Величие мастера

Обоих погибших — раненый в ногу успел истечь кровью за минуту, видимо, тварь пробила бедренную артерию — сожгли, как и первого убитого гвардейца.

Дальше дорога была тихая. Отряд нырял в проломы в стенах, проходил узкими коридорами, мимо разбитых огромных урн, в которых в очень давние времена бальзамировали усопших, ниш-могил в стенах, расколотых каменных гробов.

Такое невнимание очень сильно напрягало, натягивая нервы до состояния струн гитары или арбалетной тетивы. Костя вспомнил присказку одного из давних товарищей по ВУЗу, которую тот вставлял к месту и не к месту. Звучала она так: если на всём протяжении данжа ты не встретил ни одного монстра-моба, то готовься увидеть их перед выходом, истекающих слюнями и роющими землю в предвкушении тебя. Парень был заядлым игроманом, тем ещё задротом.

— Впереди проход на самый нижний ярус, за ним будет большой зал, где похоронены самые первые из рода Чемтэр, основатели фамилии, а следующим помещением будет круг духов, — сообщим магу Ридкин. — Думаю, лич со своей армией нас там и встретит.

— Отдохнём немного? — предложил маг.

Десятник думал пару секунд, потом отрицательно мотнул головой:

— Нет, господин, не стоит. Мы всего несколько часов здесь, а уже чувство, что два дня без отдыха. Тьма пьёт силы и дух, и если остановимся на отдых, расслабимся, то можем и совсем не встать.

— Да, тут расслабишься, — мысленно сплюнул Кост Марг. В самом деле, атмосфера в склепе была настолько гнетущая, что она, как ядовитый воздух, отравляла тело и дух. Несмотря на все амулеты, Тьма исподволь точила людей изнутри, отнимала силы, наполняла страхом и нашёптывала мысль сдаться, сложить оружие, принять конец, который всё равно неотвратим, но сейчас это произойдёт легко и тихо.— Ладно, пошли... только... я первым. Не возражать!

Его голос хлестнул Ридкина не хуже, чем кожаный бич пастуха. Десятник сильно вздрогнул и непроизвольно сделал полшага назад, потом произнёс:

— Господин...

— Знаю, знаю, вы меня защищаете, пока жив последний из вас, то я в безопасности, — прервал его маг. — Вот только посмотри на меня, — тут он постучал кулаком по грудной пластине, потом кончиком пальца по лицевой маске. — Видишь? Я защищён лучше любого из вас, я сильнее любого из вас, и с тёмной магией лучше справлюсь. Я смогу выдержать любой, ну почти, удар нежити. А вы нет.

— Мы и должны принимать все удары, — гнул свою линию гвардеец.

— Пользы будет больше, если вы из-за моей спины станете бить врагов, чем они одного за другим начнут убивать вас, пока не останусь я один.

— Но...

— Я приказываю, — оборвал солдата Костя, которого уже стала раздражать упёртость вояки. — Я впереди с големами, потом вы.

Узкая пологая лестница, полумесяцем идущая вдоль стены, привела в крохотную каморку с двумя арочными проходами. В один из них сюда вошли люди, а во втором чернела Тьма.

Настоящая концентрированная Тьма.

Лучи фонарей пробивались на пару метров в этой неестественной стене мрака и, словно поглощались.

— Гранату! И осколочные бросай тоже, жалеть их нет смысла, — приказал Костя. Он стоял в метре напротив прохода, прикрываясь щитом и держа в руке кистень, чьё било сейчас спокойно лежало на каменном полу у его правого сапога.

Три металлических цилиндра унеслись во мрак и спустя несколько секунд где-то там, вспыхнуло крошечное солнышко, на пару мгновений развеяв пелену.

— Мать Ашуйя, спаси наши души! — выдохнул Райдаш. Гвардейцы вместо молитв выдали сочные проклятья, Ли-То что-то негромко речитативом забормотал под нос, неразборчиво совсем.

Им было отчего прийти в ужас: впереди зал был наполнен сотнями исчадий Тьмы. Десятки скелетонов — элитных мощных скелетов в доспехах, не меньшее число драургов, пара дюжин разнообразных химер и венец творения некростихии — хозяин и полководец этого воинства.

