Пока Европу сотрясал Боснийский кризис и прочие связанные с ним и с османами проблемы, в апреле накалилась обстановка в Сиаме. Британцы, заняв султанат Кедах, начали выкручивать Сиаму руки и требовать от сиамского короля передать его под английский протекторат. А вдобавок они настаивали на передаче еще султанатов Перлис, Келантан и Тренгану, как населенных преимущественно малайцами мусульманского вероисповедания, а не сиамцами-буддистами. Ни одному монарху подобный диктат не понравился бы. А потому от короля Чулалонгкорна в адрес русского Императора поступило предложение забрать Кедах под свое крыло на условиях долгосрочной аренды. Михаил II естественно отказался. Ежели Кедах нынче занят английскими колониальными войсками, то как же его теперь заберешь? Воевать с британцами что-ли? Нет, на такое Михаил подписываться не собирался. И тогда сиамский монарх сделал изящный ход. Он предложил русской короне в аренду маленький султанат Перлис, на который претендовали британцы, и который фактически разделял территории населенные преимущественно малайцами и преимущественно тайцами. Более того, именно на его побережье англичане могли бы теоретически поставить береговую артиллерию, чтобы держать под обстрелом архипелаг Лангкави.

А вторым шагом король Сиама предложил Берлину в аренду султанат Келантан, который также разделал зоны преимущественного проживания малайцев и тайцев, но с другого, восточного побережья Малаккского полуострова. Неделю стороны согласовывали принципиальные позиции. В результате и Санкт-Петербург и Берлин дали согласие на сделку. Правда, Извольский выторгововал еще небольшой кусок побережья провинции Сатун севернее султаната Перлиса, чтобы совсем уж исключить возможность артобстрела архипелага Лангкави с материка. Тем самым на юге Малаккского полуострова между Сиамом и малайскими колониями Британии появилась буферная зона из сданных русским и немцам в аренду территорий. Впрочем, англичане узнали об этом не сразу. И не только англичане.

Но на этом события на юго-востоке Азии не закончились. Видя начавшиеся проблемы у Сиама с британцами, активизировались французы из соседнего с Сиамом Аннама. В одной из кхмерских деревень на берегу озера Тонлесап французские вьетнамцы устроили провокацию с поножовщиной и стрельбой. После провокации колониальные власти французского Индокитая потребовали от Сиама возмещения убытков своих заезжих торговцев, передачи французским властям виновных и обмена провинции Трат на три кхмерских провинции, прилегающих к одноименным озеру и реке Тонлесап. Король Чулалонгкорн естественно отказался от столь щедрого французского предложения и предложил французским властям расследовать эпизод на озере. Колониальные власти Аннама, видимо, только и ждали подобного ответа. Через пару дней из Меконга по реке Тонлесап в озеро поднялась французская речная канонерка. Вообще-то пара сиамских орудий в устье реки Тонлесап стояли и были обязаны открыть огонь, но по какой-то причине этого не случилось. Дойдя до деревни, в которой случился инцидент, канонерка "Меконг" стала на якорь и навела орудия на деревню. Капитан канонерки выдвинул деревенским ультиматум: в течении 4 часов собрать немалую сумму денег и выдать зачинщиков инцидента с той стороны. Но вот дальше пошло не совсем так, как рассчитывали французские колониальные власти. На озере в верховье и в низовье по договоренности между русскими и сиамскими властями стояла полурота морпехов. Один взвод в низовьях, а другой — в верховьях. Причем лейтенант, командовавший полуротой обретался в верховьях озера, поскольку именно там имелась станция телеграфа. А взводом в низовьях командовал прапорщик Берзин. Французы обо всем этом навярняка знали, но они и не собирались покушаться на русских морпехов. Им нужно было дальнейшее обострение ситуации с Сиамом. Деревня, в которой произошел инциндент, находилась в верстах десяти выше места, где река вытекала из озера, и где квартировал взвод Берзина. Как прошла мимо них вверх французская канонерка, морпехи видели. Прапорщик отправил четверых морпехов и одного переводчика в разведку по берегу, чтоб узнать, что вообще французские речники тут забыли. Своих лошадей у морпехов естественно не было, а у местных жителей удалось взять на время только одну неказистую лошадку. Пока морпехи добрались до деревни, на траверзе которой расположилась канонерка, пока выясняли в чем собственно дело, подошло время окончания ультиматума. Запрошенных денег у местных отродясь не было, да и сдаваться французам никто не хотел. Морпехи уже собирались выйти на берег озера, чтоб заявить о своем присутствии в деревне, как канонерка открыла огонь из двух орудий по деревне. Неторопливый обстрел велся минут 15. Десяток хижин был разрушен или поврежден. Имелась масса раненых среди местных. Из морпехов почти никто не пострадал за исключением легкой контузии у одного из рядовых, а вот арендованную морпехами в своей деревне лошадь убило. Старший дозора отвел своих людей из деревни так, чтоб не попасть в очередной раз под обстрел и расположился в кустах на берегу в полуверсте от обстреляной деревни, после чего послал вестового доложить взводному о творимых французами безобразиях. Пока вестовой добрался до месторасположения взвода, пока прапорщик соображал, что же ему делать, наступила ночь. Берзин нанял местных, чтобы те на лодке вдоль противоположного берега озера добрались до верховьев и передали записку его командиру — лейтенанту полуроты. А сам решил еще по темноте выступить с двумя отделениями к обстреляной французами деревне.

