-Говорить с вами, друг мой, — сказал он негромко, — намного сложнее, чем вести переговоры с самыми упрямыми из наших деловых партнеров. С теми мы, по меньшей мере, разговариваем на одном языке.

Лорд брезгливо отряхнул рукава.

-Вот до чего довели, — посетовал он. — Терпеть не могу тот облик, моя драгоценная супруга его тоже не любит, много лет хожу в этом обличье, и на тебе — какой-то сопляк выводит меня из себя до такой степени, что я теряю самоконтроль! А если бы тут прошел кто-нибудь, а, тэн Зойсайт? Ведь напугали бы человека до смерти...

Зойсайт молчал. Что тут можно сказать, он просто не знал. Пришел за одним, нарвался совсем на другое, и... лорд не на шутку рассердился. И вещи, которые он говорил... Ему бы не потребовались сведения Зойсайта, замышляй он что-то всерьез против Кунсайта. Что тогда рассказал Зойсайт? Что?..

Мало, очень мало, понял он, вспомнив собственные слова. Конечно, такой опытный лорд многое может восстановить по недомолвкам, по заданным вопросам, но это ведь не конкретные факты. И давить на Кунсайта через Зойсайта у него бы тоже не получилось, юноша ручался за это — лучше смерть, чем предательство! И...

А в общем, и всё. Да, лорд Горсейскайт наговорил множество неприятных вещей, как он сам признал недавно. Но, похоже, он действительно сказал, что думал. И если ему не нравится Кунсайт, ну так что ж? Нефриту он тоже не нравится! Да мало ли, кому еще!

-Знаете, друг мой, я даже немного завидую вашему начальнику, — негромко сказал лорд Горсейскайт.

-Что?..

-Завидую, говорю, вашему начальнику, — повторил тот. — Настолько преданных подчиненных у меня нет. Правда, — добавил он чести ради, — я предпочитаю не держать на службе сумасшедших. Наверно, дело в этом. Попробовать, что ли?

-Я... — Зойсайт никак не мог найти подходящих слов.

-Успокойтесь, — лорд похлопал его по спине. Не похлопал даже, едва обозначил касание. — Я бы вас не покалечил, я себя контролирую. Отрадно то, что вы не спалили мне физиономию, это было бы неприятно, да и супруга бы не оценила перемен в моей и без того не самой приятной внешности.

Зойсайт снова промолчал. Ну а как скажешь, что начисто забыл о возможности отбиться силой?

-Договор... — сказал он через силу.

-Отдайте его своему начальнику, — строго и серьезно произнес Горсейскайт. — Я уже сказал — вас следует представить к награде за это. Пусть даже действовали вы самовольно, но, знаете, победителей-то не судят!

-Я не об этом...

-А я, кажется, попросил забыть о подобных глупостях раз и навсегда, — лорд поднялся со скамьи. — И вы крайне меня обяжете, друг мой, если более не станете приписывать мне желаний и стремлений, коими я не обладаю. Право слово, у меня есть бесчисленное количество куда менее приятных качеств, чем привычка подсиживать коллег! Спросите мою супругу, она вам расскажет в подробностях, хотя вы, скорее всего, сбежите минуты через три... — Он усмехнулся. — Ну что?

-Что?.. — Зойсайт посмотрел на него снизу вверх, ничего уже не понимая.

-Я вообще-то собирался прогуляться, — сказал лорд. — Составите мне компанию? Обещаю выражаться исключительно односложно и прямолинейно, чтобы вам не пришлось утруждать фантазию.

Надо было отказаться. Надо было встать и уйти, вернуться к себе... Думать о том, как доложить Кунсайту. Какая уж там награда...

-Вы очень сердитесь на меня? — спросил Зойсайт неожиданно.

-На вас невозможно сердиться всерьез, — хмыкнул тот, размашисто шагая по аллее. — Во всяком случае, в моем возрасте. У меня к юношеским заскокам иммунитет, всё-таки двое сыновей...

-Но вы... — Зойсайт не знал, как объяснить, что вот эта вспышка, этот гнев лорда, испытанный юношей страх — это было... Да, это снова было облегчением, и он бы согласился пережить всё это еще не раз и не два, лишь бы не сталкиваться с презрительным молчанием Кунсайта!

