Дикий Ученик

— Ну а у тебя, что за проблема? Вроде бы ты полностью здорова, — обратился я ко второй девушке.

Она мило покраснела, стушевалась и начала заламывать руки в нерешительности.

Ради одного этого зрелища смущённой красавицы не стоило просматривать её мысли. Интересно, чего же она всё-таки хочет?

Наконец решившись, девушка вынула из складок платья небольшую статуэтку и протянула её мне. Взяв в руки статуэтку, я поближе рассмотрел её. Она оказалась обычной восковой свечкой сантиметров десяти в высоту и изображала практически обнажённую женщину, у которой самые интересные места лишь немного прикрыты переплетёнными колосьями злаковых и листиками разных полезных растений, а на шее ожерелье из ягод и плодов. Пока я рассматривал статуэтку, любуясь красотой и изяществом её исполнения, первая девушка вручила мне точно такую же свечку, которую я машинально принял.

— Красивые статуэтки. И что это означает?

Девушки покраснели и, кажется, немного растерялись, а со стороны пупырчатого и рабыни донеслась волна веселья и странные хрюкающие звуки.

— Трим, неужели ты забыл о деревенских обычаях? — уже не скрывая смех, спросил меня Каим.

Видя моё недоумение, он пояснил:

— Ты, как сильный маг и дворянин, принял из рук девушек свечу Паланы, — и тут же уточнил: — богини плодородия Паланы.

Сказать, что у меня отвисла челюсть — ничего не сказать.

— Девушки, надеюсь вы сами друг дружке свечки подержите и никого ещё постороннего приглашать не надо будет? — только и смог я хриплым голосом выдавить из себя.

Переглянувшись, девушки кивнули в знак согласия. У меня аж гора с плеч свалилась.

— Тогда жду вас ближе к вечеру, — сейчас времени заниматься ими нет. Уже пора идти к графине.

Довольные девчушки кивнули и выскочили из дома. Ну а мне пока надо обновить противозачаточное заклинание. В этом мире выражение "держать свечку", особенно в первую ночь девушки, имеет буквальный смысл. Хорошо девушки согласились подержать их друг дружке — это предусматривается обычаем. В противном случае приглашается старшая женщина в их роду, а выслушивать наставления и советы старой карги что и как делать во время "процесса" мне никак не улыбается.

Глава 22

Время до полудня пролетело незаметно. Глубокий транс, в который я входил ночью, оказался очень полезной штукой. Разбив поток сознания на части, оказалось возможным не только вспомнить всё что ты видел и чувствовал когда либо, но и разобраться с различными плетениями, которые когда-то использовали при тебе. Восстановить даже те, которые использовал Олег ещё во время начала моего ученичества, когда я толком ещё не умел ощущать магию. Самое сложное — это воссоздать по кусочкам обрывочных сведений цельную картину когда-то произошедшего, понять в какой последовательности и как создавать плетение и наполнять его энергией. Особенно если твоё внимание не было направлено на изучение действий учителя или противника.

К полудню я уже почти сумел восстановить в памяти плетение защиты, использованное учителем во время встреч с нежелательными лицами (о мёртвых либо хорошо, либо ничего, так что не будем уточнять какими именно лицами и где, а главное в каком положении я бы хотел их видеть). Если, вернее когда, мне удастся создать это плетение, то об одной из самых насущных моих нынешних проблем — защите себя любимого — можно будет не особо беспокоится. Плетение Олега явно было из разряда надёжных, экономичных и, что не менее важно, практически незаметных посторонним.

В планах ещё стоит разобрать по косточкам весь вчерашний бой. Но... не сейчас, не сейчас. Что-то мне подсказывает, что от встречи с Лаурой а'Калине зависит моё будущее на ближайшие несколько лет.

— Каим, нам уже пора идти к графине. Не хорошо заставлять ждать красивых женщин, — поторопил я пупырчатого, увлечённо копающегося в трофеях, а для себя ещё и мысленно добавил: "Особенно заставлять ждать женщину, привыкшую повелевать и воспринимающую любую задержку исполнения её воли, будь то приказ или простое пожелание о встрече, как личное оскорбление.

