Кто я?

— Чего? — еще тверже повторил Атан.

— Небольшая услуга, вроде той, что я оказал вам. Это вполне справедливо, я не буду просить о чем-то большем.

— Так чего ты хочешь, говори сейчас, и я подумаю.

— О нет, позже, мой господин. Вы согласны?

Он был не согласен, совсем не согласен на то, что сейчас предлагал ему Малфой. Слишком уж неоднозначным было это определение "небольшая услуга", под этим можно было подразумевать что угодно. Тем более, что он совсем не доверял этому человеку, который был в несколько раз опытнее его в подобных делах, которого боялись и уважали даже Упивающиеся. Чем ему грозит это соглашение, не совершает ли он сейчас непоправимую ошибку? Но времени на колебания у него не оставалось.

— Да. Если Темный Лорд не станет задавать вопросов, я верну тебе долг, — Атану было неприятно, но сейчас другого выхода у него не было.

— Спасибо, мой господин, я выполню ваш приказ.

— Отлично, — Атану хотелось поскорее закончить этот разговор, пока все не стало еще хуже. Но уходить надо было красиво. — Ты свободен, Люциус, можешь идти.

— До встречи, мой господин.

* * *

Гостиная факультета Слизерин была полупуста, лишь несколько студентов шестого курса сидели развалившись на креслах, обсуждая последние школьные новости. Конечно же, сейчас предметом обсуждения было то, уволят ли Люпина просто так или отдадут под суд за нападение на учеников. Большая часть, во главе с Драко Малфоем, была за второй вариант.

— Атан, а ты как считаешь? — спросил Блейз, заметив его появление.

— Я? Я думаю, что он останется в Хогвартсе.

— Что? Ты не в своем уме, Стронг, кто же оставит его в школе после такого? Он явно должен быть еще безумней тебя.

— Дамблдор оставит.

— О, ну конечно, директор точно тебя превосходит, — рассмеялся Драко, а Атан лишь пожал плечами.

— Увидим, кто из нас прав, Малфой.

Оставив последнее слово за собой, Атан поднялся в спальню, у него было еще полчаса до следующего занятия, и он собирался провести их с пользой. То есть поспать.

___________________________________________________________

Доброго времени суток. Прежде всего хочу сказать вам всем спасибо за отзывы, мне было очень приятно их получить и я рада, что глава вам понравилась. Потом, хочу выразить большую благодарность моей бете: Laonara, я не знаю что бы я без тебя делала, эта глава появилась во многом благодаря твоему участию, спасибо.

Не знаю, возможно кому-то будет любопытно, но к "Кто я" появился первый фанарт, который вы можете увидеть тут — http://static.diary.ru/userdir/7/1/7/6/71761/18151403.jpg

Атан, змея и слезиринская спальня, мне очень нравится эта работа.

Правда, я очень хотела бы ответить на все отзывы, но, к сожалению, делать это тут не совсем правильно, поэтому, если у вас есть вопрос или вы хотите, чтобы я вам что-то ответила, то пишите сюда — http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?showtopic=8533 Это моя официальная тема на форуме, я рада буду с вами там пообщаться.

Еще раз спасибо вам всем.

Riana.

Глава 29

— Прости, ты не ушибся?

— Нет, — ответил Атан, поднимаясь с колен и потирая правую руку, которая неприятно ныла.

— Может, нам стоит закончить на сегодня?

— Нет, все в порядке, правда, — подросток выпрямился, показывая, что с ним действительно все хорошо.

Ремус Люпин лишь покачал головой, на мгновение прикрыв глаза. Конечно, он видел, что Атан ушибся, но уговорить его прекратить тренировку сейчас не получилось бы, во всяком случае, раньше ему это сделать не удавалось.

Упорный.

Ремусу нравились эти занятия, он и сам не предполагал насколько это будет интересным, тем более что его ученик осваивал все с поразительной скоростью, а его жажда к новым знаниям все не ослабевала. И все же временами он испытывал неясную тревогу, словно делал что-то не так. Но это чувство было таким мимолетным, что он старался не обращать на это внимание. Если бы не такие моменты как этот, он бы совсем выкинул свои опасения из головы.

