Иллюзия Свободы

Поглаживая её по спине, он разглядывал любимую девушку. Временами на его лице играла счастливая улыбка, а перед глазами появлялись уже полюбившиеся картинки, которые он видел ранее в своих мечтах и которые теперь, он верил, смогут стать реальностью.

Гермиона также "парила" где-то в мечтах, но вдруг по её лицу "пробежала" тень тревоги. Она резко посерьезнела и даже заметно разволновалась.

— Гарри, ты прав, я действительно должна была тебе сказать. Ты прав также в том, что я не могла сказать тебе о том, что встречаюсь с Роном, ещё и потому что случайно могла сознаться тебе в своих чувствах. Я не могла этого допустить, ведь думала, что ты никогда не полюбишь меня. А я люблю тебя одного, даже встречаться с Роном я согласилась, не только думая, что сделаю его счастливым, но и чтобы побороть свои чувства к тебе. Только, как видишь, у меня ничего не получилось, а я поняла лишь одно — как бы ты ко мне ни относился, как к подруге или сестре, а я буду всегда любить лишь тебя. Прости меня, Гарри, теперь ты знаешь за что...

Несколько слезинок, не удержавшись на ресницах, скатились по щекам Гермионы. Все еще не верящий своему счастью Гарри постарался собрать их поцелуями.

— Гермиона, прошу, не бойся, я не пожалею о своих словах из-за этого. Вообще я не жалею, что сознался тебе, теперь я действительно счастлив! Намного тяжелее было держать чувства в себе и метаться между сомнениями, то веря и надеясь, то убеждая себя в том, что даже шанса нет быть с тобой. Я верю тебе, и я чувствовал, что ты испытываешь ко мне больше, чем дружеские чувства, но всякий раз умудрялся убедить себя в том, что мое влюбленное сердце подтасовывает факты так, чтобы я верил лишь в то, во что хочу верить. Я действительно не могу потерять тебя. Не мог тогда, и теперь тем более не могу. И я не обижаюсь на тебя, хотя мне и больно было узнать, что ты встречалась с Роном.

— Ты расскажешь почему? — спросил он через время.

Гермиона заерзала, но все же без всяких отговорок сразу ответила.

— Он не смог принять того, что мы больше не вместе. Наше расставание и послужило причиной ссоры.

— Могу его понять, — прижав её к себе и поцеловав в висок, задумчиво протянул Гарри.

— Только в этот раз все намного серьезнее, мы наговорили друг другу много чего, и я не вижу пути к тому, чтобы между нами были хоть какие-то отношения, не говоря уже о былой дружбе. Гарри, только не думай обо мне плохо, я тебя прошу. Я знаю, что совершила ошибку, но я не хотела сделать ему больно. К тому же, узнав о том, что он мне потом сам сказал, я бы все равно порвала с ним. Надеюсь, он будет счастлив с Лавандой и сможет все забыть.

— А ты?

— Гарри, я не буду повторять всего, что было, но забыть я не смогу.

Гарри почувствовал, как Гермиона напряглась при этих словах.

— Наверное, я понимаю. Только не знаю, что делать, — грустно добавил он.

— Ради тебя я могу постараться, но не дружить, а относиться к нему, как к твоему другу.

— Спасибо. Но думаю, что это может не помочь. Зная Рона, я могу представить, что будет, когда он узнает о нас. Я думаю, что он действительно любит тебя и ему очень больно потерять тебя, поэтому он так себя повел.

— Может, тогда мы не будем ему ни о чем говорить?

— Гермиона, прятаться и лгать мы тоже не будем. Я по себе знаю, как плохо узнавать правду последним. Возможно, смотря по состоянию Рона, мы не покажем своих отношений сразу. Нужно увидеть, как разрыв повлиял на него, я не хочу делать ему еще больнее. Знаешь, хотя я не сделал ничего такого, но почему-то приходит чувство, словно я подвел или даже предал его.

— Я понимаю тебя, Гарри, но думаю, в этом отношении у тебя перед ним нет вины. Ты не можешь отвечать за меня и решать, кого я буду любить. И это я обманула его ожидания, а не ты. И опять же я виновата перед Джинни, но все равно я не жалею, что люблю тебя, и не перестану этого делать, даже при том, что я никогда не хотела бы причинять боль никому из Уизли.