— Ага, сейчас, — с неохотой оторвался от любимых артефактов Каим.

Идти нам не далеко, метров сто пятьдесят. Но эти полторы сотни метров проходили как раз по местам вчерашних перипетий.

На улице крестьяне вовсю убирали следы вчерашней битвы, засыпая ямы на дороге, меняя сгоревшие и сломанные палки забора и растаскивая брёвна разрушенных домов. Несмотря на нанесённый деревне урон, эмоции большинства местных были далеки от негативных.

"Так, и от чего это никто даже не ругается? Убытки они... А, вот оно в чём дело, убытки вам уже возместили, теперь жёны подумывают как бы выпросить побольше и мужей подбивают идти грудью на амбразуры. Только наглеть надо немножко, как бы не перегнуть палку. У гвардейцев с наглецами разговор короткий. Вот и мучаются мужики. С одной стороны хочется, а с другой — колется" — мысленно отметил я, внаглую залезая в разум первых попавшихся на пути.

На фоне сосредоточенных на проблемах лиц мужиков, ярким пятном выделялась стайка молоденьких девушек, о чём-то весело щебетавших.

Ага, о чём-то. Среди них я заметил тех двух, вручивших мне свечки-статуэтки богини Паланы. Ну, точно, одна из них указала на меня рукой и меня обдало пулемётной очередью жарких взглядов.

"Всё. Отставить ментальную магию. У графини тоже хватает артефактов и сейчас я как раз подхожу к зоне их действия. Ещё учуют, потом проблем не оберёшься." — оборвал я свой ментальный произвол.

Критически взглянув на Каима, огорчённо вздохнул. Как его не одевай (мне пришлось буквально заставить его купить несколько парадных костюмов, несмотря на все его вопли о напрасных тратах, сейчас вот пригодилось), а выглядит он всё равно как жаба, напялившая фрак. Вроде и придраться к костюму нельзя, и сидит как влитой, но, глядя на пупырчатого, понимаешь — не по нему эта одёжка. Ему больше подходит прожженная алхимией и магией мантия, чем роскошные костюмы. Да и манеры у жаборожего оставляют желать лучшего. Одно утешение — графиня тоже сейчас в походных условиях и врядли нам придётся садиться за накрытый по всем правилам стол.

Мои знания этикета конечно тоже не блещут, но я хоть несколько раз оттачивал почерпнутые из книги по этикету знания в дорогих ресторанах Галана. Да и выходной костюм из кожи василиска, пошитый мастером Драмуром мне идёт несравненно больше.

— Каим, выглядишь отвратно. Так что очаровывать барышень буду я, а на тебе торговля, если графиня решит отделаться за нашу помощь деньгами.

— Ты действительно думаешь, что она решит отдариться золотом? — Каим скептически, но с надеждой изогнул бровь.

— Не думаю, — усмехнулся я, — это так, на всякий случай. Она производит впечатление умной женщины и, думаю, понимает, что в деньгах мы не нуждаемся.

— Если тебе золото не нужно, можешь мне отдать, — моментально отреагировал пупырчатый.

— Договорились, — на этот раз я ухмыльнулся ещё шире. — Но, как я уже говорил, денег ты не увидишь. Скорее она предложит нам гостеприимство и, возможно, работу.

— Лучше бы деньгами, к мархам гостеприимство при дворе графов. Клоака та ещё,— тихонько вздохнул Каим, но тему продолжать не стал. Мы уже пришли.

На входе в самый большой и богато выглядящий дом в деревне, караулили два гвардейца. Гвардейцы оказались новыми, вчера я их не видел. Видать из тех, что прибыли незадолго до полудня. Завидев нас, один из воинов коснулся переговорного амулета и что-то в него пробормотал. Через несколько секунд из дверей дома вышел Эдвин. Увидев меня с Каимом, он приветливо улыбнулся и провёл внутрь.

