-Ты думаешь, что раз и все — решил все? А мне каково будет?
-Ой! — Эрмил зажал рот ладошкой. — Я и не подумал, — прошептал он.
-Не подумал? Тебя пыткам подвергают? Мучают? Ты смертельно болен? Нет! Говоришь, что никому не нужен, так стань нужным!
-Но как?! Отец...
-Мир не заканчивается на твоем отце. Раз уж он не хочет замечать своего ребенка, то поделом ему — он лишается такого сына. А ты вот сегодня... Ведь и мои дети, и дети моих друзей, они очень общительны. Почему ты сторонился их? Тебя испугало, что они не люди?
-Нет, — Эрмил опустил глаза, порхнули светлые, длинные ресницы, на щеках вспыхнул румянец. — Они не страшные совсем. Веселые. А единорожки очень хорошенькие.
-Так почему же ты их сторонился?
-Ну... я... Я просто боялся — вдруг я и им буду не нужен!
-Глупости. Ты не узнаешь нужен ты им или нет, если не попробуешь с ними подружиться.
-Подружиться?
-Да, подружиться. У тебя же были друзья?
-Нет. Кто же захочет дружить с бастардом?
-C чего бы им не хотеть с тобой дружить. Это у вас, у людей, есть такие глупости, как незаконные дети. А у нас дети — это просто дети. И любым детям рады.
Эрмил тяжело вздохнул.
-А чего ты еще здесь сидишь? А ну быстро в зал к остальным.
-Но я...
-Быстро! И чтобы завтра веселился вместе со всеми! А заодно и присматривал за ними. Ты же старший мужчина среди них. Будешь держать ответ передо мной.
-Хорошо, — мальчик оживился, собрал постель с кровати и потащил в зал к остальным.
Ну, может, мне завтра хоть полегче будет, Эрмил мальчик скромный, тихий... Хотя я мог бы догадаться, что Комеша любого с пути истинного собьет. Но сейчас дети спят, значит, и я могу идти отдыхать. На всякий случая я снова принял драконий облик.
В нашей с Мелфочкой спальне без моей девочки было тоскливо, но лапы буквально подкашивались, так что я поскучал совсем недолго, а потом свернулся клубочком в гнезде. Как же хорошо, тихо, от шкур пахнет Мелфой. Зарывшись носом в мех, я начал погружался в дрему.
-Господин Дракон, вы спите?
-Уже нет. Ардан, что случилось?
Управляющий вошел.
-Господин Дракон, к вам гости.
-Кто?!
-Госпожа Риэлла.
Мне стало не по себе. Еще одного драконьего ребенка я просто не переживу! Тем более что дочка у Ральфа с Риэллой совсем еще крошка, вот только осенью два годика исполнилось. Не может быть, чтобы они решились доверить мне такого маленького ребенка! Да ведь они не знают, что Мелфочка улетела! Придумывая всяческие уговоры, я поспешил к гостье.
К моему приходу Риэлла успела сменить блик с драконьего на человеческий и одеться. Так уж повелось, что драконы, меняющие облик и отправляющиеся туда, где им придется становиться людьми, заботились о том, во что будут одеваться, заранее.
Хорошо, что никаких детей вместе с Риэллой не было, но, рассмотрев драконшу получше, я забыл и про детей и про все. Риэлла выглядела очень плохо: темные волосы поседели, кожа покрылась морщинами, пожелтевшее лицо было лицом старухи.
-Что случилось?!
Как выяснилось, превращаясь, драконы становились в другом облике такого возраста, на сколько чувствовали себя в душе. Я вообще в первый раз превратился в юнца, сейчас выгляжу же более-менее взросло. Но каково же на сердце у Риэллы, если она так постарела?!
Драконша на мой вопрос не ответила, только закрыла лицо руками.
-Что?! Что-то с Ральфом?!
Она покачала головой.
-С Мирелиной?!
Опять отрицание.
-Да что такое?! — я утешающее обнял ее крылом, подцепил со стола кувшин с водой. — Вот попей, успокойся и расскажи, что случилось. Тогда я смогу тебе помочь.
Судорожно всхлипывая, драконша обхватила кувшин руками и быстренько его опустошила, прерываясь все на те же всхлипы. Вместе с водой закончились и слезы.
