— Мисато, не пойми меня неправильно, — начал я спокойным и даже немного тёплым голосом. — Я не против помочь, отнюдь. Но я не стану подопытным кроликом доктора Акаги, тем более бесплатно. Как и что работает в Еве, я понятия не имею. И вам вообще очень повезло, что информацию о том, что Ева может и не включить АТ-поле, как и то, что вообще всё, что мне наговорили про Евангелион, это чисто теоретические догадки и допущения, без малейшего материального подтверждения, я узнал только сейчас, а не перед боем. Надеюсь ты понимаешь почему? — неуверенный кивок в ответ. — Это хорошо. Однако, в будущем, я бы очень(!) хотел получать подобную информацию, до того, как меня с риском для жизни заставят испытывать, что-то, что, с вероятностью около девяноста процентов, работать не будет. Надеюсь в этом, ты меня тоже понимаешь и, как непосредственный командир, постараешься, впредь, таких ситуаций не допускать, — я убрал руки от лица и откинулся на стуле. — И давай пока закончим на этом, или ты уже передумала праздновать?
— Скажешь тоже! И не надейся! — несколько картинно подпрыгнула Кацураги. — А вообще, Синдзи... — девушка опять стала серьёзной и согнулась над столом, опустив плечи. — Возможно тебе это будет не слишком приятно услышать, но... Ты настоящий сын своего отца. Аж в дрожь бросает...
Я молча смотрел в глаза Мисато, она, в свою очередь, ждала пока я отвечу, не отводя глаз.
— Пусть так, — наконец прервал молчание я. — Но, честно говоря, Икари Гендо, это не та тема, которую я готов обсуждать сидя за столом. — Накрытие и попадание! Мисато аж крякнула, выпучив на меня ошалелые глаза.
— Ты... Ты... Ты... — бедняжку заело.
— Ты доедать будешь? Или доставать тортик?
— Э-э... — брюнетка с фиолетовым отливом волос захлопала глазами, чуть приоткрыв ротик.
— Ну если не будешь, я сам съем, — встаю и поворачиваюсь к холодильнику.
— Чёрт!!! Синдзи паршивец! Ты невыносим!
— А зачем меня выносить? Я же не мусор... — абсолютно спокойно, с едва заметной толикой удивления в голосе, спросил я, открывая холодильник и заглядывая внутрь.
— Убью! — Кацураги вся побагровела от негодования.
— Сядешь...
Я уже достал торт и начал его распаковывать. Лица Мисато я не видел, так как стоял к ней спиной, но судя по угрюмому молчанию, девушка просто не могла подобрать слов для ответа. Закончив с тортом, я повернулся обратно к столу, держа тарелки в руках. Мисато сидела по-турецки на стуле и облокотившись подбородком на ладонь, вдохновенно дулась, лениво ковыряясь в тарелке. Я даже почти поверил, что она действительно обиделась, хотя бы на то, что подобрать адекватный ответ так и не смогла. Вот только бравого капитана выдавали глаза, которые нет-нет, да и косились на тарелки в моих руках.
В этот момент, из противоположного угла кухни, раздался тихий писк и звук открывающегося холодильника. Повернув голову, уже догадываясь, что сейчас увижу, я узрел ЕГО! Дверца холодильника открылась и оттуда вылез крупный, донельзя бровастый пингвин с маленьким пластиковым рюкзаком за спиной, как будто бы приросшим к телу и рожей злобного профессора по биологии, только что съевшего лимон и потерявшего очки, почему-то у меня возникла именно такая ассоциация. Уж больно пингвин многозначительно щурился. На груди у "профессора" висела табличка с надписью "PEN-2". Не удостоив нас с Мисато своего внимания, гордый птиц прошествовал в ванную, откуда через несколько секунд послышался шум воды. Всё действие происходило в полном молчании, Мисато с предвкушением смотрела на меня, ожидая реакции, я наблюдал за Птицем.
— Мисато...
— Да Синдзи? — медовым голосом пропела девушка, старательно пряча в уголках губ улыбку.
— Если хочешь тортик, сначала доешь то, что у тебя в тарелке, — с бесстрастным лицом, сел я на свой стул и поставил рядом тарелки, демонстративно отодвинув их от девушки. На лице Кацураги крупными буквами выступило слово "Облом".