Также Ремуса очень беспокоило то, что за эти три недели они так и не сблизились, все их общение сводилось лишь к обсуждению заклятий и контрзаклятий, а так же к нескольким случайно брошенным фразам. Но ничего, что можно было бы считать нормальным разговором. Атан Стронг по-прежнему оставался для него загадкой.

И как ему наладить с ним контакт?

— Хорошо. Итак, ты понял свою ошибку?

— Да, только вот насчет палочки, мне кажется, что лучше целиться в коленный сустав, они уязвимее, — с сомнением проговорил Атан, вновь становясь в исходную позицию, вытягивая вперед правую руку и устремив взгляд на преподавателя.

— Ты прав, но так можно нанести неизлечимое увечье.

Подросток кивнул, принимая объяснение, однако Люпину не показалось, что он действительно не хотел бы вредить своему сопернику. Оборотень вздохнул. Он знал, что это будет не просто.

— Готов? Начали!

* * *

— Атан, ты уже написал эссе по Трансфигурации? Эй, ты меня слышишь?

Черноволосый слизеринец неохотно оторвался от книги, чтобы посмотреть на своего приятеля, который сидел рядом с ним на полу, доделывая домашнее задание.

— Да, слышу, Блейз. Я написал свое эссе еще в пятницу.

— Замечательно, ты ведь не против, если я его посмотрю? — спросил Забини, проигнорировав намек Атана.

Первым порывом было ответить нет, но, хорошо зная приятеля, он понимал, что это приведет лишь к дальнейшим уговорам, чего ему совсем не хотелось. Принимая неизбежность выбора, он, кивнул, призвая пергамент с эссе из комнаты и вручил его счастливому Блейзу.

— Вот спасибо, я тебе сейчас верну, вот только посмотрю кое-что в самом конце...

Но Атана это уже не интересовало, он вновь взял книгу, решив как можно скорее её дочитать, пока его снова не прервали. Это пособие по заклятьям дал ему Люпин, оно, надо признать, было довольно интересным, хотя и был кое в чем не согласен с автором, об этом и хотел поговорить с профессором во время их следующего занятия. Подумав об этих уроках, он невольно улыбнулся. Даже себе он не признавался, насколько они ему нравятся, вернее, он все четче осознавал, что ему хочется просто разговаривать с оборотнем. А это не должно было быть так. Люпин должен был оставаться всего лишь частью его плана и только, нельзя было на самом деле привязываться к нему.

Но, чем больше они общались, тем труднее было притворяться отстраненным. И это немного пугало. Тем более, что он со всей очевидностью понимал, что Люпин был человеком Дамблдора на все сто процентов, поэтому, даже если профессор и испытывает к нему хоть какую-то симпатию, то она мгновенно исчезнет, стоит ему узнать о целях этого обучения.

Иногда ему действительно хотелось поговорить с профессором. Но каждый раз он останавливал себя, напоминая о последствиях. Так будет только хуже.

И был еще Дамблдор, которого Атан хотел убить. Он должен был сделать это. Пути назад не было.

— Эй, что с тобой? — Блейз, сидящий рядом, обеспокоенно смотрел на него.

Очнувшись от своих мыслей, Атан заметил, что с такой силой сжал корешок книги, что костяшки пальцев побелели.

— Все в порядке, — он с силой захлопнул книгу, вставая. — Пойду, прогуляюсь.

— Хорошо, а эссе?

— Оставь его на моей кровати, Блейз.

Атан вышел из гостиной, раздумывая о том, куда бы ему пойти. Хотелось поговорить с Люпином, но он тут же отказался от этой идеи, так как это не могло привести ни к чему хорошему. По пути он кивнул нескольким однокурсникам, которые, как и многие другие, увлеченно обсуждали Рождество и прилагающиеся к нему каникулы.

