— Значит так, — красавица, с отливающими фиолетовым цветом волосами, остановилась перед незнакомой мне дверью, без всяких табличек и подписей, — в общем... — Кацураги набрала в грудь воздуха и спустя непродолжительную паузу, выпустила его через нос.

— Начала хорошо, — осторожно заметил я, с изумлением наблюдая за сменой выражения на лице девушки.

— Да, — покорно вздохнула Мисато и на миг прикрыв глаза, с толикой жалости и тоски посмотрела на нас с Рей. Тут даже у Аянами в эмоциях возникло удивление, — короче... Крепитесь. Это будет страшно, — и не давая нам времени на реакцию, резко постучала и тут же распахнула дверь, шагая внутрь. — Привет, Асакура! Мы к тебе!

Заглянув внутрь я испытал стойкое чувство дежавю. Помещение представляло собой рабочий кабинет, фактически близнец того, что был у Мисато, вот только... Он был абсолютно весь завален каким-то хламом. Практически все стены закрывали собой застеклённые стеллажи, полные как аккуратно стоящих папок, так и наваленной произвольным образом макулатуры, от старых газет, до обычных распечаток. Те поверхности, которые не закрывались шкафами наглухо были увешаны фотографиями, вырезками из газет, картами, графиками и таблицами, так что разглядеть сквозь это нагромождение хоть кусочек обоев было задачей нетривиальной. К тому же, один из углов кабинета, где у Мисато располагался удобный диванчик, был превращён в натуральный склад различной техники, начиная от создающих массивную основу вариаций на тему принтера и ксерокса, и заканчивая наваленными сверху фотоаппаратами и видеокамерами разных конструкций. На рабочем столе из-под груд журналов, компакт-дисков, фотографий и бумаг героически пробивались целых три новейших жидкокристаллических компьютерных монитора. Ну и наконец, всё вышеперечисленное было сверху, вокруг и вообще где только можно припорошено бумажками, записочками, газетами, линейками, карандашами, скрепками и прочим канцелярским мусором. В общем... я нашёл нечто сопоставимое с кухней Мисато, до моего вселения в её квартиру.

— Капитан Кацураги! — радостно пискнул кто-то из-за мониторов, а в следующий миг к нам фактически телепортировалась взъерошенная молодая девушка, в стандартной бежевой форме NERV, со знаками отличия лейтенанта, попутно уронив на пол несколько журналов, но полностью это проигнорировав. У девушки были длинные, тёмные волосы собранные в неряшливый хвост, миловидные азиатские черты лица, сверкающие нездоровым энтузиазмом карие глаза и... несколько карандашей и ручек воткнутых в причёску. — Я всё ждала когда же вы наконец зайдёте?! У меня уже всё давно готово! А это лейтенант Икари и младший лейтенант Аянами, — в нас бесцеремонно ткнули пальцем, к слову, в реплике не присутствовало даже намёка на вопрос, — отлично! Синдзи ты просто не представляешь как я рада, что ты наконец-то у меня в кабинете! Ну что, готов к работе?!

Я молча перевёл взгляд на Мисато и вздёрнул правую бровь.

— Это лейтенант Нагато Асакура. Начальник отдела по связям с общественностью, — правильно всё поняв, пояснила Кацураги.

— Можно просто Асакура, — вставила девушка, — лучше на «ты» и я...

— Она та, кто убедил Командующего показать тебя общественности, — не меняя интонации закончила пояснение капитан. Звучало примерно так же, как приказ "расстрелять".

— Капитан Кацураги! Как вы можете всё интерпретировать так?! — искренне возмутилась Нагато. — Информационная война одна из самых важных составляющих победы! Вся эта операция призвана предотвратить панику в обществе и возникновение деструктивных процессов на мировой арене! Мы обязаны максимально сильно пустить пыль в глаза нашим союзникам, а также недругам и нельзя позволить, чтобы во внешнюю среду просочилась информация о том, что Евангелионом управляет фактически неуч и неумеха! Удар должен быть нанесён быстро и решительно, чтобы не дать противнику...

