— Да. А что такого? Что тебя так это удивило?
— Ну, ты же из богатой семьи! И ты пойдёшь в армию?
— Хочешь сказать, — прищуривается Чжу Вон, смотря на дорогу, — что я буду использовать деньги и влияние своей семьи, чтобы не пойти в армию? Так?
— А что в этом такого? — искренне не понимает Юн Ми.
— Ты точно, из дикого леса, — немного помолчав произносит Чжу Вон, — как можно говорить такое парню? Скажи спасибо, что у меня руки заняты рулем, и я не могу сейчас дать тебе затрещину. Но я это обязательно сделаю, когда остановлюсь. Поняла?
— Не, ну... А что я такого сказала?
— Ты безнадёжна, — вздыхая, огорчённо крутит головою Чжу Вон, — говоришь такие вещи, словно ты всегда в другой стране жила. Не-е, не стать тебе айдолом! Один раз рот свой перед камерами откроешь, глупость такую скажешь и всё. Вся твоя карьера на этом и закончится.
— Мда? — озабоченно произносит Юна и задумывается.
В машине на некоторое время наступает тишина.
— Сонбе, — нарушает её Юн Ми, — я не хотела сказать ничего такого. Просто так получилось.
— Слово — "прости", оно отсутствует в твоём словаре?
— Сонбе, прости меня, — немного подумав, произносит Юна, — я не хотела тебя обидеть.
— Хорошо, на первый раз прощаю, — кивает головою Чжу Вон, — думай в следующий раз, что говоришь. И слово "прости", употребляется вместе со словом "пожалуйста". Поняла?
— Да, сонбе, — не спорит Юна, — поняла.
— Ну надо же, — хмыкает Чжу Вон глянув на девушку.
Ещё молчание.
— Сонбе, — вежливым голосом говорит Юна, — можно мне задать тебе вопрос?
— Попробуй, — хмыкает в ответ тот.
— Ты ведь из высшего класса, так? Ты бы не мог оценить Юн Ми. Скажи, что ты о ней думаешь?
— Говоришь о себе в третьем лице? — озадаченно произносит Чжу Вон, — странная такая...
— Ничего странного. Я просто хочу, чтобы кто-то из высшего класса оценил меня. Хочу понять, почему такие богатые люди, как ты, всегда смотрят на людей свысока?
— Мда? Я даже не знаю, что тебе на это сказать. Тем более, что ты даже ещё не девушка, а девочка. Ну, хорошо, давай я попробую объяснить, почему я так отношусь к таким людям как ты. Твой наряд... Он даже не из прошлогодней коллекции. То, в чём ты ходишь и нарядом-то назвать даже нельзя!
— И всё? Дело только в одежде?
— Не только, — бросив взгляд на девушку через зеркало заднего вида, отвечает парень, — не добавляй сахар в кофе, как ты это делаешь. Это изменяет уровень танина и делает кофе кислым, ухудшая твоё дыхание. Кроме того, твой ломанный английский — это ключ к твоему провалу.
— Мой ломаный английский? Разве ты слышал, как я говорю по-английски?
— Да, твой ломаный английский. Или, может, ты училась в какой-то престижной школе? Может, была на стажировке в Англии или ещё где?
— Нет, но...
— Раз ты не училась в хорошей школе и нигде не была, значит и английский у тебя такой. Никакой. Совсем не обязательно слушать, как ты говоришь, чтобы это знать.
— А-а, — кивает Юна, — поняла.
— Потом, — продолжает Чжу Вон, — Если ключ от автомобиля представляет статус мужчины, то кольца и часы представляют элегантность девушки. У тебя на руках нет вообще ни часов, ни колец. Впрочем, так может быть даже и лучше, чем носить дешёвку. Если ты купишь недорогую вещь, она всем скажет: "Эй, смотрите, мы дешёвые!". Но всё равно. Если у тебя нет денег на хорошие часы, ты всё равно — "дешёвая". Потом, посмотри на свои волосы! Как давно ты была в парикмахерской, где делают хорошие причёски? Ты вообще когда-нибудь пользовалась масками для волос? А посмотри на своё лицо! Изображать парня оно способно, но иметь такое лицо для девушки — просто ужасно. Ты была у пластического хирурга? Нет? Похоже, ты никогда у него и не будешь! Знаешь, в чём проблема таких людей как ты? Ты была на шоу в Милане? Была на последнем шоу, на Бродвее? Какой твой любимый ресторан Мишлен? Какой твой любимый художник или музыкальный инструмент? Ты даже не понимаешь, о чём я говорю. Если твоя цель — высший класс, как ты сможешь найти с ними что-нибудь общее, если даже не пытаешься жить их жизнью? Как ты сможешь их понять, если ты не делаешь даже этого?