Часам к десяти утра его взвод добрался до обстреляной деревни. Воевать с французской канонеркой Берзин вообще-то не собирался. Да и чем воевать? Один ручной пулемет Мадсена и три десятка карабинов. Вот только к приходу прапорщика у дозора появился еще один раненый. Часа через три после окончания артобстрела канонерка причесала берег из пулеметов. И надо же было такому случиться, что лежащий в дозоре рядовой Сапрыкин получил легкое ранение щепкой, выбитой из дерева, под которым он лежал, в нижнюю часть спины.

Как и что решал после этого прапорщик Берзин, теперь он уже наверно никому не скажет. Деревень на берегу озера было много, а лодки имелись наверно у каждого местного хозяина. Да там вообще половина народа жила в домах на сваях на самом озере. Но эта деревня была береговая. В общем, Берзин реквизировал вечером три лодки у местных и ночью по-тихому захватил эту чертову канонерку. Захватил безкровно, если не считать синяков, кровоподтеков и выбитых зубов у некоторых членов команды. Французского языка никто из морпехов не знал, а переводчик из местных остался на берегу. Как оказалось французов на канонерке было всего пятеро. Остальные члены команды — местные из Аннама. Управлять канонеркой никто из морпехов не умел, а французы и вьетнамцы в плену работать не хотели. Потому воспользоваться посудиной, чтоб на ней же дойти в верховьев и самолично доложиться своему лейтенанту, Берзин не мог. Зато смог с помощью доставленного утром на борт переводчика напрячь сына старосты порушенной деревни отправиться на лодке в верховья с новым письменным докладом лейтенанту полуроты. На следующий день морпехи пинками все-таки заставили пленных вьетнамцев шевелиться, запустили машину и на малом ходу канонерка дошла до места, где река вытекала из озера, чтобы стать там на якорь и перегородить путь прочим нежелательным визитерам. Теперь у прапорщика Берзина имелась немалая по местным меркам сила: канонерка с двумя 75-мм орудиями и два пулемета. Один свой ручной Мадсена и один штатный станковый пулемет канонерки.

Командир полуроты лейтенант Завьялов когда получил второе послание от прапорщика Берзина сначала схватился было за голову, но потом решил, что все не так плохо. Так что в Бангкок ушла телеграмма о том, что такого то мая сего года незаконно в озеро Тонлесап вошла французская речная канонерка "Меконг", которая подвергла неоднократному неспровоцированному обстрелу прибрежную деревню. В деревне в тот момент находились несколько бойцов второго взвода подчиненной лейтенанту полуроты. Ни на какие сигналы бойцов морской пехоты капитан корабля не реагировал. Среди местных имеется много убитых и раненых. Разрушения в деревне значительны. В двух артобстрелах второй взвод имеет потери. Один рядовой контужен и один ранен. Плюс убита штатная лошадь взвода. Для воспрепятствования дальнейших потерь среди личного состава и мирных жителей командир 2-го взвода прапорщик Берзин принял решение о захвате корабля и осуществил его ночью без потерь с обоих сторон. Канонерка захвачена. Лейтенант также сообщал, что отбывает в низовья озера Тонлесап для координации действий полуроты и организации защиты района, а для связи за себя оставляет мичмана Паршина.

