Я уже хотел на него рявкнуть типа — "Ты что каналья, не видишь, что перед тобой контр-адмирал стоит, а ты тут своей пукалкой мне дорогу преграждаешь. Да я сейчас вот этой же твоей палкой, да тебе меж булок штык затолкаю". Я осмотрелся и заметил, что рядом со мной шагах в трёх-четырёх, очень внимательно "скучают" трое вполне себе крепких мужчин, видимо, те самые "инвалиды". И в руках у каждого вполне себе рабочий инвентарь, у кого прут, у кого гирька кистеня видна, а у одного сложенная кольцами верёвка. Но стоят спокойно, ко мне вплотную не подходят, хотя боковым зрением пасут. Хоть и адмирал перед ними, но чужой. И кто может дать команду "фас" непонятно. Так что остережёмся. Да и солдат тут не сам по себе стоит, армию подключить к охране частного предприятия не просто, соблюдает, стало быть, боец секретность, а "инвалиды" помогают, на всякий случай. И ведь поставлены они здесь не от врага секреты беречь, а от союзничков.

Я с улыбкой проговорил:

— Смотри-ка, как у вас все устроено, а позови-ка ты мне братец, того, кто может меня пропустить.

Солдат подергал за висящую рядом с ним верёвку, и за занавесом раздался громкий звон рынды.

"Кнопка вызова дежурного по караулу" — подумал я.

Через несколько секунд появился полковник Гулькевич.

-Ваше превосходительство, Михаил Коронатович! Здравия желаю. Рад вас видеть.

-Здравствуйте Николай Александрович.

Я протянул руку для приветствия и крепко пожал руку полковника, как это принято в моём мире.

— Пришли, стало быть, посмотреть, что мы тут без вас смастерили? Пропустить — коротко бросил он часовому.

Через несколько секунд появился полковник Гулькевич.

-Ваше превосходительство, Михаил Коронатович! Здравия желаю. Рад вас видеть.

-Здравствуйте Николай Александрович.

Я протянул руку для приветствия и крепко пожал руку полковника, как это принято в моём мире.

— Пришли, стало быть, посмотреть, что мы тут без вас смастерили? Пропустить — коротко бросил он часовому.

-Неужели думали, чтобы я, да не пришел полюбоваться на то, что мы с вами замыслили пару месяцев назад. Ведь сколько пришлось сил приложить, чтобы это сдвинуть с места. Давайте показывайте, что вы тут за последнее время смогли. Сдвиги в положительную сторону есть?

Я снова оглянулся вокруг. "Инвалидов" рядом уже не было, но по цеху неторопливо передвигались крепкие коренастые мужички, десяток, не меньше. Ай да молодец Путилов. Порадовал.

-Ещё как продвигаемся. Сейчас сами увидите.

Наша первая встреча с Гулькевичем произошла в октябре. Я тогда, как раз, занимался вопросом о начале производства бронеходов для нашей армии. По этому поводу мне несколько раз пришлось посетить начальника ГАУ генерал-лейтенанта Маниковского. И как-то в беседе он посоветовал мне встретиться с полковником Гулькевичем, у которого похожие взгляды на применение бронированных машин на гусеничном ходу. Мы встретились, разговорились, наши мысли, касающиеся вооружения нашей армии бронетехникой, совпадали. Вот тогда я ему и предложил заняться бронеходами на гусеничном ходу "моей" оригинальной конструкции. Деньги к тому моменту я уже раздобыл и привлёк трех инженеров-изобретателей, так что можно начинать прорабатывать проекты и собирать опытные образцы. А когда начнётся сборка первых бронеходов, уже пригодных для боевых действий, он возьмется за формирование первого бронеотряда, с которым отправится на фронт проверять боевую технику в боевой обстановке.