-Да не сержусь я, — отмахнулся Горсерсайт. — Хотя способность выводить всех из себя у вас поистине потрясающа. Специально тренировались или это у вас врожденное?

-Врожденное, — буркнул юноша. — Но вы в самом деле не собираетесь...

-Вот настырный! — Лорд остановился и повернулся к нему. — Я же просил — не упоминать при мне этих глупостей! Но если вам от этого легче, то ладно — нет, я не собираюсь ничего предпринимать касаемо вашего начальника. Будто у меня других забот нет! Пусть у Ее величества голова болит или еще у кого, а у меня и так хлопот полон рот, не хватало со всякими юнцами возиться...

Он зашагал дальше.

Зойсайт не сразу сообразил, что под юнцом Горсейскайт подразумевает Кунсайта, оскорбился было, тут же понял, что зря — лорд был гораздо старше его начальника, но не выдержал:

-Тогда почему вы так отзывались о нем?

-Да потому, упрямый вы мой, — бросил через плечо лорд, — что я могу себе позволить высказывать своё мнение, не маскируя его всяческими рюшечками этикета и прочей дрянью. Могу поделиться соображениями насчет лорда Янгинайта, но не думаю, чтобы вам это было интересно. А кстати говоря, попробуйте пообщаться со старым лордом Хелли, у него внутренняя цензура отказала, по-моему, еще в прошлом веке, так что готовьте затычки для ушей... Но! — Горсейскайт воздел палец. — Мое мнение — это мое мнение. И своё личное отношение к вашему начальнику я затолкаю поглубже, если нам вдруг придется работать вдвоем, что я уже, кстати, проделывал когда-то. Вы уяснили, друг мой?

-Ну да... — Зойсайт понимал, что снова не уловит половины сказанного, но можно обдумать это потом, и...

Стоп. Он уже один раз обдумал. Долго обдумывал, тщательно...

-Что это вы вдруг в лице переменились? — участливо поинтересовался лорд, покосившись на спутника.

-А вы могли бы сказать то же, что говорили мне, лорду Кунсайту лично? — набрался храбрости Зойсайт.

-Да отчего же нет? — пожал плечами Горсейскайт. — Повода вот только не было. Появится — выскажу, с превеликим удовольствием. Вряд ли он прислушается, правда.

-Почему же?

-До таких вещей, как я вам уже говорил, нужно доходить своим умом. Никакая наука не поможет, — усмехнулся лорд. — Мики, вы уже ждете?

-Да, господин! — отозвался мужчина в рабочей одежде. — Вы что-то припозднились, прошу прощения...

-Заговорился немного, — улыбнулся Горсейскайт. — Ах ты мой хороший...

Зойсайт во все глаза смотрел на то, как лорд забирает у служащего поводья рослого вороного коня, гладит умную морду, а конь норовит ухватить лорда губами за ухо, перебирает стройными ногами, прижимает точеные уши... Вот что это были за приземистые строения — конюшни, конечно же!

-Хорош? — повернулся к нему Горсейскайт. — Я его давно присмотрел, а купил буквально пару недель назад. Но мы уже поладили, правда, дорогой мой?

Жеребец согласно фыркнул.

-Я собирался прокатиться немного по парку и окрестностям, — сказал лорд, разбирая поводья. — Желаете присоединиться?

-Я?.. — Зойсайт пожал плечами, потом кивнул, сам того не ожидая. Очень уж был красив вороной конь, а над головой сияло солнце, и не было никакого гнусного дождя...

-Мики, оседлайте молодому человеку лошадку поспокойнее, — попросил лорд грума.

-Сию минуту, господин, — кивнул тот и скрылся в конюшне.

-Как удобно быть демоном, — сказал Горсейскайт и посмотрел, прищурившись, на юношу. — Да, так лучше. Красный бы вам не пошел, не ваш цвет.

Зойсайт взглянул на себя — на нем красовался такой же наряд, как и на лорде, только сюртук оказался черным.

-А этот человек не удивится? — спросил он.