— Что же, не будем загадывать наперед. Увидим их реакцию и тогда поймем, что нам нужно делать. Будем надеяться, они смогут понять и принять. Но ты права, Джинни может быть также больно. Только я со своей стороны не пойму, в чем ты виновата перед ней.

— Понимаешь, мы договорились, что ничего не будем предпринимать, чтобы ты сам решил и, если полюбишь кого-то из нас, сам выбрал, — водя пальчиком по его руке, ответила Гермиона виноватым тоном.

— Я выбрал тебя, — твердо, чтобы снять любые сомнения, ответил он.

— Джинни так любит тебя...

— А я люблю тебя.

— И что я ей теперь скажу... Теперь она точно решит, что я специально делала все, чтобы забрать тебя у неё, а я обещала ей.

— Ты обещала, что я сам решу, так вот я сам и скажу ей, что это мое решение. Думаю, тогда она поймет, что ты тут ни при чем. Хотя, конечно, ты виновата.

Гермиона, не ожидая таких слов, удивленно воззрилась на Гарри, даже перестав шевелиться.

— Виновата, что такая красивая, что я не могу тобой налюбоваться. Виновата, что такая умница, что я тобой восхищаюсь. Виновата, что всегда была рядом, поддерживала меня в самые трудные минуты, так что стала нужнее воздуха. Виновата в том, что я люблю тебя и не могу справиться со своим желанием поцеловать тебя, — улыбнувшись, он поцеловал растроганную и смущенную Гермиону.

— Тогда ты не менее виноват, ведь это именно твоя вина, что ты единственный, кого я люблю так сильно, что не могу быть ни с кем другим, — в ответ заулыбалась она.

В этот раз Гарри не поцеловал Гермиону, а смотрел на её губы, о чем-то задумавшись.

— Гарри, что? — понимая, что он хочет о чем-то узнать, и, волнуясь от этого взгляда, спросила она.

— Гермиона, я могу тебя спросить?

— Конечно, почему ты спрашиваешь? — удивилась еще больше Гермиона, а Гарри, почему-то начал краснеть.

— Только, прошу, не обижайся, но мне будет легче, если я буду знать. Всё же я не знаю, сколько вы встречались, а это не кто-то, а Рон, он мне как брат, и меня особенно интересует... Ведь когда дело касалось Крама или Корнера, то я тоже, но сейчас особенно.... В общем, не знаю, как спросить...

— Ты зря волнуешься, и я совсем не обижаюсь, я бы тоже думала об этом, будь на твоем месте, хотя и не знаю, спросила бы я или нет. Но я рада, что ты сделал это, и не хочу, чтобы между нами были хоть какие-то преграды. Мы только целовались, и то не часто. Не знаю, как другие, а я не нахожу удовольствия в поцелуе, если не испытываю к этому человеку чувств, а потому у меня не было никакого желания лишний раз целоваться.

— Я хотел спросить тебя только о том, часто ли вы целовались с Роном. Но то, что ты сказала, очень важно для меня. Спасибо тебе, что ты у меня такая, — довольно заулыбался Гарри, хотя и видно было, что он порядком смущен обсуждаемой темой, как, впрочем, и сама Гермиона.

— А вот почему ты спрашиваешь о Краме или Майкле, я не понимаю, я никогда не встречалась с ними и уж тем более мы не целовалась.

— Но Корнер поцеловал тебя в щечку, я сам видел!

— Когда это? — удивленно приподняв брови, поинтересовалась Гермиона.

— Это было случайно, я не подглядывал, честно-честно. Я шел с тренировки и увидел, как вы прощаетесь, он еще так улыбался довольно, и ты покраснела. В общем, не очень-то я хочу вспоминать этот момент, но это было первый раз, когда я приревновал тебя.

— Ты ревновал?

— И почему это ты такая довольная? Это было ужасно. Знаешь, именно с того времени я стал задумываться о своих чувствах к тебе. Думаю, я все же объясню ему, что дружба — это одно, а поцелуи — это другое! — слегка раздраженно ответил Гарри.

— Гарри, не обижайся, я никогда не буду специально вызывать у тебя ревность и радоваться этому. Просто мы только сознались в чувствах друг к другу, и то, что ты ревновал, для меня не привычно и лишь только подтверждает реальность того, что я сейчас нахожусь тут с тобой.