-Я... мне... Мне нужно с тобой поговорить.
Я прилег на ковер так, чтобы моя голова оказалась на уровне лица Риэллы.
-Я слушаю тебя. О чем?
-О Ральфе.
-С ним все-таки что-то случилось? — забеспокоился я.
-Нет, — драконша тяжело вздохнула. — Но скоро случится.
-Что случится?! Ральфу угрожает опасность?!
-Ральфу угрожает старость, — Риэлла преодолев себя, начала говорить. — Мы с ним всего-то десять лет, я за это время почти не изменилась, а он уже не мальчик, взрослый мужчина! А что будет еще через десять лет?!
Нельзя сказать, что я об этом не думал. Но старался гнать эти мысли подальше, не зря же драконы жили подальше от людей — только привяжешься по-настоящему, а уже хоронить. Тут когда Макошка умерла Мелфа с Комешей меня чуть слезами не залили, и у самого глаза на мокром месте были, а тут — Ральф... Сердце защемило, веки защипало.
-Я даже придумала, что нужно делать! А он не хочет! Помоги мне его уговорить!
-Что же ты придумала?
-Преворотное зелье! Ральф станет драконом и всегда будет со мной!
-А сам он что говорит? Не хочет? Почему?
Впрочем, я мог понять почему. Мелфа превратившись в драконшу, изменила свою жизнь к лучшему, теперь она не стеснялась себя, млела, когда видела восхищение других драконов, я даже не ревновал, зная, что такое внимание нужно ей, чтобы быть уверенней в себе. Ральф же... Ральф был воспитан рыцарем, и, несмотря на легкие юношеские сомнения в себе, он знал, что будет хорошим воином и возможно даже станет героем, ему не нужно было меняться, чтобы чувствовать себя лучше. Все-таки сложно человеку желать стать драконом и превратиться раз и навсегда, ведь преворотное зелье, изменив облик, уже не дает обрести былую форму.
Рыцарь, скорее всего, даже боялся такого изменения, боялся, что станет хуже, чем сейчас. Я бы не стал его переубеждать, смирился бы с тем, что он скоро умрет, отпустил его, раз Ральф сам так хочет, пережил эту боль, но из-за Риэллы, и даже не из-за нее, а из-за Мирелины, я все же попробую. Нельзя ребенку без отца. А сколько ей будет, когда он умрет? Лет тридцать-сорок? Самое сложное время, когда отцовское надежное крыло рядом просто необходимо.
-Хорошо, я поговорю с ним.
Глаза Риэллы загорелись, кожа на лице посветлела, морщины разгладились, она разом помолодела лет на двадцать человеческих.
-Полетели! — драконша рванула шнуровку платья, собираясь раздеваться и превращаться.
-Нет, не сейчас. Сейчас не могу.
-Но почему?!!
-Мне за детьми надо присматривать.
-Что, Мелфа сама не справится?!
-Мелфа улетела на юг, на песочке погреться. Я один управляюсь.
-У тебя спокойные дети! С ними слуги справятся. Мы недолго.
-Нет, — я печально покачал головой. — Со всеми не справятся, с ними и я-то почти не справляюсь.
-Ты так говоришь, будто у тебя не двое детей, а штук восемь.
-Восемь, — подтвердил я.
-Хватит шутить. Ты намекаешь, что у Мелфы вылупилось сразу шестеро, или у вас две тройни, одна за другой.
-Те, что лишние, не наши дети. Кстати, ты не знаешь, что такого приключилось в Серебряном лесу, если Сверкалкиным детям там стало опасно? А это не в Серебряном лесу, — вечер был поздний, да еще и столько превращений сразу, язык и мысли начали заплетаться. — Куда этот однорогий отправился, что не смог взять с собой детей?
Риэлла уже улыбалась.
-А остальные чьи?
-Двое Бестииных, один Валатов.
-Да, не скучно тебе.
-Не скучно. Риэлла, я обязательно поговорю с Ральфом. Как только Мелфа вернется, или кто-нибудь из родителей этих баламутов. А хочешь, приноси его сюда. Тут мозги вправлю.
-Да ничего, это ведь не долго. Хоть лишний раз в гости прилетите. А то у нас, кроме единорогов и в гостях-то никого не бывает.
