— Не хочу терпеть! Хочу знать! Хочу!
Степь зашумела, зашелестела, словно откликаясь на призыв девочки, и Хани замерла, глядя вперёд. Из травы медленно поднималась гигантская змея, разматывая толстые кольца. Показалась вначале голова, немного покачалась вверх, вниз, словно соглашаясь, словно говоря "я здесь". Красные чешуйки около края морды показались гладкими, скользящими, до них захотелось дотронуться. А вбок, к глазам и дальше шли жёлтые полосы, переходящие в тёмно-зелёное тело.
Алые невыразительные глаза змеи гипнотизировали, и девочка застыла как изваяние.
— Она... она...
— Из земли появилась, — кивнул Тимур, встряхивая девочку. — Идём.
— Но как и... зачем! Зачем она нам?!
— Дальше мы поедем на ней, — мужчина не торопясь двинулся к эунестес.
А Хани всё не могла отвести глаз от змеи. Поэтому и не сразу заметила, что она была окружена каким-то своеобразным узким коконом. Светло-серебряный и вытянутый, к чешуе змеи он крепился магическими путами. В одном месте был поднят "люк", и вверх, в кокон вела лестница.
Первым туда заскочили кошки, чинно устроились у стены, затем Тимур подсадил Хани на лестницу. И пока девочка поднималась, огляделся по сторонам, проверяя что-то. Тревожащее ощущение чужого взгляда заставило мастера волноваться. Но глаза утверждали, что вокруг никого не было. А артефакты и способность мастера поиска использовать нельзя было несколько часов после перемещения.
Устроившись на сидении в коконе, Тимур опустил четыре монеты в приёмник. Спустя мгновение что-то щёлкнуло, и люк начал опускаться. А на руки мужчине выпали четыре узкие трубочки билетов. Скатав их в одну полоску, мастер передал их девочке.
Недоумённо покосившись на брата, девочка взяла их в руки, покрутила. И взвизгнула от неожиданности, когда в её руках билеты стали змейкой. Маленькой, декоративной и хоть и холодной, но все же симпатичной. И пока девочка соображала, что с этим "чудом" делать, змейка свернулась браслетом на тонкой ручке.
— А что теперь? — спросила девочка, гладя змейку.
— Билеты сдадим в конце поездки. Выйдем мы в городе, где нас должен ждать проводник. Там же на площади будет небольшая церемония, где мы предъявим тот знак, что оставила леди Лайа.
"Хорошо хоть можно надеть что угодно", — вздохнул Тимур. — "А то пару раз были и заморочки в моей насыщенной карьере".
— А потом? — продолжала теребить брата девочка.
— Потом надо будет получить коня, вооружение и отправиться в дорогу. С дорогой у них что-то непонятное, но разберёмся на месте.
— А я что?
Тимур улыбнулся.
— А ты — со мной.
Хани захлопала в ладошки, потом взглянула по сторонам.
— А мы долго стоять будем?
— Мы уже едем. Взгляни.
Серебряный кокон посветлел, стоило только потянуть за небольшой рычажок. Вокруг показалась вокруг тёмная движущаяся полоса, мелькали корни, что-то мелкое.
— Мы под землёй, — пояснил мужчина. — Поэтому здесь ничего не видно. Коконы делают изначально непрозрачными.
— А зачем можно сделать их светлее?
— За тем, что в некоторых местах, эунестес выползают на поверхность или плывут под водой. Тогда вокруг есть на что посмотреть.
— Я бы хотела!
Тимур говорить ничего не стал, хотя мысленно был с таким желанием не согласен.
"Я бы предпочёл, чтобы ты, крошка, этого не видела. Под водой змеи кишмя кишат. Страшным вид даже для меня в своё время оказался".
Затемнив кокон обратно, Тимур предложил Хани:
— Поспи немного.
Девочка, хлопавшая на него осоловелыми глазами, отрицательно покачала головой.
— А как же посмотреть?
— Я разбужу, когда будет на что посмотреть, — тут же сказал мужчина. Малышка ещё крепилась, но могла свалиться в любой момент. Неопытные маги не открывшие все ступени своей силы переходы между мирами переносили тяжело.
Хани тихо засмеялась.
— Ты самый лучший! Спасибо!
Тимур протянул руку и погладил девочку по голове. Разложил её кресло, а когда она задремала, прикрыл своей курткой. У уха девочки устроилась белая Шира, напевающая колыбельные.
Лаки забралась на колени к Тимуру. И пока пальцы мужчины поглаживали её по шёрстке, Лаки даже соизволила немного помурлыкать. Но скоро уснула и сама.
Тимур анализировал предстоящее задание. Перед отправкой появилась заказчица, наговорила кучу информации и сбежала. Но теперь чем больше думал Тимур обо всём, тем меньше ему нравилось происходящее.
"Лайа не обманула. На месте была и змея, и остановка. И один из мешочков содержал нужные, местные монеты. Вот только, что за человек за нами следил? Время нашего появления в Гадючьей степи знала только Лайа. Кому именно она собиралась сказать? Или же это все случайность?
Ещё и этот кокон. Он индивидуальный. Хотя леди говорила, что есть общие залы. Мне это не нравится, мне это совершенно не нравится".
Встав со своего места и переложив на сидение кошку, Тимур вытащил из рюкзака небольшую шкатулку. Сделав светлее кокон, осмотрелся.
Змея по-прежнему ползла под землёй.
Но чувство тревоги не утихало, наоборот становилось все сильнее и сильнее, приобретая громкость похоронного набата.
"Если я правильно понял смутные оговорки Лайи, мне здесь не рады. Именно мне — человеку, который пойдёт Ищущим от рода Итен. Чем-то этот род и эти Ищущие не угодили остальным. А значит, вполне могут последовать попытки убийства.
Слежка за нами. Индивидуальный кокон. И ощущение смертельной опасности. Паранойя это или нет разберусь по прибытию, но рисковать жизнью Хани — нельзя. А артефакты. Они почти мусор для талантливого мастера, поэтому их не жаль".
Выбрав в шкатулке маленькую водяную кувшинку, Тимур взвесил её на ладони и подул. Белые лепестки чуть тронутые по краям розовым перламутром дрогнули, медленно раскрываясь. Под цветком зародилось сияние. Зелёные ленты скользнули по полу, по стенам, коснулись лица Тимура, пробежались каскадом по Хани и кошкам. А затем сформировали зелёный лист.
Сжав кулак и снова разжав, мужчина отпустил кувшинку.
Скользнув в потоке ветра, цветок, продолжая кружиться, опустился на дно кокона и начал расти. Пока Тимур, Хани и кошки не оказались в чашечки, окружённой лепестками. Стало теплее и гораздо спокойнее.
Опершись на лепесток спиной, Тимур вытащил книгу и погрузился в чтение. Время от времени он отгибал кромку лепестка и выглядывал за стенки транспортного кокона.
В дороге эунестес была четыре часа, когда притихшее чувство опасности снова ударило по нервам. За коконом полыхнула вода, ударила тугим накатом в стенки транспортно-магической кабины. А следом транспортная змея стряхнула с себя кокон и метнулась дальше.
От встряски и от "включившегося" освещения проснулась Хани. Огляделась изумлённо по сторонам, не понимая, почему вместо темноты вокруг тёмно-зелёный свет. И с тихим вздохом изумления приникла к лепесткам, глядя за них. Водная толща вокруг, куда они свалились, была прозрачна и пуста.
"Никто не живёт?" — Тимур приготовил меч. — "Да такого просто быть не может. В альманахе Эссентес нет рек или озёр, где никого бы не водилось. Как минимум — змеи, а чаще более опасные обитатели".
Вдали, в тёмной, почти коричневой толще воды, у самого илистого дна, мелькнуло что-то юркое. И стены транспортного кокона, плавно опускающегося на дно, дрогнули, ломаясь под напором воды.
Внутрь хлынула вода, но впрочем, наделать бед она не успела. Тимур среагировал раньше, подхватив рюкзак с вещами, ударил по лепесткам. И стенки кувшинки сомкнулись, не давая воде проникать внутрь. Мужчина хмыкнул, досадуя на свою рассеянность, отвёл от шеи воротник мокрой рубашки. Кошки выли дурными голосами, забравшись на спинку сидения. Хани плескалась в тёплой воде, радостно смеясь и разбрызгивая вокруг искрящиеся брызги.
