— Эх-х-х... — тяжёлый вздох вырвался сам собой.
Вот именно этого я и боялся. Спорить со спасателями не было никакого желания, как и ломать кому-то руки и прорываться с боем к выходу из капсулы. Хотя предпоследний пункт вызвал некоторый отклик в душе, но лень его быстро подавила. Так что смирившись с судьбой, я покорно позволил извлечь себя из ложемента и вынести на воздух. Там меня уже ждали носилки и ещё целая толпа зрителей. На носилки меня погрузили, но нести никуда не спешили, вместо этого вколов какую-то дрянь, а зрителей я сам игнорировал созерцая небеса. Глаза уже привыкли к свету, да и больше фонарём мне в лицо никто не светил.
Мисато вернулась через пару минут. Недовольная, но с фляжкой. Недовольство быстро нашло себе выход на толпе «которой нечем заняться» и та активно рассосалась, а вот хозяева фляжки маячили в отдалении за спиной капитана и наблюдали за всем крайне заинтересованно.
— Вот, — коротко сообщила девушка, сунув мне в руки добытую флягу.
— Спасибо, — столь же коротко ответил я, принимая сосуд.
Внутри опять оказался коньяк, правда не столь хороший как в прошлый раз, но для промывания горла вполне пригодный. Пока я не торопясь дегустировал продукт, медики, повинуясь жесту Кацураги, подняли носилки и профессионально, практически без качки, понесли меня к вертушке. Так как тело Евангелиона штука сложно обходимая, маршрут наш проходил как раз мимо кучки русских, которых, судя по всему и раскулачила Мисато, так что когда до моих ушей донеслись первые слова разговора я совершенно не удивился:
— ...итаёзой, но пьёт, как наш, — говорили по -русски, не громко, но и не таясь.
— Дурак ты, Витя. После такого дела выпить — это святое, был бы он мальца постарше, ему бы еще бабу бы... кстати, он та в красной курточке очень даже ничего.
— Лучше молчи, пока эта "ничего" тебя не расстреляла, — вмешался третий голос, — она у меня, когда фляжку отбирала, чуть глаз не выбила — боевая девка...
«М-да, кажется, Мисато к добыванию алкоголя подошла на редкость ответственно, да и знала у кого его добывать, хе-хе.»
— Слышь, а ведь это про него Валера со своими рассказывал...
— Точно... а я ещё не верил, думал брешут...
— Бл$&*! — веско выдал всё тот же третий.
— Что?
— Он же по-нашему сечёт... — пояснил тот свою мысль.
— Бл$&*! — повторилось уже на два голоса.
— Секу, — повысив голос, согласился я, внутренне угорая. — Девушка в красном действительно шикарна. Не отдам. Моё!
В вертолет меня заносили под сдавленный ржач русских пилотов.
Я ожидал криков про мою дурость или на худой конец угрожающего рычания на тему «Что. Они. Говорили?», именно так, раздельно, но Мисато молчала. В принципе, это объяснялось тем, что вокруг нас постоянно была куча народу, вертолёт был забит медиками, которые всю дорогу аккуратно срезали с меня комбинезон и смачивали кожу какими-то мазями, а после приземления, они же, на спринтерской скорости, укатили меня на каталке в вотчину Акаги. Мисато всё время была рядом, но за этой толпой терялась и по-видимому просто не решалась начинать личные разговоры, хотя, как по мне, вся эта суета была совершенно излишней, но девушку она похоже убедила в обратном.
