Иллюзия Свободы

— Что? Они были маглами? Что им могло понадобиться в казино?

— Твой отец никогда не верил в эту версию, потому что хотя они и были знакомы с миром маглов, но никогда не стали бы заниматься подобными делами. Как они там оказались и для чего, неизвестно, но Джеймс считал, что они подверглись нападению темных волшебников, которых сейчас называют пожирателями. Несмотря на то, что позднее нашлись очевидцы, утверждавшие, что видели чету Поттеров в казино и даже видели, как те сорвали джекквот.

— Джекпот, — машинально поправил Гарри.

— Да, так они и сказали. В общем, в газетах объясняли, что это большой выигрыш, и утверждали, что некие фишки даже были обнаружены у убитых. В общем, этот случай, несмотря на трагичность, оброс сплетнями и выглядел довольно скандально. Его еще долго мусолили в статейках различных изданий. Даже поползли слухи, что Поттеры разорились и игры были либо попыткой вернуть состояние, либо причиной их потери. Поттеры были довольно известной и влиятельной семьей, так что многие с радостью ухватились за возможность перемыть твоим бабушке и дедушке косточки, уж ты-то знаешь цену известности. Джеймс на эту ситуацию реагировал болезненно, он собирался работать рядовым аврором и женился на маглорожденной девушке. Так что многие поверили в раздуваемую газетами историю.

— А ты?

— Я лишь знаю, что твои бабушка с дедушкой были достойными людьми. В богатстве и славе твой отец не купался, а потому я вообще не очень-то верил в то, что у Джеймса вообще было всё то, что описывалось в газетах. Я, скорее, думал, что твоя семья довольно влиятельна в обществе как древний род. Но если и было состояние, я бы, как все, поверил в то, что они разорились, но не поверил бы в причины, указанные в газетах. Не знаю, чем еще помочь тебе, я мало что знаю. Скажу еще то, что я точно не верю в слухи о том, что до гибели Джеймс рассорился со своими родителями из-за Лили. Но если бы это было так, я имею в виду их ссору, а не повод, Джеймс бы никогда этого не сказал, он слишком уважал своих родителей. Но если бы это была правда, то я могу понять, почему он особенно страдал, и ему добавило боли и сожаления, что по-другому уже не будет и ничего не изменить. Насчет выбора дома в Годриковой Лощине: выбор твоих родителей на этот дом пал, потому что жилье было недорогое и удобное, они жили поблизости от волшебников, так что они не были в полной изоляции. Но и держались в стороне, что помогало им чувствовать себя более безопасно и прятаться от преследования. О других причинах я не знаю. Лили особенно была рада Батильде Бэгшот. Старушка была довольно мила и могла скрасить пребывание там. Но Лили всегда поражалась её россказням про семейство Дамблдора, которые жили до этого по соседству с Батильдой. Кстати, именно она написала книги по истории.

— Там жили Дамблдоры? Почему ты никогда мне не рассказывал ничего этого? — всё же надулся Гарри.

— Ты не спрашивал, а мне было тяжело ворошить прошлое. К тому же большинство вещей обросло сплетнями как снежный ком, и я не хотел, чтобы из-за гнусной лжи ты стал плохо думать о своей семье.

— На меня бы это не повлияло. И вообще, лучше знать правду.

— Действительно? Даже если бы я повторил тебе все ходившие разговоры о том, что Поттеры темные волшебники похлеще пожирателей? Если тебе так интересно, то можешь поднять газетные архивы, я же всю эту грязь повторять не собираюсь, тем более зная, как к ней относился Сохатый.

— Ну, конечно, я как всегда крайний, — проворчал Гарри.

Продолжить выражать свое недовольство он не смог, равно как и Люпин не успел рассердиться в ответ. Начавшиеся было разногласия остановил появившийся домовик.

— Хозяин Гарри велел напомнить, когда придет время для отправления в школу, — Кикимер даже немного наклонил голову, отчего его уши смешно повисли.

— Спасибо, Кикимер.

