— Значит так тому и быть, все свободны, кроме товарища Чаганова,— вождь, попрощавшись за руку с участниками заседания, подходит к окну и о открывает форточку, потянув за шнур,— а теперь давайте обсудим другую возможность избежать 'воронки истощения', а именно — получить над противником преимущество в качестве боевой техники.
* * *
— Товарищи, сегодня совещание будет коротким, сперва руководители групп сделают короткие сообщения о ходе работ по изделию А-1, а в конце мы назначим дату испытаний, которое должно состояться не позднее 1-го августа этого года. Сначала вы, товарищ Кишкин, можно сидя.
— В таком случае, Алексей Сергеевич,— на лице заместителя директора ВИАМ по науке появляется страдальческое выражение,— речь может пойти только о лопатках первого этапа, изготовленных штамповкой из дисперсионно-твердеющего никелевого сплава 'Нимоник'. Могу с уверенностью сказать, что охлаждаемые лопатки второго этапа, имеющие внутренние полости, из литейных, а не деформируемых сплавов к этому сроку не могут быть испытаны. Начать отработку технологии их массового изготовления можно будет лишь в октябре, когда завершится монтаж участка индукционных печей сталелитейного цеха нашего института...
— Это значит, Сергей Тимофеевич, что лопатка компрессора выстоит в компрессоре не более 30 часов, так?
— Не менее 50-ти,— качает головой он.
— Разве? Насколько я помню в ваших отчётах говорилось ,что 'проведение деформации осложняется низкой технологической пластичностью сплава и высоким сопротивлением деформированию', ещё там было о наклёпе металла штампа, что всё вместе 'ведёт к непредсказуемому от изделия к изделию трещинообразованию'.
— Всё верно, Алексей Сергеевич,— кивает Кишкин,— но нам буквально на днях удалось в основном решить эту проблему. Мы применили в штампе прокладку из стеклоткани с большим содержанием графита...
— 50 часов? Это хорошо. Что скажете, товарищ Люлька, ваш двигатель с такими лопатками выдаст 50 часов?
— Выдаст, Алексей Сергеевич, и больше б выдал, лопатки у нас слабое звено.
' Jumo 004 на Ме-262 вообще имел ресурс 25 часов... ничего, лиха беда начало — отработаем технологии, уточним состав сплава и подтянем ресурс двигателя до 100 часов. Уверен в этом, ведь над проектом работают в основном те же люди, что и в моей истории'.
— Надеюсь на вас, Архип Михайлович. Как проходят испытания системы управления запуском и розжигом?
— Без неожиданностей, к 1-му августу две вспомогательные силовые установки на Зис-5 будут в строю.
'О системе автоматического управления двигателем не спрашиваю, работы с ней ещё очень много, даром что она всего лишь одноконтурная и одноканальная и, конечно, пока только основного контура ГТД. Теоретически, используя опыт, который был накоплен при создании систем автоматического управления поршневыми авиационными двигателями, мы должны были уже иметь САУ, состоящую из регулятора частоты вращения турбины, воздействующего на подачу топлива в зависимости от степени понижения давления газа в турбине, степени повышения давления воздуха в вентиляторе и температуры газа за турбиной. Однако более напряжённый тепловой режим реактивного двигателя привёл к тому, что большинство исполнительных механизмов системы, как-то чувствительные элементы и усилители пришлось проектировать заново'.
— Михаил Иосифович,— перевожу взгляд на Гуревича,— военные определились с вооружением и дополнительным оборудованием?
— Определились, Алексей Сергеевич,— главный конструктор поспешно водружает очки на нос,— предложили два варианта: первый — пушка ПТБ-37 на 60 снарядов, либо — две ПТН-23 по 200 снарядов к каждой...
'Таубин сдержал слово, данное нам с Устиновым, довёл обе пушки до испытаний с ленточным питанием точно к сроку в декабре 1940-го. Первая пушка пошла на поликарповский ВИТ, вторая — на постепенную замену 20-и миллиметрового ДШАКа на Илах и зенитных автоматах'.