Дальнейшее практически ничем не отличалось от прошлого раза. Я чувствовал себя плюшевой игрушкой, которую так и этак тискают, крутят и всячески приспосабливают полные энтузиазма дети. Учитывая что среди медперсонала госпиталя NERV было довольно много молодых девушек, сравнение было весьма в тему. К слову, мужская часть медиков поголовно была или людьми в годах, или крепкими мужиками за тридцать, в который раз я уже в госпитале, а до сих пор не видел ни одного интерна, или кого-то на них похожего. Акаги мучила меня долго и с выдумкой, если бы я знал доктора хуже — обязательно бы решил, что она так мстит за все мои прошлые выкрутасы со временем тестов, но увы, зная Рицуко, а также наслушавшись про неё от Мисато, могу ответственно утверждать, что доктор просто «утонула в деле», с ней такое часто случается. Кончилось всё тем, что меня целиком натёрли какой-то подозрительной мазью, причём действительно целиком, когда сто процентов кожного покрова являются ожогом разной степени тяжести всякое стеснение неуместно. После мази настал черёд подозрительного вида бинтов, которыми меня столь же старательно замотали, подозрительными они были хотя бы потому, что больше напоминали пластмассу чем ткань, но движения, как ни странно, не сковывали. Ну, а превратив меня в подобие мумии, добрые айболиты транспортировали «безвольное тело» в уже знакомую палату, где и сгрузили на кровать, пообещав что ужин будет через полчаса. За последнее им искреннее спасибо.
До ужина меня, как ни странно, никто не беспокоил. Мисато пропала из поля зрения ещё у входа в лабораторию, а Рей не выпустили из кабины даже когда меня вынимали и я сильно подозревал, что её сразу после этого припахали помогать в транспортировке Ноль-Первой, что могло затянуться. Так что поел я в гордом одиночестве, нагло проигнорировав попытку медсестры покормить меня с ложечки, как и все её увещевания. Кстати о пальцах, мазь действовала весьма эффективно, уже через десять минут после нанесения я почти не чувствовал боль от ожогов, хотя общая чувствительность тоже понизилась, но не так сильно как после обычных уколов обезболивающего и на моторике это не отражалось.
Возмущённая медсестра, с милыми веснушками на лице и голубыми глазами, бросила на меня прощальный укоряющий взгляд и выкатила тележку для еды за дверь. Однако, не успела та закрыться за её спиной, как вновь распахнулась — на пороге стояла Мисато.
— Привет. Будешь ругать? — не отвечая, девушка прошла в палату, плотно закрыла за собой дверь и подошла к кровати. Мгновение мы смотрели друг другу в глаза, а потом... меня резко стиснули в объятьях. Боль по всему телу тут же вернулась, но была на рефлексах отсечена сознанием, так что я этого почти не заметил.
— Дурак. Какой же ты дурак, Синдзи... — голос Мисато дрожал и в тоже время в нём чувствовалось такое дикое облегчение... — Настоящий, полоумный дурак. Чёртов герой... Кретин... Балда... Мальчишка... — последние слова уже отчётливо перемежались всхлипами, а спина девушки начала подрагивать.
— Спасибо, Мисато... Спасибо... — руки хоть и были прижаты к телу, но слегка извернуться и обнять девушку в ответ было несложно.
— Болван. Я же отправила вас на верную смерть, ты выжил чудом. Ты знаешь что сейчас должен представлять из себя обугленный скелет?! Чёрт, ты просто не мог выжить, не должен был и во всём виновата я!
— Не говори глупостей...
— Какие глупости, Синдзи?!! — резко оборвала меня Кацураги, повысив голос и ещё сильнее вцепившись в моё тело. — По расчётам MAGI ты должен был умереть от болевого шока на шестой секунде огневого контакта! А свариться на девятой! Твой мозг просто не выдержал бы температуры! Но бой длился почти минуту и почти всё это время ты без всякой защиты стоял под лучом Ангела! Ты... — всхлип. — должен быть мёртв...
А в следующий миг Мисато действительно разревелась. Нет, звуков почти не было, но её спина начала сотрясаться, а бинты на моём плече стремительно намокать.
Гладя девушку по спине, я молчал. Среди всхлипов, время от времени, шёпотом, звучали слова самобичевания. Про то как все её действия оказались бесполезны, про то, что она никак не могла мне помочь, про то, что вынуждена посылать детей в бой сама отсиживаясь в тылу, всё это сопровождалось награждением себя далеко не самыми пристойными эпитетами и просьбами простить. Ну и конечно, связности в её речи было мало, только боль, тоска и грусть. Когда излияние дошло до критической стадии и Мисато вот-вот должна была отстраниться, чтобы уйти в окончательно разбитом состоянии, я прекратил поглаживать её по спине и с силой обнял, прижав к себе.