— Стоп, стоп, стоп! — замахала руками капитан, — Асакура спокойно, мы всё понимаем. Где план?

— А?... Да! Сейчас! — растрёпанная девушка метнулась к столу и принялась рыться в бумагах. — Вот, план пресс-конференции и ваши речи, — нам в руки сунули по два листа формата А4. — Списки возможных вопросов, — к первым двум листам стали добавляться тонкие стопки сшитые скрепкой. — На эти отвечать рекомендуется, на эти не рекомендуется отвечать честно, а на эти отвечать не рекомендуется категорически... — количество всунутой мне в руки бумаги приняло слегка нервирующую величину. — Ещё вопрос внешнего вида, Синдзи мы должны узнать как ты смотришься в форме и тебе обязательно надо сходить в парикмахерскую!

— У меня будет речь? — полностью проигнорировав остальной спич, вычленил главное я и очень выразительно посмотрел на Мисато.

— А как же?! — всплеснула руками гиперактивная начальница пиар-отдела, не заметив как слегка придавленная моим взглядом Кацураги, активно показывала мимикой кто тут во всём виноват и что она лично вообще ещё большая жертва произвола чем я, и её надо жалеть, а не ругать. Не знаю как, но она даже умудрилась взглядом призвать в свидетельницы собственной непричастности Рей, причём всё вышеперечисленное сделать за жалкие секунды, пока Нагато возбуждённо тараторила ответ. — Это же самое важное! Ты читай, читай скорее, если что-то не понравится можно исправить прямо сейчас.

Глубоко вздохнув и отчаянным усилием воли заставив себя не оборачиваться к Аянами, я опустил глаза на текст и углубился в чтение.

Пара минут спустя.

— Ни. За. Что.

— Не поняла, — моргнула Асакура, во время моего чтения выдернувшая из волос один из карандашей и начавшая тихонько его покусывать.

— Я не буду это читать.

— Как не будешь?

— Вот так. Это слишком пафосно.

— Ты должен! От этого зависит престиж NERV!

— Я этого не сделаю.

— Да что тебе не нравится?! — потеряла терпение девушка, явно оскорблённая до глубины души.

— Мне не нравятся вот эти пассажи: «Ради всего человечества... во имя жизни на земле... добро требует... справедливость...» Справедливость! Какого ёкая тут замешаны добро и справедливость!? Где в нашей конторе добро?! — глаза Асакуры скользнули на шкаф. — Не смотри на мебель! — послушалась, даже по струнке вытянулась, вот что значит командный голос. — Где оно во МНЕ? Вообще где добро и где я? Я не стану произносить эту речь.

— Но... Но я так долго сочиняла...

— Пафос. Нужно меньше пафоса, а то вы бы ещё «Один путь, одна цель!» вставили.

— Хорошая фраза, — задумчиво закусила карандаш девушка, сделав натуральную «стойку», — откуда?

Я вздохнул и молча протянул лист с речью тихо наблюдавшей за нами Кацураги. Та с опаской приняла и глянув на взволнованно притихшую Нагато, опустила глаза к тексту.

Ещё пару минут спустя.

— Ни. За. Что, — со слегка перекошенным, не иначе как от избытка впечатлений, лицом, оторвалась от текста Мисато. — Он не будет это читать с трибуны!

— Но почему?!! — Асакура, которая похоже возлагала на начальницу оперативного отдела немаленькие надежды, пребывала на грани истерики.

— Ты не понимаешь... — капитан, сглотнув, ещё раз бросила взгляд на бумагу, — это может произнести Командующий, но в устах Синдзи... — Кацураги выдержала паузу, гипнотизируя бумагу и наконец могильным тоном припечатала: — Я застрелюсь.

Фаталити. Нагато открыла было рот, но сказать ничего не смогла, вероятно впервые её работа подверглась такой критике.

— А можно мне посмотреть? — напомнила о своём присутствии Рей.

— Эм-м... — Мисато явно была не уверена в ответе, но всё-таки протянула листок, — держи.