— ... И в дополнение двух бомб ФАБ-250, либо одну— ФАБ-500. Получилось — масса пустого самолёта около 4500 кг, запас топлива — 1750, максимальная полётная масса — 6400 килограмм. Рассчитываем на скорость 875 километров в час на 5000 метрах, дальность — 1200 километров, потолок -12800. Будет установлено катапультируемое сиденье лётчика, пневматическое оборудование для подключения манжет противоперегрузочного костюма от воздействия высоких ускорений, а также, при необходимости, кислородное оборудование для работы пилота на больших высотах. С целью сокращения длин разбега и пробега самолёта предусмотрены пороховые ускорители взлёта с тягой 1000 килограмм-сила в течение 10 секунд и тормозной парашют...
'Разумно, взлётно-посадочные полосы из сборного железобетона у нас на Западе хотя и длинные 1200-метровые, но лучше подстраховаться',— одобрительно киваю я.
— А успеете подготовить к 1-му августу лётный образец А-1?
— Если не будет задержек с двигателем, то успеем, Алексей Сергеевич.
* * *
Седой, осунувшийся, с красными от бессонницы глазами, Манштейн, протягивает указку стоящему за его спиной генерал-квартирмейстеру:
— Генерал Вагнер доложит о готовности тыла Сухопутных войск к проведению операции 'Тайфун'.
— Благодарю вас,— Вагнер встаёт рядом с начальником Генерального штаба у стола, с расстеленной на нём картой Восточной Пруссией и Генерал-Губернаторства,— господа, как вы знаете, неожиданное нападение противника застало врасплох наши войска и опрокинуло все планы. Стремительное продвижение его подвижных войск привело к тому, что значительные запасы топлива, боеприпасов и продовольствия Групп армий 'Центр' и 'Юг' были захвачены или уничтожены противником, либо оказались в зоне поражения его артиллерии. Противник овладел одними из крупнейших в вермахте армейских складов топлива и боеприпасов между Бяло-Подляски и Брест-Литовском в 30 километрах от границы, в которых были сосредоточены основные запасы 4-ой армии. Оказались отрезанными склады, из которых планировалось снабжение 2-й танковой группы, а именно 3-й,4-й,17-й,18-й танковых, 10-й и 20-й моторизованных дивизий, за исключение 10-й танковой, чей склад оказался у Радома. Запасов перечисленных мною складов хватало для снабжения пехотных соединений, как минимум до Смоленска, а танковых — до Москвы...
— Господин генерал,— мрачно прерывает его Рундштедт,— мы знаем текущую ситуацию на фронте, догадываемся также с какими трудностями столкнулась служба тыла, которую вы возглавляете, поэтому прошу вас сосредоточиться на текущей ситуации со снабжением нашей ударной группировки на левом берегу Вислы.
— Слушаюсь, господин Главнокомандующий, — послушно кивает Вагнер,— текущая ситуация такова: Группа армий 'Центр' потеряла доступ к 90 процентам своих военных запасов, сосредоточенных в 16 армейских складах вблизи железнодорожных станций Вышкув, Венгрув, Тлущ, Соколув, Седльце, Минск-Мазавецки, Бяло-Подляска, Лукув и Демблин. Эти запасы составляют около половины общих запасов, сделанных Службой тыла для выполнения плана 'Барбаросса'. Группа армий 'Юг' потеряла доступ примерно к 60 процентам своих запасов, которые составляют приблизительно четверть общих запасов, сосредоточенных в 5 армейских складах вблизи Люблина, Замостье, Жешува, Тарнува и Ботошан. Таким образом, лишь Группа армий 'Север', сохранившая все свои запасы, становится донором для нашей ударной группировки, которая сейчас сосредотачивается в районах Варшавы, Радома, Кельце, Кракова и Катовиц. Склады на Западе, которые по своим запасам не идут в сравнение с созданными для кампании на Востоке, занимаются снабжением нашей группировки, сосредоточенной на границе с Испанией...