(Примечание. В июле 1915 года полковник Гулькевич подал начальнику Главного артиллерийского управления рапорт о том, что нашёл техническое решение, которое позволит создать новый образец военной техники, "Самодвигатель", вооружить его лёгкой пушкой и несколькими пулемётами и использовать для непосредственного сопровождения атакующей пехоты и уничтожения проволочных заграждений неприятеля. Вот что он писал в пользу своего "Самодвигателя" — "...Бронированные автомобили, которыми до сих пор единственно пользовались для установки пулеметов, имеют тот недостаток, что не могут проходить по всяким дорогам и тем более проходить через проволочные заграждения и их уничтожать; между тем имеется... "гусеничный трактор", который специально предназначен для передвижения по всякому грунту, даже по вспаханным полям. Его специальная конструкция... соответствует еще одному важному предназначению: разрывать и затаптывать в землю проволочные заграждения". В своем рапорте изобретатель не только доказал целесообразность создания танка и наметил его характеристики, но и указал условия, необходимые для успешного применения нового оружия (массовость, внезапность), а также предусмотрел организационные формы (не менее сорока машин на пехотный корпус).

Пройдя за занавесь увидел, что на этой небольшой площади отгороженного участка цеха, находятся в разной степени сборки пять металлических сооружений, пока что отдаленно напоминающих боевые машины. Хотя нет, похоже, одна из них вполне собрана. Но видно, что два образца по размеру меньше чем бронеавтомобиль "Остин", да и третий вряд ли превзойдет его по габаритам, когда будет собран. А вот стоящая чуть в стороне, ещё одна пара собираемых бронеходов, явно превзойдёт своими габаритами "Гарфорд", самый большой броневик в нашей армии. Возле машин копошились люди. Среди них я узнал высокую фигуру генерал-майора Секретёва. Это его, начальника Военной автомобильной школы, назначили куратором нового вида вооружения, созданного по инициативе нескольких выпускников этой самой школы — бронемашин, и вот, с недавнего времени, бронеходов.

(Примечание. В недалёком будущем Пётра Ивановича Секретёва назовут основателем автомобильных войск России).

Как-то у нас с ним произошел маленький спор. Он утверждал, что гусеничная машина слишком тихоходна. На что я ответил, что это она сейчас тихоходна, а через пару десятков лет такие машины будут бегать быстрее многих современных машин. Я имел в виду те машины, что сейчас, в одна тысяча девятьсот пятнадцатом бегают по Питеру. А по проходимости ей вообще не будет равных. Бронеход пройдет везде, ему ведь грязь не страшна, а машина на колесном ходу застрянет в ней намертво.

Генерал, увидев меня, стоящим рядом с Гулькевичем, направился в нашу сторону.

— Михаил Коронатович! Что-то вас давненько не было видно. И где это вы пропадали?

-Не поверите, Пётр Иванович, пришлось по настоянию государя покинуть Петроград и отправится на Дон залечивать раны. Три дня как вернулся.

-Вот как. Значит, дома побывали. Рад вас видеть в добром здравии господин адмирал.

-А вы, Пётр Иванович, разве не хотите побывать на Дону.

-Не терзайте душу адмирал. Давненько я там не был. Поди, уж, лет десять,, как последний раз на Дону был. Теперь только после войны, надеюсь, удастся вырваться.

Секретёв на мгновение задумался, возможно, вспомнил родные места и свою станицу Нижний Чир, где прошло его детство или Кадетский корпус в Новочеркасске.

-Так что мы тут стоим, — выйдя из задумчивости, проговорил генерал, — проходите, посмотрите, чем мы тут без вас занимались.

-Ну что ж давай поглядим — и мы направились к центру цеха продолжая беседовать. Вижу, что работа продвигается, и уже получается что-то похожее на боевой бронеход.

-Получается-то оно, получается, но никак не получится, ведь всё приходится делать на ощупь, всё в первый раз. С бронемашинами намного проще. Шасси есть, кое-что только усилить надо. Двигатель уже стоит. Остается только из броневых листов корпус склепать и на шасси водрузить, и броневик готов. А вот с бронеходами всё не так.