Лич.

Тварь висела под потолком. Сгусток мрака, который развевался под несуществующим ветром, в виде плаща-лохмотьев. Открытым был только череп и кисти рук.

Позади нежити светился бело-голубыми крупными рунами вдоль арки — проходом в следующее помещение. К тому самому фамильному кругу духов.

Тьма, показав вражескую армию, тут же сомкнулась в прежнюю непроницаемую стену.

— Бросаем все гранаты и бежим со всех ног вперёд, к кругу духов, — приказал Костя.

— Хочешь поставить всё на один рывок? — покачал головой десятник.

— А ты видел, что там творится? Мой план понемногу перерабатывать нежить в узком месте не годится, слишком их много там и все не...

Он не договорил: в этот момент из арки к людям метнулся чёрный язык мрака, который перед магом разделился на несколько частей, которые коснулись почти всех членов отряда. Проигнорировали только Костю и его помощников.

Для всех касание Тьмы прошло без последствий, языки тёмной магии бессильно разбились о невидимую защиту округ людей... почти для всех. В раненых ледяным скелетом солдат, мрак втянулся, словно, пылесосом.

Никто не успел ничего понять, как солдат с обмороженной рукой метнул меч Косте в спину, выхватил узкий кинжал и всадил тот под мышку Раксту. Второй гвардеец с такой силой ударил мечом в шею своему товарищу, что прорубил тому бармицу и позвонки.

— Нет! — заревел Райдаш и почти в упор опустошил барабан винтовки в лицо убийце своего брата. Тот рухнул на пол как подкошенный. Второй ренегат успел ударить мечом десятника, но безуспешно и через пару секунд с пробитым сердцем присоединился к мёртвым и умирающим недавним товарищам.

Поразив двух человек, Тьма в зале рассеялась, и одновременно с этим нежить атаковала.

Меч гвардейца бессильно отскочил от Костиного шлема, к счастью, не задев рюкзак, где лежало много полезных вещей. Удар вреда не нанёс, но заставил мага отвлечься от прохода, из-за чего несколько скелетонов и драургов проскочили мимо него. Одного он от всей души приложил кистенём по спине, превратив в горку пожелтевших костей и поржавевших доспехов с оружием. Больше помочь товарищам не смог — в арку продолжали лезть враги.

— Хэк!

Било ударило в центр круглого деревянного щита с металлической окантовкой, разнесло тот в щепки, раздробило костлявую руку и закончило движение в рёбрах скелетона, промяв доспех, сделанный как из теста.

Костя дёрнул оружие на себя, отступил на шаг и, воспользовавшись возвратным движением оружия, крутанул кистью и отправил то в голову драургу, который сменил уничтоженного скелетона.

— Хэк!

Череп нежити разнесло на тысячи чёрных брызг, заодно и отбросив тяжёлое тело назад.

Но на его место уже лезла новая тварь, больше похожая на костяную змею с крокодильей головой чуть ли не метровой длины! Треугольные широкие зубы с пилообразной кромкой были сантиметров по десять в высоту и вдвое больше уже в основании, и ими оказалась усеяна вся пасть в пять рядов! Но не зубы были основным оружием химеры. Высунув голову из проёма, она приоткрыла пасть и выдохнула тёмно-зелёную светящуюся эмульсию. Магической субстанции было столько, что хватило всем — у землянина тут же разъело щит, на гвардейцах задымились доспехи и оружие, покрываясь тёмно-коричневыми и чёрными пятнами, то же самое происходило и с амуницией помощников мага, хоть и не с такой пугающей скоростью благодаря Костиным рунным цепочкам.

— На-а! — с этим криком землянин обрушил кистень на вытянутую пасть химеры, разнося десятки зубов в костяное крошево, а так же снеся половину морды, а потом ещё раз, почти полностью уничтожив голову нежити. — Подавись!

Добавки тварь не захотела, и быстро ретировалась, а на её место встали два скелетона. Но с этими опасными даже для гвардейцев существами маг справился парой ударов, потом прикончил драурга.