Обстановка в занятом графиней доме оказалась довольно роскошной по деревенским меркам, но явно не соответствовала статусу владетельной аристократки, занимающей высокое положение в табели о рангах королевства Багрион. Судя по всему, её вояки на время реквизировали дом старосты. Лаура а'Калине явно была недовольна, что встречает гостей в неподобающей её статусу обстановке, но за неимением лучшего приходится довольствоваться существующим. Её дочь Кассиопея а'Калине, в противоположность матери, не забивала себе голову на тему приличий и гордо восседала на подоконнике ожидая гостей. При виде меня с Каимом, она радостно спорхнула от раскрытого окна и, поздоровавшись, моментально уселась за накрытый стол.

Вместе с нами, кроме графини с дочерью, за стол сели и Эдвин со своей женой. Поздоровавшись со всеми, я представил пупырчатого. Вопрос куда делась моя спутница некромантка — так и не возник. Видимо все уже были осведомлены о её статусе рабыни.

После обмена дежурными приветствиями и взаимными любезностями, приступили к трапезе, разговаривая на нейтральные, до времени, темы. Вокруг графиня лично возвела полог тишины, препятствующий подслушиванию стоящим в дверях двум гвардейцам (мастерам меча, между прочим). Такие меры меня немного удивили, но списал это на врождённую паранойю аристократов, подстёгнутую вчерашним покушением.

Кстати, сервировка стола явно не соответствует уровню старосты деревни. Судя по изысканности посуды, она из запасов графини. Сперва я даже удивился такой несуразности, ведь все вещи аристократки со свитой должны были сгореть во время пожара. Поразмыслив, пришёл к выводу, что я дурак. Конечно, всякая бытовая мелочь типа косметики и нескольких платьев могли сгореть, но остальные вещи богатой особы явно были сложены в походный сундук. А, зная здешние нравы, разумно предположить, что он защищён всеми мыслимыми и не мыслимыми способами. Что ему слабый пожар от боевых заклинаний, когда он рассчитан и не на такое?

— Трим, Эдвин сказал, что ты недавно был в Галане? А когда? Мы с мамой тоже оттуда возвращаемся. А что ты там делал? Мы точно не встречались там с тобой? — Сразу же засыпала меня вопросами Кассиопея, как только графиня закончила беседу о погоде и прочих малозначительных, но обязательных вещах.

— В Галане я пробыл недолго, можно сказать проездом. В основном ходил по рынку — там очень много редчайших ингредиентов, используемых в алхимии и артефакторстве, которые трудно найти на материке. Пару раз ходил джунгли. Да и уехал я оттуда уже несколько месяцев как. Так что мы точно не виделись там.

— Ты ходил в джунгли с охотниками? Это же опасно! Говорят, на Галантаре смерть подстерегает людей на каждом шагу, зато там очень красиво. А ты охотился на василисков? — глазки девушки восторженно загорелись, предвкушая интересный рассказ.

— О, поверь, красавица, слухи об опасности тамошних джунглей несколько преувеличены. Взять для примера Каима, он передвигается по джунглям как лесная корова, создавая жуткий шум, но при этом довольно долго ходил в них в одиночку в поисках ингредиентов. До тех пор, пока не сдал экзамены на звание подмастерья артефакторики и алхимии. Если соблюдать осторожность и не пытаться охотиться на крупных хищников, избегая встреч с ними, то прогулка получается ничуть не опасней, чем по городским трущобам в тёмное время суток, — надеюсь Касси (она разрешила так себя называть) удовлетворится таким объяснением и мне не придётся врать про охоту на василисков. Не хотелось бы попасться на явной лжи, а Каим и так уже пару раз едва не выдал меня своими эмоциями.