-Да будет вам, Пётр Иванович, жалобиться, всё у нас получится. И Москва не вдруг построилась. Так и эти бронеходы мы построим. Конечно лучше бы пораньше. Ну да ничего, всё будет в порядке. Вам ведь только первые образцы до ума довести, а потом наладите их производство тут на заводе. И как только они начнут поступать в войска, тут нам с вами от солдата российского благодарность будет и немцу капут.

-Да я понимаю, что сразу ничего не сделается, на все нужно время. Потому-то я и стоял за бронеавтомобили, так как на их постройку тратится гораздо меньше времени.

-Но заниматься только бронемобилями бессмысленно, армии нужны машины, которые могли бы применяться в любом месте фронта, а не только там где есть дороги. И они должны быть хорошо вооружёнными и защищёнными.

-Так, ведь у полковника есть предложение. Чтобы ускорить строительство гусеничных бронированных машин, которые так нужны нашей армии, он предложил использовать для этих целей, как основу семитонные полугусеничные трактора американской фирмы "Аллис-Чалмерс", оборудованные газолиновыми восьмидесятисильными двигателями.

-Да знаю я, Пётр Иванович, о его предложении, и ничего не имею против.

-Идея точно не плохая — это я уже Гулькевичу,— можно закупить в Америке несколько десятков тракторов и использовать их как носители стасемимиллиметровых пушек или гаубиц в сто двадцать миллиметров. И будут у нас самоходные артиллерийские орудия. Вы же полковник, артиллерист, и сами знаете, как трудно перемещать такие крупные орудия в условиях фронта, когда дороги разбиты. Представьте что надо срочно поддержать свои войска и перенести огонь на другой участок, Пока это орудие соберёшь, перевезёшь и развернёшь, обстановка может кардинально поменяться, а самоходной установке на такую операцию надо несколько минут и можно вновь стрелять. А если пехота или кавалерия вырвались вперёд, то обычные орудия уже не могут их поддерживать. А если нужно, наоборот, отойти, чтобы орудия не достались врагу? Ведь сколько лошадей тянут одно такое орудие, а если часть из них выйдет из строя, да и не по всякой дороге лошадки могут вытащить орудие весом в две с половинной тонны.

-Так и самоходная установка может сломаться. Вот тогда-то её уже ничем не вытащишь, и придется самим её уничтожить.

-А почему её нельзя подцепить к другой такой же установке и оттащить подальше в тыл. Всего-то нужны два крюка и стальной трос. Я больше склоняюсь к тому, что вашу идею надо воплотить именно как создание носителей крупнокалиберной артиллерии. Можно конечно выпускать их наподобие бронеавтомобилей. Но нам нужны свои бронированные машины, своей разработки, русской, чтобы не зависеть ни от каких зарубежных поставок. И я уже вижу перед собой эти наши первые машины. Пока это только груда мертвого железа, но вскоре она оживет. Там, внутри них, появятся экипажи, заработают моторы, на башнях задвигаются орудия. И вот эти бронированные машины помогут России разгромить врага. А сейчас давайте подойдем к нашему первому образцу, хочу послушать Александр Александровича, что он нам скажет.

Пороховщиков уже дожидался нас около своего образца.

-Что-то вы нас долго не посещали, господин адмирал, после нашей последней встречи прошло почти два месяца. Загрузили идеями, а сами исчезли невесть куда.

-Александр Александрович, вначале здравствуйте, — я пожал руку изобретателю, — раны я залечивал, потому-то и не был так долго. А как у вас за эти два месяца дела продвинулись, пока меня в столице не было? Давайте показывайте, что у вас получилось.

-Так вот же, Ваше превосходительство, — и показывает на то, что должно стать первой боевой машиной на гусеничном ходу в русской армии. Смотрите сами что получается.