Подойдя к одному из окон, Атан посмотрел на улицу. Все было покрыто воздушным, словно пух, снегом, казалось, что даже обычно мрачный Запретный лес выглядит иначе. Атан встряхнул головой, отгоняя слащаво-сентементальные образы. Неужели он и вправду изменился за то время, что пробыл в замке? За каких-то три месяца? Глупость. Можно ли стать другим за столь короткое время?

Он не помнил, каким был раньше. Вернее, он не знал каким он был, он никогда не задавался этим вопросом. Он знал только то, что должен был делать, каким должен был быть и как должен был себе вести. Все это он помнил с детства, отец много говорил с ним о будущем, о том, кем он должен стать и что от него ждут.

А сейчас он как никогда сознавал, насколько далек от этого идеального образа. И соответствовал ли он ему хоть когда-нибудь? И все эти размышления...

— Атан!

Миллисента, хихикая, подошла к нему, в каждом её движении читались нетерпение и восторг. И чему она так радуется? Девушка пытливо посмотрела на него и, немного помолчав, спросила:

— Ты в порядке?

— Разумеется.

— Что-то не похоже, — усомнилась девушка. — Ты уже две недели какой-то не такой, все время что-то читаешь, куда-то пропадаешь по вечерам, я, конечно, не хочу лезть не в свое дело, но...

— Делаешь именно это.

Миллисента замолчала. Атан и вправду не хотел её обижать, но и расспросы были ему не нужны. Правда долго дуться на него она не стала, помявшись примерно с минуту, она, не выдержав, сказала:

— Хорошо, я оставлю тебя в покое.

Атан понимал, что она вскоре забудет об этом обещании, она всегда так делала. Да и весь её вид говорил о том, будто бы она только что сделала ему большое одолжение. Поэтому, угрюмо посмотрев на Миллисенту, он лишь пожал плечами и недоверчиво пробормотал

— Замечательно.

Слизеринка же, хмыкнув, гордо вскинула голову, но осталась стоять на месте, рассматривая стену прямо перед собой. Она явно о чем-то задумалась и, судя по лукавой улыбке, пришла к какому-то решению.

— Хочешь, я тебе кое-что покажу? — голос её опустился до таинственного шепота.

"По крайней мере, это лучше, чем стоять тут и пялиться в окно".

— Показывай.

* * *

— Интеллектуальной? — с сарказмом переспросил Атан.

— Да, именно так. Не все же видят смысл жизни в том, чтобы, подобно собакам, гоняться за мячиками, — раздраженно ответила ему Миллисента.

— А не ты ли была одной из самых активных болельщиц этих собак?

— Ничего ты не понимаешь! Квиддич — просто увлечение, а это — то, что я по настоящему люблю, — не без патетики в голосе закончила Миллисента, чем вызвала очередную ухмылку у Атана.

Они находились в одной из старых классных комнат, которую, по словам слизеринки, студенты облюбовали уже давно. Судя по всему, так оно и было: стены завешаны плакатами с ранее не известными Атану волшебниками, парты отсутствовали, от них остались лишь одиноко стоящие по углам стулья, а пол был тщательным образом вымыт и, кажется, с него сдувались все пылинки.

Когда они еще шли, он несколько раз спрашивал у Миллисенты, куда они направляются, но она лишь загадочно улыбалась, обещая, что будет весело. Уже зная, что подобная фраза в устах именно этой слизеринки звучит очень и очень расплывчато, он заранее готовился к худшему. Впрочем, все оказалось не так уж плохо, хотя и очень неожиданно.

— Плюй камни, это, по-твоему, весело? — спросил он, увидев, чем же занимаются собравшиеся здесь студенты.

— Атан, хватит уже, — раздраженно ответила Маллисента, одарив его неприязненным взглядом. Наверное, она уже жалела о том, что взяла его с собой.

— Хорошо, вопрос снят, — легко ответил он, наблюдая, как студенты из других домов, в начале косо присматривающиеся к нему, переговариваются между собой, к чему-то готовясь. К слизеринцам они не приближались, что не было неожиданностью, хотя, скорее всего, это было именно из-за него, ведь Миллисенту тут определенно знали. — И давно это у тебя?