— А теперь послушай меня, Мисато, но не перебивай, — девушка дёрнулась, но я её удержал, задействовав немного духовной энергии для усиления мышц. — Я знаю как тебе сейчас тяжело и знаю каково это когда ничего не можешь сделать, однако, если ты думаешь что случившееся сегодня как-то повлияет на моё отношение к тебе, или его изменит то, что ты мне сейчас рассказала, то ты глубоко заблуждаешься. Я же тебе уже говорил, меня не волнует перспектива моей смерти. А на счёт прощения... ты всё-таки иногда невероятно глупая. Мне на за что тебя прощать, это же был мой план.
— Син...
— И прекращай плакать, слёзы тебе не идут, да и мне гораздо больше нравится когда ты злишься. Вспомни как ты меня вела обедать после моего первого дня в больнице, там ещё автоматы были, вспомнила? — Мне в плечо неуверенно кивнули. — Вот, смущение мне тоже нравится.
— Пф... — тихо фыркнули мне в плечо и шмыгнули носом. — Син... спасибо.
— Не за что, — выпускаю её из рук и Кацураги медленно отстраняется отводя взгляд, впрочем, удерживая её за правую руку, мне удалось заставить девушку сесть на кровать.
— Прости... — правая рука капитана вытерла влажные глаза, макияжа Мисато не носила, так что ничего нигде не потекло и выглядела она как обычно прекрасно, только щёки и нос слегка покраснели. — Я не должна была выливать всё это на тебя, особенно пока ты сам...
— Я же сказал — прекрати. В конце концов, к кому ещё ты могла прийти? К Пен-Пену? Он конечно выслушает и даже пожалеет... но он пингвин. — Делаю неопределённый жест рукой, дабы показать насколько это будет многозначной ситуацией. На губах Мисато появляется едва заметная улыбка. — Так что если тебе нужно выговориться, смело обращайся ко мне, на моё отношение это всё равно никак не повлияет, а тебе станет легче.
— Звучит так, как будто ты уже не можешь думать о мне хуже чем есть.
— Не утрируй, ты поняла о чём я. Хотя... — я задумчиво всмотрелся в лицо Кацураги. В голове появился интересный вариант.
— Что? — не вытерпела девушка, рефлекторно проверив причёску свободной рукой.
— Есть вариант как тебе можно это доказать.
— Какой вариант? Ты о чём?
— Сейчас, — двигаюсь ближе, одновременно притягивая Мисато за удерживаемую руку.
— Что ты... я... эм? — глупо было бы упускать такую возможность, к тому же, неизвестно когда представится следующий шанс, а сейчас ситуация почти идеальна.
Поймав не успевшую среагировать Мисато в свои руки, я накрыл её полуоткрытый рот своими губами... «О, она оказывается сегодня искусала себе губы, вкус крови... м-м-м...»
— П-паршив... Где ты этому научился? — тяжело дыша отстранилась девушка, к слову, сопротивлялась она очень вяло... очень.
— Я же не спрашиваю где ты этому научилась и у кого.
— Рей... ты всё таки её... — выдала самое очевидное предположение, всё ещё находящаяся у меня в руках, Мисато. Но вот голос и интонация свидетельствовали что она говорит это скорее на автомате, чем реально осознаёт и переживает по данному поводу.
— Не буду отрицать, что мы целовались... Ещё разок?
— Си-ин... я... — договорить ей я не дал...
Целовать шикарную девушку и не распускать руки, это сложно. Чисто психологически сложно, рефлексы всё-таки бывают не только на владение оружием, а тут и кровать и физическая усталость и девушка плывёт, в общем в наличии все условные раздражители. Но я с честью выдержал это испытание и обмотанное странными бинтами, зудящее от ожогов тело тут совсем ни при чём, да-да, совершенно. Только сила воли, только хардкор! По крайней мере, именно так будет написано в моих мемуарах, если я когда-нибудь за них сяду, хе-хе. Но шутки в сторону, затаскивать Мисато в постель прямо тут было настолько тупой идеей, что она сдохла задолго до того как достигла моей головы. Другое дело, дать девушке психологическую разрядку и сменить вектор мысли.
