серьёзные изменения на Чёрном море в связи с включением в СССР Бессарабии и Северном флоте, где изменения были не столь значительны, но не менее важны. Эти изменения и события, происходящие в данной момент в Атлантике, привели к тому, что возникла срочная необходимость в уточнении наших текущих планов в части размещения имеющейся группировки и строительства новых крупных надводных кораблей...

— Что за уточнения?— чиркает спичкой вождь.

— ... Обретение баз в Прибалтике и Финляндии, товарищ Сталин, даёт нам возможность воссоздать Центральную минно-артиллерийскую позицию уже на новом уровне с привлечением для её обороны кораблей и морской авиации. Этот рубеж, а также то, что в случае войны германские ВМС, связанные борьбой с английским флотом, не смогут выделить для Балтики больших сил, позволяет нам перебросить некоторые лёгкие крейсера новой постройки из Финского залива и Чёрного моря на Север, где у них появится оперативный простор. А если к ним добавить эсминцы и вспомогательные суда, то на Северном флоте у нас появится достаточно мощная эскадра, с которой придётся считаться любому агрессору...

— О каких крейсерах идёт речь?— Сталин вынимает трубку изо рта.

— ... В первую очередь 'Киров', а также купленный в Испании 'Сервантес'. В следующем году по Северному морскому пути проходящие заводские испытания 'Максим Горький' и 'Молотов'. Кстати, эсминцы можно провести по Беломоро-Балтийскому каналу. Такое решение, конечно, потребует расширения и ускорения строительства военно-морской базы в Молотовске и, возможно, создания вспомогательной базы в районе Мурманска. На наш взгляд, было бы разумно перевести часть судостроительных и ремонтных мощностей, связанных с крупным кораблестроением, из Ленинграда и из Николаева часть цехов Черноморского судостроительного завода в Молотовск. Вместе с тем, чтобы не допустить ослабления морской мощи Балтийского и Черноморского флотов, необходимо значительно усилить их морскую авиацию. Это же касается и Северного флота, чья авиация должна будет обеспечить прикрытие морской группировки и морских баз с воздуха...

'Не знаю уж насколько хорош план в военном отношении, хотя создание мощной группировки именно там, где она может быть эффективно использована, это его безусловный плюс, но такие крупные перемещения людских ресурсов и производственных мощностей точно сильно замедлят выполнение программы 'Большого флота'... что перед войной скорее хорошо, чем плохо. С другой стороны, перемещение крупного кораблестроения на Север в долгосрочном плане вполне логично, ведь рискованно строить, базировать и обслуживать океанский флот в акваториях, выход из которых может быть легко перекрыт противником'.

— Если отправить крейсера и эсминцы на Север, то кто, товарищ Петров, будет охранять наши линкоры?

— Главный Морской штаб, товарищ Сталин, не планирует использовать линейные корабли в составе боевых соединений, так как на Балтике и в Чёрном море у них, скорее всего, сопоставимого по силам оппонента. Поэтому вероятнее всего они будут играть роль плавучих батарей, поддерживающих гарнизоны баз с моря артиллерийским огнём при атаке противника с суши. А с воздуха линкоры будут защищаться береговой авиацией. В настоящее время за оборону военно-морских баз с суши отвечает армейское командование, а с воздуха и моря — флот. Вопросы нашего взаимодействия отработаны из рук вон плохо. В Боевом Уставе Морских Сил 1937 года порядок подчинения взаимодействующих сил армии и флота определяется в зависимости от складывающейся обстановки. Этот порядок каждый раз должен устанавливаться приказом высшего армейского командования. Главный морской штаб считает такое положение неправильным, которое в боевой обстановке может приводить к тяжёлым последствиям, поскольку армейское командование не знакомо с особенностями боевого применения морских сил. Мы предлагаем передать оборону военно-морских баз и портов в ведение флота, а также предоставить флоту оперативную самостоятельность в районах его ответственности.

'Накипело'.

— Вопрос не простой,— вздыхает вождь,— и решаться он должен точно не на заседании политбюро... Надо спросить мнение Наркомата обороны и Генерального штаба. Будем рекомендовать Главному Военному Совету провести специальное совещание по нему. Там же обсудим и кораблестроительную программу.

Москва, ул. Грановского,

5-й дом Советов.

25 августа 1940 года, 10:30.

— Здравия желаю, товарищ Чаганов,— молодой плечистый вохровец на входе в подъезд бодро вскакивает со стула.

— Здравствуйте, товарищ Кутько,— не останавливаясь, отвечаю я,— сегодня же не ваша смена.

— Как вы всё помните, товарищ Чаганов?— расплывается в довольной улыбке тот,— сменщик женится, вот я, значит, вместо него ...

— Важное дело,— мои металлические подковки зацокали по гранитной лестницы,— спокойного дежурства.

— Спасибо, товарищ Чаганов, да, забыл сказать, а к вам,...— но лязг, открывающейся двери лифта, заглушает его слова.

— Здравия желаю, товарищ Вышинский,— несётся снизу.

'Андрей Януарьевич едет на работу в НКИД, вчера назначен первым заместителем наркома',— достаю из кармана ключ.

В прихожей чуть не налетаю на оставленное ведро с водой:

'Прислуга забыла... Стоп, а кто это в спальне насвистывает мотив 'Весёлого ветра'? Приехала раньше! Обещала ведь, что будет только завтра... Сюрприз захотела устроить'!

Девятнадцатого числа Олю по просьбе Берии включили в спецгруппу НКВД, которая уезжала в Вильнюс расследовать дело 'литовских лётчиков', которые присутствовали на авиационном параде в Тушино. Тогда их появление в национальной форме на лётном поле в секторе для почётных гостей вызвало особый ажиотаж у публики: девушки улыбались, парни пожимали руки, литовцы крутили головами на 360 градусов и щёлкали иностранными фотоаппаратами... А на завтра наружка НКВД зафиксировала одного из этих прибалтов на конспиративной встрече с помощником германского резидента. Практически сразу же выяснилось, хорошо сработала группа прослушки германского посольства, что литовец передал агенту абвера киноплёнку, где особый интерес вызвал эпизод с реактивным самолётом и загадочным лучом, исходящим из его носа.

'Быстро, значит, управились со шпионами',— осторожно заглядываю в полуоткрытую дверь спальни.

Из-за распахнутой створки гардероба появляется бедро супруги, до половины облитое капроновым чулком, ослепительный чёрный пояс с резинками,... выше не пойму, что-то волнующе синее... Беззвучно сглатываю слюну и быстро освобождаюсь от пиджака и брюк... Над створкой взмывает голубой шёлк и любимая Олина блузка волной ниспадает на неубранную постель... Моя белая не до конца расстёгнутая сорочка мятым комком летит мне под ноги на ковровую дорожку...

Ревущим вепрем врываюсь в спальню, в два прыжка оказываюсь у платяного шкафа, за талию сзади хватаю девушку, которая нагнулась, ища что-то внизу, раздаётся пронзительный визг и... сердце у меня холодеет.

Ставлю добычу на пол, разворачиваю её к себе лицом и прикрываю обеими руками восставшую плоть:

— Ты кто?

— Я-Катя,— глаза девушки закатываются, она начинает валиться на меня.

'Что же это, 'медовая ловушка'?— снова подхватываю её на руки, забегали мысли,— определённо — нет, никому и в голову такое не придёт, в высших кругах это вообще не компромат... Берия пытается вбить клин между мной с Олей, как в прошлый раз с проводницей в поезде? Это возможно, но с чего бы ему повторять неудавшийся трюк?... Обвинение в изнасилование? Тоже маловероятно, будет очень серьёзное расследование, заказчик обязательно будет найден'...

Осторожно опускаю девушку на кровать и окидываю взглядом:

'Красивая, фигурой очень на Олю похожа, но как-то женственнее. Длинные ноги без привычного рельефного рисунка мышц, плоский живот, высокая небольшая грудь, лицо очень красивое с мягким не волевым подбородком, глаза'...

Вдруг я замечаю, что сквозь прищуренные веки блестящие глаза девушки, тем же маршрутом, приостанавливаясь на заинтересовавших их деталях, движутся вдоль моего тела.

'Просто б..., но откуда она взялась в нашей спальне'?!

— Так кто же ты, Катя? Что делаешь тут?— губы сами начинают расплываться в улыбке.

— Убираюсь в вашей квартире, Алексей Сергеевич,— девушка игриво приподнимается на локте, замирая в откровенной позе,— хотела вещи перебрать в шкафу, вдруг моль какая завелась, а тут вы налетели коршуном.

— В чулках и поясе моей жены?

— Не могла удержаться, примерила, только вот сзади не достаю, иди ко мне, помоги застегнуть резинку,— Катя, хохоча, перекатывается на спину и весело сучит ногами в воздухе.

'Вот какая мне жена нужна — весёлая, спокойная, а то живу как на вулкане',— делаю неуверенный шаг к кровати.

— Что и требовалось доказать,— сзади раздаются хлопки и наигранно весёлый голос жены,— дорогой, можешь надеть брюки продолжения сегодня не будет. Молодец, Катя, ты несомненный талант, как и обещала замолвлю за тебя словечко на Мосфильме. Нет-нет, пояс и чулки не снимай, дарю, моему мужу они очень нравятся, он просто млеет, когда кого-нибудь в них увидит. А теперь ступай.

— Ухожу-ухожу,— Катя ныряет двумя руками в платье, одёргивает подол и опасливо бочком, неотрывно глядя на Олю, движется к двери,— а когда вы замолвите слово?

— Завтра,— зло бросает супруга,— но учти, если расскажешь кому-нибудь, то пеняй на себя, тебя даже в лагерную самодеятельность не возьмут, ты меня знаешь.

— Ты — больная,— услышав хлопок, закрывающейся двери, тяжело опускаюсь на постель,— только ты могла до такого додуматься...

'Хотя'...

Перед глазами живо возникает картина из прошлой жизни: устроившаяся в тяжёлом кресле подруга-психолог, вещает:

'Твоя 'бывшая', сама спровоцировала тебя на измену. Ведь что такое измена? Это когда есть желание что-то поменять в имеющихся отношениях. Пойми, любые отношения базируются на уважении друг к другу. В основе уважения — доверие. Отсутствие доверия со стороны женщины в адрес мужчины проявляется по-разному. Наиболее часто встречающееся проявление — это когда женщина хочет быть в курсе всех происходящих в жизни мужчины событий. Постоянные вопросы: куда, зачем, насколько, с кем?'...