— Ну... — несколько растеряно начинает Юна, — все с чего-то же начинали...
— Согласен, — кивает Чжу Вон, — но это было давно. И с тех пор, условия вхождения в высший класс сильно изменились. Сейчас, богатые имеют всё и сразу. Потому, что они рождаются такими. Потому, что у них есть семьи, старшие которых смогли создать тот достаток, которые сейчас у них есть. А у таких людей как ты, нет ничего. Даже родственников, которые смогли заработать. И ничего у таких людей не будет. Если в прошлом, их семьи не смогли создать богатство, то почему это должно произойти сейчас? Я имею в виду наследственность, если ты не поняла. Умения передаются с родством. Если дед, прадед, отец — не умели зарабатывать деньги, то, как они научат этому своего потомка? Понимаешь, о чём я?
— В общих чертах да, — кивает Юна, — конечно, можно поспорить...
— Спорить? — искренне удивляется Чжу Вон, — собираешься спорить со старшим? Ты это правда, собираешься делать?
— Эээээ, — озадаченно тянет Юн Ми, видно не зная, что ответить.
— Метро, — говорит Чжу Вон, останавливая машину у тротуара, — завтра у меня свидание там же, в то же время. Ты помнишь?
— Да. Я помню, — с растерянным видом кивает Юна.
— Вылазь тогда. И подумай над тем, что я тебе сказал.
— Да, хорошо, — отвечает Юна отстёгивая ремень, — до свидания, сонбе!
— До свидания.
...
— Ну, я и попал, — пару секунд спустя, по-русски, произносит Юна, ошеломлённо смотря вслед уезжающему красному феррари, — полный фимоз головного мозга... Какие тут тараканы у людей в мозгах-то бегают! Не тараканы, а тараканища какие-то!
Шкурка шестнадцатая
Время: восемь дней спустя
Место действия: машина Чжу Вона.
Berlinetta легко скользит по дороге, создавая чувство полёта. Чуть слышный гул двигателя намекает на то, что малышка совсем не напрягается и по лёгкому нажатию педали газа готова выдать гораздо больше. Красная финальная цифра 360 в правом углу спидометра внушает уважение. Да и внутри, для тех, кому технические характеристики ничего не говорят, машина тоже найдёт чем "внушить". Кожаный салон, отделка натуральным деревом, всё подогнано тютелька в тютельку, ни щелочки, ни одной неровной линии. А сиденья, какие классные! Кажется — прямо спину обнимают! Сказка! Нет, разбогатею, обязательно куплю что-нибудь подобное — эксклюзивное и элитное. И ведь это реально! Переводчиком я бы в жизнь на такое чудо не заработал бы, а тут, один удачно проданный альбом и считай, пару лимонов в кармане есть! Могу я потратить миллион на машину, которая мне нравится, или нет? Думаю, что могу. Правда, в данный момент я не знаю где взять три тысячи баксов... Вообще-то знаю, но вот никак не могу решить — стоит мне так поступить? С одной стороны — это же инвестиции в будущее, в ту же семью... Я же всё верну, десятикратно! А с другой стороны, это выглядит не очень красиво... На воровство смахивает. Смахивать-то смахивает, но время-то идёт! Полторы недели из двух заявленных уже прошли, нужно что-то решать. Сомневаюсь, конечно, что продавец возьмёт и продаст синтезатор, больно уж специфичный инструмент. Но чем чёрт не шутит, найдётся ещё вдруг такой же "понимающий", вроде меня и всё. Деньги выложит, инструмент тю-тю! Где потом его опять брать? Думаю, что мне просто дико повезло вот так, случайно, взять и наткнуться. В "интернетах" я так до сих пор никакого внятного предложения не нашёл. И главное — он полностью исправен! На первый взгляд повреждения выглядят просто чудовищно — вся нижняя крышка разбита в "полный хлам". Да так, что пластмасса вывалилась кусками, оставшись чуток посредине и по краям. В дырки прекрасно видно печатные платы, провода и остальные электронные "штучки" инструмента. Когда продавец переносил KORG со стеллажа, одна маленькая зелёная платочка вывалилась из внутренностей и так и провисела всю транспортировку, болтаясь на узком плоском кабеле. Продавец, видно вполне себе знал о таком нюансе своего товара, потому что, поставив синтезатор на подставку, он заглянул под него, взял рукою эту платочку и аккуратно пристроил её внутри, положив на остатки пластмассового днища. Я, увидев такое, просто в оторопь впал. Но, фантастика! "Король" оказался исправным. Я два часа потратил на то, чтобы "прогнать" его по всем тестам. Результат — никаких нареканий! Ни к звуку, ни к механике клавиш. Как можно было умудриться так разбить ему "брюхо" не задев ничего другого, просто ума не приложу! Мистика какая-то! Короче, меня всё устраивает и нужно брать. Но вот деньги... Взять или не взять?