— Ну как, я тебя убедил? — через пару минут оторвался я от пышущей жаром Кацураги.
— Пар... паршивец, — как-то неуверенно, возмутилась капитан.
— Ещё немного и я действительно начну думать, что это моё имя, — невозмутимо прокомментировал я.
— Блин! Синдзи! Ты не понимаешь, что я старше тебя вдвое?! — Мисато совсем не фигурально схватилась за голову.
— Понимаю, но мне всё равно. Считай что моя работа настраивает на неприятие общечеловеческих условностей.
— Как будто раньше ты их принимал, — сварливо буркнула девушка.
— Щас не об этом. Кстати... — я прислушался к своим ощущениям. Хм-м-м, — ты помнишь наш уговор в моё прошлое посещение этой палаты?
— М? — не отрывая рук от головы, Кацураги недовольно-вопросительно зыркнула на меня.
— Про выписку на дом, условия прежние.
Руки Мисато переместились на лицо, а палату огласил тяжёлый вздох.
— Синдзи, ты понимаешь что мне не до шуток? Я, блин, втюрилась в малолетку! Я! Извращенка! Ты... Ты можешь быть серьёзен? Ведь у тебя есть Рей... Как?!
— Тебя ещё раз поцеловать?
— Н-нет! Я...
— Тогда успокойся. И давай рассуждать логически, по пунктам. Итак. Первое — мы и так живём втроём. Второе — Я — ОЯШ пилотирующий ОБЧР. Третье — Ты девушка — топ-модель — командир военного крыла самой могущественной организации в мире и ты ежедневно командуешь силами способными раскатать в пыль любую страну мира. Четвёртое — у тебя в холодильнике живёт пингвин — киборг. Пятое — мы воюем с непонятными инопланетными существами, каждый размером с нехилый небоскрёб, которым, кровь из носа, надо прорваться в расположенную именно в Японии, подземную, шарообразную хрень именуемую Геофронт, чьи строители были пациентами мечты дедушки Фрейда. Тебе правда кажется что на этом фоне влечение к молодому парню выглядит странным?
— Повтори ещё раз, — попросила девушка, судя по виду, пребывая где-то в стратосфере.
Я повторил.
— Знаешь, Синдзи... — спустя три минуты тишины, медленно произнесла Мисато, — А ты прав!
— Ну наконец-то... — я поднял взгляд к потолку изобразив на лице благодарность всем великим силам за долгожданное чудо. — Кстати, через пару минут подойдёт Рей.
— Ты откуда знаешь?
— Я её чувствую. Да! Что она вам отвечала на требования немедленно меня вытащить?
— Эм... — растерялась девушка. — Что ты остановил её руку и не позволил помогать и что она чувствует что с тобой всё в порядке... Стой, ты хочешь сказать, что вы читаете мысли друг друга?!
— Нет, только эмоции. И не читаем, а ощущаем, это как при двойной синхронизации, действует на расстоянии нескольких десятков метров.
— И вы молчали?! Когда это началось?!
— У меня после двойной синхронизации, у Рей чуть позже, я точной даты не спрашивал. И нам никто не задавал вопросов о том, чувствуем ли мы друг друга после выхода из капсулы или нет.
— Син, ты идиот! А если это опасно!?
— Нет. На оба тезиса. А вот и она, — дверь открылась и девочка в школьной форме окинула нас нейтральным взглядом алых глаз.
— Ева-01 транспортирована в ангар. Меня отпустили, — лаконично сообщила Рей, ожидая у двери нашей реакции.
— Хорошо, проходи, не стой там, — откидываюсь спиной на подушку, мягко улыбаясь, — Как вы её доставили вниз за такое короткое время?