— Сколько времени вам необходимо, господин генерал,— начинает терять терпение Рундштедт,— для снабжения всем необходимым нашей группировки на левом берегу Вислы?
— Все транспортные магистрали в рокадном направлении Север-Юг,— господин Главнокомандующий,— задействованы нами полностью и находятся на пике своей пропускной способности, но учитывая огромный объём грузов, которые необходимо перевезти, их взрыво— и пожароопасностью, а также большой трудоёмкостью погрузочно-разгрузочных работ, что ведёт к проблеме с оборачиваемостью транспорта...
— Просто назовите срок, генерал Вагнер,— шипит Манштейн.
К уху Манштейна наклоняется стремительно вошедший в кабинет адъютант:
— Кортеж фюрера у нашего подъезда!
— Почему не предупредили заранее?— Резко выпрямляется он.
— Меня никто не предупредил...,— мнётся адъютант,— ни из Рейхсконцелярии, ни из...
— Неважно... свободны.
— Хайль Гитлер!— Собравшиеся при появлении фюрера выбрасывают руку вперёд в фашистском приветствии.
— Продолжайте совещание, а мы с Кейтелем послушаем, кто докладывает?— на секунду останавливается в центре кабинета Гитлер и привычным движением откидывает длинную чёлку назад, Рундштедт и Манштейн расступаются, пропуская Гитлера к столу.
— Генерал-квартирмейстер Вагнер, мой фюрер,— щёлкает каблуками тот,— мне был задан вопрос, когда Служба тыла сможет обеспечить всем необходимым нашу группировку на западном берегу Вислы для начала наступления с целью деблокады...
— Не деблокады,— перебивает его Гитлер, шлёпая открытой ладонью по краю столешницы,— а полного разгрома русских войск в Генерал-Губернаторстве и немедленного перехода к выполнению плана 'Барбаросса'!
— Так точно, мой фюрер,— поспешно кивает генерал,— но для начала я приведу несколько цифр, чтобы была понятна сложившаяся к настоящему моменту ситуация с материальным снабжением сухопутных войск. Начну с горючего, при планировании 'Барбароссы' на первый, наиболее напряжённый месяц операции, ориентировочный суточный расход горючего был определён в 9 тысяч кубических метров, но не более 250 тысяч кубометров в месяц, если же выразить в железнодорожных поездах, то это примерно 22 эшелона в день...
— Не понимаю в чём проблема, Вагнер?— Гитлер делает широкий жест над картой, обводя рукой Германию и часть Польши.— Пропускная способность наших железнодорожных путей 650 эшелонов в сутки. Мы можем перевести такой объём всего за сутки!
— Совершенно верно, мой фюрер, но нас ограничивает вовсе не пропускная способность железной дороги, а возможность погрузки и разгрузки топлива на базах снабжения и железнодорожных станциях. Чтобы создать такие запасы на Востоке нам потребовалось четыре месяца, а это составляет только 5 эшелонов в сутки...
— Позвольте, Вагнер, вы же только что говорили о 22 эшелонах в сутки!— 'пускает петуха' Гитлер.
— ... Так точно, мой фюрер, говорил, но лишь для справки, так как кубометры горючего трудно себе представить. Имеется в виду, что в прифронтовой полосе топливо будет поставляться на грузовиках и, соответственно, его расход будет расти по мере углубления на территорию противника в арифметической прогрессии, так как горючее также будет тратится на челночный пробег грузового транспорта. Сейчас, когда мы потеряли до половины заготовленного на Востоке горючего, в условиях продолжающихся боевых действий, мы не можем рассчитывать на быстрое восполнение потерянного. Поставки в основном будут покрывать текущие расходы на ведение оборонительных действий невысокой интенсивности. Для быстрого начала наступления мы должны полагаться лишь на сохранившиеся на Востоке запасы горючего и поэтому должны значительно сократить глубину операции...