Кувшинка медленно поднималась к поверхности, пока полностью не всплыла. А в плотно сомкнутые лепестки что-то ударилось, раз, другой, и затихло в ожидании. Ждать долго не пришлось. Лепестки начали раскрываться, оставляя Тимура и Хани беззащитными перед тем, что обитало в воде. И что так хотело познакомиться поближе со своим внеплановым десертом.
* * *
В трактире было не протолкнуться. Люди, иллинтири перемещались по залам, сновали по лестницам, заказывали еду, ели и исчезали.
Звон монет, сдавленный гул голосов, звон посуды — всё смешалось воедино, создав шумовую завесу. Сквозь неё невозможно было услышать даже голос того, кто сидит за соседним столиком. В такое время хорошо было обсуждать незаконные планы. Всё равно никто не услышит и никто не запомнит.
У окна, опираясь на подоконник локтём, сидела девушка. И ветер, врываясь в зал, трепал её волосы. Накидывался на них жадно, словно голодный пёс, впервые получивший кость. В какой-то момент поднялась высокая чёлка, обнажая симпатичную маленькую змейку с широким капюшоном. Кобру. Те, кто слышали о закрытой гильдии человеческих наёмников, догадались бы о значении этой наколки. Ядовитые змеи на лице были только у лучших из лучших. Талантливейших убийц практически не знающих осечек.
Напротив Кобры сидел высокий мужчина с закрытыми глазами. Его сюртук был расстегнут, из верхнего кармана выглядывал краешек карманных часов. У мужчины змея была вытатуирована прямо над переносицей. Гюрза. Гигантская ядовитая гадюка.
Чуть левее, немного отстранившись от стола, устроился второй мужчина. Ниже чем Гюрза и даже чем Кобра, он мог похвастаться плотным телосложением. Он задумчиво смотрел на стакан с сидром, время от времени поднимая взгляд на девушку. Короткая жилетка была надета на голое тело, и на предплечье удобно устроилась его змея. Каусус. Жабья гадюка.
Все трое были чистокровными людьми, других в гильдию убийц не брали. И все трое были рядом с участниками гонки за кольцом повелителя водного дракона.
— Ну? — лениво спросил Каусус. — Как наши успехи?
— Могли быть и получше, — отозвался Гюрза, катая между пальцев хлебный шарик.
— Отчего же?
— Лайа Итен.
— Опять этот род? — Каусус медленно повращал шеей, разминая затёкшие мышцы. Сидящий напротив паренёк-вор испуганно сглотнул и предпочёл таверну покинуть. — Опять эта девка? Надо было убить её, когда была такая возможность.
Кобра фыркнула.
— Надо было. Но кто её пожалел, не помнишь? Я могу напомнить. Ты посчитал, что она может стать хорошей приманкой. А в результате мы так и не вышли на след тех, кто искал Змеиных охотников. И эта рыжая теперь как гость в горле.
— Не напоминай про охотников, — поморщился мужчина. — Не поминай это мерзкое название всуе. Людишки наконец-то сдохли, и не без нашей помощи! А от Итенов осталась только драная кошка. Что она сможет одна, без помощи рода за спиной?
— Ну, например, кое-что смогла — Кобра улыбнулась, отобрала у Гюрзы хлебный шарик и швырнула его через весь зал. Шпион городского совета решивший пообедать и погреть уши треснул кувшин с вином. Пряный напиток полился по столу, заливая мужчину с живота и до ног. Сдавленно ругаясь, иллинтири прижал к голове короткие ушки и выскочил из трактира. Кобра проводила его насмешливым взглядом.
— И стоило оно того? — спросил Гюрза у неё.
— Вполне, — девушка отвернулась, поглядывая куда-то в сторону.
— А теперь, если ты утолила свою жажду развлечений, — привлёк внимание к себе Каусус. — Будь добра, что у нас на этот раз натворила Лайа?
— Всегда у тебя она нежное "Лайа"! — фыркнула Кобра и смешалась под откровенно злым взглядом. — Молчу-молчу! Ничего не говорю.
— Умничка. Только свой характер будешь демонстрировать за дверью. Рассказывай.
— Да-да-да! Я все поняла, — девушка вздохнула. — Рассказываю. Лайа наняла мастера поиска, передала ему эмблему и отправила на церемонию Ищущих. Как вы уже догадались, этот охотник за артефактами будет представлять род Итен. Напомню также, что род Итен всегда был соседями со змеиными охотниками. Поэтому может знать что-то особенное, в том числе и о кольце водного дракона.
— Змеиные охотники то, змеиные охотники — се. Деточка, тебе самой не надоело приплетать их к месту и не к месту? — Флегматично поинтересовался Гюрза.
Кобра усмехнулась. Когда Гюрза начинал злиться, создавалось ощущение того, что с его клыков сейчас закапает яд.
— Итак? — повторил с нажимом Гюрза.
— Итак? — мило улыбнувшись, переспросила Кобра.
— Не зли меня, милая.
— Не шипи на меня, дорогой.
Удар кулаком по столу заставил подпрыгнуть тарелки. Из опрокинувшегося кувшина пролилось на стол немного вина.
— Притихните, — прорычал Каусус. — Кобра. К делу. Ты должна была позаботиться о том, чтобы четвёртый Ищущий на церемонию не явился. Это было оговорено заранее! В идеале ты должна была обеспечить труп.
— В идеале... — Кобра фыркнула. — Да у меня и без идеала ничего не получилось! Начать надо с того, что он меня засек!
— Где засёк? — спросил Каусус.
Гюрза раскачивался на двух ножках стула, и в допросе "милой", участия намеренно не принимал.
— В Гадючьей степи. Мне удалось узнать, что он будет там ждать транспорта.
— И?
— Я ждала его там два дня. Дождалась. Убедилась, что он сел на эунестес, и...
— И? — с нажимом повторил Каусус.
— И сломала транспортный кокон, когда змея проплывала через озеро.
— Значит, он сдох, — повелительно сказал Гюрза.
— Ну... — Кобра заюлила.
— Сдох, — кивнул Каусус. — От болотных яргов никто не уходил.
— Кокон всплыл... — пробормотала Кобра с протяжным вздохом. Но слова её звучали так тихо, что оба мужчины ничего не расслышали. — Где и должен был, ниже по течению.
Голос девушки начал повышаться, в нем появилось все больше и больше истеричных ноток. Гюрза и Каусус повернулись к Кобре, и она под их взглядами ощерилась. А затем чётко сказала:
— Кокон был пуст. Трупов не было. Крови не было. Мастера — тоже не было.
Непечатное выражение, сорвавшееся с губ Гюрзы, стало для Кобры слабым утешением. Впрочем, злоба на лице Каусуса не обрадовала её ещё больше.
— Значит, мастер может быть жив, — подытожил Каусус, вставая. По столу зазвенели серебряные монеты за обед. — Идёмте. Скоро начнётся церемония. И если Мастер все же покажется на площади, ты, Кобра, скажешь об этом. Там же парня этого и убьём, не позволив ему дойти до помоста.
Девушка молча поднялась, вслед за ней с ленцой поднялся с места и Гюрза.
Троица покинула трактир и направилась на центральную площадь. Там должна была начаться церемония Выбора, каждые несколько лет отправляющая на смерть горстку авантюристов. Впрочем, называлось это красивее: "поиски легендарного кольца повелителя водного дракона". На деле количество смертей в этих поисках давно превысило число жертв среднестатистической войны.
Как обычно, на площади народу толком и не было. Иллинтири не любили Ищущих. Ещё меньше гордый народ любил скопления по пустому поводу. Поэтому собрались зеваки, в основном люди, несколько официальных лиц, трое Ищущих. И все.
В центре площади была небольшая трибуна, за ней стоял Городской глава. Невысокий иллинтири, с седыми обвислыми ушами и абсолютно седым хвостом, откашлялся. Посмотрел на трёх Ищущих, уже прошедших "процедуру" Выбора и взглянул на часы. Четвёртый участник церемонии опаздывал и тянуть время дальше было невозможно.