— А почему вы решили податься в Багрион? — неожиданно задала вопрос графиня. Голос ровный, доброжелательный, вот только в эмоциональном плане от неё так и "пахнет" самоконтролем. Странно. Хотя, может это у неё привычка, постоянно держать эмоции под контролем при разговоре с чужими людьми? Вчера ведь тоже старалась не показывать обуревавших её чувств. А они у неё явно зашкаливали после передряги. Да и обмануть мою эмпатическую чувствительность мало какой контроль сможет. Полгода жизни в племени кронков и последующее общение с ними, развили мои способности до запредельного для большинства уровня. Сейчас от всех собеседников, кроме пожалуй Касси, которая явно не обращала внимание на всеобщую скованность, веяло напряжённостью. Чем-то для них этот разговор важен, но не до такой степени, чтобы проявлять агрессию. — Я ещё могу понять тебя, Трим, но Каим... Почему подающий надежды подмастерье, а я слышала в Галане о тебе краем уха, вдруг неожиданно срывается с места и отправляется в Королевство Магов, где конкуренция гораздо сильнее?

Меня охватило беспокойство. Ни внешне, ни в ауре я этого не показал, но вот пристальный взгляд целительницы буквально прожигал во мне дыры, старательно фиксируя малейшие изменения ауры.

"Если они слышали о Каиме, то только в контексте моей ссоры с дворянчиком. Болезнь Силя — самая обсуждаемая сплетня на острове, и ещё долго таковой останется. И пупырчатый в ней фигурировал как мой друг..." — забегали мысли у меня в голове. "Чёрт! Надо было полностью сменить имя. Наверняка ведь уже связали одно с другим и сопоставили меня с тем, кто запустил такой слушок про Сильвестра. С другой стороны, графине должны быть довольно безразличны мои трения с аристократией Галана, а мне она жизнью обязана".

— Польщён. Не думал, что моя скромная персона могла заинтересовать столь влиятельную особу как Вы. И уж тем более удивлён, что Вы запомнили явно случайную оговорку обо мне, — тем временем вступил в разговор пупырчатый.

— О, поверь, — голос графини начал источать неприкрытое ехидство, — это не было случайной оговоркой. Герцог Энрико ад'Марине довольно подробно описал тебя как талантливого артефактора.

— Даже не знаю, чем я мог привлечь внимание такой влиятельной личности, — хрипло пробормотал Каим, хватаясь за бокал с вином.

У меня тоже немного запершило в горле. Но, в отличие от пупырчатого, я схватился за бокал с соком — он больше.

— Всё очень просто, — теперь её голос стал приторно-ласковым. Опасно ласковым. — Разговор о тебе шёл как о друге некоего молодого человека... Попробую повторить его описание данное начальником службы охраны герцога дословно: молодой, довольно высокого роста, волосы тёмные, глаза карие, фигура атлетическая, черты лица аристократические. По косвенным данным — чей-то бастард, либо последний уцелевший наследник почти уничтоженного древнего рода. Наглый, без должного уважения относится к тем, кто стоит выше его. Судя по ауре — обычный человек без магических способностей, но, скорее всего, это очень качественная маскировка. В смертельно опасных джунглях Галантара чувствует себя как дома, способен находится в них на протяжении длительного времени. Охотится на василисков без амулета защиты разума, что, вкупе с быстрыми темпами обучения в школе мастера клинка Валиора, косвенно подтверждает владение запретной магией Разума на достаточно высоком уровне. Я ничего не пропустила?

Все эти слова Лаура а'Калине произносила глядя мне в глаза, внимательно следя за моей реакцией.

— Ах, да. Ещё одна маленькая деталь... — графиня картинно взмахнула рукой и из лежащего на столе небольшого кристаллика появилась миниатюрная иллюзия изображающая... меня. Поверх моего изображения золотым цветом горела надпись: 2000. Я даже немного обиделся: я стою больше! Меня явно недооценили.

Пока обдумывал сложившуюся ситуацию, активно сканируя поверхностные чувства и обрывки громких мыслей собеседников, прорывающиеся даже сквозь амулеты защиты разума, и решал, что же ответить, напряжённость момента нарушила Кассиопея. С радостным визгом: