Игры Ниаварры

Том помолчал несколько секунд, потом сухо сказал: — Я обиделся.

— Я это переживу. — Мэд потрепала его по плечу. — Я никому тебя не выдам. Для остальных ты навсегда останешься отпетым сердцеедом.

— Ты не выдашь меня, как ты не выдала этого повстанца? — с усмешкой напомнил Том.

— Да. Как и этого повстанца.

Мэд вспомнила образы, которые увидела в памяти повстанца: маленькая озорная девочка с белокурыми кудряшками неуклюже делает первые шаги, красивая женщина со счастливым лицом стоит на узенькой улочке перед домом с красной входной дверью. Семья. У повстанца есть семья в Ниире. Том прав, этой информацией Мэд не поделится ни с кем.

'Какой из меня агент? — грустно подумала она, застёгивая ремни безопасности. — Однажды меня как следует выпотрошат и обнаружат целую мозаику из чужих секретов'.

На подлёте к Ниаварре, Том вспомнил о разговоре, подслушанном в кабинете Саймона, и не выдержал:

— Какие планы на выходные? Что-то интересное?

Задав провокационный вопрос, Том внимательно следил за лицом напарницы.

— Я всегда делаю что-то интересное, — отклонилась она от ответа.

'Когда наткнёшься на каменную стену, остаётся только снять шляпу, — подумал Том. — Ничего, настанет момент, когда она сама захочет сказать мне правду'.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Воскресенье, три часа дня

— Не найдёшь! Не найдёшь!

— Найду!

— Все подарки спрятаны!

— Я всё равно найду!

Мэд и Кристофер носились по дому со счастливым визгом, готовясь к празднованию его дня рождения. Мальчик уже отметил пятилетие со своими друзьями, но Мэд не могла в нём участвовать. Нормальные родители знакомятся, запоминают лица и дни рождения, договариваются о встречах и дружат семьями. Агенты патруля не имеют права на нормальную жизнь.

Кристофер спросил Матильду, почему мама не может прийти на праздник.

— Потому что тебе уже пять лет, и ты большой мальчик. У тебя есть свой отдельный праздник с друзьями и праздник с родителями.

Немного поразмыслив, Кристофер согласился с этой логикой.

Мэд приготовила несколько салатов, спекла пирог и сделала ванильный торт в форме головы пирата. Так как они жили на побережье океана, пираты были любимой темой для игр. Роберт вертелся под боком, поедая кусочки овощей и пытаясь отвлечь внимание жены. Наконец, он поймал Мэд и заключил в кольцо любящих рук. Его глаза светились теплом. После лёгкого поцелуя в нос, он потёрся подбородком о её волосы.

'Нет, — подумала Мэд. — Гадалка имела в виду кого угодно, но не Роберта. Он мне не лжёт. Кто угодно, только не он'. Всё равно Мэд почувствовала, как липкие щупальца страха защекотали спину.

'Это слова гадалки, она — никто. Она профессионально манипулирует людьми, чтобы испугать, заинтересовать и заставить заплатить ей за пророчество. Что может заинтересовать больше, чем тайная ложь и обман любимого мужчины? Ничего. Она всего лишь хотела меня поймать'.

Успокоив себя, Мэд вывернулась из рук мужа и вручила ему хлеб.

— Вот, лучше порежь!

— Порезать хлеб или обнять мою жену? Я даже не знаю, что выбрать... Хмм...

В дверь постучали.

Саймон принёс огромную коробку, замотанную официальной секретной лентой патруля.

— Пришлось сдать подарок на проверку, — извинился он.

— Дядя Сай! Вы опоздали, а мама не разрешила без вас трогать подарки, — пожаловался Кристофер, вбежав на кухню.

— Ладно, ладно, давайте дарить подарки, — согласилась Мэд. Роберт налил Саймону вина, и они проследовали в гостиную. Там к ним присоединилась Матильда.

Саймон помог Кристоферу размотать липкую ленту и предупредил Мэд:

— Я искал подарок, который понравится и тебе, так как знаю, что ты тайком играешь с его игрушками, но уж извини, этот тебе не подойдёт.

Ерунда, — фыркнула Мэд. — Я играю не тайком, а в открытую. Кристофер, ты не возражаешь, что мама играет с твоими игрушками?

— Осторожно, — предупредил Роберт. — Сейчас Мэд заведёт рассказ про своё трудное детство.

Мэд посмотрела на мужа с притворным укором.

Кристофер не ответил. Он закончил распаковывать подарок, взвизгнул и впечатался в грудь Саймона:

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Это — самый лучший подарок в мире.

В коробке оказался 'песчаник' — гоночная детская машина, предназначенная для езды по песку.

— 'ГОНОЧНАЯ', — прочитала название Мэд и посмотрела на Саймона в упор. — Вы подарили моему малышу ГОНОЧНУЮ машину?

— Подожди, — замахал руками Роберт, почувствовав начало грозы. — Это только реклама. Её максимальная скорость всего 10 км/час.

— ВСЕГО 10 км/час? — закричал Кристофер с возмущением. — Да это же вообще ничего! Какая же это гоночная машина?

— В следующий раз куплю книжки, — пожаловался Саймон.

— Так. Минутку, — Роберт попытался исправиться положение. — Кристофер, ты вообще знаешь, что такое 10 км/час? Это УЖАСНО быстро. Мама будет очень за тебя волноваться. Правда, мама?

Мэд яростно закивала, и лицо Кристофера прояснилось.

— Даже не знаю, разрешать ли тебе ездить так быстро, — притворно засомневалась Мэд.

— Мама! — торжественно объявил мальчик. — Я обещаю, что не буду ездить на полной скорости, пока хорошо не научусь.

— Тогда я согласна. — Мэд обняла Саймона. — Спасибо.

Тот махнул рукой: — Ничего. В следующий раз точно выберу подарок, в который и ты сможешь поиграть.

— Спасибо, 'папочка'.

— Если бы ты была моей дочерью! — воскликнул Саймон.

— Напрашиваетесь в родственники, шеф?

— Только чтобы иметь право иногда тебя пороть, — засмеялся Саймон.

— Осторожнее, я могу не так понять! — предупредил Роберт, смеясь.

— Не можешь.

Когда все подарки были распакованы, гости вышли на веранду смотреть, как Кристофер осваивает машину. Он упорно пытался въехать на дюну.

— Эта слишком высокая, выбери другую, — попросила Мэд. С озорной улыбкой Кристофер сделал новую попытку.

— Интересно, в кого у него такое упрямство? — философски протянул Роберт.

Кристофер продолжал упорствовать, и машина накренилась. В следующую секунду тарелка с салатом зазвенела по полу веранды, а Мэд перемахнула через высокие перила, пролетела несколько метров до песка, ловко приземлившись, и подскочила к сыну, вовремя успев выправить машину. Порывисто обняв его, твёрдо сказала: 'Выбери другую дюну' и спокойным шагом вернулась на веранду.

— Знаешь, Саймон, с каждым днём мне становится всё труднее верить, что моя жена работает на строго административной должности, — пошутил Роберт, и начальник добродушно рассмеялся. Незаурядная физическая подготовка Мэд стала очевидной Роберту с момента их знакомства в прибрежном кафе. Тогда она перемахнула через несколько столов, чтобы успеть к тонущему ребёнку. Он знал и про её ментальные способности.

Роберт и Мэд полюбили друг друга быстро и сильно. Его тепло идеально поддерживало её огонь. Однако, когда он сделал ей предложение, она отказала, сославшись на то, что из-за её работы у неё не может быть нормальной жизни. На это Роберт ответил: — А я и не предлагаю тебе жить нормальной жизнью. Мы придумаем нашу собственную.

Мэд грустно улыбнулась и снова отказала. Вот тогда и вмешался Саймон, единственный человек в патруле, который знал про их отношения.

— Я люблю его, — призналась Мэд.

— Ты уверена? — это был единственный заданный им вопрос.

— Да. Если всё время притворяться, то можно навсегда потерять чувство реальности. Мне нужен мой личный островок нормальности.

Саймон устроил их жизнь и стал лучшим и единственным другом и свидетелем на свадьбе. Когда они вернулись домой после церемонии, Мэд взяла руки Роберта в свои и дала ему ещё одну клятву:

— Клянусь, что я никогда не буду читать твои мысли, что бы между нами ни произошло. Я поставлю на тебя сильный блок, чтобы избежать случайностей.

— Я тебе и так верю, без блока, — ответил Роберт.

— Спасибо, но я бы хотела тебя защитить. На всякий случай.

— Я догадываюсь, в чём заключается твоя работа. Не стану задавать вопросов, но хочу, чтобы ты дала ещё одну клятву: что ты никогда не будешь напрасно собой рисковать.

— Хорошо. Я клянусь, — легко согласилась Мэд, а про себя подумала, что сказанное им слово 'напрасно' предоставляет ей достаточно свободы.

Во время медового месяца она работала над созданием самого совершенного блока, на который была способна, а потом закрепила его на Роберте.

'У нас будет совершенно нормальная жизнь', — пообещала она.

Позднее, когда перевозбуждённый праздником Кристофер, наконец, заснул, взрослые разместились на веранде с бокалами вина.

— Признаюсь, что мне бывает любопытно, как живут нормальные семьи. Ведь они просто так выходят из дома, заходят к соседям, разговаривают о всякой ерунде. Они не телепортируют еду, не сканируют свой генетический код при входе домой... — тихо призналась Мэд.

— Кому нужна такая скучная жизнь! — воскликнул Роберт, косясь на погрустневшую жену.

— Всё совсем не так, — тихо сказал Саймон. — Есть всего два вида семей: счастливые и нет. А всё остальное — мишура.

Завернувшись в кокон тёплых сумерек, пахнущих остывающим песком, морем и вином, Мэд исподтишка наблюдала за расслабленными мужчинами и думала о пророчестве гадалки.

'Двое, — уверенно подумала она. — Мне не лгут двое мужчин'.

Глава 4. Дилемма профессора Рида

— Честно говоря, я не знал, кого ожидать. Мне сказали что-то про 'Мэд' и 'Том' или может даже 'Мэд Том1', и я предполагал, что встречу эксцентричного мужчину по имени Том, — неуклюжий шатен средних лет озадаченно пожал плечами. Его происхождение легко угадывалось по вьющимся волосам, продолговатому овалу лица, миндалевидным глазам и коже роскошного оливкового цвета. Щедрое солнце Корты оставляет печать на лицах своих детей.

— Вот видишь, дорогая, твоё имя создаёт проблемы для моей репутации, — Том притворно всплеснул руками, обращаясь к напарнице.

— Меня зовут Мэд. — Девушка сдержанно улыбнулась.

— И именно вы отвечаете за эту операцию? — клиент недоверчиво стрельнул глазами в сторону Тома, который невозмутимо полулежал в кресле, очищая апельсин.

— Да. А напарник будет меня страховать.

— Вы меня, конечно, извините и не примите мои слова за недоверие, но это дело имеет чрезвычайную важность для правительства Корты. Не могли бы вы объяснить, какие... хмм... ресурсы имеются в вашем распоряжении? — обратился он к Мэд.

Том прыснул от смеха, оплевав джинсы апельсиновым соком: — Поверьте, у моей напарницы много как видимых, так и невидимых ресурсов.

Мэд беззлобно покачала головой: — Какие именно ресурсы вас интересуют?

Клиент слегка покраснел, избегая немигающего зелёного взгляда.

— Я хотел бы знать, какими методами вы заставите профессора Рида с нами сотрудничать?

— Всеми доступными и, по возможности, этичными методами, — отчеканила она стандартный ответ. Этот вопрос им задавали почти все клиенты, и подобная формулировка позволяла внушить достаточно доверия, при этом не обещая невозможного. В особенности её дара клиентов посвящали только в случае необходимости.

— Это, конечно, радует, но вы же знаете, что десятки людей уже пытались найти подход к профессору. Среди них были, как бы это сказать... — Он замялся, выискивая самые тактичные слова.

— Говорите напрямую. — Мэд подалась вперёд, гипнотизируя мужчину взглядом.