— Эм... Син?
— Чего?
— А ты, что не удивился?
— Чему?
— Пингвину.
— Нет.
— Почему?
— Я заглядывал в тот холодильник, когда убирал продукты, — вру, даже не пытался.
— И тебе не интересно, что он тут делает?
— Интересно.
— А почему не спрашиваешь?
— Не успел.
— А сейчас?
— А сейчас занят.
— Чем?
— Отвечаю на твои вопросы.
— ... — наверно, я всё-таки перестарался... Так как у Кацураги нервно задёргался правый глаз. Ладно, сжалимся.
— Так что это за пингвин? — спрашиваю, отправляя в рот кусочек торта. Мисато проводила его тяжёлым взглядом и горестно вздохнула, на миг уронив голову.
— О-о-ох... Как с тобой сложно... Эх... — Капитан подняла усталый взгляд на меня. — Это был Пен-Пен, новая порода тепловодных пингвинов. Он мой домашний питомец, — и видя, что я по-прежнему её внимательно слушаю, даже изобразив на лице лёгкий интерес, Мисато не очень охотно продолжила: — Он был подопытным животным в какой-то лаборатории NERV. Кажется, там занимались разработками в области биотехнологий... Проект прикрыли, а животных частью сдали в зоопарки, частью позабирали домой сотрудники, вот Рицуко мне Пен-Пена и подарила, она, вроде бы, в то время там работала.
— Ясно. А что за рюкзачок у него на спине?
— Там биологический компьютер, я же говорю он из лаборатории, там на нём ставили опыты по киборгизации и вот что-то получилось. Так что имей в виду, он очень умный и всё понимает, — Мисато оправила в рот кусочек торта и зажмурилась, тарелку она у меня "украла", ещё посередине рассказа, в момент, когда я "отвлёкся". Я же старательно делал вид, что ничего не замечаю.
— Так, кстати!.. — оживилась Кацураги, когда с тортиком было покончено. К пиву она, кстати, так, ни разу, за весь вечер и не притронулась. — Раз уж это теперь и твой дом тоже, давай разделим домашние обязанности! — глаза капитана нехорошо блеснули.
Я задумался. С одной стороны доверять этому чуду природы, хоть какую-то работу по дому, было бы, мягко говоря, ошибкой. Фактов не просто говорящих, а истошно воющих об этом была целая квартира, вернее сама квартира являлась таковым фактом. Нет, конечно её можно пинать и она даже, скорее всего, будет что-то делать. Но вот качество... Как ни крути, Мисато, со всей очевидностью, была не приспособлена к работе по дому, вообще. Но и убираться за ней тоже нет особого желания. Н-да, дилемма.
— Синдзи?
— Согласен, это будет разумно, — решился я. — Как станем делить?
— Отлично! Давай в "камень-ножницы-бумагу"? — с затаённой надеждой спросила Мисато. Впрочем, надежда была какая-то бледная, она похоже и сама не верила что я могу согласится.
— Ты уверена? Не думаю, что это хороший метод.
— Зато весело и быстро! Ну давай! — не услышав от меня сразу категоричного "Нет", красавица воспрянула духом и принялась меня убеждать. Ну-ну... Я внутренне расплылся в ехидной улыбке.
— Ну даже не знаю... Это так не надёжно...
— Да ладно тебе, Син! Не будь букой, соглашайся! — не умеет Мисато играть, совсем не умеет. Даже если не знать всей подноготной, при таком блеске в глазах девушки, даже полный тюфяк что-то обязательно бы заподозрил.
— Ладно, уговорила, только потом не жалуйся.
— И-и-и-иха! — Кацураги аж подпрыгнула на стуле от радости. Ну-ну... — Так, давай! На вынос мусора! Готов?! КАМЕНЬ! НОЖНИЦЫ! БУМАГА!
Мисато моргнула и слегка тряхнула головой глядя на мою руку, у меня был камень, у неё ножницы.
— Вот, Син. Тебе повезло! Поздравляю! — улыбнулась девушка, устраиваясь поудобнее. — Поехали дальше! Мытьё посуды! КАМЕНЬ!..
Пару минут спустя.