— Tout pas, tout cas, tout las!
Неожиданно в мой разум проникает криво произнесённая французская фраза
— Tout passe, tout casse, tout lasse! — автоматом поправляю я произношение, продолжая думать о своих проблемах.
— Что?
— Неправильное произношение, — рассеяно поясняю я, — Не pas, а passe! Tout passe, tout casse, tout lasse!
— Что ты сказала?!
Выныриваю из своих мыслей и поворачиваюсь к источнику шума — сидящему рядом на водительским месте Чжу Вону. Натыкаюсь на его изумлённый взгляд. Вытаращиваюсь на него в ответ, мол, — чего надо?
— Что ты сказала? — повторяет он, смотря на меня круглыми глазами.
— Что я сказала? — не понимаю я.
А что я сказал? Ничего я вроде такого не говорил...
— Юн Ми, ты знаешь французский?!
Ох, ёшки-матёшки! Чёрт, зачем я влез? На кой я это сделал? Решил же, что с этим придурком буду помалкивать, пока срок каторги не закончится! И что теперь говорить? Куда стрелки переводить теперь?
— Ну... немножко, — осторожно улыбнувшись, сказал я, надеясь при этом, что веду себя как должна вести себя скромная корейская девушка.
— Немножко? Если ты знаешь — "немножко", почему ты тогда поправляешь человека, который три года прожил во Франции, в Париже?
— Простите сонбе, я не подумала! — изобразил я лицом раскаянье, а головой — вежливый поклон.
Ну его нафиг, общаться с этим сверхчеловеком! У него в голове Геббельс живёт с идеей о кастовом превосходстве! Или Борман... Не скажу точно кто, но, кто-то из нациков — точно живёт!
— Хм, — многозначительно хмыкает Чжу Вон и отворачивается к дороге.
Я же сижу и ругаю себя последними словами за свою рассеянность.
— Ты поняла, что я сказал? — после длинной паузы интересуется Чжу Вон.
Сказать — не знаю? Тогда зачем поправлял? Понятно будет, что вру.
— Tout passe, tout casse, tout lasse, — вздохнув, повторяю я французское изречение и говорю, — это можно перевести как — "ничто не вечно под луною!"
— Хммм, — хмыкает Чжу Вон, — и где ты так научилась?
— Немножко занималась с самоучителем, сонбе-ним... — вешаю я ему на уши лапшу, чувствуя при этом, что она — "больно горяча". "Уши" Чжу Вона её, похоже, прекрасно ощущают.
— Что, правда? — оторвавшись на миг от дороги, парень бросает на меня внимательный взгляд, — а почему у тебя такой вид, будто ты врёшь?
Вот чёрт, у этой Юн Ми — всё на лице написано! Ну, она и деревенщина!
— Это вам кажется, сонбе, — говорю я, пытаясь создать на фейсе непроницаемое выражение и делаю попытку увести разговор в сторону, — а почему вы произнесли эту фразу, сонбе? Вы что-то имели в виду?