Получивший телеграмму лейтенанта Завьялова русский консул в Сиаме Орлановский, как обычно это делается в случае передачи сведений снизу вверх, преувеличил масштабы случившегося в своем донесении в Санкт-Петербург. И на следующий день выкатил протест местному французскому консулу. Случилось это за пару дней до того, как всем заинтересованным сторонам в Сиаме включая французов стало известно о том, что король Чулалонгкорн намерен передать два султаната на Маллакском полуострове в аренду русским и германцам. А это событие явно намекало, что безучастными к инцинденту на кхмерских территориях и русские и германцы скорее всего не останутся. Собственно так и вышло. Певческий мост тоже выкатил грозный протест Парижу в неспровоцированном нападении на русских морских пехотинцев. Через пару дней германский Кайзер заявил, что намерен отправить пехотную роту в район озера Тонлесап, дабы покончить с французскими провокациями в Сиаме. А в это время в Сиаме начинался сезон дождей.

Конечно, никакие пехотные части Вильгельм II туда посылать и не собирался. По крайней мере пока. Главное — заявить о своем намерении и попугать Париж. Бодаться с немцами напрямую военным путем в Сиаме французы совершенно не желали. Черт его знает, как это отзовется потом в Европе. В иное время французы могли бы послать к Бангкоку свою канонерку дабы "по-хорошему уговорить" сиамского монарха, как это уже делали в прошлом. Но не в этот раз. В этот раз в устье реки Менам в качестве стационера стояла русская канонерка, преграждая путь вверх по реке в столице Сиама. Бодаться с русскими после позорной потери собственной канонерки на озере Тонлесап у Парижа желания не возникло. Кстати возвращать захваченную речную канонерку русские наотрез отказались, нагло заявив: "Что с боя взято, то свято".

Позже, где-то через полгода французы разменяли сиамскую прибрежную провинцию Трат на одну кхмерскую по правому берегу Меконга. Британцы получили два султаната на Маллакском полуострове — Кедах и Тренгану. Русским достался в аренду маленький султанат Перлис с небольшим довеском, а германцам султанат Келантан. И тоже в аренду. Всем получателям сиамских земель пришлось чем-то расплачиваться с Бангкоком за полученные земли.

Глава 25.

2 мая Надя родила прелестную дочку и была при этом абсолютно счастлива. Роды были не самыми легкими, но слава Богу, что все закончилось благополучно. Дочку нарекли Марией. Мария Александровна Агренева. Неделю Александр пробыл с любимой, а потом труба опять позвала его "в поход". Крестить ребенка решено было после возвращения Агренева из поездки.

В тот же день мая, когда в Санкт-Петербурге у Агренева родилась дочка, на судостроительном отделении Коломенского завода спустили на воду готовую баржу о двух тринклерах по 275 л.с. каждый. Баржа была не простой, а большой десантной. Ну, насколько Агренев смог объяснить то, что ему нужно, и насколько инженеры завода смогли воплотить затребованное в металле. Длина судна составила 45 м., ширина 6, с малой осадкой и откидывающейся аппарелью на носу. По идее обычный самоходный плашкоут, только длинный. Такие суда встречались на европейских реках и в Америке, но не столь длинные. Недели две по большой воде баржа ходила по Оке в окрестностям Коломны. Проводились ходовые и эксплуатационные испытания. БДБ показала себя неплохим ходоком, но пока только на речных просторах в половодье. Капитан докладывал, что 9 узлов она дает точно, а может выдаст и все 10. Впрочем, это и не очень мудрено. Никакой срочности не было, а потому обводы БДБ сделали нормальные, хотя был подготовлен и эконом-вариант с плоским днищем, который можно было строить быстро и дёшево. Баржа уверенно выезжала на берег носом и откидывала пандус. По идее на ней можно было перевезти на коротком плече роту морпехов с грузом и средствами усиления. Но ее мореходность пока была неизвестна. Хотя ведь немецкие БДБ как-то и по морю ходили, а они то вроде бы вообще строились в виде плоскодонок. Александр сам прошелся на барже от Коломенского завода до поселка Озёры, где дымил чей-то суконный завод, вверх по Оке и обратно. На полпути до Озер у деревни Акатьево капитан судна, старикан с окладистой бородой дал протяжный гудок и направил судно к берегу. К тому времени, как БДБ выехала носом на берег, с деревеньки, стоящей на высоком речном берегу, набежало с дюжину мужиков, пацанов и баб. Баржа откинула аппарель и местные начали вытаскивать какие-то грузы.