— Что это? — переспросила она.

— Увлечение.

— Очень, еще в детстве, когда родители подарили мне мои первые плюй-камни, я была очарована. Знаешь, они были очень красивыми, разноцветные, яркие, светящиеся изнутри. Правда долго они не просуществовали, я потеряла их на следующий же день, позабыв у кого-то в гостях.

— И тебе купили новые?

— Нет, — Миллисента чуть улыбнулась, цитируя, — нельзя слишком баловать детей, иначе из них вырастают маленькие гриффиндорцы.

Атан рассмеялся, но, увидев, что несколько человек опять уставились на них, нахмурился и ответил им угрюмым взглядом, заставив мгновенно отвернуться.

— Но на рождество я получила новые, другие, зеленого цвета, эти хранятся дома до сих пор.

— И ты их иногда достаешь, перебираешь в руках.

— Да, как ты догадался?

Атан лишь покачал головой, чуть улыбнувшись. Совсем не трудно, если знать о её сентиментальности.

— А ты?

— Что я?

— У тебя есть что-то, что перебираешь ты? Игрушка, книжка, сувенир какой-нибудь? Знаешь, когда я прикасаюсь к плюй-камням, то чувствую себя спокойно, словно держу в руках частичку детства... И хватит надо мной смеяться!

— Нет, правда, я вот удивляюсь, что ты попала в Слизерин, с твоими-то взглядами.

— Нормальные у меня взгляды.

— Для хаффлпафки.

— Для слизеринки. То, что я не скрываю свои чувства, не значит, что я не смогу тебя проклясть, если захочу. И, поверь, я тоже буду совершенно искренна, — ответила она, мягко улыбаясь.

Атан хотел сказать что-то еще, но не успел, внимание Миллисенты отвлекло появление группки хаффлпафцев.

— О, наконец-то, — прошептала она с явным нетерпением в голосе и, не обращая на приятеля внимания, направилась в центр комнаты, где уже столпились остальные студенты. Решив, что стоять в стороне не имеет смысла, Атан последовал за ней.

— Булдстроу! — не смотря на обращение, голос одного из вновь прибывших хаффлпафцев был приветливым, а улыбка доброжелательной. Что еще удивительней — Миллисента улыбнулась в ответ. Атан не помнил, чтобы она когда-то общалась с представителями этого факультета, за исключением совместных занятий, поэтому слегка удивился происходящему.

Интересно, чего еще он не знал? Он и о самом-то кружке не подозревал, просто не интересовался.

— Как всегда опаздываешь, — с ноткой осуждения в голосе произнесла Миллисента, на что хаффлпафец лишь пожал плечами.

— Зато ты пришла вовремя. Наконец-то. Надеюсь, на этот раз подготовилась лучше?

— Можешь не сомневаться, сегодняшняя партия за мной, — серьезно произнесла девушка, — Какой там у нас счет? Семь — шесть в твою пользу?

— Восемь— семь, — поправил её хаффлпафец, на что Миллисента лишь фыркнула.

— Все равно — сегодня выиграю я.

— Попытаешься.

— Выиграю!

— Да хватит вам, — какая-то девушка, судя по нашифке на мантии из Рейвенкло, прервала их диалог, плавно перетекший в детское поддразнивание.

Атан, не удержавшись, хмыкнул, тем самым привлекая к себе внимание хаффлпафца и Миллисенты.

— О, смотрю, ты сегодня не одна, — заметил он, обращаясь к Миллисенте, а потом повернулся к Атану, протягивая руку, — Я Эрни МакМиллан.

— Очень приятно, — с холодной вежливостью ответил Атан, проигнорировав жест хаффлпафца. Тот, правда, не обиделся, во всяком случае, вида не подал, вновь обратившись к девушке.

— Хорошо, сейчас проверю все ли готово, и начнем.

Дождавшись, когда МакМиллан отойдет на несколько шагов, достаточных, чтобы не быть услышанными, Атан прошептал: