Немного странно что маг, по слухам — весьма сильно увлеченный изучением своего искусства, не стал интересоваться имеющимися в сокровищнице дворца артефактами, и скупленными свитками с боевыми заклинаниями. Но не мое это дело: судить о том, что владыка считает важным. Меня спросили — надо отвечать.
— Настроения в домене... — я задумался, как бы сформулировать ответ, не прибегая к тем словам, которые очень не рекомендованы к произнесению в присутствии женщин. Пусть те, что присутствуют в тронном зале сейчас — и не люди, но вот неудовольствие по крайней мере леди Иримэ может обойтись мне очень дорого. А базарная ругань, с поминанием наиболее широко известных Атрибутов духов плодородия и некоторых Почтенных предков — таковое неудовольствие наверняка вызовет. — От бунта тархана Захарию спасали только орки. Никому неохота попасть в орочий котел. Но теперь, когда осада снята, скорее всего, неудовольствие знатных семей и вождей племен будет стремительно нарастать. Повышенные налоги никого не радуют. А уж, учитывая, что расходовались эти налоги примерно в равной мере на закупку боевых свитков и развлечения тархана... В общем, налоги придется снижать.
— С высшими слоями понятно... — задумчиво протянул лорд. — А низшие?
Это вообще странно. Какое дело высокому владыке до всякой черни, когда я рассказываю ему о возможном восстании знати? Но, опять-таки, спросил — надо отвечать. К счастью, в моем окружении — достаточно выходцев с самого дна, так что кое-что я ответить могу.
— Внизу все еще хуже. Если от восстания знати домен спасали орки, то от бунта в Черном городе... — заметив вопросительный взгляд лорда, я пояснил, -...это трущобы возле восточной стены. Она глухая, потому туда и отселяли всех, кто вызывал хотя бы малейшие подозрения в нелояльности. Так вот... от тамошнего бунта орки могли бы и не спасти. Там — голод. И люди уже готовы были решить, что смерть на клинках — лучше смерти от голода.
— Голод? — удивилась леди Иримэ. — Странно. Осада не длилась так уж долго...
— Голод был еще ДО осады, — вздохнул я. — Взвинченные налоги, прекратившие приходить караваны... В общем, цены — росли, а денег у людей становилось все меньше.
— Что же спасло от мятежа? — задал очевидный вопрос господин.
— Дурманная синь, — гадкое это дело. Стоит один раз вдохнуть дым этой мерзкой травы — и все. Дальше дорога только вниз, в глубины Джаханнам. Хотя... Насчет "один раз вдохнуть" — это я, пожалуй, погорячился. Если бы было так — то эта дрянь поражала бы каждого, кто проходит мимо притонов, где курят эту мерзость. Но все равно, взявший в руки трубку с этой дрянью — уже все равно, что мертв. И смерть его не будет ни простой, ни слишком быстрой. Сознание разрушается быстрее тела, и какое-то время оное тело существует бездумно, ведомое лишь одним желанием: вновь погрузиться в синие грезы.
— За употребление — вешать! — твердо приказал новый владыка домена.
Старшая жена владыки удивленно посмотрела на него. И я поспешил вмешаться.
— Милосердное решение, господин.
— Милосердное? — удивилась эльфийка.
— Конечно, — подтвердил я. — Петля — это очень легкая смерть. А заодно — облегчение для семьи, из которой попавшийся в эту ловушку тянет последние деньги. Но, боюсь, что пока налоги будут все также высоки — будут находиться и те, кто будет искать защиту от невыносимой тяжести жизни в синем дурмане...
— Налоги я верну на обычный уровень, — жестко сказал лорд Кайларн.
В принципе, ничего нового. Новая власть всегда нуждается в одобрении, поэтому старается "исправить ошибки прежней власти". Не удивительно.
— Семь золотых — будет тяжело, но посильно, — кивнул я.
— Пять, — не согласился владыка.
— Пять золотых? — я с некоторым трудом поймал челюсть.
Как я не считал — баланс не сходился. Все равно получается, что доходы домена с таким уровнем налогов — уйдут в минус. Хотя...
Вряд ли владыка захочет оставаться в Беленджере. Скорее — вернется в Азир, а сюда посадит наместника. А наместник — дело такое... Может и захотеть отложиться. Только вот без денег, которые он будет получать из казны Азира, и без воинов, которые могли бы подавить бунты, неминуемые при попытке повысить налоги, и которые наверняка массово отправятся с новым владыкой, воевать с орками, идея "отложиться" — будет не сильно привлекательна. Да и своими людьми из тайной стражи, или как она там, в Азире, называется, лорд постарается насытить свои владения так, чтобы чихнуть во время, не указанное в протоколе, стало затруднительно.
— А что будет с верой? — набравшись смелости, спросил я.
— С верой? — переспросил владыка. — А что с верой? Верьте, во что хотите.
— Но разве Вы, как глава культа не должны... — я задохнулся. Сказать тархану, что он что-то "должен", хотя бы и богу — было хорошим способом нарваться на неприятности.
— ...насаждать культ? — усмехнувшись, продолжил лорд Кайларн. — Нет. Проповедовать... Да, проповедовать — это, пожалуй, мой долг. Но "насаждать", тем более — истребляя верующих иначе? Нет. Этого мне не требуется. Переменам все равно, верят в них, или нет. Так, или иначе, они все равно придут.
— Но тогда — зачем нужен культ? — почти против воли заинтересовался я. Вообще-то, вопрос был не слишком уместен. Там, на улицах, бушевала толпа, старшие семьи ждали объявления о том, какую политику будет проводить новый хозяин... А мы тут, пьем вино и беседуем о каких-то вещах, которые можно и оставить на потом...
— Вера нужна не богам, но смертным, — продолжил проповедь (а я уже не сомневался, что это именно проповедь) владыка Кайларн. — Боги же таковы, какими мы в них верим. Возьмем, к примеру, того же Анора. Когда-то он был довольно воинственным, но, в сущности, благородным и справедливым богом. Но людям, что в него верят, не нужна оказалась справедливость, как бы они не утверждали иного. Им нужно превосходство. И вот уже рати под стягом Владыки Света штурмуют твердыни своих же союзников, а их бог молчит.
— А это не чересчур амбициозно? — спросила леди Иримэ. — Считать, что сумеешь повлиять на бога?
— Архитектор судеб, — улыбнулся лорд Кайларн, — приветствует ереси и поощряет амбиции!
Рози
Смотреть на мир через решетку было... грустно. Хотя я и могла понять командование крепости. Несмотря на то, что големы, исполнившие "директиву N66", меня не тронули, это означало только то, что мои действия не запустили триггеров2 директивы, не более. Големы не могут решать вопросы вины/невиновности. Только исполнено какое-то заданное в их наборе приказов условие, или же нет. Мое поведение не подпадало под условия, описывающие "изменника" — вот я и стояла столбом, пока не рухнуло проклятье, наложенное проклятым полукровкой. А потом набежали ребята, взяли под контроль остановившихся было големов, и отразили атаку орков. Сама я за жезл, что забрал из моей парализованной руки предатель, взяться даже не пыталась. На месте нашего сюзерена я бы встроила и такой триггер в набор активаторов директивы "предательство командующих". Потому как если предатель оказался не один, то сообщник предателя наверняка постарается подхватить жезл, и продолжить исполнение предательского плана. Так что джинны внутренней безопасности, подоспевшие на стену немногим позднее големоводов, немедленно арестовали меня и отправили в тюрьму. Где мне и приходится надеяться только на профессионализм наших менталистов... которые уже один раз лопухнулись, упустив полудроу.
— Привет, Рози! — Руис, смуглый брюнет, с которым мы вместе учились в пустыне, остановился напротив зарешеченного окошка.
— Привет, — вздохнула я. — Не боишься?
— Чего? — удивился Руис.
— Ну... как это... Общаешься тут с подозреваемой в предательстве... — попыталась я объяснить, как на этот разговор могут посмотреть безопасники.
— Да никто тебя ни в чем не подозревает, — с улыбкой махнул рукой Руис. — Тебя и тут держат-то затем, чтобы не пускать на стену: все надеются еще что-нибудь из твоих воспоминаний вытащить. Менталисты с самого начала сказали, что с тобой все в порядке. Но хотели еще проверить. И проверили. А теперь... Готовься и жди: при сколько-нибудь серьезной заварушке и тебя дернут.
— Так орки еще не ушли? — вопрос, в принципе, был бессмысленный. Рев боевых рогов и вскрики сирен тревоги будил меня по нескольку раз за ночь. Да и днем, случалось, нападали.
— Нет, конечно. Сидят под стеной, и сидеть будут... надеюсь. Потери пока что в пределах нормы.
— Пока что? — уточнила я. В принципе, слова о "пределах нормы" — не вызывали вопросов. Если мы начнем терять хотя бы одного голема на пятерых орков — нас рано или поздно тупо сомнут числом.
— Держимся, — вздохнул Руис. — Но тяжело. Орков — много.
— Мы держим ущелье, — напела я одну из песен, любимых нашим сюзереном. — Нас — мало. Их — много...
— Подмоги — не будет, зови — не зови... — подхватил Руис. — Да, где-то так. Хотя надежда на подмогу — все-таки есть. Говорят, орков отбили от Беленджера, и теперь союзник движется на соединение с господином д'Ин Амитом. Если удастся зажать Гхыра с его ордой в этом ущелье...
— Если... — вздохнула я.
Договорить нам не удалось. Вновь заревели сирены. Орки пошли на очередной приступ.
— Держись тут, — улыбнулся Руис. — Недолго осталось. Не так у нас много погонщиков големов, чтобы тебя тут держать. Ты нужна на стене!
И он умчался. Впрочем, скоро его предсказание подтвердилось. Дверь камеры со скрипом открылась. На пороге стояли два джинна: безопасник и комендант крепости.
— Волшебница Рози, — грозно начал Лаборас, который у нас заведовал безопасностью и отловом шпионов. — Признано, что в предательстве интересов домена и нарушении клятвы верности сюзерену ты невиновна! Готова ли ты принять жезл погонщика големов и занять свое место на стене?
— Готова, — твердо ответила я.
Хаагенти, комендант Врат войны, протянул мне хорошо знакомый жезл. Надеюсь, големы на него среагируют правильно, а не немедленным исполнением "директивы N 66".
— Тогда — отправляйся на восточную привратную башню. Там нужна помощь, — сказал он.
Даже не заикаясь о том, чтобы "принять ванну, выпить чашечку кофе", я рванулась к стене. Если дело дошло до того, что из тюрьмы выпускают подозреваемую в шпионаже и предательстве — ситуация должна быть откровенно отвратительной.
Но уже в крепостном дворе мне стало понятно, что все не так плохо, как я боялась. Все осадные големы, оставленные сюзереном для обороны Врат, вместе со стационарными требушетами на боевых башнях размеренно отправляли камень за камнем куда-то за стену. Орочьих знамен, равно как и самих зеленокожих ни на стене, ни на башнях видно не было...
Я вихрем взлетела на указанную мне башню. Что ж. Все и не так хорошо, как я уже было начала надеяться. Десяток гремлинов спускали вниз при помощи специального подъемного механизма груду металлолома, недавно бывшую железным големом. И видно было, что это не первый поверженный голем. Астуриас, опытнейший из погонщиков в крепости, валялся у дальнего парапета, с раной черед всю грудь, и две магички с отметками Медицинского корпуса на рукавах пытались удержать его в мире живых. А значит, если за время моего, скажем так — отсутствия, посты не перетасовали, на башне остался только Дани — самый молодой и неумелый из погонщиков.
Махнув Дани, чтобы он отошел вглубь, и вернулся к исполнениям обязанностей второго номера — то есть, подчищал мои действия и страховал меня, я осторожно подобралась к парапету, ограждавшему боевую площадку башни. Высунувшись из-за зубца стены, я постаралась оценить ситуацию. Что ж. Больших дров Дани не наломал, но кое-что переделывать уже надо.
При помощи жезла я отдала команду подразделению железных големов отойти к ремонтной площадке, специально сделанной у внутренней стороны стены. А на их место выдвинула два отряда каменных. Какое-то время они продержаться, а тем временем гремлины подлатают поврежденные железяки, хотя бы частично восстановив запас жизненных сил, а также — поменяют пробитые пластины брони, отремонтируют клинящие суставы и окажут прочую необходимую помощь. Даже если орки и сумеют выбить парочку каменюк — это лучше, чем потерять железного.
Орки пока отошли, так что я получила возможность осмотреться. Ров в нескольких местах был завален. Кое-где следы огня показывали, что маги огня пытались жечь орочьи фашины... Но орки наваливали их снова и снова. У самой стены валялся огромный обугленный скелет топотуна. Похоже, орки подогнали его к стене и использовали в качестве штурмовой лестницы, пока гремлины не вывернули на труп бочку алхимического огня3, а то и не одну, оставив от могучего животного только обугленные кости. Разбитые куски дерева в отдалении, говорили о том, что орки пытались использовать свои любимые вихревые катапульты... Но осадные големы обеспечили вполне эффективную контрабатарейную борьбу.
Убедившись, что немедленное вмешательство больше не требуется, я отошла к Астуриасу.
— Как же тебя так? — поинтересовалась я. И это была не столько вежливость и сочувствие (хотя присутствовали и они), сколько необходимость в получении жизненно-важной информации. Если достали его — точно также могут достать и меня.
— Многоглаз, — ответил Астуриас, сплюнув кровью. — Шаманы, похоже, закляли телегу на невидимость, подтянули тварь поближе к стене, и он шарахнул. А потом — быстро-быстро утащили обратно. Даже осадные големы не успели пристреляться. Так что будь осторожна: они наверняка попробуют повторить этот трюк.
— Как же ты вообще выжил? — не поняла я. Все-таки, многоглаз — тварь более чем серьезная.
— Во-первых, попался не под основной глаз, а под один из малых, — пояснил Астуриас. — А во-вторых — сразу рухнул за парапет. Там уже не достали. Но и так, сама видишь: ключица перебита, ребра сломаны, в легких... кха... — он сплюнул очередной сгусток крови, — в легких дырка. Встать в строй смогу, но не скоро. Повезло, что рядом оказались девочки. Вытащили!
Повезло ему скорее в том, что у нас умный сюзерен: Медицинский корпус рассматривается как не менее почетный, чем любой из боевых, а его маги присутствуют во всех более-менее важных местах обороны...
За стеной взревели рога. Орки опять пошли на приступ. Осада Врат войны продолжалась.
Заурми
Хорошее получилось стуканье! Бойзы волнами лезли на стены Горных клыков, а големы крушили их оттуда. Весело было. Особенно когда мы сумели-таки сговориться с духом света, и он исказил свет так, что железяки на стене не увидели, как мы подтаскиваем телегу с многоглазом! Он тогда одним взглядом с десяток железяк снес! Как они здоровско горели и плавились! Еще и кого-то из колдунов зацепили... правда, совсем уж на излете: левым средним глазом... Тот, вроде сумел за парапетом укрыться, так что добить не удалось. Да и повторить трюк не получилось. Когда следующая команда потащила телегу с многоглазом, они нарвались на залп тяжелых камней из-за стены. Похоже, определить, где именно находится телега, колдуны не смогли, но очертили район ее нахождения достаточно точно, чтобы один из камней зацепил хотя и не многоглаза, но саму телегу, лишив ее подвижности. То, что при этом полегли с десяток бойзов поблизости — не особенно важно, но вот невидимость — спала, так что потерявшего как скрытность, так и подвижность многоглаза просто добили сосредоточенными залпами. И хотя он и успел пожечь еще железяк, такой размен никак нельзя было признать выгодным, так что в третий раз пробовать повторить трюк уже не решились. А может, не смогли уговорить второго многоглаза. Они, вообще, существа больше заботящиеся о сохранности своей мягкой шкурки, чем прилично для такого крутого бойца. Но что возьмешь с того, кто не понимает радости рукопашной схватки, к которой должен быть готов любой из шаманов?!