— ДА КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ?!! Это же невозможно! — растрёпанная Мисато, ошалело уставилась на мою раскрытую ладонь и свой кулак. У капитана в одночасье рухнула вся картина мира и это слабо сказано. — Как можно выиграть тридцать раз подряд?!! Синдзи! Я тебя спрашиваю! Как ты это сделал?! — и полный отчаяния, ужаса и непонимания взгляд на меня.
— Я сразу сказал, это плохой метод. Слишком случайный и ненадёжный, — равнодушно пожав плечами, ответил я и отхлебнул из чашки остывшего чая. А вообще, нашла с кем в игры играть, у любого опытного мага интуиция возведена в ранг безусловных рефлексов, иначе от собственных экспериментов спечёшься, в прямом смысле и до хрустящей корочки. А вообще, я просто не смог отказать себе в удовольствии в очередной раз обломать Мисато, хотя признаю, было тяжело, реакция у девушки всё же лучше чем у моего нынешнего тела.
— Си-и-и-индзи-и-и-и... — жалостливо протянула красавица капитан, состроив умоляющее лицо, ещё чуть-чуть и того и гляди, слезу пустит.
— Мисато, ты уже жалуешься?
— Не-е-ет, я хочу чтобы ты меня пожалел. Ну будь мужчиной!
— Хм... Ты знаешь, что эта фраза звучит весьма двусмысленно? — приподняв брови, поинтересовался я, глядя в лицо девушки.
— Паршивец! Я совсем не это имела в виду! — вскочила с места Мисато, мгновенно вспыхнув.
— Верю. Хоть и жаль.
— Паршивец! — и сразу, вообще без всякого перехода: — Ну Синдзи, ну пожалуйста! — контраст между праведной яростью и умоляющим тоном, маленькой девочки, которая выпрашивает у мамы конфетку, был восхитителен. Я почти растаял. У меня и раньше были весьма эксцентричные знакомые, в том числе и крайне непосредственные девушки, но вот так резко переходить из одного состояния в другое, даже среди них никто не умел, по крайней мере без всяких причин и посередине фразы.
— Так я паршивец, или мне тебя всё-таки пожалеть? Ты определись.
— Пожалеть! — не потратив на раздумье ни доли мгновения, отозвалась Мисато.
— Хорошо, — Мисато расцвела. Я встал, подошёл к девушке и начал гладить по голове, спокойным и бесстрастным голосом приговаривая: — Бедная, несчастная Мисато, как тебе тяжело...
— СИ-И-ИНДЗИ-И-И!!!
— Ладно, пошутил, — я убрал руку с головы Кацураги и начал собирать тарелки со стола. — Готовку, помывку посуды и уборку, так и быть, возьму себе, а на тебе стирка, вынос мусора и поливка цветов. Но учти, это не значит, что за собой можно теперь не убирать, а посуду только сваливать в раковину.
— Синдзи, ты прелесть! — возликовала Мисато. Хотя готов поспорить, что предложи я этот вариант с самого начала, меня бы ждал двухчасовой торг, на повышенных тонах и с применением всех женских хитростей. — Слу-ушай, а давай разберём твои вещи! — внезапно предложило это чудо, когда я уже складывал посуду в мойку.
— Завтра.
— Что завтра?
— Завтра буду разбирать, сегодня уже поздно, спать хочется.
— Но ведь там были коробки из NERV, неужели тебе не интересно, что внутри?
— Скорее всего, форма и оружие, но это не отменяет того факта, что я устал.
— Но ведь завтра, у тебя, с самого утра школа, разбирать вещи будет некогда! — и тут до Мисато дошла фраза про оружие. — Какое оружие?!
— Разберу после школы, — очередная вымытая тарелка отправилась в сушильный шкаф. — Кстати, где она? Вернее, как я туда попаду, я же города не знаю.
— Не переживай, я тебя отвезу, — и тряхнув головой: — Так какое оружие?!
— Спасибо, — я убрал последнюю тарелку и повернулся к девушке, вытирая руки полотенцем. — Обычное оружие, то о котором мы с отцом договаривались в ангаре. Правда конкретную марку я тебе не назову, ибо ещё не видел. Да, и если ты забыла, я теперь лейтенант NERV и иметь личное оружие мне положено по уставу.