— Но всё же поцелуй был, — упрямился Гарри.

— Майкл считает себя знатоком девушек, и он всего пару раз позволил себе это. Это была его инициатива, а я была действительно смущена, так как не привыкла к особому вниманию к себе с мужской стороны. Мне, как девушке, льстило внимание, приятно было узнать, что я могу нравиться, но дальше этого у нас никогда ничего не заходило, к тому же ему хватает женского внимания, и он не доставал меня.

— Ох, как ты можешь так говорить о себе? Боюсь, что еще не раз мне придется приревновать, увидев заинтересованные взгляды, бросаемые на тебя.

— Гарри, а может, мы даже должны поблагодарить Корнера, что теперь мы все знаем, — попыталась сменить разговор Гермиона.

— Ну, уж это вряд ли, — фыркнул он, вспомнив одухотворенное лицо Майкла, "наматывающего" очередной круг вокруг Гермионы. — Чтобы понять наши чувства и убедиться, что это реальность, мне не нужен никакой Корнер. Достаточно, чтобы ты была в зоне досягаемости.

Лукаво подмигнув, Гарри припал к её губам, вовлекая в очередной поцелуй.

Остаток вечера они "убеждались в реальности" происходящего. Во время перерывов, когда они делились своими чувствами, которые испытывали до этого момента друг к другу, Кикимер умудрился незаметно и, не побеспокоив пару, принести увлеченному "чтением" хозяину и его гостье угощения.

Когда же Гарри заметил, что Гермиона, в усталости прикрыла глаза, он, нежно взяв её на руки, понес в ее спальню. Хотя ей было немного страшновато, когда они спускались по лестнице, она уже не боялась находиться в объятиях любимого и не пыталась отстраниться от него. Потому что больше не боялась утонуть в этом ощущении, так как знала, что его тепло теперь принадлежит ей, и она еще не раз ощутит его близость.

Уложив её в кровать, Гарри еще раз нежно поцеловал её, пожелал спокойных снов и отправился в свою комнату. Сны в эту ночь у Гермионы были действительно спокойными и прекрасными, потому что и во сне ей снился уютный уголок библиотеки Блеков. Гарри также знал об этом, так как поставил специальные оповещающие чары на случай, если бы любимой снова стало плохо.

На следующее утро они проснулись отдохнувшими и освеженными. К тому же оно началось необычно. Как они убедились, с утра поцелуи не менее приятные, чем вечером, впрочем, и днем они вполне себе хороши, в чем влюбленные не забыли удостовериться.

Первую половину дня, по настоянию Гермионы, они посвятили сборам к завтрашнему дню и предстоящей поездке. Собирая по дому свои вещи, они старались как можно чаще попадаться друг другу на глаза, так что на упаковку вещей ушло довольно много времени. Конечно же, Гермиона не забыла вложить книги, которые Гарри разрешил ей взять, также и из библиотеки Блеков. Без своей чудо-сумочки она вряд ли бы смогла утащить с собой свою коллекцию книг, увеличившуюся за последние два дня до размеров мини-библиотеки.

Вкладывая подарок Гарри, она еще раз пролистала книгу и не нашла в ней ничего особенного. Чувство, что она просто не проживет без неё, которое появилось в магазине, прошло, не оставив и следа. На его смену пришло удивление, чем книга так привлекла её внимание, и легкое разочарование из-за несбывшихся ожиданий. А также стыд, что из-за её, как оказалось, прихоти, Гарри истратил свои деньги. Испытывая легкую тяжесть на сердце и укол совести от того, что она так поступает с подарком любимого, всё же в свете последних событий она решила отложить её прочтение в конец запланированного списка.

"Скоро начнется учеба, плюс ко всему есть очень важное задание, первостепенное — найти хоть что-то про медальон, а потому подарок по приезду в Хогвартс первое время займет почетное место на полке с любимыми и важными книгами, но его чтением я все же займусь попозже", — рассуждала она.

Гарри решил, что одну комнату они подготовят специально для Гермионы на случай, если каникулы они проведут на Гриммо. Для этого вторую половину дня они посвятили уборке и ремонту более просторной и подходящей для неё комнаты.