Теперь взгляды всех присутствующих скрестились на Аянами.

Пять минут спустя.

Рей подняла взгляд от распечатки и протянула её мне. В эмоциях ноль реакции, то есть обычное спокойствие и сосредоточенность.

— Ну и? — в предвкушении подалась вперёд Асакура.

— Синдзи это не подходит.

Всё. Контрольный в голову. После такого не встают.

— Ладно-ладно, бывает, — Мисато дружески похлопала по плечу уронившую голову девушку, — жизнь продолжается.

— Да, верно... — вздохнула Нагато и закусив кончик карандаша, о чём-то задумалась.

— Так, Синдзи, давай пока пройдёмся по основным вопросам, что там у тебя? — красавица капитан, с сосредоточенным видом, заглянула в мои листы. — Угу, значит время твоего пребывания в NERV, ну тут лучше не врать, — Кацураги с важным видом покачала головой, глядя на текст, а потом подняла глаза на меня и хитро подмигнула, — ты вроде говорил, что бывал на базе ещё в очень юном возрасте...

— В четыре, если быть точным, — вставил я. Про то, что родители брали меня на работу я действительно как-то упомянул в разговоре с Мисато, правда о том, что я(настоящий Синдзи) стал очевидцем «смерти» Юи она не знала. И хорошо!

— Вот! — расплылась в довольной улыбке девушка, — С четырёх лет! И ни малейшего вранья!

— Я могу всё переписать! — резко возвестила миру Асакура, заставив начальницу оперативного отдела дёрнутся от неожиданности. Контрольного хватило ненадолго... а Нагато уже несло: — Если возвышенно-патриотичный стиль не подходит, сделаем более приземлённым! — слегка пожёванный карандаш стал выписывать причудливые узоры в воздухе, вслед за оживлённой жестикуляцией девушки. — Синдзи, как тебе вариант сурового боевого офицера? Меньше слов — больше дела! Сделаем из тебя опалённого жизнью, немногословного мальчика с тяжёлым взглядом... — глаза Асакуры загорелись фанатичным огнём, а мне почему-то резко захотелось домой. Просто таки внезапно. — С четырёх лет в NERV! ДА! Ребёнок лишённый детства ради защиты человечества... — глава пиар-отдела чуть ли не причмокнула, натуральным образом сияя от счастья и энтузиазма. Мы с Рей невольно переглянулись. — Нужна форма! Я обязана увидеть как ты будешь в ней смотреться! И парикмахер! И ещё можно нарисовать пару шрамов. Чуть чуть высушим кожу, добавим теней... Это будет шедевр!

— Кхм... А вообще без речи нельзя? Мы вроде на пресс-конференцию, мне и так будут задавать вопросы...

— Конечно нет! Речь должна показать...

— Стоп! — рявкнула Кацураги, собирая глаза в кучку. — К чёрту речь! Мы пришли за планом, по нему и будем работать, нам ещё вопросы закреплять. И где список приглашённых?

— Но, капитан Кацураги! Так нельзя!

— Можно! Не хочу чтобы какой-нибудь гадёныш с "BBC" посадил меня в лужу, так что работать-работать!

— Но...

— Никаких «но», Асакура, давай-давай, объясняй что, где, кто, почём? Вот с этого списочка, — Мисато сунула под нос начальнице отдела по связям с общественностью один из листов с вопросами. — Синдзи в этом деле человек новый, ему всё нужно подробно, а с выступлениями потом разберёмся, ок?

Нагато явно не была согласна с таким распределением приоритетов, но бросив взгляд на меня и на список, всё-таки уступила...

Четыре часа спустя, коридор.

— Лучше бы я пошёл на занятия к Майеру... — устало массирую глаза.

— Вот завтра и пойдёшь... наверное.

— Меня настораживает то, как это прозвучало.

— Прости Син, это называется служебная необходимость, — хоть это и было произнесено нарочито бодрым голосом, но по лицу и немного сгорбленной осанке Кацураги было видно, что устала она зверски.