Домовик почтительно склонился и незаметно удалился.

— Не верю своим глазам. Это что был Кикимер?! Всё же у вас тут небывалые перемены!

Люпин и так поражен всему услышанному и увиденному, а появление аккуратного и "сверкающего" чистотой Кикимера совсем выбило мужчину из колеи.

Видя искренне изумление, отразившееся на лице мужчины, Гарри дал ему время прийти в себя. Тут кто угодно, знающий Кикимера до этого, несколько минут бы тёр глаза, чтобы убедиться, что домовик ему не привиделся. Поттер и сам еще не привык к новому "имиджу" эльфа.

Предупредив о том, что пойдет поторопит Гермиону, он отправился в библиотеку. Порядком соскучившись за это время по своей девушке, Гарри предвкушал, что за оставшееся время они успеют еще хотя бы пару раз поцеловаться. Но зайдя в библиотеку, никого в ней не обнаружил.

Предвкушение медленно, но верно стало сменяться на беспокойство. Он решил поискать Гермиону в спальне. С каждым шагом Гарри чувствовал, как тревога в сердце усиливается.

Волнение всё усиливалось, и ноги сами перешли на бег.

Вот он уже возле комнаты Гермионы. Рывок и дверь резко распахивается. Гарри чувствует, как всё тело деревенеет, а мысли заполняет такая же пустота и мрак, как и царящие в комнате.

* * *

Слова Люпина и его страх, что он так и не успеет вернуться к Тонкс, глубоко затронули Гермиону. Она практически не слышала дальнейшего разговора, улавливая лишь некоторые долетавшие до неё слова. С каждой новой мыслью, приходящей к ней в голову, она понимала, что не может допустить, чтобы из-за неё рисковали другие, и уж тем более Гарри. Он основная цель Волан-де-Морта, и было бы безумием отправиться через магловский Лондон вместе с ним. В таком случае осталось только повесить мишень на спину Гарри.

Она посмотрела на него. Гарри был полностью поглощен беседой с Люпином, в родных глазах было столько тревоги и заботы. Люпин был дорогим человеком для него, и она не могла позволить себе стать причиной гибели последнего мародера.

Еще не до конца решив, что она будет делать дальше, Гермиона знала одно: она незаметно ускользнет из дома и доберется до вокзала сама. Так она выполнит обещание, данное родителям, так что они не будут волноваться и смогут остаться на конференции всё необходимое время. И так она не подвергнет опасности ни Гарри, ни бывшего профессора, которые смогут отправиться с помощью портключа. Главное поспешить, чтобы еще до того, как её хватятся, она смогла сообщить, что уже находится на Кинг-Кросс.

Услышав смех Ремуса, Гермиона вздрогнула, вынырнув из своих размышлений. Словно испугавшись, что кто-то сможет прочитать её мысли, она решила как можно быстрее уйти из кухни. Выходя, она скорее машинально вставила свою реплику об отношении Тонкс к её имени.

Услышав вопрос Гарри, Гермиона почувствовала укол совести. Ненавидя себя за, то, что сейчас сделает, но зная, что у неё нет другого выхода, она судорожно придумывала, что бы ей такое сказать. Ничего, кроме библиотеки, ей в голову не пришло, и она решила соврать первое, что придет в голову, иначе пауза бы затянулась и вызвала подозрения.

Она старалась не смотреть на дорогого ей человека, так как было невыносимо обманывать его. Но следующая фраза просто пригвоздила её к полу.

Собрав всю свою храбрость, она резко повернулась к нему, собираясь заверить, что всё нормально, но все её слова застряли, стоило взглянуть в зеленые глаза. Собрав остатки своей решимости и не имея сил произнести что-либо, она просто постаралась улыбнуться Гарри и незамедлительно покинула злополучную комнату.

"Еще чуть-чуть и Гарри обо всём догадается".

Гермиона просто взлетела по лестнице. Она бежала все то время до тех пор, пока, тяжело дыша, не прислонилась к двери своей комнаты.