-Мы с радостью.
-А где дети? Спят уже?
-Спят, — подтвердил я.
-А можно мне посмотреть?
-Можно. Пошли. Только тихо, — какая же женщина не захочет умилиться, глядя на спящих детишек, особенно на чужих.
-Какие хорошенькие. Миленькие. Устали. Набегались, — драконша гладила кого-то по голове, кому-то поправила одеяло.
Я отметил, что Эрмил присоединился к ребятне и теперь сопел на тюфяке рядом с Комешей. Когда Риэлла дотронулась до волос мальчика, он заулыбался, прошептал что-то.
-Он решил, что я его мама, — глаза драконши блеснули в полумраке зала.
-Он сирота, его мама умерла.
-Ой, бедняжка.
-Мама, не уходи, — чуть громче сказал Эрмил и всхлипнул, сжимая руку драконши. Риэлла потянулась к нему.
-Не надо, — я удержал ее. — Будет хуже.
-Но... Хоть капельку тепла!
Тут Комеша маленьким смерчиком перевернулась на другой бок и, расправив крыло, укрыла соседа почти с головой, для надежности еще заднюю лапку по-хозяйски поверх его ног забросила и хвостом припечатала. Удивительно, но Эрмил перестал всхлипывать, потерся щекой о бархатистый край крыла, и провалился в глубокий сон.
-Пойдем отсюда, — прошептал я. — Пока не разбудили кого. А то один проснется — все встанут.
Мы потихоньку покрались к выходу из зала, превращенного ребятней в спальню.
-Папа? — пропищал Ральф, приподнимая голову.
-Ну вот! Да, маленький, это я. Ты чего не спишь?
-А где мама?!
-Тише, малыш. Мама спит, ты ее разбудишь.
-Папа, я с тобой спать хочу, — прошептал драконенок.
-Ну смотри, все детки здесь спят, а ты со мной хочешь. Завтра Комеша над тобой смеяться будет.
И тут я понял, что выбрал неверную тактику, — сын душераздирающе всхлипнул.
-Ладно-ладно. Пошли, — я подхватил его на руки, прижал теплое, маленькое и родное к груди.
-Папа, а я кушать хочу, — обрадовал меня сын, когда мы вышли из зала в коридор.
-Ну ладно, не буду тебя отвлекать. Я домой.
-Предательница!
Риэлла, юная, черноволосая, гладкокожая, расхохоталась, тихо, почти беззвучно, и ушла.
-Папа, а я писать хочу.
О нет!
В общем мы ели, пили, писали, какали и играли до рассвета. Только когда край солнышка начал выплывать из-за горизонта, мой неутомимый ребенок начал клевать носом, и уснул, уткнувшись носом в шкуры. Осторожно, будто на тонкий лед, я прилег рядом, расслабился, позволил дреме затуманить голову и сомкнуть глаза. Но только стоило уснуть, как на спину с разбега плюхнулась Комеша.
-Папка! Вставай! Уже утро! Мы есть ходим! — заорала прямо в ухо бодрая и жизнерадостная драконишка.
-Дочь. Найдите что-нибудь сами и поешьте. Попросите слуг на кухне, — я попробовал натянуть крыло на голову. Но крыло безжалостно отобрали, Комеша лапкой приподняла мне веко. — Мы хотим, чтобы ты дал поесть!
Что же делать, пришлось вставать, плестись на кухню, позевывая будить кухарку. В зале на шкурах остался спать Ральф, которого не разбудили ни вопли сестры, ни то, что она ненароком несколько раз на него наступила.
Глава 2
Героизм как обязанность
Пока я сонно клевал носом за столом, дети бесились. Это они только кричали, что хотят есть, как только дело дошло до завтрака — начались капризы. То морковку едят только лошади, а не благородные единороги, то каша несладкая, а то мясо переваренное. Жаль, что маленьким дракончикам нужно есть так часто. Если все это будет повторяться каждый день, да еще по нескольку раз, я с ума сойду! Еда снова летала по залу. Попытки усмирить распоясавшихся малолетних бандитов проваливались, меня просто не слышали.
Когда все закончилось, ко мне робко подошла кухарка, ее помощницы и служанки со вздохами убирались в зале.