Я сразу понял, что Пороховщиков развернулся не жадно, на чужие-то деньги. Строит сразу три опытных образца. Да-а. Глядя на первое творение Сан Саныча, я видел, что оно очень напоминало его же первый опыт в изобретении танка, только это агрегат имел вместо одной гусеницы две. Был только немного длиннее и чуть выше, и посередине конструкции находилась круглая башня с пустой амбразурой для пулемёта. Вторая машина только собиралась, но корпус уже был сформирован. Эта машина отличалась от первого образца в лучшую сторону и напоминала танкетки начала тридцатых годов. А вот третий экземпляр чем-то определенно походил на классический танк. Сан Саныч все же воспользовался переданными ему схематическими чертежами. Корпус этого танка походил на Т-24, но был немного короче. Подвеска состояла из трех трехкатковых тележек, гусениц правда ещё нет, как и башни. Я огляделся вокруг и заметил, что башню только начинают клепать, а вот гусениц или хотя бы пары траков, нигде не наблюдалось. Хотел посмотреть какой ширины они, и из чего сделаны. Это самое слабое место у танка.

-Что скажите, Ваше превосходительство?

-Что тут можно сказать. Я вижу, что вы правильно поняли меня, когда я предлагал вам заняться проектированием бронехода. Когда думаете выпускать свои образцы на испытания?

-Вот этот, — показывая на модернизированный вариант его же первого "Вездехода" — дня через три-четыре. А вот второй, думаю не ранее конца января.

-А вот этот, третий образец, его-то, когда думаете представить на всеобщее обозрение?

-Думаю, что уже в марте он выйдет на испытания.

-Расскажите, что будет представлять сей агрегат.

-Длина семь аршин. Ширина два аршина с тремя четвертями, — начал перечислять Пороховщиков тактико-технические характеристики сконструированной им машины, — высота три аршина с четвертью. Вес будет порядка шестисот двадцати пяти пудов. Двигатель для него взяли самый сильный из всех имеющихся, в пятьдесят лошадиных сил.

-И какую скорость вы ожидаете получить?

-По расчётам, предполагаем, будет не менее пятнадцати верст.

-А бронирование какой толщины?

-Спереди три четверти дюйма, с бортов полдюйма.

Вполне приличное бронирование, от пуль и осколков спасет. А вот снарядом ещё попасть надо, когда бронеход будет в движении.

-И последнее. Чем собираетесь вооружить?

-Самое подходящее орудие из всех, это пушка системы Гочкиса, калибром тридцать семь миллиметров и один пулемёт системы Максима или Льюиса.

-Давайте, Александр Александрович, быстрее доводите до ума эти машины, они очень нужны на фронте. Так что не затягивайте с испытаниями, и пора уже налаживать серийное производство. Особо фронт нуждается в третьей вашей машине.

-Так это ведь, ну потом, после этого, — замямлил Сан Саныч, — ну, как пройдут испытания, и все будет в порядке, и мои бронеходы начнут собирать, нам ведь понадобится много двигателей. А вот их у нас практически нет. Того количества, что поступает от союзников, едва хватает для бронеавтомобилей. Наши же двигатели менее мощны, и если их устанавливать на бронеход, то скорость упадет, да и греться двигатель будет сильно, — выдал речь Сан Саныч.

-А с Павлом Ивановичем вы на эту тему разговаривали? Именно он ответственный за производство.

-Да пока, как-то я об этом не думал, пока вы не задали вопрос насчет двигателя.

-Вот те раз! Конструктор машины, и вдруг забыл про двигатели что будут устанавливаться на его бронеходы.

-Я почему-то подумал, что оно само образуется, как только получим обнадёживающий результат по испытанию первого образца. Будет результат, будут и двигатели.

-Нет, так ничего не получится, дорогой изобретатель. Возможно, что вам и выделят с десяток двигателей, если испытания пройдут успешно. Но это всё!