— Ты же его даже не читал!
— Не читал, но сомневаюсь что там нет такого пункта.
— Верно, — вынужденно признала Кацураги, под моим ожидающим взглядом. — Все сотрудники NERV имеют право на ношение оружия, а офицеры всегда обязаны иметь его при себе.
— И о чём тогда спорить? Или ты опасаешься, что я себе что-то отстрелю?
— Вот именно!
— Тогда организуй мне инструктаж и посещение тира, в чём проблема?
— Ну если ты так ставишь вопрос... — Мисато задумчиво почесала за ухом. — То тогда да, я проблем не вижу. Только сперва ты пройдёшь инструктаж, так чтобы я была полностью уверена, что ты ничего себе не отстрелишь и только потом станешь таскать оружие!
— Естественно. Или ты думала, что я с ним в школу попрусь, да ещё и китель форменный одену? Чтобы, так сказать, покрасоваться перед сверстниками?
— Ну-у... Честно говоря — да.
— Мисато, я кажется не давал причин сомневаться в собственной вменяемости и адекватности.
— Ну прости, не подумала, — смутилась Кацураги.
— Ладно забыли. Как думаешь, этот твой пингвин долго ещё ванну занимать будет? А то, я перед сном ополоснуться хотел...
* * *
Я растянулся на футоне, поправив влажные волосы, которые норовили залезть в глаза, из-за ускорения регенерации в больнице, они слегка отросли, на первый взгляд незаметно, но в мокром состоянии до глаз они уже доставали. Надо будет потом подстричься, при случае...
Итак. Что же мы имеем?
В целом, всё прошло удачно. Не идеально конечно, но достаточно хорошо, чтобы не обращать внимания на мелочи. Правда, остаётся открытым вопрос с наблюдением, но он не критичен, по крайней мере на данном этапе. Теперь Мисато. Если подумать, у Мисато и Синдзи очень похожая судьба. Мисато ненавидела своего отца и совершенно не понимала, но он спас её, а сам остался умирать в той злополучной экспедиции в Антарктиду. Сильный ход. Но слова по-прежнему остались недосказанны, да и понимания больше не стало. Видимо, поэтому-то Мисато так и привязалась к оригинальному Синдзи, почувствовав в нём родственную душу, человека испытавшего то же, что и она. Не знаю, что она увидела во мне, возможно то же самое, ведь вёл я себя опираясь на историю жизни Синдзи, хоть и совсем не как закомплексованный ребёнок, но главное, что нужный посыл я сделал. Н-да, сложная ситуация. Но тоже, в целом, положительная. Ведь от меня совершенно не требуется лечить её душевные травмы, тем более, что я не канонный Синдзи и бередить их, даже не замечая этого, не буду.
Вопрос с переездом, также, не очень ясен. С одной стороны, Мисато явно не тот человек, которому можно доверить слежку, тем более, из всего руководства NERV она наименее посвящённая. Но в тоже время, несмотря на всё вышесказанное, вот так приглашать, довольно стрёмного подростка, жить у себя, это странно. Ладно, спишем на упругость реальности, в конце концов, я и не надеялся сразу получить полную самостоятельность, хотя мог бы конечно, если бы действительно захотел, но мне это просто не нужно.
Ладно, пора спать. Завтра будет насыщенный день.
Проснулся я рано, так как будильник валялся где-то среди неразобранных вещей, ориентироваться пришлось на внутреннее ощущение времени, а оно меня почему-то всегда будит за полчаса до рассвета, в чём причина такого выверта сознания, я до сих пор так и не разобрался. Хотя, не очень то и пытался, если честно.
Встав с футона, сразу направился в ванную. Сознание хоть и проснулось, но вот глаза настойчиво не хотели разлипаться, н-да, ощущение весьма непривычное. Душ и последующее приготовление чая, не отняли много времени, завтракать не хотелось, Мисато всё ещё спала. Тишина. Бросив, в кружку со сладким чаем, кусочек льда из морозилки, я вышел на балкон. Тишина. Улицы пустынны, редкий щебет птиц, прохладный утренний ветерок, крыши домов уже окрасились в яркие лучи восходящего солнца. Красота.