— Хорошо. — Клиент ощутимо расслабился. — Среди них были самые красивые женщины нашей планеты и самые опытные соблазнительницы. Профессор использует женщин, но сам не поддаётся их чарам. Как только он терял интерес, он просто... он выставлял их из дома. При этом ни одна из них не смогла получить нужной информации о его исследованиях.

— Может быть, он знал, что они шпионки? — встрял в разговор Том.

— Может быть, но в таком случае он подумает то же самое о Мэд. И при этом... — Клиент снова замялся. — Я не хочу вас обидеть, но профессор Рид всегда выбирает самых красивых и фигуристых из тех женщин, которые его окружают. Вы, конечно, привлекательны, но вы не... вас нельзя...

Ёрзая на стуле, клиент потёр блестящие от пота ладони. Мэд продолжала смотреть на него спокойным, дружелюбным взглядом. Основательно поёрзав и поняв, что подмоги в этом щекотливом деле ожидать неоткуда, мужчина скомканно закончил фразу: — Но вы далеко не самая красивая женщина в мире.

Агентам не раз попадало от Саймона за склонность ничего не воспринимать серьёзно. Вот и в этот раз Мэд взволнованно повернулась к напарнику, скривив лицо.

— Том! Скажи мне, что это не так. Неужели наш клиент прав?

— Что ты, дорогая. Этот слепец просто не знает, что говорит, — с негодованием в голосе подыграл Том.

— А мне кажется, что знает! — В голосе девушки появились истерические нотки. — Неужели я не самая красивая женщина в мире? Это всё из-за моего носа! Я уверена, что именно нос портит мою красоту!

— Что-ты, красавица моя, да что этот мужлан может понимать в красоте? У тебя милейший маленький носик, я бы прямо сейчас его поцеловал, если бы мы не были на работе.

— Правда? — Мэд капризно надула губы. — А горбинка?

— А её я особенно люблю, так как она придаёт тебе характер.

Том с укоризной взглянул на клиента, но тут же не выдержал и рассмеялся. Тот смотрел на агентов с нескрываемым ужасом. Наконец, Мэд стряхнула с лица капризную маску и сказала спокойным голосом:

— Спасибо, что предупредили, что я вас не привлекаю. Когда нас наймут за вами шпионить, мы подберём девушку более подходящей внешности. — Голос Мэд балансировал на границе между сарказмом и равнодушием. — Я — агент патруля, а не то, о чём вы подумали. Не стоит делать поспешных выводов о моих методах. Извините, но я не могу удовлетворить ваше любопытство, однако, уверяю, что они действенны. Так что давайте вернёмся к делу. Расскажете нам подробности?

Клиент раздражённо кивнул, поняв, что над ним попросту посмеялись. 'Самоуверенная шлюшка', — злобно подумал он.

— Я надеюсь, что вы слышали о профессоре Риде? Он знаменит своими открытиями в области микробиологии и новых методов вакцинации. В своё время он помог остановить эпидемии чёрной сыпи и болотного мора. Он всегда охотно сотрудничал с правительством Корты, и с ним не было проблем. Эксцентричный мужчина, но что с него возьмёшь? За гениальность надо платить. Однако за последние несколько месяцев он изменился. Нам известно, что он работает над секретным проектом. Правительство предложило ему сотрудничество, но он отказался, сославшись на то, что делает частные исследования. Мы подозреваем, что этот проект касается эпидемии синих судорог на Равироне. Как вы знаете, отношения с этой планетой у нас не ахти какие, и, если он действительно им помогает, правительство хотело бы извлечь из этого некоторую политическую выгоду.

Том брезгливо скривил лицо и метнул шкурку апельсина в урну.

— Иными словами, вы хотите наживиться на их проблемах, причём не на маленьких, а на самых больших. Вы когда-нибудь видели больного синими судорогами? Бактерии разрушают дыхательный центр человека. Больному не хватает кислорода, он задыхается, но не может сделать вдох. В последние минуты жизни у него возникают судороги. Это ужасная смерть, а вы хотите извлечь из ситуации политическую выгоду.