-Господин Дракон, простите, что я лезу, но вы бы построже.
Я с тоской посмотрел на женщину.
-Ирла, у тебя ведь двое детей, четверо внуков! Ты умеешь обращаться с детьми! Помоги мне! У меня не получается построже! Пожалуйста! Тебя они послушаются!
-Но... — женщина даже отшатнулась, — это внуками я командую. Но они мои внуки и люди. А тут — драконы и дивные звери!
-Поверь, это самые обычные дети. Помоги, пожалуйста! А я в долгу не останусь!
-Хорошо, господин Дракон, я попробую, — уперев пухлые руки в бока, и сделав строгое лицо, кухарка направилась в коридор, я потрусил следом за ней.
Оказывается, слизывать еду не с тарелок, а друг с друга гораздо вкуснее! Один Эрмил в этом безобразии не участвовал, разумно прятался за углом. Корад увлекся и вовсю жевал хвост то ли Ландыша, то ли Ириса.
-Это что такое?! — Ирла нахмурила брови. — Вы кто, дети или кошки?! А ну прекратить!
-А ты не наша мама! — выступила Комеша.
-Зато ваш папа велел мне за вами присмотреть! — пришлось покивать, когда Комеша бросила на меня столь жалобный взгляд, что в душе появилось чувство, будто я предатель. — А ну быстро мыться!
Подбадривая отстающих шлепками, Ирла отогнала детей ближе к кухне, где в небольшом зале находилась помывочная. Ожидая, пока моих и чужих отпрысков приведут в порядок, я подремал в коридоре. Слух радовали замечательные крики вроде: 'Не хочу мыться!', 'Ой! Вода горячая!', 'Ой! Холодная!'
Дети вышли непривычно чистые и присмиревшие, за ними шла довольная, разрумянившаяся Ирла, на руках женщина несла крошку Ральфа. Мой малыш пока по размерам был не больше ребенка пяти-шести лет, только с крыльями, потому его могла носить не только такая статная дама, как наша кухарка, но и любой человек. Дракончик разнежился после купания и дремал.
-Вот так-то! — припечатала Ирла. — Будете плохо себя вести за столом. Мыть буду после каждой трапезы! — вручила мне Ральфа и ушла на кухню.
Спокойствием и тихими играми мы наслаждались недолго, моей старшенькой пришла в голову идея пойти на улицу гулять.
-Строить снежную бабу! Строить снежную бабу! — визжала Комеша, мчась к выходу. Остальные, сметая все на своем пути, понеслись за ней.
-Стоять! — я ухватил Эрмила за полу одежды. — Ты куда в одном камзоле?! Оденься! Зима на улице!
-Ой! Точно!
Пока я провозился с человеческим ребенком, за стеной замка, в небольшой низинке за рвом, уже успели вырасти три упитанные снежные фигуры. Семь драконят с визгом носились уминая глубокий снег, а кое-где проваливаясь в него по самые уши, таких вылавливала Нарисса.
Стоп! Откуда семь драконят?!!
-Всем стоять! — заревел я.
Дракончики замерли.
Оказалось, что юные единорожки научились менять облик. Видите ли, копытцами неудобно комки из снега катать! А мне что теперь Сверкалке говорить?! Что его дети драконами стали!!! Это же позор для нормального единорога! Хотя сами дети так не считали, им просто стало гораздо удобнее играть с друзьями.
У Эрмила просто глаза загорелись, когда он увидел семерых драконов. Мальчик подергал меня за крыло.
-А я? Я так смогу?
-Нет. Прости. Люди не могут менять облик. Разве что какие-нибудь великие маги, да и то ненадолго.
-Папочка, неправда! Моя мама ведь была раньше человеком!
Эрмил переводил взгляд с меня на драконишку.
-Дочь, это другое! Твоя мама стала драконом раз и навсегда.
-Вот здорово! — восхитился мальчишка. — Я тоже хочу стать драконом навсегда!
-Нет! Никаких превращений! Что я твоему отцу скажу?
-А отцу все равно будет! — вспылил Эрмил и отвернулся.
Нет, я все же надаю Валату по шее, причем надаю в драконьем обличье.
-Поверь, твоему отцу не все равно, даже если он пока не знает об этом.