— Мы всё могли сделать сами. Без Неё, — я выделил характерной интонацией последние два слова.

— Возможно, — Мисато вздохнула, — но при всей... особенности, Асакура профессионал.

— Ладно, — я оторвал руку от лица и покосился на девушку, — но объясни мне, зачем было брать на эту, хм-м... — на язык так и просилось словосочетание «церебральная оргия», но я сдержался, — на этот инструктаж, Рей?

— Понимаешь, Синдзи... — капитан виновато покосилась на невозмутимую девочку с голубыми волосами, идущую рядом со мной, — если я что-то и уяснила став начальником оперативного отдела, так это то, что любые планы имеют обыкновения очень неприятно меняться в самый последний момент. Сейчас участие Рей не планируется, но я не могу поручится, что за час до пресс-конференции не поступит приказа её задействовать, в связи с какими-нибудь архиважными политическими обстоятельствами, а потому лучше уж она сейчас потерпит вместе с нами темперамент Асакуры, чем потом окажется совершенно не подготовлена к встрече с акулами пера... Прости, Рей, — последняя слова прозвучали очень виновато, Мисато даже поднесла к лицу ладошку и выставила её ребром вперёд, для придания своему облику ещё большего раскаяния.

— Вам не нужно извинятmся, капитан Кацураги, — Аянами совершенно спокойно повернула лицо к Мисато, — мне было интересно.

— Ну хоть кому-то повезло... Хотя, знаешь, — кареглазая брюнетка ворчливо сощурилась, — когда такое говорят таким официальным тоном, это выглядит не слишком убедительно.

— Да? — Рей остановилась, — прошу прощения, я забыла, — меня обдало волной смущения, а на щеках девочки появился едва заметный румянец.

— Штаб — официальная обстановка? — догадалась Кацураги, весело усмехнувшись. Аянами едва заметно кивнула. — Эх, горе вы моё, — девушка тепло взлохматила волосы Рей, — ну пошли-пошли, а то с этой болтовнёй я жутко проголодалась.

Хмыкнув, глядя на ускакавшую вперёд начальницу оперативного отдела, я мягко тронул алоглазого ангела за запястье и потянул вперёд. Заскочить в столовую действительно было совсем не лишним...

Восемь дней спустя, 16 часов 23 минуты, школа.

Выжав мокрую тряпку в ведро с водой, я разогнулся и осмотрел проделанный фронт работ. Пол был чист, окна помыты, Рей заканчивала протирать последнюю парту, солнечные блики весело играли на влажных поверхностях, с улицы доносился тихий стрёкот цикад... Тихая, идиллическая картина завершения обычного школьного дня.

Последнего обычного школьного дня для одного невзрачного мойщика полов. Даже немножко жаль...

— Я всё, — нарушил тишину тихий голос Рей, вырывая меня из размышлений. Переведя взгляд на девочку, я проследил за тем как она неспешно отошла к раковине и принялась мыть тряпку.

— Хорошо, — вентиль был закрыт и руки Аянами скрутили ткань в трубку, выжимая влагу. Лицо девочки при этом было как-то по особенному сосредоточенным, а получившаяся трубка оказалась направлена строго перпендикулярно телу... в точности также как это делала Икари Юи по воспоминаниям Синдзи...

В этот момент в портфеле раздался звонок мобильного.

— Да, Мисато?

— Вы там скоро? — донёсся, как это часто бывает с кареглазой красавицей, чуть более возбуждённый, нежели следует, голос.

— Будем через полчаса.

— Давай быстрее, я уже выслала машину, — в тоне девушки промелькнули ясно различимые нотки раздражения, впрочем направленные совсем не на меня.

— Как скажешь.

— Нам уже пора? — спросила Рей, едва я выключил телефон.

— Да... сейчас уберу ведро и пойдём. Кстати, — уже подняв означенный инструмент трудовой деятельности и сделав пару шагов к выходу из класса, я вполоборота покосился на девочку, — то как ты выжимаешь тряпку это очень... мило.