— Кост, мы не справимся! — прокричал за спиной Рефд. — Твари нас выматывают попросту. И биться уже нечем!

С прорвавшимися скелетонами члены отряда смогли справиться, но какой ценой!

От гвардейцев осталось трое раненых — десятник с парой рядовых, Ли-То сидел у стены и хрипло дышал, выдыхая через раз розовую пену и сплёвывая на грудь (сил на большее не хватало) гнилостные жёлто-зелёные сгустки, Райдаш перетягивал раненую правую руку узким ремёшком и выглядел немногим лучше Ли-То. Да и сам Рефд своим опухшим и покрытым мелкими язвочками, сочившимися сукровицей, лицом напоминал заготовку для зомби. Ракс был ещё жив, но тяжёлая рана в бок и магический яд химеры шансов выжить давали мало.

Выжившие гвардейцы выглядели не краше.

И у всех не осталось доспехов и оружия, которые поразила ядовитая магия костяной змеи. Только Костя в своём доспехе, зачарованном на совесть, оставался боевой единицей. Помогли и несколько артефактных наград, которые он взял с собой, отыскав парочку, что защищали именно от Тьмы.

За секунду оценив ситуацию, он спросил:

— Гранаты остались?

— Три с рунами света и пять огненных с осколками, — тут же дал ему ответ помощник.

— Будем прорываться вперёд, к кругу духов. Бросай боевые гранаты первыми, затем одну за другой и в линию — светомагические.

Ридкин смачно выругался, помянув драконов и богиню.

— Не богохульствуй, десятник, — одернул его маг. — Не время и не место. Если нам не повезёт, то очень скоро твоя душа будет держать ответ перед Матерью Ашуйей.

— Душа? — криво усмехнулся он. — Душа, говоришь, господин... не видать ей владений богини, высосет лич поганый.

— Постараюсь, чтобы она осталась при тебе, — пообещал ему Маркин. — Есть у меня...

Тут ему пришлось прерваться и прикончить пятерых скелетонов, которые попытались проскочить мимо него.

— ... идея, как спастись. Но для этого нужно пройти этот зал и оказаться рядом с кругом духов. Я тут... хэк... заметил, что там нет нежити, келья с артефактом защищена рунами, которые личу оказались не под силу. Так что, нам остаётся только пройти зал. С гранатами это должно получиться.

Люди, которые уже приготовились к страшной участи, тут же приободрились. Рефд, пока Костя крушил в проходе тварей, перекинул через головы тех одну за другой зажигательные гранаты.

Не меньше полусотни тварей попали под удар огненных рун, в один момент обуглившись и рассыпавшись на части, у других пострадало оружие и доспехи — кожаные и деревянные части за секунду сгорели, металлические потекли, искривившись и смявшись, словно пластилиновые или бутылочный пластик, попавший под кипяток.

И вот тут вмешался лич.

Вокруг людей потемнел воздух, заклубились мельчайшие чёрные точки. Даже Костя в своей непрошибаемой 'скорлупе' начал задыхаться и почувствовал, как всё тело стремительно слабеет. Его же товарищи попадали на пол и выглядели рыбами, выброшенными из водной стихии на разогретый песок под жаркие лучи солнца.

Землянин из последних сил ударил кистенём в проход, превратив в суповой набор и горку металлолома двух костяных воинов, потом выпустил из рук оружие и упал на колени. Освободившейся правой ладонью сжал гранату с рунами Света, которую уронил Рефд, и подкатившуюся прямо под ноги магу. Активировал он её прямо в руке, дополнительно щедро влив в снаряд маны из своего внутреннего источника.

Вспышка!

Свечение было сравнимо с образованием крошечной сверхновой. В одно мгновение окружающая 'точечная' муть исчезла, пропала слабость в теле, а дюжину драургов и скелетонов буквально испарило. Вонючие лужицы слизи, кучки костяной муки да пустые доспехи, вот всё, что от них осталось. Досталось и следующим — эти потеряли привязку к личу и ломанулись вглубь зала, подальше от губительной магии Света.

Костя и его товарищи получили короткую передышку.