-Он не заметит, — хмыкнул лорд. — Я ему достаточно много плачу. А вот и ваша красавица, друг мой!

Мики вывел невысокую гнедую лошадку, изящную, с небольшой гордой головой на стройной длинной шее.

-Самая спокойная из всех, господин, — сказал он, — не сбросит даже и новичка! Или прикажете сперва на манеже?..

-Думаю, мы справимся, — кивнул ему лорд. — Давайте, друг мой, что вы медлите? Познакомьтесь с этой леди, и поедем, солнце уже высоко!

Зойсайт не без опаски взял лошадь под уздцы. Та покосилась большим влажным темным глазом в длиннющих ресницах, ласково фыркнула юноше в лицо, обдав запахом сена и еще чего-то...

-Угостите, — лорд сунул ему в свободную руку кусок хлеба. Только что сотворил, что ли? — Только с ладони давайте, не то пальцы прихватит.

Гнедая осторожно собрала крошки с ладони Зойсайта мягкими губами, а потом вдруг попыталась ухватить его за воротник.

-Хватит нежничать! — прикрикнул лорд. — Вы едете или как?

-Еду, — ответил Зойсайт, хотя крайне смутно помнил, как нужно держаться в седле.

Но какие-то давнишние, полузабытые навыки выручили, он удержался на спине гнедой, выпрямился...

-Спину ровнее, — ткнул сзади стеком лорд. — Колени вот так... И не цепляйтесь за повод, это же не спасательный круг! За мной!..

Зойсайт внимательно наблюдал за Горсейскайтом, в то же время стараясь не свалиться с лошади. Лорд уверенно сидел в седле, его посадка сделала бы честь любому настоящему английскому аристократу, а конь слушался малейшего движения всадника. Юноша попытался копировать действия Горсейскайта, к этому у него способности были, и вскоре убедился, что его гнедая тоже не просто идет вслед за вороным, что ее можно заставить ускорить шаг, приостновиться, повернуть, и всё это — без видимых усилий.

"Это сложный живой организм, уж поверьте мне, — вспомнил он слова лорда. — И можно просто оседлать его, взнуздать и погонять хлыстом, как норовистого коня, и не понимать, отчего этот конь то захромал и спотыкается, то спину сбил, то вовсе подкову потерял, да еще и брыкается. А можно его приручить, и тогда лошадка станет слушаться малейшего движения и привяжется к хозяину."

Вот, значит, как это выглядит. Вот как это ощущается — под тобой действительно огромное и своевольное живое существо, но оно слушается, ну ведь слушается же, и вполне охотно, если обращаться с ним правильно... И пусть это совсем чужая лошадь, на ней наверняка ездило множество людей, но само ощущение!..

-Давайте попробуем рысь? — предложил лорд. — Да, вот так. Если станет тяжело, можете немного левитировать, но осторожно — лошади магии не любят.

-Я не стану, — мотнул головой Зойсайт. Он уже вполне приноровился к шагу гнедой, память тела не подвела.

-Красиво, Металлия побери, смотритесь! — весело сказал Горсейскайт. — Настоящий наездник! Ну, прибавте-ка!..

Зойсайт заметил краем глаза, как у того что-то появилось в руке, что-то небольшое, прямоугольное, но так увлекся, что не обратил на это внимания.

Что-то кубарем вкатилось прямо под ноги лошади, та прянула в сторону, рыжее нечто разразилось счастливым лаем и заскакало, как мячик, на одном месте.

-Па-атрик! — воскликнул Горсейскайт. — А я-то думаю, куда ты запропастился, старина! Это мой пёс, — пояснил он Зойсайту. — Держать его в особняке, на мой взгляд, жестоко, к тому же он со сторожевыми псами не слишком ладит, так что живет на конюшне. Тут приволье, есть, где побегать, да и не скучно ему...

-Может, у вас еще и змеи-охранники есть? — не удержался Зойсайт.

-Чего нет, того нет, — хмыкнул тот. — Нам и не надо. Вы когда-нибудь видели мою драгоценную супругу в боевом обличии?

-Н-нет... — выдавил юноша.