"Гарри будет меня ненавидеть. Или убьет. Или убьет, а потом будет ненавидеть. Но я не переживу, если с ними что-то случится. Так, Гермиона, сейчас всё откладываем на потом, нужно взять себя в руки и придумать, как оставить сообщение ".

* * *

Надеясь и моля, чтобы Гарри с Люпином послушались её, Гермиона потихоньку пробиралась к выходу. Выучив за столько времени "опасные" места в доме, которые могли бы её выдать, она двигалась быстро и тихо.

Вот она пропустила скрипящую ступеньку, благополучно пробралась мимо портрета миссис Блэк и смогла не зацепить подставку для зонтов. Только у самого выхода, когда она взялась за дверную ручку, её решимость немного поколебалась. Не дав сомнениям одержать победу, Гермиона решительным рывком открыла двери и выскочила на улицу.

Остановившись на вершине крыльца, она сделала глубокий вдох и, еще раз напомнив себе, что делает это ради Гарри и Люпина, аппарировала.

Перемещение в этот раз прошло более-менее удачно. По-крайней мере, её не воротило настолько сильно, как в прошлый раз. Как только перед глазами перестало рябить, она внимательно осмотрелась и забилась в угол, постаравшись быть как можно менее заметной.

Не зная, где поблизости на площади Гриммо может быть телефон, она решила следовать плану, который придумал Ремус — переместиться на станцию метро, которая была довольно большой. Пространство вмещало такое расстояние, что, встав у одного из выходов, невозможно было увидеть противоположный. И между полотнами поездов метро было столько места, что по центру, между сводами колон и сидений для ожидающих, умудрились втиснуть несколько ларьков.

"Наверное, это связано с тем, что она примыкает к железнодорожному вокзалу и поток людей здесь больше, чем где-либо еще", — подумала Гермиона, оглядываясь.

Она не знала, в каком именно месте расположены таксофоны, и хотела оставаться как можно более незаметной, пока не увидит их, а потому передвигалась медленно и украдкой.

"Странно, что на станции так мало людей, в прошлый раз тут невозможно было протолкнуться".

Она также отметила, что попадавшиеся ей изредка люди были какие-то хмурые, а некоторые даже встревоженные чем-то или кем-то, и как только приезжал поезд, то все старались быстрее забраться в него, а выходящие, которым не нужно было делать пересадку, как можно быстрее спешили к выходу. Даже несколько ларьков оказались закрытыми.

Постепенно тревога, витавшая в воздухе, стала закрадываться и в её сердце. Но она, упрямо качнув головой, словно стряхивая с себя тревогу, поспешила выполнить свою цель. К счастью, она заметила таксофон и поспешила к нему, еле удержавшись от того, чтобы перейти на бег.

От волнения, с трудом попадая на нужные кнопки, Гермиона набрала номер гостиницы родителей.

"Пожалуйста, быстрее, быстрее", — крутилась мысль, пока она, слушая гудки, ожидала ответа.

— Отель "Hilton Liverpool", — сказал мужской голос на проводе.

— Соедините меня, пожалуйста, с номером четы Грейнджеров.

— Как вас представить?

— Мисс Грейнджер.

— Пожалуйста, ожидайте.

И только услышав долгожданное родное "Алло", она начала потихоньку успокаиваться.

— Папа, как я рада тебя слышать!

"Дорогая, я не менее рад", — ответил Джордж Грейнджер.

"Как и я, милая", — услышала она маму и возню, устроенную родителями у телефона.

"Да, любимая, я сейчас включу громкую связь. Ну что, Гермиона, нас хорошо слышно?"

— Очень хорошо. Надеюсь, я успела. Если ваш сегодняшний семинар не перенесли, то у нас еще есть минут сорок. Правда, я не смогу столько с вами разговаривать.

"Всё в порядке, мы понимаем".

"Дорогой, лучше скажи, как мы соскучились!"