Взяв у Рефда вторую гранату, он повторил предыдущий опыт. Вновь пришлось активировать её прямо в руке, отчего ладонь под стальной перчаткой, начала гореть огнём: шутка ли, такую массу энергии провести сквозь тело к дистанционному амулету! На подобное не всякий безумный маг решится.

Кроме неприятных ощущений от такого варварского использования Силы и амулетов, досталось и Костиному внутреннему резерву — каждый взрыв сжигал четверть маны! Причём, в амулет уходило всего несколько процентов, остальное просто сгорало в эфире... вот такой хреновый КПД оказался.

Пока лич возвращал контроль над своей армией, которая превратилась в толпу сильной, но испуганной нежити, маг-артефактор попытался привести в чувства товарищей.

Всё бесцельно.

Никто так и не пришёл в себя.

Если бы не доспех, который давал прибавку в силе на каждое усилие мага, то все они там бы и остались.

Всех, кто ещё дышал, Костя связал в одну гроздь, взялся за свободный конец верёвки, поднатужился и поволок... в зал к нежити. Всё своё имущество, кроме большого кристалла, который он наполнял энергией в дороге, пришлось оставить. В правой руке, которую по ощущениям одновременно варили в солёном кипятке и драли кузнечными клещами, держал последнюю священную гранату.

— Держитесь парни, — хрипел он, едва шевеля ногами и двигая за собой живой груз, — держитесь... русские своих не бросают... так говорил один человек и это правильные слова...

Когда до спасительного прохода оставалось метров пять, лич нанёс второй удар. На этот раз за какую-то долю секунды он выпил энергию из гранаты (не экранированный амулет — лёгкая добыча), а потом начал пить манну самого Кости. Магическая энергия уходила из тела мага, словно вытягиваемая мощным пылесосом. Будь на его месте простой человек, то через две секунды он превратился бы в высушенную мумию. Слабый маг продержался бы секунд десять. Средний и выше среднего по силе — немногим дольше. Костю же спасал его огромный резерв, который, к сожалению, он минуту назад изрядно опустошил... но на тот момент иначе было никак, просто не дожил до этого момента бы.

— Врёшь, не возьмёшь, — скрипнул землянин зубами. — Подавишься.

Спас его кристалл с маной, в котором было три, а то и четыре Костиных резерва. Лич упивался энергией, даже придержал на месте свою потрёпанную армию (если, конечно, в его пустом черепе что-то нормально работало), чтобы насладиться таким потоком дармовой и вкусной, проходящей сквозь живое тело маной.

И это спасло мага и его товарищей.

На последнем издыхании с чёрными пятнами в глазах он добрёл до прохода к кругу духов, затащил 'виноградную гроздь' внутрь, проволок ещё два метра — подальше от входа, и рухнул без сознания на пол, отметив напоследок, что тот как-то странно захрустел под ним.

Глава 4

Очнулся Костя от дикой боли во всём теле и особо мощной — в правой руке, которая до сих пор продолжала сжимать гранату.

— А-а! А-а-а!

Он не сдерживал крика, кричал так, что ещё вот-вот и порвутся связки в горле. С трудом сбросил детали доспеха, полез в мешок и долго там искал зелья, не соображая и не помня, что сам и опустошил его перед входом в зал к личу, выжимая лишние граммы из ноши, чтобы хватило сил доволочь товарищей до безопасного места.

Правая рука была покрыта волдырями ожогов, часть лопнула, обнажая кровавое мясо, часть была наполнена красноватой жидкостью. Прямо сквозь поры на коже сочилась сукровица. При этом рука от локтя до кончиков пальцев жила собственной жизнью: пальцы искривлялись, сжимались кулак и тут же изгибались назад, мышцы каменели от судорог, а вены надувались и опадали, создавая впечатление, что по ним течёт не кровь, а ползут огромные паразиты, которых так любят показывать в голливудских ужастиках. Когда 'паразиты' доходили до лопнувших волдырей, с тех обильно начинала стекать сукровица пополам с густой тёмной кровью, в которой попадались крошечные непонятные серебристые вкрапления.