-Ну и слава Металии, — серьезно сказал лорд. — Ну, что застряли? Вперед!

-А пёс?

-Не отстанет! Если что, по следам найдет, он может...

Ветер бил в лицо, тёплый, напоенный запахом трав, под ним двигалась, дышала гнедая лошадь, почти золотая на ярком солнце, мягко стучали копыта, проваливался в никуда луг и алые, рыжие, желтые парковые аллеи, и не получалось, совсем не получалось думать о скверном. Только в глубине души что-то ныло и не отпускало, будто воткнута была отравленная иголка с длинной ниткой, и кто-то непрерывно, не сильно, но постоянно тянул за эту нитку, тянул, и это отдавалось глухой тоскливой болью, которую не могли заглушить ни солнце, ни ветер, ни эта скачка...

Лошади замедлили бег, перешли на рысь, потом вовсе пошли шагом.

-Друг мой, вы не устали? — осведомился Горсейскайт.

-Нет, нисколько, — мотнул головой Зойсайт, убирая растрепавшуюся челку с разгоряченного лба.

-Ну смотрите, — хмыкнул лорд. — Учтите, завтра у вас с непривычки будет болеть в самых неожиданных местах!

-Ну и пускай... — прошептал юноша. Лучше любая боль, чем... Но вслух он сказал совсем другое, просто с языка сорвалось: — Это гораздо лучше любой карусели!

"Ну зачем ляпнул? Ведь засмеет!"

-Конечно, лучше, — совершенно серьезно ответил Горсейскайт. — Карусель — что? Ездишь и ездишь себе по кругу, никуда не свернешь... А тут — такой простор, скачи, куда хочешь!

-Ага... — Зойсайт подставил лицо солнцу и осеннему ветру.

Ни о чем не думать. Просто ни о чем. Ни о том, почему этот странный лорд так ведет себя с ним, ни о том, почему он взял его с собой на прогулку, ни даже о грядущей расправе... Просто...

-Вы как знаете, — сказал Горсейскайт, — а я, пожалуй, передохну. Вон славное дерево, тень густая, в самый раз.

Он спешился, с удовольствием потянулся, отпустил коня, уселся прямо на траву под деревом.

-А... — Зойсайт взглянул на животное.

-Не сбежит, — ответил на невысказанный вопрос Горсейскайт. — Свою тоже оставьте спокойно, я знаю, как с ними обращаться...

Это точно была какая-то магия, едва уловимая, Зойсайт почувствовал, направленная на лошадей. Те только фыркнули недовольно, но никак инече возмущение не выказали.

Юноша несмело сел поодаль от лорда — тот растянулся под деревом во весь свой немалый рост и наслаждался передышкой. Недолго, правда — откуда-то вылетел виданный уже рыжий комок, принялся скакать и лаять, и лаял до тех пор, пока Горсейскайт не сел и не протянул руку к этому маленькому чудовищу.

Пёс оказался небольшим, с кудреватой жесткой шерстью и веселыми карими глазами на симпатичной морде. Короткий хвост торчал морковкой, а пёс от избытка чувств то и дело принимался носиться вокруг дерева, вокруг лошадей, изображая, будто вот-вот схватит какую-нибудь из них за ногу, а те делали вид, что сейчас ка-ак лягнут его!

-Когда живешь на Земле, начинаешь обрастать привязанностями, — сказал вдруг Горсейскайт. — Впрочем, это не только Земли касается, но тут уж.. никак иначе. Вот, еще одно приобретение. Моя супруга, знаете ли, занимается благотворительностью, вот мы и поехали однажды в собачий приют и увидели там этого красавца. То ли потерялся он, то ли сбежал, то ли еще что, но... оказался там. Там много было собак, самых разных, но этот мне отчего-то в сердце запал. Мы его и взяли, сразу же. Отличный рекламный ход, кстати говоря, — хмыкнул лорд. — Ну да не в рекламе суть. Патрик — ирландский терьер, похоже, чистокровный. Привязчивый, ласковый, но если кто чужой подойдет — берегись! Меня сразу хозяином стал считать, супругу тоже признает, прочим знакомым дает себя ласкать, тискать, но стоит мне появиться...