Отыскав вход в здание, Избранный сразу же столкнулся с несколькими мумифицированными орками-зомби. Снова пришлось отбивать и наносить удары, уклоняться и отступать. Дальше так и пошло: то скелеты, то высушенные до полного непотребства человеческие или орочьи неупокоенные. В большом зале с пустым бассейном, в потолке которого имелось широкое прямоугольное отверстие, сверху с мерзким визгом стали падать гарпии, норовя вонзить когти в лицо. В узком длинном коридоре, погружённом в густой полумрак, навстречу человеку вышел скелет мракориса, вооружённый длинным острым рогом. К счастью, заклинание "Смерть нежити" было наготове...
Однако кроме многочисленных ран, ссадин и ушибов, Избранный заполучил несколько сосудов и колец из золота и потемневшего от времени серебра, пригоршню драгоценных камней, полдюжины каменных скрижалей, прочтя которые, можно было повысить свою живучесть и боевые навыки, и много других полезных вещей. Отыскалось всё это в стенных нишах, в больших каменных сундуках, стоявших в некоторых комнатах, среди останков изничтоженной нежити или просто на полу.
Обойдя всё здание, включая разрушенную его часть, и обследовав пристройки на крыше, он обнаружил в одной из них лестницу, уходящую вниз. Спустившись по ней, Избранный оказался в маленькой тёмной камере, расположенной явно ниже уровня пола первого этажа. Он зажёг факел и осмотрелся. Так и есть: один из камней имеет отполированную поверхность и заметно выступает из кладки.
Вдохнув поглубже, он нажал на камень и сразу же схватился за топор. Часть стены отошла в сторону, из открывшегося проёма полезли скелеты. Они были явно человеческими, позеленевшими от времени, а вооружены — не ржавыми мечами, а бронзовыми топориками. Расправиться с ними оказалось неожиданно трудно.
В конце узкого длинного зала показалась полупрозрачная, матово светящаяся человеческая фигура и скрылась в дверном проёме в правой стене. После длительной и содержательной беседы с призраком Куархадрона в Яркендаре Избранный не испытывал перед бесплотными мистического ужаса. Да он и до этого их особенно не боялся. Поэтому теперь, не долго думая, бросился следом за светящейся фигурой. Но, ворвавшись в следующее помещение, столкнулся с очередной компанией сушёных орков-зомби...
Потом были уходящие в толщу горы длинные коридоры с множеством поворотов; узкие каменные мостики над пропастями, дно которых терялось в вечном мраке; новые схватки со скелетами и вообще какой-то непонятной нежитью. Никакой ценной добычи в этом лабиринте обнаружено не было. Избранный уже подумывал вернуться, но решил проверить ещё пару помещений, тьму в которых слегка рассеивали едва тлеющие магические светильники на толстых каменных подставках. В первом зале оказались людские скелеты, в следующем — гоблинские. А дальше был узкий тёмный проём, из которого явственно тянуло серой.
* * *
К дверному проёму он оказался слишком близко во время схватки со скелетами. И когда последняя нежить рассыпалась, со звоном раскидывая кости по полу, из тёмного прямоугольника высунулась длинная лапа и скрежетнула когтями по наплечнику, оставив на нём глубокие борозды. Избранный отскочил и повернулся к новому врагу, а в лицо ему пахнуло смрадным багровым пламенем.
Демоны, а их за узкой дверью оказалось три штуки, выбраться наружу не могли — мешали длинные крылья. Они утробно ревели и плевались огнём, оставлявшим на камнях и латах пятна жирной зловонной копоти. Избранный поспешно отступил назад, обложив нечисть самыми заковыристыми словами, какие только знал, и взялся за арбалет. Болтов пришлось извести уйму, но в итоге демоны осели на пол бесформенными фиолетово-чёрными тушами. Победитель Драконов осторожно заглянул в тёмный проём и сразу же увидел давешнего призрака.
Рассмотреть привидение он толком не успел. Понял только, что фигура, скорее всего женская, закутана в бесформенные одежды. А может быть, призрачная сущность начала помаленьку развоплощаться под влиянием неумолимого времени? Слабо мерцающий силуэт вдруг ушёл в стену, буквально утонув в камне.
Избранный зажёг факел и вошёл внутрь помещения. Первым делом он обшарил неподвижные, воняющие серой и гарью туши демонов. Разжился несколькими бутылочками с восстанавливающим ману зельем. Потом, морщась от отвращения, вскрыл туши топором и извлёк столь ценимые алхимиками сердца кошмарных тварей. Тела стали постепенно терять плотность, просачиваясь обратно на свой уровень мироздания, с которого их вызвал какой-то древний, давно забытый маг.
Покончив с этим делом, Избранный достал бутылку шнапса, тщательно отмыл им руки и лицо, многодневная щетина на котором оказалось полностью опалённой. "Вот и отлично, бриться лишний раз не придётся!" — хмыкнул наш герой. Занятие это он крайне не любил, но и длинная борода ему не нравилась, поэтому он старался находить разумный компромисс между бритьём и бородатостью. В итоге лицо его обычно было покрыто густой светлой щетиной. Сейчас же щетина сгорела от брошенного демоном сгустка пламени, а обожжённая кожа, протёртая самогоном, болезненно саднила. Пришлось выпить одну из оставшихся склянок с эликсиром.
Потом внимание Избранного привлекли рисунки и надписи на стенах, едва различимые в свете факела. Держа источник света в высоко поднятой руке, человек стал обходить помещение, рассматривая высеченные руками неизвестных мастеров изображения. Рисунками и текстом на неведомом языке были покрыты три стены, а четвертая, в которой скрылся призрак, надписей почти не имела. Вообще, она сильно отличалась от остальных трёх — кладка была более крупной, неровной и сделана, судя по всему, гораздо позднее, чем все остальные стены этого лабиринта. Камень, из которого она состояла, был рыхлым и непрочным. Его поверхность потрескалась и выкрошилась, а от немногочисленных надписей остались лишь отдельные части знаков. Прочесть удалось только одно короткое слово на языке яркендарских жрецов: "БЫЛ".
— Кто был? Где был? И, что немаловажно, когда был? — вслух спросил Избранный у гулкого пустого пространства. — Если подумать, то становится ясно, что этот некто был именно здесь. Но когда? И кто он? "Здесь был Радамес"? Или "Здесь был Василий"?
Ухмыльнувшись своей незатейливой шутке, Избранный не стал больше ломать голову над странной надписью, решив подробнее осмотреть другие стены. Вскоре он понял, что изображения на них вместе с окружающими надписями разбиты на несколько секторов. Похоже, каждый из этих участков представлял собой отдельный рассказ или что они там увековечивали? Глаза равнодушно перебегали от картинки к картинке, как вдруг споткнулись на одной из них. Древний мастер высек в камне изображение весов с коромыслом на тонкой подставке и двумя чашами, окружив его плотными рядами незнакомых Избранному рун.
— Оп-па! — снова вслух проговорил наш герой. — Кажется, сбылась мечта одного старого лысого идиота... Или гения? Кто их разберёт! А мне придётся поработать.
Он снова воткнул факел в щель, порылся в сумке, извлёк кусок угля, свиток с заклинанием "Сон", перевернул его и положил на колено. Прищурившись, стал изучать изображение на стене. Потом бросил пергамент на пол, достал ещё два факела, зажег их и пристроил вокруг заинтересовавшего его участка стены. Поднял свиток и принялся старательно перерисовывать на него весы и руны, по-детски помогая себе движениями языка.
Закончив свой нелёгкий труд, Избранный бережно свернул свиток и убрал его в сумку. Выпрямился. Прошёлся по комнате, разминая затёкшие от сидения в неудобной позе ноги. Приблизился к дальней стене. Её загадка всё не давала ему покоя. Решившись, он вытянул из-за спины топор. Осмотрел его, лишний раз убедившись, что оттяжки лезвия и новой закалки оружию всё равно не избежать. А потом размахнулся и с силой ударил по стене. Затем ещё и ещё раз. Один из камней выпал, кладка просела посередине. Её даже не скреплял раствор! Победитель Драконов замахнулся ещё раз, но стена вдруг рухнула со страшным грохотом, обдав его облаком пыли.
Взяв один из факелов, он вошёл в открывшийся проём. Любопытно, что стены здесь покрывали такие же барельефы, что и по ту сторону рухнувшей перегородки. Само помещение было не прямоугольным. Оно загибалось в сторону, образуя поворот. Свернув за угол, Избранный замер. Перед ним, в столбе голубого света над грубой каменной чашей, стоявшей на полу, висел меч. Призрака же нигде видно не было.
Не долго думая, наш герой завладел оружием и принялся его рассматривать. Клинок имел почти такую же длину, что и двуручники паладинов. Но он был уже, заметно легче, а его рукоять явно предназначалась для одной руки. Клинок, рядом со столбом магического света казавшийся голубым, покрывал мелкий, чуть заметный узор. Рукоять была изготовлена из какого-то тёмного металла, а гарда — из той же светлой стали, что и клинок.
Избранный несколько раз взмахнул оружием, убедившись в отличной балансировке, а потом решил испытать его на прочность. Пристроив свой топор лезвием вверх, он несильно ударил по нему мечом. Сверкнули искры, длинный клинок тихонько зазвенел, а на лезвии топора появилась узкая зазубрина. На мече же никаких следов не осталось.
— Отменная вещь! — проговорил Избранный, раздумывая, как бы половчее пристроить оружие у пояса.
* * *
Когда он выбрался из развалин, на ущелье уже опустились густые сумерки. И, кажется, уже не первые за то время, что он провёл под землёй. От террасы, на которой стояла древняя постройка, начинался относительно густой ельник, местами заваленный огромными глыбами. Миновав его и выбравшись на открытое место, наш герой неожиданно столкнулся с огромной тушей. Это был тролль, стоявший на берегу ручья, опершись на громадные кулаки. Чудовище, похоже, дремало, но, услышав шум задетого ногой человека камня, моментально проснулось. Встав на задние лапы, тролль гулко ударил себя кулаками в грудь и бросился на посмевшего нарушить его покой наглеца.
Если бы не найденный в подземелье меч, Избранный вряд ли остался в живых. Разве что, сумев спастись бегством. Его изувеченный топор ни за что не пробил бы крепкую шкуру чудовища. Но и теперь пришлось попрыгать, увертываясь и подныривая под огромную лапу. Он всё-таки получил один крепкий удар, отлетев на пару саженей. Падение смягчили ветви ели, в которую Избранный врезался спиной. Но они же едва его не погубили. Пока воин выбирался из лапника, гигантская туша оказалась совсем рядом. Спас быстрый перекат за спину чудовища, а ёлка лишилась половины кроны после могучего удара...
Наконец, тролль, жалобно взревев, рухнул ничком.
— "Обычный, вроде", — передразнил Избранный десятника, открывавшего ему вход в ущелье.
— Ничего себе "обычный"! — пробормотал он чуть погодя, раскупоривая последнюю бутылочку с лечебным зельем.
Тролль действительно оказался чёрным. В свете поднимавшейся из-за далёкого горного хребта луны было видно, как покачиваются на его спине длинные пучки шерсти.
Бросать шкуру было жалко, и Победитель Драконов, запалив оставшиеся факелы, принялся за работу. Ободрать в одиночку такое чудище было нелегко, но опыт у него имелся, и всего через пару часов дело было завершено. Оставалось затолкать шкуру в сумку и трогаться в путь.
* * *
До стены, прикрывавшей вход в Троллинский рудник, оставалось совсем немного, когда какой-то звук на заросшем редколесьем склоне заставил Избранного насторожиться. Он приготовил арбалет и, преодолевая вызванное крайней усталостью отупение, стал напряжённо вглядываться в опасном направлении. Сам он находился в невыгодном положении — чтобы обогнуть груду камней, пришлось выйти на середину ущелья, залитую лунным светом. Надо было что-то делать, и наш герой, чуть пригнувшись, двинулся вперёд.
Но не успел он сделать и двух шагов, как рухнул от сильнейшего удара в спину. Арбалет, при падении оказавшийся между нагрудником и камнем, сломался с громким треском. Взвизгнув, ушёл куда-то в сторону болт. Избранный почти сразу пришёл в себя, но вдохнуть не смог. Под правую лопатку будто забили раскалённый корабельный гвоздь в локоть длиной. С трудом, превозмогая вспыхнувшую боль, он втянул в себя немного воздуха. Полежал неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь определить, что повреждено.
Услышав в отдалении чьи-то голоса, осторожно вытащил меч, стараясь не производить заметных на расстоянии движений. Затаился.
— Я же говорил — готов! — прогудел над лежащим низкий голос. — Выстрела из моей игрушки ни один доспех не выдержит!
Подошедших было трое. С другой стороны, от насторожившего Избранного склона, приблизились ещё две пары ног.
— Это хоть точно он? — неуверенно спросил другой голос.
— А откуда здесь кто-то ещё возьмётся? — прозвучал встречный вопрос. Третий голос лежавший узнал сразу.
— Переверните его...
Казавшийся трупом человек распрямился подобно упругому луку. Он молниеносно провёл комбинацию стремительных ударов, вращаясь, как волчок. И рухнул на камень ещё прежде трупов своих врагов, корчась от невыносимой боли и кашляя кровью.
Некоторое время понадобилось, чтобы прийти в себя. Приподнявшись на колено, и едва не теряя сознание при каждой попытке набрать воздуха в грудь, Избранный нащупал заранее приготовленный свиток исцеления. Сплюнул кровь. Прочёл заклинание по памяти лишь со второй попытки. Излившийся ниоткуда поток света принёс облегчение. Дышать по-прежнему было трудно, но боль стала терпимой. Появились силы, чтобы оглядеться.
Все пятеро врагов были мертвы. В обладателе третьего голоса Избранный узнал Нагура. Впрочем, он не сомневался в личности организатора нападения. Ещё один труп принадлежал Мо. Остальных трёх наш герой не знал.
Внимание его привлёк лежавший рядом с Нагуром здоровенный детина, смуглое лицо которого в скудном свете луны казалось совсем чёрным. В руке убитый держал большой, добротно, но несколько грубовато сработанный арбалет.
— Орочий! — хрипло проговорил Избранный. — Из него меня, значит...
С трудом нагнувшись, он завладел оружием. Верный своим привычкам, обшарил карманы и собрал железяки остальных бандитов. Сипло дыша, выпрямился, и, тяжело переставляя непослушные ноги, заковылял к заветной дверце. Каждый шаг отдавался болью — наконечник болта шевелился в ране и вновь разрезал затянувшиеся было под действием заклинания ткани.
* * *
Стражники, по ночной поре, коротали время у костра. Торчать на вышке смысла не было. Начальство в такую пору сладко спало. Дрых в караулке и десятник вместе со сменившимися с дежурства ополченцами. Хотя он бы и не стал загонять парней на вышку среди ночи.
Вдруг раздался какой-то неуверенный стук в дверцу, перекрывавшую выход в ущелье.
— Ты слышал? — насторожился стражник.
— А то!
— Буди Георга!
— Может, ну их? До утра подождут.
Стук повторился.
— Буди, говорю! А то всю ночь греметь будут.
Через некоторое время заспанный десятник, что-то ворча под нос, отворил дверцу. Стражники столпились у него за спиной с факелами и оружием наготове. В проём, едва не сбив Георга с ног, ввалился человек и рухнул на землю. В спине его торчал толстый арбалетный болт.