— Манштейн,— нервно дёргает плечом Гитлер, поворачивая голову в его сторону,— согласно вашему январскому докладу, переходные остатки бензина на складах на 41-й год составляли 620 тысяч тонн. Это втрое больше, чем мы запасли на Востоке и вшестеро — чем потеряли с начала войны.
— У вас прекрасная память, мой фюрер,— кивает тот,— однако к настоящему моменту трети горючего уже не существует — часть из неё затрачена на Балканскую кампанию, часть — потеряна в этой. Конечно, вполне реально восполнить эти потери в 100 тысяч тонн из наших стратегических запасов, как я понял из запутанного доклада генерала Вагнера, примерно за два месяца: 200 тысяч тонн горючего удалось сосредоточить на передовых базах снабжения за 4 месяца, соответственно 100 тысяч — за 2 месяца. Но захват русскими нефтяных полей вокруг Плоешти, даже если удастся быстро в течение одного-двух месяцев отбить их обратно, приведёт к значительному сбою в производстве бензина на наших нефтеперерабатывающих заводах. А в худшем случае, если русским удастся вывести из строя скважины, то поставки нефти остановятся на значительно более длительный срок. Осмелюсь напомнить, что месячное производство бензина в стране для военных нужд составляет чуть более 200 тысяч тонн. Иными словами, 400 тысяч тонн стратегических запасов могут сгореть всего за два месяца. Крупное же наше наступление обнулит эти запасы ещё быстрее.
— Но ведь часть бензина составляет синтетическое топливо!
— 200 тысяч тонн в месяц, мой фюрер, это и нефтяной, и синтетический бензин, который получают Сухопутные силы, вместе. Ещё мы получаем около 50 тысяч тонн в месяц дизельного топлива ...
— А куда подевалось топливо, захваченное нами во Франции?— жадно хватает воздух ртом Гитлер.
— 300 тысяч тонн французского бензина, мой фюрер,— быстро отвечает Вагнер,— входят в эти самые 600 тысяч тонн переходных остатков на этот год.
— Поэтому наиболее разумным решением в создавшейся ситуации, мой фюрер,— продолжает Манштейн вкрадчивым голосом,— прямо сейчас отдать приказ нашим окружённым войскам, уничтожив склады, прорываться на запад, остальным войскам в Генерал-Губернаторстве перейти к обороне по левому берегу Вислы. А все наши подвижные соединения сосредоточить для контрудара в Румынии...
— Какая оборона, какой контрудар?!— Нервно трясёт головой Гитлер.— Цифры, которые вы приводите здесь просто смехотворны, Манштейн! Согласно итоговым цифрам о выполнение четырёхлетнего плана Германия только в 1940-ом году и только синтетического топлива произвела около 3-х с половиной миллионов тонн! А это уже 300 тысяч тонн горючего в месяц из угля без всякой нефти!
— Мой фюрер,— в голосе начальника Генштаба появились железные нотки,— я не знаю кто и как составляет эти отчёты, однако я знаю очень хорошо на сколько удовлетворялись, а точнее сказать не удовлетворялись в последние годы заявки Сухопутных сил, сколько они получали топлива во время Французской и Балканской кампаний и сколько они в них потратили, а также сколько топлива осталось на моих складах на текущий момент. На каждую тонну горючего, которую я получил и израсходовал, у меня имеется документ. Объяснить разночтение в статистических данных между производимым и потребляемым в Германии топливом, которое по оценкам специалистов Генштаба только за последний год достигло 480 тысяч тонн, ссылками на его чрезмерное потребление Люфтваффе и Кригсмарине невозможно. Очевидно также, что население столько топлива потребить не может, поэтому, я считаю, что Главному Управлению Имперской безопасности давно пора заняться этим вопросом.
— Я дам указание Гейдриху срочно заняться этим вопросом,— с трудом разлепляет губы Гитлер после долгого молчания,— однако о переходе к обороне не может быть и речи. Если опираться только на имеющиеся у вас, Манштейн, запасы горючего, то хватит ли их для проведения операции по освобождению Генерал-Губернаторства?