— Нет, лучше скажите, как вам там? Вы же так мечтали, и я так рада, что вы наконец-то смогли поехать на это мероприятие, ведь оно так важно для вас, — заулыбалась Гермиона.

Но родители начали говорить о себе только после того, когда она пообещала, что честно расскажет им о себе. Гермиона, улыбаясь, слушала о том, как им всё нравится, и что это даже превзошло все их ожидания. А также что новые прогрессивные данные, которые рассматривались на конференции, помогут улучшить их врачебную практику.

"Хватит уже о нас. Я просто в нетерпении узнать, как твои дела! Думаешь, я еще выдержу хоть минутку. Джордж, ты как всегда её балуешь. Гермиона, мы все это время переживали, как тебе будет у Уизли? У тебя все хорошо? Не думай, что я не заметила, что у тебя был очень взволнованный голос!"

— Мама...

"И не думай что-либо скрывать!"

"Милая, мама права, тем более ты обещала".

— У меня все хорошо. Я звоню со станции метро. Скоро уже начнутся занятия, и я счастлива, что уже через несколько часов буду в Хогвартсе.

"Да-да, как и каждый год. Только даже при всем обилии информации, которое мы сейчас получаем, мы не разучились улавливать ход рассуждений. Милая, как ты провела время у Уизли?"

"Дорогая, может, не стоило так..."

"Джордж, прости, но ты и сам очень переживал и хочешь знать. Тем более что нам нужно это знать, чтобы решить в следующий раз, что в подобной ситуации делать".

— Мама, в следующем году мне уже не нужно будет в Хогвартс, так что мне уже не нужно останавливаться у них.

"Значит, всё очень плохо. Может, вы даже поссорились... Но у тебя получилось обдумать волновавший тебя вопрос? А что по этому поводу думает Гарри? "

"А причем тут Гарри? Его же там не было!"

— Ох, мама, ты, видимо, много об этом думала, от тебя ничего не скроешь. Но уже все хорошо, всё разрешилось. Я во многом разобралась и... Гарри на моей стороне. Так что вам не о чем волноваться.

"Нет, я решительно не понимаю, причем тут Гарри Поттер?!"

"Джордж, я потом тебе всё объясню. Милая, а почему, когда мы только начали говорить, твой голос был взволнованным?"

— Первая причина в том, что я очень соскучилась. А вторая, честно говоря, я боюсь опоздать на поезд. В этом году ужесточили правила для желающих попасть с магловского вокзала. Поэтому я бы хотела уже сейчас отправиться на посадку.

"Что-то серьезное?"

"Уже так скоро..." — огорчилась Джейн.

— Нет, пап, не волнуйся. Просто решили предпринять дополнительные меры безопасности в этом году.

"Гермиона!" — дружно воскликнули родители.

— Но, правда, мне уже пора. Не скучайте там без меня. Как только вы приедете домой, я вам напишу. Я буду осторожна, обещаю вам. И желаю, чтобы оставшиеся дни командировки вы провели как можно лучше!

"Тебе тоже приятной поездки и хорошего учебного года! Не забывай, что мы тебе говорили, родная".

"И всё же, солнышко, насчет твоей привычки умалчивать, мы всё же поговорим, когда вернемся. Я надеялась, что после нашего разговора секретов поубавится".

"Джейн, быть может, Гермиона не хочет по телефону это обсуждать".

"Милая, прости, мы не будем тебя задерживать, всё же тебе и, правда, нельзя опоздать. Мы тебя любим и хотим, чтобы у тебя было всё-всё хорошо".

— Я знаю, мама. Я тоже вас очень сильно люблю. Целую. Пока.

"И мы тебя целуем".

"До связи, малышка".

"Вы у меня всё такие же, — улыбнулась Гермиона. — Главное, чтобы Гарри никогда не узнал, как меня называет папа".

Она положила трубку и уже собиралась отойти от таксофона, когда почувствовала, как на плечо ей легла рука и кто-то с силой её дернул.

Она среагировала моментально и, выхватив палочку, направила её на нападающего.