Если бы не помощь Кикимера, вряд ли бы они закончили задуманное, так как совместное и близкое пребывание, случайные прикосновения постоянно отвлекали их от работы, так что под конец они, уже даже не стесняясь присутствия домовика, могли целоваться, забыв о делах и всяких планах. Зная, что скоро у них не будет столько свободного времени, когда они могли бы оказаться наедине, а также вкусив сладость поцелуев, они словно задались целью за один день узнать самые разные виды этих ласк.

Все же они успели выполнить задуманное. Комната стала чище, уютнее. Несколько предметов мебели они стащили из других помещений, так что теперь спальня была не только красива, но и весьма комфортабельна.

Уставшие и голодные, сидя на пуфе, они любовались проделанной работой и уплетали еду, которую притащил Гарри.

Заметив, что он, так и не допив свой чай с молоком, о чем-то задумался, и, судя по нахмуренному лбу, о чем-то не очень приятном, Гермиона спросила, что его так встревожило.

— Понимаешь, один момент не дает мне покоя. После нашего поцелуя я случайно вспомнил слова Джинни и не понимаю, зачем тогда она это говорила.

— Какие слова? О чем ты, Гарри?

— Не волнуйся, Гермиона, я тебе верю, просто не пойму, зачем она так сказала.

— Гарри, объясни толково, а то после такой фразы можно только испугаться, — она тоже отставила свою чашку, начиная беспокоиться.

— О да, прости, ты же не слышала её слов, потому и не понимаешь о чем я. Помнишь, когда в магазине близнецов ты подошла ко мне попрощаться?

— Конечно, помню, мне было так тяжело уходить от тебя, я готовилась сказать Рону, что не поеду с ними домой и в добавок ко всему в тот момент я волновалась о том, что ты можешь неправильно меня понять, и я потеряю тебя. Но твои заверения придали мне сил... Я не видела возле тебя Джинни в магазине. Она потом подошла к тебе, да?

— Да, когда ты подошла к Рону... — запнувшись, Гарри внезапно стукнул себя кулаком по ноге. — Вот дурак! Теперь, когда я знаю, о чем вы говорили, все выглядит совсем по-другому! И я в такой момент мучился ревностью, вместо того, чтобы помочь тебе! Прости, Гермиона! Я буду всегда стараться поддерживать тебя! Что бы ни было, я вначале всё узнаю у тебя, прежде чем делать какие-то выводы! Сейчас мне так стыдно...

— Гарри... — попыталась успокоить его Гермиона, но он, не дав ей закончить, перебил:

— Не нужно. Я знаю, что виноват, и знаю, что ты меня простишь. Но представь, если бы я, поверив, перестал бы надеяться на то, что мы будем вместе? Людьми двигают самые разные побуждения и мотивы, к тому же у нас с тобой есть враги, которые могут играть на наших чувствах друг к другу, поэтому мы должны держаться вместе, доверять, а не верить тому, что наговаривают другие. Цена такой ошибки слишком высока — мы можем лишиться нас.

— Конечно же, твои слова имеют смысл. Более того, я тебе скажу, что я и раньше беспокоилась о таком развитии событий. Когда ты мне рассказал об обществе З.У.Д.Э., и что оно пыталось сделать, то одна из первых мыслей, пришедших мне, была такой: "Возможно, название организации как-то связано с Г.А.В.Н.Э.", чтобы, в случае чего, никто не заподозрил, что ты не мог так поступить. Ведь ты поддержал меня, вступив в мою организацию (Гарри благоразумно не стал уточнять, что Гермиона записала его в добровольно-принудительном порядке, так что у него в принципе и не было другого выбора, п/а), и общественность могла бы принять как возможность вариант, что "Поттер, мальчик искалеченный Волан-де-Мортом"... Прости, Гарри. Мне самой неприятно повторять газетную грязь, но люди чаще верят газетам, чем пытаются включить свой мозг и сопоставить факты! Поэтому некоторые могли поверить тому, что ты под моим влиянием мог такое совершить. А значит, мной могут воспользоваться во вред тебе! И эта мысль теперь не дает мне покоя. Что, если из-за меня тебе навредят?! Все знают, что я и Рон близкие для тебя люди, и могут, используя нас, навредить тебе, что же будет теперь, когда все узнают, что я твоя девушка?!