— Это так, тебя не касается, — отвечает он и отворачивается к дороге.
Ммм? Чжу Вончик почувствовал миг приближения расплаты за свою шутку? Сегодня свидание не состоялось. Претендентка не пришла. Похоже, задуманное им у него получилось и слухи распространились достаточно далеко, чтобы начать действовать. Но коль они начали действовать, то теперь следует ожидать "прилёта обратки" от семьи, охреневшей от вскрывшихся обстоятельств. Кто там у них самый страшный зверь? Бабушка, кажется... Ну, вот пусть она его зонтиком и отхреначит... Мозгов добавит...
— Метро, — хмуро сказал Чжу Вон, останавливая машину, — вылазь!
— Спасибо сонбе-ним! — вежливо поблагодарил я, отстёгивая ремень, — всего хорошего!
— Всего хорошего, — ответил он, окидывая меня внимательным взглядом.
Время: два дня спустя. Вечер.
Место действия: гостиная дома мамы Юн Ми. Напротив телевизора, подвернув под себя ноги сидят Сун Ок и её мама. Пьют чай, смотрят дораму. В дверях гостиной появляется Юна, с хмурым выражением на лице и, уставившись в пол, останавливается на пороге.
— Юна, дочка, — с ласковой улыбкой оборачивается к ней мама, — где ты ходишь? Почему не смотришь дораму? А почему у тебя такой вид? Что-то случилось?
— Я взяла деньги... — мрачно отвечает Юна и с упрямым видом поджимает губы.
— Что за деньги? — не понимает мама, с недоумением смотря на дочь, — какие ты взяла деньги, Юночка?
— Три миллиона вон, — говорит Юна и, сделав небольшую паузу, делает глубокий вдох, перед тем, как продолжить, — те деньги, что были отложены на моё лечение!
Мама и Сун Ок изумлённо переглядываются.
— Зачем ты их взяла? — не понимает мама.
— Я их потратила. Купила... синтезатор.
Услышав, что она сказала, родные Юн Ми замирают с приоткрытыми ртами смотря на младшую. Первой приходит в себя онни.
— Синтезатор? Зачем он тебе? — не понимает она.
— Учиться играть и писать песни...
— Аа-а! Так это ты для своего айдольства купила?!
Всё недоумение с лица онни исчезает как по мановению волшебной палочки. Теперь оно выражает злость и негодование.
— Ты что, с ума сошла, дурочка!? — напрягая горло, кричит на Юну Сун Ок, — я же тебе говорила, что ты должна пойти учится! Почему ты не слушаешь, что тебе старшие говорят?!
— Сун Ок, не нужно говорить такие слова своей младшей сестре, — растеряно говорит ей мама и обращается к Юне.
— Дочка, как ты могла так поступить? Не сказав ничего ни мне, ни своей онни?
— Я всё верну, — хмуро говорит Юна, смотря в пол, — многократно верну...
— Как же ты вернёшь?! — поражается Сун Ок, — только чтобы научиться играть на музыкальном инструменте, нужно несколько лет потратить! Или ты думаешь, что ты сможешь сделать это за месяц?
— Я быстро научусь, — говорит Юна, поднимая взгляд от пола и смотря в глаза сестре, — за полгода научусь. Так будет, онни, поверь...
— У тебя что-то с головою не в порядке, если ты так думаешь!
— Тихо! — говорит мама, наклонившись в сторону старшей дочери и хлопая её по коленке, — Тихо, не кричи, Сун Ок! Ничего страшного не случилось. Мы вернём инструмент в магазин. Может, если он не дорогой, мы сможем даже оставить его у себя. Музыка, это так красиво. Юна, дочка, сколько ты потратила?
Юн Ми поджимает губы.
— Все, — наконец, нехотя произносит она после паузы.
— Всееее?! — поражается Сун Ок, — Аджжжжжж! Аджжжжж!
Сун Ок мотает головой и лохматит обеими руками свои волосы, тряся ими во стороны.
— Все? — тоже удивляется мама, — Он столько стоит?
— Это дорогой, профессиональный инструмент. В магазине его цена — шесть миллионов вон. Я его взяла с рук. Всего за три тысячи долларов. Но он стоит этих денег!