Капитан вышел из рубки, обхаял суетившихся деревенских и вернулся в рубку.

— А мы значица, вашсветлость, грузы местным подкидываем из города. У баржи все равно испытания, но не жечь же горючку понапрасну. Вот я и беру чутка груза. И людям польза и мне от общества благодарность...

Агренев только махнул рукой. Типа, делай как знаешь.

— А вообще здеся знатные места, вашсветлость, — молвил капитан, сделав жест рукой на реку. — Как вода спадет, тута большая обратка будет. В ней, значица, лещ добрый ловится. Да и сома знатного на квок взять можна. Но нынеча не сезон. Это с июля токма. Кстати лещ вскорости на нерест пойдет. А у нас же как заведено? Пока лещ на нерест идет, в церквах побережных в колокола не звонят. Воот...

Капитан огладил свою бороду и продолжил:

— Вона впереди кусты в воде видите? Эта, значица, берег этот. И ивы нем. А на том берегу, — капитан ткнул пальцем налево, — тама отмель каменистая. И чутка выше Осетр в Оку впадает. Тама летом хороший жерех бьет. И выше впадения Осетра и ниже. Кажут, до 6 фунтов попадается. Токма костлявый он. Но мы, значица, не в претензии. Вот токма рыбы в реке мало стало. То ли дело раньше. Эххх! Да чо тут гутарить?!

После впадения Осетра правый берег реки стал высоким и лесистым. Начали попадаться красивые места! Агреневу даже захотелось поставить где-нидь в этих местах дачу. Летом с удочкой посидеть, да блесенку покидать... Впрочем, потом он одернулся себя. Да, места хорошие, и дачку поставить можно. Вот только когда на ней бывать? И так еле вырвался.

19 мая БДБ-1 дала в Коломне прощальный гудок и ушла вниз по разлившейся реке. Ее путь лежал в Кронштадт. Пусть русские адмиралы оценивают предложенную им посудину. У них все равно пока ничего подобного нет. Да и ни у одной страны, похоже, нет, а морпехи до сих пор высаживаются на берег черт знает на чем. Так что дорога ложка к обеду. Вообще сейчас БДБ была бы наверно полезнее в Севастополе. Да даже не наверно, а точно. Но канала Волга-Дон пока не было даже в проекте. А каким либо иным способом из Коломны в Черное море было не попасть. В принципе и в Николаеве подобные баржи можно делать, но занимать один из больших эллингов было теперь нельзя. И так строящихся судов пока не хватает. А тут еще в марте в одном из них были заложены две подлодки нового проекта "Мурена". Есть еще два малых стапеля, но они для постройки баржи коротковаты. На них пока только катера и буксиры строили. Для строительства БДБ или подлодок их требовалось удлинять. Вообще-то, баржа имела двойное назначение, в том числе и мирное. Ежели все будет приемлимо с мореходностью, то можно будет попробовать перегнать построенную в Николаеве баржу своим ходом через несколько морей в Шатт-эль-Араб. Там подобные посудины, ну разве что без аппарели, как раз подойдут для перевозок по Тигру, Евфрату и Персидскому заливу. Буксир своим ходом из Николаева до Персидского залива в прошлом году как-то дошел. Непросто, не без проблем, но дошел. А сейчас уже второй в пути. Глядишь, и баржи дойдут.